— Не бойся, не бойся, — проворковала мама, приобняв дочку.
Таня опустилась на колени и начала снова обцеловывать ступни младшей сестры уже в сыре.
Младшая дристанула, а мама зыкнула:
— Как дрищет милая, как дрищет хорошая.
Покрылись ноги до коленей сыром.
Доноситься крик бабушки из общей комнаты. Бабахают ступни по доскам:
— Ёбаные груди, вы хули сволочи ноги мои носите? Заебали твари вонючие.
Мама посмотрела на старшую дочь:
— Как бабушку крутит. Долго не срывалась, а тут ошибка колоска и началось.
— А её скоро перестанет крутить?
— Скоро, скоро, — ответила мама и провела по её волосам.
Сыр пошёл по ногам выше коленей и покрыл бёдра.
Мама произнесла:
— Как её стремительно покрывает. Ведь секунду назад только голени засырнявились, а сейчас до ляжек сырность добралась.
Младшая опять дристанула, прошевелив пальцами в сыре.
Вдруг обе закричали, увидев Настю в сыре до грудей.
Мама вскочила, закричала:
— Как тебя сырнявит, милая моя.
Старшая поднялась и заорала:
— Блядь, сука, бедная Настя, держись.
Сыр добрался до щёк и стал покрывать лоб.
Мама проорала:
— Блядь сука её всю сыром покрыло. Ты погляди чего делается.
Таня закричала истошно. Младшая задристала ещё сильнее. Раздался из общей комнаты крик, заставивший обеих похолодеть:
— Ольга, Ольга, быстрее, ещё сильнее всё пошло. Я сейчас разнесу весь дом, и все краны сверну на хуй.
Мама крикнула старшей дочке:
— Ты оставайся с ней тут, а я свою маму побежала скручивать.
Она схватила верёвки, лежащие рядом, выбежала из туалета и закрыла дверь. Басовитые шаги удалились в сторону общей комнаты. Сёстры услышали крики, визги, беготню. Раздался вопль мамы:
— Вот изворотливая сука, стерва ебучая.
Что — то ломается, трещит, падает. Визг и крик наполнил дом.
— Что же теперь будет? — пролепетала со страхом старшая сестра Таня, смотря на младшую.
Та сырной маской взглянула на лицо сестры и ответила:
— Не знаю.
Раздался снова истошный вопль бабушки:
— Блядь сука ёбаный в рот. Ольга, лови меня. В разнос иду.
Смешалось бубуханье ног с усилившимся криком.
Ноги Насти наконец — то распутались. Она поставила их свободно по обе стороны от унитаза.
Таня хлопнула в ладоши и растянула губы:
— Ой, у тебя ноги распутались. Как хорошо.
Младшая встала с унитаза и дёрнула верёвку. Вода снова зажурчала и унесла оранжевые комочки с оранжевой вонючей подливой.
Старшая сестра попросила с любопытством:
— Дай я погляжу, как у тебя там анус засырнявило.
Младшая поставила руки на крышку унитаза, развела ноги в сыре. Старшая положила руки на сырную попу, развела сырные ягодицы и увидела тонкий слой сыра, покрывший бороздочки анального отверстия:
— Вот это тебя засырнявило. Всё в сыре и пизда, и половые губы, даже клитор и уретра.
Раздался пук. Расширился на секунду анус и опять сжался. Полетели слова Старшей дочки:
— Настька, да у тебя и там всё внутри засырнявилось. Я сейчас глянула, когда анус у тебя расширился, всё сырное.
Вдруг раздался из общей комнаты крик родительницы:
— Мама, что ты делаешь? Мама, прекрати. Зачем ты это делаешь? Пусти сука ебаная.
— Доча, прости меня, прости, я в разнос иду. Прости меня.
— Мама, прекрати это делать, сука ебучая, — и заорала истошным голосом, — не надо, я прошу тебя, мамулечка родная, умоляю тебя, не надо.
Раздался крик и грохот. Заскрипело, загремело.
Таня сказала младшей сестре:
— Пойдём, поглядим, что случилось.
Она взяла младшую сестрёнку за руку и пошла с ней в общую комнату. Они вошли и увидели на кровати лежащую маму, связанную по рукам и ногам. Она дрягается, орёт. Бабушка бегает, прыгает, всё крушит. Двери настежь во все комнаты, всё разломано.
Мама увидала дочек и крикнула:
— Скорее развяжите, она меня связала.
Старшая кинулась распутывать узлы. Пальцы вцепились в тугие верёвочные набалдажники. Кричит бабушка и беситься в другой комнате. Старшая развязывает руки, младшая ноги, а её половой лобок в нескольких сантиметров от мощных ступней матери. Лицо Насти в сыре, грудь в сыре, ноги в сыре. Мама сняла верёвки, взяла их и кинулась в соседнюю комнату.
Донёсся от туда грохот с визгами и криками.
— Куда сука, куда, изворотливая блядь? Я тебя сейчас поймаю. Всё расхуячила, весь дом.
Снова ненормальные крики и визги. Встали дочки в проходе у двери, глядят, как мама ловит бабушку, пытаясь связать. Дочки орут и вопят, скрутив в кулаки пальцы ступней и вонзив в пол отращённые ногти. А мама ловит бабушку: мама за ней, та от неё. Пронеслась она по комнате с криком. Мама за бабушкой с верёвкой. Пол дрожит от беготни мощных крупных босых ног. Продолжается визг и писк. Груди у мамы и бабушки мычат, а влагалища рычат. Также подрыкивают они у младшей и старшей дочек. Вдруг обе сорвались друг за дружкой, спутались ногами и застучали по ним.
Мама поймала бабушку, зажала в углу и крутит верёвкой. Бабушка орёт дурниной и долбит ногами. Мама проорала:
— Попалась сука. Попалась падла, — положила бабушку на пол и села ей на голую спину.
Девочки распутали ноги и подошли вплотную.
Бабушка прокричала:
— Развяжи меня сука. Развяжи.
— Ты блядь в курсе, что ты на хуй весь дом разнесла, тварь ты блядь ебучая?
— Отпусти меня. В разнос иду. Блядь сука ёбаный в рот.
Мама хлопнула ей по щеке:
— Приди в себя, приди, — повернулась к дочкам и попросила, — принесите кто ни будь стакан холодной воды.
— Давай я принесу.
— Давай лучше я.
Старшая ушла. Осталась рядом младшая дочка Настя.
Старшая вошла со стаканом и передала маме. Она плеснула воду в лицо бабушке:
— Приди в себя, приди. Ты почти весь дом разломала, дура. Что делать будем?
Глава 2 После срыва
Длинные тени легли на лужайки. Солнце приблизилось к горизонту планеты, где живут одни девочки, девушки и женщины, вонзающиеся отращёнными ногтями ступней в деревянный пол, другие поверхности и материалы. Наполнилась поляна поломанными досками и мебелью без дверей. Вошла в общую комнату старшая дочка Таня, подошла к своим кухонным сырникам, всунула ступни и зашлёпала по направлению к дивану. Она села и положила ногу на ногу. Закрывают союзки пальцы и слегка плюсны, открывая пятки. Имеют подошвы в области пяток оладьевую толщину, а в области пальцев — блинную. Следом вошла в кухонных сырниках мама и села рядом со старшей дочерью. Она положила ногу на ногу и принялась вращать ступнёй в кухонном сырнике. Разноситься по комнате запах салатов, жареной картошки, яичницы, сыра и потных ног. Вошла младшая дочка Настя в свою комнату, оглядела пол. Вышла, закрыв дверь и пошла дальше. Прошла по деревянному полу и зашла в комнату с окном и мойкой. Она увидела лежащий на боку стол с отломанными ножками и разбитый на щепки ящик. Затем подошла к обувной полке и нагнулась, увидела подошвы оладьевой толщины и обрадовалась. Взяла свои кухонные сырники, всунула босые ступни и вошла в общую комнату. Тут уже сидят все и ждут только её. Бабушка в коротком цветастом платье приподняла одну ногу и между ними просунула свою ногу мама. Бабушка положила на ногу мамы свою ногу, а сверху легла снова нога мамы. Закинула младшая дочка Настя обе ноги на ногу мамы. Таня пропустила одну ногу между ног младшей сестры. Потекла беседа колосками, побежавшими по голым ногам в кухонные сырники. Колоски завертелись на ногтях и начали возвращаться во влагалища много раз. Свисают кухонные сырники с пальцев. Закрывают союзки минимально ступни. Тонкие сырные подошвы прижаты к пяткам. Мама пошевелила ступнями в кухонных сырниках и спросила у всех:
— Что делать будем?
— Я предлагаю старую мебель не чинить, а просто выкинуть и поехать за новой, — предложила бабушка, прошлёпав подошвами по пяткам.
Таня сказала:
— Я то же думаю, так будет лучше.
Младшая произнесла:
— Вот это нас сегодня сорвало. Никогда так ещё не срывало.
Бабушка зашевелила ступнями и ответила:
— Это я во всём виновата. Если бы не ошибка колоска из — за множество жилок и венок, а также разных морщинок на моих ступнях, то всё бы прошло хорошо.
— Ладно, мама, не вини себя, — сказала Оля и погладила по плечу.
Глава 3 Спутывание ног
Все сидят и шевелят пальцами ног в кухонных сырниках. Союзки бугрятся. Мама вдруг закричала:
— Ой, спутались. Заклинило. Опять никак. Это пиздец. Это пиздец.
Бабушка подрыгала ногами:
— Да, чего то не как. Нас переколосило.
Младшая дочка издала стонущие протяжные звуки, сделав обиженное лицо. Таня расширила глаза и уставилась на маму с бабушкой. Мама проорала истерично и хлопнула по ляжке:
— Всё, блядь запутались на хуй. Опять всё пошло.
Бабушка крикнула:
— Давайте все попробуем распутаться.
Лица у всех сморщились, раздались пыхтения. Упёрлись руки в диван. Мама дрыгнулась, за ней старшая дочь. Обе стали дрыгаться, решив, что это им поможет.
Бабушка рявкнула:
— Ёбаный колоски, ёбаные кухонные сырники.
Младшая дочка Настя пропищала. Старшая заорала. Мама начала крыть матом. Бабушка орать и хлопать по ногам.
Мама орёт:
— Сцепило, сцепило, ни как не расцепит.
Старшая дочь проорала:
— Всё переколосило. Всё спуталось. Да что же такое? — и задрыгалась ещё яростнее.
Бабушка проорала:
— Если мы сейчас не распутаемся, то опоздаем в мебельный магазин и сможем приобрести мебель только завтра. Надо нам скорее распутываться. Ползём в ванную. Они обговорили план действий, сползли с дивана и выползли кое — как из комнаты. Раздались крики, оры громыхание тазов. Вполз опять в комнату многорукий растрёпанный паук со спутанными мыльными ногами. Орёт каждая голова и материться. Проорала бабушкина голова.
— Ничего не выходит. Сцепило намертво.
Голова младшей дочки в плач: