— Игнорирование распоряжений расценивается как протест против системы, которая работает на ваше благо. Наказанием будут меры из арсенала тех, кто нас послал. В каждом случае решение принимается индивидуально.
— Например?
— Порицание. Словесное внушение. Обидное задание. Отлучение от возможностей роста. Отправка домой. Физическое уничтожение. Полное уничтожение.
— А что нужно сделать для отправки домой?
Тишина установилась мертвая — ответ на вопрос толстяка волновал каждого. Соня уточнила бы еще кое-что из перечисленного, но встревать сейчас — что стрелять себе в ногу.
— Повторяю, — голос андрика был привычно-бесстрастным, — в каждом случае решение принимается индивидуально. Официальная часть закончена. Если потребуется помощь — обращайтесь, и помощь придет. Возникнут еще вопросы — спрашивайте, и мы незамедлительно дадим ответы, которые будут адаптированы под ваше восприятие. Вопросы о понятиях, которых нет в ваших языках, будут отклонены с объясняющей формулировкой. Вопросы, заданные ради развлечения или для насмешки будут в лучшем случае проигнорированы, в худшем — признаны нарушением правил. О последствиях мы говорили.
Соня оглянулась на притихшие колонны и шеренги. Костюмы мальчиков, строгие и простые, и яркие платья девочек в ровных рядах смотрелись здорово. У четкого построения, оказывается, есть красота. Также в нем крылась необъяснимая мощь. Быть частью этой могучей красоты стало счастьем, на душе разлилось ликование причастности к чему-то большому и значительному. Теперь понятно, почему в древности любили военные парады. Форма и строй — это сила сама по себе.
— Пора делиться на команды, — сказал андрик.
Яркая вспышка заставила зажмуриться. Когда Соня открыла глаза, в зале осталось шесть человек — она и пятеро стоявших рядом. Остальные исчезли. Пустой зал сразу показался гигантским.
Наверное, все так же разбились на шестерки и стояли сейчас в таких же, созданных специально для них, параллельно существующих залах. Если андрики или их создатели размножили Землю — что им стоит так же множить более мелкие пространства? Соне захотелось спросить, но ее опередил высокий светловолосый мальчик:
— Как вы это делаете?
Что именно — объяснять не потребовалось.
— Это делаем не мы, — ответил андрик. После вспышки он переместился и теперь стоял на полу в пяти шагах впереди. — Это делаете вы.
Общее воодушевление, казалось, можно было черпать ложкой:
— Мы в будущем так умеем?!
— При переходе на следующий уровень.
— Получается, мы станем богами?
— Вы слишком плоско мыслите. Бог в вашем понимании — крайняя точка всемогущества человеческой особи, доступная вам на следующем же уровне. Нет, впереди лестница, и она ведет не столько вверх или вниз, сколько всюду. Это трудно объяснить.
— А вы попробуйте, — заявил толстяк наглым тоном.
На голову ниже двух других мальчишек, он не дотягивал даже до Сони и почти одинаковых с ней по росту негритянки и не знавшей слова «сегрегация» синеглазки. Зато в ширину превосходил каждого минимум вдвое. Если во время пожара или другого бедствия он сломает ногу, для эвакуации его будет проще катить, чем тащить.
Соня отругала себя за нехорошие мысли. Поступки начинаются с мыслей. Относись к другому так, как хочешь, чтобы относились к тебе.
Андрик продолжил:
— Вы можете представить лестницу, которая ведет сразу во все стороны? А пятимерное пространство?
— А оно пятимерное? — спросил начавший этот разговор широкоплечий светловолосый мальчик.
Он напоминал богатыря со старинных картин: рослый, крепкий, с выдающимся вперед мощным подбородком. Зеленые глаза глядели серьезно и собранно, как на общих занятиях в чате. Соня хотела бы с таким подружиться.
— Даже если сумеете вообразить пространство пятимерным — ошибетесь, — ответил андрик, — потому что мир устроен по-другому. Одновременно сложнее и проще. И намного шире. И глубже. Сейчас у вас нет определений для этих понятий. Для начала давайте представим Вселенную четырехмерной, то есть к пространственным координатам длины, ширины и высоты добавим время. У сложившегося в вашем воображении мира есть края? Какими вы их видите, для чего они нужны, и что находится за ними? Скорее всего, они направляют мироздание из точки Большого Взрыва к рассеянию, где центростремительные силы в конце концов победят центробежные, и гравитация отправит материю в обратный полет. Если так, то какой у этого смысл?
— А у существования есть смысл? — поинтересовалась негритянка, ранее рассуждавшая про марсианский день.
У жителей Марса нет внешних отличий, там живет второе поколение, а если марсианами считать лишь коренных, которые там родились, то первое. Широко расставленные глаза, широкий нос, пухлые губы на уплощенном лице — ничего необычного, и никак не догадаться, что эта девочка с черной кожей и длинными кучеряшками может быть марсианкой. Но она, скорее всего, именно марсианка, если так реагировала на земные условия.
Андрик ответил:
— У всего есть смысл. За неимением нужных терминов глубину мира я объясню на неправильном, но визуально доступном примере. Пойдем сверху вниз. Представьте, что Вселенных бесконечное множество. Каждая представляет собой набор из невообразимого количества материальных и иных составляющих, из которых самыми известными для вас являются галактики. В качестве логического допущения возьмем, что Вселенная — это система галактик, собранных в некую структуру. О назначении структуры говорить не будем, сейчас у нас другая задача. Итак, Вселенная состоит из галактик. Каждая галактика состоит из звездных систем. Звездные системы состоят из планет, на которых могут жить существа, чье умственное развитие допускает понимание этой цепочки. Информационное поле этих существ, которые пока не ощущают его как нечто цельное, состоит из множества индивидуумов. Каждый из них состоит из клеток. Клетки состоят из молекул. Молекулы состоят из атомов. Атомы в основном состоят из протонов и электронов, которые в свою очередь состоят из более мелких частиц. Список можно было начать раньше и продолжать бесконечно, мы рассмотрели всего несколько звеньев цепочек, расходящихся от человека в разные стороны. А теперь сравните, например, как выглядят атом и звездная система. Сравнили? — Андрик подождал несколько секунд. — Я хочу сказать, что вверху все то же самое, что внизу, и, поднимаясь или опускаясь, однажды можно увидеть себя.
Соня вместе со всеми пыталась осознать услышанное. Мыслей возникло много, но среди них не было ни одной, которую стоило бы произнести вслух. Выглядеть смешно перед теми, с кем еще даже не познакомилась, вовсе не хотелось.
Андрик сказал:
— Я предупреждал, что данное объяснение — всего лишь иллюстрация одной стороны мироздания в категориях, которые доступны вашему пониманию. Школьнику, который хочет сдать выпускные экзамены, для начала нужно учиться читать и считать. Аналогом этого мы и будем заниматься с вами в ближайшее время.
Глава 5 Знакомство. Первые впечатления. Первые проблемы
— Прошу каждого назваться по имени, — сказал андрик.
— Соня.
— Матвей, — сказал похожий на богатыря высокий блондин.
— Анисья, — произнесла хрупкая негритянка.
— Сабрина, — сообщила синеглазая (в полном смысле слова) сиреневоволосая девочка, еще более худенькая по сравнению с Соней и Анисьей. Такому сложению подошел бы термин «тощая», но он несет негативный оттенок, поэтому лучше сказать «очень-очень стройная».
— Савелий, — сказал еще один высокий мальчик — с темным пушком на голове, будто недавно стригся наголо.
У него на лбу красовался нарисованный синей краской третий глаз. В прежние времена такое самоукрашение называлось татуировкой. Кроме бросавшегося в глаза рисунка на лице виднелись ожоги, синяки и ссадины, сломанный нос был с горбинкой и глядел чуть набок. Чувствовалось, что Савелия жизнь, мягко говоря, не баловала.
Последним, словно делая одолжение, представился наглый толстяк.
— Ингвар.
Андрик поинтересовался:
— Как будет называться ваша команда?
— «Дружба», — предложила черненькая Анисья.
— «Кометы», — вбросила Соня.
Дружба у них еще в далекой перспективе, над ней работать и работать, а яркие личности с хвостом собственных историй видны невооруженным глазом.
— «Варинги», — весомо высказал толстый Ингвар с ударением на «а».
— Что это? — спросила у него Соня.
— Просто слово красивое, — пожал плечами Ингвар.
Взгляд у него был колючий, надменный и чуточку покровительственный. Самый маленький ростом, Ингвар умудрялся глядеть на всех свысока.
— «Дружба» и «Кометы» — слова обычные, а сколько было народу — вы сами видели, — нерешительно сообщил свое мнение Савелий. — Надо выбрать что-то особенное, ни на кого не похожее.
Кажется, ему понравились «Варинги».
— «Патология», — дал еще вариант широкоплечий светловолосый Матвей.
Больше предложений не поступило. Все умолкли, и чтобы дело сдвинулось, Соня предложила:
— Голосуем. Кто за «Дружбу»? Никто. За «Кометы»? Тоже никто. «Варинги»?
Она первой подняла руку — хотелось сделать приятное угрюмому, потрепанному жизнью Савелию. «За» проголосовали также толстый Ингвар, Савелий и синеглазка Сабрина.
Вот все и решилось. Но нужно довести дело до конца.
— Кто за «Патологию»? — спросила Соня.
Поднялись руки беловолосого Матвея и кучерявой черненькой Анисьи.
— Большинством голосов принимается название «Варинги», — объявила Соня.
— Поскольку имена в команде не повторяются, для простоты общения мы будем обращаться к каждому из вас по имени, которым вы назвались, — вновь заговорил андрик. — А сейчас — объединительная церемония. Поприветствуйте друг друга от всего сердца. Подарите каждому частичку души. У многих из присутствующих трудные судьбы, кто-то отправился сюда не в лучший период жизни, кого-то при возможном возвращении ждут неприятности. Когда мы говорим о возвращении как о чем-то возможном, но необязательном, имеется в виду, что перед вами может открыться другая дверь, и вы окажетесь в более подходящем для вас мире. Идите же к ближнему и дальнему, к своему и чужому, к шагнувшему навстречу и тому, кто испуганно отступит, потому что не видел от людей добра. Скажите что-нибудь ободряющее, обнимитесь, поделитесь теплом и любовью. Примите другого как самого себя.