18–23 июля 1955 – Женевская конференция четырех держав на высшем уровне.
21 ноября 1956 – 29 июня 1957 – министр государственного контроля СССР.
18–21 июня 1957 – выступление большинства членов Президиума ЦК КПСС, включая В.М. Молотова, против Н.С. Хрущева.
22–29 июня 1957 – пленум ЦК КПСС, осудивший «антипартийную группу Маленкова Г.М., Кагановича Л.М., Молотова В.М.».
Сентябрь 1957 – июль 1960 – чрезвычайный и полномочный посол СССР в Монгольской народной республике.
Сентябрь 1960 – ноябрь 1961 – постоянный представитель СССР в МАГАТЭ.
9 февраля – 26 июля 1962 – исключение из рядов КПСС.
12 сентября 1963 – отправлен на пенсию.
7 июня 1984 – восстановление в рядах КПСС.
8 ноября 1986 – кончина В.М. Молотова.
Глава IПарень из Вятской губернии(1890–1916)
Вячеслав сидел в зале, набитом народом. Вокруг большого стола – депутаты, работяги, солдаты. Шум, гам, срывающиеся голоса, крики со всех сторон. Такого Вячеслав не видел никогда, и сам этот солидный зал, повидавший много речей, такого не помнил. Сердце Вячеслава колотилось. Он немного потолкался, протиснулся ближе к столу и прокричал: дайте слово ЦК большевиков! Волнуясь, заикаясь, неопытно пока выпалил несколько вступительных слов, и произнес главное «В создающийся сейчас Совет рабочих депутатов обязательно нужно включить представителей солдат!» В ответ раздались возмущенные возгласы: «А еще большевики называют себя марксистами! Мы создаем орган классового представительства пролетариата!» Но эти протесты покрыл профессионально поставленный голос Керенского: «Потом о марксизме доспорите. Революции нужна сила. Правильное предложение, товарищ Молотов!» Зал одобрительно загудел: «Сила, сила для революции! Солдат надо, надобно включить солдат!» Вячеслав сел на место с приятным чувством минутной расслабленности: получилось. Отличную идею пробил. Революционную, нашу, большевистскую. И тут же привычно мобилизовался на следующие дела. А их был большой список.
Как так вышло, что он, простой парень из провинции, участвует теперь в определении судеб России? Если такой вопрос и посещал Вячеслава, то где-то на периферии сознания. Ответы были ясны – он входит в руководство самой революционной партии, а в стране революция. Но для нас, размышляющих о его биографии, этот вопрос сейчас будет центральным. В революцию были вовлечены миллионы людей, в партии большевиков состояли тысячи. А Молотов вошел в круг тех, кто определял маршрут революции на ее начальном этапе, да и потом не потерялся. И он был совсем не похож на таких политических тузов, как Керенский и Чхеидзе, его биография принципиально отличалась от эмигрантских лидеров большевизма и даже от находившегося здесь же рабочего большевистского лидера Шляпникова. Что вело Вячеслава в эту историческую точку, что позволило и потом играть роль в начавшейся российской исторической буре?
1. Купеческий город
Вячеслав Михайлович Скрябин родился 25 февраля[2] 1890 года в слободе Кукарка Яранского уезда Вятской губернии. Интересно, что из этого же населенного пункта происходил отец Алексея Рыкова – предшественника Молотова на посту председателя Совнаркома. Внук Вячеслава Михайловича В.А. Никонов попытался вывести характер знаменитого деда из таких историко-географических корней: «Вятский характер ковала история. И сделала она жителей этой земли своевольными и предприимчивыми, свободолюбивыми и независимыми, энергичными и мобильными»[3]. Трудно доказать или опровергнуть, насколько эти черты были характерны для большинства жителей Вятской губернии, но к тому, что мы знаем о будущем Молотове, без оговорок относится разве что слово «энергичный». Для понимания становления характера героя важнее то, что он родился в семье приказчика. Социальная среда, в которой он взрастал – купеческая организация уездного города Нолинска, откуда происходил отец Вячеслава Михаил Прохорович Скрябин. Он окончил коммерческое училище, был человеком набожным и хватким. Молотов и в старости поговаривал: «Мы, вятские – ребята хваткие»[4]. По рассказам Вячеслава Михайловича в передаче В.А. Никонова, Михаил Прохорович частенько напивался и буянил, но при этом был завсегдатаем «Общества трезвости», которое посещали нужные люди – нолинские начальники и влиятельные купцы[5]. Женился Михаил Прохорович на дочери купца Якова Евсеевича Небогатикова Анне, девушке образованной и музыкальной – как и сам Михаил, который пел в церковном хоре.
Небогатиков возглавлял торговый дом в Нолинске, был и фабрикантом – в общем, представлял собой типичный образец становящейся на ноги российской буржуазии. Яков Евсеевич определил зятя Михаила приказчиком лавки в Кукарке. Там и родился Вячеслав. У него было пять братьев: Михаил, Виктор, Николай, Владимир и младший Сергей – и сестра Зинаида. Вскоре семья переехала в Вятку. В 1895 году умер Яков Евсеевич, его капиталы перешли к старшим сыновьям. В 1898 году Скрябины вернулись в Нолинск[6]. Михаил Прохорович служил в конторе у Небогатиковых, где к 1909 году получал солидное жалование в 60 рублей в месяц[7].
В Нолинске давно породнились купеческие фамилии. Двоюродным племянником Вячеслава Скрябина был Борис Чирков – будущий выдающийся советский актер. Это был самый знаменитый в ХХ веке родственник Молотова. Некоторой известности добился брат Николай, который стал композитором с псевдонимом Нолинский (фамилия Скрябин мешала ему тем, что уже имелся более знаменитый композитор-однофамилец).
Сегодня Нолинск производит впечатление некоторой неухоженности и даже разрухи, а в конце XIX века в городе кипела жизнь. Это был важный экономический центр. Мимо солидных двухэтажных купеческих домов сновали лотошники, грузчики, приказчики.
Еще при Петре I купцы могли позволить себе строительство в Нолинске грандиозного каменного собора, достойного и большого города. Он потом пережил и коммунистические гонения на Церковь, и все советское время, и «лихие» 90-е, пока не сгорел, превратившись в руины. Сейчас потихоньку восстанавливается.
Вячеслав Михайлович Скрябин (Молотов). Начало 1900-х. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 2. Д. 1598. Л. 7]
Юный Вячеслав (или Веча, как звали его тогда друзья и родственники) жил в Нолинске во времена расцвета города в семье солидного приказчика. Собственно, приказчик, управленец, смекалистый исполнитель воли хозяина – это и была та профессия, навыки которой Вячеслав впитывал еще в семье. Потом они пригодятся ему.
Но вот чего у Вячеслава не было – это подобострастия, с которым порой, и не всегда справедливо, связывают образ приказчика. Юный Скрябин не терпел подобострастия даже в людях, к которым хорошо относился. Через несколько лет, оказавшись в ссылке, он так писал о другом ссыльном, который помог ему найти жилье: «до приторности услужлив»[8]. Будущему Молотову было присуще чувство собственного достоинства, которое мешало адаптироваться в купеческой среде. Хотя отец сурово вколачивал в детей понятия о сословных приличиях. Молотов вспоминал: «В детстве меня отец лупил как сивого мерина. И в чулан сажал, и плеткой, – все, как полагается»[9]. В то же время своих многочисленных детей Скрябины приобщали к музыкальной культуре. Умение играть на фортепиано, скрипке и мандолине потом помогло Вячеславу подрабатывать в трудные годы.
С детства Вячеслав Михайлович сохранил некоторые кулинарные пристрастия. В старости, потчуя гостей, он приговаривал: «Ешьте щи с кусками! Старорусская пища. Помню с детских лет. Куски черного хлеба настрогаешь в щи и кушаешь»[10].
В Нолинске было городское училище, где Вячеслав учился по приезде в город, и которое окончил с отличием в 1901 году. Но поступить в гимназию в Вятке не смог. С 1902 года Вячеслав уже успешно учился в казанском реальном училище – его мир расширялся, он осваивал навыки жизни в губернском городе, многократно превосходившем по размерам Нолинск. Четверо братьев Скрябиных жили у родственницы и посещали разные учебные заведения Казани. Большой город был полон соблазнов, в том числе и интеллектуальных. Оказывается, общество устроено не по «Закону Божию», а привычный мир несправедлив. Любимыми писателями Скрябина были реалисты А. Чехов и Д. Григорович, которых прочитал «от начала до конца»[11]. Их произведения наводили на мысль о всеобщности пороков, которые юноше прежде касались частными и незначительными. И в старости Молотов считал, что «прежняя жизнь не устраивала девять десятых населения»[12].
Освоение естественных наук в училище готовило Вячеслава, как и тысячи его сверстников, к мысли, что можно преобразовать не только природу, но и общество. Осознав, что окружающий мир нуждается в изменениях, человек может стать и умеренным сторонником прогресса, и радикальным поборником ниспровержения общественного строя. Это зависит и от его личных психологических склонностей, и от обстановки в стране, и от референтной группы – тех людей, которые влияют на формирование идеологии человека. Идеологического опыта у юноши из Нолинска не было никакого, зато был родственник Андрей Кулеша, социал-демократ. Он уже успел побывать в ссылке, бежал и нелегально жил у жены Лидии Чирковой – двоюродной сестры Вячеслава. Веча заходил в гости, и Кулеша раскрывал ему социал-демократические воззрения на мир. Это была свежая, непривычная картина – рациональная, как чертеж, и требовавшая действия, как символ веры. Впрочем, не стоит преувеличивать роль Кулеши в становлении революционных взглядов будущего Молотова – родственник недолго оставался главным источником революционных идей. Скоро они станут доступны любому жителю России.