- Ты же всесильный и ничего не боишься, так что тебе какие-то вызовы?! Ты можешь любому из тренеров накостылять, чем я хуже?! Я – демон! – закричал Ликаард, голос резко скакнул вверх. – А демоны должны отстаивать свою честь!
-Ты не демон! – резко шагнул к сыну страж, пытаясь унять просыпающуюся злость вперемешку с и без того искрящимся раздражением. – Ты ещё не дорос! И твоя мать…
- Пусть моя мать была занесённой, ты привык считать её почти человеком, но в итоге у тебя сын – демон!
- И от этого все мои проблемы! – выпалил Хэлмираш, не успев обдумать вылетевшие слова.
Ли на мгновение задохнулся, в злых потемневших глазах сверкнули слёзы:
- Не хотел сына демона – не надо было спать с демонессой! Ты же ненавидел демонов! А потому и с матерью не надо было сходиться! Зачем она тебе вообще была нужна?! Ты даже не женился на ней, всё держал содерж…
Хэлмираш ударил. Не подходя, резко махнул рукой, и в кричащего Ликаарда врезалась воздушная волна, унося лёгкое тело демонёнка и вбивая его в стену. Тот упал на четвереньки, на секунду задохнулся, закашлялся, пытаясь протолкнуть воздух в контуженные лёгкие. Хэлмираш где-то краем сознания понимал, что Ликаард лишь повторяет чужие слова, но даже при этом не смог сдержать себя, с помощью той же воздушной магии рванул сына к кровати, обвил его запястье призванной из угла цепью. Второй конец цепи закрепил на гардине. В итоге Ли мог сидеть только на дальней половине кровати, прислонённой к стене. Ошарашенный происходящим демонёнок даже слова сказать не мог, только хрипло дышал, таращась на отца огромными глазами. Страж в порыве вынул из кармана амулет, который блокировал выход за границы дома, швырнул магией, силой надевая его на голову сына.
- Твоя мать была для меня единственным дорогим существом, - хрипло выговорил Хэлмираш, с трудом произнося человеческие звуки. – Я не женился лишь потому, что её друг Вэйджер это запретил, её тело было неустойчивым, ритуальные рисунки могли нарушить его целостность. Именно это произошло перед её смертью, часть тела вдруг умерла, и твоей матери пришлось уйти! Думаешь, я мог так рискнуть только ради того, чтобы чьи-то поганые пасти перестали поливать её грязью?! А теперь и родной сын к ним присоединился. Я… - Хэлмираш вдохнул недостающего воздуха, моргнул и вдруг заметил, с каким ужасом в глазах на него смотрит сын.
Причём не на лицо, а куда-то правее. Медленно повернув голову, страж понял, что вокруг его поднятой как для удара руки пылает концентрированный огненный шар. Как будто со стороны увидел, как буквально несколько секунд назад швырнул своего сына в стену с помощью магии… Всё внутри мгновенно сковал холод, стража обуял ужас. Если раньше он позволял себе только лёгкие сугубо физические удары, то сейчас… Сейчас он готов своего сына практически убить…
Хэлмираш отшатнулся, огонь в его руке мигнул и погас. Мужчина перевёл взгляд безумных глаз на сжавшегося на кровати демонёнка. В два быстрых шага оказался рядом. Ликаард шарахнулся от него, но Хэлмираш удержал. В несколько простых привычных движений проверил целостность тела сына, исключил переломы и тяжёлое сотрясение. Только после этого отстранился и ломано проговорил:
- Ты… наказан и сиди здесь…
Сам же сорвался с места, шатаясь вышел за дверь. Что он только что натворил? И чего не успел натворить, но умудрился об этом подумать?! Хэлмираша затрясло, он схватился за голову. Его безумие и патологическая неспособность разговаривать с собственным ребёнком могли стоить Ли жизни! А ведь он предупреждал Ноат, что отец из него выйдет зоргов…
Страж закрыл глаза и перенёсся в единственное место, где мог найти спасение. Колени промяли податливую землю, лоб упёрся в обжигающе холодное надгробие.
- Таши… Таши, прости меня, - хрипло прошептал, до побеления сжимая пальцами плиту. – Я не справляюсь, Таши. Помоги мне… - слова рвались сами собой, путались. Хэлмираш был готов хоть Хараша просить о помощи. Что-то изнутри рвалось, как будто снова горел резерв. – Я не справляюсь с ним. Я вижу, что ему плохо, что он не может перенести твой уход, но не знаю, как помочь. Я взял его к себе в Академию, чтобы быть рядом. Но в нём столько ярости. Как её обуздать? Ли выходит из-под контроля, а я… У меня не хватает терпения, Таши. Я сорвался, и… Я мог ему навредить! Мне нельзя было иметь детей, я не могу с ними, я не умею! – Хэлмираш сжал зубы до скрипа, зажмурился.
Вдруг в тишине кладбища, нарушаемой только шелестом листвы на ветру, раздался смешок. Очень знакомый и такой родной смешок с привычной ироничной интонацией. Страж внутренне похолодел, медленно открыл глаза, неверяще поднял голову. Обвёл глазами всё видимое пространство, просканировал заклинанием: рядом не было ни единой разумной сущности. Признаков атаки оракулов тоже не ощущалось. И всё-таки Хэлмираш услышал звук повторно. Только на этот раз в нём чувствовалось некоторое снисхождение.
- Ты и не справишься с ним, Айн, - прозвучал в голове Хэлмираша голос, заставивший его пошатнуться и сесть на землю. – Нет, ты умеешь воспитывать сорванцов, не спорю, но тут та же проблема, по которой я осталась тренироваться с Дармином, а не вернулась к тебе. Ты соберёшь на себя слишком много его злости, а строгости не додашь, сорвёшься на эмоции. И его дом перестанет быть укрытием от всего, потому что там снова будешь ты – тренер, страж, но не отец, - такое живое рассуждение, как будто Ноат действительно была перед ним и объясняла поведение старшего сына нерадивому мужчине. – Он же демон, Айн. Будущий, конечно, но всё-таки. Так отдай его дядькам на растерзание. Пускай они помаются, да и расскажут ему, как надо старших по званию уважать и родину любить, - раздался лёгкий смех. – Я серьёзно, отошли его в Южную Цитадель. Даарену скорей всего будет не до Ли, но вот Триг на этом деле собаку съел… в смысле специализируется он на воспитании малолетних и борзых. И уж ему ничего не помешает вырастить из Ли человека, пусть и в теле демона.
Стража затрясло, он схватился за голову, заткнул уши, одновременно желая слышать голос, и понимая, что ему нельзя этого делать. Потому как объяснения слышимому, кроме начинавшего проявляться безумия, не было. Здесь не было луча, не было сконцентрированной энергии. А, значит, и Ноат никак не могла с ним говорить, но…
- Таши! – страж не удержался, мысленно потянулся за голосом, готовый отдать всю свою магию вплоть до жизненно важной.
- Ты справишься, Айн, - мужчина отчётливо слышал в родном голосе улыбку и тёплую уверенность в своём любимом человеке. – Я люблю тебя.
Хэлмираш оттолкнулся от земли, сконцентрировался на доме и телепортировался. Пошатываясь, вышел из портала сразу на втором этаже, чтобы избежать лишних вопросов от няни. Дотащил ноги до своего кабинета, который уже не помнил, когда последний раз посещал. Плотно закрыл дверь, доплёлся до шкафа, в котором с незапамятных времен хранился крепкий алкоголь. Он нередко требовался Ноат для каких-то её травяных настоек. Посмотрел на стеклянные дверцы. Поймал свой собственный безумно мечущийся взгляд.
- Мне нельзя сходить с ума, - прошептал он сипло. – Таши…
Мужчину разрывало изнутри: те несколько мгновений, пока её голос звучал в голове, он был счастлив. И готов был остаться в том забытьи навсегда. Но у него были обязательства, дети…
- Мне нельзя сходить с ума.
Дёрнул дверцу на себя, сбегая от отражения собственных глаз, вынул первую попавшуюся бутылку. Воздушной магией выбил пробку. Прижался губами к горлышку и запрокинул голову. Обжигающая жидкость хлынула в глотку, часть полилась из уголков рта. Но это не имело никакого значения. Алкоголь притуплял разрастающийся внутри стража страх, позволял взять своё безумие под контроль. По крайней мере Хэлмирашу так казалось. За первой бутылкой последовала вторая, за ней третья. Мужчина очень быстро перестал держаться на ногах, сполз по стене на пол, прихватив с собой ещё несколько пузатых бутылок.
- Мне нельзя сходить с ума.
В глазах всё поплыло, давно не прикладывающийся к алкоголю страж стремительно терял связь с реальностью. Его пугала одна только мысль, что он снова может услышать голос Ноат. И в то же время Хэлмираш этого отчаянно хотел.
Сколько он так просидел – страж не знал, но вдруг щёлкнул замок двери, она медленно приоткрылась, и в образовавшуюся щель протиснулась голова Ликаарда. Его сощуренные глаза вдруг распахнулись, руки сами собой открыли дверь шире.
- Пап, - дрогнувшим голосом позвал демонёнок. – Пап, ты чего?
- Мне больше нельзя туда ходить. Мне нельзя сходить с ума, - прохрипел Хэлмираш, кое-как разглядев сына. – Ты мне мерещишься? – он протянул руку.
- Нет! – Ликаард рванул к отцу, схватил его за ладонь, сжал. – Нет, я здесь! Пап, я… - он нервно сглотнул. – Я не прав был, ты прости. Я не знал, что маме нельзя было… Я не… не должен был так говорить… Просто все вокруг…
- Ты в порядке? Я… Я тебе ничего не сломал?
- Не, - Ли повертел руками, шеей, согнул ноги. – Я крепкий!
Хэлмираш вдруг прижал сына к груди, уткнулся носом в его безрогую макушку.
- Всё будет хорошо, Ли. Я справлюсь. Мне нельзя сходить с ума, у меня трое детей. Всё будет хорошо, Ли. Всё будет хорошо.
Хэлмираш повторял это раз за разом, как молитву, а сын постарался обнять как можно больше отца руками и сжать посильнее. Почему-то его детскому сознанию казалось, что отпусти он сейчас, и тот рассыплется на кусочки.
Сколько именно прошло минут, Ликаард не сообразил, но постепенно хватка отца ослабела, его голова съехала с макушки сына и безвольно упала на грудь. Демонёнок сначала очень испугался и принялся с криками тормошить отца, пока не понял, что тот в банальном пьяном сне. Ли хотел было уйти, но невольно обернулся к стражу, закусил губу. После смерти матери Ликаард почти не глядел на отца. Когда приходилось поднимать глаза, они в основном ругались, и в такие моменты его лицо смотрелось совершенно иначе.