Знаменитый итальянский балет умер и захоронен, в Европе начинаются стилизации танцев дикарей, «элегантизации» экзотических танцев и модернизации древних танцев. Парижский красный перец + султан + щит + копьё + экстаз перед идолами, которые больше ничего не значат + колебания монмартрских ляжек = эротический пассеистский анахронизм для иностранцев.
Перед войной в Париже рафинировались южноамериканские танцы: неистовое трепетное аргентинское танго, чилийская «самакуэна», бразильский «матчиш», парагвайская «санта фе»[69]. Последний танец изображает галантные движения пылкого и дерзкого мужчины вокруг притягательной и обольстительной женщины, которую он, наконец, молниеносно схватывает и увлекает за собой в головокружительном вальсе.
Весьма интересен художественно русский балет Дягилева, который модернизирует народные русские танцы в удивительном соединении и взаимопроникновении музыки и танца, передающем зрителю безукоризненное и оригинальное выражение природной силы народа[70].
С Нижинским впервые появляется чистая геометрия танца, освобождённого от мимики и сексуального возбуждения[71]. Получаем божественность мускулатуры.
Айседора Дункан создаёт свободный танец, без мимической подготовки, не принимая в расчет мускулатуру и ритмичность, предоставляя всё страстному выражению, воздушному пылу па[72]. Но она, по сути, не ставит себе иной задачи, кроме усиления, обогащения, модуляции тысячей разных способов ритма женского тела, которое томно отвергает, взывает, принимает и оплакивает мужчину, дарителя эротического счастья.
Айседора Дункан, свободным импровизациям которой я не раз имел удовольствие изумляться сквозь занавеси перламутрового дыма её мастерской, танцующая свободно и беспечно – как говорится, желается, любится, плачется, под любую, даже самую вульгарную ариетту вроде барабанящей по клавишам рояля Mariette, ma petite Mariette, могла выразить сложнейшие эмоции безнадежной ностальгии, спазматического сладострастия и инфантильно женственной радости – и только.
Есть немало точек соприкосновения между искусством Айседоры Дункан и живописным импрессионизмом, также как между искусством Нижинского и построением форм и объёмов у Сезанна.
Так, под влиянием кубистских поисков и в частности Пикассо естественно возник танец геометризованных объёмов, почти независимый от музыки. Танец стал самостоятельным искусством, равным музыке. Танец уже не подчинялся музыке, но заменял её.
Валентина де Сен-Пуан положила начало абстрактному и метафизическому танцу, который должен был передавать чистую мысль без сентиментальности и без сексуального пыла[73]. Её метафора основывается на поэзии, изображённой с помощью мимики и танца. К несчастью, это – пассеистская поэзия, плавающая в античной греческой и средневековой чувствительности; танцевальные абстракции, однако, статические, сухие, холодные и безразличные. Зачем отказывать себе в живительном элементе мимики? Зачем надевать меровингский шлем и закрывать вуалью глаза? Чувствительность этих танцев оказывается монотонной, элементарно ограниченной и тоскливо окутанной старой нелепой атмосферой устрашающих мифологий, которые уже ничего не значат. Холодная геометрия поз, несопоставимых с богатой динамичной симультанной чувствительностью современной жизни.
С устремлениями гораздо более современными Далькроз создал интереснейшую ритмическую гимнастику, действие которой, однако, ограничено мускульным здоровьем и описанием деревенских работ[74].
Мы, футуристы, предпочитаем Лоуи Фуллер и кекуок негров (использование электрического света и механичности)[75].
Необходимо преодолеть мышечные возможности и приблизиться в танце к тому идеалу умноженного мотором тела, о котором мы так долго мечтали. Необходимо жестами имитировать движения машин, прилежно ухаживать за рулями, колёсами, поршнями, подготавливая, таким образом, соединение человека и машины, добиваясь металлизма футуристического танца.
Музыка фундаментально и неизлечимо традиционна и поэтому с трудом применима в футуристическом танце. Шум, будучи результатом трения или столкновения на скорости твёрдых тел, жидкостей или газа, выраженный средствами звукоподражания, стал одним из самых динамичных элементов футуристической поэзии. Шум – это язык новой человеческо-механической жизни. Футуристический танец, таким образом, будет сопровождаться организованными шумами и оркестром изобретённых Луиджи Руссоло шумомодуляторов.
Футуристический танец будет:
ДИСГАРМОНИЧНЫМ,
АНТИГРАЦИОЗНЫМ,
АСИММЕТРИЧНЫМ,
СИНТЕТИЧЕСКИМ,
ДИНАМИЧНЫМ,
СЛОВОСВОБОДНЫМ.
В нашу футуристическую эпоху, когда на линии фронта более двадцати миллионов человек образуют опоясывающий землю фантастический млечный путь взрывающихся звёзд-шрапнелей, когда Машина и Взрывчатые вещества на войне стократно умножили силу народа, вынуждая его к максимальной отдаче смелости, инстинкта и мускульного сопротивления, итальянский футуристический танец не может иметь иной цели, кроме усиления героизма – господина металлов, слитого с божественными машинами скорости и войны.
Из трёх механизмов войны – шрапнели, пулемёта и аэроплана – я вывожу три первых футуристических танца.
1-я часть
Я хочу передать слияние горы с параболой шрапнели. Слияние песни человеческого тела с механическим шумом шрапнели. Дать идеальный синтез войны: альпийский стрелок, который беспечно поёт под непрерывной очередью шрапнели[76].
1-е движение. – Танцовщица, маршируя, ногами выведет тум-тум снаряда, выходящего из дула пушки.
2-е движение. – Раскрытыми руками она с умеренной скоростью опишет длинную свистящую параболу шрапнели, которая проходит над головой бойца и взрывается высоко над ним или позади него. Танцовщица продемонстрирует публике табличку с голубой надписью: Коротко вправо.
3-е движение. – Поднятыми высоко вверх и широко раскрытыми руками (в перчатках с длинными серебряными напальчниками) танцовщица изобразит блаженный смелый серебристый взрыв шрапнели паааак. Затем покажет табличку с напечатанным голубой краской ДОЛГО ВЛЕВО. Затем – другую, с напечатанным серебром НЕ ПОСКОЛЬЗНИСЬ НА ЛЬДУ. СИНОВИТ
4-е движение. – Вибрацией всего тела, колебанием бёдер и плавающими движениями рук она изобразит волны, прилив и отлив, концентрическое распространение эха в заливах, рейдах и на склонах гор. Далее она покажет табличку с чёрной надписью: НАРЯД НА ВОДУ, затем другую, тоже чёрным: НАРЯД НА ПАЁК и третью, тоже чёрным цветом – ПОЧТОВЫЕ МУЛЫ.
5-е движение. – Мелкими прыгающими ударами рук и повисшей экстатической позой тела танцовщица изобразит безразличное, вечно идиллическое спокойствие природы и цып-цып-цып птиц. Затем она покажет напечатанное разными шрифтами объявление: 300 МЕТРОВ БЕЗ ПРИКРЫТИЯ. Потом – другое, с напечатанным красным 15 ГРАДУСОВ НИЖЕ НУЛЯ, 800 МЕТРОВ ДИКИЙ НЕЖНЫЙ КРАСНЫЙ.
2-я часть
6-е движение. – Медленный свободный и беспечный шаг альпийских стрелков, которые маршируют и поют под параболами очередей ожесточённой шрапнели. Танцовщица зажжёт сигарету, когда невидимые голоса запоют одну из многочисленных военных песен:
Командир альпийского шестого
Начинает бомбардировать…
7-е движение. – Волнообразное движение, которым танцовщица передаёт эту песню войны, будет прервано 2-м движением (свистящая парабола шрапнели).
8-е движение. – Волнообразное движение, которым танцовщица продолжит выражать военную песню, будет прервано 3-м движением (взрыв шрапнели в высоте).
9-е движение. – Волнообразное движение будет прервано 4-м движением (волны эха).
10-е движение. – Волнообразное движение будет прервано 5-м движением (цып-цып-цып птиц в безмятежности природы).
Я хочу передать итальянскую чувственность крика Савойя![77], который вырывается и героически умирает, порванный в клочья перед механическим геометрическим беспощадным огнём пулемёта.
1-е движение. – Ногами (руки протянуты вперед) передать механический стук пулемёта тап-тап-тап-тап-тап. Танцовщица быстрым жестом продемонстрирует табличку с напечатанным красным ВРАГ В 700 МЕТРАХ.
2-е движение. – Руками, сходящимися на затылке (одна полна белых роз, другая – красных роз), она изобразит жестокое и непрерывное распространение огня из ствола пулёмета. Танцовщица с большой белой орхидеей в зубах продемонстрирует табличку с красным текстом ВРАГ В 500 МЕТРАХ.
3-е движение. – Раскрытыми руками описать поворачивающийся и поливающий веер снарядов.
4-е движение. – Медленно вращать тело, отбивая ногами по древесине пола.
5-е движение. – Крики Савойаааааа! сопроводить неистовыми порывами тела вперед.
6-е движение. – Танцовщица на четвереньках сымитирует форму пулемёта, серебристо-чёрного под её поясом – лентой патронов. Протянутая вперёд рука лихорадочно махнет белой и красной орхидеей как ствол во время выстрела.
Танцовщица будет танцевать на большой ярко раскрашенной географической карте (4 квадратных метра), на которой крупными знаками будут отмечены хорошо различимые горы, леса, реки, геометрия полей, крупные дорожные развязки, моря.
Танцовщица должна производить непрерывное волнение голубых покрывал. На её груди – большой винт на манер цветка из целлулоида, который сам по себе будет вибрировать при каждом движении её тела. Выбеленное лицо под белой шляпой в форме моноплана.