– Как только ты согласишься переехать в Грецию и стать моей женой, я дам тебе все, что ты захочешь, – холодно объявил Никос, не обращая внимания на то, как она заметно вздрогнула.
– Я же уже сказала, что мне ничего от тебя не нужно.
– Не думаю, что твоя сестра обрадуется, когда узнает, что ты отказалась предоставить ей возможность продолжить с искусственным оплодотворением.
– Что? Ты собираешься меня шантажировать?
– Нет, просто я готов платить любую цену за то, что мне нужно.
– Это шантаж, да к тому же жестокий, – прошипела Серена, и Никос вынужден был отметить ее стойкость.
– Возможно, но это мое последнее слово. Решай сама.
– Да с чего ты вообще взял, что я на это соглашусь?
Подавшись вперед, она выхватила у него снимок.
– Не советую со мной бороться.
– А я и не собираюсь, просто забочусь о нас обоих. О себе и о ребенке.
– Только не забывай, что это и мой ребенок тоже.
Чувствуя на себе взгляд Никоса, Серена все еще разглядывала снимок, понимая, что сейчас только от нее зависит, сумеет ли сестра испытать нечто подобное или нет. Прикрыв глаза, она попыталась справиться с накатившей тошнотой.
Где-то глубоко внутри она все эти месяцы надеялась, что, возможно, у них еще есть шанс пожениться и жить долго и счастливо. Но стоило ему только сказать, что любви нет и не будет, как все эти мечты рассыпались в прах. Как вообще можно выходить за мужчину, открыто признающего, что он никогда не хотел быть отцом, а любовь никак не связана с браком?
– Пожениться? – Оглушенная его предложением, она до сих пор не могла до конца прийти в себя. – Это важный шаг. А что будет, если однажды ты встретишь женщину, которую действительно захочешь назвать своей женой?
– Об этом можешь не волноваться. Я вообще никогда не собирался жениться.
– Тогда зачем тебе я?
Зачем она спрашивает, если и так знает ответ? Просто ему нужно, чтобы ребенок родился в законном браке. Но как же это все не похоже на то, о чем она когда-то мечтала… Он же предлагает, чтобы они сошлись только из-за ребенка, и их малыш повторил ее собственную судьбу.
– Можешь называть меня старомодным, – Никос снова приблизился к ней едва ли не вплотную, – но мой ребенок, мой наследник родится в законном браке. Так что решай. И прямо сейчас. Самолет ждет.
Серена мгновенно представила себе все возможные варианты развития событий. Счастливая Сэлли с ребенком на руках. Ее собственный малыш впервые улыбается, глядя на отца. И стоит ей лишь принять его странное предложение, эти смутные образы обернутся явью.
Она уже видела, как Никос держит ее в руках, лаская и страстно целуя. Сомнений быть не может, летом между ними горел настоящий огонь, но сможет ли он перерасти в любовь? Сможет ли Никос когда-нибудь полюбить ее с той же силой, что питала к нему она сама?
– Серена?
Как же ей сейчас хотелось попросить немного времени, чтобы подумать, но разве именно этим она и не занималась последние месяцы? Если она согласится, то тем самым докажет, что он был прав, когда говорил, что она пойдет на все, чтобы помочь сестре завести ребенка.
По глазам видя, что его терпение подходит к концу, Серена глубоко вдохнула. Если она согласится сейчас с ним поехать, то тем самым купит желанную отсрочку.
– Хорошо, мы сделаем по-твоему.
Глава 4
Когда самолет приземлился в Афинах, Серена все еще не до конца оправилась от шока. Просто не верится, что она могла влюбиться в настолько жестокого человека. Всю дорогу она раз за разом прокручивала в голове его слова, окончательно убеждаясь, что должна принять его условия. Ради будущего ребенка и ради сестры. Ну а то, что она до сих пор надеется, что Никос вновь станет прежним и скажет то, что она мечтала услышать, разумеется, тут совсем ни при чем.
Как ни странно, вместо лимузина с личным водителем по прилете их ждало обычное городское такси. Когда они сели в машину, Серена снова сосредоточилась на Никосе. Действительно ли перед ней тот самый человек, с которым ее тогда свела судьба? Почувствовав ее взгляд, Никос повернулся, и даже в темноте она уловила в его глазах ледяной блеск.
Поспешно отвернувшись, Серена уставилась в окно.
– Невероятно, – выдохнула она, почти сразу же увидев возвышающийся над городом и умело подсвеченный Акрополь.
– Да, я и сам не устаю им любоваться. – Выглядывая в окно, словно обычный турист, Никос придвинулся к ней чуть ближе. – Однажды мы обязательно туда сходим.
И вот опять. Похоже, он уже не сомневается, что она на долгие годы останется в Греции. Да и есть ли у нее выбор?
Слишком устав, Серена была уже не в состоянии ни о чем думать. Но она до сих пор так и не поняла, почему он живет в Афинах, если вырос на Сантарини. Неужели это тоже гнусная ложь?
– И давно ты сюда перебрался?
– Сразу же, как окончил школу и нашел работу в «Ксантипп шиппинг». Думаю, остальное ты и так уже знаешь. – Никос откинулся на спинку сиденья, потеряв всякий интерес к достопримечательностям. – Я живу совсем рядом.
– Я бы предпочла остановиться в отеле. – Не стоит подвергать их обоих лишнему искушению.
– Нет, – резко выдохнул Никос и что-то велел водителю по-гречески, а уже через пару минут машина остановилась.
Выбравшись на улицу, Серена посмотрела на современный дом, умело вписанный между историческими постройками, так не похожий на беленый домик на склоне холма на Сантарини, что когда-то показывал ей Никос, говоря, что там вырос, и рассказывая тысячи историй. Вот только после сегодняшних откровений ему вообще уже верить нельзя.
– Ты устала, так что останешься у меня.
В его словах скользнула нотка сострадания, и, если бы не было последних часов, она, наверное, действительно бы поверила, что он искренне о ней заботится.
– Не уверена, что это хорошая идея.
Правда, она так и не смогла сформулировать какой-то конкретной причины. К тому же они и так уже спали вместе и видели друг друга голыми, так что даже эта отговорка сейчас не годилась. Наверное, пора наконец признать, что она до сих пор хочет увидеться с ним. И именно поэтому и прилетела, вместо того чтобы просто позвонить. И несмотря ни на что, до сих пор надеется, что те две недели хоть что-то для него значили.
– Серена, я больше не собираюсь с тобой спорить. Ты переночуешь у меня, утром я разберусь с кое-какими делами, а потом мы продолжим разговор.
Глядя, как отъезжает такси, Серена мысленно вздохнула. Как же она за сегодня устала и от бесконечных поездок, и от столь же бесконечных, но еще более мучительных разговоров… При одной мысли, что придется ехать куда-то еще, выбирать отель и регистрироваться, ей стало плохо. Сейчас ей нужен лишь сон, а завтра они со всем разберутся. Только, разумеется, спать будут в разных комнатах.
Услышав громкий окрик, она увидела, как рядом с ними останавливается машина, почувствовала, как Никос заслоняет ее собой, отвечая что-то на греческом, увидела яркую вспышку фотоаппарата и лишь тогда осознала, что это журналисты. Неужели Никос настолько значимая фигура, что за ним даже папарацци охотятся?
– Что им нужно?
Послушно следуя за Никосом, она вошла в просторный холл и остановилась у лифта.
– Хотят знать, кто ты такая.
– С чего это вдруг?
Никос едва слышно вздохнул.
– Они уже целый год на меня охотятся. Чем успешнее идут у меня дела, тем упорнее они пытаются нарыть что-то о моей личной жизни.
– И что же ты им ответил?
– Правду.
Лифт наконец-то приехал, и они вошли внутрь.
– И что же это за правда?
– Что мы помолвлены.
Судорожно сжав поручни, Серена попыталась справиться с внезапным приступом тошноты, вызванным то ли резким подъемом, то ли совершенно неожиданными словами.
Стоило Серене только пошатнуться и побледнеть, как Никос сразу же подался вперед, обнимая за плечи и притягивая к себе. Но, почувствовав, как она соскальзывает вниз, мгновенно подхватил ее на руки.
И как она только могла так себя измотать и подвергнуть риску его ребенка? Когда лифт остановился, Никос понес ее к своей квартире, бережно прижимая к себе обмякшее тело и ощущая совершенно непривычное стремление защищать и заботиться… Резко отмахнувшись от непрошеных мыслей, Никос постарался сосредоточиться.
Открыв дверь, он протиснулся внутрь, не выпуская ношу из рук, и с облегчением увидел, что Серена слегка приоткрыла глаза.
– Подождал бы хоть, пока мы поженимся… – выдохнула она еле слышно.
– А ты еще не поняла, что я все и всегда делаю по-своему?
Слова прозвучали чуть резче, чем он хотел, и Серена сразу же заерзала, пытаясь высвободиться, но он лишь прижал ее к себе чуть крепче и, не обращая внимания на светившийся за окном Акрополь, постарался обдумать происходящее. Зачем ему вообще понадобилось тащить ее в Афины? Она же так устала, а он вполне мог и один слетать домой, разобраться с делами и снова вернуться на Сантарини. Хотя кого он пытается обмануть? Она согласилась сюда ехать лишь ради денег и уж точно не стала бы терпеливо дожидаться на острове.
Но окончательно убедившись, что она носит именно его ребенка, Никос не мог просто так ее отпустить и был готов на все, чтобы обеспечить еще не родившегося малыша достойной семьей, о которой сам в детстве только мечтал. Что бы она там ни говорила, его ребенок получит то, чего никогда не было у него самого.
– Можешь уже меня отпустить.
Серена уперлась руками ему в грудь, а ее голос вновь обрел силу.
– Это все из-за лифта, наверное, я слишком устала.
– Я закажу что-нибудь поесть, а потом ты хорошенько отдохнешь и как следует выспишься.
Позволив Серене осторожно соскользнуть на пол, он с невероятной остротой прочувствовал каждое прикосновение ее пышных округлостей к его и так невероятно напряженному телу. Но что бы там ни хотело его тело, он не позволит похоти запутать все еще больше. Хватит с него и прошлого раза.
Кивнув, Серена сразу же направилась к распахнутой балконной двери, сквозь которую до них долетал прохладный ночной ветерок.