На занятиях члены союза пропагандировали материализм, опровергая положения «Закона Божия» с помощью физики, а на занятиях по литературе и истории подводили под свои ответы критическую классовую базу, о чем потом с удовольствием вспоминал Аросев[18].
И в конце XIX – начале ХХ века, и во второй половине ХХ века молодые революционные романтики действовали примерно одинаково: приходя к выводу, что мир устроен неправильно, объединялись в кружок, обсуждали теорию, писали установочные документы, и если их к этому времени не отправляли под арест – искали возможность распропагандировать окружающих так, чтобы создать массовую организацию борьбы за свои идеалы. А для этого нужно использовать разные легальные поводы, устанавливать конспиративные связи с другими инакомыслящими, тиражировать свои идеи. С ростом рядов возникает необходимость создания координационных или руководящих органов. Таким путем пошли и юные казанские революционеры.
Письмо ученической организации Казанского первого реального училища Елабужской группе ученической организации, изъятое при обыске у В. М. Скрябина. Не позднее 21 марта 1909. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 2. Л. 19–19 об. Заверенная копия]
Н. В. Мальцев, В. А. Тихомирнов и В. М. Скрябин. Казань. 1909. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 120. Л. 1]
Вячеслав написал устав Революционного союза низших и средних школ Казани, который помог придать контактам ученических кружков более серьезную, «взрослую» форму. В организации участвовало 4 кружка при реальном училище с 34 участниками, кружок техников с 8 участниками, 5 гимназистов 2-й гимназии. Также на кружки ходило 9 учащихся инородческой учительской семинарии[19].
Рапорт начальника Казанского губернского жандармского управления К.И. Калинина Департаменту полиции об обыске у В.М. Скрябина, его допросе и заключении под стражу в тюрьме. 28 марта 1909. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 6. Л. 45–45 об.]
Тихомирнов и Скрябин со товарищи освоили навыки печатания листовок на гектографе (при аресте он будет найден у Тихомирнова[20]). Действовали конспиративно. Вячеслав получил свой первый псевдоним «Дядя». Он вел переписку с аналогичными кружками в Пензе и Елабуге, надеясь создать с ними объединенную организацию. В переписке с представителями «Елабужской группы организации средней школы» обсуждался устав общей структуры. Елабужцы сообщали казанцам: «Теперь мы решили вести оживленные отношения с организациями других городов, потому что таким образом мы будем как бы оказывать поддержку друг к другу, а также приобретем сведения о жизни учащихся других городов»[21]. Казанцы приглашались к сотрудничеству в журнале – вышло уже три номера и готовился четвертый. Елабужцы предлагали распространять журнал совместными усилиями так, как через несколько десятилетий будут размножаться самиздатские издания в СССР: «издавать журнал в одном каком-нибудь городе, а потом отсылать по отпечатанному экземпляру в другие города для перепечатки»[22].
Справка Казанского губернского жандармского управления со сведениями о В.М. Скрябине, привлеченном к переписке в качестве обвиняемого по делу об ученической революционной организации. 1 апреля 1909. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 6. Л. 4–4 об.]
Справка Казанского губернского жандармского управления на ученика Казанского первого реального училища В. М. Скрябина. 11 мая 1909. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 6. Л. 56]
Рапорт казанского полицмейстера вологодскому полицмейстеру о подчинении В. М. Скрябина гласному надзору полиции на два года и его отъезде в Вологду. 2 июля 1909. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 1. Л. 1–2]
Скрябин подготовил ответ (который затем и был найден у него при обыске), в котором настаивал на сохранении единства елабужской организации, которая переживала организационные трудности, интересовался тем, что читают в кружках, каково влияние журнала, в каких учебных заведениях есть члены организации. Возможность участия в елабужском журнале Вячеслав фактически отклонил под предлогом того, что казанская организация скоро будет выпускать свой. Достаточно обмениваться журналами. Вероятно, ему не хотелось, чтобы идейным центром их движения становилась Елабуга. От имени казанцев Скрябин предложил создать Всероссийский революционный союз средних и начальных школ с лозунгом «В знании и борьбе – сила и право»[23]. Лозунг скорее эсеровский, чем марксистский.
В старости Молотов так вспоминал об этой первой в своей жизни организации, где он был одним из лидеров: «Мы туда допускали социал-демократов, эсеров и анархистов. Наша группа социал-демократическая, где я вроде лидера был, добилась в конце концов, что эсеров мы превратили в социал-демократов, а кой-кого пришлось и выбросить – редкие случаи, но были»[24]. Конечно, не мог же ветеран-коммунист начинать с полуэсеровской организации. Однако, судя по документам, как раз эсеры превратили начинающих социал-демократов в сторонников своей партии.
Свое письмо к елабужцам, содержание которого очевидно было согласовано с другими лидерами союза и отражало их коллективную позицию, Скрябин заканчивает словами, не оставляющими сомнений в идейно-политической ориентации организации: «Имеете ли связи с П.С.Р. орг. адрес для чего мы вам сообщим»[25]. РСДРП не упоминается. Так что организация, в которой состоял Скрябин, ориентировалась не на социал-демократов, а на Партию социалистов-революционеров (ПСР)[26]. Жандармы в дальнейшем считали организацию учащихся эсеровской[27] и соответственно к ней относились.
Прошение М. П. Скрябина министру внутренних дел П. А. Столыпину об освобождении из-под стражи его сына В. М. Скрябина и передаче его под отцовский надзор в Нолинск, а также о разрешении свободного выезда за границу для продолжения образования. 8 мая 1909. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 7. Л. 36–37. Автограф]
Прошение В. М. Скрябина казанскому губернатору о разрешении выезда за границу для продолжения образования. 6 мая 1909. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 7. Л. 53. Автограф]
Расписка В. М. Скрябина с обязательствами не отлучаться из Вологды без разрешения губернатора. 8 июля 1909. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 1. Л. 11–12]
Разгромив в декабре 1908 года Казанский комитет ПСР, а примерно через месяц Казанский комитет РСДРП, жандармы взялись и за «подлесок», чтобы не подрос. Полковник Калинин принял решение провести обыски у 16 молодых людей, а Белорусова и Тихомирнова сразу арестовать[28].
Сообщение канцелярии вологодского губернатора Тотемскому уездному исправнику об отправке В. М. Скрябина в Вологодскую губернию под надзор полиции на два года и назначении его местом проживания г. Тотьму. 21 июля 1909. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 1. Л. 3–4]
В. М. Скрябин и Н. В. Мальцев в Вологде во время ссылки. Июль 1910. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 120. Л. 2]
По месту жительства Скрябина обыск был произведен 21 марта. Обнаружили материалы союза, и 26 марта Скрябина пригласили на допрос, за которым последовал арест. Арестовали и его друзей Тихомирнова, Аросева и Мальцева. Все оказались в губернской тюрьме. Прежняя жизнь с ее планами обустройства жизни рухнула. Теперь им надолго заказаны карьерные пути в официальных структурах Российской империи – и в государственных, и в коммерческих.
Письмо В. М. Скрябина Н. В. Мальцеву о прибытии в г. Тотьму и условиях жизни в ссылке. 1 августа 1909. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 13. Л. 1–6]
Письмо В. М. Скрябина своему брату Владимиру о прибытии в г. Тотьму. 6 августа 1909. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 13. Л. 7а–7а-об. Автограф]
Письмо В. М. Скрябина Н. В. Мальцеву о своей жизни в ссылке. 2 декабря 1909. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 1. Д. 13. Л. 10–14]
4. Становление большевика
В конце июня 1909 года Скрябина, Аросева и Мальцева приговорили к ссылке в Вологодскую губернию, а Тихомирнова – в Архангельскую. Вскоре его выпустят за рубеж. Скрябин тоже просился за рубеж, но его ходатайство министр внутренних дел «оставил без последствий»[29].
Было решено «по рассмотрении в особом совещании» Вячеслава Скрябина «как изобличенного в принадлежности к революционной организации, подчинить гласному надзору полиции на два года, считая срок с 16 июля 1909 года в Вологодской губернии»[30].
Скрябин и Аросев оказались в Тотьме. Город на холме у реки Сухоны произвел на ссыльных приятное впечатление. Казенного содержания хватало для скромной жизни. Здесь Скрябин получил возможность продолжить свое самообразование – читал легальные издания, выуживая оттуда информацию о политических дискуссиях – навык «чтения между строк» и «писания эзоповым языком» был полезен для инакомыслящих во все времена. В это время среди социал-демократов развернулись философские дискуссии. Комментируя прочитанное, Молотов проявил себя материалистом без изысков – противником богостроительства Луначарского и авангардистских веяний[31].
Жили они с Аросевым на 3 рубля в месяц. По прибытии власти выдали им по рублю. Еще Скрябин получил от властей на одежду 26 рублей 97 копеек. Помогали и родственники – Вячеслав писал брату Владимиру, что еще не получил высланных им 20 рублей: «нахожусь в нетерпеливом ожидании этих денег»[32]