Вот перед нею схема. Коридор, коридор. Комнаты, комнаты, комнаты.
За углом — ближайший пост. Там стол и охранник с эстиметом. Дальше идет еще один коридор — более широкий, он предназначен не только для пешеходов, но и для электромобилей, развозящих наложниц в дальние секции. Своего рода «улица» внутри здания. Затем — большой зал с бассейном. И вот оно — выход в стадион-сад.
Стадион-сад отгорожен забором от других «пространственных комнат» ИЦа. С высоты цветочных террас она несколько раз смотрела туда, в последний коридор, ведущий из Высшей школы внутрь шумящей многоголосьем самой большой снежинки Индустриального центра. Там — город и порт. Много людей и машин. Много зданий и… космических кораблей.
Нужно выйти туда. Какова бы ни была ситуация с контролем населения и системой учета когнатов, других вариантов у нее нет. Остаться в комнате — смерть. Причем, скорее всего, извращенная, долгая и мучительная.
Требовалось прикинуть время. Сколько заняла их схватка с Деморти? Показалось — долго, но наверняка не больше пары минут. Скорее, даже меньше. Стены глухие, дверь со звукоизоляцией. Специально, чтобы насильник из числа охраны или евнухов мог спокойно справить свои дела, а вопли жертвы не отвлекали бы от обучения ее соседок. Все верно. Однако, если брать случай с Деморти, то это похоже на злую шутку. Кэти скорчила гримаску: насилие вышло наоборот!
Дверь Деморти запер сам. Камеры выключил сам. Кстати, сколько дежурный в комнате видеонаблюдения будет мириться с тем, что его товарищ насилует красотку при выключенной камере? Пять минут? Десять?
Вряд ли больше — насилие, это знаете ли, такое Дело…
Добавим к этому пять минут на предварительное избиение жертвы и еще столько же на — ее последующее избиение, если насильник — садист.
Получается — двадцать минут от силы.
Катрина уперлась взглядом в висящие на стене часы. Дьявол! Сколько они показывали, когда Деморти вошел в ее комнату, она, естественно, не засекла. Из позы «согнутого человека», ей не было видно табло, а ручных часов из охранников почти никто и не носит. Но будем исходить из худшего — пусть осталось десять минут. Будем считать, что по истечении этого времени дежурный либо включит камеру из комнаты наблюдения (если на пульте есть такая функция), либо припрется сюда лично.
Хорошо!
Как была голой, Катрина затолкала истекающее кровью тело евнуха под кровать. Туда же запнула и откусанные пальцы.
Быстро полотенцем затерла кровь на полу и оправила на кровати покрывало, создав видимость обычного порядка. При беглом осмотре через камеру наблюдатель, возможно, сразу ничего и не заподозрит. Мелкие капли крови на стенах, разводы на полу с первого взгляда не увидишь, тем более, через камеру. А дать им время рассматривать все со второго раза она просто не могла.
Кэти потянулась, как кошка, разминая плечи — к черту!
Быть может — надеть форму Деморти? Но это глупо, просто идиотизм. В такой крупной одежде она просто утонет — не наш размер. Но даже бы если форма подходила ей по размеру, она похожа на охранника или евнуха в той же степени, как любой из них похож на наложницу-агнатку. Ее узнают сразу, как только она ступит за порог.
Что остается?..
K счастью, комната, где она находилась, была оборудована стандартной «мыльницей» — синтезом одежды: возможно, здесь кого-то переодевали меняя разорванную при наказаниях обычную форму наложниц.
Беру обувь, беру куртку, решила Кэти. Не надеваю, а просто в руки. А на себе — обычная одежда ученицы, все!
В коридоре повсюду камеры. Вид шагающей «школьницы» в обычной одежде рабыни, состоящей из шорт и блузки, пусть даже с какими-то тряпками в руках, вызовет, возможно, меньше подозрений, чем вид той же школьницы, но в форме старшего уха. Хотя не факт — но делать нечего. Теперь надо прикинуть дальнейший план. В заборе стадион-сада есть большие ворота, а рядом флигель и калитка. Во флигеле еще один охранник и тоже с «правительственной моделью», то есть с наручным бластером.
Вот что ей нужно — оружие! Имея на кисти заряженный огнестрел с парой запасных энергетических батарей и всего лишь двух охранников в качестве препятствия, она пройдет через все помещения Высшей школы как нож сквозь теплое масло.
Нужно только заполучить эстимет. Но как?
Кэти остро и зло усмехнулась — это был простой вопрос.
Очень простой.
Кластер Седан. HU AT № 166. Высшая Школа наложниц. Бластер
Она быстро смыла кровь с лица и тела, напялила новые блузку и шорты и подняла с пола электрошокер. Взмахнула рукой, разминая кисть.
От двери до конца коридора, где стоял стол и сидел охранник, ее отделяли всего тридцать метров и перегородка стены.
Проведя карточкой, добытой из кармана валявшегося под кроватью Деморти, по пазу замка, Кэти открыла дверь и вышла наружу.
Коридор был пуст. Тридцать метров — это всего примерно шестьдесят шагов.
Куртка висит на левой руке. Боты — в ней же. Дубинка электрошокера — под курткой. Рукоять немного торчит, а на ней — лежит правая рука. На экране и не поймешь, в чем дело.
Десять, двадцать шагов. Что же так бешено скачет сердце?
Тридцать, сорок шагов — коридор по-прежнему пуст.
Пятьдесят шагов. Навстречу ей вышла наложница с их курса, кивнула в знак приветствия и поспешила к себе в комнату. Вдруг заметила странную одежду у нее в руках и остановилась, чтобы что-то спросить.
Катрина лишь мотнула головой — отвали!
Поворот за угол.
Через два метра сидит охранник. Эстимет спит на его руке.
Кэти? — это наложница с их курса; голос раздался сзади. — Что это там у тебя? Вам уже нормальную одежду выдают?
Охранник медленно повернулся к ним, на лице его дремала скука.
Бывший легат тихо выругалась. Вот бабы! Какую еще одежду?! В прошлой жизни с тряпками не наигрались?
Ну, постой же, — однокашница подошла поближе. — Кэти, я серьезно. Что это у тебя там такое? — И девушка схватила ее за рукав куртки.
На рукаве нашивка, две буквы — «НС». Такие носят только служащие Нулевого Синтеза — когнаты, а не рабыни.
Охранник приподнял бровь. Бластер по-прежнему спал на его руке, но внимание — пробудилось. Он поднялся.
— А действительно, это что?
Дьявол! Кэти сверкнула глазами. Шаг вперед, прямой и открытый взгляд. Ослепительная улыбка жемчужно-белых зубов.
— Это шокер, мой господин, — честно призналась она.
Электрическая дубинка порхнула ей в руку и, описав дугу, вонзилась мужчине в лоб.
Треск!
Попахивая озоном, тело шумно свалилось на пол.
Стоящая рядом девушка в ужасе завизжала.
Отбросив в сторону шокер, Катрина присела над телом и быстро отщелкнула от руки пистолет обездвиженного охранника. В ячейках на поясе — две запасные батареи, все, как положено.
Первое движение — нацепить эстимет на кисть Второе движение — сжать ладонь, снимая предохранитель и вдавить пусковую кнопку.
Визжащая однокурсница, подавившись собственным криком и дымя мозгами, сползает по стенке.
В голове, чуть выше рта — квадратная сквозная дыра. Сквозь дырку видны обои. Извини, красавица, просто не надо орать.
Дальнейшее заняло буквально секунды. Катрина накинула куртку, обулась. Боты, конечно, оказались велики для изящных ступней, но так лучше, чем в тонких носках.
Сложив правую руку с бластером в упор левой, короткими шагами на чуть согнутых в боевой стойке длинных ногах топ-модели, бывший легат панцерной кавалерии двинулся навстречу свободе.
Высокое искусство побега
Коридоры ИЦа. Инициация
Говорят, в бесконечности вселенной существует все, что только может существовать. Однако каждый, кто смотрит по сторонам, видит только то, что он видит. Бесконечность, бессмертие и безумие — лишь набор звуков, питающий людское воображение и оправдывающий в наших фантазиях вечные людские пороки. Зато краткое мгновение жизни — то самое, суетное и ничтожное, которое ты переживаешь в единственный и последний раз, воистину может казаться бесконечным, если подано вселенским хаосом в нужном антураже.
Разрезая воздух обнаженными ногами, Кэти шла сквозь ИЦ как в дурмане.
Секирой огнедышащего эскамета она рубила встречных людей пополам, и они падали наземь порваными, пылающими манекенами.
Шипящие вспышки «правительственной модели» озаряли мрачные коридоры ИЦа, и не было пощады для тех, кто вставал на пути безумной девицы в этот страшный, щедрый на смерти час.
В голове Катрины гремело и громыхало. Под эту шумную канонаду недобро глядела она своими пылающими очами из-под длинных и пышных ресниц. Взгляд роскошной красавицы озарял изгибающиеся туннели буквально волнами ненависти.
И все же … что-то было не так.
Окружающее пространство отражалось в ее мозгу не только привычной визуальной картинкой, но стремительными всполохами линий и силуэтов, геометрией трехмерной графики, похожей на цветные картины Сети Информации.
Линии стен и уровней были очерчены голубым. Люди, шныряющие по этажам, — насыщенным зеленым. Ярко-красным сверкало у них в руках оружие.
В первые минуты своего стремительного огнедышаще-кровавого бегства Катрина всего лишь пыталась вспомнить «карту», объемное трехмерное изображение ИЦа 166. И внезапно, словно подчиняясь беззвучной команде, эта карта вспыхнула перед ее глазами! Нет не в памяти — она загорелась живо, зримо и натурально, как загорались «силь» и интерфейс шунта, в форме цветных и скрещенных линий.
Все это было только началом. Вскоре картина разноцветных, пульсирующих бликов дополнилась и сигналами шунтов. Чужих нейроразъемов, расцвечивающих фигуру подконтрольного шунту человека забавными огоньками…
Беглянка сама не понимала, как такое возможно. Сначала она приняла визуальную фантасмагорию за сбой нейрошунта или собственную вполне возможную шизофрению. Но буквально через мгновения, с кристальной ясностью осознала — в ней пробуждался дар тшеди. Каким-то удивительным образом ее тайному мистическому таланту оказались подвластны не человеческий мозг или стихии природы, но каналы нейрошунта и просторы Сети.