– Сделаю это завтра утром, в восемь, – объявил он. – Я хочу, чтобы все вы пришли на церемонию. Алвира и Вилли, вы отмечаете сорок пятую годовщину свадьбы. Анна, вы празднуете выигрыш в лотерее. Тед, я не знаю, празднуете ли вы что-нибудь, но буду рад вас видеть. Что до меня, то я, на свой лад, праздную тридцатилетие счастливого брака с моей любимой Моникой.
– О, я обязательно приду! – пылко пообещала Анна.
– И мы, конечно, тоже, – ласково сказала Алвира.
Девон заморгал и отвернулся, будто скрывая слезы. На самом деле он хотел посмотреть, что сегодня надела леди Хейвуд. Оказалось, рубиновое колье с бриллиантами и такие же серьги. Очень милые украшения, баснословно дорогие, однако до ожерелья Клеопатры им далеко.
Майклсон снова повернулся к столу и проникновенно сказал:
– Спасибо, друзья!
После ужина Ивонн отправилась прямиком в номер. Роджер застал жену в отвратительном настроении: Дана и Валери ушли из столовой и не позвали ее с собой.
Ивонн выместила злобу на муже.
– Терпеть не могу старую ведьму. Можно подумать, что ты ее собственность. Скажи, что работаешь на нее с понедельника по пятницу, и точка!
– Думаешь, мне нравится прислуживать этой карге? – крикнул Роджер в ответ. – Я завышаю каждый счет, чтобы ты жила, как привыкла. Тебе ли не знать.
Ивонн с ненавистью посмотрела на него.
– Тише! Тебя слышно на мостике.
– А тебя нет? – огрызнулся Роджер, но голос понизил.
– И скажи на милость, почему… – Ивонн заметила, что муж вспотел, а его лицо посерело. – Тебе плохо? Что случилось?
– Леди Эм хочет поговорить со мной.
– И?
– Думаю, она подозревает.
– Подозревает?
– Что я подделываю отчеты.
– Что-что?
– Ты слышала.
Ивонн вытаращила глаза.
– Ты серьезно?
– Да, дорогая, вполне.
– Если ты и вправду под подозрением, что она может сделать?
– Наверное, наймет другую фирму, чтобы все проверить.
– И чем это грозит?
– К примеру, я сяду лет на двадцать!
– Быть не может!
– Еще как может.
– И как ты собираешься поступить?
– Предлагаешь выбросить ее за борт?
– Если не выбросишь ты, я сама это сделаю.
Они посмотрели друг на друга.
– Возможно, и правда придется, – сказал Роджер дрожащим голосом.
Алвира и Вилли проходили мимо номера Пирсонов, как раз когда те ругались.
Голоса были громкие, и миссис Мехен тут же остановилась. «Сяду лет на двадцать!» – воскликнул Роджер, но тут в коридоре появились люди, и подслушивать стало неудобно.
Как только пара вошла к себе, Алвира повернулась к мужу:
– Они же ненавидят бедную женщину!
– Я кое-что еще понял. Кажется, Пирсон ворует. Неспроста он заговорил про тюрьму.
– Вилли, они в отчаянном положении, это точно. Роджер напуган, а его жена – еще больше. Как думаешь, могут они замыслить что-то плохое?
Атмосфера за столом леди Эм была напряженной, и Генри Лонгворт это почувствовал. После ужина он сразу пошел к себе, включил ноутбук и сел за путевые заметки.
Профессор написал, что вечер был проникнут духом затаенной вражды, а некто, сидевший за соседним столом, украдкой поглядывал на украшения леди Хейвуд. Весьма интересные факты!
Затем профессор целый час смотрел новости, а после, когда ложился спать, вдруг вспомнил о Селии Килбрайд. Вчера ей кто-то звонил. Кто бы это мог быть? Лонгворт поискал имя девушки в Интернете и сделал открытие: красивая леди может оказаться мошенницей, хотя прямо ее пока не обвиняют.
Удивительно! Лонгворт закрыл глаза, но еще минут тридцать не мог заснуть. Он думал о предстоящем фуршете у капитана. Может, ради этого случая леди Эм и наденет свои бесценные изумруды?
Капитан Фейрфакс читал в постели: двадцать минут с книгой перед сном всегда помогали ему расслабиться. Он уже хотел выключить лампу, когда вдруг зазвонил телефон. Это был главный инженер корабля.
– Капитан, у нас тут небольшие проблемы с двигателями. Мы сейчас их проверяем. Надеюсь, все устраним в течение суток.
– Пришлось замедлить ход?
– Да, сэр. Но мы можем идти со скоростью двадцать пять узлов.
Фейрфакс прикинул в уме.
– Очень хорошо. Держите меня в курсе, – сказал он и повесил трубку.
В Саутгемптоне ждет уйма дел. Армия уборщиков начистит каждый уголок и приготовит «Шарлотту» для новых гостей. Нужно загрузить свежие продукты, выбросить мусор. И все это – за несколько часов: пассажиры сойдут на берег в девять, а в три на борт уже поднимутся новые. Все должно пройти как по маслу. Главное, чтобы в шесть утра «Королева» была в порту.
«Ничего, – успокоил он себя. – Время мы наверстаем, когда решат проблему с двигателями. Все будет хорошо, если только нас не задержит что-то еще».
День третий
Селия очень удивилась, проснувшись в половине восьмого – так рано! С другой стороны, чему удивляться, она ведь одиннадцать часов проспала. На сердце по-прежнему было тяжко. «Хватит! – приказала себе девушка. – Сходи погулять и ни о чем не думай».
На палубе она встретила Алвиру и Вилли. Дружески махнула им и хотела пройти мимо, но миссис Мехен не собиралась отпускать ее так просто.
– Можно познакомиться с вами? – спросила женщина. – Я знаю, вы помогли мужу выбрать для меня кольцо. Оно такое красивое!
– Рада, что вам понравилось, – искренне ответила Селия. – Мистер Мехен очень на это надеялся.
– Наверное, думал, что я буду ругать его за такие траты. Вы знаете, мистер Майклсон сегодня прощается с женой. Он хотел, чтобы мы присоединились.
– Тогда мне пора.
Но было поздно. Не успела Селия сделать и шагу, как к ним подошел вдовец с урной в руках.
– Я все хотел похвалить вашу лекцию, мисс Килбрайд. Мне очень понравилось.
– Спасибо. И зовите меня просто Селия. Понимаю, сегодня для вас непростое утро. Два года назад, когда умер мой отец, я тоже развеяла его прах над океаном.
– Вы были одна?
– С друзьями.
– Тогда, надеюсь, вы нас не покинете?
У Девона был такой печальный вид, что Селии стало жаль его.
– Конечно, если вы этого хотите.
Подошли Тед Кавано и госпожа Демилль.
– Как прохладно, – сказала Анна. – Надо было накинуть куртку потеплее. Ну да ладно. Мы все хотим поддержать вас сегодня, Девон.
Она со слезами на глазах похлопала мужчину по плечу.
«Строит из себя главную плакальщицу», – подумала Алвира и поглядела на Вилли. Тот кивнул.
– Благодарю вас всех, что пришли, – начал Девон. – Я хотел бы коротко рассказать о Монике. Мы с ней познакомились в колледже тридцать пять лет назад. Некоторые из вас, наверное, знают, что такое любовь с первого взгляда.
Алвира посмотрела на мужа. Анна с обожанием взглянула на Девона.
– Я не певец, – продолжил тот. – Но если бы умел петь, выбрал бы для этой минуты ее любимую песню «Ближе к тебе, Господь».
– Простите, я проходил мимо и случайно вас услышал. – Рядом с ними остановился капеллан Кеннет Бейкер. – Позволите мне благословить урну с прахом вашей жены?
Алвира заметила, что Девон Майклсон вздрогнул и покраснел.
– Конечно, святой отец, благодарю, – ответил он неуверенно.
Бейкер тихо произнес погребальную молитву, закончив ее словами: «И пусть ангелы примут тебя. Аминь».
Вдовец поднял урну, готовясь высыпать прах жены в океан. «А лицо у него совсем не грустное, – подумала Алвира. – Он смутился, когда отец Бейкер предложил благословить урну. Почему? Вот главный вопрос!»
Майклсон перевернул урну. Пепел закружился на ветру и начал падать, исчезая в белой пене, что тянулась за кораблем.
Леди Эм выбирала украшения для вечернего фуршета у капитана.
– Надену ожерелье Клеопатры, – сказала она Бренде. – Приберегала его для завтрашнего ужина, но и сегодня тоже хороший повод. Я владею изумрудами уже полвека, а на публике в них не появлялась ни разу.
Взгляд леди Хейвуд стал мечтательным: она вспомнила ужины наедине с Ричардом, когда он рассказывал, как его отец приобрел ожерелье.
Леди Эм посмотрела на помощницу.
– А что ты думаешь?
– Почему бы и нет? – равнодушно ответила Бренда, но потом спохватилась. – Ах, леди Эм, вам так редко представляется случай показаться в ожерелье. Так почему бы не надеть его несколько раз? Тем более после лекции мисс Килбрайд все захотят его увидеть.
– И узнать, сбудется ли проклятье, – сухо добавила леди Эм и с удивлением осознала, что ей страшно.
– Ничего подобного! – твердо сказала Бренда. – Такие слова я от вас впервые за двадцать лет слышу. Что это за настроение у вас? Я тоже ни разу не видела ожерелье, но оно мне уже не нравится.
– За последнюю сотню лет его не видел никто, кроме моего мужа, его отца и меня, – сказала миссис Хейвуд.
Бренда говорила так искренне, что старая леди упрекнула себя за подозрительность. «Напрасно я была резка с бедняжкой в эти дни, – подумала она. – Наверное, все из-за того, что Пирсон меня расстроил».
Леди Эм стала перебирать мешочки с драгоценностями. В первом лежали жемчужные бусы, кольцо и серьги.
– Они тоже очень дорогие, стоят чуть меньше изумрудов Клеопатры. Знаете, что писала в мемуарах жена Карузо? Однажды после оперы они с мужем отправились в ресторан. Гости подходили к ним, чтобы сказать, как восхищаются талантом певца. И она вспоминает: «Я куталась в соболя, очарование и жемчуг».
– Вы, кажется, уже рассказывали, – ласково ответила Бренда.
– Конечно, рассказывала, – весело согласилась леди Эм. – Наверное, все дело в возрасте – чем ты старше, тем больше начинаешь говорить о прошлом.
Она взяла бриллиантовый браслет.
– Как давно я его не надевала! Из моих украшений самые ценные – жемчуга, ожерелье с рубинами и знаменитые изумруды. Но этот браслет я очень люблю. Ричард купил его однажды утром, когда мы шли мимо ювелирного магазина на Пятой авеню. Остановились посмотреть, что в витрине, а я возьми да и скажи, что браслет мне нравится. Ричард моментально зат