Ответить графу никто не успел. Во дворе раздался громкий трубный рев, и за стеклянными витражами пронеслась чья-то огромная тень. После небольшого шока, вызванного появлением этой тени, вновь заскрипели, застучали по полу отодвигаемые стулья, и к окнам устремились желающие увидеть, что происходит в небе возле храма.
— Боюсь, что делать нам больше ничего не придется, делать будут с нами, — прошептал Макарий, но в общей суматохе, его никто не услышал, даже ближайшее окружение.
В углу зала воздух потемнел, загустел, заклубился туманом, и оттуда вышло два необычных существа — огромный пес, и странной масти лошадь. Их сразу мало кто заметил, пока пес протяжно не завыл, а лошадь не заржала, обнажив внушительного вида клыки. Довольные произведенным впечатлением, Аруш с Пегасом на несколько секунд застыли, давая собой налюбоваться.
Долго пришельцами любоваться не пришлось. В другом углу возник столб пламени, и из него выступила высокая темноволосая женщина. Её улыбка привела ближних к ней людей в ступор, у дамочки было не все в порядке с зубами, пара длинных тонких клыков явно была лишней.
Добило собравшихся на собор, появление еще одной группы людей (хорошо, что хоть людей). В воздухе ниоткуда появилась дверь, открылась, и из неё вышел крепкий мужчина средних лет, затем двое молодых парней, и две молодые девушки, одна из них совсем еще ребенок, скорей подросток.
Но и это было еще не все. Рев на улице усилился. Раздались испуганные крики людей, и через распахнувшиеся высокие двухстворчатые двери, в храм хлынула испуганная толпа. Кого они испугались, стало понятно через несколько секунд. Чуть ли не давя людей, в дверь с трудом протиснулся огромный бронзовый дракон. Вставь внутри в полный рост, он расправил крылья, и оглушительно заревел.
— «Я ничего не пропустил, — перестав реветь, с помощью магии спросил Квирт. — Вы еще никого не убили?»
— «Без тебя не начнем, — успокоил дракона Оскол. — Тебе в этом увлекательном деле отводится ключевая роль».
Поднялась жуткая суматоха. Люди бросились к еще свободной двери, но она сама собой захлопнулась, и все оказались в мышеловке.
Целую долгую минуту метались люди по большому залу храма, прекрасная акустика которого, буквально взбесилась от множеств криков и топота ног. Пришельцы молча наблюдали за происходящим, и пока не вмешивались. От внимательного взгляда Гартоша не ускользнули несколько более-менее организованных групп, которые меньше всего поддались всеобщему хаосу. Небольшая группа рыцарей встала в круг под стену, и ощетинилась мечами. Группа священников окружила одного из своих, и, мигрируя от одной потайной двери к другой, пыталась открыть хоть одну из них. Еще одна группа священников, осталась на своих местах за столом, и изо всех сил пыталась сохранить спокойствие, что удавалось не всем.
Быстро разобравшись, кто есть кто (ведь не один час наблюдал за этим храмом, и не только этим), Гартош засветил в ладонях небольшое, но слепящее солнце, и выпустил его под потолок, прямо по центру зала. Его голос, усиленный атратами, пронесся по залу, и заставил всех застыть на месте:
— А ну стоять всем!
Многие уставились на рукотворное солнце, думая, что голос приходит именно оттуда. Некоторые даже упали на колени, неистово молясь.
— И заткнулись тоже! — злобствовало «солнце».
В зале быстро установилась зловещая тишина, которую, впрочем, никак нельзя было сравнить с той кристально чистой тишиной, что стояла здесь несколько минут тому назад — шуршание по полу, и тихие стоны тех, кто пострадал во время давки, то и дело её нарушали.
— Сейчас я буду говорить, а все внимательно слушать. Кто перебьет, убью на месте.
Теперь все поняли, что не от «солнца» исходят эти слова, а от мужчины, который вошел через магическую дверь.
— Я надеюсь, все уже поняли, кто к вам нагрянул в гости! — Гартош мрачно осмотрел сбившуюся в кучки толпу, и удовлетворенно кивнул. — Да, да, я и есть тот самый Дривел, обсудить меры борьбы с которым, вы все собрались. Своих друзей и родственников я вам представлять не буду, так как вы скоро все умрете. И вы все понимаете почему.
— Мы невиновны господин, — пискнула пожилая женщина в белом фартуке, явно кухарка, жавшаяся к стене, с группой таких же, как и она, работников, и подсобников, так не вовремя выбежавших поглазеть на диковинное создание.
Гартошу захотелось смачно сплюнуть. Черт бы побрал этого Квирта! Загнал в храм кучу посторонних людей. Хотя, может оно и к лучшему. Этих можно оставить в живых. Чем больше свидетелей, тем лучше.
— Невиновных здесь нет! — на всякий случай, повысив голос, сказал он. — Все вы, в той или иной мере, виновны в смерти моих близких и подданных.
— Мы никого не убивали, — продолжала лепетать кухарка. — Я всего лишь пирожки пеку.
— Вкусные? — полюбопытствовал через весь зал Квирт.
Толпа подалась от него еще дальше — это чудовище ещё и разговаривает!
— «Квирт! Ты нарушаешь торжественность и трагичность обстановки! — с помощью магии прошипел Гартош. — Я здесь пытаюсь всех запугать, до дрожи, а ты со своими пирожками!»
— «Извини», — смутился дракон. И расправив крылья, собрался пустить струю пламени под своды храма. Но потом передумал, можно сжечь здесь все, раньше времени. Он просто еще раз заревел.
Пришлось переждать ещё несколько минут хаоса и суматохи.
— Хватит! — наконец рявкнул носитель. — Вы все мне надоели! Пришло время казни! — И он широко зашагал, но затем спохватился, и пролетел по воздуху к группе, в которой пребывал Первый священник. — Начнем с тебя, как с организатора, — зловеще сказал он.
Шею Васинаса захлестнула магическая удавка, и вытащила на средину зала. Вседуховный хрипел, и, задыхаясь, тщетно пытался её сбросить.
— Ты даже не представляешь, какую смерть я тебе приготовил, — приблизив священника к себе, злорадно прошипел Гартош.
— Я прошу прощение, — раздался тихий, можно даже сказать, робкий голос. — Можно вопрос?
Оскол медленно повернул голову. Говорил пожилой священник, из тех, кто остался сидеть за столом.
— Ты как-то не вовремя, как тебя там. Я немного занят, — сверля священника тяжелым взглядом, почти прорычал Гартош.
— Макарий, — с готовностью представился служитель церкви. — Я настоятель одного из монастырей, самого дальнего от Тофии.
— Что хотел? Ты не забыл, я грозился убить того, кто меня перебьет, — не принял дружелюбного тона Оскол.
— Вы ведь не просто граф Дривел?
Взгляд Гартоша стал более пристальным:
— И…
— Вы… Странник?
— Странник. Хм. Можно меня и так назвать. И что дальше?
— Вы пришли из другого мира?
А вот теперь носитель напрягся основательно. Он повернулся к Макарию полностью. Путы немного ослабли, и Васинас смог дышать.
— Что ты знаешь про другие миры, настоятель?
— Только то, что они существуют, — развел руками Макарий. — Больше в наших древних писаниях ничего не написано.
— А конкретней? — настоял Гартош, его заинтересовала информация, которая могла быть, у этого попа.
— В наших писаниях написано, что священную реликвию, под именем Венера, в наш мир принес человек, который назвался Странником. Он совершил с её помощью несколько чудес, и передал старцу Арьяну. И еще сказал, что за этой реликвией, может прийти другой Странник.
— «Это был Тронник, то есть, Тронер, — восторженно пискнула Венера».
— «Твой прежний носитель?» — уточнил Тенос.
— «Ага!» — радостно подтвердила атрат совершенства.
— «Как то не вовремя затеяли вы обсуждение своих прежних носителей. Жертвы начинают приходить в себя, и задавать вопросы», — с досадой заметил носитель нынешний.
Макарий увидел, что пришелец задумался, и решил удовлетворить свое любопытство, пока тот не начал казнить всех, направо и налево:
— Какие они, другие миры? — с неподдельным любопытством, спросил он.
Гартош снова выругался про себя. Он явился в этот храм, чтобы удовлетворить своё чувство мести, чтобы крушить, жечь и убивать. А тут этот монах! Но почему-то этот аббат не вызывал ненависти, которая буквально переполняла Оскола — даже под страхом смерти, он стремился узнать, что там за горизонтом. Теперь Гартош разозлился на самого себя. Не хватало ещё, вместо того, чтобы нести смерть, распустить слюни, рассадить всех кружочком, и начать травить байки про другие миры.
— Они разные, Макарий, — скупо улыбнулся носитель. — Если оставлю тебя в живых, то возможно расскажу. Но сейчас у меня дела. Я пришел сюда убивать. И мне не терпится привести первый приговор в исполнение.
— «Не тебе решать, кому в этом мире жить, а кому умирать!»
От неожиданности Гартош даже снова ослабил удавку. Голос был незнакомый, и прозвучал в голове с помощью магии. Особой магии. Подобравшись, Оскол стал внимательно осматривать зал, выискивая владеющего магией. Не успел он отдать атратам приказ отыскать такового, как от одного из ликов, отделилась чуть заметная тень, и, перелетев через весь зал, растворилась в другом образе. Вот и обнаружились те, о ком предупреждали Алеандра с Алазой. Точнее, не предупреждали, а намекали, что таковые могут иметь место. Если намек с образами носитель понял правильно, то дело придется иметь с высшими силами.
5
Лихорадочно думая, как поступить, Гартош не придумал ничего другого, как делать то, что у него получалось лучше всего — брать наглостью.
— «И кто мне помешает?» — насмешливо спросил он.
Невидимый собеседник сдержанно рассмеялся:
— «Мы навели справки, за тобой водится непочтительно относиться к хозяевам мира. Но здесь тебе это с рук не сойдет. В этом мире у тебя нет союзников и покровителей. Так что можешь не напрягаться, обмануть нас своей значимостью у тебя не получится. У тебя вообще ничего не получится. Смотри!»
Гартош буквально кожей почувствовал, как магия покинула храм. А вот это плохо! Он оглянулся, Алеандра, дети, Квирт, также поняли, что на магию больше надежд нет. Гартош поймал взгляд герцогини: не нарывайся, красноречиво говорил он.