– Чего? – по-прежнему спокойно ответил Шизл. – Я что-то в упор не понимаю твоих хитроумных аллегорий. По-нормальному скажи, а? Может, я, конечно, мозгами отморозился, поэтому и не доходит до меня, что ты имеешь в виду. Но вон Тот, по-моему, тоже сидит и не понимает ничего из того, о чем ты говорил.
– Правда, совсем не понимаю, Хиз! – подтвердил Тот. – Но очень бы хотелось конкретики, поскольку слишком долго мы все находимся в неведении по поводу судьбы Шизла.
– Да получишь ты свою конкретику! Вот заладил! – огрызнулся Хиз. – Давайте обо всем говорить постепенно. Для начала обсудим проблемы, которые у нас появились в человеческом обществе. А потом уже дойдем и до нового амплуа Шизла, которым он и понесет заслуженное наказание.
– Ну, и какие же у нас проблемы? – язвительно ответил Шизл и сам про себя отметил, что, похоже, он уже начал отогреваться, поэтому и потянуло его снова в ряды оппозиции Хиза.
– А проблем у нас как грязи, Шизл, – размеренно ответил Хиз и плюхнулся на диван, закинув ногу на ногу. – И думаю, как минимум Тот все их видит. Просто ему наплевать, в отличие от меня, и он предпочитает на них не акцентировать внимания. Типа не поставлена задача, значит, и нет проблемы.
– Хиз, ну что вот ты начинаешь? – обиженным тоном ответил Тот. – Я за всем стараюсь следить и держать все в порядке. И вроде бы все вполне сносно развивается. И есть заметные успехи.
– Ну, с точки зрения развития цивилизации в плане науки, искусства и так далее, возможно, ты и прав, Тот, – ответил Хиз. – Но я сейчас веду речь о моральных проблемах человеческого общества. Дабы сделать людей управляемыми, мы уже завели для них понятия добра и зла, и даже появились законы. Вроде бы все не так плохо, и налицо их развитие по сравнению с тем, что было, например, пять или тем более десять тысяч лет назад. Люди с законами, конечно же, стали более управляемыми, но все же мы совершили значительную ошибку. Мы не завели у них в сознании понятие греха.
– Извините, друзья, а наличие законов и регулирование ими правил поведения – это разве не говорит о присутствии у людей понятия греха? – перебил Тот, будучи явно не в восторге от того, что к его тысячелетним трудам относятся столь пренебрежительно и легко подвергают их критике.
– Нет, Тот, – категорично ответил Хиз. – Регулировка законами в лучшем случае позволяет завести в обществе понятия добра и зла, но осознание, что есть добро, а есть зло, не рождает в их сознании понятия греха. Ну, допустим, возьмем твоих шумеров, Тот. Да, законы у них есть, вполне себе проработанные, и общество хорошо регулируется ими. Но давай посмотрим более критично. Что мы увидим? Ситуация примерно такая: наблудил – заплати штраф одним бараном, убил – заплати десятью баранами. У египтян в обществе также сходные тенденции. Где здесь понятие греха? Нет его. А тот, кто заплатил штраф, вообще совершенно искренне считает, что он вину свою искупил, к нему не за что придраться, и он имеет право и дальше поблудить или убить, лишь бы были бараны. Да, в целом они понимают, что блуд и убийство – это плохо. Но останавливает их от плохого поступка это далеко не всегда. Особенно тех, у кого есть бараны. То есть мы видим, что регулирование поведения недостаточно эффективно. Нам нужно в ближайшие столетия кардинально менять сознание человеческого общества.
– Хиз, ну, допустим, ты прав, – начал кипятиться Тот. – Но ты думаешь, что-то изменится, если я буду внушать людям, что убийство – это не зло, а именно грех? По-моему, речь об одном и том же ведется, просто называется по-разному.
– Это для тебя, Тот, речь об одном и том же. Потому что тебе по праву рождения понятно, какие последствия и расплата для кармы убившего, например. Согласись, ты ведь не убиваешь вовсе не потому, что у тебя баранов лишних нет или тебе их просто жалко отдать, чтобы заплатить за содеянное. Ты при рождении уже понимал, что карму свою экономить надо даже по мелким пакостям, не говоря уже о более тяжких проступках. А у человечества на современном этапе его морального развития это еще не выработалось. Так вот нам надо подумать, как их поднять на более высокий уровень и внести изменения в их сознание, пока еще не совсем поздно. Естественно, не нужно им пытаться впихнуть в головы все то, что ты знаешь на эту тему, Тот. Но без хотя бы частичного донесения до них понимания матрицы грехов, включая самые основные, которые провоцируют появление множества других, никак не обойтись. Поэтому одна из наших основных задач на ближайшее будущее – придумать, как это все им объяснить, заставить понять и изменить им тем самым сознание. Зафиксируй себе, Тот, это как наиважнейшее дело, которым ты будешь заниматься долго и упорно. Придумывай способы для начала.
– А зачем тебе вообще надо, чтобы в сознании человечества появилось довольно непростое понятие греха? – с удивлением уточнил Тот. – Ты меня, конечно, извини, Хиз, но я не думаю, чтобы ты прям днями и ночами напролет заботился об их карме. Не думай, что я хочу тебя обидеть. Но ты сам мне сколько раз говорил, что моя карма – это моя собственная забота. А до простых людишек тебе, я уверен, и подавно дела нет. На мой взгляд, законы, может, и не идеальны, и есть в них огрехи, но все же регулятивную функцию они вполне себе неплохо выполняют. Пусть даже часто из нежелания заплатить штраф за плохой поступок, но человек все же старается жить по правилам, поэтому в современных развитых обществах есть что-то похожее на порядок. Зачем тебе вдруг понадобилось кардинально поменять их сознание? Это же ведь не на один день работа. Это ж как минимум несколько поколений должно смениться, прежде чем произойдет радикальное перерождение сознания!
– Я вот тоже не совсем понял, зачем тебе, Хиз, это понадобилось, – вмешался в разговор уже окончательно оттаявший Шизл.
– Все просто, ребята, – с довольным лицом ответил Хиз. – Любая цивилизация, в которой отсутствует понятие греха, рано или поздно обречена на вымирание. Только вот не надо мне говорить, что вы об этом не знали. А я заинтересован в том, чтобы человечество развивалось и выполняло важные для меня и моих замыслов функции. Поэтому изменения в сознание людей в любом случае надо вносить. А уж как это сделать, тебе думать, Тот. В том виде, в котором это существует сейчас, оно никак не пойдет. Надо признать, что было сделано много ошибок в обустройстве и регламентации жизни и быта людей. Надо срочно все это исправлять и выводить человечество на более высокий уровень нравственного развития.
– Ну, хорошо, – очевидно недовольно ответил Тот. – А к чему конкретно у тебя есть претензии, Хиз? Выскажись хотя бы для того, чтобы мне было за что зацепиться, пытаясь найти приемлемое решение для выполнения поставленной тобой задачи. А то вдруг я найду какой-нибудь выход, а тебе это снова не понравится – несколько тысяч лет спустя.
– Не волнуйся, Тот! Я бы в любом случае высказался относительно своего видения проблем человеческого общества, – ответил Хиз и повернулся в сторону Шизла. – К тому же мне еще надо рассказать вам о том, как будет наказан твой брат. А эти два вопроса как раз непосредственно связаны между собой. Поэтому выскажусь я более чем подробно.
– О! Вот это уже интересно! – воодушевился Шизл и посмотрел на Гианта, который все еще стоял скромненько в этом божественном обществе и грел свои любопытные уши. – Кстати, а вам всем не кажется, что ребенка отсюда давно можно было убрать? Зачем ему тут слушать про то, как меня будут наказывать, и про дефективность сознания современного человеческого общества?
– Нет, нам не кажется, что Гианта надо отсюда убрать, – перебил Хиз. – Если я его с собой привел, значит, не случайно я это сделал. А ты, Шизл, что, боишься, как бы пацан не услышал про тебя то, что не будет тебя возвышать в его глазах до ранга божества и супергероя?
– Знаешь, Хиз, после пары дней на лютом морозе вряд ли меня всерьез можно испугать такой мелочью. Мне, в принципе, все равно, что вы тут рассказываете про меня в присутствии Гианта, – ответил немного язвительно Шизл и соврал, поскольку предложил он убрать отсюда парнишку именно из-за боязни упасть в его глазах благодаря часто унизительному красноречию Хиза, на которое он был способен в адрес Шизла, как никто.
– Ну и отлично, что Шизл у нас ничего не боится! – с едкой ухмылочкой ответил Хиз. – Тогда Гианта не будем убирать отсюда, пусть слушает все, что мы говорим. Если б для Шизла было принципиально важно его отсутствие на обсуждении его участи, пришлось бы Гианта погулять отправить. Но раз уж Шизл не опасается уронить свой авторитет в его глазах, то пусть парнишка остается. Так что, Гиант, сиди и слушай, а также заодно благодари смелость Шизла, из-за которой ты тут остаешься.
Гиант пробурчал что-то типа готовности оставаться на месте, раз того желают великие боги, и на лице его была очевидная радость от того, что его не отправили погулять. Шизл же сидел и в душе злился на Хиза, который задел его за живое, вынудил соврать, что для него не важно мнение Гианта о нем, а потом вывернул все так, что, если бы Шизл опасался присутствия Гианта, он бы мальчишку отправил погулять. «То есть нам мало меня заморозить! Нам еще надо и морально помучить! – злобно размышлял Шизл. – Хотя ладно, что я это принимаю так близко к сердцу? Какая мне, в сущности, разница, что тут Гиант услышит про меня? Я уж и с жизнью не раз мысленно прощался после того, как кража Черепов сорвалась. Волноваться о том, что обо мне подумает оборванный безграмотный мальчишка, как-то даже немного смешно в этой ситуации. К тому же если уж Хиз захочет, чтобы Гиант узнал про меня что-либо плохое, он в любом случае найдет способ, как это рассказать пареньку… Если он уже это не сделал за те два дня, что я вымораживался».
– Тогда продолжим нашу серьезную беседу, – снова заговорил Хиз, отвлекая Шизла от его размышлений. – Собственно, друзья, что мы имеем на данный момент? Довольно низкий уровень сознания и морали человечества. А, собственно, почему? Ну как минимум нет особых примеров для подражания. И даже страха глобального нет, который может предостеречь от плохих поступков. Вы только посмотрите на культ их богов. То есть культ всех вас, кого я высадил на землю-матушку. Люди встречают то одного, то другого бога. А вас тут не так уж и мало, и все вы разные, с разными привычками и повадками. Вот и верят люди в разных богов по этой причине, и ваше поведение копируют, и образ жизни. А он у вас не всегда, мягко говоря, достоин подражания. Вы посмотрите на пантеоны богов тех или иных человеческих обществ. Каждый, кстати, несет в себе и добро, и зло. Собственно, как оно и есть на самом деле. Вот только нам это не подходит, ребята. Потому что, подражая вам, низкоразвитые существа глупостей и мерзостей совершат куда больше, чем творите вы сами. Потому что они всегда могут сказать, что, если боги совершают плохие поступки, значит, и я могу это делать. Чем примитивнее существо, тем более оно склонно подражать. Да и плюс ко всему, через какие-то несколько тысяч лет они подразовьются еще и зададут совершенно законный вопрос себе и своей совести: «Если мы верим в одних богов, а соседние общества в других, так, может, и нет никаких богов вовсе?» И тогда вообще все к чертям покатится, и все регуляторы их поведения собьются. Штрафы баранами уже могут и не помочь в этой ситуации. Поэтому, друзья, понятия добра и зла надо разводить. И большое количество богов убирать из сознания людей. Нас выручит сейчас только единобожие, то есть вера в одного бога, а не в несколько. И образ этого самого бога должен ассоциироваться только с добром и благими поступками, а также со строгим контролем за поведением человечества… Надо, чтобы боялись люди его прогневить своим плохим поведением.