- Оно будет из тех же осколков, Чернослав. Тебе негде будет сохранить память Сути, перед созданием нового. Ничто – ничто для всех. Как бы не хотелось тебе думать иначе. Иначе не получится!
- Как же узки рамки твоего восприятия, Сатанаил. Именно ты будешь тем островком, где я успею ступить перед созданием. Я пройдусь по твоему телу. Ты не против?
- Нет… это невозможно… НЕТ!!!
- Всё возможно в океане Пустоты. Было бы желание.
Впервые за время существования всего созданного в «Яйце» что-то исчезло за пределами «Скорлупы».
Сгорели сети закона Слова и рухнул барьер для совершенного мира Одного Безумного Гения.
Меченый посмотрел вверх и довольный, как никогда прежде в суровой жизни, оттолкнулся от Дна Миров.
Время подниматься!
Часть вторая:
«Дети Антисистемы»
Волот, сын неба,
К нам ты пришёл,
Возродился средь древ
И до нас снизошёл.
Володей же сердцами,
Пробуждай светлый ум,
И от тёмных оков
Пробуди и от дум.
Волот, рождённый
Слышать листву,
Волот, речённый
На бой, на войну.
За людские надежды!
За крах Пустоты!
Волот, один ты
Бредёшь вдоль черты.
Ведь худший из нас –
Расточитель и бес,
Лучший – хранитель,
Мечтатель прогресса.
Только из вас,
Потомков богов,
Лучший – творец,
Сотворитель миров.
Волот, рождённый
Слышать листву,
Волот, речённый
На бой, на войну.
За людские надежды!
За крах Пустоты!
Волот, один ты
Бредёшь вдоль черты.
«Волот»
Глава 1
- Сканер –
Два года назад.
Санкт-Петербург.
Люди. Много Людей. Мегаполис переполнен ими, как лесной многоуровневый муравейник. Только каждым правит не одна самка-королева, а множество кукловодов. Но все считают себя личностями. Независимыми.
Микрокосмосы.
А как по мне, так более управляемых существ нет на земле. Страхи, стрессы, эмоции, влечения, привычки. Этот коктейль держит в руках почти всё человечество, дёргая время от времени за короткий поводок.
Вот и ещё одна женщина задела локтём и в мозгу послушно всплыла информация…
Каваева Светлана Александровна. Сорок семь лет. Разведена. Взрослая дочь от первого брака учится в институте. Светлана любит печь, стряпать и, возвращаясь вечерами с работы, от одиночества смотрит все сериалы, что в силах предоставить телевидение. Красивая поверхностная мечта, преподносимая другим – встретить любящего человека и жить душа в душу.
На самом деле мечтает, хоть и гонит от себя эту мысль – придушить дочь. Обе ненавидят друг друга. Одна за то, что мать отобрала отца, вторая за то, что воспитание отпрыска забрало лучшие годы жизни. И расстояние от мысли до действия сокращается с каждым днём. Женщина уже копит деньги на похороны и подбирает варианты “случайностей”, которые могут случиться с любимой дочуркой.
Как мило. Не правда ли? Это всё вместе с любимым цветом, размерами одежды, предпочтениями в сексе, боязнью высоты и лягушек и ещё уймы секретов, пороков и бесполезного бреда, из которого в основном и состоит человек.
Откуда я всё это узнал?
Что ж, это не такая и долгая история…
Меня вряд ли похищали инопланетяне и молния – слава Богу! – не била в темечко. В этом смысле я полный среднестатистический человек. При рождении я был наречён Виктором. Виктором Браславским. И до двенадцати лет жил обычной жизнью: портил пелёнки, требовал конфет, много гулял, лазил по деревьям, прыгал по гаражам.
Как-то раз допрыгался.
В первый миг ничего не понял, только звон в ушах. И небо перед глазами. Серое, в тучах. Ощущаю вкус прохладного ветра. Ребята спешно слазят с крыш, спеша ко мне. Немного тошнит. То ли сотрясение мозга, то ли просто сильный ушиб, вызвавший отёк. В любом случае это падение изменила всю мою жизнь.
А когда до меня дотронулся лучший друг, я вдруг понял, что он мне больше совсем не друг. Это он нашёл шоколадный батончик, что я потерял, и ещё съел, разделив с моими врагами. Это он рассказал маме Леськи, что именно я дёргал её за косички. И он лгал. Много и часто.
В тот момент первого прикосновения я узнал о друге много порочащих вещей. Конечно, он всё отрицал. А к вечеру принимал участие в моём избиении. Ведь каждый, кто ко мне прикасался в тот день, стал для меня как открытая книга. Я просто моментально знал о них всё. И многие открыли себя с мрачной стороны. Особенно те, кто постарше. Большинство людей с годами словно наполняются ядом.
Через неделю пришлось имитировать повторное падение и торжественно заявить всем, что больше ничего не вижу, не знаю, и вообще городишко может спать спокойно. Первое время меня всё ещё сторонились. Боялись протягивать руки при встрече. Но потом успокоились. Я снова стал для всех совсем обычным пацанёнком.
И только я одни знал, что продолжаю считывать информацию с людей прикосновением.
Одно касание и я знаю об объекте всё…
И вот я в Питере. Бреду по городу. Навстречу люди. Много людей. Мегаполис. Безграничные возможности для того, кто третий раз меняет паспорт за последние два года.
Пять лет я терпел семью, одноклассников, друзей. Я знал про них всё и когда кто-нибудь лгал в глаза, заставлял себя улыбаться в ответ, а не бить по лицу. Самоконтроль давался нелегко. Соблазнить девушку, зная о её слабостях и предпочтениях – легко. Найти денег, зная, кто, куда их прячет – легко. А вот принять человека таким, какой есть – нелегко. Сложно быть иным среди обычных. Секрет, что знаешь только ты, просится наружу. Он зудит и чешется, как заживающая ранка. И так хочется с кем-нибудь, ну хоть с кем-нибудь поделиться.
Видимо хорошо, что первые мои откровения наткнулись на избиения. Это заставило с детства держать язык за зубами. Научило адаптироваться, стать приспособленцем.
Едва закончив школу с золотой медалью (А как иначе, если знаешь все пороки и слабые места преподавателей и директора?) я сбежал.
Просто собрал вещи в рюкзак, документы, достал отцовскую заначку, деньги сестры и сел на автобус нашего отдалённого городка маршрутом до краевого центра.
И в семнадцать лет началась жизнь: деньги, тайны, информация, соблазнение, связи… Игра одного гроссмейстера, где каждый вокруг – твоя пешка.
Я упивался этой игрой, коллекционируя фигуры, и расставляя, их как попало, на шахматной доске. Ведь правила придумывал только я сам.
Я не раз касался солдат, и желание служить отечеству улетучивалось с каждым новым прикосновением. Да и время терять не хотелось. Жизнь коротка – лови каждый миг, так я считал. Потому за двадцать минут и освободился от армии, беседуя с бледным майором.
Конечно, до него ещё стоило дойти, но в военкомате столько красивых девушек. Знают, как пройти в любой кабинет и когда самое время.
Старый майор почти дрожал, когда я рассказывал ему про его секреты и передавал привет от близких людей. Под конец беседы старик сам нашёл причину моей непригодности войскам. Рука только была на пистолете. Я вроде как знал все военные тайны и едва не переиграл в тот день.
К счастью, пронесло.
За полчаса договорился о получении диплома в одном из престижных институтов, ещё и стипендию назначили. Терять пять лет не хотелось. Зачем сдавать экзамены, писать тесты и париться на лекциях, если одна беседа с преподавателем, и я его очарую?
Женщин очарую, мужчин заставлю уважать. Найду причину и тем и другим. Люди слабы и владей хоть каждый десятый умением читать мысли других, давно бы передушили друг друга.
Хвала эволюции! Она застопорилась через какой-то десяток лет после создания массового телевидения…
Жизнь стала лёгкой. Два дня скитания по городу и столкновение с молодой бизнес-леди принесло мне квартиру. Пару рукопожатий с её бизнес-партнёрами или врагами и я знал коды. Дотянув до восемнадцатого дня рождения, я стал богатым.
Богатым и вредным.
Это было моей первой ошибкой. Вдобавок я настолько уверился в себе, что стал болтать о своём даре. Через три дня пришлось бежать с города, теряя всё нажитое, менять паспорт.
Новый город – год и снова не сдерживаюсь.
Снова побег и всё по новой…
Вот и новый мегаполис. Жизнь с чистого листа. Новый паспорт и рюкзак за плечами, полный хрустящих банкнот трёх видов: рубли, доллары, евро. На самом дне рюкзака пистолет и две обоймы.
Жизнь человека с даром проста, если не делать ошибок. А я наступил на каждые грабли. На некоторые по нескольку раз. И в свои двадцать лет не раз приходилось стрелять. Словно та же армия, только в тылу.
Но хватит с меня крови, начинаю новую жизнь. Словно искупая прошлые грехи, вдоволь пострелял маньяков, педофилов, отмороженных и прочей «нечисти». А теперь хочу в тихое, спокойное место. Далёкую-далёкую деревеньку. Лучше туда, где не нет телевидения и люди просты.
И если улыбка, то открытая, без оскала.
Автовокзал. Люди набиваются по автобусам. Бегаю глазами по табличкам с маршрутами. Тыкаю пальцем наугад. Чем заковыристее название, тем древнее деревня. Значит глушь. Беседую с бабками с той деревеньки: тайга, лес, много часов по просёлочной дороге, что почти направление, а не дорога. Далеко от трассы. То, что надо.
Поправил рюкзак и сел в автобус последним. Изображая больную ногу, неторопливо поковылял вдоль занятых рядов, хватаясь за каждый изголовник, краем пальца осторожно касаясь голов.
Так, что у нас здесь?
Лысый мужик с красным лицом и широкой улыбкой: семьянин, пьёт, но крепкий хозяин дома и на работе на хорошем счету. Старушка, отдавшая жизнь восстановлению разрухи послевоенных лет. Молотая нимфетка, фанатеющая от попсы и мечтающая отдать себя всей группе сразу. Во всех смыслах. Женщина преклонных годов, под старость лет увлёкшаяся распутством. Грустный мужик, добрая душа, почти без пороков.