– Я как раз думала, кто мне готовить поможет, – продолжала Римма-Революция. – Тебя мне послала судьба.
– Неужели у вас нет домработницы?
– Мне баб дома и без домработницы хватает, – рявкнула собеседница. – Кстати, нужно подумать, как тебя подать моему мужу… Ладно, по ситуации сориентируемся. В общем, ты получаешь отдельную комнату, жратву, если сможешь мои старые шмотки на себя переделывать, то и их. И триста долларов на карманные расходы. Тебе, как я понимаю, нужно деньги маме и бабушке высылать? За отдельные поручения буду платить дополнительно. Устраивает?
Я кивнула. Я считала, что не меня Римме, а Римму мне послала судьба, хотя пока не была уверена, кто в данном случае поработал – тот, кто стоит за правым плечом, или тот, кто стоит за левым. Но других предложений все равно не было. А мне требовалось быстро решить вопрос с жильем и работой, а там будет видно.
– Одно обязательное условие, – продолжала Римма. – Никаких провинциальных родственников. Если мама приедет в гости, пусть живет где хочет, но в свою квартиру я ее не пущу.
Римма вспомнила каких-то родственников (я только не поняла, ее собственных или мужа), которые приезжали, когда им самим удобно, и никак не учитывали планы тех, у кого селились. Могли даже не предупредить заранее, а позвонить с вокзала. Какая-то тетя Клава еще имела наглость требовать, чтобы за ней приехали на вокзал, так как у нее тяжелые сумки. Родственники везли гостинцы в виде домашних солений и варений, приготовленных на свой вкус (весьма своеобразный), а ведь теперь всевозможные соленья и варенья можно без проблем купить в супермаркетах и на рынках. Какие-то упомянутые всуе родственники всегда приезжали с соленой и вяленой рыбой, так как жили рядом с рекой и имели свою лодку, а другие тащили связки сушеных грибов, так как жили на границе лесного массива.
Я успокоила Римму. Хотя в нашем городке и имелась речка, а неподалеку озера, заготовками рыбы (в каком-либо виде) мои родственники не занимались, в лес у нас ходить было некому, так как у бабушки больные ноги, мама грибы не видит, а мне было просто некогда из-за учебы в выпускном классе и работы в больнице. Домашние заготовки мы делали только из расчета на нашу небольшую семью.
– Значит, договорились, – повеселела Римма. – Конечно, было бы лучше, если бы ты вообще была сиротой…
Глава 2
К моему удивлению, Римма приехала в парк на машине. Перед тем как покинуть скамейку, она приняла какой-то порошок, запив его водой из маленькой бутылочки, и минут через пятнадцать мы сидели в ее «Мерседесе», на котором она подвезла меня к общежитию для абитуриентов. Я забрала вещи, и мы поехали к месту моей новой работы.
Дом, то есть особняк, стоял на берегу Невы. Если я правильно помню книги, которые читала о Петербурге, то в этих особняках до революции семнадцатого года жили господа, имеющие какое-то родство с царской семьей. Что в них размещалось после революции, не знаю, но теперь, как я поняла, в них, начиная со второго по пятый этаж, жили разбогатевшие в новые времена господа, а на первом располагались какие-то фирмы или магазины. В доме Риммы первый этаж занимал какой-то офис, окна которого закрывали жалюзи.
Римма притормозила перед решеткой, перекрывавшей арку, нажала на пульт, дверцы раскрылись, и мы въехали на машине во двор, выложенный булыжником. В центре стояла мраморная девушка с кувшином, окруженная несколькими деревцами и коваными скамейками. Автомобили располагались по краям двора. Изначально подземные гаражи для карет явно не пледполагались, а строить их сейчас, похоже, побоялись из-за близости Невы.
Я никогда раньше не видела подъездов на электронном замке. Правда, подозревала, что в ближайшее время меня ждет много новых открытий. Будет о чем вспомнить в старости или, по крайней мере, рассказать в родном городе. Дворик надо будет потом сфотографировать и выслать снимки маме с бабушкой. Квартира располагалась на верхнем, пятом, этаже. Лифт, конечно, установили в новые времена. Вероятно, он подошел бы и для высотного здания, но тут хотели выпендриться, поскольку, если не ошибаюсь, он относился к разряду высокоскоростных. Кабина была оформлена в голубых тонах и обвешана зеркалами. Во время неслышного подъема на нужный этаж в непонятном мне порядке под потолком загорались и гасли лампочки, на световом табло менялся номер этажа. Во время остановки прозвенел мелодичный колокольчик.
На площадке я не заметила ни бумажки, ни окурка, ни соринки, сама площадка оказалась мраморной, а нужная нам дверь – бронированной. Римма открыла ее своим ключом, вошла первой, за ней проследовала я с чемоданом. Один холл был размером со всю нашу с мамой и бабушкой квартиру. Коридор уходил вдаль…
Больше всего поразила старинная пушка, стоявшая в центре холла и смотревшая дулом на дверь. Римма пояснила, что ее супруг слизал идею у одного американского миллионера, в доме которого побывал. Тот американец заявляет, что его пушка – времен Гражданской войны (естественно, американской) и из нее стрелял его предок. Муж Риммы по возвращении из США отправился на Урал и приволок пушку оттуда. Всем говорит, что она петровских времен и из нее стрелял какой-то его предок, но на самом деле пушку изготовили несколько лет назад под заказ и «состарили».
– А стреляет? – уточнила я.
– Понятия не имею. Ядер, как ты видишь, рядом не лежит, и ни на какой пьянке из окон мой с гостями еще ни разу не палил. Значит, скорее всего, декоративная.
Внезапно раскрылась дверь, и к нам в холл вышли две длинноногие высокие девицы, черная и белая. Чернокожая была в красно-черном пеньюаре, с красной лентой в волосах, ярко-красным лаком на руках и ногах. Блондинка с молочно-белой кожей облачилась в белую пушистую пижамку с короткими рукавами и штанишками и белые носочки. Я моргнула.
– Это последние игрушки моего мужа, – небрежно бросила через плечо Римма. – Не обращай на них внимания. Я пока даже не поняла, говорят они по-русски или не говорят. У него таких уже много было – поживут тут и исчезают.
– Все парами? – спросила я, разглядывая двух девиц. Они, в свою очередь, разглядывали меня.
– Когда как, – отмахнулась Римма. – У тебя тапочки есть или дать?
– Есть, – кивнула я и достала их из чемодана.
Римма переобулась (значит, это принято и в богатых домах?) и повела меня показывать мою комнату. Хозяйка сказала, что это одна из гостевых, где пьяные гости остаются ночевать, в особенности в летний период, когда разводят мосты.
– А гостям будет где ночевать, если я тут поселюсь? – уточнила я.
– Полно места. Да и обычно все на полу под столом засыпают. До кроватей добредают только пары, а у нас в основном без этого обходятся. Народ собирается пить, а не любовь крутить, тем более многие уже просто не могут. – Римма усмехнулась.
Дылды за нами не последовали, а удалились в одну из комнат. Я услышала, как щелкнул замок.
В предоставленной мне комнате стояла застеленная кровать, трюмо, пенал-бар (заполненный напитками и посудой), а также небольшой шкаф, в котором я увидела махровый халат огромного размера, вероятно, чтобы подошел любому гостю. Римма халат забрала и сказала, чтобы я развешивала в шкафу свои вещи, правда, бегло осмотрев их, заявила, что мне в самое ближайшее время придется обновить гардероб. Она не может допустить, чтобы ее домработница ходила в такой одежде. Иначе что о ней люди подумают?
Потом мне показали ванную, которой я смогу пользоваться. В доме их было две, как и туалетов, – для хозяина, его баб и гостей и для хозяйки. Мне предстояло пользоваться хозяйкиными.
После того как я разложила вещи и привела себя в порядок, Римма отправила меня на кухню, сверкающую белизной и оснащенную по последнему слову техники.
– Первое задание – ужин для моего мужа, меня и тебя самой. Посмотри, что завалялось в холодильнике.
– А… эти? – Я кивнула в том направлении, откуда вышли девицы. Больше я их не видела, и звуков они никаких не издавали.
– Эти сами себе готовят. Да и жрут только овощи и фрукты, иногда обезжиренный творог.
В холодильнике, размерами превышающем самый большой шкаф у меня дома, завалялось много чего интересного. Мне будет о чем написать домой. Я сделала салат, потушила мясо с различными специями, которые тут имелись в огромном количестве, отдельно потушила овощи.
Римма у меня над душой не стояла, никаких указаний и советов не давала, только вошла предупредить, что Андрей Павлович появится через полчаса и пора накрывать на стол для двоих. Мне предстояло в одиночестве есть на кухне.
Хозяина я впервые увидела в кухне, куда он ворвался сразу же после появления в квартире.
– Так… – только и произнес он, оглядев меня с головы до ног. – Вы кто и что вам нужно?
Я представилась и сообщила, что Римма Ивановна наняла меня домработницей с проживанием.
Господин Светозаров выглядел значительно старше жены, хотя, как я поняла, они были ровесниками. Их даже можно было принять за отца и дочь, правда, «отец» габаритами превышал Римму раза в два, если не два с половиной, причем он был не только полным, но и высоким. Этакий человек-гора. В глаза бросался огромный второй подбородок, который фактически лежал на груди. Я раньше таких никогда не видела. Значит, халат был его? Я решила, что одежду Светозарову шьют по спецзаказу. Или в Петербурге есть специальные магазины для очень полных людей?
В целом Андрей Павлович выглядел очень ухоженным, и у него на ногтях даже был маникюр! Лицо, правда, казалось усталым, а под глазами выделялись синяки. Или это к концу дня и рабочей недели?
– А что тебе твои шалавы донесли? – змеиным голосом уточнила хозяйка из-за спины мужа. – Сонечка, я ему не сообщала, что ты теперь у меня есть. Могли только эти. Соня, ты на стол накрыла?
Я кивнула и спросила, когда подавать горячее – на столе пока стоял только салат, а также подумала, что, возможно, мне самой от трапезы ничего не останется – с такими габаритами Андрей Павлович вполне может съесть все.