ромудрые злобные планы на моего бедненького Фирса и решил его как-то подставить⁈ Зачем? Я сама не знаю, зачем в этом месте делают большую часть гадостей по отношению к нам. Но на кануне ночью я подготовила «ЭЛИЮ».
Кастет по имени «СИЛА» изъял Зейн, после того, как я выбила им зубы несостоявшемуся насильнику. Подумаешь, прям, велико преступление! Но, когда он спросил от какого оружия остались на подбородке буквы, пришлось сдать. Хорошо хоть «ЭЛИЯ» не засветилась и её никто не полез искать в моих карманах. Конечно, не знаю, чем бы она могла помочь, но пусть будет. В вырез форменного платья убрала нож-бабочку. Ещё один подарок Фирса на шестнадцатилетние. Пусть будет и он, мне так спокойнее.
Три дня я не видела Зейна и странным образом думала о нём каждый день. Особенно по ночам. Эти мысли мешали заснуть. Я переживала, всё ли с ним нормально. Сегодня даже отважилась подойти к Ясу, которого заметила после занятий, спешащего в сторону центрального корпуса. Даже не успев толком подумать, зачем я это делаю, я ломанулась ему на перерез. Вероломно кидаться на преподавателей входило в мою привычку, так как не ожидавший, что я так бесцеремонно выскачу перед ним Яс, едва не запутался в собственных одеждах и не рухнул в противоположные кусты.
— Почему у меня нет индивидуальных занятий! — рявкнула я, отчаянно смущаясь.
Так-то я понимала, что надо поздороваться, улыбнуться, осведомиться о том всё ли в порядке с рами вэй Рам Арашису… Но, куда там! Стоило только подумать, как я буду мяться и краснея выспрашивать о Зейне! И, что подумает этот Яс⁈ А, вдруг решит, что у меня какая-то симпатия к Зейну, а не простой интерес⁈ Да ни за что!
— А⁈ — вместо ответа, растеряно выдал мужчина, видать не ожидавший такого напора.
Он спешил по своим вопросам полностью погруженный в себя, а тут я.
— У всех есть, а у меня нет! Что за дела? — пошла в атаку я. — Где преподавателя носит⁈ — грозно сдвинув брови, вызверилась я.
Внутренне умирая от смущения, мне хотелось провалиться под землю! Ну, что я творю! А, тем временем, моё тело продолжало жить своей жизнью.
— Ну, — потребовала я, заступая дорогу в конец растерявшемуся мужчине.
— На следующей недели расписание восстановят, — пробормотал он. — Не стоит волноваться, — добавил Яс и стал набирать скорость, чтобы прорваться мимо меня.
Хотелось конечно схватить его за шиворот и потребовать ответа, но с момента таскания подобным образом Рам Уиссома прошло не так много времени. Меня могли неправильно понять, а тут выходные впереди, запрут ещё в карцере. Кто тогда будет Фирса сопровождать?
Потому, я лишь молча смотрела в след какому-то чересчур взволнованному Ясу и думала, а что если переживает он из-за Зейна? Может быть такое? Вдруг с ним что-то случилось?
Так или иначе, но жизнь продолжала идти своим чередом и уже следующим утром я ждала Эдвина у входа в мужское общежитие. Проштудировав свой гардероб я лишний раз убедилась, что кроме свежего комплекта темно-синей формы ученика Башни нарядиться для похода во дворец мне не во что. Аккуратно заплела волосы в две толстые косы, умылась, почистила зубы, потом умылась с мылом и на этом мои косметические процедуры были завершены ввиду отсутствия косметических средств. Не думаю, что мой внешний вид соответствовал высокому визиту во дворец, но поскольку я была сопровождением служащего, то надеялась, что достаточно быть просто чистым и причесанным.
На этот раз двигались мы в сторону противоположную от трущоб. И эта сторона Арамии не могла не восхищать. Широкие мощенные розовым камнем улицы, высокие каменные дома с открытыми террасами и галереями переходов, утопающие в зелени и цветах. Улицы благоухали, казалось, что за каждой оградой очередной виллы живут неприлично счастливые люди. А, разве могло быть иначе, когда у тебя такой потрясающий дом, шикарный парк, светит солнце, а воздух пропитан ароматами цветов и моря⁈ Что ни говори, но картинку аршваи рам умели создавать такую, что сердце радостно замирало. Я, как человек выросший в суровых землях графства Изэр и самое красивое, что видела в родных землях это заснеженные шапки гор и лес, искренне любовалась открывавшимися видами. Люди, что время от времени скользили мимо нас поражали своими расшитыми драгоценными нитями многослойными одеяниями. У женщин это были такие же платья из тонкой, как лепесток цветка ткани. Даже когда девушки делали лишь шаг их одеяния красиво развевались, создавая легкий парящий силуэт. Никаких корсетов, кринолинов и прочей «прелести». Лишь максимально доведённая до идеала природная красота. У многих даже волосы были якобы просто распущены, но было видно сколько мастерства было вложено в укладки, как обычный волос переплетался с серебряными, золотыми, жемчужными нитями. Это было очень красиво. Такое ощущение, что девушки стремились к сходству с феями из старинных сказок. Я шла, то и дело провожая этих дам в сопровождении свиты восхищенными взглядами и думала, что однажды у меня будет такое платье, но непременно темно-малинового цвета и когда Зейн увидит меня в таком…
— Элия, это уже неприлично! — шикнул Фирс, вырывая меня из грёз, которые так полно захватили меня. — Закрой рот в конце-то концов, — засмеялся он.
— Ты имеешь дело с девицей, выросшей в захолустье — смирись, — фыркнула я.
— Дело вовсе не в захолустье, а в твоём отце, — покачал он головой, тяжело вздохнув.
Мы оба понимали, о чем именно говорил Эдвин и как это ни печально было слышать, но он был прав. Даже думать не хочу, что со мной стало бы не упади я тогда с лошади. Как бы там ни было, но именно благодаря тому, что я перестала бояться их и начала отстаивать свои интересы меня научили грамоте, счету и всему тому, что положено знать дочерям аристократов Тарволь. Хотя всякие вышивания, танцы, этикет я наотрез отказалась осваивать. Да, Фрау и не стремилась меня учить. Нет и не надо! Мне кажется, она даже рада была, что все эти бабские примочки я с презрением отвергла ещё на подлёте. Зря, наверное, но стоило мне представить, что я буду шить или танцевать в юбке(!), как у меня начиналась форменная истерика! Странно, конечно, почему меня так смущали танцы именно в платьях⁈ Но это казалось прям…стрёмно! А, ещё, когда я увидела, как Себастьян кружит по залу сестру держа её за талию, я очень четко поняла, что просто убью его, если он провернёт что-то подобное со мной. Одним словом, ни шить, ни танцевать, ни музицировать я так и не научилась. Любезная мачеха согласилась не рассказывать о моих провалах в этой части образования отцу и всячески уговаривала бросить и занятия у Эдвина. Но на это я уже не согласилась и искренне считала, что «среднее» образование это святое. Почему «среднее» я до сих пор не знала, но продолжала так его называть. Сейчас же подсознательно полагала, что «вышку чалю» стоило начать учиться в Башне. Самое удивительное, что несмотря на специфику образования, я собой очень гордилась.
Дворец Рам Эш был огромным монументальным комплексом, который от самого города отделяло несколько мостовых переходов через буйную горную реку. Казалось, что он сияет в солнечных лучах мириадами белоснежных искр и лишь подойдя к одному из широких мостов, по которым можно было подобраться к этому исполину, я поняла, что это какой-то необыкновенный камень с вкраплениями серебристых искорок, что создаёт такой необыкновенный эффект. Пройдя по мосту, мы остановились возле пропускного пункта, и Эдвин предоставил документ, что ему дали в Архиве. Стражник одетый в многослойные серо-голубые одежды, провел ладонью над бумажкой и кивнул, давая разрешение на вход. Не представляю, как Эдвин бы один, толком не зная языка, искал бы королевскую канцелярию⁈ Но благодаря мне справились мы довольно быстро, поплутали немного по дворцовому парку, отдохнули в тенёчке, так как Фирс сильно устал от длительной ходьбы, под моим чутким руководством сдали отчет и убедившись, что его внесли в журнал приёма, направились в обратный путь.
Только лишь избавившись от этого самого отчета, я наконец смогла перевести дух. Может быть, не так уж и плох начальник Фирса, а я уж на него наговариваю ни за что, ни про что!
— Жаль, конечно, денег совсем не осталось, — вздохнул Фирс, стоило нам покинуть территорию дворцового комплекса, — а то могли бы прикупить местных вкусностей, попробовать, так сказать, культурные отличия…
Фирсу пришлось замолчать на середине фразы, стоило поймать мой укоризненный взгляд.
— Да, ты бы попробовал, а я бы посмотрела, — пробормотала я.
— Ну, не расстраивайся, — вздохнул он, — может, это пройдёт однажды…
Моя привычка выкидывать булки и сласти не прошла даже после того, как я похудела. Это на самом деле сильно расстраивало. Сладкое я любила и порой очень по нему скучала, но стоило взять в руку сдобную булочку или конфету, как она тут же устремлялась в мусорное ведро.
— Зато нам ни что не мешает наслаждаться видами, — оптимистично подытожил профессор, и наш обратный путь стал напоминать какую-то экскурсию.
Мы вдвоем с интересом рассматривали дома, парки и сады аршваи рам, пока наше общее внимание не привлёк ребёнок, сидящий прямо на земле. Так-то детей я побаивалась, особенно маленьких и плачущих. Чего ждать от мычащих и ходящих под себя существ? Ничего хорошего! Однозначно! Кто знает, что у них на уме⁈ Этому на вид было… не знаю сколько, но мало. Одет был весьма скудно в сравнении с то и дело встречающимися взрослыми. По его щекам сбегали слёзы, которые он то и дело размазывал своими крошечными ладошками. Да и вид парнишка имел весьма жалкий.
— О, Боги, малыш, как ты здесь оказался? Что с тобой случилось? Где твои родители? — тут же кинулся к малышу Фирс, заботливо кудахча вокруг него.
На незнакомую речь парнишка растеряно замолчал и то слава богам!
— Мамаша где твоя? — перешла я тут же к сути проблемы, испытывая лёгкую оторопь от одной возможности, что этого мелкого надо бы взять на руки и как-то сделать, чтобы он выключился и больше не орал.
Мальчик вновь рвано задышал, судя по всему подготавливая свои лёгкие к новому витку истерики, чего я никак не могла допустить.