– Зачем я вам, Лев Яковлевич.
– Люблю всё красивое, – смеялся он.
А потом серьёзно добавил:
– Ты мне очень нравишься, Яра. Я не хочу тебя больше отпускать.
И вот уже семь лет не отпускает.
Где-то там, ещё девочкой, я успела в него влюбиться. Сейчас мне двадцать пять, а чувства, кажется, остались всё те же. Наверное потому, что за все эти годы Лев ни разу не давал мне повода сомневаться в нём. И ни разу не упрекал тем, что мы из разного мира.
Витая в своих воспоминаниях, захожу в дом и врезаюсь в твёрдое мужское тело. Делаю шаг назад. Цепляюсь за порожек. Фин ловит меня за плечи, чтобы не упала. Кожа под широкими горячими ладонями начинает гореть.
– Отпустите, – требую я.
– Простите, Яра, не хотел вас пугать, – убирает руки.
Его голос хрипит после пары часов сна в одной из гостевых комнат. Светлые волосы взъерошены, а внимательные серые глаза очень странно на меня смотрят. Взгляд будто становится тяжелее, медленно двигаясь по моему лицу, шее, плечам.
Фин встряхивает головой, делает шаг назад и небрежно засовывает руки в карманы брюк.
– Яра, я могу увидеть Льва? Он дома? – говорит совершенно спокойно. И глаза его больше ничего во мне не ищут.
– Да, – обнимаю себя руками. – Гуляет с дочкой во дворе. Выйдите и сразу направо, там дорожка. Она приведёт вас к детской площадке.
– Благодарю, – кивает Фин.
Обходит меня и быстро исчезает из виду, словно его тут и не было. Как тень, честное слово. Жутковато.
Распоряжаюсь об ужине. Выхожу во двор. Мужчины разговаривают возле новой машины Льва. Рядом с ними крутится Веста. Фин на неё практически не смотрит. Лишь бегло улыбается один раз. Жмёт руку моему мужу и выходит за ворота.
– Мамочка, – на бегу кричит дочка, – а дядя мне шоколадку обещал.
– Здорово, – беру её за руку.
Вместе идём в беседку. Лев откладывает телефон и проводит вечер с нами. Сам укладывает дочку спать, пока я принимаю ванну. Застаёт меня в одном полотенце. Даже волосы высушить не успела.
– Мне нужно ещё минут десять, – прошу его.
– Нет, – урчит он в ухо, впиваясь зубами в кожу чуть пониже мочки.
По позвоночнику тут же проносится стремительный электрический разряд. Губы мужа оставляют влажные следы на шее. Он стаскивает с меня полотенце и ладонью сжимает грудь, гладит её, оттягивает сосок. Наклоняется, вбирает его в рот, постукивает языком.
Обняв за талию, поднимает меня над полом и роняет поперёк кровати. Разводит бёдра, рассматривает меня там потемневшим, жадным взглядом. Проводит пальцами, вводит их глубоко. Совершает несколько толчков и снова гладит очень чувствительную плоть.
Тянусь, чтобы коснуться его члена, но Лев ловит мою руку.
– Не надо. Сегодня я хочу так.
– Ка-а-ак? – не удаётся сдержать стон.
Муж не даёт мне кончить. Низ живота горит. Между бёдер пульсирует. Уже хочется самой взять и закончить эту пытку, но Лев следит за каждым моим движением.
Сжимаю в кулаках простыню с обеих сторон от себя. Его пальцы снова касаются меня между ног. Очень медленно. Слегка постукивают, снова гладят.
– Моя, – довольно улыбается муж. – Такая податливая, открытая, – разводит мои ноги ещё шире. До лёгкой боли в тянущихся мышцах.
На одно бедро надавливает коленом.
Я уже плохо понимаю, чего он хочет. Мне невыносимо жарко. Во рту пересохло, а он продолжает играть, то прикасаясь ко мне и выводя круги по складочкам, то снова убирая руки.
Размазывает влагу. Начинает надавливать на возбуждённый узелок чуть сильнее, и в моём животе происходит долгожданный взрыв. Лев успевает перехватить второе бедро рукой, чтобы в судорогах оргазма я не закрывалась от него.
Странное ощущение. Приятное. Волнительное, но будто чего-то не хватает. Буквально совсем немного. Так хочется свести ноги вместе.
Тяжело дыша, умоляюще смотрю на мужа, а он улыбается и отпускает мои ноги лишь тогда, когда пламя от взрыва начинает гаснуть.
Вопросительно смотрю на него. Ложится сверху, смеётся мне в губы.
– Пусть эта нотка неудовлетворенности дразнит тебя и разогревает фантазии. Считай, что я подсадил тебя на мысли о нашем сексе на ближайшие сутки. Будешь думать о моём члене и ходить в мокрых трусиках. Не трогай себя сама. Я вечером приеду с работы, покажешь мне, как соскучилась.
– Ааа… – у меня не находится внятных слов.
– А я сегодня устал, Яра. Сутки на переговорах, – напоминает он. – Давай просто поспим.
Глава 4Фин
Дома пахнет едой, и Майя в моей рубашке, игриво виляя бёдрами, выходит меня встречать. Касается груди ладонью, приподнимается на носочки и легко целует в губы.
Признаться, я думал, она уедет. Видимо, ночевала здесь.
– Уставший такой. Есть будешь? Я как раз разогрела то, что вчера готовила.
Она не устраивает допросов, где я провёл ночь. Мне даже становится интересно, ей также удобно со мной и в принципе всё равно, где я был?
Может дело в этом? У нас нет эмоциональной привязанности. Мы просто удовлетворяем базовые потребности друг друга и всё.
– Скажи, ты меня ревновала когда-нибудь? – скинув обувь, присаживаюсь на край тумбы. Майя расталкивает мои колени, встаёт между ног, проводит ладонями по напряжённым плечам.
– Примешь душ, сделаю тебе массаж, – уходит от ответа.
– Май, я спросил.
– Ты не давал повода, – взъерошивает мне волосы, запускает в них пальцы и приятно массирует кожу головы. – Я знаю, где ты провёл прошлую ночь.
– Да? И где же? – сажаю её на одно колено.
– На работе. Твоя постоянная любовница – это работа. Помнишь, ты сам говорил, что тебе нужна женщина, которая будет это понимать. Я понимаю, потому что тоже много работаю. К чему этот вопрос?
– Не знаю, – пожимаю плечами. – Интересно стало. Есть между нами что-то кроме секса?
– Фин, – смеётся она. – Ты соскучился по сложностям? И нет, между нами точно не только секс. Я убралась в твоей квартире, наготовила еды и погладила все твои рубашки, а потом уснула, так и не дождавшись тебя домой. Знаешь, о чём подумала?
– О чём? – забираюсь ладонью под рубашку, перебираю пальцами по коже на её спине.
– Может нам попробовать съехаться? Взрослые, одинокие люди. Два года то у меня, то у тебя. Как подростки.
– Я подумаю, – снимаю её с колена и ухожу в комнату за чистым полотенцем.
Стоя под душем с закрытыми глазами, думаю совсем не о том, что сказала Майя. Её предложение как-то очень легко прошло сквозь меня и ничего не оставило. Возможно, я просто не проснулся до конца. Или дело в воспоминаниях, которые всколыхнула Яра.
Надев домашние штаны и футболку, ем скорее из вежливости, чем от голода. Одной рукой переписываюсь с Ромой. Обсуждаем рабочие моменты. Майя тоже залипает в телефоне.
Если съедемся, так вот и будем жить как соседи, которые иногда трахаются.
– Спасибо, – убираю за собой посуду. Мою, ставлю в сушилку.
Майя обнимает со спины, игриво царапает ноготками член через штаны.
– Не сейчас, – качаю головой, разворачиваясь к ней лицом. – Я почти не спал.
– Ты можешь лечь и расслабиться, – улыбается она. – Закроешь глаза. Я сделаю тебе массаж, а потом…
– Потом, – отвечаю чуть резче, чем она заслуживает. – Извини. Правда, что-то меня вымотали эти два дня. Я отдохну немного, и всё будет, как ты хочешь.
– Хорошо, – ловит мои губы.
На поцелуй отвечаю и ухожу в спальню.
Ложусь поверх покрывала. Долго смотрю в потолок. Сон не идёт. Мысли крутятся вокруг событий восьмилетней давности.
Поднимаюсь. На шкафу под потолком прямо у стены стоит обувная коробка, которую я давно не доставал. Плотнее прикрыв дверь в комнату, сажусь с ней на кровати. Снимаю крышку. Дыхание на мгновение перехватывает, будто мне напрямую в лёгкие впрыснули ледяного воздуха, а по венам в это же время пустили кипяток.
Фотографии… Обычные глянцевые прямоугольники. А зубы сжимаются от бессильной злости в первую очередь на самого себя.
Я был так далеко в тот проклятый день. Командировка по службе. Телефоны выключены. Нас нет. А вечером меня к себе командир отряда вызвал. Налил полный стакан водки и заставил выпить. Потом посадил на стул и сообщил, что моей жены больше нет.
Она пыталась мне звонить. Хотела сказать, что рожает. Это выживший в аварии врач скорой рассказывал.
Мы с женой ждали дочку. Такую же кареглазую, улыбчивую красавицу, как её мать.
Я должен был успеть на роды, но нас перекинули на другое задание, и я ни хрена не успел. Жена сама вызвала себе врачей. Сумка на экстренный случай была готова.
Поехали. Скорая летела со спецсигналами. Наша дочь очень торопилась появиться на свет, и врачи уже приготовились принимать её прямо в машине.
Потом удар…
В той аварии чудом выжил один медик. И тот долго пролежал в больнице.
Про случившееся много говорили по радио, по телевизору, писали в сети.
«Погибли молодая женщина и девочка, которая так и не успела увидеть маму и папу»
Тогда я думал, что сдохну вместе с ними. Ночевал на кладбище. Бухал, чтобы не сойти с ума. Суды, нервотрёпка, драка, увольнение со службы. И жизнь в новой реальности уже без неё.
Без…
Да чёрт, даже не женщины ещё! Ей был двадцать один год. Без моей девочки. Без моих девочек…
Я искал свою жену в других. Вглядывался в лица на улице и надеялся, что однажды встречу. Но время. Проклятое время помогло пережить это, и тоску, и бессонные ночи.
Поменял квартиру, поменял вид деятельности. Решил, что мой позывной «Фин» вполне может сойти за имя. Они, считай, и есть наше второе имя, или даже первое.
Перестал искать. Стал жить как все. Сначала на автомате, потом втянулся. В моей постели стали появляться женщины. И вот, два года назад мы с Майей как-то просто задержались друг с другом. Как она говорит, двое взрослых, одиноких людей. Но у меня так и не получается к ней привязаться.
Листаю фотографию за фотографией. По рёбрам опять что-то скребётся когтями.