- Я не могу позволить тебе снять это, - покачал головой старик.
В его взгляде на меня, кажется, была даже жалость. Но верилось в нее с трудом, ибо он тут явно был не последним человеком, а, значит, был замешан в том, что я очутилась здесь и в таком состоянии. Снова попыталась заговорить, на этот раз язык пусть и не полностью, но начал меня слушаться.
- Уо уам уао? – выговорила кое-как. Да, валяться на каменном полу, да еще и не иметь возможности от души выматерить противника – совсем безрадостная перспектива. Тот факт, что болевой порог у демонов гораздо выше, чем у всех остальных рас, сейчас только удручал, потому как переносимость боли не равнозначна невосприимчивости. Приходилось морщиться от каждого движения.
Видя, что мой незваный собеседник меня не понял, я выпрямилась, села на полу, опираясь спиной на горячую стену. Каменная кладка обжигала, но сил сидеть без опоры у меня сейчас не было. Пошевелила языком, разминая его о зубы и возвращая чувствительность.
- Что вам от меня надо? – повторила свой вопрос, когда получила полный контроль над всеми составляющими челюсти.
- Твоя кровь. Точнее, кровавый камень, что внутри тебя.
Перспектива пугала. Особенно озвученная таким спокойным голосом и с тем же взглядом, полным сожаления. Только вот так лев жалеет овцу, наверное. Пришлось сцепить пальцы в замок, чтобы хоть как-то унять дрожь.
- Вы хотите получить из меня ассарин? – голос дрогнул, как я ни старалась выглядеть уверенно, совладать с собой полностью не смогла.
Старик покачал головой.
- Нет, не его. Кровавый камень образуется совсем другим образом, но там же. Нам нужно твое сердце.
М-да, варианта, в котором я смогу выжить, тут даже не рассматривают. Жалко, что эволюция не дала демонам два сердца… У меня, наверное, шок, раз мысли настолько дурацкие в голову лезут. Или сильный перегрев. И как этот дедок в своей мантии сидит и даже не потеет? Я только и успевала, что пот с лица вытирать, да дышать уже могла только через приоткрытый рот.
- Прости, я не хотел бы этого, но твоя кровь, твое тело – они уникальны. Значит, и кровавый камень из твоего сердца должен получиться уникальным. Мы не можем упустить такую возможность.
Меня аж передернуло от отвращения. Палач извиняется перед жертвой? Да еще так искренне, ну-ну. Хотя, скорее, не палач, а жрец какой-то. Культ у них тут, что ли… Думать было сложно, мысли становились все более тяжелыми и вязкими, как смола. Я с трудом держала глаза открытыми, казалось, еще немного, и банально снова потеряю сознание.
- Ну так и дождались бы, пока помру, да забирали бы свой камень к чертям собачьим, - буркнула, все-таки не выдерживая и закрывая глаза. Ворочать пересохшим языком становилось банально больно. Потрескавшиеся губы щипал пот. Почему так? Я же демонесса, дитя Хараша, вся эта жара должна быть мне только в радость, так почему же так плохо? Меня как будто выжимали изнутри. Жажда становилась все невыносимее.
- Как и ассарин, кровавый камень требует определенных условий от демона для своего сотворения. Можно сказать, что они противоположны тем, при которых создается ассарин. Твое сердце до последнего будет биться спокойно, только под самый конец настанет короткая агония, - вздохнул старик. – И камень нужен моим людям именно сейчас, иначе они не могут жить вне стен этого подземелья. Ты видела, как они выглядят. Только кровавый камень позволит им приобрести менее заметную внешность, чтобы жить на поверхности, а не так глубоко под землей. Иначе их просто истребят.
- Ты удивишься, но я не испытываю жалости по этому поводу, - через боль раздвинула губы в подобии улыбки. – Вы тут что, демоны-полукровки? – хмыкнула, вновь кое-как открывая глаза. Мне хотят остановить сердце. Превосходно. Попыталась собрать мысли в кучку, попробовала снова призвать вторую ипостась, но эффект был тем же. То есть никаким.
- Можно и так сказать, - задумчиво ответил старик. Посмотрел на меня с прищуром. – Даже не пытайся обратиться. Доступ к тени перекрыт.
Я даже разозлиться толком на этого лысого урода не могла, сил не было.
- А ошейник тогда зачем напялили? На цепь посадили. Фетиш такой?
Старик покачал головой:
- Я не был уверен, что на тебе сработает тот же метод, что мы применяем к обычным демонам. Поэтому пришлось дополнительно применить все это. Я чувствую в тебе тень. Много тени. У тебя татуировки Предводителя и рога. Но при этом полноценно тенью пользоваться ты не можешь, как демонесса. Ты уникальна, пусть я и узнал о тебе случайно, но не могу упустить такой кровавый камень.
Да уж. Меня перекосило, стоило только запоздало представить, что могло бы быть, обратись я собакой в этом ошейнике. Голову бы мне, может, и не оторвало, но тут же выкинуло бы обратно в первую ипостась.
Тут дед сунул руку в карман мантии, вынул… флягу. Я буквально впилась в нее взглядом, почувствовав на языке соленый привкус крови. Подумала, что меня сейчас ждет извращенная пытка… Но нет, дедок вытянул руку, просунул ладонь между прутьями решетки и поставил фляжку на пол моей клетки.
Я рванула к ней со всей скоростью, которую была способна развить на разбитых четвереньках, правда, пришлось учитывать длину цепей. Схватила, непослушными пальцами кое-как отвинтила пробку и прильнула губами к горлышку, судорожно глотая теплую воду. Пусть хоть травят, лишь бы яд был жидкий. Хотя, мозг даже в таком состоянии соображал, что убивать им меня банально незачем, по крайней мере, не сейчас.
Вылив в себя сразу половину, наконец смогла остановиться. Вытерла мокрые губы тыльной стороной ладони, внимательно посмотрела на старика.
- Ну и зачем эта благотворительность? – спросила хрипло. После того, как первую жажду удалось утолить, голова хоть немного начала соображать. – Передумали приносить меня в жертву ради своих людей?
- К сожалению, так поступить не могу. Но я не считаю, что жертва должна мучиться от жажды или испытывать боль. Это совершенно необязательно.
Я красноречиво посмотрела на мое израненное тело и разорванную одежду.
- Пришлось прорываться через защиту, плетение на тебе было очень мощным, поэтому портал несколько повредил поверхностные слои. Я думал, что достаточно будет вывести тебя за территорию Академии, не ожидал, что будет такая охрана, - вздохнул старик, покачав лысой головой. – Кто-то очень хотел тебя обезопасить.
Вот спасибо тебе, уважаемый, за новую фобию! Если выберусь отсюда, теперь еще и от прохожих шарахаться буду! Но защита Хэлмираша… Как же этот гад ее обошел? Она же должна была меня спасти от подобного… Наверное. Я ж понятия не имею, что именно на меня наложил Хэлмираш! Вот блин, хоть бы спросила! Или все дело в том, что на демонов любая магия ложится с помехой?
- За мной ведь придут, - я наклонила голову. Потому что, даже сидя в этом чертовом каменном мешке с подогревом мне не верилось, что про меня забудут. Только не Хэл! Должен же он хоть как-то почувствовать, что его заклинание тут с меня буквально содрали!
- Придут, - совершенно серьезно согласился со мной старик. – Но не успеют. А к их приходу твое тело уже будет лежать на поверхности довольно далеко от этого места. Сюда им не добраться. Я бы не стал тебя к нам приводить, но никто не знает, сколько наших понадобится для ритуала с твоим участием. На обычного демона хватает пяти, но вот для тебя… - он покачал головой. – А это место никто не найдет, ни до твоей смерти, ни после.
Нутро пробрала морозная дрожь. И ведь он даже не пугал меня, не угрожал. Просто информировал. И от этого становилось гораздо страшнее. Я не выдержала, опустила голову, закрыла глаза, зажала уши исцарапанными ладонями, сжалась. Не хотела его слышать, не хотела видеть эту сюрреалистичную картинку. Я не сдохну здесь! Нет! Даже если никто за мной сейчас не придет, я все равно попробую отсюда выбраться! Зря что ли столько обучалась?! Пусть только из клетки выпустят. Должны же они меня куда-нибудь отвести, не тут же в жертву приносить будут. Тоже мне, нашли агнца! Нет уж, дудки, к Харашу всех! Гореть и плавиться!
Когда справилась с обуявшей паникой и смогла снова открыть глаза, то дедка рядом уже не было. Лишь факел чадил под потолком. Поднялась, медленно исследовала свою клетку, насколько позволила длина цепей. Маленькая, где-то метр на полтора, каменная. Решетка была металлической, покрытой ржавчиной. Еще бы, при таком-то жаре. Откуда шел этот лютый нагрев – так и не поняла, от всех стен жар исходил одинаково. Но высушивал он лучше всякой бани. Чем больше шевелилась, тем горячее мне было. Поэтому поторопилась закончить с исследованиями и свернулась клубочком по центру, стараясь не касаться каменных стен. Сколько я так пролежала – сказать сложно. Ориентироваться по времени было не на что. Разве что градус жажды все повышался. И, сколько бы я ни крепилась, все-таки не выдержала, дотянулась до фляжки, сделала несколько глотков. Вода была горячая, но это была вода. Убрала фляжку подальше от глаз, чтобы не было такого адского соблазна. Кажется, я все-таки уснула или просто отрубилась от перегрева, но снова очнулась от страшной жажды. Перевернулась на живот, рванулась к фляжке, жадно припадая и глотая обжигающие остатки воды. Сколько еще они собираются меня тут мариновать в собственном соку? Я так и без их чертовых ритуалов окочурюсь. Звон рядом заставил вздрогнуть и поднять голову. Практически вплотную к решетке на корточках сидел тот самый дедок. Если, конечно, у меня не появились галлюцинации, что при такой жаре не исключено.
- Не бойся, - пробился его голос в мою отупевшую голову. – Тебе не надо ничего бояться.
Приподнялась на руках, готовая возразить, но слова так и не вылетели. Потому что старик уже стоял передо мной, совершая какие-то странные пассы руками. И от них ко мне тянулась еле заметная красноватая дымка. Она окружала меня тонким слоем, впитывалась в кожу.
Глава 23
Саднящая боль исчезла в одно мгновение, жажда и жара моментально перестали мучить, ненужная уже фляжка выпала из разжавшихся пальцев, брякнув по каменному полу. Я медленно поднялась на ноги, шагнула к решетке. Старик вынул откуда-то из складок мантии большую связку ключей, нашел подходящий, провернул его в замке. Дверь открылась, цепи вдруг ослабли, я вышла в коридор. Медленно наклонилась, позволяя сморщенным старческим рукам снять с себя ошейник и кандалы. И все это без единого слова. И без единой лишней мысли. Да не то что лишней, вообще ни одной в голове не осталось. Мысли просто всем составом единовременно исчезли. Я все видела, слышала, но не могла ничего анализировать, тело действовало само. И оно ничего не чувствовало: ни жара, ни боли, в мозг не поступала или просто не обрабатывалась информация о таких тактильных ощущениях.