Наталья успокаивает женщину и начинает подробно рассказывать и о Петербурге, и о встрече с императрицей, еще раз демонстрируя грамоту, которую та ей вручила. Оленька ахает от восторга, ее муж очень внимательно осматривает документ, а Аннет с Машенькой о чем-то шепчутся в уголочке. Вручают презенты и им – женщинам красивые палантины, а мужчине – шейный платок, модный в этом сезоне, ну и сахарницу красивую для всех. Охи, ахи, благодарственные слова, объятия.
Но Оленька не засиживается – чувствуется, ей хочется обо всем рассказать дорогобужским кумушкам, они с Натальей договариваются еще раз встретиться у нее дома, пригласив на прием всех дам, которые помогали готовить благотворительный аукцион и концерт, – ведь грамота – и их заслуга. А мужа Оленьки женщина просит поискать подходящий дом, где могли бы расположиться сироты – пока есть время, хоть и краткое, надо начинать потихоньку выполнять то, о чем обещали императрице. Ее просьба выслушивается с одобрением и обещанием сделать это в ближайшее время.
Теперь слово Маше – и она подробно рассказывает, что основные посадки уже сделаны, посеяны культуры, которые рано созревают и их можно быстро собрать – горох, бобы, фасоль, ранние просо и овес, немного картошки, все, как и договаривались. Наталья замечает, насколько девушка повзрослела – она теперь настоящая хозяйка своего имения, не страшно оставить ее на делах. Да и Василий Васильевич, хоть и сидит скромно в уголочке, кивает, подсказывая и комментируя потихоньку – судя по всему, он хорошо ей помогал.
Оброк почти все крестьяне сдали – и Пчелкины, и Пимашки, да и многие другие мастера, занятые на изготовлении игр и поделок, пришлось даже частично нанимать работников на посадки и платить им. Но деньги пока есть – стабильный доход дают валенки и игры, которые пользуются все большим спросом, да и Антон не зевает – привозит выручку от лавки каждые три дня, не подводит.
Решили пока так – поскольку, судя по всему, Василий Васильевич неплохо справляется с делами в Васино, оставить его здесь, а Миша по-прежнему будет разъездным менеджером по продажам. Наталья полностью вместе с Варварой переселяется в Деревенщики, освобождая для мужчины флигель – пусть там с Полиной и живут.
Но переезд будет через некоторое время – Миша все-таки вручил Полине заветное мамино колечко, а его рука и сердце уже давно отдано этой прекрасной женщине. Значит – в ближайшие дни будет свадьба, что всех радует.
Глава 3Свадебный переполох
Но оказывается, свадьба Миши, вполне ожидаемая, стала не единственной в поместье. Буквально через день после приезда хозяйки ей в ноги упали Даша и Матвей – видимо, вдохновленные примером Никиты и Кати, тоже решили попросить у хозяйки благословения, которое и было дано – Даша хозяйка отменная, строгая, будет на почтовой станции порядок. Свадьба их прошла поскромнее, чем у Кати, но так же весело и разгульно.
А вот свадьба Миши была сдержанной – родных-то у них никого не было, но и мальчишник, на который Миша пригласил Антона и своего друга – чиновника, чье имя – Акакий – узнали только сейчас, и оно всех безумно рассмешило, заставляя вспоминать несчастного гоголевского персонажа, а значение этого имени «кроткий» очень ему подходило. Наталья-то считала, что это имя Гоголь придумал, а оказалось, что оно есть в святцах и отмечается достаточно часто.
Как бы то ни было, мальчишник прошел весело, но Миша приехал вполне трезвый – соблюдал свой зарок. Но Никита втихушку потом рассказал Степану, что друзья были пьяными и довольными, остались ночевать в Дорогобуже, под присмотром хозяйки. Они почему-то все время порывались спеть «Виновата ли я», хотя это явно женская песня, но дальше первого куплета не уходили. А Миша был хорош в новом фраке и жилетке – истинный «жаних», взволнованный и бледный, как никогда.
И девичник был вполне душевный – женщины пели песни из будущего и настоящего – прошлого, делились впечатлениями о поездке, планировали новые изделия. Полина, стесняясь, показала нижнее белье, которое она сшила для себя, – и получила полное одобрение – неизвестно, как другие мужчины, а Миша, человек из будущего, вполне его оценит. Думается, ему будет не только приятно видеть, что оно надето на Полине, сколько более приятно снимать его с нее. Для Маши белье было более скромным, не столь явно нарушающим каноны этого времени, но таким же красивым и нежным. Было сшито и белье для Натальи, вместе с очаровательным пеньюаром. Но женщина только вздохнула – не для кого его надеть, оставила про запас.
Подарки поразили Полину, она никак не ожидала такого их количества, Миша, их вручивший, был зацелован уже на правах жениха. Особенно ее поразили серебряные вазочки – бедная женщина даже заплакала, а когда все кинулись к ней, чтобы узнать, в чем дело, она, всхлипывая, призналась, что у нее никогда не было такой красоты даже тогда, когда она жила во Франции.
Подарки от Натальи и Варвары ее тоже поразили – она никак не ожидала получить их от хозяйки и ее компаньонки, считая себя недостойной такого богатства – женщины ее еле успокоили и уверили, что она достойна гораздо большего. Действительно, эта маленькая француженка так тесно вошла в их жизнь, что уже никто и не представлял другой ситуации, а ее способности швеи позволяли планировать изготовление многих интересных вещей, в которых бы соединялись идеи моды прошлого и будущего.
А в комнате, на стене, с чувством великого удовлетворения, посматривала на счастливую пару Софья Марковна – Наталья все-таки смогла осуществить свою задумку и заказала хорошему художнику картину по фото Мишиной мамы, где она предстала в образе дамы середины восемнадцатого века. И Маша как-то сказала по секрету крестной, что не раз видела, как Миша его нежно трогает, как делала когда-то и сама Наталья, гладившая портрет дедушки в Деревенщиках.
И вроде все успокоилось, все свадьбы были сыграны, жизнь в имении стабилизировалась – как еще одно абсолютно неожиданное событие удивило всех – приезд Дмитрия из армии. Эта его побывка поразила всех – оказывается, его отпустили из полка буквально на неделю – их часть уходила вглубь России, и это была последняя возможность повенчаться им с Машей перед войной, все это понимали.
И хотя свадьба была сделана почти впопыхах, вовсе не так, как планировали, но отказать не было никакой возможности. Были подарены жемчужные наборы из будущего, в заветную шкатулку добавлены серебряные монеты и камни – приданое девушки увеличилось достаточно. Но не это было главным – она уже была не наивной девушкой, интересовавшейся только рисованием да уездными новостями, а вполне самостоятельной хозяйкой своего имения и людей, за которых она отвечала. Чарлик, с новым белым бантиком, расчесанный и отмытый, принес им коробочку с кольцами, что всех умилило.
Венчание было малолюдным – в качестве гостей только Верочка с семьей, но от этого не менее волнующим. Машенька стояла такая бледная, что сердце крестной невольно вздрогнуло от предчувствия беды, которую не миновать. И еще ей невольно вспомнилось святочное гадание и то, что ниточка девушки загорелась позже всех, и то, что горела она очень кратко, быстро угаснув.
Но стол с угощениями был богатым, разговоры веселыми, общение дружеским, вид молодоженов таким счастливым, и постепенно дурное предзнаменование растаяло, исчезло в дымке будущих испытаний, которые всем предстояло пережить.
Наталья постаралась взять себя в руки, улыбалась сквозь слезы и уступила место барыне – пусть побудет вместе с родной душой подольше. А учительницу уже в школе заждались, там столько дел скопилось за это время – только успеть разгрести.
Глава 4Последние хлопоты
А в школе творилось что-то невообразимое – «стараниями» новой администрации ранее дружный и стабильный коллектив перессорился, раскололся, превратился в жужжащий улей, где все «дружили» против всех. Многочисленные проверки зачастили в школу, чего ранее не было, были взбудоражены и учителя, и дети, и родители. И никого уже не удивило заявление Натальи, что по завершению учебного года она будет увольняться – все знали о ее конфликте с новым начальством.
Добил учительницу разговор с директрисой о том, что она стала слишком часто болеть, ее дети не слушались учителей, которые заменяли ту в ее отсутствие. Хотя на больничный она пошла впервые за четыре года, да и вины детей тоже не было – подменные учителя менялись, как специально, практически через день, а ее напарнице, которая хорошо знала класс и у которой был отличный контакт с детьми, замену не давали, аргументируя какими-то чрезмерными нагрузками, которых и не было вовсе.
Было понятно – ее выживают из лицея, в котором она проработала много лет, с самого института, это было ее первое и, скорее всего, последнее место работы.
Наталье было бы обиднее, если бы она не знала, что ее жизнь теперь проходить будет не здесь, а совсем в другом месте и времени. А так – не хотите, и не надо – большинство детей и так планировали уйти в другие лицеи и школы, да учительница и надеялась, что барыня будет поддерживать с ними дальнейшие контакты, заменяя в будущем.
Но дети никак не могли прийти в норму – впервые за эти годы учительница не могла справиться с классом – все шумели, обсуждали все что угодно, только не материал уроков. Наталья даже растерялась, но выручил ее, как ни странно, Жорик, который уже не был мажориком, а вполне серьезным учеником. Он встал из-за стола и громко сказал:
– Ребята, девчонки, придите в себя, я думал, мы взрослые люди, а вы себя как первачи ведете. Поймите, ведь нас специально рассорить перед концом начальной школы хотят, ведь может сложиться так, что мы долго не увидимся, давайте же закончим началку как положено, назло всяким – разным! – и он сел под удивленное молчание детей.
А Наталья только глазами похлопала – никак не ожидала такого от этого мальчика. Придя в себя, она поблагодарила ученика и сказала:
– Ребята, Георгий прав, жизнь школьная и ваша дружба только начинается, так давайте докажем, что мы не зря прожили вместе эти четыре года, сделаем конец учебного года и наш выпускной лучшим в школе, – этими словами Наталья завершила урок и попросила детей задержаться на несколько минут, чтобы уточнить – все ли готово к выпускному.