5. Неожиданная находка
Но вернемся в холодное осеннее утро 2034 года.
Утро Виктор Сергеевич обычно начинал с обхода соседних домов. Надежды найти что-то новое и полезное у него, в общем-то, не было, все уже было найдено давным-давно. Но во время обхода могла родиться какая-нибудь идея, например – как использовать что-нибудь ранее казавшееся бесполезным.
Петров надел резиновые сапоги, взял лопату и пошел в центр поселка. Дожди превратили улицу Приморскую в неглубокую реку, по берегам которой росли чуть начавшие желтеть кусты в человеческий рост. Кусты отражались в воде. Казалось, что пенсионер медленно бредет по реке, среди отраженных кустов. «Красиво», – подумал Виктор Сергеевич.
Первым на его пути был двухэтажный особняк бывшего директора ОАО «Механический завод» Антона Левицкого. Двухэтажные дома были разграблены в первую очередь. В том числе и дом Левицкого. Кирпичное директорское здание частично сохранило стены, а вот крыши, полов и лестниц на второй этаж почти не было – они сразу же пошли на дрова. «А я говорил, не надо строить двухэтажные дома, зачем привлекать к себе внимание», – рассуждал Петров.
У самого Петрова дом был одноэтажный, двухкомнатный плюс большая кухня, семнадцать квадратных метров. Дверь в дальнюю комнату зимой всегда была закрыта, чтобы не отапливать нежилое пространство. Это был склад. Там Петровы хранили Лидкин спортивный велосипед, посуду, одежду, проволоку, какие-то книги на растопку, стеклянные банки, пластиковые бутылки, противогазы, автомобильные камеры, резину. Все они могли пригодиться в хозяйстве. В отдельной коробке лежали сгоревшие лампочки – Виктор Сергеевич не знал, как их использовать, но чувствовал, что их час еще пробьет. Виктор Сергеевич хотел спрятать в дальней комнате спортивные награды жены, а также урну с прахом ее отца, но Лида настояла, чтобы эти вещи хранились в зале.
– Пусть люди спрашивают меня о наградах и об отце, – кричала Петрова. – Если тебе нечем похвастать, то это не значит, что все должны быть такими.
Изюминкой дома, построенного по проекту Виктора Сергеевича, был глубокий благоустроенный подвал. Лаз в подвал был в кухне. В подвале всегда было холодно, там можно было хранить картошку, соленья и прятаться самому. В подвале стояли две табуретки и две кровати без матрасов (чтобы не провоцировать грызунов – так Виктор Сергеевич объяснял себе и Лидке аскетизм помещения). Еще были стол, верстак и полки для солений, настоек и компотов. К стенам подвала Виктор Сергеевич прибил и специальные деревянные полочки – для свечей или керосиновых ламп. С зажженными свечами подвал напоминал средневековый замок.
Гордостью Виктора Сергеевича была подвальная система вентиляции. Приток воздуха обеспечивали три пластиковые канализационные трубы. Они начинались в подвале на глубине одного метра, затем тремя лучами расходились по саду и выходили из-под земли в пяти метрах от подземелья. Чтобы грязь или грызуны не попадали в подвал через трубы, Виктор Сергеевич закрыл входы металлической сеткой из алюминиевой проволоки. Сетку Петров сделал сам.
Но вернемся к дому Левицкого…
Второй этаж дома когда-то занимала библиотека. Десять лет назад, уезжая, директор устроил отходную. Втроем – Левицкий, Виктор и Полковник – допили имеющиеся в доме запасы спиртного: виски, коньяк, дорогую водку. Тогда Виктор Сергеевич и увидел, что у Левицкого много книг. Как минимум пять шкафов, деревянных, со стеклянными дверцами. Там были «Библиотека современной фантастики», собрание сочинений Конан Дойля, Уэллса, Жюля Верна, Марка Твена и «Тысяча и одна ночь».
– Пусть остаются, может, мы еще вернемся, дочитаем, – сказал Левицкий. – А ты, Витя, если интересно, заходи изучай. Вот тебе ключ от второго этажа. Если хочешь, читай в беседках! – Казалось, Левицкий вот-вот заплачет: он и сам хотел читать в беседках, вдыхая ароматы вишневого сада. Но не получилось.
Почитать директорские книги Виктору Сергеевичу не удалось – библиотеку в первую же ночь вместе со шкафами забрал на дрова другой обитатель поселка – уже упомянутый автомеханик Максим Степанов. Максим книг не читал. Он их только жег.
– Простите, ради бога, я ж не знал, что вы их читать собираетесь, – спустя пару лет каялся Максим, когда в случайном разговоре выяснилась судьба библиотеки Левицкого.
Виктор Сергеевич любил вишневый сад Левицких. Шестнадцать гектаров самоплодной тургеневки. Немного, но все же. Антон Левицкий любил вспоминать Чехова:
– Конечно, это не тысяча десятин, как у Антона Павловича, но размах у меня чеховский.
– Хотите скупить наши участки? – интересовались соседи.
– Думаю над этим. Но все будет зависеть от продаж механизмов, производимых нашим заводом.
Продажи механизмов резко упали незадолго до начала Смуты, и скупить участки Левицкому не удалось. А потом стало не до участков, и Левицкие уехали.
За десять лет сад зарос сорняком.
Вишни еще в начале лета Виктор Сергеевич собрал – на компот. То, что не собрал Петров, съели муравьи.
Вслед за библиотекой с участка Левицких исчезли и садовые беседки. Кто их забрал, Виктор Сергеевич так и не понял. Максим и Полковник говорили, что это не их рук дело.
– Наверное, кто-то приезжал из соседнего поселка, может быть даже постарались животноводы, – сокрушался потом Виктор Сергеевич. – Или металлисты.
– Я как чувствовал, часть домой отвез, – вспоминал Полковник. – На антенну.
Отъезд Левицких сопровождался скандалами.
– Антон, я не могу без водопровода! – кричала жена Левицкого. – Давай быстрее собирайся, поедем. Это про́клятое место.
– Выпей водки, – советовал Антон.
– Витя, я боюсь здесь оставаться, – говорил Петрову Левицкий перед отъездом. – А жена – тем более, она у меня красавица, на пятнадцать лет моложе, вода ей важна еще… В городе спокойнее. Там людей больше, власть хоть какая-то, а здесь никого. И свет отключили. В общем, я не знаю. Воды нет, газа нет, есть жена.
– Антон, я же тебе советовал: ставь дизель, дизель – это и свет, и колодец. Ты думаешь, в городе безопаснее? Опаснее там, где больше людей. А безопаснее всего ночью на кладбище. – Виктор где-то вычитал эту фразу и поначалу поразился ее мудрости. Потом понял, что автор сам никогда не бывал ночью на кладбище, просто выдвинул гипотезу.
В дневнике наблюдений Петров записал трактат «Страх и красота»: «То, что кажется нам страшным, некрасивым, не всегда на самом деле опасно. И наоборот, опасное иногда нам кажется красивым. У диких народов существует даже культ опасной красоты. У них красота – синоним опасности. Но есть и третий случай: предмет кажется страшным, некрасивым, мы пугаемся, думаем, в чем же опасность, ищем, но не находим ее, привыкаем, и предмет уже не кажется опасным. Таким образом мы пропускаем проявление главной опасности. Яркий пример – кладбище. Надо бояться не мертвецов, а внезапной смерти от страха, например от разрыва сердца».
Левицкому было за пятьдесят, он был сердечником и мобилизации не подлежал. Однако в городе его забрали на рытье окопов. За неделю Антон похудел на десять килограммов, стал малоразговорчив и еще поседел. Однажды он не вернулся с рытья окопов. Третий инфаркт, догадалась жена.
Жена Антона приглашала Полковника и Виктора Сергеевича на похороны. Но это был самый разгар Смуты, и никто никуда не поехал.
– А то и нас отправят на окопы, – предположил Виктор Сергеевич. – По ошибке. Потом ошибка окажется роковой.
– Неплохая, в общем-то, смерть, – говорил Полковник. – Я бы тоже хотел так умереть. Раз-два – и все. Чтобы никто меня не мучил, не пытал, не жег кожу спичками и я никого не обременял просьбами типа «еще один стакан воды, пожалуйста, спасибо, и еще один можно». Такая смерть – роскошь по нынешним временам. Может, поедем? Я города давно не видел.
– Боюсь свой дом увидеть разрушенным, да и на мины можно налететь. – Виктор Сергеевич категорически отказался от предложения. – К тому же Антона ради нас не станут держать незакопанным.
– Один я не поеду. Но мины – пустяк, если иметь хорошую карту. А у меня лучшая карта в этом районе. – У Полковника действительно была лучшая карта – ему ее выдали военные сразу после того, как установили мины. – Я же когда-то был участковым, меня уважали еще лет десять.
Виктор Сергеевич в который раз осмотрел дом Левицких в поисках чего-нибудь бесполезного. Того же зеркала, например. Пусть и разбитого. Он придумал, что окружит дом зеркалами. Чтобы можно было видеть, что происходит за забором, не выходя из дома. Типа зеркала заднего вида. Очень полезная вещь.
Зеркала Виктор не нашел. Зато обнаружил неработающую шариковую ручку – возможно, деталь от пипетки. Еще нашел металлическую водопроводную трубу. Труба шла от дома в центр сада. Пять метров. Видно, Антон хотел, чтобы в каждой беседке был водопровод, наверное для жены. Труба ржавая, но полезная. Одному не дотащить. «Как-нибудь притащим с Лидкой». Виктор присыпал трубу опавшими листьями.
Обход поселка имел еще одну цель – так сказать, «оборонительно-пограничную».
– Мы пенсионеры, и нам нельзя терять бдительность, – часто говорил Полковник. – Бдительность – это безопасность. Потеря бдительности чревата непредвиденными последствиями.
– Да-да, – соглашался Виктор Сергеевич. – Утрата бдительности – мина замедленного действия.
– Я не против молодежи, – любил пошутить Полковник. – Но каждое поколение должно жить на своем этаже. У нас в поселке одноэтажное строительство. Нет здесь места для молодежи. Разве что подвал.
На этот раз Виктор Сергеевич не нашел ничего ни полезного, ни опасного.
6. Новые жители поселка
Пару лет назад, в доме проректора строительного института Виктор Сергеевич заметил газету. Брезгливо расправил палкой смятую бумажку. Газета была сравнительно новая, месячной давности.
«Откуда? – Виктор Сергеевич испугался. – Значит, тут кто-то был. Не местный. Местные бумагу не бросят. Пригодится на растопку или что-нибудь завернуть. Да никто и не приезжал за последний месяц».