Неприятель не только оборонялся, но и на отдельных участках переходил в контратаки при поддержке танков. Так, в районе д. Игнатьево противник использовал в бою против частей 93-й сд до 10 танков.
222-я сд весь день 26 января 1942 года вела бой по овладению населенными пунктами Водицкое, Родионово, Эсовцы, но так и не смогла этого сделать.
110-я стрелковая дивизия без 1287-го сп в ночь на 26 января сосредоточилась в районе Шанского Завода и с утра начала наступление на противника, оборонявшегося в районе Шевнево, Азарово, Водопьяново, сменив в этом районе 1290-й сп 113-й сд, который получил задачу продвигаться по маршруту своей дивизии.
160-я сд, продвигаясь в указанном направлении, 1293-м сп, действовавшим в авангарде, вела бой за д. Некрасово. Два других полка следовали за головным полком на некотором удалении от него.
Наступление частей 93-й сд замедлилось. В середине дня, под натиском противника, 266-й сп был вынужден оставить разъезд Угрюмово и отойти к лесу юго-восточнее его. 129-й сп, так и не сумев овладеть д. Игнатьево, и был вынужден продвигаться вперед, обходя его с юга.
113-я сд, несмотря на яростное сопротивление врага, к исходу дня овладела населенными пунктами Ивановское, Вязищи и Лущихино и продолжила продвижение вперед.
388-я сд, овладев населенными пунктами Воскресенск, Савино, Колодези и Мамуши, не встречая сильного сопротивления противника, продолжила наступление в общем направлении на Желтухино.
В 16 часов, в соответствии с распоряжением командующего Западным фронтом, командный пункт армии переместился в Износки.
Из журнала боевых действий 33-й армии за 26 января 1942 года:
«…Противник, частями прикрытия, усиленными минометами, артиллерией, отдельными и группами танков, пытается сдержать наступление частей армии… Дороги в полосе наступления армии труднопроходимы в силу чего, артиллерия и тылы отстают от своих частей. На отдельных участках создаются заторы обозов и артиллерии. Армия прибегает к мобилизации местного населения для расчистки дорог…»[34].
Ознакомившись с обстановкой в полосе боевых действий армии по состоянию на пять часов утра 27 января 1942 года, генерал Ефремов приказал отправить в адрес командиров дивизий телеграмму следующего содержания:
«1. Вы не бросок совершаете дивизиями в указанные районы, а ползете осторожно.
2. Требую усилить темп движения и быть в р-не сосредоточения каждому в срок…
ЕФРЕМОВ
КОНДРАТЬЕВ
ШЛЯХТИН»[35].
Но ни о каком усилении темпов наступления и не могло быть и речи. Дивизии были буквально «по рукам и ногам» связаны противником и плохими дорожными условиями. Даже левофланговые соединения – 113-я и 338-я сд были вынуждены вступать в бой с противником, поскольку возможности обойти его опорные пункты не было.
222-я сд с 1287-м сп 110-й сд с 9 часов утра вела бой в районе Лысково, Водицкое, где вновь объявился противник. 457-й сп наступал на Терехино. Вследствие низких температур стали большими потери личного состава от обморожений. За два последних дня обмороженных бойцов и командиров было намного больше, чем раненых.
Наступление 1289-го и 1291-го сп 110-й сд на Шевнево и Водопьяново успеха не имело. Авиация противника утром нанесла бомбовый удар по обозам частей в районе Шанского Завода, причинив им значительный урон.
160-я сд второй день вела бой за Глиньево, не имея успеха.
93-я сд весь день вела бой с противником, оборонявшимся в населенных пунктах Игнатьево, Угрюмовские высоты и разъезд Угрюмово. За два дня боя бойцами дивизии было подбито 4 танка. К 16 часам части дивизии вплотную подошли к шоссе Игнатьево – Разъезд Угрюмово, имея задачей продолжение наступление на Савостьяново. Однако противник сильным артиллерийским и минометным огнем из Игнатьево и Тулизово заставил части дивизии отойти назад.
113-я сд продолжала выдвижение в указанный район, не встречая сопротивления противника. К 9 часам утра 1288-й сп достиг Скотинино. 1292-й сп следовал за ним. Следовавший в хвосте колонны дивизии 1290-й сп оставил в районе Малое Ивановское стрелковую роту, которая имела задачу прикрыть коммуникации дивизии с севера. Все было бы хорошо, если бы не отставала артиллерия, которая по докладу штаба дивизии находилась в 25 км позади колонны главных сил дивизии[36].
338-я сд также продвигалась вперед по направлению к Вязьме, не встречая сопротивления противника. К 16 часам полки достигли: 1136-й сп – д. Дорки, 1134-й сп – д. Буслава, 1138-й – д. Шеломцы. Стрелковый батальон 1138-го сп был оставлен в Захарово для прикрытия дороги Юхнов – Гжатск с юга. Через несколько часов противник силою до роты пехоты дважды пытался безуспешно атаковать Захарово, но был отброшен назад. Это был первый тревожный звоночек, которому никто, однако, не придал никакого значения: ни в штабе армии, ни в штабе фронта.
Несмотря на сильный мороз и активные действия авиации противника, которая в течение дня несколько раз бомбила боевые порядки и тылы частей и соединения 33-й армии, войска продолжали 28 января 1942 года движение к Вязьме.
222-я сд, потеряв соприкосновение с противником, сосредоточилась в районе Пономариха, Шугайлово и в 15 часов начала марш по маршруту Прудищи, Шанский Завод, Износки для того чтобы присоединиться к ударной группировке армии.
В это время командарм получил донесение о том, что противник занял населенные пункты Тросна, Клины, Красново, Костино и держит под пулеметным и минометным огнем дорогу Шанский Завод – Износки, пытаясь наступать на Зубово. Движение по дороге стало невозможным.
Для восстановления движения командарм был вынужден использовать 222-ю сд, которая находилась ближе всех к этому району. Полковник Бобров получил задачу ликвидировать противника в районе Тросна, Клины, Красново, Костино, после чего, оставив прикрытие, продолжать движение по указанному маршруту.
Одновременно генерал Ефремов запросил Военный совет 43-й армии о выделении части сил на линию Фокино, Беклеши, Волынцы, Зубово для совместных действий по ликвидации противника, наступавшего с севера. Ответ командарма 43-й был как приговор:
«Все силы и средства армии направлены на юго-запад с целью – овладеть ЮХНОВ. Никаких сил Вам выделено быть не может. Надеемся, что вы обеспечите нас с тыла»[37].
Генерал Ефремов понял, что помощи ждать неоткуда, надо действовать, полагаясь только на собственные силы и средства, которых, к сожалению, было не так уж и много.
Неспокойно было на душе в тот день у генерала Ефремова. Но Михаил Григорьевич не знал тогда, и не узнал никогда, что именно в этот день генерал армии Г.К. Жуков подписал на него скандально известную в узком кругу лиц служебную характеристику, в которой, скорее всего, отразил свое личное отношение к командующему 33-й армией, но никак не уровень его командирской подготовки. Уж слишком не соответствовала эта характеристика уровню профессиональной выучки генерал-лейтенанта М.Г. Ефремова, которого многие генералы и офицеры, служившие в его подчинении, почитали за образец командира и человека. Так уж повелось в нашей армии, что служебная характеристика очень часто отражает не уровень подготовки подчиненного, а, прежде всего, отношение начальника к нему, особенно если нормальные отношения между ними не сложились. Принцип единоначалия в армии зачастую становился оружием невежд, которым они могли и могут при случае воспользоваться.
Вот эта характеристика:
«Генерал-лейтенант Ефремов Михаил Григорьевич командует 33-й армией с конца октября 1941 года.
Оперативный кругозор крайне ограничен. Во всех проведенных армией операциях неизменно нуждался в постоянном жестком руководстве со стороны командования фронтом, включительно тактического применения отдельных дивизий и расположения командного пункта армии. Приказы выполняются не в срок и не точно. Приходится все время подстегивать, за что имеет выговор в приказе.
Должности командующего армией не вполне соответствует. Целесообразно назначить командующим войсками внутреннего округа.
Командующий войсками Запфронта генерал армии Жуков.
Член Военного совета Западного фронта Хохлов»[38].
Никто не отбирает права у генерала Жукова в написании характеристики на подчиненного ему генерала, это все в его компетентности. Но возникает вопрос: когда же генерал Ефремов стал столь безликой личностью? Хорошо известно, что положительные черты, равно, как и отрицательные, формируются не в один день – это долгий процесс. И, как правило, человек не сразу растет в своем развитии и не сразу падает вниз. Поэтому есть смысл заглянуть в личное дело генерала Ефремова, в котором сразу же можно будет обнаружить, когда будущий командарм пошел по наклонной и дошел до такой характеристики, которую ему дал командующий фронтом.
Знакомясь с характеристиками, данными ему непосредственными начальниками и разного рода политическими органами, которые, как известно, обладали не меньшей властью, обнаруживаешь, что все они очень высоко ценили командирские и человеческие качества Михаила Григорьевича, причем недостатки, изредка проскакиваемые в них, даже как-то его «украшают».
4 марта 1922 года. Командир и военный комиссар 14-й стрелковой дивизии Калнин в приказе по дивизии, дает такую характеристику своему помощнику М.Г. Ефремову:
«Все возлагаемые на него задачи, как моего помощника, проводились под знаком – глубокого знания дела, выдающейся энергии и большого такта»[39].
Из аттестации на командира 19-й стрелковой дивизии М.Г. Ефремова по итогам 1925 года:
«Любит военное дело – выдержан. Политически развит. В обстановке ориентируется и принимает правильное решение. Самолюбив. Бывает вспыльчив, но умеет себя вовремя сдержать. Пользуется авторитетом среди подчиненных. Здоров. К походной жизни пригоден. Заслуживает внеочередного выдвижения на должность командира и комиссара корпуса.