Колоссальные каменные плиты, неровные и необработанные, были составлены вместе. Пейзаж выглядел так, словно здесь играли, складывая карточные домики, слабоумные дети местных титанов. Сооружений было очень много. Поначалу мне показалось, что их здесь несколько тысяч. Позже я узнал, что их было гораздо меньше: ровно восемьсот шестьдесят четыре. Впрочем, по мне, и этого вполне достаточно.
Моя Быстрая Тропа петляла в густой траве. Мне бы следовало идти дальше, но я не мог заставить себя сделать хоть шаг вперед. Просто стоял и смотрел на невероятную равнину. В голове носились нелепые мысли: «Здесь тысячи врат, и все они ведут в никуда», – это еще наименее безумная.
В ночной тишине раздался громкий чмокающий звук, словно кто-то поцеловал воздух, потом над самым моим ухом зазвучал довольно высокий, но хриплый голос:
– Лоу ввэнхле?[54] – и не дожидаясь ответа: – А, ты же небось говоришь только на кунхё. Ха, пусть будет кунхё! Забавное наречие. Йох! Унлах!.. Ну, и долго еще ты собираешься пялиться на нашу равнину? Того гляди, трава дымиться начнет: взгляд-то у тебя тяжелый.
Я не вздрогнул, не отскочил в сторону. Просто довольно равнодушно отметил, что мое сердце мечется по всему телу в поисках выхода, а колени настолько ослабли, что с трудом выдерживают вес тела. Страх был настолько велик, что перестал быть страхом. Просто я не знал, как следует называть это новое, доселе незнакомое мне чувство, выворачивающее меня наизнанку.
– Смотри, в штаны не наделай, тебе же переодеться не во что, – насмешливо сказал все тот же голос.
Эта реплика меня успокоила. Я почему-то решил, что разговор о штанах никак не мог быть частью какого-нибудь ужасающего события, а значит, и тревожиться не о чем. Глупо, конечно, но я всю жизнь доверял словам куда больше, чем следует.
Только теперь я решился обернуться и встретиться взглядом с обладателем голоса, испугавшего меня чуть ли не до потери сознания. Он оказался почти человеком-невидимкой: темная одежда усеяна мелкими зелеными листиками и островками густого черного мха, лицо скрывается в тени просторного капюшона. Можно было подумать, что ко мне подошел какой-нибудь лесной дух; во всяком случае, именно так любят изображать лесных духов художники-аниматоры. Незнакомец не был ни великаном, ни каким-то особенным здоровяком, но я сразу понял, что он очень силен. Я даже испытывал некоторое физическое неудобство от того, что он стоит рядом. Как будто Каменный гость руку на плечо положил.
– Теперь на меня уставился, – усмехнулся незнакомец. – Экий ты неугомонный! Ну ладно, погляди, если так уж приспичило. А лучше – просто честно скажи, на кой тебя сюда принесло. Может, я тебя и пропущу, там видно будет.
Несколько секунд я судорожно соображал, что ему ответить, если уж выяснилось, что этот «леший» собирается решать, пропускать меня или нет. В конце концов решил сказать ему правду – просто потому, что врать имеет смысл, когда заранее знаешь, что твоя ложь понравится собеседнику, а я понятия не имел, какая выдумка может прийтись по душе этому странному типу.
– Я ищу людей Вурундшундба, – сказал я и сам удивился: мой голос звучал вполне достойно. По крайней мере не дрожал и не срывался на истерический фальцет. Скорее уж наоборот, был равнодушным и каким-то бесцветным, словно я в десятый раз повторял вслух содержание абзаца учебника, который непременно надо выучить наизусть.
– Ищешь, значит? – насмешливо прищурился мой собеседник. – Ну, считай, уже нашел. И на кой тебе приспичило беспокоить занятых людей?
– Так вы и есть Вурундшундба? – Я так обрадовался, что совершенно забыл о своей давешней панике. – Ой, как здорово! Я-то думал, мне еще идти и идти.
– Я уже понял, что ты рад, – усмехнулся незнакомец. – Но я-то еще не рад, ты не заметил? Так что порадуй меня, гость, объясни, зачем ты к нам заявился. И постарайся говорить коротко и внятно, если ты на это способен.
Я наконец-то обиделся. Вернее, почувствовал, что могу обидеться и даже должен это сделать. «Какого черта он мне хамит?» – подумал я. Но вовремя притормозил. Если верить Ургам, эти ребята, Вурундшундба, могли отправить меня домой, а за такую услугу я бы сейчас согласился с неделю поработать у них ковриком для ног.
– Я искал вас, потому что Урги сказали, что вы можете помочь мне вернуться домой, если, конечно, захотите. – Я постарался быть максимально кратким, как меня и просили.
– Тоже мне, объяснил… Твое «домой» – это куда?
– В другой Мир, – вздохнул я. – Я думал, что и так понятно. Дело в том, что я – существо из другого Мира.
– Это как раз заметно невооруженным глазом, – ехидно согласился Вурундшундба. – А зачем ты приперся в чужой Мир? Делать стало нечего, да?
– Да, скука одолела. – Я все-таки начал заводиться и прилагал немыслимые усилия, чтобы оставаться спокойным. – Такая скукотища, что описать невозможно! Только не меня, а одного вашего земляка, альганского Великого Рандана Таонкрахта. Слышали о таком?
– Я обо всех слышал, а толку-то, – он пожал плечами. И снисходительно добавил: – Да ты не мельтеши. Рассказывай по порядку. И не злись. Ты и так-то не слишком умен, а когда злишься, вообще перестаешь соображать, как и все прочие люди Рум-Тудум.
– Как ты меня назвал? – Я решил, что лучше прицепиться к незнакомому слову, чем обращать внимание на его нелестные высказывания о моих умственных способностях.
– А как мне тебя называть, когда я вижу, что ты – самый обыкновенный Рум-Тудум, – рассмеялся мой собеседник. – Так мы называем горе-чародеев вроде тебя, которые приходят к нам из других Миров и нарушают устоявшийся порядок вещей. С тех пор, как этот засранец Афуабо[55], будь он неладен, забыл запереть за собой Двери между Мирами, такое случается чуть ли не каждый день. А ты не знаешь этого слова? Странно: мне показалось, что ты отлично говоришь на кунхё… Кстати, сколько ночей ты смотрел на огонь Ургов?
– Одну ночь смотрел и еще две ночи просто спал в комнате, где он горит.
– Спать ты мог где угодно, это ерунда. На огонь Ургов надо смотреть открытыми глазами. Гляди-ка, а быстро ты всему научился! – искренне удивился он. – Бывают же такие способные люди!
Мне стало приятно от его похвалы. Я понимал, что это еще глупее, чем мои давешние потуги на него обидеться, но ничего не мог с собой поделать. Просто условный рефлекс какой-то.
– Ну, раз уж вышло, что ты такой способный, Рум-Тудум, значит, у тебя должно хватить сообразительности, чтобы рассказать мне все по порядку, – насмешливо резюмировал Вурундшундба. – Как ты попал в мир Хомана?
– Все началось с того, что Великий Рандан Таонкрахт решил продать свою душу дьяволу, – вздохнул я. – Он сам предпочитал употреблять слово «демон», но я-то отлично знаю, кого он имел в виду… Но поскольку у него не очень хорошо с прикладной магией, вместо дьявола или демона он призвал меня. Предложил мне кучу душ в обмен на бессмертие и могущество. И наотрез отказался отправлять меня обратно: сказал, пока я не выполню его просьбу, заклинание не подействует. Врал, наверное. А я, разумеется, не могу даровать ему ни бессмертия, ни могущества, и вообще ничего. Так что получился замкнутый круг. В конце концов я от него удрал, потом встретился с Ургами, но они не смогли или не захотели отправлять меня домой. Зато посоветовали найти вас. Вот, собственно, и все.
– Да уж, не повезло тебе! – от души расхохотался мой собеседник. Можно подумать, что я рассказал ему отличный свежий анекдот. Впрочем, наверное, в каком-то смысле так оно и было.
– Урги точно не смогли бы отправить тебя домой, – отсмеявшись, сказал он, – а мы вряд ли захотим. Если уж не везет – значит, не везет!
– Не захотите? – обмер я. – Но почему? Зачем я здесь нужен?
– Да нигде ты не нужен. Кому какая разница, где ты будешь ошиваться, – отмахнулся он. Потом смягчился: – Да погоди ты, не паникуй раньше времени. Захотим не захотим, там видно будет… Пошли, отведу тебя в свою вурунду, посидишь там смирно, пока я с прочими поговорю. В одиночку такие дела не решаются. Пошли, пошли! – И он стремительно зашагал в направлении каменных строений, которые так потрясли мое воображение несколько минут назад.
Сейчас-то мне было глубоко наплевать на особенности местной архитектуры. Этот странный тип только что организовал очередные похороны моей надежды. Он оказался отличным могильщиком, умелым и безжалостным: я уже не верил в благополучный исход дела. К счастью, я слишком устал и у меня не было сил страдать по-настоящему. Я теоретически знал, что мне очень плохо, этим дело и ограничивалось.
Он привел меня к одному из загадочных сооружений, которые я сдуру окрестил «воротами в никуда» – накаркал, иначе и не скажешь! При ближайшем рассмотрении оно оказалось похоже на гигантский гараж каменного века – такой вполне мог бы быть у Фреда Флинстоуна. Пять толстенных стен, шестая стена отсутствовала. Оно и правильно, все проще, чем ставить дверь. Каменная плита небрежно уложена сверху – чем не потолок? Простенько и сердито.
В этом, с позволения сказать, помещении было совершенно пусто: ни предметов обстановки, ни посуды, ни даже какого-нибудь коврика. Но и мусора здесь тоже не было – вообще никаких следов человеческого присутствия. Новый знакомый то ли прочитал мои мысли, то ли просто обратил внимание на мою ошарашенную рожу и снизошел до объяснений.
– Нам не нужны вещи, кроме одежды, которая позволяет сливаться с Миром, и обуви, которая защищает нежную кожу на ступнях, – надменно сообщил он. – Не думаешь же ты, что Мараха живут, как все прочие люди?
– Я вообще ни о чем таком не думаю, – честно сказал я. – Плевать я хотел, как вы живете.
– Вот и хорошо, – он и не думал обижаться, скорее обрадовался. – Ты можешь отдохнуть, – великодушно добавил он. – У тебя есть время: мы будем говорить довольно долго. И не вздумай никуда уходить. Чего доброго, нарвешься на неприятности. Через эту пустошь никто не пройдет без нашего разрешения. Таким людям, как ты, следует быть осторожными: вас очень легко убить. Порой не захочешь, а все равно убьешь!