Даже если технологию процедуры попытаться провести точь-в-точь, и даже если ты ученик Довженко или относительно недавно обучился у носителя метода, не будет двух одинаковых сеансов, но может совпасть позиция – работа из души в душу (чувствуем, переживаем вместе). Сеанс меняется в зависимости от феноменов со стороны специалиста и пациента, от ситуации к ситуации.
Что же есть неизменное ядро метода?
Прежде всего последовательность и детали содержания. Цель первой встречи – изменить представления человека о том, что с ним не так. Ведь он не замечает ни себя, ни окружающий мир. Донести, что он и люди, которые пришли с ним, не совсем правы. Часто визит к врачу – последняя надежда. Все, что пациент пробовал, не сработало, не помогло.
На первой встрече опытные специалисты делают вывод, подойдет ли человеку данный метод – по степени мотивации, готовности к изменениям. Они оставляют за собой право отказать пациенту, потому что тот не готов. Всегда после первой встречи даем обратившемуся самому принять решение о продолжении работы. У пациента могут возникать иллюзии в отношении выбора нас как профессионалов, но на самом деле это мы его выбираем, когда в него верим.
Вторая встреча – про сильную психофизическую разрядку с помощью внушения. У опытных специалистов есть понятие блокирующего кода – основного внушения, созданного для излечения. Индивидуальная работа предполагает написание заявления о желании избавиться от алкогольной зависимости. В блокирующем коде есть слова, что, если нарушить запрет, случится отек легких, отек мозга, смерть. Человек в глубоком расслаблении во все это верит. Потом ему говорят: «Если почувствуете ухудшение, обязательно приходите на прием – снимем код или продлим его». Считаем это в некоторых случаях помогающей манипуляцией, к которой относимся весьма иронично.
Главный признак облегчения – слезы. Мы создаем условия, помогаем, но пациент освобождается сам. Не бывает одинаковых феноменов разрядки, которые встречаются на практике. Не могут все сказать, что ощущают одно и то же. Одни говорят: «По кончикам пальцев стекают ржавые гвозди». Другие: «Из груди пошел черный дым» и т. д.
Задача специалиста – не довести до слез, а понять, о чем плачет человек.
Важно создать физиологический эффект. Запрокидывание головы в состоянии глубокого расслабления с открытыми глазами и резкое приближение специалиста к пациенту некоторые описывают изнутри как «паническую атаку». Это сложнейшая встряска с новыми ощущениями в области груди.
Третья встреча важна для создания абсолютно нейтрального отношения к типичным для жизни пациента ситуациям, где присутствует алкоголь. Важно, чтобы человек не совершал избегающих ритуалов: проходить мимо магазинов, не посещать семейные праздники, бороться с мыслями о том, как бы не выпить. Запрет хочется нарушить.
В мультиках, сказках, детских фильмах главный герой – неуправляемый ребенок, нарушающий все запреты и поступающий наперекор взрослым. Именно он вдохновляет детей. А что вдохновляет алкоголика? Запреты, страшилки об отеке легких или мозга в случае нарушения запрета? Это далеко не так.
Главное – чем займется человек, когда оставит пагубную привычку.
Мы всегда акцентируем внимание на следующем: «Если три месяца ничего не делать, вы снова вернетесь к алкоголю».
Только действия могут вытащить человека из прежней жизни и изменить образ мышления.
Перед ним появляется выбор: покататься на лыжах или поваляться на диване, поиграть с ребенком или пойти пить пиво с друзьями. Трудно просто так встать на лыжи. Нужно придерживаться принципа маленьких шагов – от простого к сложному. После наложения блокирующего кода и подписания человеком заявления может не измениться ровным счетом ничего, если он продолжит жить по накатанной.
В нашей практике мы отказались от бюрократии. Обычно пациенты пишут заявление, после чего говорим: «Делайте с вашим заявлением что хотите». Кто-то хранил, потому что это важное решение, кто-то сжигал или выбрасывал. Порой размахивают справкой, манипулируют близкими, создают абсурдный детский сад в главных ролях со взрослыми. Происходящее за несколько часов совместной работы на сеансах куда важнее и остается в человеке надолго.
Помимо технических моментов, тактик и последовательности, есть нечто концептуальное. Идея, которую вкладывал в свой метод Довженко, описана названиями его книг и книг окружения. В контакте человек, который раньше не замечал, что с ним, не знал, что у него есть выбор, меняется на глазах.
Когда упоминаем про исцеление, волю к лечению, когда описываем происходящее, всегда делаем акцент: «Вы говорите со мной из головы, а я с вами – от сердца. Вы не решили эту проблему, потому что из головы решали. А вы вообще, как сейчас? Ваш стакан наполовину полон или пуст? Расскажите, чем больны! Ваша болезнь не диагноз из книги». Таким образом, мы обходим статистическую формализацию болезней. Классификация болезней, прежде всего, – это сухая статистика. Шифров много, а причин, почему человек сжался до точки внутри себя, перестал замечать мир и его возможности, еще больше.
Довженко пробуждал сердечный опыт. Артемчук пошел дальше, внедрив в процесс драматическую арку иллюстраций, помогающих расшевелить душу, засомневаться в своих взглядах.
Понятия справедливости и совести – извечный материал для спекуляций. Но если человеку, который мало прислушивался к себе, вдруг становится совестно, можно говорить об ощущении, когда в тебя что-то «попадает», резонирует на всех уровнях (твоя музыка, твой человек). Такие сильные моменты можно обострить в кабинете живыми историями, которые порой воспринимаются библейскими. Нельзя пройти мимо того, кто упал в лужу носом вниз. Все равно его поднимешь, схватишь за капюшон.
Один человек верит в душу и напоминает другому о ее существовании. Второй вспоминает об этом с помощью первого, и мир внутри него переворачивается. Было же время, когда ты был живым? Например, в детстве, когда еще не оброс сорняками убеждений и не засовывал свои чувства куда подальше.
Речь идет о пробуждении воспоминаний из опыта души. Человек женится. Проходит 7–10 лет, а муж только сейчас свою жену заметил и признал детей. Все время работал, жил по инерции, как в полусне. Встречался с друзьями и, чтобы разговор шел веселее, выпивал. Первоочередная задача профи – достучаться до того, что происходит внутри сидящего напротив. Дать шанс почувствовать себя живым не на словах, а на деле.
Никогда не знаешь, как с кем пойдет работа. К завершению первой встречи этот момент проясняется. Сначала же известно только то, что мы закроемся на 5–6 часов – и никуда он от нас не денется и будет вынужден слушать. В какой-то момент мы станем для человека пыткой и будем просто «капать ему на мозг», рассказывая о том, от чего он, может быть, бежит всю сознательную жизнь. Но каждый из нас знает, во имя чего здесь все собрались: он – чтобы бросить пить, мы – чтобы он вернулся в свою жизнь и занимался делами с новым взглядом на мир привычных вещей. Важно вспомнить, что делает мужчину мужчиной, женщину – женщиной, ребенка – чадом своих родителей, а родителя – созидателем.
Осенью 2013-го в харьковском Доме актера состоялась премьера драматурга Александра Юшко. Постановка под названием «Тракторист, сука!» построена на дословных высказываниях (вербасказ) реальных людей, многие из которых зависимы от алкоголя. История происходит в населенном пункте, жители которого ходят на бессмысленную работу и пьют, потому что по-другому не могут. Каждое утро слышат голос, обращенный с большого экрана. Голос зовет их в единственное место работы – МТС, где они разрывают давние могилы и собирают драгоценности усопших. Больше ничего в их жизни нет, как и ничего духовного в этой истории нет. Образ Иисуса в спектакле – женщина, распятая на металлической трубе, разговаривающая с представителями общества потребления. Действующие персонажи – на определенном уровне дна. Люди, приходящие к нам, тоже находятся на определенном уровне, причем уровень этот не связан с социальной ролью (должность и количество денег не имеет значения).
К нам приходили люди, реализованные социально, но не реализованные духовно; приходили ответственные за строительство крупного газопровода или стадиона, аэропорта; приходили управляющие крупными плавающими судами. С ними можно говорить глубже, чем с другими, потому что есть большой опыт ответственности. Остальные напоминают, к сожалению, героев упомянутой выше постановки, где ничего в жизни не происходит. Они по инерции ходят на работу (если, конечно, она есть) и пьют прозрачную жидкость из тары.
После первой консультации не возникает ни капли сомнения, за что специалист берет деньги. Есть ощущение живого, а есть ощущение пустого. Очень много опустошенных. Что ощущает специалист, пробуждая душу таких? Зависит во многом от того, с каким настроением пришел человек. Приходят пациенты с абсолютно отличимым от твоего техническим заданием, для которых метод Довженко выглядит так: сейчас проведут сеанс гипноза, отпустят, и сразу бросаешь пить; особо делать ничего не нужно, даже на встрече. Это неправда: на сеансе каждый прикладывает свои 50 % усилий: мы делаем свою работу, он – свою. Если человек не считает, что тоже что-то должен сделать, нужно внести ясность и рассказать об ответственности каждого участника: и специалиста, и пациента.
Важным признаком пробуждения души является намерение чем-то заняться.
Если человек любит музыку, важно спросить про музыку. Один из пациентов сказал, что приобрел набор пластинок и стал снова получать удовольствие от звуков на виниле. Интересно помогать людям находить ответ на вопрос: «Чем заняться, когда нет алкоголя, не замещая это другой зависимостью?» Алкоголь – разрушение по определению, потому что больше 70 % сил, внимания, денег уходит на это. Так давай эти деньги, силы и внимание направим на что-то другое, сфокусируемся! Что тебе давно хотелось? Ремонт? Шкаф красивый поставить? Очень важно, чтобы у человека было намерение. Искреннее намерение – маркер пробуждения.