ВСЕМИРНЫЙ СЛЕДОПЫТ1930 № 3
Главлит № А— 60576
Тираж 125.000 экз.
Типография газ. «ПРАВДА», Москва, Тверская, 48.
СОДЕРЖАНИЕ
Обложка худ. А. Шпир. — Черная вода. Рассказ П. Аренского. — Листы из каменной книги. Палеоэгнографическая повесть А. Линевского. — Отшельница Ичатки. Рассказ С. А. Бутурлина. — Тайга шумит. Тунгусский рассказ А. Смирнова. — Как это было: Серебряная подкова. Рассказ К. Алтайского. Золото на песках. Очерк Н. Калабухова. Джизакские огни. Рассказ-быль А. Великанова. — Пути «Следопыта». Статья А. В. Луначарского. — Из великой книги природы. — Обо всем и отовсюду. — Игра «Следопыт». — Очаги социалистического строительства СССР. Каменноугольная промышленность. Очерк Б. Климова-Верховского. — Объявления.
ЧТО НУЖНО ЗНАТЬ ПОДПИСЧИКАМИЗДАТЕЛЬСТВА «ЗЕМЛЯ И ФАБРИКА»О ЖУРНАЛАХ «ВСЕМИРНЫЙ СЛЕДОПЫТ» И «ВОКРУГ СВЕТА»
Для ускорения ответа на Ваше письмо в Издательство «Земля и Фабрика» каждый вопрос (о высылке журналов, о книгах и по редакционным делам) пишите на отдельном листке. О перемене адреса извещайте контору заблаговременно. В случае невозможности этого, перед отъездом сообщите о перемене места жительства в свое почтовое отделение и одновременно напишите в контору журнала, указав подробно свой прежний и новый адреса и приложив к письму на 20 коп. почтовых марок (за перемену адреса).
1. Так как журналы Изд-ва экспедируются помимо самого Изд-ва еще и другими организациями, принимающими подписку, подписчикам в случае неполучения тех или иных номеров следует обращаться в Изд-во лишь в том случае, если они подписались непосредственно в Изд-ве или в его отделениях. Эти подписчики получают издания в бандероли с наклейкой личного адреса.
Подписчики, получающие издания без адресных ярлыков, получают издания не от Издательства непосредственно, и Изд-ву они не известны. Этим подписчикам при неполучении изданий следует обращаться по месту сдачи подписки.
2. О неполучении отдельных номеров необходимо сообщить немедленно (не позднее получения следующего номера), в противном случае Изд-во высылать издания по жалобе не сможет.
3. При высылке денег следует точно указать: на какой журнал посланы деньги, по какому абонементу, на какой срок, а при подписке в рассрочку указывать: «Доплата».
4. При всех обращениях в Издательство, как-то: при высылке доплаты. о неполучении отдельных номеров, перемене адреса и т. п. прилагать адресный ярлык, по которому получается журнал.
понедельник, среда, пятница — с 2 ч. до 5 ч.
Непринятые рукописи, как правило, редакцией не возвращаются; просьба к авторам оставлять у себя копии. Рукописи должны быть четко переписаны, по возможности на пишущей машинке. Вступать в переписку по поводу отклоненных рукописей редакция не имеет возможности.
БЕРЕГИТЕ СВОЕ и ЧУЖОЕ ВРЕМЯ! Все письма в контору пишите возможно более кратко и ясно, избегая ненужных подробностей. Это значительно облегчит работу конторы и ускорит рассмотрение заявлений, жалоб и т. д.
«ВСЕМИРНОГО СЛЕДОПЫТА»
Редакции
|| Москва, Центр, Никольская, 10. Тел.64-87
Конторы
|| Москва, Центр, Никольская. 10.Тел.47–09, 2-24-63
1 страница — 400 руб.,
1 строка—1 руб. 50 коп.
ЧЕРНАЯ ВОДА
Рассказ П. Аренскоrо
Рисунки худ. Н. Кочергина
Прошли весенние грозы, страшные в Индокитае. Бурый Меконг, подмывая и обрушивая берега, принес в Сайгон тысячи вырванных из земли деревьев, крыш, плетней и трупов утонувших животных. Река залила громадные урочища тропического леса, образовав неподвижные гниющие болота, непроходимые ни для человека ни для зверя. Это — «Нуок-Ден» — Черная Вода.
Если бы не древние плотины, построенные еще во времена китайского владычества, болота Нуок-Ден затопили бы низменные береговые селения и их поля.
Земля дымилась, мощные ночные испарения колебали сияние звезд. На маленькой висячей террасе около зеленой лампы сидели два чиновника в фланелевых костюмах. Равнодушные к звездам, они потягивали коньяк и поздравляли друг друга с окончанием срока службы в провинции.
— Вы кое-что приобрели себе за это время, Лекок, э?
— Я? Это вы скопили себе состояние, Картье.
Картье погладил черную бороду.
— Что делать! — вздохнул он. — Зато мы несем им культуру. — И он наполнил стаканы из бутылки с французской этикеткой.
— И оставляем им свое здоровье, — прибавил Лекок, высохший, как стручок перца, от постоянной малярии.
Картье был сборщиком податей и таможенным начальником местечка. Не обременяя себя слишком сложной тактикой, он просто объявлял контрабандой все, что встречал в руках у туземцев прохладные утренние и вечерние часы, результате, едва завидя его, аннамиты бросали на землю свои корзины и убегали с криком «Капитан! капитан!».
Лекок, будучи фельдшером, действовал осторожнее, главным образом при помощи спирта и опиума, которыми он отравлял вверенное ему население. Друзья работали рука об руку.
Служебные контракты в Аннаме заключаются на два года. Третий год считается критическим для здоровья европейцев. К концу этого срока в обобранном селенье на Меконге не осталось ничего, кроме риса на корню. Здесь взаимоотношения друзей претерпели видоизменение.
— Когда отправляетесь вы в Сайгон? — спросил Лекок.
— Боюсь, что мне придется задержаться с делами, и вы уедете без меня, ами[1]).
— Да? Но ведь и я еще не так скоро выберусь отсюда.
«Этот бандит хочет забрать у них урожай риса», — подумал Лекок.
«Уж не покушается ли этот пустомеля на мой рис?» — (подумал Картье.
Друзья поговорили о свином стаде сборщика и о кохинхинских курах Лекока, но оба, как две хищные амбарные крысы, думали теперь только о рисе.
— Урожай должен быть недурен, — вскользь заметил Лекок. — Мне осталось взыскать кое-какие долги с населения.
— Долги? Но у вас больное воображение, ами. Разве вы не знаете, что весь урожай принадлежит правительству в уплату недоимок?
Лекок не мог больше сдерживаться. Слегка побледнев, он упомянул о некоторых общеизвестных злоупотреблениях сборщика по службе. Картье вскипел.
— А, вы угрожаете мне? Так знайте, что я не оставлю здесь ни одного зерна! Что мое — то мое! Если бы я мог, то увез бы с собой в Сайгон и этот дом, потому что хлева, которые я построил внизу, стоят дороже его самого.
— Берите, непременно берите его с собой, — заметил Лекок. — Эта драгоценная, хотя и слегка подгнившая свинарня— самое подходящее для вас жилище.
И, втянув голову в плечи, он быстро спустился по крутой лестнице, в то время как мимо него просвистела бутылка, брошенная мощной рукой сборщика.
На следующий день к вечеру фельдшер вышел Прогуляться в поля. Он не переставал думать о вчерашней ссоре. Ровно сутки зависть и злоба точили фельдшера, и по лицу его разлилась желтоватая бледность. Лекок не мог бороться со сборщиком и всегда уступал ему. Два года презирал он его за примитивность мышления и грубость чувств, и два года все делалось так, как этого хотел Картье, а не Лекок.
Картье хохотал, ел как одна из его многочисленных свиней, не ведал никаких противоречий, бил туземцев палками, грабил беззастенчиво и безнаказанно, и все его боялись. Лекок в поту нечистой совести крал по мелочам, вечно терзался страхом возмездия и религиозными сокрушениями, чах от лихорадки и не имел никакого престижа.
Он ненавидел Картье.
Долина, окаймленная зелеными стенами леса, исполненная мира и плодородия, тонула в солнечных лучах. В мелких оросительных канавах резвились макроподы — маленькие огненные рыбки. Они сверкали как живые драгоценные камни и выпускали жемчужные пузыри. На корни деревьев из воды вылезали рыбки-прыгунки, работая грудными плавниками как ластами. Похожие на крохотных драконов, они страшно вращали глазами и прыгали в воздух за насекомыми.
Фельдшер, врожденный рыболов, на этот раз не обращал на них никакого внимания. Он не слышал и тонкого благоухания лотосов, которые свертывали на ночь мясистые лепестки своих белых чаш. Он смотрел на поля и видел только рис, хотя и это скромное растение представлялось его воспаленным глазам в чудовищно искаженном виде — в форме банковых билетов, которые Картье засовывал в свой карман.
Серебристые кусты риса подымались из теплой, илистой, мерцающей воды полей. Эти поля были результатом труда многих поколений туземцев. Со стороны, примыкавшей к лесным плотинам, они представляли сложное архитектурное построение из отвердевшей глины, где небольшие затопленные террасы, снабженные ободками, искусно располагались одна над другой, соединенные многочисленными узкими стоками. Вода бежала по ним из шлюзов плотины, равномерно орошая каждую ячейку. На противоположном склоне, куда не могла добраться вода, в поперечных канавах медленно вращались водочерпальные колеса. Сделанные из бамбука, наполовину погруженные в воду, они отличались от обыкновенных мельничных колес кувшинами, прикрепленными к лопастям.
Маленькая полуобнаженная аннамитка ступала ногою на лопасть и тяжестью своего тела погружала ее в воду. В то же время противоположная лопасть подымалась из канавы с наполненным кувшином и опрокидывала его в желоб. Таким образом женщина с каждым шагом выливала кувшин воды на свое поле. Но солнце и. земля жадно поглощали влагу, и женщина целый день топталась на колесе, равномерно и тяжело покачиваясь, тупея от однообразного скрипа дерева и от горячих испарений земли.