Линз в Китае было в избытке. Истребителей — тоже. В теории. Но на практике их всегда не хватало. А ещё была смертность. Такая, что даже китайцы со своей нереальной численностью не могли покрыть потери.
Хотя, тут скорее наоборот: высокая плотность населения вблизи искажений сама по себе становилась проблемой. Сколько бы ни рождалось магов в новых поколениях — линз всё равно было больше.
А ведь ещё оставались пробои. Некоторые — уже столетиями укоренившиеся в этом мире.
Одно только радовало — монстры ненавидели друг друга не меньше, чем людей. Потому зоны пробоев редко расширялись быстро. Все силы мобов уходили на внутренние разборки.
Правда, у этого равновесия был один весомый минус.
Со временем, за счёт постоянных столкновений, твари становились сильнее. Каждый пробой стремился закрепиться в этом мире как можно глубже — и не жалел ресурсов на адаптацию порождённых чудовищ.
Но хуже всего, что побеждали всегда наиболее приспособленные.
А когда конкурентов поблизости не оставалось, начиналось «извержение» — неконтролируемое расширение пробоя, пока он не сталкивался с равным по силе противником.
Вот с такими «извержениями» мне и предстояло разбираться. Уничтожать их в зародыше.
Благо, благодаря военным дирижаблям, найти предполагаемого фаворита было несложно. Большинство таких инцидентов ликвидировалось при участии Ашшухатта.
Вот только… его одного банально не хватало.
Даже с восемью средоточиями и возможностью разделения, контролировать весь мир одному — задача невозможная. Особенно если учесть, что у главного безопасника и без этого дел по горло.
Обо всём этом мне и поведал сам Ашшухатт, не переставая ругать своих коллег-богов за бездействие.
Единственная, кто не удостоилась ни похвалы, ни ругани — как всегда — была Казназис. Она, как ни крути, не способна сражаться даже вполовину так эффективно, как мы.
Без боевых даров её «золотое средоточие» — просто кусок очень прочного металла.
А как показывает практика, пробои восьмого-девятого уровня — а извергаются, как назло, именно такие — порождают тварей, способных пробить даже божественную защиту.
Так что, как ни странно, даже по прибытию в Китай я не стал спускаться в чудом ещё функционирующую столицу.
К тому моменту Ашшухатт уже подготовил мне персональный боевой дирижабль, полностью подконтрольный его роду.
Может, мне пока и рановато было соваться в линзы выше шестого уровня — но привыкать стоило уже сейчас.
Своих людей — тех, что приехали со мной по линии Волкова — я не забыл. Всем им я выдал приказ подчиняться выделенным Ашшухаттом Великим Магистрам.
Как ни крути, мои последователи были не только боевой силой, но и неплохим источником энергии. Так что гонять их я собирался по полной. Не без помощи людей Ашшухатта, конечно.
Сразу по прибытии я выяснил главный недостаток имперских дирижаблей: для полноценного выхода из них требовалось спуститься на землю через транзитный отсек.
Прямого сообщения между двумя посудинами не было. Вообще. Что довольно тупо.
Так что, чтобы попасть на борт военного дирижабля, мне пришлось сначала выйти в аэропорт, а потом — уже через военный транзитный отсек — подняться наверх.
Ну… можно с натяжкой сказать, что в Китае я всё-таки побывал.
А то чувствую, вернуться «на землю» мне ещё не скоро предстоит.
Военный дирижабль, в отличие от роскошных транспортников, не блистал гламуром. Наоборот — меня встретил абсолютный минимализм. Чётко в стиле Ашшухатта.
Сам он, к слову, вновь воспользовался помощью своих людей, чтобы переместиться в транзитный отсек. И только уже там вернул себе привычную форму.
Внутри подконтрольного ему судна можно было не опасаться привлечь ненужное внимание.
С зачисткой линз решили не тянуть.
Сразу после стыковки дирижабль начал набирать скорость. Следовало отлететь подальше от города — вглубь необжитого пространства.
Всё же для полноценного боя мне требовалась полная форма, а не маскировочная. А светить средоточием перед посторонними — не лучшая идея.
Сейчас любую «непонятную активность» фиксируют и сливают в сеть за секунды. А мне лишняя слава пока не к чему.
Ни мне, ни Ашшухатту не требовался ни сон, ни отдых. Потому каюты мы занимать не стали. Обошлись капитанской рубкой.
И заодно получали по капельке энергии от смертных. Мелочь, а приятно.
Ашшухатта здесь знали все. Меня — только по внутренним каналам. Так что энергии от «веры» в мою сторону привалило вполне заметно. Примерно как за поглощение двух-трёх мобов из синей линзы. Мелочь, а приятно.
Кроме того, на дирижабле хватало халявной энергии. Правда, в донельзя грязном виде. Всё же — военное судно. Нередко сталкивается с редкими, но всё же встречающимися летающими тварями. А ещё, пролетая над пробоями, оно собирало остаточный фон. Тот в свою очередь влиял на самочувствие экипажа и гвардейцев. Не критично, но неприятно.
Так что я, впитав все местные энергетические аномалии, не только насытился сам, но и поднял эффективность работы всей команды. Мелочь, но когда Ашшухатт лично поведал об этом капитану, а слух добрался до бойцов, отношение ко мне окончательно сдвинулось в нужную сторону.
Энергия лишней не бывает.
Но всё это было детским лепетом на фоне приближающегося региона, полностью захваченного пробоями. В самое пекло нам лезть пока было рано. А вот пройтись по краешку — самое то.
Описать это скопление было просто. Ничего особенно оригинального: в центре — гигантское пятно пробоев, где без остановки идут бои между тварями. По периметру — гнёзда, способные дать отпор ослабевшим пробоям. А на границе — линзы. Субпродукты, появившиеся от близости гнёзд и самих пробоев.
Именно линзы — моя нынешняя зона ответственности. Пробиваюсь, продвигаюсь. Сначала до гнёзд. А там, глядишь, и до пробоев. Пока не хватит сил, чтобы вырезать очередного фаворита.
— Скорее всего, даже с твоей скоростью развития, первый визит в пробой состоится не раньше, чем через несколько месяцев, — прокомментировал Ашшухатт, глядя вниз, на бродящих среди новых линз ходоков. — До тех пор фаворитами займусь я. Понимаешь, это ведь не разовое явление. Это цикл. Убиваешь одного — получаешь отсрочку. А не решение проблемы.
— Несколько месяцев, в лучшем случае год — и в центре вновь появится наиболее приспособленный пробой, — кивнул я. — А уничтожить их все невозможно. Только приостановить. Не дать дойти до бедствия.
— Всё так, — вздохнул Ашшухатт. — Даже идея вступить в бой одновременно с фаворитом провалилась. Мы думали, он уничтожит ближайшие пробои — но он их, скорее, перенастраивает. Не закрывает. И мобы от этого становятся только хуже.
— Потому что они перестают враждовать друг с другом и начинают расширяться, — подхватил я. — Неприятная ситуация.
— Ещё бы! — фыркнул он. — Пока мы кидаем силы на ликвидацию одного, рядом вполне может появиться новый. Своевременность — всё.
— И таких случаев становится всё больше, — скорее утверждение, чем вопрос.
— Именно, — кивнул Ашшухатт. — Даже сейчас в мире происходит три извержения. Одно почти подавлено мной. Одно — у технологов. Но, как обычно, они решили испытать своё оружие, и всё затянулось. Пока они там кошмарят хвост волны, центр успевает адаптироваться. Мобы становятся сильнее. Пока их пушки справляются… но это только вопрос времени. Прогресс — штука капризная.
— Ладно, меньше слов, больше дела, — ухмыльнулся я. — Самое время начинать зачистку.
Сказано — сделано.
Мне даже не пришлось использовать транзитный отсек. Достаточно было выйти на один из «балконов» и спрыгнуть вниз. Одним из своих средоточий. Приземлился вполне удачно — слегка расплющил парочку тварей уровня Великих Магистров.
Часть второго тела я оставил в резерве. На случай, если придётся отступить. Но только часть — поглощение энергии с двух тел куда эффективнее.
А дальше — пошло веселье.
Ходоки, учуяв кровь… не мою, конечно, а их собратьев… тут же бросились в атаку. Их было много. Сотни. И это только те, кто в зоне видимости.
Вот только энергия у меня — с избытком. А дар давления позволяет творить буквально чудеса.
Сколько бы они ни пытались, вскрыть мою броню не получалось. А я, перестроив внешность под осьминога, хватал по десятку тварей сразу и методично поглощал. Жёстко. Смачно. Без остатка.
К концу пятого десятка оставшиеся поняли — перед ними не противник. Перед ними стихийное бедствие.
Отступили. Рассыпались. Рванули в стороны. И тут их осенило — врагов кругом ещё хватает.
Так что, поглотив свою личную добычу, я переключился на падаль. Мясо — тоже ресурс. Даже выжатое тело моба содержит остатки энергии. Особенно, если победитель был ослаблен. Трофей — тоже энергия.
К концу суток я восстановил изначальные размеры обоих средоточий. Всё ближе к привычной мне форме крепости.
Местность вокруг теперь походила на настоящее поле боя. Частично благодаря мне. Частично — из-за мобов, которые умели в магию. Ровная степь стала пепельной, усеянной воронками.
Ходоков я выкосил подчистую. Пора было заняться линзами. Их здесь хватало. Многие — на грани превращения в гнёзда.
Из-за удалённости от города, гуманоидных мобов среди местной фауны почти не было. Всё больше — гибриды животных и насекомых. Мир пока ещё держался. Природная флора и фауна не успели мутировать. Монстры предпочитали жрать друг друга. Возможно, потому что в них больше энергии.
Исследовать причины я не собирался. Моё дело — закрывать линзы. И я с этим справлялся.
Причём и без добычи не остался.
Даже выжатые тела оставались ценными. Так что, когда ходоки кончились, гвардейцы Ашшухатта принялись грузить трофеи на дирижабль. Благо, грузовых отсеков хватало, и бойцы знали, что брать.