— За колосным станком пойдём завтра. Придут наладчицы и будут вцеплять в пол ногти его ступней, запускать и налаживать. А ты, Таня, промой завтра в «Колосной», — следом она указала на младшую дочку, — ты же поможешь старшей сестре, пока мы будем ходить за колосным станком.
— Хорошо, мама, — ответила старшая дочь, — я не пойду, завтра в лесной институт и буду весь день дома.
— Ладно, мама, — ответила и младшая дочка.
Бабушка продолжает шлёпать по пятке кухонным сырником. Шлепки почти сливаются в один непрерывный звук. Мама сидит на диване рядом с бабушкой нога на ногу, сгибая и разгибая пальцы ног, шлёпает подошвой кухонного сырника по молодой широкой пятке. Сидят напротив старшая и младшая дочка, шлёпая также кухонными сырниками. Ноги у всех голые. Все недавно из ванной. Запах кала всё ещё витает в комнатах. Окна открыты настежь. Бабушка сказала:
— Завтра будет тяжёлый день.
— Ой да, точно, — вздохнула мама, придёт девушек наладчиц ужас сколько, — она сузила глаза и произнесла, — яи яи.
— А почему? — спросила младшая дочь, шлёпая всё также хаотично кухонным сырником по детской пятке.
— Потому что колосный станок это серьёзная вещь. Ты что? Сами мы его не настроим и не вцепим. Там нужно знание.
Прижимаются голые коленки к друг дружке. Стоят на полу четыре кухонных сырника. Три одинаковых больших размера и один поменьше. Раздаётся продолжительное шлёпанье на всю комнату.
Вдруг бабушка запищала так тонко, что все с удивлением взглянули на неё, а потом уставились на голые ноги и то же запищали, расширили глаза и продолжили стучать подошвами кухонных сырников по босым пяткам.
— Опять, — крикнула младшая дочка.
— Пошло, пошло, — проорала мама среди множества шлёпаний.
Зарычали разом женские половые органы.
Мама принялась шлёпать по своим голые ногам среди вони кухонных сырников.
— Сцепило, сцепило, — стала рычать старшая дочь, оскалив зубы и лупя исступлённо кухонным сырником по пятке, продолжая сидеть нога на ногу.
Мама стала дрыгаться, пытаясь выпутать ноги. Бабушка крикнула:
— Оля, Оля, не пытайся, не выйдет. Тут надо по-другому, — бабушка повысила голос, — тихо все, тихо, успокоились. Я сейчас скажу, что делать, чтобы ноги распутались. Ты, — она указала на старшую дочь, — стучишь два раза подошвой кухонного сырника по пятке и делаешь небольшую паузу, чтобы гасырник подсырнявился. Теперь ты, — она указала на младшую дочку, — не шлёпаешь, а просто шевелишь пальцами ног, вот так вот, — бабушка показала, как надо делать. Настя поглядела на ходящие жилки и венки под кожей у бабушки и произнесла:
— Вот так вот? — кухонный сырник на детской стопе стал ходить в стороны от движений пальцев в его союзке.
— Да. Вот так вот.
Шлёпающие звуки стали раздаваться среди спутанных ног. Младшая шевелит кухонным сырником, как показала бабушка.
— А тебе надо шлёпать кухонным сырником ритмичнее. Быстрее.
— Ага, поняла мама, — и зашлёпала так, что шлепки почти слились в один звук.
Бабушка же начала также шевелить кухонным сырником, а потом шлёпнула подошвой по пятке. Снова шевелит. Ходят жилки и венки под кожей.
— «Шлёп, шлёп», — раздалось по ороговевшей пятке.
Мама сидит нога на ногу. Прижимаются друг к дружке множество голых коленок. Раздаются шлёпающие быстрые звуки. Лупит подошва оладушковой толщины по пятке. Старшая дочь Таня шлёпнет два раза и сидит, глядит, выжидает, снова шлёпнет по пятке и опять глядит, выжидает. Шевелит младшая дочка кухонным сырником среди шлёпающих кухонных сырников. А рядом кухонный сырник бабушки. Она вращает носком по-разному. Мама шлёпает быстро кухонным сырником по пятке. Все сидят в напряжении, ожидая распутывания.
— Кошмар, что делается, — проговорила мама.
— Да блин, вообще, — подтвердила старшая дочь, — просто ужас какой то. Сцепило и не расцепляет.
Стоит другой кухонный сырник младшей дочери на полу. А над ним хлопает подошвами по пяткам, мама, бабушка и старшая сестра. Рядом же кухонный сырник старшей дочери. Мощная крепкая ступня всунута в него. Она пахнет ногами, а кухонные сырники источают запах жареной картошки, яичницы, котлеты, салата оливье и ножного пота. Запах такой, словно тут большой девичник с огромным застольем. Вдруг мама с бабушкой закричали. Бабушка забросила ногу на голую ногу мамы, а мама забросила голую ногу на ногу бабушки. Дочки сплелись ногами вместе с бабушкой и мамой.
— Я что — то напутала, — гаркнула бабушка.
— Вот дура, — крикнула мама, — последний раз тебя слушала. Опять нас всех ногами сплело. Да что такое?
Младшая запищала. Старшая принялась орать. Все стали шлёпать кухонными сырниками и визжать. Далее сползли вчетвером на пол и принялись хлопать руками по голым ножным сплетениям.
— Я что — то напутала, — проорала бабушка, — меня колосок запутал. Он сам запуталась среди моих жилок и венок. Простите меня, я не хотела.
Бабушка подрыгалась и упёрлась руками в пол. Младшая подняла лицо и крикнула:
— Опять спутались.
Старшая дочь Таня сделала злое лицо и пытается выпутаться, дёргая ноги на себя.
Мама ухватилась за свою ногу и напряглась. Простыни у бабушки и младшей дочки сползли с тел. Оголились соски, груди и половые лобки. У дочки он детский с пушком, а у бабушки зрелый волосатый. Старшая дочь Таня сказала:
— А может снять кухонные сырники и тогда может быть, нас отпустит?
— Нельзя, потому что пойдёт тогда сильная разрядка сырной сырности и нас может сцепить ещё сильнее.
— А что же тогда делать? — спросила старшая дочь под рык женских половых органов.
Бабушка ответила, но её ответ заглушили груди.
— Черти, опять пошли мычать, — и шлёпнула по ним рукой.
— «Муууууу», — замычали груди у мамы.
— Старшая закричала, — только бы не у меня, только бы не у меня. Я их только успокоила с помощью молока.
Бабушка сказала:
— Не переживай, Таня, я думаю, что всё будет замечательно.
— Бабушка, ты всегда так говоришь, и ничего замечательного не случается.
Замычали груди у мамы. Даже вибрация пошла по полу.
— Эх ты как, — крикнула бабушка.
Мама скинула простынку и хлопнула себя по груди. Младшая принялась дрыгаться, чтобы выпутать ноги и вдруг у неё одна нога вышла, потом следом вторая.
Бабушка ахнула от неожиданности и удивления.
Старшая крикнула:
— Ура, пошли распутывания.
Мама принялась дрыгаться сильнее, а груди продолжают мычать.
Бабушка попросила младшую внучку:
— Настя, сходи на кухню, нарежь шесть кусков сыра и принеси сюда.
Она развернулась и всхлипывая, пошла. Мама спросила у бабушки:
— Мама, что ты опять задумала?
Бабушка ответила:
— Сыр перемкнёт гасырники в кухонных сырниках, даст по подсырникам и засырнявя их, пересырнявит надгасырники подсырниками.
— Ты думаешь получиться так, распутать ноги?
— Я не думаю, я знаю.
Младшая дошла до кухни. Она вошла в саму кухню и подошла к белому холодильнику источающему запах сыра. Она дёрнула ручку и открыла дверь, соединила ноги вместе, а носки кухонных сырников развела. Достала сыр, взяла доску, положила сыр на доску и после того, как взяла нож, отрезала первую тонкую пластинку. А в это время в общей комнате мама сидит спутанная вместе с бабушкой и старшей сестрой. Все шевелят пальцами ног в кухонных сырниках. Это видно даже по по верху материала. Старшая дочь Таня взглянула на ноги и заметила:
— Как нас опять сильно спутало.
— Это точно, — согласилась мама.
Продолжает резать в кухне сыр младшая дочка. Стоят возле стола её босые ноги в кухонных сырниках. Открыты плюсна, называемые в их мире босынями. Она убрала нож, взяла стопку нарезанных кусков и принесла в общую комнату. Бабушка взяла из рук младшей внучки стопку сыра, положила на свои плюсна по куску и дала два куска маме, после чего протянула два куска старшей внучке Тане. Мама и старшая дочка взяли сыр из рук бабушки и разложили на ступнях. Возникла тишина. Все уставились в ожидании на свои голые спутанные ноги. Уставилась в томительном ожидании и младшая дочка. Пальцы ног она скрутила так, что верха кухонных сырников немного вспучились. Можно увидеть побелевшие от напряжения сильные пальцы ног с огромными ногтями, если заглянуть сейчас внутрь детских кухонных сырников. Сказала старшая дочь младшей:
— Повезло тебе, что ты вовремя выпуталась. Нас теперь так скрутило, что мы теперь и до утра возможно не распутаемся.
Бабушка предложила:
— Тогда давайте поднапряжёмся, распутаемся, а то завтра нам за колосным станком идти.
Мама крикнула бабушке:
— Это всё из — за тебя. Опять ты счудила.
Они стали ругаться друг на дружку. Старшая дочь прокричала:
— Мама, бабушка, прекратите. Не хватало, чтобы вы сейчас подрались.
— Сыр босыр пересыр, сыр босыр пересыр, — проорала бабушка.
Мама стала хлестать по голым ногам и начала орать. Груди замычали, влагалище зарычало.
— Блядь сука ёбаный в рот, — крикнула старшая дочь, — всё ссырнявилось, засырнявилось. Кухонные сырники нас ссырнявили. Мама, бабушка, когда мы распутаемся?
— Потерпи, потерпи, — крикнула мама.
— Скоро, скоро распутаемся, Танечка, — рявкнула бабушка.
Мама стала дрыгаться ещё сильнее, пытаясь выпутать ноги.
Все сидят голые. Влажные простыни лежать рядом на полу.
Упёрлась старшая дочь Таня руками и стала пытаться вытянуть свои ноги в кухонных сырниках. Кряхтение раздалось на всю комнату.
Бабушка проорала:
— Давайте же, ёбаный в рот. Давайте поднапряжёмся.
Младшая глядела на происходящее, а потом застучала подошвами кухонных сырников по полу. Крик вырвался из горла. Связки заклокотали. Вибрация от топота разошлась по полу. Она принялась долбить подошвами кухонных сырников и орать разными переливами; то тонким девчачьим голосом, то грубым низким мальчишеским. Мама проорала, лупя по голым сплетениям:
— Давайте же распутывайтесь, чёртовы ноги.
— Как вколодило чертей, как вколодило, — рявкнула бабушка с мычащей грудью.