Выброшенный в другой мир. Дилогия — страница 3 из 6

Глава 1

Альда так вымоталась за вчерашний день, что проспала бы завтрак, если бы её не разбудила Леора. Девушка хотела надеть халат, но вспомнила, что ещё не разбирала вещи и забыла вчера запереть дверь.

— Кому это не спиться? — спросила она, встав с кровати. — Ты, Леора? Если одна, то заходи, дверь не заперта, а если с кем-то, то подождите, а то я в одной рубашке.

— Действительно, не заперто, — сказала вошедшая Леора. — Извини, что разбудила, но сейчас должны подать сигнал на завтрак. Тебе помочь собраться?

— Платья помялись, — с досадой сказала Альда. — Буду напоминать пугало.

— Мне бы быть таким пугалом! — вздохнула Леора, подошла к подруге и обняла. — Мне очень жаль, что больше нет твоего отца. Я сама потеряла всех близких и знаю, что ты должна чувствовать.

— Спасибо! — Альда сама обняла Леору, потом отстранилась. — Давай я всё-таки оденусь, пока ещё кто-нибудь не пришёл. Вчера у меня на душе были два камня: гибель отца и судьба Алекса. Второй камень снял герцог, а первый снимет только время.

— А что тебе сказал Серг?

— Он сделал предложение, которое я с удовольствием приму.

— Тебе? Счастливая! А как же принцесса?

— Ты неправильно поняла, — смутилась Альда. — Помоги зашнуровать платье. Предложение касалось Алекса. Я его усыновляю, а баронство передаётся моему роду. Слушай, я забыла гребень! Что же делать?

— Давай зайдём ко мне, я тебя расчешу своим, — предложила Леора. — Только шевелись быстрее, а то опоздаем.

Они не опоздали, но прибежали в трапезную самыми последними. Все уже сидели на своих местах, но пока не ели.

— Здравствуйте, Джок! — поздоровалась Альда с Лишнеем. — Чего все ждут?

— Здравствуй! — улыбнулся барон. — Не чего, а кого. Вас мы ждём, вернее, тебя. Герцог уже хотел посылать Дорна узнать, в чём причина задержки.

— Я ещё не видела здесь столько людей, — сказала Альда, оглядев трапезный зал. — И много незнакомых лиц.

— Это те офицеры герцога, с которыми он сдружился в походе, — объяснил Джок. — Накладывай мясо. Сегодня оленина, которую ты любишь. Как себя чувствуешь после вчерашнего?

— Если вы о теле, то я уже отдохнула, а если о душе… Наверное, я ещё до конца и не осознала, что отца больше нет.

— Если я смогу хоть в чём-то его заменить, только скажи! А горе пройдёт только со временем, слова и слёзы при утрате близких помогают мало.

— Спасибо за сочувствие! — поблагодарила девушка. — Не знаю, что бы я делала без Алекса и всех вас. Наверное, просто сломалась бы.

— Люди с твоим характером не ломаются, — покачал головой Джок. — Ожесточиться могла. Давай всё-таки есть, как все остальные.

После окончания завтрака, когда все стали покидать трапезную, Альду у выхода перехватил герцог.

— Вы сегодня пришли самой последней, поэтому я даже не поздоровался, — сказал он, придержав её за руку. — Мы только два дня как вернулись с войны, поэтому у меня сейчас много дел, но вечером хочу собрать у себя друзей. Немного расслабимся, вспомним поход и просто пообщаемся. Приходите, Альда, буду вас ждать. Когда соберёмся, я пришлю за вами сестру.

Она кивнула и быстро вышла из трапезного зала. Здесь её уже поджидала Лани.

— Привет! — поздоровалась она с Альдой. — Пошли ко мне поболтаем, а то вчера меня вытурили, да ещё брат набил шишку.

— Я вчера так устала, что было не до разговоров. Они это увидели и вскоре тоже ушли, так я даже не помню, как заснула. Может, пойдём не к тебе, а ко мне?

— Если ты боишься, что наш разговор услышит брат, как в тот раз, то зря. Он сейчас уйдёт до обеда. Они столько всего привезли с этой войны, что теперь будут декаду разбирать. Это не я придумала, он сам так сказал.

— Хорошо, пойдём к тебе. Не хочешь пригласить Леору?

— Сейчас я хочу побыть только с тобой, а Леора, как и ты, приглашена на вечер, так что ещё успеете наговориться.

Они пришли в гостиную Лани и сели рядышком на диван.

— А что привезли с войны? — спросила Альда. — Оружие?

— Оружия привезли столько, что не знают, куда его девать, — ответила Лани. — Доспехов тоже много, но их все раздали нашим солдатам. Помнишь, мы говорили о том, как можно заработать на войне?

— Конечно, помню.

— Вот, Серг, и заработал. Помимо оружия и доспехов, привёз целый обоз серебра, пригнал тысячу лошадей и несколько тысяч пленных. Я у него спросила, на фига нам пленные, так знаешь, что он ответил?

— Наверное, сделал тебе выговор за «на фига», — улыбнулась Альда, знавшая все словечки своей молодой подруги.

— Я к нему не так обратилась! Он мне сказал, что ему надоело убивать людей! Представляешь? Я ещё спросила, куда мы их денем, и знаешь, что он ответил? Продадим, говорит, после войны Мехалу. А пока, чтобы не даром ели хлеб, будут работать в каменоломнях. Для строек и дорог нужно много камня. Работа тяжёлая, как раз для пленных. Пусть, говорит, ломают и тешут камень и заодно думают, стоит ли соваться к нам ещё раз.

— А как наши сходили? Много потеряли людей?

— Вроде нет, но я мало знаю о походе. Брату некогда, Севоржу — тоже, поэтому они от меня отмахиваются. Но Серг сказал, что сегодня вечером расскажет.

— А где будут эти посиделки? У герцога?

— Не-а, у него не хватит места для всех приглашённых, поэтому всё устроим в большой гостиной. Только уберём из неё кресла и поставим стулья.

— А кого пригласили?

— Всех ближних людей брата и несколько его офицеров, а из женщин нас с тобой, Леору, Беллу и жену Севоржа. Ладно, ты лучше скажи, где теперь будешь жить?

— В имении, конечно, где же ещё?

— А почему не в столице? Многие дворяне живут в городах, а в своих имениях не появляются годами. Что у вас там хорошего, чтобы гробить жизнь в глухомани? Ты же говорила, что у вас от золота нельзя закрыть денежный ящик. Если не хотите жить у нас, сними в городе дом. Тогда можно будет видеться каждый день.

— У нас там дама сердца! — улыбнулась Альда. — Алекс без неё никуда не уедет, а у меня уже есть друзья. Хотя сейчас надо какое-то время пожить в другом месте, потому что в замке всё напоминает об отце.

— У тебя везде друзья, — вздохнула девочка, — а у меня никого нет, кроме тебя и брата, а он почти всё время занят.

— А Леора?

— Мы с ней слишком разные, чтобы дружить. Мне кажется, что Леора возилась со мной только из-за брата, а теперь поняла, что у неё не будет с ним любви. Ей приспичило вить гнездо, и денег для этого достаточно, задержка только за мужем. Видела, сколько офицеров было на завтраке? Не все они из благородных, но брат сказал, что это дело времени. Все, кто заслужил, получат дворянство. Так что скоро распрощаемся с Леорой. Даже если она станет жить в новом городе или в столице, во дворце будет редкой гостьей. Ей видеться с моим братом — одно расстройство, а возиться с девчонкой замужней женщине… И Белла выйдет замуж, как только ей исполнится пятнадцать, вот мне и остаётся целыми днями бренчать на дейре или скакать одной в комнате для занятий борьбой, да ещё книги. Ты для чего прошлый раз привозила Галу? Чтобы лишний раз меня подразнить? Замечательная девушка и прекрасная подруга, которой ты похвасталась и увезла обратно в своё баронство! А обо мне ты подумала? Я… — Горло у девочки перехватило, и она заплакала. — Я каждое твоё письмо храню, я сколько раз просила Джока к вам отпустить! Появилась Глера, так и ту спрятали в вашем баронстве!

— Лани, дорогая, не плачь! — Альда обняла девочку и прижала её к себе.

Открылась входная дверь и в гостиную вошёл герцог.

— Вы странно действуете на сестру, — сказал он Альде. — Стоит вам обняться, как для её слёз нужно подставлять тазик.

— Собрался уходить, так иди! — рассердилась Лани. — Я сказала Альде, что тебя уже нет, а ты нам мешаешь!

— Я собирался уходить, но ты так ревёшь, что слышно в коридоре. Если есть нужда и желание поплакать, идите в спальню. Там уж точно никто не помешает.

— Правда, пойдём в спальню, — предложила Лани и добавила для брата: — Я туда не пошла из-за тебя, потому что тебе через дверь всё слышно.

— Хорошо, когда есть кто-то, кому можно поплакаться, — сказал герцог и ушёл.

— Я не поняла последних слов. У твоего брата было такое выражение лица…

— Завидует он, — шмыгнула носом Лани. — Неужели не видно? Мужчины всё держат в себе, оттого и умирают раньше нас. Знаешь, как он любил свою Лару? А когда её убили, приехал как неживой. Я у него вообще не видела ни одной слезинки.

— А какой была эта Лара?

— Очень красивая, такая же маленькая, как и ты, но, по-моему, совершенно пустая женщина. Она занималась только своей внешностью, ну и с братом в постели понятно чем, причём не по одному разу за день. Но любила она его по-настоящему, а мужчины это чувствуют. Не знаю, чем она зацепила брата, кроме своей любви, но у него в ней был смысл жизни, как в тех книгах, над которыми он сейчас смеётся. Ты во всех отношениях лучше её: и красивее, и моложе, и умеешь драться, и уже есть ребёнок.

— Ты забыла добавить, что я ещё люблю играть на дейре, — улыбнулась Альда. — Кстати, мне удалось сделать что-то вроде инструмента, о котором говорил твой брат. Струн не семь, а только шесть, но звучит замечательно!

— Пойдём, покажешь! — загорелась Лани.

— Я не взяла его с собой, — огорчила её Альда. — Смерть отца, потом здесь у меня были не очень приятные дела. Извини, но мне было не до инструмента. Привезу в следующий раз.

Разговаривали долго. Альда говорила о своей жизни в баронстве, о соседях и о многом другом, за исключением подвалов, а Лани по её просьбе рассказала то, что посчитала нужным, о брате. Потом Альда спохватилась, что не отдала в глажку свои платья, поэтому простилась с девочкой и пошла к себе заниматься гардеробом.

Герцога и его офицеров на обеде не было.

— Он предупреждал, что пообедает в лагерях, — сказала Лани, когда вместе с Альдой вышла из трапезного зала. — Иначе трудно выкроить много времени на вечер. Ты сейчас куда? Может, пойдём ко мне?

— Извини, но у меня до вечера от болтовни отвалится язык! — улыбнулась девушка. — А вечером он ещё может понадобиться, так что я лучше немного отдохну. Всё-таки дорога сильно утомляет. Вроде отдохнула за ночь, а сейчас чувствую, что этого отдыха мало. Главное, не заснуть, потому что после дневного сна чувствую себя разбитой.

— Я пришлю служанку, — пообещала Лани, — а потом прибегу сама.

Альда чуть было не заснула, но сначала этому помешала прачка, принёсшая два выглаженных платья, а потом — присланная Лани служанка, с помощью которой девушка надела платье и уложила волосы в красивую причёску. Едва они с этим закончили, как появилась Лани.

— Какая ты красивая! — восхищённо сказала девочка, обходя вокруг Альды. — Брат будет сражён!

— Перестань, — сказала Альда, — а то никуда не пойду. Лучше помоги подобрать серьги под это платье. И себе выбери, что понравится.

— Тебе пойдут эти, — выбрала Лани, — а я возьму эту пару. Одевай их и пошли быстрее!

— А ужин?

— Для нас его не будет. В гостиной на столиках много фруктов, сладостей и сдобных булок. Или тебе обязательно на ночь глядя есть мясо? Брат говорит, что это вредно. Не копайся, кроме нас, все уже на месте!

В гостиной к их приходу собрались десять мужчин и три дамы.

— Вот и последние пожаловали! — встретил их герцог. — Я знаю, что у вас принято зимой устраивать балы. К сожалению, сначала борьба с мятежниками, а потом война помешали мне заниматься своим двором и всем, что нужно для развлечений. Да и неприлично веселиться, когда гибнут люди. Но я уверен, что война долго не продлится, и всё ещё у нас с вами будет. А пока развлечёмся проще. Поскольку не все здесь знают друг друга, я вас сам представлю, а потом мы попросим нашу гостью баронессу Альду Буше рассказать о том, как она с отцом и их другом шевалье Газлом нашла кучу золота и останки короля-основателя и его свиты. А мы, в свою очередь, расскажем тем, кого не было в походе, о том, как он проходил. Если кому-то неинтересен разговор, можете отойти и поговорить о своём. Ужина сегодня не будет, поэтому употребляйте то, что стоит в вазах. А слуги сейчас принесут горячий чай.

Альда уже многократно рассказывала самым разным людям о своих приключениях, поэтому для неё не составило труда рассказать о находке, призвав на помощь свою фантазию, чтобы соединить два приключения в одно. Рассказывала она живо с красочными отступлениями, и слушатели, как наяву, видели громаду замка дикого барона, из которой стража тычками выгоняла купленных рабов, чтобы развеселить доброй охотой своего хозяина и его гостей.

— Терпение богов истощилось, — продолжала она рассказывать замершим слушателям, — и они послали в тот край чуму. Те, кто не успел уйти, умерли в своих домах. Погибло и всё население замка дикого барона, который с тех пор назвали чумным. Мы ехали до него два дня…

Альда продолжала рассказ, и перед слушателями вставали наполовину обвалившиеся стены и башни, которые не пощадило время, завывал ветер, швырявший в лицо снег, и раскрывалась запертая сотни лет назад комната, где скелет матери до сих пор обнимает то, что осталось от её ребёнка. Потом рассказ пошёл о подвале, об останках прикованного в камере узника и о вскрытом захоронении короля-основателя и его свиты.

— Скелет того, кто вскрыл стену, так и остался лежать, обнимая один из сундуков с золотом. Мы взяли себе лишь то золото, которое не имело отношения к плате империи за помощь в войне, а всё остальное, в том числе останки, именное оружие и регалии были вывезены людьми барона Лишнея. Всё, кроме останков, находится здесь, а их, чтобы предохранить от разрушения, временно укрыли в подвале замка Ксавье.

— Спасибо за замечательный рассказ, — поблагодарил герцог. — Я думаю, что о вашем новом подвиге завтра узнает вся армия. Хочу только внести уточнение. Останки лежат в подвале замка Буше. Я уже подписал указ о передаче бывшего баронства Ксавье в вашу собственность. Господа, баронесса усыновила Алекса Ксавье, поэтому он продолжает оставаться наследником имения.

После бурного выражения восторга молодыми офицерами Серг сказал:

— Давайте теперь и мы с вами похвастаемся проделанной работой. Пусть о походе расскажет наш генерал, а мы будем дополнять по ходу рассказа. Если у кого-нибудь из вас будет что сказать, поднимите руку, и Севорж даст возможность высказаться. Начинайте, Ланс. Рассказ будет долгим, поэтому пейте чай и закусывайте всем, что есть на столах.

— Когда мы только начали обсуждать будущий поход, — начал Ланс, — герцог сказал…

— Нам понадобится база, Ланс, — сказал Сергей. — Рассредоточить армию по деревням неудобно и опасно. Мы не сможем её быстро собрать. Поэтому нужен нетронутый противником город где-нибудь на полпути от нашей границы до мест, где стоят гарнизоны сотхемцев. Там оставим резервы и оттуда будем направлять в рейды боевые отряды. И туда же свезём все трофеи и пригоним пленных.

— Ты хочешь брать пленных? — спросил Ланс.

Посторонних при разговоре не было, поэтому они обращались друг к другу на ты.

— Посмотрим, — ответил Сергей. — Специально этим заниматься не будем, но если начнут сдаваться в плен, под охраной вывезем в Зельск.

— Значит, ты уже выбрал базу. Не объяснишь, почему именно Зельск?

— А у нас с тобой небольшой выбор, — ответил Сергей. — В Парнаде очень мало нетронутых сотхемцами городов, а находящихся в удобном месте — только два.

— От кого узнал?

— От беженцев, — ответил Сергей. — Кстати, ворота Зельска для них не открыли.

— А чем лучше Зельск? — поинтересовался Ланс.

— Я разве говорил, что он чем-то лучше? Для меня оба города равноценны, поэтому просто бросил монету.

— Хороший способ. Как поведём войска?

— Мы это уже обсуждали. Сначала выйду я, а потом ты приведёшь остальных. Мы скупили всю парусину, которую предложил на продажу север, но всё равно на армию палаток не хватит. Поэтому сначала разместим в городе мой отряд, а потом переправим вам уже ненужные палатки. Переход займёт не меньше трёх дней, скорее, четыре, а ночевать зимой под открытым небом, да ещё столько дней подряд…

— Значит, оставляем в новом городе две тысячи солдат?

— Да, с учётом гарнизона столицы, их будет достаточно. И полторы тысячи новобранцев, которых сейчас гоняют, к весне уже можно будет использовать. А нам с тобой должно хватить четырёх тысяч бойцов. Я обоснуюсь в городе и разошлю людей по округе скупать у крестьян продовольствие и корм для лошадей. До твоего прихода не буду предпринимать никаких активных действий, а потом пошлём отряды конных разведчиков. Надо узнать, как отреагировали сотхемцы на наш осенний рейд.

— А если магистрат Зельска и вам не откроет ворота?

— Я думаю, что найду на них управу.

Севорж как в воду глядел. Когда отряд Сергея подошёл к Зельску, ворота оказались запертыми, а на стенах виднелись солдаты городского гарнизона и ополченцы.

— Извините, ваша светлость, но магистрат решил в город никого не пускать! — сказал Сергею вызванный на переговоры начальник городского гарнизона.

Ему были даны гарантии неприкосновенности, поэтому вёл себя вызывающе и не выказывал большого почтения к чужому герцогу.

— В уме ли вы, шевалье? — спросил Сергей, насмешливо глядя на капитана Зельска. — Пусть я не герцог вашей провинции, но мне даны королём широкие полномочия, а вы, вместо того чтобы оказывать всяческое содействие, фактически помогаете врагу. А это, милейший, называется изменой. Да я за одно то, что вы не впустили в город пострадавших жителей провинции, заставив женщин и детей добираться к нам без всякой помощи, повесил бы весь ваш магистрат вверх ногами! Возможно, я это ещё сделаю. Вы думаете, что если вам повезло уцелеть, то и дальше вот так отсидитесь? Впрочем, бесполезно взывать к вашему патриотизму: его у вас просто нет. Я обещал, что вас сейчас не тронут, и сдержу слово. Только это вовсе не значит, что вы не составите компанию своему магистрату. Верёвок у меня хватит на всех. Я не стану брать штурмом ваш город. При штурме пострадают горожане, да и у меня могут быть потери. Мы поступим проще. Сейчас я отправляю солдат по окрестным деревням скупить у крестьян все излишки продовольствия. Заодно объявят о том, что я запретил продавать его в ваш город. Вы могли запастись продовольствием, а я не хочу долго ждать, поэтому придётся натравить на вас сотхемцев. Пошлю своих людей вырезать их гарнизоны в двух городах, а потом медленно отойду сюда. Вот пусть они вас и штурмуют, а я вмешаюсь в последний момент, чтобы они вместе с вами не спалили мне город. Чудесный план, не правда ли?

Капитан, которого от слов герцога прошиб пот, так не считал.

— Я думаю, что мы могли бы договориться, — сказал он, уже с испугом глядя на Сергея. — Только я, ваша светлость, такие вопросы не решаю. Дозвольте передать ваши слова членам магистрата.

— А для чего вы здесь, если не для этого? — пожал плечами Сергей. — Возвращайтесь и передайте, но учтите, что я не намерен долго ждать. Солдат по деревням отправят прямо сейчас. У меня на подходе намного больший отряд, поэтому я должен думать о том, где размещать людей.

Через час открылись городские ворота, из которых выехали два всадника. Вместе с вернувшимся капитаном приехал глава городского магистрата.

— Вы, ваша светлость, неправильно поняли нашего капитана! — обратился к Сергею невысокий полный мужчина, который несмотря на зимнее время обильно потел. — Как глава магистрата, я могу вас уверить в полном нашем сочувствии вашей освободительной миссии. Вы только скажите, что нужно сделать…

После этого разговора ворота были открыты, и солдаты Сергея заняли город, сразу же взяв под контроль городской гарнизон и стражу. Посмотрев на местное ополчение, Сергей велел ополченцам сдать оружие в арсенал и разойтись по домам, чтобы не путались под ногами, что они тут же с радостью сделали. В каждую из близлежащих деревень были направлены небольшие отряды кавалерии, задачей которых было не только купить продовольствие и овёс, но и контролировать в дальнейшем подходы к деревням, с целью упредить крестьян о приближении вражеских фуражиров, если такие будут, и по возможности оказать им противодействие. Все палатки, как и договаривались, Сергей с небольшим отрядом отправил Севоржу. До прихода его войска была проведена разведка подходов к небольшому городку Сажину, находящемуся в дне пути от Зельска. Городок был разграблен сотхемцами и частично сожжён, а уцелевшие жители разбежались. Сергею он был нужен для временного размещения действующих на коммуникациях противника отрядов, до тех пор пока не захвачен ни один из занятых сотхемцами городов.

Через шесть дней прибыли ещё две с половиной тысячи воинов.

— Приветствую! — сказал Севорж, заходя в комнату, которую Сергей использовал для работы. — Неужели ты пообещал повесить магистрат?

— Уже нажаловались? — засмеялся Сергей. — Стоило бы повесить, пусть даже не всех, а через одного, но демон с ними. Если захочет, пусть с ними разбирается тот, кому отдадут провинцию. Открыли ворота и закрыли рты, а больше от них ничего и не требуется. Дошли без приключений? Тогда я высылаю разведчиков, а ты дай команду своему воинству отдыхать.

Шесть отрядов по пять всадников были отправлены наблюдать за патрулями сотхемцев. Через три дня пять из них вернулись. О том, что случилось с шестым, так и не узнали.

— Патрули посылают реже, чем раньше, но отрядами не меньше трёхсот всадников, — докладывал Сергею с Лансом барон Парман. — В лесной местности проявляют большую осторожность и повсюду пускают разъезды. Засаду теперь не устроишь. Мы не могли брать пленных из-за своей малочисленности, поэтому в дальнейшей разведке не было смысла.

— Приём с переодеванием тоже ничего не даст, — сказал Ланс. — Наверняка Мехал узнал, как мы захватывали врасплох его гарнизоны. Не так уж сложно додуматься до условного знака.

— Думаешь, ничего не даст? — усмехнулся Сергей. — Сколько у нас их курток?

— Примерно с сотню. А что вы придумали, милорд? — спросил Ланс.

— Барон, ваши парни не боятся грязи? — спросил Сергей Пармана. — Вот и прекрасно! Подберите их столько, сколько у нас этих курток. Теперь вот ещё что. Мне потребуется свободное от деревьев место, где дорога спускается с холма. И нужно знать, когда по этой дороге будет проходить патрульный отряд Мехала, иначе ваши парни отморозят себе задницы. А теперь слушайте, что мы сделаем.

— И долго нам тут лежать? — вполголоса спросил молодой солдат у лежавшего рядом десятника. — Скоро отморозим яйца. Зачем мне тогда деньги герцога?

— Лежи и поменьше раскрывай рот! — ответил десятник, тоже изображавший тяжелораненого или убитого. — Раз разведчики сказали, что скоро проедут, значит, вот-вот должны быть здесь. Мало веток положил под задницу?

— Сзади у меня полный порядок, у меня спереди всё скоро отвалится!

— Закрой пасть! — прошипел десятник. — На холме всадники! И прикрой плащом арбалеты, только медленно.

Сто три солдата Сергея, одетые в куртки и доспехи воинов Мехала, в живописном беспорядке лежали на дороге и вдоль неё, перепачканные в грязи и крови. Из многих торчали оперения стрел. Были убиты несколько лошадей, которыми пришлось пожертвовать для большего правдоподобия. Их кровью вымазали куртки.

Кавалеристы разъезда разглядели место побоища и со всей возможной скоростью, какую позволяла развить залитая грязью дорога, помчались докладывать о нём командиру отряда. Прошло минут десять, и на вершине холма показалось сразу много всадников, которые, торопя лошадей, двинулись к «полю боя», освобождая место для едущим следом. Когда первые всадники приблизились к телам шагов на двадцать, последние бойцы отряда уже были на этой стороне холма. Внезапно один из лежавших резво приподнялся, что-то заорал и, схватив прикрытый плащом арбалет, разрядил его в ближайшего всадника. Этот крик послужил сигналом для остальных. Выстрелив один раз, бойцы Сергея хватали второй арбалет, потом третий. Ливень болтов за минуту выкосил почти весь отряд. Оставшиеся в живых три десятка всадников пытались развернуть лошадей и погнать их на холм, но им мешали тела их товарищей, грязь и испуганно мечущиеся, потерявшие седоков кони. А стрелки тем временем спешно перезаряжали арбалеты.

— Если хотите жить, сдавайтесь! — закричал сотник Сергея. — Иначе всех здесь положим! Сдавшимся обещаем жизнь!

— Первые пленные у нас уже есть, милорд! — докладывал герцогу барон Парман. — Ваша уловка прекрасно сработала! Правда, ребята намёрзлись, зато нет даже раненых, а у сотхемцев три сотни кавалерии как корова языком слизала. Десятка два коней успели разбежаться, остальных навьючили оружием и доспехами и гонят сюда. Куртки я тоже велел собрать. А тела отвезли на лошадях в ближайший лес.

— Вы всё сделали правильно, Альбер, — сказал Сергей. — Если мы с вами и дальше будем так воевать, вы у меня к концу войны не только до барона, до графа довоюетесь. Или хотите к титулу ещё и баронство?

— Да я, ваша светлость, всё, что скажете, выполню!

— Тогда слушайте, что нужно будет сделать…

Глава 2

— Почему бьют тревогу, Завор? — Граф Март Стадж в одном халате выскочил из спальни, где он приятно проводил время с недавно доставленной девушкой.

— Сейчас узнаю, ваше сиятельство! — сказал слуга, открыл дверь в коридор и исчез.

Раньше чем он вернулся, в комнату вбежал один из пяти сотников графа шевалье Клауд.

— Беда, командир! — крикнул он. — На патрульный отряд барона Эктора напали сандорцы!

— Спокойней, сотник! — одёрнул его граф. — Как далеко идёт бой и сколько сил у неприятеля?

— Шагов триста от стен, а врагов раза в три больше, чем всадников у барона. Если не поможем, их быстро перебьют!

— Пока я оденусь, проверьте готовность гарнизона. Мы не пойдём на выручку. Нам и в обороне трудно держаться против такого числа врагов, а выйти за стены — это безумие. Но мы обязаны впустить солдат барона, если они смогут выйти из боя и оторваться от противника. Прикажите караулу на воротах внимательно следить за боем. Если прискачут солдаты барона, пропустят и сразу закроют ворота. Да, пошлите им в усиление два десятка бойцов с арбалетами. Если погоня будет наседать нашим на пятки, пусть отсекут её стрельбой.

Клауд выбежал, а вместо него в комнате появился слуга.

— Я уже всё знаю! — оборвал его граф. — Помоги одеться и закрепить доспехи. Толку от тебя мало. Давно выгнал бы, если бы не твой талант разыскивать девушек.

Стадж быстро оделся, закрепил броню и уже через десять минут поднимался по ведущей на крепостную стену лестнице.

— Что у вас? — спросил он десятника.

— Наших ополовинили, ваше сиятельство! — ответил тот.

Собравшиеся на стене солдаты разразились радостными криками.

— Чего они орут? — спросил граф. — Разберитесь и доложите!

— Многим удалось вырваться из западни! — сказал десятник после пробежки на стену и обратно.

Больше сотни всадников вышли из боя и неслись к городским воротам. Немногие остались прикрывали их отход и гибли один за другим. Наконец сандорцы их опрокинули и бросились вдогонку за беглецами.

— Не успеют догнать! — злорадно сказал десятник. — Ворота закроют, а их попотчуем болтами!

Внезапно от ворот донёсся шум боя, который стал быстро приближаться. Видимо, ворота остались открытыми, потому что подскакавшие сандорцы не скапливались у стены, а врывались в город, быстро истребляя его растерявшихся защитников. Многие из всадников спешивались и открывали убийственно точную стрельбу из луков. На небольшом расстоянии луки давали большое преимущество перед арбалетами из-за своей скорострельности. Сандорцы быстро и почти без потерь захватили весь город, за исключением городской стены, где за зубцами прятались воины Сотхема во главе с графом. Время от времени кто-нибудь из них пытался стрелять в неприятеля, но это было рискованно. Лучники быстро выбивали смельчаков, не давая им нанести сколь-нибудь существенный урон. Через некоторое время стрельба с обеих сторон прекратилась.

— Солдаты и офицеры короля Мехала! Мы полностью захватили Валенту! — крикнул один из сандорцев. — Я барон Альбер Парман от имени своего герцога обещаю всем сдавшимся жизнь. После войны мы постараемся вернуть вас на родину. Город с внешней стороны патрулируется нашими бойцами, а сейчас мы поставим посты и внутри. И долго вы там просидите на холоде и без еды? На раздумья вам даются две свечи времени. Тех, кто не сдастся по истечение этого срока, в плен брать не будем!

— Что будем делать, ваше сиятельство? — спросил десятник графа, который укрылся за соседним зубцом стены. — Он прав: долго мы здесь не высидим, да и болтов почти не осталось. Они наверняка перебили отряд барона Эктора, а следующий будет только через три дня. Мы здесь за это время околеем. Да и чем нам помогут патрульные?

— Не стреляйте! — крикнул граф. — Мы решили сдаться!.. Бесчестно использовать такие уловки! — возмущался он уже позже, встретившись с Сергеем. — Извольте воевать по-благородному!

— Да ну? — рассмеялся в ответ герцог. — А вы поступаете благородно? Ваш Мехал заранее предупредил нас о войне? Нет, он прокрался как разбойник и ударил исподтишка, не дав нам времени подготовиться к его приходу, а потом отыгрался на мирных жителях, сжигая население целых городов! Скажите спасибо за то, что вас взяли в плен. Если после войны ваш король или родственники внесут за вас выкуп, вернётесь домой. А война — это не благородный поединок, на ней нет правил!

— У нас тоже есть недовольные тем, что мы обманули сотхемцев, — сказал Парман, когда увели графа.

— Вы слышали мои слова? Вот и передайте их всем недовольным. Если бы мы сражались благородно, то потратили бы на осаду Валенты не меньше недели и потеряли бы самое малое человек триста. А за это время нас обязательно обнаружил бы один из патрулей и сообщил в другие города. Если бы мы после этого захватили Валенту, на этом все наши успехи и закончились бы. У нас нет таких сил, да и глупо вести себя благородно с теми, кому незнакомо благородство. Предупредите, что в дальнейшем за подобные разговоры буду с позором изгонять из армии.

— Я всё понял, милорд. Не скажете, что будем делать дальше?

— Нам нужно привести в порядок трофейные куртки, а лучше снять чистые и неповреждённые с пленных, одев их во что-нибудь другое. Всех допросим и пообещаем заплатить за нужные нам сведения. Через два дня в город должен войти ещё один патрульный отряд. Желательно, чтобы его бойцы ничего не заподозрили до самых казарм. Тогда можно захватить всех без боя. Потом формируем караваны с оружием и доспехами и всё это вывозим в Зельск вместе с пленными. Нужно поговорить с горожанами. Наверняка среди них есть опытные мечники и стрелки из лука. Трофейного оружия и лишних лошадей у нас много, и подкрепление не помешает. А дальнейшие действия будут во многом зависеть от того, что мы узнаем у пленных.

Никто из пленных солдат не сказал ничего интересного, а офицеры отказались отвечать на вопросы, и только когда первый караван с пленными покинул город, Сергею сообщили, что один солдат хочет сообщить нечто важное лично ему.

— Я знаю о том, что может быть вам очень полезно, — сказал он герцогу, — но у меня, милорд, есть условия. Я думаю, что ваши пленные не будут просто так сидеть где-нибудь в тёплых домах и вкусно питаться. Скорее всего, их заставят отрабатывать свой хлеб в поте лица. Так вот, я бы хотел этого избежать. Освободите меня и заплатите, как обещали, а я вам расскажу всё, что знаю. Родни у меня в Сотхеме нет, нет вообще ничего такого, из-за чего стоило бы возвращаться, поэтому я думаю остаться у вас.

— И что же это за сведения, за которые я должен платить? — спросил Сергей. — Не бойся, если скажешь действительно что-то важное, тебя освободят и хорошо заплатят. Свободу получишь уже в моей провинции, но держать тебя будут отдельно от остальных.

— Король Мехал обещал армии, что выплата вознаграждения будет регулярной и пока держит своё слово. Раз в месяц из Сотхема под большой охраной выходит денежный обоз, который везёт жалование тем, кто не согласился на выплаты семье или отсрочку.

— А зачем вам деньги на войне? — удивился Сергей. — Вас и так обеспечивают всем необходимым, а женщинам побеждённых никто не платит.

— Всё так, милорд, — согласился солдат, — только война ведь может по-всякому повернуться. Возьмите меня. У меня нет семьи, которой можно оставить свои деньги, да и не все доверяют свои деньги родичам. Можно открыть счёт в каком-нибудь торговом доме, чтобы казначейство переводило жалование туда. Кое-кто так и делает, но я не хочу связываться с купцами. Не знаю, как ваши, а наши не всегда отдают деньги по первому требованию. Был бы я ещё благородных кровей, а так… Вот и выходит, что таким, как я, лучше всего складывать своё серебро в заплечный мешок. К сожалению, его не так много, чтобы мешок оттянул плечи. Грабить пленных у нас не принято, а если возьмут после моей смерти, то мне это уже будет неважно.

— И много вас таких? — спросил Сергей.

— Не скажу за всю армию, а в нашем гарнизоне было человек пятьдесят, — ответил солдат. — С этим обозом кое-кому из офицеров привозят золото. Деньги заказывают те, кто играет на них в солу. Есть у нас такая игра.

— Значит, примерно каждый десятый, — прикинул Сергей. — И охота Мехалу из-за вас гонять эти обозы?

— Так оплата оговаривается при найме, милорд, — возразил солдат. — Если бы мне не платили сразу, а пообещали отдать заработанное как-нибудь потом, я бы не нанимался в армию. Идти из-за одной добычи… Она бывает только при наступлении, да и то не всегда можно найти что-нибудь действительно ценное, что можно унести с собой. А в этом походе наш король не дал порыться в домах, по его приказу всё сожгли. Сколько добра сгорело!

— И когда должен прибыть этот обоз?

— Точно не знаю, но примерно — через декаду.

— У вас все войска шли через Дешт?

— За других не скажу, милорд, но мы шли через него. Это наш самый ближний к вашей границе город. И дорога там хорошая, когда нет дождей.

— А какая в нём охрана, знаешь?

— Хотите перехватить обоз на нашей территории? — догадался солдат. — Так даже лучше. Никакой охраны, кроме гарнизона в три сотни солдат, в Деште нет, но сам обоз должны хорошо охранять. Может быть, с ним пришлют подкрепления, о которых давно говорят.

— О сгоревшем барахле он пожалел, а то, что сгорело население большого города, для него неважно, — сказал Сергей Севоржу после ухода солдата. — Ладно, он действительно сказал много ценного.

— Солдаты, — пожал плечами генерал. — Что ты от них хочешь? Они сами ходят под смертью, и им плевать на смерть других. Не всем, но многим, в том числе и нашим. Я правильно понял, что ты хочешь приобщить к трофеям и серебряный обоз, да ещё захватить его на земле Сотхема?

— Правильно. Здесь мы сможем только уничтожить ещё один патруль. Так легко захватить остальные города уже не получится. Отсутствие патрулей насторожит командиров их гарнизонов, и уловка с подменой больше не пройдёт. Мы можем взять штурмом ещё два города, пока не отреагирует Мехал, но и сами при этом понесём потери, а мне бы этого не хотелось. Нам ещё разбираться с пополнением для его войск.

— Одно из которых может прибыть с этим обозом.

— Правильно. Если мы захватим Дешт и уничтожим его гарнизон и охрану обоза, зимнюю компанию можно будет считать оконченной. Останется унести ноги со всем захваченным. Мехал потеряет Дешт, который обязательно нужно сжечь, и больше полутора тысяч бойцов, а мы надолго обеспечим свои потребности в конях и оружии и добудем доспехи для новобранцев. Это не считая серебра. Деньги нужны как воздух, а там должно быть больше двухсот тысяч монет серебром, да ещё наверняка будет золото. Да и наши солдаты немного прибарахлятся. У солдат при взятии городов свой интерес, а в городах Парнады не пограбишь. Население-то своё, да ещё к тому же уже ограбленное сотхемцами.

— Мысль неожиданная и в меру наглая, так что может получиться, — задумался Ланс. — Только будет сложно незаметно провести туда армию. Патрули мы уберём, но ещё останутся гарнизоны пяти городов. Они должны контролировать дороги и сообщать в ставку короля обо всём важном. Нам они не соперники, но смогут доложить Мехалу после нашего ухода. Много солдат он на нас не выделит, но нам и две тысячи могут создать много неприятностей, если половина наших бойцов будет мотаться с обозами и пленными. А если исхитрятся передать о нас весточку по цепочке в сторону Сотхема, вся затея может накрыться.

— А мы не пойдём туда всей армией, — сказал Сергей. — Сколько у нас людей, которые говорят без акцента? Восемь? Возьмём их, сотню мечников, две сотни лучников и десяток парней, которых нам выделил Джок. Для захвата города будет достаточно, а после подтянем ещё три сотни кавалерии. И пойдём не дорогой, а лесом. Конечно, путь будет длиннее, но меньше грязи и не нужно прятаться, поэтому потеряем не так уж много времени. В этих местах в основном сосновые леса и мало подлеска, так что без обоза пройдём.

— Провизию думаешь везти на лошадях?

— Да. До границы идти всего шесть или семь дней, так что дотянут, а сами пока побудут на подножном корме. В Валенте оставим достаточно сил, чтобы надёжно перекрыть дорогу. Я думаю, что мы не будем ждать прихода патруля, оставим его захват Парману. Я пойду в первой группе, а ты двинешься следом с кавалерией.

— Не знаю, как ты с такими силами думаешь брать город, но по этому плану у меня будет одно уточнение. Лошадь без труда увезёт провизию на декаду для двух-трёх человек, поэтому предлагаю погрузить на каждую ещё мешок овса. Они, конечно, дойдут до места на одном подножном корме, но если случится драка с их участием или придётся спасаться бегством, они не продержатся долго после голодовки. И ещё нужно взять проводников из местных. Когда думаешь выходить?

— Сегодня уже поздно. Пока определим состав групп и подготовимся… А ещё искать проводника. Времени у нас немного, но я не вижу смысла в том, чтобы уходить из города на ночь глядя. Давай сегодня всё приготовим, а выйдем завтра до рассвета. Пока можно идти вместе, а дальше будем действовать по обстановке.

Заканчивался пятый день пути, и оба отряда двигались по краю редкого соснового леса в двух лерах от тракта.

— Где-то здесь проходит граница между королевствами, — сказал Сергею один из двух проводников, — а до Дешта ещё день пути.

— Откуда знаешь здешние места? — полюбопытствовал Сергей. — И здесь охотился?

— Какая здесь охота! — махнул рукой проводник. — Здесь только лоси и мелкая лесная живность, её много и ближе к дому. Что уж сейчас скрывать! Иной раз приходилось заниматься контрабандой. Здесь никогда не было пограничной стражи, только иногда приезжали егеря герцога.

— А что возил, если не секрет? — спросил Сергей.

— Какие от вас секреты, милорд, — понурился проводник. — По молодости и из желания заработать нарушал указ герцога и возил в Сотхем оружие, в основном наконечники. И цену за них давали хорошую, и расплачивались серебром, которое там дешевле, чем у нас. За это меня боги и наказали, лишив всей семьи в один день. Вы меня, милорд, не гнали бы? Сердце пропитано болью и требует крови убийц!

— Хорошо говоришь на их языке?

— Годами с ними общался и даже недолго жил в Деште. Думаю, что по говору никто не отличит.

— А в какое время года жил?

— Застрял я у них зимой. Было это больше десяти лет назад. Редкая выдалась на холод зима, даже повсюду выпал снег и не таял две декады. Не рискнул я тогда перейти границу. Хоть изредка, но её осматривали, а увидеть нарушителя по снегу сможет любой дурак. Шкура-то у меня одна, а герцог поступал сурово с теми, кто баловался контрабандой.

— Тогда ответь на вопрос, Олен, — сказал Сергей. — Кто продаёт горожанам дрова?

— У них есть лесорубы, которые работают бригадой. Лес валят круглый год, пилят и рубят на поленья и продают горожанам. Летом дрова дешевле, поэтому многие их с лета и запасают. Но и зимой в них есть нужда. Я жил у своих подельников, и они при мне ходили на городской рынок, а потом привезли телегу чурбанов. Я ещё от нечего делать и чтобы размяться помахал топором.

— Что ещё о них знаешь? Далеко ли от города рубят деревья и в какое время выезжают? Через какие ворота?

— Ничего этого не знаю, — помотал головой проводник, — только думаю, что сильно далеко ездить не будут. Город маленький, а лес совсем рядом. А ворот там всего двое. Вы, милорд, хотите с их помощью проникнуть в город? Ничего не выйдет.

— Почему ты так думаешь?

— Так не любят они сандорцев и не станут помогать, тем более против своих.

— А как же ты умудрился с ними жить, если они нас так не любят?

— Так деньги, милорд! Они от меня большую прибыль имели!

— А если и этим заплатить?

— Боюсь, что это не поможет. Мертвецам деньги ни к чему. Если они вам помогут, то об этом рано или поздно узнают, а это верная смерть и для них самих, и для всех их близких. А без помощи вы не проведёте в город своих людей под видом лесорубов. Стража знает их в лицо, так что хоть один должен быть в обозе.

— Говоришь, хоть один? — задумался Сергей. — А если предложить такие деньги, чтобы совсем ушёл из этих мест? Стражников в воротах в любом случае будем кончать на месте. Некогда там будет возиться с пленными. Поэтому, если всех несогласных лесорубов закопать в лесу, никто не узнает о том, как мы проникли в город.

— Может и получиться, — почесал затылок Олен. — Только тратиться вам, милорд, придётся сильно.

— Золото не дороже жизни моих людей, — сказал Сергей. — Теперь главное — быстрее выйти к городу и определить место, где валят лес. Нужно не прозевать обоз, иначе от нашего похода будет мало толку.

С местом им повезло. Когда Олен сказал, что до города осталось не больше пяти лер, наткнулись на свежую вырубку, от которой в сторону Дешта тянулись следы тележных колёс.

— Сегодня рубили, — сделал вывод проводник. — Время ещё не очень позднее, так что могут приехать ещё. Вам этих взять ещё лучше, милорд. Пока справятся с дровами, уже начнёт темнеть, и будет легче подъехать к воротам с незнакомыми людьми.

— Отводите кавалерию, генерал, а то кони могут выдать нас ржанием, — приказал Сергей Севоржу, — Остальным отойти подальше от вырубки и окружить её так, чтобы никто не удрал. Подождём до темноты. Если не приедут, повторим засаду утром. Сразу брать не будем, пусть сначала нарубят и погрузят дрова, иначе этим придётся заниматься самим.

Ждать пришлось больше часа, прежде чем вдали послышались голоса людей и скрип колёс. Лесорубы выехали на вырубку, разобрали инструмент и принялись валить деревья, освобождать их от веток и пилить на чурбаны, которыми нагружали шесть возов. Всего лесорубов было тринадцать человек, двое из них ещё совсем мальчишки. Определились и со старшим — здоровым как медведь мужиком с барскими замашками. За всё время работы он ни разу не взмахнул топором, который висел у него в петле на поясе. Когда они уже собрались ехать обратно и убрали инструменты, из начавшего темнеть леса с разных сторон, окружая обоз, вышли полсотни воинов.

— Не трогали бы вы свои топоры! — предупредил один из них, — иначе живо утыкаем болтами. Если согласитесь нам помочь, получите много золота.

— И что нужно сделать? — с нескрываемой ненавистью спросил старший.

— Сущий пустяк! — весело ответил воин, не обращая внимания на тон. — Проведёте со своим обозом в город несколько наших людей. Свидетелей не останется, а вы получите столько золота, что сможете бросить эту работу и уехать подальше от границы. Уверяю вас, что скоро здесь будет очень неуютно жить.

Мало кто успел уследить за тем, как старший выхватил свой топор и метнул в говорившего. Воин же просто качнулся в сторону, пропуская топор, от которого с трудом увернулся стоявший за ним арбалетчик. Щёлкнули тетивы двух арбалетов — и на густо усыпанную опилками землю упало пробитое болтами тело.

— Кто-нибудь желает последовать его примеру? — спросил воин. — Нет? Значит, сейчас вы поделитесь на две группы. Сюда выходят те, кто согласен помочь, а сюда — те, кому не повезло. Да, забыл сказать, что за помощь вы сразу же получите по сто золотых каждый. И учтите, что вне зависимости от того, поможете вы нам или нет, через несколько дней вашего города не будет. Мы не убийцы, и все жители уцелеют, но с нашими деньгами вам будет проще начать жить на новом месте. Я не даю вам времени на раздумья, поэтому решайте сразу.

Отказались помогать десять человек, после недолгих колебаний согласились двое. Воин взмахнул рукой, щёлкнули арбалеты, и в живых остались только согласные.

— Раз вы так сократились в числе, то сумма вознаграждения удваивается, — сказал воин испуганным мужикам. — Держите кошели, в них по сто золотых. Столько же получите после захвата города. Клянусь в этом своей честью. Только не подходите в открытую, чтобы вас не связали с нами. Скажете, как вас найти, и вам передадут остальное. А сейчас мы быстро похороним ваших менее благоразумных приятелей и заменим их своими людьми. Да не тряситесь вы так! Ничего плохого с вами не будет, только ведите себя, как всегда. Ваша задача — затеять разговор со стражниками у ворот и отвечать на их вопросы. Знаете, что ответить, если спросят, где старший,?

— Знаем, — проворчал один из мужиков, который пришёл в себя раньше товарища. — Дело к ночи, а в такое время он частенько ехал не с нами, а в деревню к своей женщине. Стражники это знают. Главное, чтобы не было лишних людей. В лица вглядываться не станут, но по головам непременно пересчитают.

Воин кивнул и начал отдавать приказы. Были унесены и закопаны тела. Часть чурок убрали, и вместо них на каждую телегу положили по десятку готовых к бою арбалетов, слегка заложив их дровами. Восемь людей Джока переоделись в снятые с тел полушубки, на которых спешно замыли следы крови.

— Теперь ваши жизни тесно связаны с нашей удачей, — сказал лесорубам воин, — поэтому слушайте, что нужно сделать…

— Линдер! Возьми с собой троих и быстро на ворота, — сказал начальник караула одному из своих подчинённых. — Прибыли лесорубы, проверь и пропусти.

— Шляются по ночам, — проворчал стражник, беря своё копьё. — Не пустить раз, чтобы заночевали за стеной на своих поленьях, живо бы исправились.

— Прекрасно знаешь, что в этом виноваты не они, а Мирон, которого сейчас наверняка нет с обозом. Он уже ублажает свою бабу в деревне.

— Этому одной бабы мало! — высказался стражник. — Парни, быстро разобрали копья. Сейчас пропустим дрова, и можно будет опустить решётку и до утра отдыхать. Вряд ли ещё кого принесёт в такое время.

— Кто приехал? — спросил стражник, приоткрыв маленькое окошко в воротах. — Отзовись!

— Ты, что ли, Линдер? — услышал он знакомый голос одного из лесорубов. — Долго нам ещё здесь торчать? Открывайте быстрее!

— Сколько вас там? — стражник быстро пересчитал ещё различимые в сумраке силуэты. — Двенадцать. А где потеряли Мирона?

— Что задаёшь глупые вопросы! А то ты его не знаешь! Это мы здесь вкалываем с дровами, а у него сейчас работа куда приятнее!

Стражники расхохотались шутке, быстро вытянули брус засова и распахнули одну из створок ворот.

— Хватит вам и одной! — сказал Линдер. — Живей, парни, заводите своих кляч!

Это были последние слова в его жизни. Шагнувший ему навстречу человек Джока одной рукой ударил в горло, а второй вогнал кинжал в сердце, точно попав между нашитыми на куртку стальными пластинами. Остальных стражников убили болтами. Люди Джока подняли выпавшие из их рук копья и оттащили в сторону тела, освободив проход. Распахнув вторую створку, один из них запрыгнул в воз и въехал в город. Пять остальных возов двинулись за ним, а три бойца с арбалетами подбежали к караулке, распахнули её дверь и расстреляли находившихся там стражников. Проехав с полсотни шагов, боец развернул воз, перегородив им дорогу. Остальные поставили свои повозки так, чтобы совсем перекрыть улицу.

— Три стражника справа от надвратной башни и два с левой стороны, — пересчитав часовых на стене, тихо сказал старший в группе. — Быстро освобождаем арбалеты. Стрельба по команде. Распределите цели. По каждому стражнику стреляют двое. Давай!

Пять часовых одновременно упали на камни, вызвав заметный шум, но на этой стороне городской стены больше никого не было, а несколько стражников в башнях ничего не услышали.

— Кидайте чурки на дорогу! — приказал старший. — Проверьте все арбалеты и зарядите эти, а я подам сигнал.

— А что делать нам? — спросил один из лесорубов.

— Укройтесь в караулке, чтобы вас ненароком не подстрелили.

Бойцы выбросили чурки на брусчатку улицы за возами, достали спрятанные арбалеты и положили их на дорогу возле себя, а их старший подбежал к караулке, вырвал из держателя ещё не зажжённый факел и вбежал в арку ворот. Здесь он присел и с помощью огнива разжёг трут, от которого запалил факел. Встав с внешней стороны стены, старший три раза взмахнул горящим факелом, после чего бросил его на землю и бегом вернулся назад.

— Убираем стражников в башнях и занимаем этот участок стены! — скомандовал он. — Четверо остаются здесь и следят за улицей, трое в правую башню, двое за мной в левую. Каждому взять по два арбалета и запас болтов!

Взяв арбалеты и сумки с болтами, шестеро бойцов побежали по лестницам, ведущим на стену с обеих сторон от ворот. В башнях несли службу пять стражников, которые не ожидали нападения, растерялись и были быстро перебиты.

Получив сигнал о захвате ворот, Сергей дал команду лучникам, которые должны были бегом преодолеть семьсот шагов и помочь людям Джока удержать ворота до подхода остальных сил. Шум от бега был небольшой, а в темноте бегущих не видели даже с ближнего, уже захваченного участка стены. Лучники почти успели, когда вышедший к воротам патруль стражи поднял тревогу. Все три стражника были тут же убиты, но их вопли уже услышали другие, и, когда лучники начали вбегать в городские ворота, на баррикаду из возов напал отряд кавалерии.

— Идиоты! — бросил один из людей Джока, выбивая всадников одного за другим. — Какому дураку пришла мысль направить сюда конницу?

— Бросили то, что было под рукой, — ответил его товарищ, — да и быстрее конница, а нас с тобой они предусмотреть не могли.

Кони налетели на разбросанные чурки, некоторые с диким ржанием упали, переломав ноги. Бойцы Джока и присоединившиеся к ним лучники безнаказанно уничтожали сбившихся в кучу кавалеристов, пока те, кто подпирал их сзади, не разобрались, что попали в ловушку и не поворотили коней. Больше сотни человеческих тел осталось лежать на улице, и потерявшие всадников кони с трудом находили себе дорогу, стараясь быстрее покинуть пропитавшееся запахом смерти место.

— Где ваш командир? — спросил одного из лучников боец Джока. — Быстро его найди. Здесь нужно оставить с полсотни ваших, а остальных пусть гонит на стены. Оттуда будет удобнее стрелять, а здесь вас слишком много, только мешаете друг другу. Если противник попытается атаковать по стене, его нужно остановить. Глупость с кавалерией не повторят, и сейчас на нас навалится пехота.

Вскоре многие лучники перебрались на стену, и у возов стало свободней.

— Сейчас должны подойти наши, — сказал оставшийся у возов командир лучников. — Надеюсь, что генерал не пустит сюда герцога. В гарнизоне тоже должны быть стрелки, поэтому они наверняка поддержат атаку пехоты. Плохо, что так темно, и приходится стрелять почти наугад.

— Да, не догадались, — отозвался один из бойцов Джока. — Надо было наколоть часть дров и разжечь на улице костёр. Пока потушили бы…

— Идут! — крикнул один из лучников, но и без него уже был слышен звук шагов многих десятков людей и звон оружия и амуниции.

Эта атака была самой страшной в обороне города. Осаждённые понимали, что нужно любой ценой выбить врага из города и бросили сюда почти все силы. Одновременно была предпринята попытка вернуть себе захваченный участок стены. Она была отбита, но лучники на стене отвлеклись на нападавших и не смогли оказать помощь тем, кто сидел за баррикадой из возов. Накал битвы здесь был очень высок. У каждого лучника было по два колчана со стрелами, и они их использовали все и взялись за мечи. К счастью, подоспели мечники. Бойцы бросали своих лошадей и вбегали в ворота, с ходу ввязываясь в сечу. Их становилось всё больше, и противник не выдержал и попятился, а потом и вовсе бросился бежать без оглядки. Все пытающиеся сбежать из города были перехвачены окружившей его кавалерией, большая часть которой собралась у вторых ворот. К утру, потеряв три десятка убитыми и вдвое больше — ранеными, герцог Аликсан взял Дешт. Сразу же выяснили, что обоз с серебром через город ещё не проезжал.

Глава 3

— Слава всем богам! — сказал юноша лет шестнадцати ехавшему рядом с ним пожилому офицеру. — Дешт! Наконец-то, мы с вами отдохнём и очистимся от этой грязи! Зима, а грязь ещё хуже осенней. Та хоть жидкая, а эта вязкая, как смола. У моего коня от усталости уже дрожат ноги.

— Мы с вами едем в середине отряда, поэтому и грязь, — пожал плечами офицер. — Задним приходится ещё хуже. Меня вид этих стен радует не близостью отдыха, а тем, что я хоть на время буду избавлен от ответственности за эти возы.

— Вы напрасно беспокоитесь, Саргайл. Что может случиться с вашим серебром в королевстве под охраной тысячи всадников?

— К сожалению, ваша светлость, оно не моё, а большинство из мальчишек, которые с нами едут, ещё не были ни в одном бою. Здесь опасности нет, но в Сандоре всякое может случиться. Герцог Аликсан воюет не так, как принято, кто знает, что он выкинет в следующий раз? Давайте пробираться в голову отряда, теперь уже можно.

Когда они выехали вперёд, отряд уже подошёл к гостеприимно распахнутым воротам, в которых стояли городские стражники.

— Странно, что нас не встречает Залер, — сказал своему спутнику офицер и спросил караульщиков: — Парни, что с вашим капитаном?

— Ногу он подвернул, ваша милость! — ответил один из них. — Добро пожаловать в Дешт! Проезжайте, к вашему приходу уже всё готово!

— Жаль, если так, — высказался по поводу травмы офицер. — Приятной службы! Поехали, герцог.

Они въехали в ворота и направились в центр города, к казармам гарнизона. Следом двинулись остальные, на ходу перестраиваясь для проезда по более узкой городской улице.

— Что-то я не вижу людей, — заметил герцог.

— Наверное, предупредили, чтобы не выходили из домов, — предположил офицер. — Когда в город входит много войск, так обычно и делают, чтобы не мешали. Мы заняли всю дорогу и даже тротуары, для горожан сейчас нет места. Вот летом на каждой крыше сидели бы мальчишки.

Когда они добрались до помещений казарм, последние всадники проехали через арку ворот, и стражники быстро их закрыли, задвинули засов и ещё для чего-то опустили решётку, после чего забрали из караулки арбалеты и побежали по лестницам на стену.

— Нас никто не встречает, — обеспокоенно сказал офицер. — И ворота в казармы закрыты. Такого ещё никогда не было. Не нравится мне это.

Словно в ответ на его слова распахнулись ворота, и из них на площадь перед казармами выбежали бойцы, образовавшие строй из двойной цепи пикинёров, за которыми располагались лучники. Из этого строя вышел невысокий, но крепкий юноша, который отвесил офицеру изящный поклон и насмешливо сказал:

— Добро пожаловать в Дешт, господа! Рад сообщить, что война для вас уже закончилась, и все, в ком есть хоть капля ума, немедленно сложат оружие. Вам гарантируется жизнь и возврат на родину. Я даже не потребую за вас выкупа, вы его привезли с собой!

— Кто вы такой? — растерянно спросил офицер. — И что всё это значит? Неужели вы думаете, что нас напугают ваши лучники? У меня здесь тысяча мечей!

— Отвечаю по порядку, — сказал юноша. — Я герцог Серг Аликсан. Мои слова означают то, что вы захвачены в плен. А лучники… Оглянитесь назад.

Офицер оглянулся и побледнел: все крыши домов по обе стороны улицы, которую заняли его всадники, были заняты бойцами, вооружёнными луками и арбалетами.

— Конечно, можете устроить здесь бойню, — продолжил юноша. — Ваши новобранцы нам не противники, сейчас многие из них даже не смогут слезть с коней. Город занят моими людьми, ворота закрыты, и вам к ним не пробиться. Решайте быстрее. Если начнёте сопротивляться, только упростите мне жизнь тем, что не придётся с вами возиться, доставляя в Сандор. Итак, ваше решение?

— Приятно с вами воевать, милорд, — высказался Севорж, когда они уже были в дне пути от того, что осталось от Дешта, — только хлопотно. Не столько воюешь, сколько занимаешься отправкой трофеев и пленных.

— Это был первый город, который я сжёг, — отозвался Сергей, оборачиваясь назад. — Надеюсь, что последний. Жаль, столько людей осталось без крова!

— А вы их не жалейте! — сказал генерал. — Их отцы и деды ходили к нам за добычей, а они сами решили забрать все наши земли. Это разбойничий город, и построен он для набегов. Земля — дрянь, и в лесах нет ничего путного, поэтому живут разбоем и контрабандой, так что правильно мы их спалили. Пусть скажут спасибо за то, что не сгорели вместе с домами и вы дали время собрать скарб! Да и сотхемцам будет полезно посмотреть на своих беженцев. Может, сделают правильные выводы.

— Разрешите обратиться с просьбой, милорд? — спросил проводник, увидевший, что господа замолчали.

— Конечно, — ответил Сергей. — Что тебе, Олен?

— Дозвольте уйти с вашей армией. Меня здесь ничего не держит, а оставаться теперь опасно. Обязательно найдутся те, кто выложит сотхемцам, что я вам помогал. Они и так после ваших побед будут лютовать…

— Иди, я не возражаю. Можешь просто перебраться в провинцию, а можешь вступить в армию. Решай сам.

— Что-то ты какой-то уставший, — сказал Сергею Ланс.

Свита отстала, и он перешёл на ты.

— Что, так заметно? — спросил Сергей. — Я, Ланс, не просто устал, а устал от этой войны. Никогда не думал, что буду взвешивать человеческие жизни и приносить кого-то в жертву, потому что это целесообразно и поможет спасти жизни другим. Эти мальчишки-лесорубы…

— Полководцу на войне приходится заниматься этим постоянно, — заметил Ланс. — Хотя я тебя понимаю.

— Прибудем в Валенту, заберём Пармана и всех наших и уйдём. Мы и так многого достигли, даже лишили Мехала части подкреплений. Пусть теперь повоюют остальные, а мы от всего этого отдохнём. Интересно, как всё прошло у Альбера со вторым патрульным отрядом?

— Всё сделали так, как вы велели, — докладывал Парман Сергею пять дней спустя. — В отряде ничего не заподозрили, въехали в город и попали в ловушку. Застрелили трёх придурков, остальные оказались умнее и побросали оружие. Теперь они все в Зельске, или уже на пути в Ордаг. Всё ценное я тоже отправил туда. Из местных в армию завербовались три сотни человек. Примерно сотня лучников, остальные не понаслышке знакомы с мечом. Мы никому не верили на слово, сами проверяли. Только… — он замялся, — у половины есть семьи, поэтому я дал разрешение их забрать. Уж больно хорошие солдаты, жалко было терять.

— Ты всё сделал правильно, — успокоил его Сергей. — Пока потеснятся, а к лету построим дома. Деньги для этого есть. Что ещё случилось?

— Перехватили пять обозов с оружием и продовольствием для армии Мехала. Всё оружие отправил в Зельск. Туда же отправил и половину продовольствия, а остальное раздал местным. После этого обозы больше не шлют и гонцов тоже не видно. Думаю, что в соседнем городе уже знают о том, что мы захватили Валенту и оседлали дорогу. Нужно, милорд, или наращивать силы, или всех отсюда выводить. Мехал не будет долго терпеть такую наглость.

— Вы правы, Альбер, — согласился Сергей. — Готовьте всё к походу, а выйдем завтра с утра. Сколько людей осталось в городе?

— Совсем мало, милорд. Точно я вам не скажу, но вряд ли наберётся больше трёх тысяч. До войны их было раз в пять больше.

— Боюсь, что Мехал может после наших подвигов отыграться на горожанах. У нас пять сотен коней идут порожняком, поэтому кое-кого могли бы взять с собой.

— А кого, милорд? Я должен знать, чтобы объяснить людям.

— В первую очередь это женщины с детьми или просто беспризорные дети, а из мужчин можно брать кузнецов, оружейников, кожевников и строителей.

— И зачем тебе бабы с детьми? — спросил Ланс, когда они вышли от Пармана. — Просто пожалел, или есть какой-то план?

— Конечно, пожалел, — сказал Сергей, — но и планы имеются, куда же без них. У нас в новом городе уже пять тысяч молодых холостых мужчин, собранных со всей провинции, а теперь ещё и отсюда. И не всем достаточно весёлых домов. А для детей думаю построить школу. Они будут в ней учиться и жить. И учить их будут не только грамоте, но и бою, и многим другим полезным вещам. А лет через пять в моём распоряжении будет много умных и умелых людей, преданных мне и благодарных.

— Хорошо придумано! — одобрил Ланс, с уважением посмотрев на Сергея. — Долго и затратно, но если получится…

На следующее утро к каравану пристало всего три сотни горожан, причём мужчин среди них было мало.

— Ну что же, они выбрали свою судьбу, — сказал Сергей о горожанах, глядя на то, как беженцев сажают на лошадей, — Заканчивайте и выходим.

Зима подошла к концу, потеплело, но дожди ещё не прошли, поэтому легко ехали по подсохшей земле и не было сложностей с ночёвками. На второй день уже были в Зельске, где остался лишь небольшой гарнизон в три сотни человек.

— Ещё сотни две наших солдат разбросаны по деревням, — говорил Сергею комендант. — За сегодняшний день всех соберём. А вас, милорд, здесь уже несколько дней дожидается доверенный человек герцога Рошти. Приехал с охраной из трёх головорезов, имя назвать отказался, поэтому поселили отдельно и присматриваем, чтобы самовольно не съехал. Доставить? Сейчас же пошлю солдат.

Ждать посланника пришлось минут двадцать. Занявший кабинет коменданта Сергей, не ломал себе голову вопросом, что Рошти от него нужно, а всё это время продремал.

— Приветствую, вашу светлость! — поздоровался вошедший в кабинет мужчина. — Я граф Сандр Саже. Прислан к вам герцогом Рошти с письмом. Я должен ответить на вопросы, если они у вас возникнут, и передать герцогу ответ.

С этими словами он достал спрятанный в одежде конверт и почтительно положил его на стол перед Сергеем.

— Присядьте! — показал Сергей на стул. Он надорвал конверт и вытащил небольшой, сложенный вдвое лист.

Чтение не заняло много времени.

— Здесь лишь написано, что я должен доверять вам, как представителю герцога, — сказал Сергей, бросив бумагу на стол. — Так какая нужда возникла у вашего господина, что он погнал вас в такое время через всё королевство?

— Мы думали, что вы в Ордаге, — ответил Саже. — Не застав вас там, я выехал сюда, добравшись по следам ваших конвоев. Здесь меня задержали.

— Правильно сделали, — довольно сказал Сергей. — На вас, граф, не написано, кто вы такой и откуда, а мы не играем в войну, мы воюем, и шпионы здесь не нужны. Так что с вами ещё мягко обошлись. Приступайте к сути вашей миссии, чтобы не терять зря время. Это вы здесь отдыхали, а у меня для отдыха было меньше возможностей. Итак?

— Прежде всего хочу сказать, что герцог вами восхищён и хочет предложить свою дружбу.

— Такое приятно слышать, — осторожно сказал Сергей. — Дружба между правителями бывает редко. От таких предложений не отказываются сходу, не буду отказываться и я. Хотелось бы только уточнить, как он понимает дружбу с человеком, принадлежащим к партии короля? Сам Рошти занимает не очень понятную мне позицию. Он не является явным противником Андре, но его влияние на враждебных королю герцогов заставляет задуматься…

— Давайте, я внесу в это ясность, — сказал Саже. — То, о чём вы говорили, имело место до войны с Мехалом. Эта война многое изменила, доказав даже самым упёртым необходимость крепкой королевской власти.

— Эту необходимость можно понимать по-разному, — усмехнулся Сергей. — Например, я в ней не сомневаюсь, но временами в голову закрадывается мысль, почему именно Андре, а не я? Вы меня поняли? Вопрос не в том, нужна или нет королевская власть, а в лояльности правящему королю.

— Наш король в недавнем прошлом во многом показал себя не лучшим образом, — сказал граф. — Понятно, что это вызвало ответную реакцию тех герцогов, кто не был традиционно связан с королевским домом. Но сейчас ситуация изменилась. Король подрос, его решения носят более взвешенный характер, поэтому начала меняться позиция тех, кто воспринимал его без большого восторга. Война лишь ускорила этот процесс.

— И много таких сознательных? — спросил Сергей. — Неужели на всех так повлияла судьба герцога Алехо Парнада?

— Не на всех, конечно, — досадливо поморщился граф. — Герцог Олен Марди вынужден был привести свои войска для борьбы с общим врагом, но он не столько борется с Мехалом, сколько демонстрирует эту борьбу. Он сильнее многих, а если, в отличие от остальных, не понесёт потерь, вряд ли умерит свои амбиции. Вот он вполне может задать себе ваш вопрос.

— А остальные?

— Остальные готовы дать клятву дому Сандоров в том, что никто из них не предпримет попыток сменить династию. Есть только одно маленькое уточнение. Они хотят возродить совет герцогов королевства, который смог бы накладывать вето на решения короля при условии, что оно поддержано всеми герцогами без исключения. Многих пугает ничем не ограниченная власть короля. Я думаю, что вето станет скорее исключением, чем правилом. Не так легко добиться единодушия у герцогов, многие из которых тесно связаны с королём.

— Такое возможно только тогда, когда король совершит очевидную глупость, чреватую далеко идущими последствиями, — сказал Сергей. — Я не вижу вреда в таком совете. Но ведь он будет заниматься не только этим?

— Мой господин считает, что совет поможет решать разногласия между его членами, не прибегая лишний раз к услугам его величества.

— Это слишком общая формулировка. Не имею ничего против этого предложения, только его нужно хорошо проработать. Что-то ещё?

— Ещё есть предложение, касающееся провинции Парнада. Мехал уничтожил весь род герцога Алехо, поэтому после войны встанет вопрос, кем его заменить. Герцог Рошти предлагает поделить земли провинции между вами, причём почти всё отходит вам, а он берёт лишь четвёртую часть граничащих с ним земель.

— Щедрое предложение, — усмехнулся Сергей. — Герцог берёт себе наиболее плодородные земли с почти нетронутыми войной городами, а мне отдаёт приграничные территории. Многие города там сожжены, а уцелевшее население разбежалось. Повсюду голод и разруха, а все труды по защите королевства от Сотхема лягут на мои плечи, потому что ни у кого больше нет с ним общих границ. И как к этой идее отнесутся остальные?

— Герцоги Бенитар, Ингар и Лазони вас поддержат. Трое других, принадлежащих к партии короля, должны поддержать тоже. Остаётся один Олен Марди, с которым сейчас никто не общается.

— Наверное, я приму предложение вашего господина, хотя мне совершенно не хочется это делать. Есть только одно непременное условие. Рошти должен добиться разрыва моей помолвки с принцессой. По некоторым соображениям такая инициатива не должна исходить от меня.

— Ваши соображения понятны, но как он это может сделать?

— А это меня не касается, граф. От меня требуют уступок, поэтому будет справедливо, если и мне сделают одолжение.

— Я правильно понял, милорд, что вы до лета прекращаете боевые действия?

— Совершенно верно, граф. Мы неплохо повоевали и нуждаемся в отдыхе. Пусть бремя войны несут остальные. К лету я тоже подключусь к компании.

— А нельзя ли узнать результаты ваших усилий? Поймите правильно, это не просто любопытство. Герцоги захотят узнать результаты вашего похода.

— Я не делаю из этого секрета, — сказал Сергей. — Мы уменьшили военные силы Мехала на три с половиной тысячи бойцов, причём убитыми он потерял меньше тысячи, а остальные находятся у меня в плену. Кроме того, был захвачен и сожжён пограничный город Дешт, через который Мехалу шла помощь. Теперь её будет труднее оказывать. На три декады был перерезан путь, по которому в армию Сотхема поставлялось оружие и провиант. При этом мы захватили пять таких обозов и перехватили тысячу кавалеристов из тех пяти тысяч, которыми меня просили заняться. Все свои войска я пока вывел, оставил только несколько мелких отрядов, расквартированных по деревням. Вот, пожалуй, и всё. Завтра утром мы отсюда уходим. Вы можете остаться или идти с нами. Если пойдёте, имейте в виду, что мы выйдем очень рано.

— Это самое интересное о нашем походе, — закончил рассказ Севорж. — Кто-нибудь хочет добавить?

— Вы замечательный рассказчик, генерал, — сказал барон Парман, — почти как баронесса Буше. Я как наяву увидел весь наш поход. Надеюсь, что женщины остались довольны.

— Значит, следующий поход начнётся летом? — спросила Альда.

— Да, — ответил Сергей. — Как только полностью просохнут дороги и станет достаточно тепло, чтобы обходиться без палаток, которых не напасёшься на всю армию. Мы в этот раз пойдём почти всеми силами, а это самое малое шесть тысяч бойцов. Время уловок заканчивается. Мы уже достаточно сильны, чтобы говорить с Мехалом на равных и двигаться по Парнаде не прячась. Если ничего не случиться, думаю, что этим летом война должна закончиться.

— А что может случиться? — спросила Леора.

— Какая-нибудь крупная неприятность, — ответил Сергей, — например, мор или герцоги разругаются с королём. Но такое вряд ли произойдёт. А вот уцелеет ли Мехал, пойдём ли мы на территорию Сотхема и другие подобные «мелочи» пока никто предугадать не в силах.

— Может быть, кто-нибудь из женщин сыграет на дуаре? — предложил шевалье Джордан. — Вы не хотите, баронесса?

— Не хочу, — ответила Альда. — Я уже давно не играю на дуаре. Мне сделали совсем другой инструмент, которого здесь нет. Пусть нам что-нибудь сыграет герцог. Я случайно слышала несколько его песен и была ими очарована. С удовольствием послушала бы что-то ещё.

— Сейчас принесу дуару! — предложила Лани и выбежала из гостиной.

Остаток вечера Сергей играл и пел, вызвав восторг не только женской, но и мужской части компании. Расходились очень неохотно, когда он сказал, что уже больше не может петь, а завтра, наверное, не сможет и говорить. И вообще уже поздно и пора отдыхать.

— Давайте я вас провожу, — предложил Сергей Альде, когда она собралась уходить, — а вы мне расскажете о своём новом инструменте. Вы его делали не на основе гитары? Лани рассказала? То-то она меня так подробно о ней расспрашивала.

— Нет, я в этих расспросах не виновата, — рассмеялась девушка. — Я начала заниматься инструментом уже в баронстве Ксавье, когда вы были в походе. Тогда я действительно выпытала всё, что ей известно. Думаю, что новый инструмент сильно похож на ваш, только в нём не семь, а шесть струн. Самая тонкая у нашего кузнеца всё-таки не получилась. Но всё равно дуара с ним не сравнится.

— А кто делал сам инструмент?

— Управляющий в баронстве Кариш. Сторн Парне очень известный мастер. Сейчас он уже делает такие инструменты на продажу.

— Купите один для меня? А лучше сразу два, потому что мой сестра обязательно отберёт.

— Конечно, куплю. Я уже загостилась, да и сын соскучился, так что пора домой.

— Если у него там дама сердца, он мог о вас и не вспомнить. Шучу, конечно, но в любой шутке есть доля правды.

— Расспрашивали обо мне сестру?

— Если вам можно расспрашивать её обо мне, то почему этого нельзя делать мне? И не нужно краснеть. Вы же видите, Альда, что я к вам неравнодушен. Кстати, я предпринял шаги к тому, чтобы расторгнуть навязанную мне помолвку с принцессой.

— Разве мужчине это так сложно сделать?

— Сделать легко, трудно потом избежать неприятных последствий, причём не для меня, а для моей избранницы. Принцесса влюблена, и мой отказ её оскорбит. Оскорблённая женщина способна на многое, а у принцессы это многое гораздо больше, чем у других. Да и король будет унижен. У меня с ним и так не слишком тёплые отношения…

— Тогда, может, лучше не разрывать помолвку?

— И прожить жизнь с нелюбимой женщиной?

— Она же вас любит.

— Мне этого мало. Я ведь не понравился ей при первой встрече, а потом появилась эта неизвестно откуда взявшаяся любовь. Скорее всего, принцесса просто решила вить гнездо и не нашлось никого более подходящего по статусу, вот и убедила себя в любви ко мне.

— Какая разница, чем вызвана любовь, если она есть, — пожала плечами Альда. — Если у принцессы мстительный характер, она всё равно отомстит, даже если для разрыва помолвки будет веская причина.

— Открою вам секрет, — сказал Сергей. — Я думаю, что инициатором разрыва станет её брат, которого вынудят на это пойти. Вот пусть и мстит, если сможет, тем, кто его к этому вынудил. Альда…

— Что, Серг?

— Я сегодня выслушал ваш рассказ о находках. Завтра отправляю к королю барона Пармана. Пока он отвезёт его величеству меч и медальон Арнаста и половину найденного вами золота. Письмо я буду писать по вашему рассказу, поэтому вы ничего в нём не меняйте и несколько раз расскажите шевалье Газлу, чтобы он не запутался. Чуть позже отправлю людей в восемь родов передать драгоценности и оружие, найденные на телах их предков. Род Алехо Парнады угас, как и роды ещё трёх дворян из свиты Арнаста. Их я похороню сам, а остальные тела у вас заберём, когда будут готовы специальные ящики, покрытые изнутри воском. Да и дороги к тому времени немного подсохнут. Вам нужно съездить в своё имение, забрать сына и семью Газлов. Придётся всем пожить у меня. Ваша находка наделает много шума, хотя и меньше, чем было бы в мирное время. Учитывая ваши видения, постараемся не показывать вас королю, но не всё зависит от нас с вами.

— Тогда я выеду завтра утром.

Утром Альда позавтракала вместе со всеми, после чего герцог объявил, что баронессе Буше нужно на несколько дней наведаться в своё имение.

— Не успела приехать и снова уезжаешь! — расстроилась Лани.

— Всего на три-четыре дня, не считая дороги, — сказала ей Альда. — Надо забрать Алекса, Галу и ещё кое-кого. Заодно привезу свой инструмент.

Она не стала говорить о том, что брат заказал ей такой же. Обнадёжишь, а у Сторна не будет готового на продажу. И что тогда? Одно расстройство.

— Сейчас распоряжусь, чтобы тебя сопровождали мои люди, — сказал ей Лишней. — Салан у нас теперь благородный шевалье, так что он тоже поедет с вами за невестой. Возьмёте заводных коней и быстрее доберётесь до замка. Только это не спасёт от грязи, наоборот.

Действительно, одвуконь добрались быстрее, но, как и говорил Джок, перепачкались с ног до головы.

— Не буду сейчас с тобой обниматься, — сказала Гала, примчавшаяся при известии о приезде подруги, — сначала помойся. Это как нужно ехать, чтобы так испачкаться?

— Посмотрю, какой будешь ты, когда поедешь со мной в столицу, — ответила Альда, с помощью служанки снимая с себя верхнюю одежду. — Или хочешь остаться здесь?

— Нет, я с тобой! Знаешь, я скоро совсем переберусь в столицу, точнее, в новый город герцога. Суру дают там дом, и он сделал мне предложение! Ты на меня не сердишься? Я буду приезжать навещать тебя и отца.

— За что же сердиться? — сказала Альда, голышом забираясь в бочку с горячей водой. — За то, что ты нашла своё счастье? Лари, ты не могла сделать воду ещё горячей? Я в ней сейчас сварюсь! Долей холодной. Всё, хватит! Где Алекс?

— У Газлов твой сын. Они уже нашли работников в свою усадьбу и должны на днях переехать в замок. Лаша говорила, что собирались это сделать к лету, но теперь решили поспешить. Свен дал обещание твоему отцу и относится к нему очень серьёзно.

— Завтра возьмём карету и съездим к баронам Кариш. Ты повидаешь отца, а я куплю у Сторна два инструмента для герцога и его сестры, или хотя бы закажу, если не будет готовых. Почему я раньше об этом не подумала?

Поцеловав вымытую Альду и выслушав от неё новости, Гала с полчаса рассказывала о том, какой замечательный парень в неё влюбился, сказав напоследок:

— Его на днях обещал отозвать Джок. Побегу обрадую, что тоже еду в столицу!

До ужина Альда больше её не видела. От нечего делать она собрала те вещи, которые хотела взять в столицу. На ужине, кроме Альберта, были Салан с Глерой и Сур с Галой. Каждая пара была занята не столько едой, сколько друг другом. Смотреть на них без зависти было трудно, поэтому Альда быстро поела и ушла к себе.

«Серг прав, — думала она, лёжа в своей кровати. — Как здесь жить, если всё напоминает об отце? Даже поход в трапезную — это уже испытание. Как заходится сердце в том месте, где его убил этот мерзавец! Наверное, со временем это пройдёт, но сейчас тоска и боль утраты грызут сердце. А ведь в столице мне было намного легче! Никаких нескольких дней. Завтра съездим к Каришам, потом к Газлам, а на следующее утро уедем. Да, надо будет ещё повидать Зара».

Утром, после завтрака, выехали в карете в сопровождении трёх стражников. Сур поговорил с Саланом и сел к девушкам. Ехать было недалеко, поэтому сильно не гнали, и не было большой тряски. Встретили их, как всегда, очень радушно, выразив искреннее сочувствие в гибели отца.

— Он был настоящим человеком и прекрасным другом! — сказал Лаш. — Я рад, что благополучно решились все ваши вопросы, но Рона будет сильно не хватать.

Вара не стала ничего говорить, просто обняла Альду и заплакала, вызвав у девушки ответные слёзы. Выплакавшись, Альда в компании с Алией нашла Сторна.

— Вам срочно нужны инструменты? — спросил управляющий. — У меня есть три, но за всеми скоро должны приехать заказчики.

— Ну хоть один-то можно продать? — спросила расстроенная Альда. — Герцог заказал два, но пока хватит и одного. Вторым я отдам свой, а вы мне потом сделаете.

— Жаль, что вы хотите уехать так быстро, — сказал Сторн. — Дня через четыре у меня был бы готов один инструмент. Ладно, для герцога я отдам свой, а себе потом сделаю новый.

— А для кого второй? — спросила Алия.

— Это для его сестры.

— Тогда возьми мой, а я пока поиграю на одном из тех, которые изготовлены на заказ. А тот инструмент, который скоро будет готов, станет моим. Вы, мастер, сделаете ещё.

— Ну что с вами поделать! — рассмеялся Сторн. — Договорились.

Обрадованная Альда заплатила мастеру за два инструмента и подождала, пока их принесут.

— Как называется этот инструмент на родине герцога? — спросил на прощание Сторн. — Гитара? Хорошее название, а то я уже собирался придумывать своё.

Примчавшаяся Гала радостно сообщила, что её Сур очень понравился отцу и он со временем переедет к ним жить. После этого долго не задержались, попрощались с Каришами и отбыли к Газлам.

Доехав до тракта, свернули к усадьбе Свена, но добрались только до отходящей к ней дороги, которая оказалась слишком узкой для их экипажа.

Альда пересела на лошадь одного из стражников и вскоре обнималась с хозяевами.

— А где дети? — спросила она у Лаши.

— Раз не услышали твоего приезда, значит, наверху в дальней комнате, — вздохнула жена Свена. — Рассказывай новости, а твоего сына я позову позже, а то дети не дадут поговорить.

— Я не одна, — сказала Альда. — Ваша дорога не для кареты, поэтому пришлось ехать верхом. Хорошо, что я поехала не в платье, а в костюме. Поэтому я сейчас быстро всё расскажу, возьму сына и уеду. Свен, вам нужно срочно выехать в столицу. Это связано с нашей находкой. Ехать лучше всей семьёй прямо к герцогу. Поживёте некоторое время у него вместе со мной и Алексом. Лучше выехать завтра с утра вместе с нами, но если это не получится, не вздумайте ехать сами. В замке есть ещё одна карета, и я предупрежу капитана, чтобы обеспечил охрану. Верхом лучше не ехать, потом будете полдня смывать с себя грязь.

— Завтра не получится, — отказался Свен. — Людей мы наняли, но чтобы доверить хозяйство, их нужно два дня водить и тыкать повсюду носом. Поэтому мы приедем позже. Не волнуйся, возьмём мы вашу охрану.

Глава 4

— Как добрались, баронесса? — спросил Дорн, помогая Альде выйти из кареты. — И где Алекс?

— Сын ехал с одним из стражников, — ответила Альда. — Хоть мы не спешили, его всё равно растрясло. Отец мог держать Алекса на руках, а у Сура это получилось плохо, поэтому сына с полдороги пересадили на коня. Сейчас я поведу его мыться, а вы распорядитесь, чтобы доставили вещи.

— Госпожа, вашему сыну нехорошо, — обратился к ней нёсший Алекса стражник. — Мальчика нужно побыстрей уложить в кровать, а в купании нет нужды: в дороге я прикрывал его плащом.

— Конечно, Ален, пошли быстрее! Гала ты идёшь?

— Я прибегу позже, — отозвалась подруга, — только попрощаюсь с Суром.

— Нечего тебе с ним прощаться. Пусть идёт с нами и поможет донести Алекса до кровати.

— Я сейчас организую доставку вещей, — сказал Дорн, — а потом направлю к вам Расмуса. Пусть мальчика посмотрит врач.

Они дошли до дворца, где Сур взял Алекса у стражника, донёс его до дверей комнаты и смущённо остановился на пороге.

— Постой так, сейчас я разуюсь и возьму у тебя сына, — правильно поняла его смущение Альда. — Всё, давай его сюда. Как ты, мой дорогой?

— Тошнит, — ответил Алекс, — и хочется спать.

— Сейчас я сниму с тебя сапожки, разденемся и ляжешь в кровать, — говорила Альда, быстро освобождая сына от обуви и одежды. — Спасибо, Сур. Мне больше не нужна твоя помощь, идите прощаться.

— Что случилось с Алексом? — вбежала в комнату взволнованная Лани.

— Я немного растрясся, тётя Лани, — отозвался мальчик.

— Где больной? — спросил появившийся на пороге Расмус. — Молодой человек, болеть в ваши годы — это преступление! Давайте, баронесса, перед тем как вы уложите сына, я его осмотрю. Всё-таки у него не так давно был сильный ушиб головы.

Осмотр не выявил ничего страшного.

— Просто последствие длительной тряски, — сделал вывод врач. — Завтра проснётся здоровым. Вам самой тоже нужно отдохнуть. Лучше лечь в кровать, не дожидаясь ужина.

— Я так и сделаю, — ответила Альда, которую замутило при мысли о еде, — только немного разберусь с вещами.

Слуги принесли все её вещи, сложили в коридоре и ждали, когда им будет дозволено войти.

— Складывайте всё у порога! — приказала им Альда. — Я потом разложу сама. Лани, возьми, это мои подарки. Один для тебя, а второй для Серга.

— Неужели гитары? — взяв в руки футляры с инструментами, спросила Лани. — Спасибо! Ты отдыхай, а я побегу смотреть!

Радуясь тому, что все разошлись, Альда быстро достала из сумок самое необходимое, а остальное сдвинула к стене, чтобы ночью не споткнуться о вещи, быстро разделась, потушила лампу и легла в кровать. Чувствовала она себя уставшей и разбитой, поэтому заснула почти сразу же, как только голова коснулась подушки.

Проснулась от голода, когда за окнами ещё было темно. От плохого самочувствия не осталось и следа, но желудок, которому ничего не досталось со вчерашнего утра, настойчиво требовал внимания.

«Сколько же ещё ждать до завтрака? — подумала девушка. — Наверняка ещё очень рано, но у меня не получится заснуть. Надо было положить в одну из сумок что-нибудь съестное».

Она лежала до тех пор, пока за окнами не начало светать, после чего надела халат и начала разбирать и укладывать вещи, стараясь при этом не сильно шуметь, чтобы не разбудить Алекса. Последним Альда уложила в денежный ящик золото, после чего застелила свою кровать и, выйдя из комнаты, постучала в дверь Леоры.

— Кого это принесло в такую рань? — раздался заспанный голос баронессы. — Ты, Лани?

— Это я, — сказала Альда.

— Альда? — удивлённо спросила Леора. — Подожди, сейчас открою.

Она вскочила с кровати и босиком, в одной ночной рубашке подбежала к двери и открыла подруге.

— Что случилось? Что-то с сыном?

— С Алексом всё нормально, спит. Понимаешь, я вчера поела только утром, а обед пропустила из-за тряски и тошноты. И после приезда не стала ужинать и легла спать, а сейчас есть хочется — спасу нет! Я не вытерплю до завтрака: или умру, или побегу на кухню. У тебя есть хоть что-нибудь пожевать?

— Проходи. — Леора посторонилась, пропуская подругу в комнату. — Ты напугала меня своим стуком! Садись на кровать, умирающая. У меня со вчерашнего утра должно остаться немного печенья.

— Мне и немного пойдёт. Давай сюда!

— Действительно, проголодалась, — сказала Леора, глядя на то, с какой скоростью исчезает печенье. — Не накроши в кровать. Скажи, для чего ты притащила сына по такой дороге? Его не на кого было оставить?

— В следующий раз бери больше печенья, — сказала Альда, возвращая ей пустую тарелку. — Алекса я оставить не могла. На этот раз мы задержимся, а через два дня сюда же приедет его дама сердца.

— Это связано с вашей находкой, о которой уже два дня болтает вся столица?

— Приезд Газлов связан, а мой… Отчасти связан, но дело ещё в том, что я не могу находиться в замке, поэтому приняла приглашение герцога пожить в его дворце.

— А какие у тебя отношения с Сергом? Или это секрет?

— Я затрудняюсь ответить на этот вопрос, — сказала Альда. — Он интересен мне как человек, и мне приятно быть рядом с ним, но в то же время как-то тревожно. Мне кажется, что он чем-то отличается от других мужчин, но я пока не поняла, в чём это отличие. Кажется, я ему нравлюсь…

— Какая же ты ещё девчонка! Если бы ты знала Серга так, как знаю я, то поняла бы, что он в тебя влюблён, а так робок и осторожен из-за того, что не уверен в том, что его настойчивость тебя не отпугнёт. И ещё он боится за тебя из-за навязанной помолвки. Если бы не эта помолвка, у нас с ним всё получилось бы. С другой стороны, если бы им не заинтересовалась принцесса, я сюда вообще не попала бы. Так и влачила бы жалкое существование в королевской столице вдвоём с тёткой.

— Он намекнул, что предпринял какие-то шаги для разрыва помолвки. И вроде бы всё сделал так, что это будет исходить от короля.

— Тогда, подруга, вот тебе мой совет: как только он сделает предложение, не мучайся дурью, а сразу же принимай. Он честный и порядочный человек, симпатичный и очень хорош в постели. Думаешь, женщины липли к нему просто так? А тебе нужен такой сильный муж, за которым ты будешь как за каменной стеной. А любовь, если её у тебя ещё нет, обязательно придёт. Его просто нельзя не любить.

— И ты любишь?

— Разве не видно? — невесело усмехнулась Леора. — Только рядом с ним для меня больше нет места. И дело не только в тебе, потому что из-за меня он не стал бы рвать помолвку с принцессой. Для него это со всех сторон самое выгодное решение. Да и принцесса очень хороша собой и его любит.

— Я могу уехать.

— Вот я и говорю — девчонка. Что сейчас изменит твой отъезд? Ты уже запала ему в сердце и, если исчезнешь, только сделаешь несчастным. Ты сказала, что в Серге есть что-то особенное, и я с тобой согласна. Но и в тебе есть много такого, что крепко привязывает людей. Лани прикипела к тебе, как к старшей сестре, да и я вместо неприязни без тебя скучаю. Одно время я ревновала тебя к Сергу, но это длилось очень недолго. Я тоже хотела бы иметь такую сестру: умную, сильную и красивую, которой можно упасть в объятия и вволю выплакаться, найдя у неё понимание, любовь и защиту. За мной начал ухаживать один молодой барон из армии Серга. Второй сын, но для меня это неважно. Он красивый и порядочный парень, поэтому я думаю согласиться, когда он сделает предложение. Буду жить в новом городе и изредка тебя навещать. Не прогонишь, герцогиня?

— Что ты такое говоришь? — у Альды от обиды перехватило горло. — Как тебе не стыдно такое говорить обо мне!

— Ну извини дуру! — Леора обняла Альду и прижала к себе. — Я тебя люблю, но всё равно напоследок уколола. Наверное, это заложено в каждой женщине, у которой увели мужчину. А виновата её соперница, она сама или обстоятельства — это уже неважно.

— Пойду к себе, — отстранилась Альда. — Алекс может проснуться, а меня нет. И нужно переодеться к завтраку. Спасибо за то, что накормила. А обиду я на тебя не держу.

Выйдя из комнаты Леоры, Альда увидела стоявшую у её дверей Лани.

— Вот ты где! — с облегчением сказала девочка. — А я решила до завтрака с тобой поговорить, зашла, а там только спит Алекс.

— Если ещё спит, не будем ему мешать. У тебя большой разговор? Может, зайдём в твою комнату с коврами и посидим там?

— Там холодный пол, — сказала Лани, — а ты в одном халате. Лучше просто пройдёмся по коридору. Времени осталось немного, а тебе ещё собирать сына. Как только закончим, я пришлю служанку. Спасибо тебе за гитару! Меня брат насильно уложил спать. Заберу, говорит, инструмент, а сам просидел со своей гитарой весь вечер. А как играл! Знаешь, я впервые увидела в его глазах слёзы.

Алекс тоже проголодался, поэтому на завтрак они пришли первыми, сели на свои места и терпеливо ждали остальных, время от времени глотая слюну. Вскоре к ним присоединился Джок.

— Вижу, что вы уже отдохнули, — поздоровавшись, довольно сказал он. — Потерпите, сейчас подойдёт герцог, и начнём.

Сергей никого не задержал. Как только за столы уселись последние приглашённые, так он и появился. Подарил Альде приветливый взгляд, со всеми поздоровался и сел на своё место рядом с сестрой. Он был весел, много шутил, но о чём разговаривали в его окружении, с их мест не было слышно.

— Пармана отправили в столицу два дня назад, — сообщил Джок. — Завтра он должен быть у короля, а потом навестит герцога Лантара. Вам не повезло в том, что морской тракт самый плохой из всех. Дорога в столицу королевства значительно лучше. Вместе с ним уехал гонец к герцогу Лазони, а люди к герцогам Рошти и Ингару доберутся другой, более короткой дорогой. Остальные подождут. До них далеко, а дороги пока слишком плохие. Вы знаете о том, что ваша подруга станет женой одного из моих подчинённых?

— Если вы говорите о Суре, то он мне нравится, — ответила Альда, — и они любят друг друга. Ему скоро дадут дом?

— Все получат дома к лету. Там ведь не только их строить, нужно ещё доделать дорогу и посадить сады. Деньги для этого есть, люди работают. Вы уже поели?

— Я, кажется, немного объелась, — призналась Альда.

— Завтрак ещё не закончился, а после него вас заберёт герцог, поэтому сидите и слушайте. Я расскажу кое-что о графах Рабек. Ещё до того как случилось несчастье с вашим отцом, к нам прибыл человек от графини. Она прислала с ним письмо герцогу и пять тысяч золотых, собранных её покойным мужем якобы для борьбы с мятежом. Герцога ещё не было, но он перед походом дал мне право вскрывать такого рода послания. Я его и вскрыл. В письме графиня всячески уверяла герцога Аликсана в своей лояльности, объяснила происхождение денег и просила, чтобы её назначили опекать сына до его совершеннолетия. Да, там же она написала, что смерть её мужа произошла из-за слабости сердца.

— А эту слабость зовут не Саланом? — тихо спросила Альда. — Очень уж вовремя он там оказался. Спасибо за графа, хоть вы немного опоздали. И что думает герцог о просьбе графини?

— Со смертью графа и его старшего сына с этой семьи снимают часть обвинений. Часть, но не все. Слишком уж многие от них пострадали. В числе пострадавших есть и несколько благородных семейств, которым не повезло оказаться в соседях у графа Рабека. На днях мы посылаем в графство своих дознавателей вместе с сильным воинским отрядом. Отряд нужен, потому что в замке большая дружина и многие из дружинников замараны в делишках графа. А уже по результатам следствия будем принимать решения. Может, матери и разрешат стать опекуншей сына, хоть вряд ли, если верно то, о чём нам рассказала Глера. В любом случае графине придётся уплатить крупные штрафы пострадавшим и вернуть им захваченные земли. Если никого не осталось в живых, всё получит герцог. Заодно решим вопрос о приданом для дочери. В завещании о ней нет ни слова, но у графини не то положение, чтобы ссылаться на мужа. Одним словом, думаю, что мы с ней договоримся, а вам больше не нужно опасаться этого семейства.

Как и сказал Джок, у дверей Альду ждал Серг.

— Вы найдёте для меня немного времени? — спросил он девушку. — Тогда прошу вас пройти в комнаты сестры, а я туда сейчас подойду. Лани, проводи Альду с Алексом и проследи, чтобы не сбежали.

— Ты знаешь, что он задумал? — спросила Альда девочку.

— Не-а, он не посвящал меня в свои планы. Думаю, что хочет как-то отблагодарить тебя за гитару.

Они только расположились на диване в гостиной Лани, как из её спальни вышел Серг с небольшим свёртком в руках.

— Прогуляйся с Алексом в коридоре, — попросил он сестру. — Это ненадолго… Приглашать девушку в мои комнаты без свидетелей считается неприличным, поэтому пригласил сюда. Теперь мы одни, и я хочу сказать, что вчера вы чуть не довели меня до слёз своим подарком. Я ведь не по своей воле покинул родной мир, оставив там отца, любимую девушку и привычную жизнь. К сожалению, обратный путь для меня закрыт. Поэтому ваша гитара, так похожая на те, которые были там, перевернула мне душу! Этот кинжал мне подарил человек много старше меня, которого я считал своим другом. Он умер от возраста и ран незадолго до того, как я попал сюда. Это самый дорогой для меня предмет. Возьмите его, Альда. Мне он мал, а вам будет в самый раз. В этом мире ещё не скоро научаться делать такую сталь.

— Раз он вам так дорог…

— Вы для меня дороже. Я люблю вас, Альда, но не стану пока делать предложение. И потому, что ещё несвободен, и потому, что не уверен в вашем решении. Давайте подождём и постараемся больше времени проводить вместе, чтобы лучше узнать друг друга.

— А у вас не будет из-за этого неприятностей с принцессой? Ведь она могла оставить здесь своего человека.

— Она оставила, — усмехнулся Серг. — Это наш Джолин. Только он уже не её, а мой человек, а к вам относится с большим уважением, так что с его стороны доносов не будет. Возьмите кинжал, не обижайте.

— Здесь какие-то знаки. Это надпись? В чём её смысл?

— На клинке написано «Моя честь зовётся верность».

— Спасибо за подарок.

— Это вам спасибо. И за ваш подарок, и за то, что вы есть. Ладно, не буду больше смущать, пойду позову сестру и вашего сына… Лани! Заходите. Алекс, а почему ты приехал один, без дамы сердца?

— Она приедет к нам через два дня, милорд, — ответил мальчик, — и привезёт с собой родителей. Только у вас для игр маленький дворец. У нас в замке коридоры длиннее и меньше поворотов. Можно так разогнаться!

— Мне уже заранее страшно! — улыбнулся Серг. — Носиться по коридорам — это не самое лучшее занятие. Один раз ты уже чуть не свернул себе шею. Надо придумать что-нибудь другое, чтобы развлечь даму.

— Я подумаю, милорд, — кивнул Алекс.

— Ваше величество, к вам прибыл барон Парман от его светлости герцога Аликсана, — доложил секретарь. — Что прикажете передать?

— Скажи, чтобы его пропустили, — приказал король. — Сидите, Аленар, выслушаем этого барона вместе, чтобы мне потом вам не пересказывать.

Перед визитом во дворец барон вместе с гвардейцами герцога вселился на постоялый двор и привёл себя в порядок, поэтому вид имел бравый, хоть и не смог полностью скрыть усталость. Парман приветствовал короля и подал ему в руки запечатанный пакет. Он не знал герцога Лантара и поэтому ограничился вежливым кивком.

Король, прочитав письмо, побледнел и дал его сидевшему рядом герцогу.

— Где все? — спросил он барона.

— Походный медальон у меня, остальное у гвардейцев герцога. Их не пустили в приёмную, стоят в коридоре.

— Позовите моего секретаря, барон! — сказал король и, после того как Парман вернулся с секретарём, приказал: — Эжен, немедленно пропустить в мой кабинет гвардейцев герцога Аликсана!

Альбер вытащил спрятанный в нагрудном кармане футляр и почтительно протянул его королю. Андре дрожащими руками открыл его и вытащил диск с цепью.

— По описанию вроде он! — взволнованно сказал Аленар, уже прочитавший письмо Сергея.

В кабинет в сопровождении секретаря вошли трое гвардейцев. У одного в руках был завёрнутый в ткань меч, двое других несли небольшие, но увесистые сумки с золотом. Король принял меч, нетерпеливо сорвал ткань и наполовину вытянул его из ножен.

— Родовой герб и имя — всё как в описании! — сказал он. — Положите золото в кресло! Барон, какие у вас планы на ближайшее время?

— Ваше величество, мне нужно навестить герцога Лантара, а уже потом возвращаться в провинцию.

— Герцога вы уже навестили! — махнул рукой в сторону Аленара король. — А с возвращением немного повремените. Где остановились?

— На постоялом дворе «Услада путника», ваше величество. Это рядом с дворцом. Извините, ваша светлость, но я не рассчитывал вас здесь встретить. У меня для вас тоже есть письмо, меч вашего предка и бывшие на теле драгоценности.

— И всё это вы оставили на постоялом дворе!

— Не извольте беспокоиться, всё под охраной двух гвардейцев.

— Где остальные реликвии? — спросил король.

— С нами ехали курьеры, которые везли их для герцога Лазони. Я слышал, что герцог Аликсан отправлял оружие и реликвии и другим. Тела пока хранятся в подвале замка Буше. Там так же сухо, как и в том месте, где они хранились раньше.

— Хорошо, барон. Вы оказали мне услугу, и я этого не забуду. Возвращайтесь на постоялый двор и ждите герцога. А когда можно будет ехать, вам скажут. У вас есть деньги на задержку?

— Благодарю за заботу, ваше величество! — поклонился Парман. — У нас всего вдосталь.

Барон ушёл, а Аленар поднялся с кресла и подошёл к золоту.

— Имперские динарии, — сказал он, развязав одну из сумок. — И чеканка старая, сейчас они выглядят иначе. Повезло Аликсану. Теперь мы все у него в долгу.

— Вообще-то, это наглость — забрать себе половину золота!

— Бросьте, Андре! — усмехнулся Аленар. — Он в своём праве. Все сроки давно вышли, а никто другой из герцогов не поделился бы с вами золотом, в том числе и я, так что он поступил очень благородно. Вы хотели наложить руки на эту находку? Увы, он оказался предусмотрительным. Надо было расспросить этого барона о военной компании герцога. Я не помню в родовых списках баронов Парман. У парня бравый вид, и я уверен, что он заслужил своё баронство в недавних боях и мог рассказать немало интересного. Я с ним поговорю и, если это так, приглашу от вашего имени на обед. И окажем честь в ответ на услугу, и заодно узнаем, что творилось в Парнаде. Не возражаете? Вот и прекрасно! Тогда я поеду. Не терпится взглянуть на то, что мне привезли, и прочитать письмо.

Приглашённый на следующий день на обед к королю Альберт очень красочно и с большим юмором описал всю зимнюю компанию, найдя в сидевшей за столом семье короля и герцоге Лантаре благодарных слушателей.

— Я не совсем поняла, барон, — обратилась к нему принцесса, когда Парман закончил своё повествование. — Из вашего рассказа складывается впечатление, что единственным противником у вас там была грязь, а сотхемцы только и делали, что спешили сдаться вам в плен. Я не права?

— Наверное, такое впечатление у вашего высочества сложилось из-за того, что я неважный рассказчик, — ответил Парман. — Сотхемцы вовсе не игрушечные солдатики, а хорошие воины. Просто, за исключением одного случая, мы имели дело с малочисленными городскими гарнизонами, а хитрости нашего герцога позволяли застать их врасплох и победить почти без потерь с нашей стороны.

— А разве это честно — так хитрить?

— Наш герцог по поводу подобных высказываний говорит, что война — это не благородный поединок, и на ней нет правил. Для победы над врагом можно использовать многое из того, что честь не позволяет делать в других случаях.

— Неужели совсем нет правил? — поразилась принцесса.

— Это он говорил только о боевых действиях, — уточнил Альбер. — Мы неукоснительно соблюдали данное противнику слово и не жгли людей в городах, в отличие от Мехала. Герцог говорил, что правила чести хороши с теми, кто их придерживается, а Мехал напал вероломно, как разбойник, без объявления войны и специально уничтожал мирных жителей. В чём здесь честь?

— Война — это не поединок и не турнир, — вмешался Аленар, — в этом Аликсан прав. Идёт борьба за наше право жить на своей земле, и Мехал не стесняется в средствах. Почему это должны делать мы? Серг за осень и зиму нанёс такой ущерб Мехалу, какой нанесли мы все вместе взятые. Это если не вспоминать о двадцати тысячах сожжённых на границе солдат. Если бы не он, у нас в этой войне не было бы шансов. Мехал показал, что крепкая королевская власть и обученное наёмное войско дают ему огромное превосходство над нами. У вашего брата и герцога Марди тоже есть наёмные полки, но их немного. В основном войска состоят из дружин вассалов и ополчения. Слаженность в таком войске всегда будет небольшой, к тому же нужно время, для того чтобы его собрать. Герцогу Парнада Мехал не дал этого времени.

— В нашем войске дружины вассалов и ополчение составляют меньше трети, — заметил Парман. — Остальное — это профессиональная армия, которая останется и после войны.

— Дорогое удовольствие, — сказал король. — Потянет ли провинция такую армию?

— Пример герцога Парнада показывает, что для тех, кто живёт на границе с врагом и принимает на себя первый удар, это не удовольствие, а необходимость, — возразил Парман. — У нас, в отличие от остальных, нет времени на сборы. А после войны герцог хочет уменьшить для своих вассалов отчисления с налогов, отменив вассальную обязанность приводить дружины. К тому же он гарантирует всем вассалам свою защиту. Если не нужно отдавать своих воинов сеньору и он защитит тебя от соседей, зачем держать большую дружину и на неё тратиться? Кто-то, конечно, всё равно будет держаться за прежние порядки, но большинство это устроит. В деньгах они не потеряют, а уволенные бойцы из их дружин перейдут в армию герцога. И те деньги, которые им раньше платили их хозяева, теперь будут у герцога, так что ему будет чем платить.

— Интересная мысль, — задумался Аленар. — Надо будет и мне попробовать.

— И сколько сейчас бойцов у герцога? — спросила до этого молчавшая мать короля.

— Около восьми тысяч, миледи, — ответил Парман. — Правда, полторы тысячи ещё не вполне готовы, но они до лета закончат обучение. А в летнюю компанию герцог планирует использовать только шесть тысяч. Остальные будут защищать столицу и присматривать за нашим участком границы с Сотхемом. Хоть и с трудностями, но там можно провести войска. Кто знает, что может прийти в голову королю Мехалу?

— Скорее бы заканчивалась эта война! — сказала принцесса. — Я так соскучилась по жениху!

— Благодарю вас, барон, за интересный рассказ, — сказал король. — Я не совсем понял из письма, что случилось с одним из тех троих, кто нашёл место упокоения нашего предка.

— Барона убил человек графа Рабека, — объяснил Парман. — Он сам и его дочь выступали свидетелями бесчинств сына графа, вот его отцу и пришла мысль заткнуть им рот сталью. К сожалению, в отношении барона Буше его затея удалась, но Альда не пострадала. Указом герцога баронство Ксавье отдано ей навечно.

— А разве не осталось наследников этого имения? — спросил Аленар.

— Остался только семилетний мальчик, которого Буше спасли от разбойников, — сказал Парман. — Он признал Альду своей матерью. Она полюбила и усыновила малыша, поэтому он по-прежнему остаётся наследником баронства.

— А я уже хотел вас отпустить! — сказал король. — Что ещё за история с разбойниками? Расскажите о тех, кто оказал нам услугу. Мне будет легче выбрать, чем их отблагодарить.

— Значит, он согласился с моими предложениями? — спросил герцог Рошти появившегося с отчётом о поездке графа Саже. — Отлично, отлично!

— Он сказал, что полномочия союза герцогов необходимо доработать, — счёл нужным уточнить граф. — А по остальному у него нет возражений.

— Какое у вас сложилось впечатление?

— Безусловно умён и очень деятелен. Рядом со столицей построил огромные лагеря для армии и почти закончил большой город для нужных ему людей и семей военных. Я не смог посчитать его армию, но она велика, а солдаты прекрасно вооружены, и у каждого есть броня, судя по виду, захваченная у сотхемцев. Он почти не понёс потерь в боях, но с осени лишил Мехала не меньше пяти тысяч солдат. Всю зиму в столицу приходили обозы с трофеями и колонны пленных. Я узнал, что в лагерях тренируются ещё две тысячи недавно набранных солдат. Аликсан пригрел большое число беженцев из Парнады, причём как людей безусловно полезных, так и просто женщин или детей-сирот. Для последних даже начали строить то ли школу, то ли приют.

— Надо будет внимательно присмотреться ко всему, что он делает, — сказал герцог. — Узнайте, чем вызваны такие успехи в войне, откуда у него деньги, даже то, для чего ему нужны дети. У меня складывается впечатление, что этот молодой человек ничего не делает просто так, и все его начинания будут иметь далеко идущие последствия. Пошлите туда ещё людей и не жалейте денег.

— А что вы думаете делать с его помолвкой?

— Конечно, помогу её расстроить. Герцог влюблён, но король повязал его этой помолвкой по рукам и ногам. Думаю, что он будет благодарен за помощь.

— Принцесса будет в ярости, — заметил граф.

— Будет, — согласился герцог, — только мне плевать на её ярость. У неё не получится мне навредить, и недовольство короля я переживу, тем более что действовать буду не в одиночку. Если несколько герцогов потребуют у короля разорвать помолвку, он будет вынужден подчиниться, и для этого не трудно найти предлог. Скоро я встречусь с Лазони и Бенитаром, тогда всё и решим. Раз Аликсан так ослабил Мехала, да ещё летом лишит его подкреплений, с войной можно будет закончить до осени. Нужно только решить, как воздействовать на герцога Марди, чтобы он перестал валять дурака. Этот вопрос тоже обсудим. А тебя я на днях отправлю к герцогу Дорейну. Нужно обязательно добиться его одобрения всех моих начинаний. Нам есть что ему предложить, и тебе нужно убедить его в моей правоте. Ещё и Лантара попробуем привлечь. Это очень умный и хитрый человек. У него меньше сил, чем у любого из нас, но большое влияние на короля. Фактически королевством управляет не столько Андре, сколько Аленар. Но с ним я буду говорить сам.

— Остаётся только герцог Марди, — заметил Саже. — С ним будет нелегко договориться.

— Если не договоримся добром, придётся вспомнить, что все люди смертны. Ушли в небытие герцоги Парнада, уйдут и Марди. Закончим войну, а потом посмотрим, не слишком ли много герцогов в нашем королевстве.

Глава 5

— Ну что, Альбер, король не сделал вас графом? — спросил Сергей Пармана, когда тот вернулся из столицы и после чистки от грязи появился у него в кабинете.

— Удостоился лично услышать его благодарность, — с улыбкой ответил барон, — а это уже немало. Возьмите пакет. В нём письма от короля, принцессы и герцога Лантара.

— Спасибо, — поблагодарил Сергей, откладывая пакет в сторону. — Непременно почитаю, но позже, а пока у меня есть к вам разговор. Знаю, что устали, но разговор важный, и надолго я вас не задержу. Для летней компании нужен умный, смелый и инициативный человек, которому я мог бы всецело доверять. Мне кажется, что вы для этого подойдёте. Если примете моё предложение, можете взлететь очень высоко. Только и вы должны мне полностью доверять и принять решение до того, как я вам всё расскажу. Обратной дороги у вас не будет.

— А мне не нужно думать, — ответил Парман. — Я с вами, милорд, до самого конца, каким бы он ни был.

— Вы выбрали! — удовлетворённо сказал Сергей. — Тогда слушайте внимательно. Война Мехалом уже проиграна. В летней компании будут решаться вопросы, когда уйдут сотхемцы и на каких условиях. Самое главное начнётся потом. Эта война должна очень многое изменить. Скрытая борьба за власть, жертвой которой недавно пал отец нашего короля, скорее всего, перейдёт в открытое противостояние. Это бы уже случилось, если бы не Мехал. Среди герцогов нет единства, а у короля слишком мало сил. Наша задача будет заключаться в том, чтобы уцелеть самим и по возможности помочь королю, а для этого нужно максимально усилиться и понести как можно меньше потерь в войне. Сейчас я скажу то, чего не знает никто в моём окружении. Мы с герцогом Рошти решили поделить Парнаду, причём три четверти её, включая всё приграничье, отходит мне, а он забирает те земли, которые прилегают к его провинции. Большинство герцогов это поддержит, поэтому и король вряд ли будет возражать. Пока эти земли будут для нас головной болью, но если приложим усилия, можем превратить этот край в процветающую землю, источник нашей силы и безопасности. Многие благородные роды Парнады погибли, не оставив наследников. Я без труда выделю вам там баронство, а если заслужите, то и графство.

— Я уже говорил, милорд, что вы можете всецело мной располагать.

— Тогда слушайте, что надо сделать. Летом я хочу захватить все города, которые расположены по тракту и сейчас заняты сотхемцами. Если не считать городов на границей с Рошти, в которых сейчас расположена армия Мехала, и куда мы не пойдём, таких городов шесть. Причём захватить мы их должны без больших потерь со своей стороны, не принося разрушений городам, а то потом самим же придётся их восстанавливать. Для того чтобы это выполнить, я хочу создать новый род войск. У меня на родине их назвали бы диверсионными. Это дело я решил поручить вам, поэтому слушайте внимательно, в чём будет заключаться ваша работа. Вам нужно создать полк из самых лучших воинов, мастерски владеющих всеми видами оружия, той борьбой, которую я вам покажу, а так же приёмами и средствами скрытого проникновения на охраняемые объекты. Что пригорюнились? Непонятно сказал? Так я сейчас всё объясню на примере. Что будет, если мы открыто подведём армию к одному из городов? Объявят тревогу, увеличат число караульщиков на стенах и по ночам будут жечь факелы. При этом вы уже не сможете незаметно пойти на штурм. Вас увидят, объявят тревогу и выведут на стены все резервы. Если у вас много войска, вы всё равно победите, просто задавив защитников числом. У гарнизона в триста или даже в пятьсот человек не хватит людей защищать всю городскую стену, поэтому рано или поздно вы через неё переберётесь, и судьба осаждённых будет решена. Но и вы при этом потеряете немало людей. Я хочу брать города совсем не так. Представьте, что у вас есть полсотни ловких молодых воинов, которые мастерски умеют сражаться на мечах, стрелять из лука и метать ножи. О борьбе я вам пока говорить не буду, это нужно показывать. Примите на веру, что моя сестра без оружия свалит с ног очень многих бойцов моей армии, особенно если они не будут к этому готовы. Можете представить такое искусство в руках сильного воина! Теперь мы этих воинов одеваем в тёмную одежду и обуваем не в ваши громыхающие сапоги, а в мягкую кожаную обувь. Боевые действия начнутся в новолуние. Много вы увидите при свете звёзд?

— Ничего не увижу, милорд, — ответил Альберт, уже начавший понимать, о чём говорит герцог. — Даже в городе, когда не горят фонари, запросто можно разбить лоб.

— А если в такую ночь ваши бойцы приставят к стенам города лестницы, ручки которых обмотают тканью, а потом взберутся по ним на стену в нескольких местах и вырежут охрану?

— Так они сами, милорд, смогут ориентироваться только на шум шагов.

— Я немного подготовился, поговорил с нужными людьми и кое-что испытал на себе. Есть одно растительное средство, которое сильно увеличивает зрачок и обостряет зрение в темноте. Его часто используют работающие по ночам воры. Я его сам попробовал. Горькое страшно, но зрение в темноте улучшает сильно. Без него я вообще ничего не видел, а с ним различал контуры предметов. У него, помимо горечи, есть неприятные последствия. При частом употреблении оно сажает зрение. Те воры, которые его употребляют годами, со временем начинают слепнуть. Но вам это не грозит, так как пользоваться будете редко. Ещё плохо то, что зрачки расширяются на полдня, поэтому стоит кому-то зажечь факелы или если случится пожар, вы на время ослепнете. Чтобы этого не произошло, у каждого должны быть такие очки. Посмотрите сквозь них на свет.

— Видно, но еле-еле. Как этого добились?

— Очень просто. Закоптили одно стекло, и к нему приложили другое, чтобы не смазать копоть. Ладно, я продолжу…

— Не стоит продолжать, милорд, я уже понял. Забравшись на стену, мои парни, которых никто не видит и не слышит, подбираются к охране и по команде её вырезают, после чего захватывают всю стену и башни, а потом открывают ворота подкреплению.

— Правильно. А если гарнизон невелик, а у вас сотня таких бойцов, вы можете справиться без подкрепления. Но захват городов — это ещё не всё, чем вы будете заниматься. Если мне будет нужен кто-нибудь из герцогов, ваши парни должны будут выкрасть его из дворца и доставить ко мне. Для начала наберёте сотню людей и будете тренировать. До лета осталось не так много времени, поэтому отбираемые люди уже должны мастерски владеть мечом. Умение стрелять из лука не обязательное, но желательное условие. Для тех, кто слабо владеет этим искусством, устройте тренировки в стрельбе. Моей борьбой пока займутся те, кто лучше других подготовлен во всём остальном. У Джока есть несколько работников из бывших душегубов, которые поработают с вашими людьми и научат их разным полезным для дела мелочам и приёмам. Для всех придумаете неброскую форму тёмных цветов и обувь из кожи тоже тёмного цвета. Деньги для этого вам выделены. Да, я увеличу плату вашим солдатам в два раза, а за рискованные задания они будут получать дополнительное вознаграждение. Всего планируйте свой полк на три сотни таких бойцов.

Парман ушёл, растерянный необычным назначением, а Сергей, который большую часть дня провёл в лагерях, решил, что сегодня можно закончить с делами и отдохнуть.

— Милорд, приехала семья шевалье Газла, — доложил секретарь. — Дорн знает, куда их заселять, или сходить мне?

— Никуда не нужно ходить, Рашт, — ответил Сергей. — Баронесса Буше там?

— Да, она с сыном пошла их встречать.

— Тогда выйду и я. Это не совсем обычные гости.

Он вышел на задний двор и увидел очень тёплую встречу Альды со здоровым как медведь мужчиной и красивой хрупкой женщиной. Пока они обнимались, Алекс взял за руку девочку его возраста и целеустремлённо повлёк её во дворец. Герцога он не заметил.

— Добро пожаловать в наш дом! — сказал Сергей, подходя к приехавшим. — Друзья баронессы Буше у нас всегда желанные гости!

— Спасибо на добром слове, милорд! — с поклоном ответил Свен. — А куда подевалась Майя?

— Алекс повёл свою даму сердца знакомить с нашими коридорами, — рассмеялся Сергей. — По его словам, они сильно проигрывают коридорам замка. Короткие и много поворотов, поэтому очень трудно разогнаться. Дорн, где слуги?

— Я послал за ними, ваша светлость, сейчас будут.

— Пойдёмте, господа, — пригласил Сергей. — Я вас провожу, а слуги перенесут вещи. Как доехали?

— Дорога тряская, — ответил Свен. — Мне-то нормально, а вот жена у меня лёгкая. Я посадил её на колени, а дочь взял на руки. Так и доехали. Не тошнит?

— Самую малость, — сказала Лаша. — Пропущу ужин, и всё пройдёт.

— Альда, перед нашим отъездом приходил твой колдун, — сказал Свен. — Просил передать, что пока для тебя нет опасности, но если он её почует, приедет сам или попросит помощи.

— Какой помощи? — не поняла Альда. — У кого?

— А я знаю? — пожал плечами Свен. — Что он сказал, то я тебе и передал.

— Вот ваши комнаты! — сказал Сергей, останавливаясь у двух гостевых комнат, которые были соединены дверью. Ключи должны быть на столах. Баронесса всё покажет. Жду всех, кого не укачала дорога, на ужин.

— Приятный юноша наш герцог! — сказал Свен, когда Сергей скрылся за поворотом коридора. — Он к тебе неровно дышит?

— Потом поговорим, — покраснела Альда. — Разувайтесь сразу за порогом, здесь же оставляйте обувь. А это тапочки для комнат. Сейчас принесут ваши вещи, разложите то, что нужно, и я покажу дворец. Заодно найдём Майю с Алексом.

Покинув своих гостей, Сергей направился к себе, чтобы до ужина прочитать привезённые Парманом письма, но услышал за дверью в комнату сестры голос Алекса и вошёл. Лани сидела на диване и увлечённо рассказывала сказку о Снежной королеве. С одного бока у неё расположился Алекс, а с другого примостилась Майя, не сводившая заворожённого взгляда с рассказчицы. Тёплая одежда детей валялась у входа вместе с обувью.

— Я вас прерву, — сказал Сергей. — Алекс, вы ушли, никому ничего не сказав, а твою даму сердца сейчас ищут родители. Ты уже знаешь эту сказку, поэтому живо собери всю одежду и отнеси её в ваши комнаты. Заодно скажешь, куда вы задевались. А ты рассказывай, тётя Лани!

— Я не бью тебя подушкой только потому, что здесь дети, которым не хочу подавать дурной пример! — рассерженно отозвалась сестра.

— Можете бить, тётя Лани, — разрешил Алекс, собирая куртки. — Мы с Майей уже кидались подушками, правда, не в герцога, а друг в друга. Майя, я быстро сбегаю!

Хмыкнув, Сергей вышел вслед за мальчиком и отпер дверь в свои комнаты. В спальне было светло, поэтому он улёгся на засланную гобеленом кровать и занялся чтением. В письме короля не было ничего примечательного. Отложив его, он взял письмо принцессы. Если бы он её любил, написанное сильно порадовало бы, сейчас оно вызвало досаду и чувство вины. Третье письмо было интересней. Аленар подробно описал действия армий короля и каждого из герцогов. В конце была приписка, в которой он выражал надежду на то, что герцог Аликсан воспользуется паузой в войне и посетит столицу, потому что не всё можно доверить бумаге. Ему самому хотелось поговорить с Лантаром и посетить столицу королевства по другим вопросам. Мешали принцесса и её любовь. Она обязательно потянет в постель, и придётся идти. Это будет подлостью по отношению к Альде, а после предпринятых им шагов по разрыву помолвки — и по отношению к самой принцессе.

— Рад вас видеть, барон! — сказал король Мехал начальнику службы Преданных. — А вот на вашем лице почему-то не видно радости.

— Нет у меня причин для радости, — мрачно отозвался барон Мерток. — Мне не удалось выполнить ваше приказание по близким Аликсана, а сам герцог набрался наглости и залез на нашу территорию. Сжёг Дешт и захватил обоз с серебром.

— Обоз шёл без охраны?

— Охраной было пополнение для ваших войск. Все попали в плен.

— Все — это сколько?

— Тысяча кавалеристов.

— Я спущу шкуру с начальника конвоя!

— Вряд ли, ваше величество, — сказал Мерток. — Это молодой герцог Лори. Он попал в плен вместе со всеми. Его семья очень этим озабочена, и от меня потребовали начать переговоры с Аликсаном о выкупе. Это письмо для вас от герцога.

— Вот мерзавец! — с восхищением сказал король. — Он ведь и Валенту взял и перехватывал все наши обозы для армии.

— Я через неё проезжал, знаю, — сказал барон. — Что будем делать? Для чего вы вызвали меня в армию?

— Всё плохо, барон! — сказал Мехал. — Сейчас у нас небольшое преимущество, а скоро его не будет. Наши резервы не безграничны, и то пополнение, которое с таким трудом собрано с вашей помощью, будет последним. Но и оно может не дойти, если Аликсан к лету опять начнёт резвиться на нашем пути в Сотхем. На днях пришло письмо из казначейства, в котором мне сообщили, что возникли сложности с тратами на войну. И уйти нам не позволят, да я и не собираюсь уходить.

— Раз вы меня вызвали, значит, есть работа.

— Если нельзя усилиться самим, надо ослабить наших противников. Из всех герцогов самым подходящим для моих целей считаю Олена Марди. Он долго и последовательно готовит свой путь к трону.

— Смерть отца Андре — его рук дело, — вставил Мерток.

— Так вот, несмотря на то что он собрал большие силы и старается не слишком нас задирать, чтобы их не уменьшить, этих сил ему всё равно не хватит, для того чтобы захватить трон и на нём удержаться. Хотя, если судить по тому, как он себя ведёт с королём и остальными герцогами, у него на этот счёт другое мнение.

— Марди сможет захватить трон, но его оттуда быстро турнут, — сказал Мерток. — Для остальных герцогов он гораздо худшая кандидатура в короли, чем Андре. Груб, самоуверен и не склонен считаться с чужим мнением, если оно не совпадает с его собственным.

— Вот именно. А для нас он был бы очень хорош на троне.

— Предлагаете договориться?

— Для нас это единственный приемлемый выход. Он поможет нам, ударив в спину армии Сандора, а мы поможем ему стать королём. Естественно, что он не откупится от нас этим предательством. Мы заберём две приграничные провинции, а со временем разберёмся и с Марди. А Аликсана нужно убрать, и сделать это как можно скорее. Всё это я возлагаю на вас. Смотрите, Мерток, не подведите меня вторично!

— Садитесь, Галлер! — сказал Олен Марди своему генералу. — Вы единственный человек, которому я доверяю почти полностью!

— Почти, милорд?

— Полностью нельзя доверять никому, — усмехнулся герцог. — Не отвлекайте, лучше внимательно слушайте, что вам говорят! У меня есть сведения, что Рошти собирал у себя герцогов. На этом сборище много чего обсуждали, в том числе и нас с вами. Одним словом, скоро за нас возьмутся всерьёз, а я не хочу терять солдат, которых мы собирали много лет. Скоро они понадобятся совсем в другом месте. Вы должны быть в курсе того, чем занята моя служба безопасности. Но не все планы исполняются, может рухнуть и наш, поэтому нужно побеспокоиться о том, чтобы все в этой войне как можно больше ослабели. Все, кроме нас. Я знаю, что вы не доверяете барону Марлу и набрали своих людей, которых можно использовать для деликатных дел. То, которое я хочу вам поручить, как раз из таких. Король провёл тайное обручение своей сестры с герцогом Сергом Аликсаном. У меня были на этого юношу были свои планы, которые нарушило это обручение, но это не главное. Главное, что в случае смерти короля Аликсан может занять его место. Этому нужно помешать. Трогать самого Аликсана нежелательно, потому что я ещё не потерял надежду сосватать ему свою дочь, а вот принцессу надо убрать. По планам барона Марла должна исчезнуть вся королевская семья, но эта акция может пройти уже после их свадьбы. Берётесь?

— Это несложно сделать, — сказал генерал, — но убийство принцессы вызовет много шума, и вы будете главным подозреваемым.

— Я главный подозреваемый и в убийстве отца Андре, хотя там меня кто-то опередил. Ну и что? Главное — результат, а одним подозрением больше, одним меньше…

— Сегодня же пошлю человека. Но не помешает ли это планам барона Марла? Сейчас во дворце короля толпами ходят придворные шлюхи и те, кто ими пользуется, а у его семьи нет личной охраны. Гвардейцы кое-где стоят в караулах, но ту же принцессу никто не сопровождает. А если её убить, король наверняка разгонит свой бордель и озаботится охраной для себя и для матери.

— Действуйте без оглядки на то, что можете кому-то помешать. Андре скоро не поможет никакая охрана.

— Смотрите, какие красавцы, милорд! — Парман показал рукой на стоявших в четыре шеренги бойцов. — Все прекрасные мечники, и многие очень хорошо стреляют из лука. Тех, кто не силён с луком, пока вооружим арбалетами, но и с луками будем заниматься. Вот только никто из них не умеет бросать ножи.

— Ими вообще почему-то редко пользуются, — отозвался Сергей, — хотя это не так уж сложно. Просто многие считают это баловством. Крышки принесли?

— Всё, как вы велели, милорд, и ножи, и крышки.

— Кто из вас считает бросание ножей несерьёзным делом? — обратился он к бойцам. — Поднимите руки.

Поднявших руки оказалось человек тридцать.

— Жаль, что здесь нет того, кто учил этой науке меня, — сказал Сергей, забирая у одного из бойцов десяток метательных ножей. — Он был в этом деле виртуозом, но и я вам кое-что покажу. У меня в руках десять ножей. Пусть десять бойцов из тех, кто поднимал руки, возьмут вон те дубовые крышки от бочонков. У каждого есть ручка, так что они вам будут вместо щитов. Я давно не тренировался и не настолько уверен в себе, чтобы подвергать вас опасности, поэтому вы должны не прикрываться крышками, а держать их на вытянутой руке. Станьте кругом в шести шагах от меня и держите свои мишени подальше друг от друга. Готовы?

Сергей крутанулся, и в каждую крышку глубоко вонзился нож.

— Десять трупов, — продолжил он. — Попробовал бы я добиться того же мечом! Мало того что вы вдесятером изрубили бы меня в капусту, так ещё шуму было бы! Поэтому не нужно выпендриваться, а берите ножи и занимайтесь. Сегодня к вам придут люди, которые покажут, как их метать из разного положения и с разной дистанции. То же самое и с борьбой. В большинстве приёмов нет ничего особенного, и сильный гибкий человек сможет без труда их выучить и применять. Хитрость не в приёмах, а в скорости их выполнения. Если противник сможет отследить ваши движения, толку от такой борьбы не будет. Подойдите ко мне, вы двое! К сожалению, я уже давно не занимался, а значит, потерял форму и не смогу работать в полную силу, но думаю, что вам и этого будет довольно.

Внезапно герцог прыгнул под ноги двум крепким бойцам, которые по его приказу вышли из строя. Никто не увидел, что он сделал, вроде бы как-то крутанулся, сделав подсечку сразу двоим. Не ожидавшие этого парни рухнули как подкошенные, а герцог уже опять был на ногах и насмешливо смотрел на строй.

— Если бы мне нужно было убить, они были бы мертвы, — сказал он бойцам. — Взять в плен сложнее, но одного я взял бы без труда. В человеке всё может служить оружием. В сече уместно применять удары ногами, чего почти никто из вас не делает. На теле человека много уязвимых точек. Даже не очень сильный удар в такую точку может лишить человека сознания или убить. Для чего я вам всё это говорю и показываю? Мне нужно, чтобы вы прониклись важностью своего дела. У меня на родине такие войска являются гордостью армии и посылаются на самые сложные задания. Захватить город, замок или охраняемый мост, причём сделать это не толпой, а небольшой группой, не понеся при этом потерь. Если понадобится кого-нибудь выкрасть или убить, вы должны будете сделать это без колебания. Я не люблю лишать людей жизни. Вы знаете, что я не только сделал всё, чтобы уменьшить потери у своих людей, мы и сотхемцев всю зимнюю компанию не столько убивали, сколько брали в плен. Но иногда убийство бывает оправдано. Именно мне придётся решать, забрать жизнь одного мерзавца или допустить, чтобы из-за него погибли сотни, а то и тысячи. А вам надо в таких случаях не рассуждать, а верить своему герцогу и выполнять приказ. Кто к этому не готов, может уйти в свой полк. Времени до лета у вас немного, поэтому придётся все силы отдать тренировкам. Вы всё равно не будете до конца готовы, и доучиваться придётся позже, но чем больше труда в себя вложите, тем больше у вас будет шансов выполнить мой приказ и вернуться живыми. Зарабатывать вы будете больше других. Пока только в два раза, и ещё будут хорошие доплаты за каждое выполненное задание.

— А за невыполненное? — набравшись смелости, выкрикнул кто-то из бойцов, вызвав смех товарищей.

— А за невыполненное платить будет некому, — ответил Сергей. — У вас будут такие задания, с которых либо возвращаются с победой, либо не возвращаются вовсе. А я хочу, чтобы вы возвращались. Позже, когда вы многому научитесь, уже не придётся так сильно тренироваться, нужно будет только поддерживать форму. Оплату вам к тому времени тоже увеличим. А пока только труд. Кто к этому не готов, может уйти. И ещё хочу предупредить о том, что вам при выполнении заданий придётся столкнуться со многим, о чём не должны знать посторонние. Это касается даже ваших товарищей, которые не участвовали в деле. В таких случаях вас каждый раз будут предупреждать. Занятия начнутся с сегодняшнего дня. Помимо общей физической подготовки будут проводиться занятия с мечом, метание ножей и дротиков, стрельба из луков и арбалетов, приёмы битвы с копьём и рукопашный бой. Кроме того, я расскажу кое-что из того, что может пригодиться, и то же самое сделают люди барона Лишнея.

Сказав всё, что хотел, он повернулся и ушёл с плаца. Позже Сергей узнал, что из отряда не ушёл ни один человек. Вернувшись из лагерей, он отпустил сопровождение, отдав гвардейцам своего коня, и не спеша пошёл к поджидавшему его на заднем дворе Лишнею.

— Хорошая погода, милорд, не правда ли? — сказал Джок. — Тепло и нет ветра. И дождей весной почти не было, поэтому земля сохнет быстро.

— Хотите поговорить о погоде или это вступление к чему-то серьёзному? — улыбнувшись, спросил Сергей.

— Считайте это вступлением к разговору на тему, когда и как вас будут убивать, — ответил Джок. — Надеюсь, у вас нет сомнений в том, что будут? Или вы думаете, что Мехал простил все прошлые шалости, да ещё позволит летом гулять взад-вперёд по тракту и гадить ему на каждом шагу? Выделить для вас большие силы тяжело, поэтому он, как любой умный человек, попытается добиться своих целей с минимальными затратами сил и средств. Проще прикончить одного не в меру прыткого герцога, чем сражаться с ним самим и его армией. Я неправ? Или вы обо всех судите по себе?

— Излагайте дальше, Джок.

— Излагаю. Вчера за вами весь день следовал мой человек. Он наблюдал обстановку и прикидывал, где вас проще убить, чтобы обеспечить себе отход. И таких мест он насчитал два десятка. И это только вне стен дворца, а во дворце охраны практически нет. Стоит кому-нибудь перебраться через стену и незамеченным пройти через парк — и всё! Он сможет резать на выбор любого обитателя замка, а у вас на ночь во дворце запираются даже не все двери! Днём этого не допустят ваши гвардейцы, а ночью они не в состоянии уследить за всей стеной. Если вы не хотите думать о своей безопасности, о ней подумаю я. С вами, Серг, уже связали свою судьбу тысячи людей, и я в их числе, и с вашей смертью нам придётся несладко. Или вам безразлично, что будет после вас?

— Вы прекрасно знаете, что это не так. Ладно, Джок, делайте всё, что посчитаете необходимым. А в стену можно вмуровать куски стекла, так чтобы не было видно с площади. Жаль, что здесь нет колючей проволоки, а то протянули бы поверху спираль.

— И стёкла вмуруем, и железные крючки! А с внутренней стороны стен вобьём колышки. И охрана у вас во дворце будет днём и ночью! А без телохранителей вообще никуда не выйдете. К Альде и вашей сестре тоже приставлю людей. Когда я был во дворце его величества, поразился царившей там беспечности. Охрана дежурит только возле королевского кабинета и покоев королевской семьи. Ещё несколько гвардейцев стоят у каждого парадного входа и у ворот. Вместо телохранителей за королём повсюду ходят два гвардейца, которые не помешают опытному убийце. А принцессу и мать короля вообще никто не охраняет! И это считается в порядке вещей. Когда я высказал своё недоумение герцогу Лантару, он посмотрел на меня с таким удивлением… А сколько посторонних весь день околачивается во дворце и ночуют в комнатах свиданий! Если бы я захотел, убил бы любого члена королевской семьи или их всех и спокойно ушёл. Боюсь, что однажды кто-нибудь так и сделает.

Слова Джока подтолкнули к тому, чтобы по-другому взглянуть на ситуацию с войной. Собственные выводы не понравились и вызвали тревогу. Чем дольше Сергей размышлял, тем больше убеждался в том, что упустил из виду такой важный фактор, как предательство, хотя история земных войн во все времена являла множество примеров этого не лучшего проявления человеческой натуры. Поспешив в кабинет, он взял лист бумаги и сел за письмо.

«Передаю свой привет Вам и всему Вашему семейству — писал он герцогу Лантару. — К сожалению, дела не позволяют отлучиться из Ордага, поэтому доверю свои тревожные мысли этой бумаге и прошу Вас отнестись к ним со всей серьёзностью и попытаться убедить сделать это короля. Я обдумал всё, что Вы мне написали, и то, что стало известно в ходе зимней компании, и пришёл к выводу, что Мехал уже проиграл эту войну. По-видимому, всё решится этим летом, так как силы с нашей стороны уже превосходят то, что находится в распоряжении короля Сотхема, а его финансовые и человеческие ресурсы не безграничны. Мы действуем на своей территории, а у него всё снабжение идёт по одному пути, который мне нетрудно перерезать. Но ведь и Мехал не идиот и не может этого не понимать. Почему же он не выводит армию на свою территорию? Ответ может быть только один: он ищет у нас слабое звено, которое позволит освободиться от захлестнувшей его шею цепи. Предательство — вот то, что может спасти Мехала и изменить ситуацию в его пользу. О том, кто может стать таким слабым звеном, по-моему, можно не писать, это и так очевидно. Учитывая амбиции и притязания этого лица, ему будет нетрудно договориться с Мехалом о поддержке взамен на удар в спину и одну-две провинции. Считаю, что вам нужно обсудить это с герцогом Рошти и принять меры на случай таких действий. Отдельного рассмотрения заслуживает слабая защищённость короля и его семьи, которых в случае предательства, несомненно, попытаются убить. Прошу Вас убедить его величество принять меры к улучшению охраны. Сделайте то же самое и в отношении себя. У меня с завтрашнего дня меры безопасности будут усилены. Надеюсь, что все мои тревоги напрасны, и страшного не случится. Герцог Аликсан».

Глава 6

— Вы же сегодня не собирались возвращаться, — сказал король герцогу Лантару. — Что-то случилось?

— Ещё нет, но если верить тому, что я прочёл в письме Аликсана, которое мне недавно привёз его гонец, вскоре может случиться, — мрачно ответил герцог, передавая королю конверт. — Извольте прочитать.

— Не верю! — сказал король, прочитав письмо. — За всю историю королевства ни один герцог не опустился до предательства, какие бы разногласия у него ни были с королём. Рваться к трону — это одно, а вступить в сговор с врагами королевства — это совсем другое. Марди на такое не пойдёт. А охрану мы усилим, завтра же скажу капитану гвардии.

— Может быть, мне ещё сегодня прислать для вашей сестры Инну Коннер? Уверяю вас, ваше величество, что она защитит принцессу лучше ваших гвардейцев.

— Поезжайте к себе отдыхать, герцог. Я завтра поговорю об этом с капитаном и дам вам знать. А письмо пока останется у меня.

Прежде чем уехать, Аленар решил поговорить с матерью короля. До её покоев пришлось идти через весь дворец. Несмотря на позднее время, в коридорах то и дело попадались парочки и отдельные любители ночных приключений обоего пола, а из задёрнутых шторами ниш доносились звуки, не оставлявшие сомнений относительно того, чем в них занимались.

«Прав Аликсан, — думал герцог, услышав из одной ниши женские вопли, — этот гадючник давно пора почистить. Не дворец, а весёлый дом».

— Передайте миледи, что я прошу её принять меня совсем ненадолго, — сказал он выглянувшей на его стук служанке.

Гвардейцы заступали на дежурство только к ночи, и сейчас в полутёмном коридоре никого не было. Девушка почти тотчас вернулась, пригласив его следовать за собой. Королева-мать сидела в гостиной вместе с дочерью.

— Я думала, что вы уже у себя во дворце, герцог, — сказала она Аленару. — Чем вызван столь поздний визит? Случилось что-то серьёзное?

— Я уже был у себя, но счёл нужным вернуться, после того как ознакомился с содержанием письма, которое мне доставил гонец Аликсана. В нём он выражает беспокойство за вашу безопасность и просит убедить короля принять дополнительные меры, не ограничиваясь одними гвардейцами.

— И вам не удалось его убедить, — сделала вывод Ольда. — Мой сын очень упрям, к тому же он за что-то невзлюбил герцога. Вам, Аленар, надо было не ссылаться на мнение Серга, а говорить от себя. Он как-то обосновал своё беспокойство?

— Меня встревожили его выводы. В отличие от короля, я собираюсь принять меры и в части охраны, и сегодня же пошлю человека в свою армию.

— Герцог Марди? — проницательно сказала королева.

— Аликсан опасается, что он снюхался с Мехалом. Я, как и ваш сын, не верил в такую возможность, а после письма Аликсана начал сомневаться. Если он ударит в спину, мы не устоим.

— Глупо не реагировать на опасность только на том основании, что такого ещё не было, — сказала Ольда. — Но если Андре упёрся, его сразу не переубедишь. Я вам советую, если будете кого-то отправлять в войска, отдайте ему письмо со своими выводами для нашего генерала Морна. Это очень умный и предусмотрительный человек. Если у вас будут достаточно веские аргументы, он прислушается и примет меры. А мы с дочерью постараемся быть осторожней. Завтра я сама поговорю об этом с сыном.

— А можно почитать письмо Серга? — спросила принцесса.

— Ваш брат, Аделла, оставил его себе, — ответил герцог. — Завтра попросите у него, а я вас покидаю.

После ухода герцога Лантара принцесса сослалась на усталость и сказала, что пойдёт к себе отдыхать. Не заходя в свои комнаты, она поспешила в кабинет брата, надеясь застать его там и прочитать письмо жениха. Не успела она пройти и полсотни шагов, как из стенной ниши выскользнул молодой дворянин, который, ступая на носках, быстро догнал девушку и убил её ударом кинжала. Подхватив тело, он затащил его в зимний сад и усадил на скамейку, после чего быстро ушёл.

Как только Лантар прошёл караул гвардейцев у парадного подъезда своего дворца, к нему бросился секретарь.

— Милорд! Вас ожидает важный гость!

— Кого это принесло на ночь глядя? — спросил Аленар.

— Это граф Саже с личным посланием от герцога Рошти, — тихо ответил секретарь, предварительно осмотревшись вокруг. — Я попросил его подождать в одной из гостевых комнат. Он не хотел, чтобы его здесь видели, а в гостевых комнатах сейчас нет никого, кроме семьи Коннеров.

— Ладно, иди со мной.

Они поднялись по парадной лестнице на второй этаж и прошли к гостевым комнатам.

— Позови Инну! — приказал герцог. — Если она в халате, пусть не переодевается, только возьмёт с собой что-нибудь острое.

Минут через пять они вошли в комнату, где в кресле отдыхал граф. Увидев вместе с герцогом секретаря и красивую молодую женщину в домашнем халате, граф вопросительно поднял брови.

— Приветствую вас, ваша светлость! — сказал он, приподнялся в кресле и сел обратно. — Я просил о приватной встрече, а вы привели с собой секретаря. А зачем мне женщина? Я устал с дороги и обойдусь без её услуг.

— Приветствую, граф! — ответил Аленар. — Секретарь нужен для встречи, у меня от него почти нет секретов, а услуги этой женщины могут понадобиться мне. Если вы станете вести себя неподобающе, она просто оторвёт вам голову.

— Женщина-телохранитель? — удивился Саже, с любопытством посмотрев на Инну. — Ладно, вам виднее, кому из своих людей доверять секреты. Меня к вам послал герцог Рошти по очень важному делу. Прежде всего прочитайте его личное послание, а если у вас возникнут вопросы, я постараюсь на них ответить.

Аленар взял большой конверт, оторвал край и, вытряхнув на стол лист бумаги, начал его читать. Дочитав, бросил бумаги на стол.

— Такого я от Рошти не ожидал, — сказал он графу. — Ваш герцог сделал очень любопытные предложения, большинство из которых я склонен принять. Вот только полномочия союза нуждаются в уточнении.

— Ваш ответ слово в слово повторяет ответ герцога Аликсана, — сказал Саже. — Он тоже принял всё и высказал такое же пожелание. Если у вас нет возражений, то осталось только уломать герцога Дорейна, чем сейчас должен заниматься Рошти, а с Марди эти вопросы решили не обсуждать.

— И чем вызвано такое пренебрежение к одному из самых сильных герцогов королевства? — спросил Аленар.

— Этот вопрос мне поручили обсудить с вами наедине. Пусть все выйдут.

— Выйдите, — сказал герцог, — но будьте поблизости. Ну, уважаемый граф, теперь мы с вами одни, так что можете излагать то, что хотели.

— Есть общее мнение, что с семейством Марди нужно кончать! — жёстко сказал Саже. — Олену плевать на нас всех, да и его сын немногим лучше. Вы знаете, что король не по нраву большинству герцогов, но они готовы терпеть выходки Андре, потому что Марди намного хуже. К тому же король взрослеет и понемногу избавляется от своих недостатков. Под нашим давлением Марди привёл войско, но толку от этого нет. Видно, что он не хочет драться с Мехалом и нести потери. Его задачей, вне всякого сомнения, является демонстрация активности с целью выждать, пока мы все ослабеем, и навязать потом свою волю. И так он будет действовать, пока за него не возьмутся всерьёз или пока не снюхается с Мехалом. В последнее многие не верят, но Рошти уже принял меры. Плохо, что мы ограничены в своих возможностях. Даже если будем знать, что Марди в удобный момент ударит нам в спину, всё равно сделать можем очень мало.

— А что будет с герцогством? — спросил Аленар.

— Есть мысль разделить его на три части и отдать поровну вам, Бенитару и Лазони. Или у вас есть другие предложения?

— Нет у меня других предложений, — покачал головой герцог. — Меня устраивают предложения Рошти. Это все вопросы или есть ещё?

— Пока это всё, — ответил Саже. — Отправляя меня к вам, герцог высказал надежду, что ваши с ним отношения станут более дружескими.

— Почему бы и нет? — ответил Аленар. — Я готов к дружеским отношениям, если они не пойдут во вред королевской власти!

— Что-то вы сегодня рано, Джок. Что-то важное?

— Да как вам сказать… Я думаю, что вас сегодня будут убивать. Как, по-вашему, Серг, это очень важно или не очень?

— Садитесь, — предложил Сергей, — и рассказывайте, что вас привело к такому выводу.

— Семьи всех ваших слуг находятся под наблюдением. Конечно, этим заняты не мои люди, а соседи, которым заплатили и предупредили, чтобы не болтали лишнего. Резон в этом есть: к вам легче и безопасней подобраться именно через слуг, а их взять на крючок не только золотом, но и припугнув возможной печальной судьбой близких. Вчера нам сообщили, что к вашему подавальщику Стару Гаржи приехали какие-то люди, которые вывели из дома и усадили в карету его жену и дочь. Причём женщина выглядела испуганной, а дочь плакала. Позже, когда дома появился Стар, к нему на этот раз пешком наведались двое. Одного из них соседка узнала по утреннему визиту. Стандартный приём — взять в заложники семью и поманить золотом. Не удивлюсь, если сегодня в вашем компоте будет яд.

— Ему вернут семью?

— Конечно, нет. Женщин используют, прирежут и спрячут трупы. Остального золота ему тоже не видать. Зачем кому-то платить за уже сделанную работу? Скорее, получит сталь под рёбра, чтобы с горя кого-нибудь не выдал. Что там за шум?

Джок выглянул за дверь в коридор, где стояли гвардейцы, и вернулся со слугой, который обслуживал Сергея в трапезной.

— Ваша светлость! — упал на колени слуга. — Ради всех богов, помогите! У меня похитили жену и дочь и требуют, чтобы я вас отравил, не то надругаются над ними и пришлют мне порубленными на части. Дали золото и пообещали, что потом ещё доплатят.

— Где яд? — спросил Джок.

— Вот он, ваша милость! — слуга поспешно порылся в одежде и передал барону небольшой деревянный флакон. — В этой бутылочке какие-то шарики с приятным запахом. Сказали, что достаточно одного, но лучше — два.

— Понятно, что это, — мрачно сказал Джок, забирая флакон. — Смерть без вариантов. Знал я когда-то одного человека, который этим баловался. Почему ты не выполнил заказ, а пришёл к нам?

— Нешто я дурак? — ответил слуга. — Зачем мне убивать господина, от которого я не видел ничего, кроме добра? Чтобы опять разгорелась драка за его трон, да ещё сейчас, когда идёт война? И никто не вернёт мне семью и не заплатит золота. Прирежут, когда пойду домой, чтобы не болтал лишнего, — и все дела!

— Расскажи, как они выглядели, — приказал Джок.

— Один был самым обыкновенным, — начал рассказывать слуга. — На улице мимо такого пройдёшь и не вспомнишь, что когда-то видел. А вот второй приметный. Глаза маленькие и злые, а уши большие и немного заострённые кверху. Я таких ни у кого не припомню. И на правой щеке от угла рта тянется тонкий, еле видимый шрам. Да, ещё у него большие залысины!

— Достаточно! — прервал его Джок. — Эта личность мне известна. Значит так, сейчас тебя отведут в комнату, где будешь сидеть, пока не разрешим выйти, а мы поищем твоих обидчиков и семью. Заранее ничего обещать не буду, но всё, что сможем, сделаем.

— Ну и чья это работа? — спросил Сергей, когда слугу увели.

— Один исполнитель из столичной гильдии убийц, второй, скорее всего, тоже. Сейчас по-быстрому отловим главу гильдии и озадачим их поисками. Когда найдут их, найдём семью слуги и можем выйти на заказчиков. Почти наверняка это дело рук подручных Мехала. У него такими делами занимается служба Преданных. Её глава — барон Мерток — тварь ещё та. Я вас покидаю и напоследок прошу быть осторожнее с пищей. Все яды как-то меняют её вкус и запах, поэтому, если почувствуете непривычный привкус или запах, отставляйте такую еду и зовите своего врача. Он очень хорошо разбирается в ядах.

Выйдя от герцога, Джок быстро нашёл шевалье Сатарди.

— Тебе срочное задание. Берёшь наших волчар и едешь к Граху. Не забыл ещё, где его искать?

— Что мы не поделили с гильдией убийц? — спросил Сатарди.

— Нашего герцога. Двое их членов взяли на него заказ. Скорее всего, его дал барон Мерток по приказу своего короля. Мехалу жизненно важно не допустить нас летом на свои пути снабжения. Одного из убийц я узнал по описанию. Это Злой Барри. У второго нет характерных особенностей. Есть у них несколько таких ребят. Они взяли в заложники жену и дочь нашего слуги, поэтому нельзя терять времени, может быть, ещё спасём. Возьмите карету, но не доезжайте до самого дома. Ни к чему, чтобы его арест видели соседи. Тащи Граха ко мне, там и разберёмся.

Разбор долго не продлился. Когда два мордоворота втолкнули в кабинет Лишнея пухлого румяного старичка, у которого остатки волос были заплетены в небольшую косу, Джок подошёл к нему и без разговоров закатил такую оплеуху, от каких потом полдня звенит в ушах.

— Что же это вы творите, сучьи дети? — спросил он очумело трясущего головой старика. — Скажи, я тебя предупреждал? Я к вам со всей душой, а вы посмели поднять руку на герцога! Если я сейчас брошу в нижний город армию и перетрясу ваше дно, не будет больше ни дна, ни вашей гильдии. Я понимаю, что дерьмо всегда всплывает, что опять появятся люди, подобные тебе. Но тебя-то уже больше не будет, это ты понимаешь?

— Кто? — спросил старик. — Скажи, кто это сделал, и тебе доставят их головы! Зачем драться? Ты прекрасно знаешь, что я не контролирую все заказы. А твои слова я всем передал. Если кто-то по жадности на них наплевал, мы его выдадим.

— Чтобы сегодня же у меня был Злой Барри и тот, с кем он работал. Они выкрали женщину и ребёнка. Для вас всех желательно, чтобы они были доставлены ко мне живыми. И об этой семье вы должны забыть. Я ясно выразился?

— Может, мне сразу доставить и заказчиков?

— Если сможешь, я это учту на будущее.

— Я не идиот, Джок, — сказал старик, — и прекрасно понимаю, кому нужна смерть герцога. Так вот, я не хочу жить под Мехалом, да и негде будет жить, если сюда придут сотхемцы. На месте столицы останутся развалины и пепел. Мы постараемся сделать всё так быстро, как сумеем. Если твоим парням нетрудно, пусть довезут меня до улицы Медников. Мне туда долго добираться на своих двоих, а так и вы быстрее получите свою добычу.

Через четыре часа к двухэтажному зданию службы безопасности подкатила карета. Из неё вышел пожилой мужчина, который помог спуститься молоденькой женщине, а потом вынес ребёнка. Стражники, которых он позвал от входа, выволокли из кареты четверых связанных мужчин и увели в здание. Мужчина с ребёнком зашёл туда сам, и следом за ним забежала женщина.

— Что с ней? — спросил спустившийся в холл Сатарди, имея в виду девочку.

— Снасильничали обеих, — отводя глаза, ответил представитель гильдии. — Бабе это в удовольствие, а ребёнку… Жива, но нужно срочно лечить. Мы их такими застали. Грах велел передать, что, если нужно, мы отслужим.

— Может, и отслужите, — сказал ему Сатарди. — Это как решит Джок. Давай мне ребёнка. Как вас зовут, леди?

— Меня зовут Ленни, и я не леди, — ответила женщина.

— Это вы просто ещё не знаете. Вашему мужу за верность указом герцога присвоено дворянство для всей семьи. Сейчас вас отвезут во дворец и временно поселят там. Сразу же по приезде вашей дочерью займётся врач герцога… Быстро подать карету! — приказал он стражникам. — И обеспечьте им сопровождение.

Отправив женщину с девочкой, он, не теряя времени, спустился в подвал, где проводились допросы. Джок уже работал.

— Тебе передали мои слова, сволочь! — кричал он на убийцу, который, судя по описанию, был тем самым Злым Барри. — На деньги польстился, урод! Кто из вас насиловал девочку? Ты? Отвечай!

— Что мне тебе отвечать, — зло ответил допрашиваемый, сплюнув на пол вместе с кровью два зуба. — Всё равно ведь кончишь!

— Калите железо! — велел Джок. — Просто так он у меня не умрёт! Только займётесь им позже, а пока давайте второго.

Когда доставили второго убийцу и бросили его связанного на стул, Джок подошёл и сильным ударом кулака сшиб его на пол допросной комнаты, добавив несколько ударов ногами.

— Тоже развлекался с ребёнком? — спросил он, глядя в невозмутимое лицо убийцы.

— Вот ещё! — ответил тот, тоже сплюнув кровь. — Я не занимаюсь этим с детьми, мне хватает баб! Это вы с Барри спрашивайте. Меня не было дома, когда он резвился!

— Если не врёшь и будешь говорить, умрёшь легко, — пообещал Джок.

— А если откупиться услугой? Нас для убийства нанимали сотхемцы, так я могу прикончить для вас кого-нибудь из окружения Мехала. Я в их столице три года работал, не подведу.

— И барона Мертока можешь?

— А что в этом сложного? — удивился убийца. — Мерток повсюду ездит верхом. Его все боятся до дрожи, вот он и не бережётся. Садануть с чердака из арбалета, и нет барона. В охране у него всего двое. Они даже не поймут, откуда стреляли.

— Неплохое предложение, — согласился Джок. — Осталось только понять, почему я должен верить тебе на слово? Кто даст гарантию, что ты не смоешься?

— Вы ведь тот самый Джок Лишней? — спросил убийца. — О вас идёт молва, что всегда держите слово. У меня в купеческих домах лежат две тысячи золотом. Если обещаете мне прощение и вернёте бумаги на это золото, я всё исполню. Куда мне бежать от таких денег? Тем более что завалить вашего барона для меня не слишком трудно.

— Этого убрать в камеру и сегодня не трогать, — приказал Джок Сатарди. — Я уезжаю к герцогу, а ты пока поработай с агентами Мертока. Большого интереса они не представляют, поэтому нужно только убедиться в том, что к нам не попали случайные люди. Их кончите быстро, а эту сволочь Барри пусть помучают так, чтобы ему смерть стала избавлением. За то, что он сотворил, любой муки будет мало! Тебе на это смотреть необязательно, так что закончишь свою работу и возвращайся.

Уже на третий день после переезда во дворец герцога Свен заскучал. Увидев изнывающего от безделья гостя, Сергей попросил его позаниматься с воинами элитного отряда. Выяснилось, что Свен не только великолепно стрелял из лука, но ещё виртуозно работал копьём, да и мечом владел лучше многих в отряде. Теперь он большую часть дня пропадал в лагере, зато начала скучать Лаша. Муж отсутствовал, а детям было достаточно общества друг друга, поэтому она всё время проводила вместе с Альдой и с Лани, с которой быстро сошлась. Сура куда-то отправили на несколько дней, и к их женской компании на время присоединилась Гала. Леора получила от своего барона долгожданное предложение, приняла его и после свадьбы переехала жить в новый город. Во дворце герцога она за всё время появилась только два раза, да и то по каким-то своим делам. Часто по вечерам к женщинам присоединялся Сергей. Такие посиделки всегда заканчивались песнями под гитару. Точно так же проводили время, когда гонец из столицы принёс весть об убийстве принцессы. Гонцу было приказано найти герцога и вручить ему письмо Лантара, что он и сделал.

— Что случилось? — всполошилась Альда. — Серг, что с вами?

— Господи! — сказал Сергей, уронив на диван гитару. — И эту тоже!

— Что случилось, брат? Что тебе сообщили? — обхватила его руками Лани.

— Пять дней назад кто-то ударом кинжала убил во дворце принцессу Аделлу! Ведь писал же я Лантару! Почему всех моих женщин убивают?! Как я могу кого-нибудь любить, если вместо радости и счастья несу своим избранницам смерть?

Он обхватил голову руками и через спальню Лани ушёл в свои комнаты, забыв на диване письмо герцога.

— Его нужно хоть немного успокоить! — со слезами на глазах сказала Лани. — А у меня ничего не получилось! Сходи к нему, Альда! Он не любил принцессу, но они были близки, и вот убили и её! Да он сейчас сойдёт с ума или вообще никогда больше не подойдёт ни к одной женщине!

— Как я могу войти в спальню герцога? — запаниковала Альда. — Что ты такое говоришь?

— Что думаю, то и говорю! — заплакала Лани. — Для тебя Серг не герцог, а влюблённый мужчина! Ему сейчас больно и одиноко! А для меня он самый близкий человек, который страдает, а я не могу ему помочь! Ты что, не знаешь мужчин? Она его любила, а он всячески затягивал свадьбу, а потом вообще сделал шаги к разрыву помолвки. И теперь он начнёт обвинять себя во всём, тем более что у него убивают уже четвёртую женщину. Тут любой сойдёт с ума! Так ты идёшь или нет?

— Идите, Альда! — подтолкнула её Лаша. — Герцогиня права. Ему очень плохо, а кто в такие минуты поможет лучше, чем любимая девушка? Я же вижу, что он вам тоже не безразличен! Возьмите письмо!

Видя нерешительность Альды, Лани взяла её за руку, повела в свою спальню, а потом открыла дверь в спальню брата. Девушка увидела лежавшего на кровати Серга и его вздрагивающие плечи. Поборов стеснительность, она подошла к кровати, села на её край и провела рукой, приглаживая ему растрёпанные волосы.

— Почему я не плакал, когда убили любимую мной Лару, и не могу сдержать слёз из-за девушки, которую мне навязали? — спросил Сергей.

— Может, из-за чувства вины? — предположила Альда. — Своей жене ты отдал всё, что мог, а принцессе, которая тебя полюбила и мечтала о свадьбе, подарил лишь немного радости и много обмана. Только ты зря думаешь, что она погибла из-за тебя.

— Спасибо за добрые слова! — сказал он, сел на кровати и вытер слёзы. — Разревелся как девчонка! Ты не права, Альда. Я знаю, что причина её смерти во мне, точнее, в навязанной мне помолвке, и даже догадываюсь, чьих это рук дело! Герцог Марди рвётся к трону, а тут эта помолвка! Если бы мы поженились, а он убил короля, то остался бы ещё я. Прав на трон у меня было бы больше, чем у него. И потом остальные герцоги, кроме Лантара и Дорейна, знали о моём решении разорвать помолвку, а Марди этого не знал, поэтому и поторопился с убийством. Ведь сама принцесса никому не мешала, мешать могли её муж или сын. Если бы не я, её попытались бы убить вместе со всей королевской семьёй. И раз он решился на это убийство, значит, у нас совсем нет времени. Надо прочитать письмо, а то я дочитал только до строк о её смерти.

Он взял у Альды письмо, прочитал и бросил его на кровать.

— Аленар просит меня выступить раньше. Он считает, что мои успехи могут поколебать решение Марди нанести нам удар в спину. А у меня нет такой возможности!

— О каком ударе ты говоришь? — поразилась Альда. — Как такое вообще возможно?

— Когда человека годами грызёт гордыня и жажда власти, становится возможным всё, — сказал Сергей, вновь беря в руки письмо. — Мы это только предполагали, а теперь герцог Лантар пишет следующее: «Ни у кого уже нет сомнения в том, что Марди замыслил измену. Наши люди в ставке герцога видели графа Балька, который последние годы жил в Сотхеме и, по слухам, был в близких отношениях с Мехалом. Фактически он является его доверенным лицом в нашем королевстве. Графа хотели перехватить, но Марди отправил его в свою провинцию с большим воинским эскортом, так что с захватом ничего не получилось».

— А почему мы не можем выступить раньше? Из-за дорог или не готова армия?

— Дороги полностью не просохли, но грязь не помешает. Причина в том, что до новолуния ещё пятнадцать дней, поэтому выйти должны через декаду. Пока доберёмся…

— А как на выход армии может повлиять луна?

— Это секрет, о котором во всей армии знают несколько человек. Подробности тебе ни к чему, просто знай, что для хитрости, которая поможет нам быстро и без потерь захватить занятые сотхемцами города, нужна темнота. Иначе их придётся штурмовать без хитростей, теряя время и людей. Вряд ли я тогда напугаю Марди своими успехами.

— И что же делать?

— Завтра отправлю гонцов на север. Дворяне севера дали мне своих воинов, но намного больше оставили себе. Мне есть что им сказать, чтобы получить дополнительную помощь. А если я её получу, смогу забрать в поход всю армию, оставив столицу под охраной северян. Даже если Мехал с помощью Марди потреплет армии короля и герцогов, теперь известно о его замыслах и не получится полного разгрома. По крайней мере, я на это надеюсь. О том, что делать дальше, загадывать рано. До той поры ещё многое может случится.

Генерал Морн сидел в штабной палатке и думал. Уже третий день сотхемцы проявляли повышенную активность, пытаясь пробиться к окружённому Дарку. Семь армий герцогов и армия короля надёжно блокировали четыре тысячи воинов Сотхема во главе с их королём, окружив город сплошным кольцом войск и выставив сильные заслоны на всех возможных путях подхода противника со стороны занятых ими городов. У армий Сандора, даже не считая герцога Аликсана, было уже на треть больше бойцов, и генерал был бы спокоен за исход летней компании, если бы не два «но». Огромным недостатком была несогласованность действий союзных армий. Все герцоги, кроме Лантара и Дорейна, отказались подчинять свои армии кому бы то ни было, кроме назначенных ими генералов. Но армия Лантара только называлась армией и по своей численности уступала любой другой самое малое в пять раз, а Дорейн, хоть и подчинил ему своего генерала Браса, но поставил армию так, что между ней и королевской находились две других. И как теперь ими управлять? Второй неприятностью было соседство с войсками герцога Олена Марди, которыми командовал генерал Галлер. Первым камнем, упавшим на сердце генерала, было письмо герцога Лантара, в котором Аленар высказал опасение, что герцог Марди в погоне за троном может не побрезговать помощью Мехала. Что нужно было сделать, чтобы такую помощь получить, Морну объяснять не требовалось. Тогда он не придал большого значения письму герцога, но позже, когда стало известно о графе Бальке, заколебался. Он не мог не принимать в расчёт предательство, поскольку ценой ошибки была бы гибель королевской армии. Генерал поговорил кое с кем из своих офицеров и определил порядок действий на случай предательского удара. Сделать можно было до обидного мало, поскольку все стояли на плоской, как стол, равнине и только в небольшом отдалении, за позициями войска Марди, тянулась цепочка низких холмов. Генерал поменял местами несколько отрядов и увёл из лагеря свою немногочисленную кавалерию якобы в рейд, а на самом деле вывел её за холмы и спрятал в тылу войск Марди. Пусть там только пятьсот человек, но в случае предательства их удар в спину соседям позволит вывести из боя хотя бы часть войск, пожертвовав остальными. Общий штурм Дарка назначили через два дня, когда должны были закончить изготовление осадных орудий, но, скорее всего, сотхемцы попробуют выручить своего короля уже сегодня. Чтобы этому помешать, вчера все командующие, кроме Галлера, выделили дополнительные силы, но их оказалось недостаточно, и теперь опять придётся слать подкрепления к тракту. И опять эта сволочь Галлер не пошлёт своих, а значит, соотношение сил ещё больше изменится в его пользу.

— Генерал! — крикнул вбежавший в палатку адъютант. — Прибыл гонец от барона. Сотхемцы прут по тракту в большой силе. Он передал, что там уже чуть ли не восемь тысяч против наших четырёх и войска всё подходят. Что будем делать?

«Вот и конец мучительным сомнениям, — подумал он, поднимаясь с грубо сколоченного табурета. — Сейчас всё решится, по крайней мере, для нас».

Глава 7

— Послушайте, шевалье! — сказал Сергей Джордану. — Я хочу отправить вас с очень важной и секретной миссией на север провинции. Вам будут даны широкие полномочия, подтверждённые моим указом, и отряд сопровождения. Теперь слушайте, что нужно сделать. Вы будете заезжать во все крупные имения и в города. Владельцам имений и главам магистратов нужно чётко объяснить, что от них требуется и почему. При этом каждый раз предупреждайте, что эти сведения только для них, чтобы не слишком распускали языки. Болтать, конечно, будут, но меньше. Война близится к концу. Все герцоги нашего королевства, кроме Марди, вступили в борьбу с врагом и поставили войско Сотхема на грань поражения. Видя, что одному ему с нами не управиться, Мехал решил заручиться поддержкой герцога Марди, чтобы тот, презрев долг, нанёс удар в спину остальным защитникам королевства. За это Мехал обещал помочь ему овладеть короной. Я ухожу в битву, которая решит исход войны, решит, кто будет жить на этой земле и пользоваться всеми её благами. Поэтому я беру в поход всех, кто к нему готов, и оставляю в Ордаге только часть столичного гарнизона. Но наша столица находится всего в трёх днях пути от границы с Сотхемом, а путь через гарь хоть и труден, но преодолим для войска. Поэтому я прошу северян оказать помощь, направив свои дружины для охраны нашей столицы. Хочу предупредить всех, что если найдётся такой род, который решит воспользоваться временной слабостью отдавших мне воинов соседей, то после войны он исчезнет весь до последнего человека. Вот пусть и думают.

— Ваша светлость, — растерянно сказал Джордан. — Это правда насчёт герцога Марди? Как же так можно?

— Он всю жизнь рвался к трону, снедаемый жаждой власти, а теперь ему дали надежду. Его армия стоит рядом с армиями других герцогов, но до сих пор не участвовала ни в одном сражении, а в окружении Марди видели людей Мехала, которых он не выдал, а взял под свою защиту. Предательский удар может быть нанесён в любую минуту, но если его дожидаться, а только потом посылать за помощью, эта помощь может уже никому не понадобиться. Понятно? Вот и прекрасно. Если выполните поручение, станете бароном!

Едва Джордан вышел из кабинета, как в него вошёл Джок.

— Приехал Джолин, — с порога сообщил он. — Я его к вам не привёл, расскажу сам. Разведку они провели. Выяснили, что все те отряды, которые мы оставили по деревням, там и сидят. Сотхемцы не выдвигались в направлении Зельска. За время наблюдения за трактом в сторону Рошти проследовало несколько конвоев. Кроме обозов, в каждом было не меньше пяти сотен бойцов. Получается, что Мехал уже получил все подкрепления или большую их часть. В города Джолин не заходил, а с пленными ничего не получилось, поэтому они не задержались.

— Понятно, — сказал Сергей. — С сегодняшнего дня начинаю готовить армию к походу. Через три дня проведём совещание с офицерами, тогда же выступят первыми разведчики и сотня Пармана, а ещё через два дня выйдут все остальные. Уже сейчас по пути следования армии начали заготавливать топливо и завозить продовольствие. Всё немного раньше, чем я планировал, но лучше рискнуть, чем опоздать.

— Берём всех?

— Оставлю в столице половину гарнизона, а остальных забираем. К этому времени уже начнёт поступать помощь из провинции, так что город не останется совсем без защиты. Я очень надеюсь на то, что Джордан приведёт с севера многих. У них хватает вторых сыновей, которым дома ничего не светит, а у меня можно к титулу заслужить имение. В Парнаде вырезали две трети благородных семейств, не оставив наследников.

— Как женщины восприняли телохранителей?

— Без восторга, но с пониманием, — ответил Сергей. — Пришлось рассказать о попытке отравления. Теперь они по очереди навещают девочку и носят ей всякие вкусности. Амели их гоняет, но вяло, потому что для её подопечной радость — лучшее лекарство, а она рада и гостьям, и их подаркам. Если кто и ворчит по поводу ваших людей, так это моя сестра. Но она со свойственной юности самоуверенностью сильно преувеличивает свои возможности.

— Поговорите со своим генералом, милорд, — попросил Джок. — Пусть хоть сейчас переселит свою семью к вам во дворец. У меня не так много людей, чтобы охранять ещё и его дом в столице. Да и им в его отсутствие будет не так одиноко.

— Я скажу Севоржу, — пообещал Сергей. — Когда мы уйдём, здесь опять всё будет на вас. Я не прошу сберечь тех, кто мне дорог, знаю, что вы без моих просьб сделаете всё, что в ваших силах. Потерять их для меня равносильно смерти.

Все запланированные дела были переделаны, поэтому Сергей решил сходить к сестре, надеясь застать там и Альду. После того вечера, когда она первый раз сказала Сергею «ты», девушка перестала его опасаться, и её доверие радовало его и рождало надежду на большее.

В гостиной Лани, помимо неё самой, были Альда и Лаша.

— Где дети? — спросил он, заходя к ним из коридора. — Я вижу Алекса и его даму сердца только в трапезной. Чем они заняты?

— У вас большой дворец, милорд, — улыбнулась Лаша. — Чтобы исследовать каждый его закоулок, нужно время. У вас в подвале не водятся привидения?

— Не знаю, — ответил Сергей. — Я в нём был только один раз, когда пробирался сюда подземным ходом. А в привидений я не верю.

— Ну и зря! — сказала Лаша. — Альда вам не рассказывала про призрак старого Ксавье? Его видели и Гала с Алексом. Вот он мою дочь этими призраками и заинтересовал. Я им запретила лазить в подвал, так их понесло на чердак! Отец Альды хотел к осени нанять им учителей. Может, не ждать, пока пойдут дожди? А то они точно куда-нибудь влезут на свои и на наши головы!

— Хорошая мысль! — согласился Сергей. — А призрак действительно был?

— Да, — ответила Альда. — Когда он читал в библиотеке, я его видела совершенно отчётливо, даже кровь на виске. И дорогу к золоту он нам указал. Мы до твоего прихода как раз говорили о таинственном. Вот мне и вспомнилось, как мы с Заром смотрели моё будущее. В нём принцесса была жива. Получается, что того будущего уже не будет?

— А что по поводу этих видений говорил сам Зар? — с интересом спросил Сергей.

— Он сказал, что будущее ещё не определено, и мы творим его ежедневно своими поступками. А увидеть можно лишь то, что с тобой произойдёт скорее всего.

Во дворе ударили в било, и одновременно с этим распахнулась входная дверь и в гостиную вбежали запыхавшиеся дети.

— Я первым добежал! — закричал Алекс. — Правда, мама?

— Это нечестно! — обиделась Майя. — Ты бежал в штанах, а я в платье! Завтра тоже побежишь в платье! Мама, дадим ему одно на время?

— Ладно, ты первая прибежала, — пошёл на попятную Алекс. — Лучше я завтра придумаю что-нибудь другое!

— Так! — оглядел обоих Сергей. — Матери, живо сметайте со своих детей паутину, и все идём обедать. Не знаю, как вы, а я проголодался. Да и людей заставляем ждать.

— Соседей оповестили о нашем уходе? — спросил Морн адъютанта.

— На левый фланг послали гонца к генералу герцога Лазони, — ответил тот. — Как вы и приказали, Галлеру гонцов не слали.

— Командира арьергарда ко мне! — приказал генерал. — И шевелитесь быстрее!

Через несколько минут к нему подскакал командир отряда прикрытия.

— Можете не спешиваться, барон! — сказал ему Морн. — Сейчас вернётесь обратно. Мы уходим с позиций, чтобы предотвратить прорыв к городу свежих сил неприятеля. Помните, что вам следует делать?

— Не верю я в этот удар в спину! — проворчал офицер.

— Вы можете сколько угодно в него не верить, — повысил голос генерал, — но должны быть к нему готовы и знать, что нужно делать! Может, мне вас заменить?

— Я выполню приказ! — зло сказал офицер. — Я могу отбыть к своему отряду?

— Да, поезжайте, — разрешил Морн. — Моего коня!

Он принял повод у солдата и легко вскочил в седло, после чего в сопровождении адъютанта поскакал в авангард войска. Взревели сигнальные трубы, и колонны войск быстрым шагом двинулись к тракту, забирая вправо, чтобы обогнуть город. Достигнув передовых отрядов, генерал выехал вправо от идущих колонн, чтобы иметь возможность наблюдать за войском Марди. Минут пять ничего не происходило, так что он даже засомневался. А вдруг не замышлялось никакого предательства? Солдаты всё равно узнают, кто отдал приказ беречься соседей, и будут помнить долго, может быть, до самой его смерти.

Ряды пехоты армии Марди качнулись вперёд, а потом волной хлынули вслед его арьергарду. Его командир не оплошал и сразу же развернул своих солдат, которые выставили перед набегающими мардийцами густой частокол копий. Прозвучал сигнал трубы, и королевские копейщики сами бросились на замерший перед ними строй уже вражеских воинов герцога Марди. Стоявшие передними попятились, но сзади их подпирали набежавшие товарищи. Дружный удар копий нанёс мардийцам заметный урон, но вскоре воины барона лишились копий и взялись за мечи. Чтобы не понести больших потерь от стрелков, им пришлось по пятам преследовать медленно отступающий строй противника.

— Ну где же этот мальчишка! — выругался генерал. — Выживет, уши оборву!

Словно в ответ на его ругань из-за холмов вылетела конница и, прежде чем офицеры Марди успели развернуть строй, врубилась в него и погнала потерявших душу солдат, истребляя их сотнями.

Облегчённо вздохнув, Морн пришпорил коня и бросил его догонять далеко ушедшие полки. Тысяча бойцов арьергарда и пятьсот кавалеристов остались умирать, чтобы дать остальным шести тысячам уйти из ловушки.

Шум битвы услышали задолго до подхода к позициям, на которых стояли закрывшие тракт войска. Когда подошли к сражавшимся, генерал отдал приказ, и снова заревели трубы. Услышав их, оставшиеся в живых бойцы заслона стали спешно освобождать дорогу свежему войску. Утомлённые долгой сечей сотхемцы не выдержали удара королевских полков и начали отступать. Их было всё ещё больше, чем воинов Сандора, но тяжело на равных драться с полными сил бойцами тем, кто четыре свечи не выходил из боя. На счастье королевских солдат, вражеские лучники давно расстреляли запас стрел, поэтому войска Морна, пробив строй сотхемцев, двинулись по тракту, огрызаясь стрельбой из луков и арбалетов на попытки их задержать. В пробитый коридор смогли уйти и многие оставшиеся на ногах бойцы заслона.

Оставив в покое уходящих солдат Морна, сотхемцы двинулись к городу. Под его стенами шло сражение десяти тысяч воинов трёх армий герцогов Сандора с пятью тысячами мардийцев и четырьмя тысячами вышедших за городские стены воинов Мехала. Прибытие ещё семи тысяч сотхемцев решило дело: не дожидаясь, пока их всех перебьют, воины герцогов обратились в беспорядочное бегство. Уйти удалось только каждому второму, да ещё спаслись армии герцогов Ингара и Бенитара, которые их генералы увели из-под стен Дарка сразу же, как только увидели предательство Марди.

Путь к городским воротам был густо устлан телами бойцов герцога Лазони, поэтому генералу Галлеру пришлось сделать крюк, чтобы объехать места, где их было особенно много. Когда он достиг ворот, Мехала в городе уже не было.

— Его величество приказал передать, что выполнит все свои обещания! — сказал генералу дожидавшийся его офицер. — Он спешно организует преследование королевской армии, а вашему герцогу предлагает пока самому занять столицу королевства.

Дождавшись, когда Галлер отъедет, он презрительно плюнул ему вслед и вошёл в ворота мимо бредущих к месту побоища горожан. Было уже тепло, и капитан гарнизона Дарка отправил его жителей зарывать тела.

Двумя днями позже в королевский дворец примчался гонец от герцога Бенитара, который принёс страшную весть.

— И что теперь? — спросила мать. — Не захотел слушать Аликсана, и каков итог? Сестры нет, армии нет, а скоро не будет и головы!

— Может, временно уехать к Аглае? — неуверенно предложил король.

— Если сейчас сбежишь из королевства, можешь в него больше не возвращаться! — зло сказала мать. — Аглая приютит родичей, но здесь будет править тот, кто силой завоюет власть. Трон — это не кормушка, право на него нужно доказывать, как это делали все твои предки, начиная с основателя! А если уж бежать, то к тому, кто сражается и не предаст!

— Но у Лантара и раньше была слабая армия…

— Потеря армии отбила у тебя последние мозги? — вконец рассердилась Ольда. — Я имела в виду Аликсана, Лантару сейчас самому впору искать пристанище. Я советую взять его с собой. И нужно действовать быстрее, пока Марди не перекрыл путь на Ордаг! Лучше идти не с одними гвардейцами, а забрать с собой те два полка, которые ты оставил для защиты столицы. И не забудь о казне — с тебя станется!

— Господа! — обратился Сергей к собранным офицерам. — Армия готова к походу, поэтому я отдаю приказ на выступление. Выйдем завтра утром в направлении Зельска. Разведчики уже выступили вместе с отрядом барона Пармана, теперь дело за нами. Поскольку здесь собраны только командиры полков, я уже могу раскрыть вам примерный план компании. Примерный, потому что многое в наших действиях будет зависеть от того, как развернутся события в провинции Рошти. Есть серьёзные основания полагать, что герцог Марди замыслил измену, обещав поддержку Мехалу в обмен на корону. Мне не нужно вам объяснять, к чему может привести предательский удар в спину, тем более такого сильного войска, как у Марди. Поэтому мы с вами должны быть готовы к любому развитию событий. Первая часть плана состоит в том, чтобы собрать все наши силы в районе Зельска, откуда несколькими стремительными ударами захватить все занятые сотхемцами города по тракту и уничтожить или пленить их гарнизоны. Особая роль в этом отводится отряду барона Пармана, который будет открывать войскам ворота в города. Штурмовать их будем поочерёдно ночью. Но об этом я позже поговорю с теми из вас, кто будет участвовать в штурме. Гарнизоны в городах немногочисленные, да ещё будут захвачены врасплох, так что всем вам там делать нечего, хватит и полка на город. В ближайшем к границе с Сотхемом Борске нужно будет оставить два полка, чтобы они надёжно блокировали тракт. Большая часть подкреплений, которые готовились в Сотхеме, захвачена нами или проследовала в Рошти, поэтому я не ожидаю оттуда больших сил неприятеля, но и небольшие могут причинить неприятности, если ударят в спину. Основную группировку сосредоточим перед Валентой. А вот дальнейшие наши действия будут зависеть от того, какие сведения доставит разведка. Если обстановка в Рошти не изменилась, выдвигаемся туда, попутно захватывая города на границе. Там у Мехала немалые силы, так что придётся попотеть. Но если нам это удастся, мы лишим Мехала вообще всех резервов. Если же он с помощью Марди разгромил войска короля и остальных герцогов, то у нас не хватит сил на наступление. А вот в обороне сможем удержаться и сильно сократить численность противника. Наше главное преимущество, о котором никто не знает, — это большое количество стрелков. У нас есть опыт их применения на хорошо защищённых позициях, а предпринятые усилия позволили создать огромные запасы стрел и болтов. Я уверен, что Мехал проиграет войну в любом случае, вопрос в том, на сколько она затянется и каких жертв потребует с нашей стороны. Поговорите со своими бойцами. Они должны быть уверены в нашей победе, но настроены на тяжёлую борьбу.

Отпустив офицеров, Сергей вышел с ними в приёмную, где увидел ожидавшего его Джолина.

— Иди за мной! — приказал он ему, возвращаясь в кабинет. — Садись. У нас с тобой будет короткий, но важный для меня разговор. В поход ты не пойдёшь.

— Ваша светлость! — взвыл Джолин. — За что?

— Молчи и слушай! Я тебя не наказываю, наоборот, оказываю доверие. Уходя в поход, я оставляю здесь самое дорогое, что у меня есть. Что бы ни случилось, моя сестра и все мои гости должны уцелеть. Этим будут заниматься Джок и его люди, к которым сейчас относишься и ты. Пусть сгорит дворец, пусть сгорит вся столица, но ты должен их спасти и вывести в новый город. Если сгорит и он, тогда ваш путь сюда.

Сергей положил на стол лист бумаги, два кошеля с золотом и ключ.

— На бумаге написано, как добраться до нужного места. В кошелях пятьсот золотых, а ключ от замка на двери потайного хода. У моей сестры есть ещё один. Во дворце остаются пятьдесят гвардейцев и десять людей Джока. В его отсутствии они обязаны тебе подчиняться. Коменданту нового города тоже отдан приказ оказывать тебе содействие в случае необходимости.

— Вы ожидаете неприятности, милорд, или принимаете меры на всякий случай?

— Я боюсь, Джолин! Я потерял уже слишком много близких мне людей, чтобы позволить себе роскошь быть беспечным! У меня нет каких-то сведений о возможной угрозе, но это ровным счётом ничего не значит. Считай, что такая угроза может прийти от кого угодно, и действуй, невзирая на лица. Если будет нужна помощь городского магистрата, тебе её окажут. Если понадобятся деньги сверх тех, что я тебе дал, обратись к казначею. Всё ясно? Тогда иди заниматься делом… Рашт, — обратился Сергей к секретарю, выйдя из кабинета вслед за шевалье, — на сегодня я закончил с делами и иду к себе. Если кого-нибудь принесёт, решай всё сам, а ко мне посылай только в крайнем случае.

У сестры сидела одна Альда, что Сергея очень обрадовало.

— С делами покончено, поэтому я на весь вечер ваш, — сказал он девушкам. — Завтра уйдём в поход, а у меня из-за вас сердце не на месте. Вроде принял все меры, а беспокойство не оставляет. Бросить бы всё и уехать с вами далеко-далеко, где нет войн и живут только хорошие люди.

— Здесь тоже немало хороших людей! — сказала ему Альда. — А война скоро закончится, ты же сам говорил. Или есть что-то, чего мы не знаем?

— Есть много такого, чего и я не знаю. Может быть, Мехал уже разбит, тогда и беспокоиться не о чем. А если разбили наших, будет плохо. Я не сомневаюсь в победе, только выстоять одним против Мехала будет очень трудно, несмотря на все мои сюрпризы. Боюсь, что тогда мы не обойдёмся малой кровью.

— Свен решил идти в поход, — сообщила Лани, — а Лаша сидит у себя и плачет. Её сейчас утешают дети. Ты можешь за ним присмотреть?

— И как ты себе это представляешь? Не пускать его в бой? Я всех своих солдат постараюсь сберечь и не губить попусту, а там уж как кому повезёт.

— А ты? — спросила Альда. — Тебя могут убить?

— Риск для меня меньший, чем для солдат, — ответил Сергей, — но в таком походе он всё равно будет. Постараюсь вернуться.

— Постарайся! — сказала Альда, глядя ему в глаза. — Не нужно разбивать мне сердце!

— Я ненадолго выйду, — сказала Лани и, переобувшись, вышла в коридор.

— Понятливая у тебя сестра, — грустно улыбнулась Альда. — Ты добился своего, Серг. У меня был разговор с Леорой, в котором она посоветовала принять твоё предложение, если оно будет, и добавила, что, если у меня нет любви, она непременно появится, потому что таких, как ты, нельзя не любить. Я последую её совету, но мне уже нет нужды ждать любви, я тебя и так люблю! Поцелуй меня сам, а то я не умею этого делать.

За первым поцелуем последовал второй, потом третий…

— Мне уже можно зайти, — заглянула в гостиную Лани, — или ещё погулять?

— Заходи, — сказал Сергей, — будешь свидетельницей нашего обручения. Альда, ты согласна стать моей женой?

— Да, согласна!

— Счастливая! — сказала Лани, глядя на раскрасневшуюся девушку. — А мне ещё ждать три года. Вчера исполнилось двенадцать! Прощаю твоё пренебрежение, но не подарок. Привезёшь мне что-нибудь из похода. Можно меч полегче или красивый кинжал.

— Ну извини, закрутился с походом, и совсем вылетело из головы! — повинился Сергей и пошутил: — Может, подарить куклу?

— А подушкой по голове? — прищурилась Лани.

— Ладно! — засмеялся Сергей. — Что-нибудь привезу обеим. Только ты присмотри за моей невестой. И вот ещё что, девушки. Помимо приставленных телохранителей, вас будет опекать Джолин. Я дал ему указания, куда вам ехать в случае опасности. Слушать его нужно беспрекословно. Это в первую очередь касается тебя, сестрёнка. Пока не будем оповещать о нашей помолвке, скажем лишь тем, кому это необходимо знать. Так будет безопасней.

Три дня спустя уже в Зельске Сергей вместе с Севоржем слушал только что вернувшегося Пармана.

— Как вы и советовали, милорд, мы выбрали своей первой целью Валенту. В этом городе высокие стены и самый большой гарнизон, но он ближе других, и, взяв его, мы сразу получаем место для размещения армии. Жителей осталось мало, так что мы в нём уместимся.

— Что по остальным городам? — спросил генерал.

— Мы успели посмотреть только следующий город на тракте — Даргу. Всё, как и говорили беженцы. Стена ниже, а предместье больше, чем в Валенте. Но жителей в нём сейчас нет. Фуражиров сотхемцы не посылают, потому что напуганные крестьяне окрестных деревень везут провизию сами. В городе их не обижают и платят исправно. Мы с одним таким беседовали. Что же это ты, говорю, помогаете врагу? А он мне отвечает, что попробуй, дескать, не помоги — живо кровью умоют или сожгут. Были уже случаи. Кстати, прошлой ночью небо закрыли облака, так что видно было чуть. По-моему, уже можно работать. Даже ещё лучше, потому что мы будем неплохо видеть, а нас увидят вблизи, да и то только в движении.

— Значит, завтра в ночь будем брать Валенту, — решил Сергей. — Выезжай немедленно. Лестницы готовят?

— Перед отъездом отдал приказ. Должны уже сделать. Сколько даёте солдат?

— Сейчас отправим три полка. Учитывая многочисленность гарнизона, в город войдут два, а третий будет в резерве и на всякий случай перекроет дорогу. Окончательно решишь сам. Полки отберём из тех, которые уже стояли в Валенте. Удачи вам! Ланс, распорядись насчёт людей.

Меняя лошадей, Альбер весь день мчался к Валенте. Лишь один раз он ненадолго остановился в небольшой деревне поесть и с час подремать. Ночью пришлось устроиться на ночлег. Его путь пролегал по редколесью и обширным, поросшим кустами вырубкам. Попадалось и луга. Когда-то здесь жило много людей, но после мора остались лишь считанные деревни.

К обеду второго дня он прибыл в свой лагерь, который был скрыт от города небольшой возвышенностью и берёзовой рощей.

— К штурму всё готово, люди отдыхают, — доложил шевалье Ликард, которого Парман оставил вместо себя. — Когда начнём, барон?

— Сюда скачут три полка. Если успеют добраться до ночи, ночью и начнём, — ответил Парман. — Сейчас ещё рано, а свечи через три надо послать ребят лер на пять в сторону Зельска. Пусть разойдутся пошире и перехватывают полки, а то как бы они сдуру не вышли на город. Перепугают сотхемцев, и прощай штурм. Я пока отдохну. Если будет что-то важное, поднимите.

Альбер успел проспать часа три, прежде чем его разбудили громкие звуки голосов и конское ржание. Поморщившись, он поднялся со сложенного вдвое плаща, на котором лежал, и пошёл искать офицеров. Долго заниматься поисками не пришлось, потому что его бойцы привели всех трёх полковников в свой лагерь.

— Приветствую, господа! — поздоровался Перман. — Разве вас не предупреждали о мерах безопасности? До города всего две леры, а ваши люди себя совсем не сдерживают. Если нас обнаружат по вашей вине, штурмовать город будете сами. Сядете на лошадей, и вперёд! Немедленно наведите порядок и устанавливайте временный лагерь. Закончите, и всем отдыхать. Вы долго были в пути, а лежать этой ночью будут только раненые и убитые. Остальные до утра будут бегать, как тараканы! Как только стемнеет, оставите небольшое число людей в лагере с лошадьми, а остальные пусть выйдут к берёзовой роще и затаятся. Там будут мои люди, которые знают, что делать. Пока мы не открыли для вас ворота, все их приказы должны немедленно выполняться. Что делать дальше, вы сейчас обговорите между собой. В Валенте вы были и город должны знать.

— А как же патрулирование дороги? — спросил один из полковников.

— Незачем её патрулировать, — ответил Парман. — Мои люди проехали по ней довольно далеко и никого не увидели, а по ночам по тракту бродят только бездомные собаки. Но, если хотите, поставите у городских ворот своих наблюдателей, это не помешает. Они ничего не увидят, но услышат шум.

Операция по захвату Валенты прошла чётко по плану. Никто не напортачил, несмотря на то что опыт ограничивался несколькими тренировками. Небо опять затянули тучи, которые полностью скрыли тонкий серп Луны. До приёма горькой дряни можно было лишь видеть контуры предметов в двух-трёх шагах от себя. Через свечу после приёма было уже прилично видно, что позволило бесшумно подобраться к обращённым в сторону Рошти воротам и приставить десяток лестниц к разным участкам стены. Часовых не резали, а сняли выстрелами из арбалетов. Их сменщики были в башне и не слышали шума упавших тел. Для верности в каждого часового стреляли двое, и все выстрелы были сделаны одновременно по команде. Потом на оба захваченных участка стены забрались остальные и, разделившись, бросились уничтожать караулы в двух башнях и охрану ворот. С башнями всё прошло без сложностей. Надев очки, охрану быстро перебили стрельбой из луков, а закрытые двери заглушили крики избиваемых караульных. У охраны ворот тускло горели два масляных светильника, которые немного рассеивали мрак и позволяли не разбить себе лоб о стену. Попробовали воспользоваться очками, но для них было слишком темно. Щуря глаза от яркого света светильников, шестеро бойцов не торопясь спустились с лестницы и в упор расстреляли охранников, которые так и не поняли, что это враги. Погасив светильники, быстро подняли решётку и вынули засов на воротах, после чего один из бойцов побежал давать команду полкам к атаке.

Сотня за сотней заходили бойцы Сергея в распахнутые ворота Валенты и быстро, почти не создавая шума, продвигались к казармам гарнизона, дому коменданта и вторым воротам, расположенным на другом конце города. Солдат даже не стали будить. Сняли часового, на своё несчастье заступившего на дежурство возле казармы, и закрыли её двери массивным замком. Через небольшие, высоко расположенные оконца мог пролезть только ребёнок. А вот с комендантом и его офицерами церемониться не стали, поэтому они первыми из сотхемцев узнали, что город им уже не принадлежит. А днём позже к Валенте стали подходить остальные полки. Отряда Пармана там уже не было, как и одного из трёх пришедших первыми полков. Подготовив штурм Дарга, они отсыпались, дожидаясь темноты. Гарнизон здесь был в два раза меньше, чем в Валенте, поэтому наличных сил на него хватало с избытком.

Глава 8

— Просыпайтесь, барон! — разбудил Джока среди ночи голос Сатарди. — У нас неприятности.

— Что случилось? — недовольно спросил Лишней. Он проработал допоздна, совсем недавно заснул и сейчас безумно хотел спать.

— В город въехали король, его мать и герцог Лантар. Короля сопровождают сотня гвардейцев и два кавалерийских полка.

— Ему сообщили об указе герцога? — поспешно одеваясь, спросил Джок. — Я имею в виду указ насчёт солдат?

— Офицер патруля попытался ему объяснить и предложил увести кавалерию в лагеря, но не преуспел. Король на него наорал и потребовал вести прямо к дворцу герцога. Он и ведёт, только не совсем прямо. Так что у нас есть время, но совсем немного.

— Где наши? Ты объявил тревогу?

— Собираются внизу. А гонца к гвардейцам отправил. Большего пока сделать нельзя. Что вы собираетесь делать?

— Собираюсь поставить на место его зарвавшееся величество. Наверняка он бросил столицу Марди и сбежал сюда. Только по законам королевства прав у него здесь немного, что мы ему со всей вежливостью и постараемся объяснить.

Через двадцать минут он уже был у ворот в дворцовый парк, возле которых собрались все гвардейцы.

— Что собрались — вижу, — сказал Лишней. — Молодцы! А почему арбалеты только у караула? Сейчас же принесите и изготовьте к бою. Вы гвардия герцога, а не короля, поэтому должны в первую очередь защищать его интересы, и эти интересы представляю здесь я. Всем всё ясно? Марш вооружаться!

Вскоре послышался отдалённый топот сотен копыт, который постепенно приближался, и вот из едва освещённой фонарём улицы на площадь перед дворцом начали выезжать всадники. На площади горели несколько фонарей, а у ворот по приказу барона зажгли факелы, поэтому прибывших можно было рассмотреть. Рядом с офицером патруля, которого Джок знал в лицо, ехали пять гвардейцев, а чуть дальше — сам король, его мать и герцог Лантар. Остальные гвардейцы и несколько придворных следовали за ними. Самыми последними были кавалеристы, которые сейчас понемногу заполняли площадь.

Джок ударил каблуками коня, посылая его навстречу всадникам. По мере приближения он забирал немного в сторону, чтобы не мешать гвардейцам, если дело дойдёт до стрельбы. Десять головорезов службы безопасности ехали за ним, тоже сместившись влево.

— Рад приветствовать ваше величество! — пригнулся к шее коня Джок. — Миледи, счастлив вас видеть! Приветствую вас, ваша светлость! Могу я узнать цель вашего визита?

— Вы кто? — неприязненно спросил король.

— Ах, извините, забыл представиться! — извинился Джок. — Я барон Лишней. Уезжая, наш герцог своим указом передал мне всю власть в столице, новом городе и военных лагерях. Поэтому ещё раз осмелюсь попросить сказать мне цель визита.

— Я приехал в гости к своему вассалу! Вам этого довольно? Открывайте ворота!

— Я не понял, — помотал головой Лишней. — Наверное, всё-таки из-за недосыпа. Кто же ходит в гости с тысячей воинов? Лейтенант, вы сообщили его величеству об указе герцога?

— Да, ваша милость! — ответил офицер.

— Тогда почему они здесь? — показал рукой на площадь Джок.

— Потому что это моя воля! — наливаясь кровью, заорал король.

— В этом городе для меня существует только воля моего сеньора, — спокойно ответил Джок, — а она ясно выражена в его указе. Ни одна воинская часть не имеет права входить в столицу без его на то разрешения!

— Раз вы сейчас за него, может, дадите такое разрешение? — спросила королева, заработав бешеный взгляд сына.

— Я бы с радостью его дал, миледи! — поклонился ей Джок. — Но помимо воли у его величества должен быть рассудок, не так ли? Как я могу впустить в небольшой парк тысячу ваших солдат и их коней? Они там и сами-то с трудом поместятся! Мы можем принять вас и разместить ваших гвардейцев в почти пустых гвардейских казармах, а вашим солдатам место в воинских лагерях за городом. Там и казармы, и конюшни, и комнаты для офицеров. Их поселят и обеспечат питанием и кормом для лошадей. Если потом будет желание, небольшое число солдат можно разместить рядом с дворцом в казарме столичного гарнизона. Но там нет места для лошадей. Прошу вас, герцог, подействовать на его величество. Вы устали и хотите есть и спать, а мы здесь спорим из-за очевидных вещей. А вам ещё нужно готовить комнаты. В конце концов, такое желание иметь под боком тысячу мечей уже начинает вызывать подозрение!

— Вы забываетесь, барон! — сказал герцог.

— Да? — ненатурально удивился Джок. — Тогда скажите мне в чём! Я прекрасно знаю законы королевства, а вот кое-кто их подзабыл! Но если вам кажется, что я проявил неуважение к его величеству или к вам, сообщите об этом моему герцогу, когда он вернётся. Решать меру моей вины будет он.

— Вы не по чину наглы, барон, — кое-как справившись с бешенством, сказал король. — А если я прикажу своим солдатам открыть ворота силой?

— Интересные пошли гости, — задумчиво сказал Джок. — Конечно, вы можете попробовать, и даже очень возможно, что вам это удастся сделать. Нас тут мало, и войти во дворец по нашим телам будет несложно. А что потом? О вашем приходе и нежелании расстаться с кавалерией и уважать волю хозяина этих земель уже доложено коменданту нового города.

— Ну и что? — не понял король.

— А то, что в его распоряжении шесть тысяч дружинников, которым ваши солдаты на один зуб, — объяснил Джок, — Вы всё-таки плохо помните законы королевства. Если сеньор обидел вассала в его собственном доме без всяких на то оснований, он тем самым освобождает его от принесённой клятвы верности. Одним словом, если вы возьмёте замок приступом сейчас, то завтра утром его вторично возьмут приступом верные герцогу дворяне, а совету герцогов придётся выбирать себе нового короля!

— Совета герцогов давно не существует! — опять заорал король.

— Разве? — опять изобразил удивление Джок. — Тогда напомните мне указ, согласно которого его распустили. То, что он долго не собирался, ещё ни о чём не говорит! Что же это вы, герцог, не просветили его величество?

— Мы поговорим об этом потом! — поспешно сказал Аленар королю. — Андре, не упрямьтесь! Раз есть лагеря, для какого демона вам здесь нужна кавалерия? С кем вы собрались воевать? Барон говорит дело, а вы упёрлись вопреки очевидным вещам. Смотрите, какой небольшой парк! И что с ним сделают ваши кавалеристы? Да и не настолько ещё тепло, чтобы ночевать под открытым небом!

— Ладно! — сверля Лишнея ненавидящим взглядом, сказал король. — Но гвардию я беру с собой!

— Это ваше право, — согласился Джок. — В дворцовых казармах много места.

— Я возьму их во дворец!

— Их сотня? — с неприкрытой насмешкой спросил Джок. — Даже если они готовы спать на полу в коридорах, это создаст всем массу неудобств. Нам придётся кое-кого убрать, чтобы поселить вашу свиту, а вы хотите заселить во дворец сто человек. Даже если выбросить на улицу сестру герцога и его гостей, всё равно не хватит места. Если не доверяете нашей охране, можете поставить гвардейский караул возле своих покоев, а больше их во дворце не будет! Дом моего господина не казарма! Решайте быстрее, а то я, в отличие от вас, действительно страшно хочу спать.

— Хорошо! — процедил сквозь зубы король. — Я возьму с собой десять гвардейцев. Эгар! Скажи полковникам, чтобы следовали за этим офицером в воинские лагеря. Но завтра пусть меня навестят и расскажут, как устроили моих солдат!

Молодой придворный поспешно направил коня к военным, а гвардейцы по знаку Лишнея распахнули створки ворот.

— Кто командует гвардией, ваше величество? — спросил Джок.

— Барон Лораш, — буркнул король.

— Это я! — склонился к шее коня невысокий крепыш. — Что вам угодно?

— Сейчас вам дадут в сопровождение гвардейца герцога, который покажет ваши казармы и где находятся конюшни. Все конюхи, кроме одного, на ночь уходят в город, поэтому за своими лошадьми, да и за лошадьми ваших спутников, придётся ухаживать самим. Если сильно хотите есть, можно послать на кухню за колбасами и хлебом, но я советую поспать остаток ночи, а утром всех накормят горячим завтраком. Когда управитесь, выделите своих людей в караул его величеству. Его комнаты будут на втором этаже в левом крыле дворца самыми последними.

— Я ещё посмотрю, устроят ли они меня! — вставил король.

— Посмотрите, — покладисто сказал Джок. — Это покои прежнего герцога. Аликсан занял покои герцогини, чтобы жить рядом с сестрой. Лучших комнат во дворце просто нет. Там только нужно будет слегка убрать.

Джок повёл гостей через внутренний двор в единственный вход во дворец, который не запирали на ночь.

— Парадные входы на ночь запираем, вы уж извините! — сказал он королю, который опять готов был взорваться при виде такого неуважения к своей персоне.

У входа дежурили два человека Джока, которые при виде приближающихся людей поднялись по ступенькам ближе к дверям и обнажили мечи.

— Это я, Ожен, — сказал Джок. — Со мной поздние гости.

— У нас всё в порядке, господин барон, — сказал один из двоих. — Поднять управителя?

— Поднимай и чтобы быстро бежал в большую гостиную. Я с гостями буду там. Дай мне ваш фонарь. Господа, я пойду впереди и буду светить, а то эта часть дворца ночью не освещается. Кто-нибудь помогите её величеству подняться по лестнице, она довольно крутая.

Минут через пять все сели в гостиной ждать управляющего.

— Где вас носит, Дорн! — раздражённо сказал Лишней, когда тот подошёл. — У нас в гостях король, его мать, герцог Лантар и пять дворян их свиты. Поднимайте слуг и займите их комнатами. Для его величества нужно быстро привести в порядок покои, которые занимал Дей. Королеву и герцога поселим рядом с Газлами, только из комнат надо убрать лишние кровати. А остальных поместим в следующие три комнаты по два человека. Извините, господа, но эту ночь вам придётся поспать вдвоём. Если заниматься остальными комнатами, провозимся до утра. Кто-нибудь будет есть?

— Я хочу есть, — сказал один из дворян свиты.

— Значит, поднимите кого-нибудь из подавальщиков. Пусть принесут на столики закуски и фрукты. И зажгите в коридорах фонари.

Через несколько минут во дворце поднялась суета. Разбуженные управляющим слуги носили мебель, убирали пыль и меняли бельё. Везде горели фонари, а на столиках стояли подносы с закусками и фруктами. Королева взяла яблоко, остальные вяло жевали мясо и хлеб. Исключением оказался тот дворянин, который высказал желание поесть. Он и поел, очистив полностью один из подносов.

— Ваше величество, ваши покои готовы! — доложил прибежавший Дорн. — Сейчас будут готовы комнаты и для всех остальных.

Лани не слышала поднятого слугами шума и продолжала спать, пока дежуривший в её гостиной телохранитель не открыл дверь в коридор, узнать, из-за чего беготня. Надев халат и обув тапочки, девочка вышла в гостиную.

— Спите, госпожа, — сказал телохранитель. — Это приехали гости. Не перебивайте сон, завтра всё узнаете.

Не послушав совета, она открыла дверь и чуть не столкнулась с сонным юношей лет шестнадцати, который шёл следом за Дорном. Лани только раз видела короля и не узнала его в тёмном коридоре.

— Ты кто? — спросила девочка.

— Король, — буркнул он. — А ты кто?

— Герцогиня, — ответила она.

— Госпожа, вернитесь в спальню! — настойчиво сказал телохранитель. — Видите, все уже успокаиваются? Сейчас гости лягут спать, и ничего интересного для вас до утра не будет.

Обычно Лани просыпалась рано и долго лежала в кровати, прежде чем встать. Этим утром она тоже не заспалась, но сразу же встала и, не дожидаясь служанки, сама оделась и расчесала волосы. Телохранитель уже ушёл, заперев входную дверь своим ключом. Девочка её открыла и побежала к Альде, чтобы рассказать ей о приезде короля. Свернув в нужный коридор, она стала свидетельницей того, как какой-то дворянин прижал к стене одну из служанок.

Молодой граф Роджин ночью переел мяса, поэтому встал с кровати с больной головой и мерзким вкусом во рту. Неприятным сюрпризом оказался храп барона Альварда, с которым пришлось делить комнату. Ночью Роджин крепко спал и ничего не слышал, но утром его разбудил храп, и заснуть уже не получилось. Кое-как одевшись, граф проклял про себя и короля, который не позволил взять с собой слуг, и негостеприимных хозяев дворца. Выйдя в коридор, он узрел прехорошенькую девицу, которая куда-то спешила. Девушка явно не имела отношения к благородному сословию, а в коридоре по раннему времени было безлюдно, поэтому граф схватил её за руку и, подтянув к себе, задрал подол. Ему не повезло дважды. Иная служанка из молодых не имела бы ничего против того, чтобы позабавиться с важным господином, даже несмотря на то, что у него неприятно пахнет изо рта. А что такого? И удовольствие получишь, и деньги, как известно, лишними не бывают. Но эта совсем недавно вышла замуж и не выказала никакого желания ублажать гостя, наоборот, начала вырываться. Это ещё больше распалило графа, поэтому он не услышал, что к нему обращаются. Второе его невезение по имени Лани, видя, что её слова не действуют на приезжего хама, подошла к нему сзади и изо всех сил врезала острым носком туфли по внутренней стороне колена. Граф заорал и упал на пол, схватившись за больную ногу.

— Иди к себе! — сказала Лани служанке. — И постарайся здесь не появляться.

Вопли графа перебудили всех обитателей гостевых комнат. Первым из своей комнаты выглянул Аленар.

— Моё почтение, герцогиня! — кивнул он Лани. — Что это с графом?

— Приветствую вас, герцог! — поздоровалась в ответ девочка. — Так этот хам ещё и граф? Когда прекратит орать, объясните ему, а заодно и всем остальным, что в моём дворце служанки не привыкли к хамству приезжих. Если подобное ещё раз повторится, я попрошу барона Лишнея, чтобы хама выбросили из дворца. И мне всё равно, граф он или не граф!

Она постучала в дверь комнаты Альды, подождала, пока подруга откроет и зашла.

— Что это ты ни свет ни заря? — спросила Альда. — И кто это там орал как резаный?

— Здравствуйте, тётя Лани! — поздоровался из-под одеяла Алекс. — Это вы треснули того, кто орал? Он нас всех разбудил!

— У нас новости, — мрачно сказала девочка. — Сегодня ночью приехал король. Его сопровождают несколько придворных, одного из них я и треснула. Хам! Не успел приехать, как начал хватать служанок. Ладно бы договорились, а то Анна вырывается, а он вошёл в раж и не слышит моих слов! Вот я его…

— И что делать? — спросила побледневшая Альда. — Уехать?

— Вот ещё! — задрала нос Лани. — Король здесь гость, и прав у него меньше, чем у тебя! Ты невеста хозяина дома! Я думаю, что если он сюда прибежал, то Марди всё же предал и наших разбили. Тебя учили законам?

— Учили, — ответила Альда, — но не всем, а только тем, какие должна знать благородная девушка. А при чём здесь законы?

— А при том, что, если гибнет семья герцога, король вправе выбрать другого, а вот для его замены нужно согласие всех герцогов королевства. Поэтому Сергу недовольство короля ничем не грозит. Ты не сможешь всё время прятаться, особенно когда станешь женой брата. Наплюй на все видения, а если потребуется, то и на самого короля. Если он позволит себе лишнее и оскорбит Серга в его собственном доме, то по закону освободит брата от всех клятв. На такое король не пойдёт. Ну понравишься ты ему, ну поухаживает — что в этом такого? Ещё будешь когда-нибудь хвастать внукам, что за тобой ухаживал король.

— Ты ничего не понимаешь! — вздохнула Альда. — Зар не стал бы меня предупреждать просто так. Но ты права: я не смогу здесь прятаться. Надо будет посоветоваться с Джоком и, может быть, уехать в то место, о котором Серг рассказал Джолину.

— Ладно, — сказала Лани, — там будет видно, а пока давай помогу одеть Алекса, а ты приводи в порядок себя. А потом я пойду в трапезную, а то как бы Дорн не усадил короля на место брата. Он до сих пор слишком трепетно относится к высоким титулам, а тут сам король!

Поговорив с управляющим, Лани поняла, что пришла не зря.

— Вот что, любезный! — сказала она Дорну. — Король как приехал, так и уедет, причём вам его благодарность ничем не грозит. Он не заметит и не оценит ваших усилий. Я не позволю вам сажать короля на место брата, иначе поговорю с бароном Лишнеем и завтра во дворце будет другой управляющий. Вам всё ясно? Есть места для почётных гостей, туда и сажайте. А на место брата посадим его невесту. Что вы на меня так уставились? Не знали? Значит, узнали теперь. И стул Алекса тоже нужно перенести туда.

Выйдя из трапезной, она увидела идущего туда Джока.

— Приветствую, барон! — поздоровалась Лани. — С вами хотела поговорить Альда.

— Приветствую, герцогиня! — сказал Джок. — Я сейчас подойду, только переговорю с Дорном.

— Если по поводу того, где сажать короля, то я уже распорядилась, — сказала девочка. — А то он надумал сажать его на место брата! Ничего, посидит как миленький на месте почётного гостя!

— Нет у вас, герцогиня, никакого почтения к королю! — насмешливо сказал Джок. — Ну раз уж вы сами так разумно всем распорядились, давайте пойдём к баронессе. Не знаете, что у неё за нужда во мне?

— Она боится короля, — пояснила Лани. — Слышали об их отшельнике? Так вот, когда она вместе с ним смотрела своё будущее, выяснилось, что король влюбится в неё с первого взгляда. А если верить тому, что говорят о нашем короле, ничего хорошего его любовь не сулит ни Альде, ни брату. И ещё, как на зло, короля принесло, когда дома нет Серга! Кстати, я сообщила Дорну, что она невеста брата и приказала посадить её на его места и рядом поставить стул для Алекса. Приставать к невесте хозяина труднее, чем к его гостье.

— Вам точно только двенадцать лет, не больше? — серьёзно спросил Джок. — Мне нечасто приходится иметь дело с детьми, но ваша рассудительность всегда удивляла. Ни у одного ребёнка вашего возраста не встречал ничего подобного.

— Не люблю, когда обо мне говорят, как о ребёнке! — насупилась Лани.

— Вот теперь я верю в ваш возраст, — рассмеялся Джок. — Что за сборище в коридоре?

— Неужели граф ещё там? — удивилась девочка. — Правда, врезала я ему от души!

— Какой ещё граф? — нахмурился Джок.

— А я знаю? Кто-то из приезжих. Это герцог сказал, что он граф, сам он мне не представлялся. Навалился в коридоре на нашу служанку, а она пыталась вырваться. Я к нему дважды обратилась, а он то ли не слышал, то ли ему было уже всё равно. Задрал ей платье и расстёгивает пряжку ремня на штанах. Ну я его и приголубила. Пусть скажет спасибо за то, что ударила по ноге, а не по другому месту.

— Понятно, — Джок подошёл к собравшимся в коридоре мужчинам, прислушиваясь к их разговору.

— Эту служанку нужно отстегать кнутом за то, что подняла руку на благородного! — возмущённо говорил один из них.

— Герцог сказал, что бедного Роджина ударила сестра хозяина, — возразил другой. — Ещё и насчёт служанок предупреждал. Ха, если одна кочевряжилась, это не значит, что они здесь все такие недотроги. Просто графу надо было ей раньше показать денежку.

— И вы, Альвард, верите тому, что такого борова, как наш граф, избила маленькая девочка? — рассмеялся третий.

— Эта девочка, если будете лезть к служанкам, врежет любому из вас, господа! — встряла в разговор Лани, опередив Джока. — В этом доме порядки устанавливают хозяева, а не вы. Не желаете проявлять к нам уважения, выметайтесь вон! В городе хватает постоялых дворов.

— Давайте, герцогиня, с этими господами поговорю я, — остановил Джок разбушевавшуюся девочку. — Вы приехали слишком поздно, чтобы я рассказывал о порядках во дворце герцога Аликсана, но кто мог подумать, что у вас такие дурные манеры? Как начальник службы безопасности герцога и его доверенное лицо заявляю, что попытка насилия над служанками будет трактоваться как оскорбление герцога Аликсана. Штрафом вы уже не отделаетесь.

Мужчины хотели выразить своё возмущение, но из своей комнаты вышла Альда с сыном и они замолчали, пожирая её глазами.

— Приветствую вас, баронесса, здравствуй, Алекс! — поздоровался Джок. — Позвольте проводить вас на завтрак.

— Может, дождёмся Майю? — предложил Алекс. — Дядя Джок, а кто эти невоспитанные господа?

— Да, это будет нелишним, — согласился Лишней. — Вы не поторопите их, баронесса? Это, Алекс, люди короля. А почему ты назвал их невоспитанными?

— Потому что воспитанные кавалеры должны первыми представляться дамам. А эти не представились и нехорошо смотрели на маму. Если мы будем говорить с королём, нужно ему посоветовать лучше подбирать своих людей. Майя!

Дети взялись за руки и побежали вперёд, а Джок в окружении девушек направился в трапезную, чувствуя спиной завистливые мужские взгляды.

— Лани говорила о вашей проблеме, — сказал он Альде, когда уже почти пришли. — Думаю, что вам нет нужды прятаться от короля. Если он потеряет чувство меры, придётся до возвращения герцога вывезти вас с сыном в безопасное место. У короля сейчас очень незавидное положение. Конечно, никто не отдаст Марди королевский домен, он лишится и собственной провинции, причём вместе с головой, но останется ли Андре королём — это большой вопрос, поэтому ему нужно думать не о юбках, а брать свои полки и идти на помощь вашему жениху. Если он вместо этого начнёт увиваться вокруг вас, он конченый человек. Герцоги не простят такого пренебрежения долгом. Мне уже неоднократно приходилось слышать, что король, взрослея, становится умней. Если судить по его вчерашнему поведению, в такое трудно поверить. Вот мать у него умная женщина. Впору пожалеть о том, что женщинам не дозволено править. А на троне прекрасно смотрелся бы герцог Лантар. По слухам, он и так управляет королевством. Возможно, был бы неплох Рошти, но я его плохо знаю.

— Не боитесь такое говорить, Джок? — спросила Лаша, оглянувшись.

— Слышали бы вы, что я говорил вчера! — усмехнулся Лишней. — Я у короля и так числюсь во врагах. Только иначе с него трудно было сбить спесь. Не знаю, какая муха укусила его величество, что он пытался загнать на дворцовую территорию тысячу всадников вместе с лошадьми. Еле уломал этого не делать. Пришлось даже открыто угрожать. В его столице с меня спустили бы шкуру и не посмотрели бы на баронство, а здесь у него нет власти. Король мстителен и при случае попытается отыграться, но это не так-то просто. Ладно, выше нос и помните, что самое паршивое — это показать свой страх.

Они зашли в трапезную, и Лишней сел на своё место, а Лани увлекла Альду к своему столу. Девушка поманила рукой Алекса, который уже сидел рядом с Майей и присоединившейся к ним Лашей, но сын отрицательно помотал головой.

— Пусть сидит с Газлами, — сказала Лани. — Только тогда нужно убрать от нас его стул.

Она сказала слуге, и тот быстро убрал стул Алекса из-за хозяйского стола. Альда села рядом с Лани, что вызвало удивлённое перешёптывание сидящих за столами.

— Дорн ещё не объявлял о твоём новом статусе, — прошептала Лани, — вот они и в недоумении. Ничего, будет представлять хозяев королю, тогда узнают.

В трапезную зашли герцог Лантар, королева и четыре дворянина из свиты короля. Дорн представил их присутствующим и каждого провёл на его место.

— Хозяев я представлю, когда придёт его величество, — шепнул он королеве.

Она кивнула, не сводя глаз с входной двери. Задержка короля уже выходила за рамки приличия, становясь оскорбительной для хозяев.

— Если его сейчас не будет, я объявлю начало завтрака, — тихо сказала Лани Альде. — Пусть потом обижается, сколько хочет.

Король вошёл в трапезную сразу после её слов, поэтому обошлось без скандала.

— Его величество король Андре Сандор! — провозгласил Дорн и показал королю его место. — Позвольте теперь представить вам хозяев. Сестра нашего господина герцогиня Лани Аликсан и его невеста баронесса Альда Буше!

При его последних словах все стали взволновано переговариваться, обсуждая новость, а король нашёл глазами Альду, и потом она то и дело ловила на себе его восхищённый взгляд, точно такой же, как в видении.

— И чего, спрашивается, так шуметь? — сказала Лани, приступив к завтраку. — О вашей любви все болтают полгода — тоже мне новость! А граф так и не пришёл на завтрак. Наверное, я чуточку перестаралась. Король наверняка ещё выскажется по этому поводу. А на тебя он смотрит просто неприлично. Этого не заметит только слепой. Похоже, что ему наплевать на чувства моего брата. А может, справедливы слухи о том, что он его терпеть не может. Год назад прислал в помощь полк, когда брат уже справился сам, а потом командир полка ещё месяц отказывался подчиняться. Без его ведома такого бы не было. Самодур, неумный и самовлюблённых тип. А ещё, по слухам, завистливый и мстительный. Что хорошего может быть с таким королём?

Лани ела не спеша, чтобы успели поесть самые медлительные. Она видела, как король наелся и хотел встать, но сидевшая рядом мать сжала ему руку, заставив задержаться за столом. Закончив есть, девочка встала, показывая всем, что завтрак закончен. Едва Альда поднялась из-за стола, как оказалась со всех сторон окружена гостями.

— Серг мне ничего не писал о помолвке с вами, — заметил Аленар. — Это ведь вы с отцом и шевалье Газлом нашли тела основателя и его свиты?

— Да, милорд, — ответила девушка. — Все они сейчас хранятся в подвале моего замка. — А о помолвке он не мог писать. Она состоялась за несколько дней до его ухода.

— Вы красивее моей дочери, — сказала Ольда, — и умнее, это сразу видно. Я искренне расположена к герцогу Аликсану. Раз судьбе было угодно, чтобы не моя дочь принесла ему счастье, пусть это будете вы.

— Не скажете, баронесса, действительно сестра герцога избила нашего графа так, что он даже не смог добраться до трапезной? — спросил один из дворян, имени которого она не запомнила.

— Она его не избивала, — возразила Альда. — Врезала один раз от души. Я сделала бы то же самое: заслужил. Здесь нет того распутства, какое, по слухам, творится в королевском дворце, а насильников вообще никогда не было и не будет. Имейте это в виду. В городе есть нужные вам заведения, а кое-кто из дворян столицы устраивает приёмы, на которых много молодых девиц, жадных до мужских ласк. Резвитесь там!

— А здесь никому не нужны мужские ласки? — спросил её король. — Может ли такое быть? У многих мужья ушли в поход, а природа требует своё!

— Мне неприятно слышать это, да ещё из уст короля! — холодно сказала Альда. — Вам, сир, следовало бы тоже скорее отправиться в поход и забрать с собой свою свиту. Я не вижу среди них калек, кроме вашего графа. Судя по вашему приезду, герцог Марди всё-таки предал и поставил королевство на грань поражения. Моему жениху сейчас придётся трудно, и никакая помощь не будет лишней.

— Какая наглость — давать советы королю! — заметил барон Арвальд.

— Наглость со стороны короля предлагать мне свои услуги вместо ушедшего в поход жениха! — отрезала она. — А вас, барон, я не желаю больше видеть. Если вы сегодня же не уедите отсюда сами, вас вышвырнут вон! На обед можете не появляться. С вас станется оскорблять хозяев, и при этом пользоваться их гостеприимством!

— У меня свой господин, а вы здесь ещё не хозяйка!

— Вы хотите, чтобы вам то же самое сказала сестра герцога или барон Лишней? — насмешливо сказала Альда, у которой почему-то совсем пропал страх перед королём. — Так за этим дело не станет. И при чём здесь ваш господин? Он сам гость и не имеет права голоса! Одним словом, выметайтесь вон, а для остальных пусть ваш пример будет уроком. Разрешите пройти!

— А что будет, если не разрешу? — насмешливо сказал барон, явно получивший какой-то знак от короля.

— Как хотите, — безразлично сказала она, делая шаг вперёд.

Барон заработал удар коленом в низ живота и со стоном упал на пол. Другой придворный, попытавшийся схватить Альду, получил удар в горло и тоже упал. Драться в платье было неудобно, но, к счастью, поражённые мужчины застыли на месте и дали ей уйти.

Глава 9

— Милорд, прибыли разведчики! — доложил подбежавший к Сергею вестовой. — Барон Дельнер сообщил, что по тракту со стороны Рошти движется колонна войск. Через пять свечей будут здесь. Сейчас он должен подойти сам.

— Плохо! — с досадой сказал Сергей Севоржу. — Придётся их встречать с недостроенными укреплениями!

— Да ладно вам, Серг! — отозвался Ланс. — Три дня вкапывали колья и рыли траншеи! Ну не довели чуток до стен, так не дойдут они туда под обстрелом. А лесов поблизости от Валенты нет. Была берёзовая роща, и ту мы вырубили. Нечем им будет прикрываться от наших стрел, разве что разберут на доски телеги обоза, как это когда-то сделал Мартин. Но и ему те щиты не больно помогли от арбалетных болтов. А вот и барон!

— Приветствую вас, господа! — поздоровался с ними Дельнер.

— Садитесь рядом, Витор, — хлопнул рукой по бревну Сергей, — и рассказывайте, что это за армия, и откуда она свалилась на нашу голову.

— Их там тысяч пять, — сказал барон, — так что идут не только по тракту, но и по обочинам. Явно куда-то спешат, но выставили неплохое охранение. Нас заметили издали, несмотря на поднятую ими пыль, и обстреляли. А вот мы за этой пылью почти ничего не рассмотрели. Что-то мне показалось странным в этой армии, а что — не пойму. Могу только сказать, что пехота и кавалерия идут вперемешку.

— А мундиров на них совсем не видели?

— Хотите сказать, милорд, что это чья-то прорвавшаяся армия? Мундиров мы не рассмотрели из-за расстояния и пыли, а ближе не подойти: бьют стрелами, да довольно метко. Одному из моих бойцов прострелили рукав куртки.

— Как бы не схлестнуться со своими, — озабоченно сказал Ланс. — Когда подойдут, надо выслать парламентёра. По одному человеку стрелять не будут, и вряд ли генералы Мехала в открытую нарушат закон.

— Наши там или не наши, но пора готовиться к битве, — сказал Сергей, встав с бревна. — Пока принесут нужный запас для стрелков, пока они там сами разместятся… А ещё нужно выводить пехоту. Пусть лучше солдаты свечу-другую поскучают на позициях, чем потом всё делать впопыхах. Парламентёра пошлём, когда подойдут шагов на триста. А работы по достройке укреплений будем проводить до подхода неприятеля.

Часа за полтора выполнили все необходимые работы, а на позициях были размещены три тысячи бойцов. После этого пришлось подождать ещё с час, пока вдали появилось облако пыли, которое медленно приближалось, постепенно превращаясь в огромную толпу пеших и конных воинов.

— Не похоже на армию Мехала, — сказал Севорж. — Точно кто-то из наших. Я ещё ни разу не видел такого бардака у противника. Выпускайте парламентёра!

Взревели трубы, и в направлении остановившегося войска поскакал всадник, размахивающий копьём с прикреплённой на нём белой лентой. Расстояние было большим, и Сергей в очередной раз пожалел, что здесь не научились делать даже самые простые подзорные трубы. Ждать пришлось минут двадцать, после чего из толпы выехали уже два всадника и галопом понеслись в сторону города.

— Наши, милорд! — издалека крикнул Сергею парламентёр. — Остатки армии короля. Со мной помощник генерала Морна барон Гаран.

Доскакав до частокола, оба спешились и отдали поводья лошадей подбежавшим солдатам.

— Слава богам, что мы с вами встретились, милорд! — радостно воскликнул представитель Морна. — Мы третий день с непрерывными боями уходим от преследования, которое организовал Мехал. Хорошо, что позавчера повезло наскочить на вражеский обоз, в котором были стрелы и продовольствие. Но на всю армию на один день и хватило, а приобретать продовольствие в деревнях не дают сотхемцы. Мы оторвались от них самое большее на четыре свечи…

— Если противник так близко, не будем терять время, — прервал его Сергей. — Возвращайтесь к генералу и передайте, что он может ввести свою армию в город. Там вас накормят, а место для размещения найдёте сами. Пока отдыхайте и приводите себя в порядок, позже поговорим. Укрепления на тракте разборные, так что мы их сейчас временно уберём, чтобы вы имели возможность пройти.

До подхода королевской армии все колья с дороги убрали, и в открытые городские ворота вошла пропылённая колонна измученных дорогой и непрерывными боями конных и пеших воинов во главе с самим генералом. Поравнявшись с герцогом, Морн хотел остановить коня, но передумал, лишь приветливо кивнул головой. Как только прошёл последний королевский солдат, сразу же начали восстанавливать укрепления и заканчивать то, что ещё не успели доделать. Работы велись с час, после чего с позиции убрали всех лишних, а бойцам начали разносить котлы с горячей кашей. До появления неприятеля успели пообедать и немного отдохнуть.

— Пойдём на стену, — сказал Сергей Лансу. — Там больше увидим и не нужно прятаться от стрел.

На стене к ним присоединился уже поменявший одежду генерал Морн.

— Маловато у вас бойцов, господа! — выразил он своё опасение, перегнувшись через стену. — В траншеях стрелки? Где только столько набрали! Придумано хитро, не спорю, и потери враг понесёт большие, но если им удастся прорваться, будет бойня. От стрелков в сече толку мало, а пехотного прикрытия у вас немного. Может, используете нас?

— Сегодня мы обойдёмся своими силами, — сказал ему Сергей, — а ваши солдаты пусть отдыхают. Те бойцы у нас не единственные. Смотрите, сотхемцы идут совсем без охранения.

— А кого им здесь опасаться? — пожал плечами Морн. — Нам было не до контратак, а вас они встретить не ожидали, как и я. Как удалось взять Валенту?

— Мы захватили четыре города, — сказал Севорж, — а этой ночью захватим пятый.

— Почему ночью? — удивился Морн. — Кто же воюет по ночам, тем более сейчас, когда ни зги не видно?

— Мы воюем! — рассмеялся Сергей. — Мы многое делаем иначе. Смотрите, остановились и собираются выслать парламентёра. Большое войско. Только здесь тысяч шесть, а хвост колонны ещё за холмами.

— За нами гнались тысяч семь-восемь, — сказал Морн. — Мы их сократили в числе, но не очень сильно. Действительно, парламентёр. А для чего выезжать ему навстречу?

— Чтобы не увидел лишнего, — объяснил Севорж. — Нам не о чем с ними разговаривать, но закон свят, так что его сейчас просто завернут к своим.

Было видно, как три кавалериста встретили парламентёра на полпути до укреплений, о чём-то поговорили и повернули обратно к своим. Всадников пропустили через узкий проход в укреплениях, который тут же начали заваливать обрубками деревьев и мешками с песком.

— Отводят кавалерию, — сказал Морн, наблюдая за действиями неприятеля. — Правильно. В таком бою ей нет места. Сейчас должны начать разворачивать пехоту. Это надолго.

— Пусть разворачивают, — сказал Сергей. — Нам спешить некуда. А вы пока расскажите, что у вас произошло.

Генерал за полчаса рассказал о сражении под стенами Дарка.

— Надо всё менять в этом королевстве! — сказал Сергей, дослушав рассказ.

— Что вы имели в виду под словом «всё»? — спросил Морн.

— Вы хоть поняли, что стало причиной вашего поражения?

— Предательство герцога Марди, что же ещё? — удивился вопросу генерал.

— Значит, вы ничего не поняли. Причиной поражения стал наш король собственной персоной. И не надо смотреть на меня с таким возмущением. Вас под Дарком было примерно столько же, сколько и сотхемцев вместе с армией Марди. И о его предательстве вы догадывались и могли принять более действенные меры, если бы действовали сообща.

— Я прекрасно понимаю силу единого командования! — возразил Морн. — Но при чём здесь король? Он как раз хотел объединить все силы и встать во главе армии!

— Вот вам и ответ! Никто, кроме герцога Лантара, не доверил королю свою армию. Даже герцог Дорейн, который был вынужден его поддерживать, формально подчинился, но так поставил войско, чтобы вы не могли управлять им в бою.

— Всё так, но какое отношение к решению герцогов имеет король?

— Самое прямое, генерал. Герцоги не идиоты и тоже прекрасно понимают силу общего руководства в бою, по крайней мере, большинство из них. Вспомните прошлую войну. К отцу Андре было совсем другое отношение! Я читал хроники и говорил кое с кем из тех, кто тогда воевал. Была общая армия и общее командование, и во главе его стоял король!

— Наш король ещё слишком молод! — возразил Морн. — Постепенно он набирается опыта.

— Опыт важен, — согласился Сергей. — К вашему сведению, я старше короля всего на год. Конечно, в четырнадцать лет можно наделать много глупостей, но он продолжает их делать и в шестнадцать, причём понимая, что поступает неверно. Я не знаю, что является причиной, чрезмерное самолюбие и спесь или зависть к другим. Если бы не герцог Лантар, мне страшно подумать, сколько бы он всего наворотил!

— И такое говорите вы — человек, обязанный ему всем!

— Это ещё большой вопрос, кто кому больше обязан, я ему или он мне. Он сделал меня герцогом, находясь в безвыходном положении, и отправил отвоёвывать герцогство у Мартина всего с тремя людьми. Вот вы бы согласились принять провинцию на таких условиях? И учтите, что уже тогда в союзниках у Мартина был король Сотхема! Правда, он обещал полк. Этот полк добирался до Ордага больше трёх декад, а потом ещё столько же его командир отказывался подчиняться моим приказам. И так во всём! Я оказал королю кучу услуг, а он отвечает мне стойкой неприязнью!

— Вы, как и я, клялись ему в верности! — мрачно сказал Морн.

— А я пока не нарушил своих клятв, — возразил Сергей, — и не нарушу, если король будет действовать на благо королевства. Сколько у него осталось сил?

— В столице остались два полка кавалерии и королевская гвардия, но гвардейцев всего сотня.

— Немного, — сказал Сергей. — Как вы думаете, что сделает король, учитывая то, что Марди после вашего бегства кинется завоёвывать столицу?

— Не знаю, — ответил Морн. — В столице огромное предместье и очень длинная невысокая стена. Её не защитишь без огромного войска.

— Эх, генерал! — с досадой сказал Сергей. — Зачем защищать такой город?

— А как бы действовали вы? — с любопытством спросил Морн.

— Сколько сил осталось у Марди? Наверное, тысяч пять-шесть, вряд ли больше. Наверняка это не всё, что у него есть, но он не станет ждать, пока подойдут остальные. На месте короля я срочно обратился бы за помощью к дворянам провинции. Никто из них не заинтересован в победе Марди, и королю не отдали всех солдат. В городах живёт много людей, служивших в армии, наконец, есть наёмники. По деревням можно набрать крестьян, которые прекрасно управляются с луком, а в столице собрать ополчение. И нужно не защищать её на стенах, через которые переберётся кошка, а выйти навстречу Марди и перекрыть ему дорогу. На крепких позициях такая армия остановила бы потрёпанные вами войска герцога, а то и нанесла бы ему поражение. Я уверен, что ничего этого король делать не будет. Ну ладно, не дал бог таланта или ума, но совесть и понятие долга у него должны быть? Или нет?

— Что вы имеете в виду, герцог? — спросил Севорж.

— То, что любой король, имеющий эти качества и два полка солдат, пришёл бы на помощь тем, кто в трудное для королевства время борется с врагом. И необязательно мне, тем более что я ему чем-то не по душе. Пусть поможет Ингару или Бенитару. Им сейчас придётся туго. Если он это сделает, я не отступлюсь от своих клятв.

— А если нет? — спросил Морн.

— Если он заберёт мать, казну и свою гвардию и удалится из столицы в какое-нибудь безопасное место, чтобы там отсидеться, мне такой король ни к чему. И у меня будет законное основание для прекращения клятвы. Она ведь была взаимная. Я защищаю его, а он — меня. Это если отбросить всю словесную шелуху. Я не прав?

— Правы, милорд, — ответил Морн. — Надеюсь, что король сделает правильный выбор.

— Я тоже на это надеюсь! — сказал Сергей. — После войны расстановка сил в королевстве изменится. Уже нет герцогов Парнада, а их провинция будет поделена между мной и Рошти. Скоро освободится и провинция Марди, а пока мы здесь воюем, Мехал может уничтожить кого-нибудь ещё. Всё, закончили разговоры: они начали сближение!

— Что-то идут слишком беспечно! — нахмурился Морн.

— А кого им опасаться? — усмехнулся Севорж. — Траншеи со стрелками от них не видны, только ряды укреплений. И расположены они на расстоянии, недоступном для обстрела со стен. Им видна только прячущаяся за кольями пехота. Год назад в такой же ситуации я тоже скомандовал бы атаку. Разбросать укрепления, посечь пехоту, а потом, пользуясь подавляющим перевесом в силах, блокировать город. Изготовить штурмовые лестницы — вопрос времени.

— Ваша пехота может понести потери, — заметил Морн. — У сотхемцев тоже есть арбалеты. Вы ведь хотите подпустить их к укреплениям?

— У большинства пехотинцев неплохие доспехи, и у многих есть щиты, — сказал Севорж. — Войны без потерь не бывает, да и не собираемся мы так подставляться, начнём раньше.

В лагере противника прогудела труба, и солдаты перешли с шага на бег.

— Сигнал! — отдал команду Сергей.

Один из вестовых опрометью бросился за башню, где стояли сигнальщики.

— Теперь смотрите, генерал! — сказал Сергей. — Вряд ли вы такое когда-нибудь видели. В траншее полторы тысячи лучников и пятьсот арбалетчиков. Стрелы и болты для них делали полгода, да ещё покупали везде, где только могли. Недостатка в них у стрелков не будет.

Неподалёку заревела труба, и все прятавшиеся бойцы поднялись в полный рост и обрушили на подбежавших почти вплотную к кольям сотхемцам ливень стрел и болтов.

— Я уже один раз видел подобное! — крикнул Сергей Морну. — Но привыкнуть невозможно. Смотрите, они всё ещё пытаются взять укрепления!

Сотни тел завалили подходы к кольям, поэтому атакующие шли по ним, причём многие пытались использовать павших товарищей в качестве щита. Но дистанция стрельбы была слишком мала, поэтому такое помогало мало.

— Они покрепче воинов Мартина! — крикнул Ланс. — Те бы уже давно отступили.

— Нам же лучше! — ответил Сергей. — Уйдут, и придётся их бить на неподготовленных позициях и самим нести потери! Смотрите, что они делают!

В двух местах сотхемцам удалось завалить телами павших укрепления и перебраться на другую сторону. Стоявшие без дела пехотинцы Сергея побросали щиты и схватили лежавшие на земле дротики. Один бросок, второй, третий… Третий был уже лишним. Никого живого вблизи укреплений не осталось, а остатки нападавших изо всех сил бежали прочь от города.

— Я человек мягкий, — сказал Морн Сергею, — но будь я на месте Мехала, собственноручно убил бы командующего этой армией за бездарно проигранное сражение. Ведь сразу же было видно, что это не бой, а бойня! Надо было, как только началось избиение, трубить отход. Сколько они потеряли людей? Половину?

— Меньше, — сказал Севорж. — К сожалению, нет возможности распределять цели между стрелками, поэтому часто на одного убитого приходится две, а то и три стрелы. Да и доспехи задерживают часть стрел, а арбалеты всё-таки долго перезаряжать.

— Он не смог этого сделать, — объяснил Сергей. — По моему приказу два десятка арбалетчиков сразу же перебили трубачей. Для арбалета далековато, но когда стреляют многие… И попробуйте управлять тем, что здесь творилось. Они так орали, что нам с вами пришлось перекрикиваться, чтобы услышать друг друга.

— Смотрите! — показал рукой на тракт Морн. — К ним подходит подкрепление!

— Подходит, — согласился Сергей, — но не к ним, а к нам. Это три тысячи нашей пехоты, которые вышли через другие ворота и сделали изрядный крюк, чтобы зайти сотхемцам в тыл. Трубите сигнал к выступлению. Атаку начнём одновременно с ними.

— Они могут бросить против ваших войск кавалерию! — сказал Морн.

— Пусть бросают, — весело отозвался Севорж. — Кавалерии здесь негде разогнаться. Копейщики не допустят конных, а стрелки, которых и там немало, живо их ополовинят. А есть ещё и дротики. Я думаю, что их уже надолго не хватит и большинство скоро сдастся. Ха, они даже не поняли, что пришли не свои!

Слова Ланса оказались пророческими. Как только сотхемцы узнали, что перед ними враг, они организовали кавалерийскую атаку, а после того как она захлебнулась, а со стороны Валенты в их сторону двинулись ещё три тысячи бойцов, начали сдаваться.

Уже позже, когда стали допрашивать пленных, выяснилась причина такой лёгкой победы. Оказалось, что командующим был семнадцатилетний сын герцога Дилана, погибший в самом начале сражения.

— Его назначили только для преследования и уничтожения остатков королевской армии, — с горечью сказал один из уцелевших старших офицеров. — Для штурма укреплений у нас было слишком мало стрелков и совсем не было осадных орудий. Но попробуйте доказать это мальчишке! Обозвал трусом и отстранил от командования, а потом сам подставился под вашу стрелу. Нет, он не ходил в атаку, просто подошёл слишком близко.

— Не те уже пошли сотхемцы, — сказал Сергею Дельнер, когда увели офицера. — Год назад их не очень смутила бы и такая бойня. Перестроились бы и пробили себе дорогу или ушли с тракта, но в плен мы бы их не взяли. Похоже, что они начали ломаться. Сколько у нас пленных?

— Больше трёх тысяч, — ответил Севорж. — Сейчас посчитают точно. Но среди них много раненых.

— Отправляйте в Зельск тех, кто не пострадал, — сказал Сергей, — а то их слишком много собралось. Заодно отвезём туда же раненых солдат Морна. И надо быстрее брать остальные города. Уже пять дней, как мы перерезали тракт, я бы на месте комендантов встревожился и усилил караулы. Надо передать Парману, чтобы действовали осторожней. Когда всё идёт как по маслу, недолго расслабиться. И не помешает добавить для штурма ещё один полк. А вот и Морн заглянул к нам на огонёк. Садитесь, генерал, будет серьёзный разговор. Скажите, что вы собираетесь делать дальше?

— А у меня есть выбор? — спросил Морн.

— Выбор есть почти всегда, — ответил Сергей. — Вы можете вернуться в королевский домен через мою провинцию или вместе с нами бороться с сотхемцами. Но второе возможно только в случае вашего безоговорочного подчинения мне и Севоржу.

— А что вы намерены делать, если я останусь?

— Это серьёзно увеличит мои возможности, поэтому изменятся и планы. Сегодня ночью мы захватим ещё один город, и остаётся только Борск. Если получится захватить и его, то оставим сильный заслон и двинемся к Рошти. Обязательно нужно отправить несколько небольших отрядов для разведки и с целью связаться с другими герцогами. Моя цель — Мехал. Главное — закончить войну, а Марди никуда не денется. Я вообще не понимаю, чем он думал, когда решился на такое.

— А король?

— Вы предлагаете мне всё бросить и искать его величество? Лучше пусть он сам меня ищет. Если есть желание, найдёт. А вы решайте. Ваших раненых отправим в Ордаг. Да, для вас есть ещё один вариант. Вы можете остаться со своей армией в качестве заслона и перехватывать всё, что будет поступать Мехалу из Сотхема. Там не нужно столько людей, но хоть мне не придётся оставлять своих бойцов.

— Разрешите войти, милорд? — спросил герцога заглянувший в комнату офицер, которому поручили заниматься пленными.

— Конечно, заходи, Ален, — разрешил Сергей. — Что с подсчётами?

— Пленных посчитали, а убитых подсчитают горожане, которые вызвались помочь с их похоронами. Всего мы захватили три тысячи сто пятнадцать человек, из них больше трёхсот ранено. Были ещё три десятка тяжёлых, так мы их того… — офицер провёл ребром ладони по горлу. — У нас восемьдесят шесть убиты и около полутора сотен раненых. Точно сказать не могу, потому что до сих пор подходят. Почти все ранения от болтов. Захватили три сотни лошадей, на которых сейчас грузят оружие. Как закончим, сразу отправим.

— Включите в конвой три сотни пленных из тех, у кого нет ранений, — приказал Сергей. — Пока будем стоять в Валенте, всех сотхемцев нужно отправить в Зельск. Предупреди коменданта, чтобы он их у себя не скапливал, а сразу же отправлял в столицу. Не хватало того, чтобы они взбунтовались и захватили нашу базу. Да, оставьте место на лошадях для раненых генерала Морна. Их отправим на лечение в столицу… Так вы решили? — обратился он к генералу после ухода офицера.

— Я остаюсь с вами, — ответил Морн, — но считаю необходимым, чтобы каждый в моей армии сам принял решение. Сейчас пойду отправлять раненых и опрошу людей.

Вечером генерал ненадолго зашёл в дом, где поселился герцог, и доложил, что из всей армии отказались остаться только два офицера.

— Я предложил им уехать завтра первым же конвоем, — сказал он Сергею. — Вы, милорд, своей победой произвели на людей большое впечатление. Пусть вам повезло с мальчишкой-герцогом, но всё равно итоги битвы просто поразительные. Особенно они впечатляют на фоне наших неудач и поражений. После отправки раненых у меня останутся четыре с половиной тысячи человек. Можете нами располагать.

Весь следующий день отдыхали и занимались отправкой конвоев, а горожане заканчивали хоронить тех, кого не успели предать земле вчера. После обеда приехал Парман с известием, что пятый город захвачен, как и четыре до него, практически без потерь.

— У меня легко ранили одного бойца, а в штурмовых полках трое убитых. Арестовывали офицеров и проявили халатность. Один из них оказался мастером-мечником и, пока его не завалили болтом в спину, успел порубить троих наших. С Борском вышла промашка. Я отправил к нему разведчиков, и они вернулись с плохими известиями. Местные говорят, что вчера в город въехал большой отряд со стороны границы, а сегодня утром поднялась суматоха и на стенах появилось много стражи. Похоже, что при ночном штурме кому-то из сотхемцев повезло удрать. Так что, если непременно нужно брать Борск, ночью мы его не возьмём. Но я на всякий случай отправил двух парней понаблюдать, будут они ночью жечь факелы или нет.

— Там высокие стены?

— Это пограничный город, милорд, фактически крепость. Стены высокие и такие мощные, что не сразу возьмёшь тараном.

— Ну тогда мы не будем его трогать, — решил Сергей. — Оставим заслон в том городе, который вы захватили этой ночью, а Борск они нам позже сами освободят. Нам ещё в обязательном порядке брать города на границе с Рошти, так что побережём людей. А чтобы наш заслон не разжирел на дармовых хлебах, поручим ему патрулирование окрестностей Борска. Крестьян пусть заворачивают, а если выедут фуражиры… ну тут понятно. А вы возвращайтесь. Завтра с утра отправляем последний конвой и выходим к Рошти. Передовую часть нарядим в куртки сотхемцев. Это здесь привыкли к нашим фокусам с переодеванием, а там, куда мы идём, могут купиться. Из твоих бойцов я хочу сформировать пять групп по три человека. Отправлю их с моими письмами ко всем герцогам, кроме Лантара. У нас уйдут в поход одиннадцать тысяч, так что если герцоги выставят хотя бы такую же армию, то Мехалу конец. А потом возьмёмся за Марди. К тебе будет задание. Нужно съездить в новый город и побывать у меня во дворце. Узнаешь, как там дела и, главное, сколько дворян откликнулось на мой призыв и привело свои дружины. Если их больше пяти тысяч, поспрашивай, нет ли желающих потрогать мечом Мехала и заслужить имение. Только спрашивай осторожно, а то они все бросятся в драку, а столица останется без защиты. Если что, дай понять, что её охрана не менее важное дело и те, кто этим занимается, не будут забыты.

— Значит, вам удалось сбежать из плена? — спросил король. — Как вы это сделали?

— У офицеров взяли слово чести, что они не сбегут, если развяжут руки. Всё равно стерегли, но когда руки свободны… На ночлеге задушил часового, его мечом зарубил ещё двоих и угнал пару лошадей. Это было на первом привале, поэтому удалось легко вернуться на тракт.

— Дали слово чести. Ладно, рассказывайте дальше. Как получилось, что с вами так легко справились?

— Мы попали в ловушку. Герцог Аликсан укрыл в глубокой траншее много стрелков, а нам за частоколом была видна одна пехота. Граф Селин возражал против немедленной атаки, но герцог обозвал его трусом и отобрал у него конницу. А потом он, демонстрируя свою храбрость, вышел вперёд и заработал в грудь арбалетный болт. С самого начала арбалетчики врага выбили всех трубачей, так что управлять боем было некому и нечем.

— И сколько было стрелков?

— Вы можете не поверить, ваше величество, но их там было несколько тысяч, причём в основном лучники. И не какие-то неумёхи, а превосходные стрелки. А стрелы у них не кончились до самого конца битвы. Я был во многих сражениях, но мне никогда не было так страшно. От моего мужества и мастерства ничего не зависело. В нас летели тысячи стрел и болтов, а мы могли только закрываться телами товарищей. В двух местах удалось перебраться через колья, но пехота забросала нас маленькими копьями, пробивающими человека насквозь. Оттуда вообще никто из наших не ушёл.

— И откуда Аликсан взял столько лучников?

— Я спросил у одного. Они там почти ничего не скрывали. Большая часть лучников — это вчерашние крестьяне. В Сандоре им дозволяется иметь охотничьи луки, поэтому многие зимой промышляют зверя и прекрасно стреляют. Аликсан дал боевые луки, научил дисциплине, стрельбе по командам и простым манёврам, а большего от них и не требуется. В армиях редко используют лучников из-за трудности их подготовки и большой уязвимости в бою. Аликсан взял уже готовых, а вопрос уязвимости решил, используя их в большом числе из-за укреплений. Сначала он опробовал этот приём на войске Мартина, выкосив его точно так же, как и нас.

— И сколько их сюда идёт?

— К ним присоединились остатки королевской армии, так что в поход уйдёт больше десяти тысяч. В каждом из пяти захваченных городов остались гарнизоны, а гарнизон Радожа дополнительно усилен, чтобы блокировать Борск, который им не удалось взять.

— И как у вас получилось столько узнать за два дня?

— Я находился в плену больше трёх дней, ваше величество. Аликсан неплохо выдрессировал своих солдат, но во многом они как были крестьянами, так ими и остались. Большинство даже не подозревает о том, что нужно держать язык за зубами.

— Они выслали гонцов к своим союзникам?

— Я не слышал таких разговоров, а сам не мог задавать вопросы. Солдаты хоть и наивные, но не идиоты. По моему разумению, должны отправить, но вряд ли об этом многим известно.

— Вы помогли своему королю, шевалье и не будете забыты, — глядя в сторону, сказал Мехал. — Идите, я вас больше не задерживаю.

Когда офицер вышел, король ударил в било, поморщился от громкого звука и сказал вбежавшему ординарцу:

— Отправьте этого шевалье в Сотхем в службу Преданных, там нужны такие люди.

«Умелый и беспринципный, — подумал он о шевалье. — Ценный работник для службы, барон Мерток порадовался бы. Узнаю, кто его убил, и сам буду каждый день сдирать с него шкуру! Теперь нужно что-то придумать, чтобы не содрали шкуру с меня. Если Аликсану удастся связаться с остальными и они приведут ему своих воинов, будет плохо. Надо срочно задействовать Марди. Пусть отрабатывает корону».

Глава 10

В коридоре Альду ждали Лаша с детьми и порывающаяся вернуться в трапезную Лани, которую с трудом удерживал Джок.

— Что там был за вопль? — спросила Лани.

— Каков король, такие и придворные, — ответила Альда. — Они перешли все границы, пришлось немного подраться.

— Я же говорил, что это моя мама кого-то треснула! — довольно сказал Алекс.

— И какие результаты драки? — спросил Джок. — Давайте не будем здесь стоять, а пойдём к вам, а вы нам по пути всё расскажете.

Альда была краткой, и весь рассказ уложился в пару минут.

— Плохо, — сказал Джок. — Я всё-таки надеялся, что до такого не дойдёт. Придётся вас всех отсюда вывозить.

— А может, вывезти одного короля? — предложила Лани. — С какой стати нам бежать из собственного дома?

— Я не хочу доводить дело до крайности, — сказал Джок. — У короля здесь гвардия, а в лагерях два полка. Если применим силу, он может ответить тем же. Теперь я лучше понимаю герцогов, к такому королю я тоже на их месте относился бы с осторожностью. Я не хочу, чтобы вашему брату пришлось оправдываться. У нас нет авторитетных свидетелей, кроме герцога Лантара, и неизвестно, какую он займёт позицию. Ведь не вмешался же он, когда провоцировали Альду. Да и не было пока ничего, кроме слов. Наоборот, король может обвинить в несдержанности хозяев дворца в ответ на невинные шалости.

— Ничего себе шалости — насиловать в коридорах моих служанок! — возмутилась Лани.

— Как это ни прискорбно, но для совета герцогов это действительно только шалость. За такое с графа по закону взяли бы пять золотых в пользу обиженной девицы, а вы имели право выставить его из дворца, но не бить. А в случае с Альдой всё ограничилось словами, и мне не хочется ждать, пока распалённый король от слов перейдёт к делу.

— И куда же мы поедем? — спросила Альда.

— Я ненадолго уеду, чтобы всё подготовить и взять своих людей, — сказал Джок, — а потом вернусь за вами и отвезу в новый город. У Серга там есть резиденция. Дом не слишком большой, но вам места хватит. И в ней будет нетрудно обеспечить охрану. А вы пока соберите всё, что вам необходимо. Можно взять с собой двух служанок из тех, кто посимпатичней, место есть.

В это же время в трапезной королева попыталась в последний раз воззвать к разуму сына, но не преуспела.

— Я готов был терпеть ваши нравоучения дома и наедине, — сказал ей сын. — Я уже вырос из того возраста, когда нуждаются в опеке!

— Ты в угоду своим прихотям оскорбляешь хозяев и нарушаешь законы! Андре, Аликсан твоя последняя надежда, а ты топчешь его честь! Скажите ему, герцог!

— Я немедленно уезжаю, — мрачно сказал Лантар. — Родные с Коннерами у Аглаи, так что я не связан семьёй и не желаю иметь ничего общего с тем, что творит ваш сын. Говорить ему что-либо считаю бесполезным.

— Ну и уезжайте! — разозлился король. — Мне ваши советы и нравоучения уже давно стоят поперёк горла! Проживу своим умом!

— Я тоже уеду к Аглае, — с горечью сказала Ольма. — Распорядись, чтобы мне выделили несколько гвардейцев.

— Хорошо, матушка, — согласился король. — Идите к себе. Сейчас слуги помогут вам собраться. Деньги на дорогу и гвардейцы у вас будут.

— Эгар, — сказал король одному из придворных, когда мать с герцогом вышли из трапезной. — Быстро беги к гвардейцам и передай барону мой приказ. Арестовать и запереть в казарме гвардейцев герцога и заменить их своими людьми на всех постах. Пусть выделит королеве для поездки в Дюже пять гвардейцев, и пришлёт мне сюда ещё десять. И надо послать человека в лагеря к нашим кавалеристам. Нужно ввести в город один полк и занять казармы городского гарнизона. С солдатами пусть обращаются вежливо: они могут пригодиться, и не будем портить отношения с городским магистратом. Второй полк должен занять позиции возле обоих ворот Ордага и не пропускать в город ни одной воинской части. Всё запомнили? Тогда вперёд. Поднимайтесь господа, не так уж сильно вас приголубила эта милашка.

— Вас бы так, Андре! — простонал Альвард, который был новым приятелем короля и мог позволить себе вольность в своём кругу называть его по имени. — Что вы хотите делать?

— Хочу положить конец герцогской вольнице и начну с Аликсана. Меня оскорбили в его доме, поэтому герцогом ему больше не быть! Совет герцогов — это фикция! Парнада мёртв, Марди — предатель и скоро тоже умрёт, а если Мехал не идиот, он сократит число герцогов ещё больше. Аликсана я лишил герцогского титула, так что некому там будет совещаться. Немного позже позовём сюда главу магистрата столицы, и я ознакомлю его с тем, что взял провинцию в свои руки и выбираю их город своей временной столицей. Когда захватим дворец, надо будет распорядиться, чтобы барон Лораш отправил гвардейцев арестовать этого Лишнея и всех в его службе. А потом нужно объяснить тем, кто собрался в этих лагерях, кто теперь новый хозяин.

— Если вернётся Аликсан, он может не согласиться с вашими решениями, — сказал уже поднявшийся барон, — а у него немалая армия.

— У Мехала сейчас нет противников, кроме Аликсана, — снизошёл до объяснения король, — поэтому я не позавидую бывшему герцогу. Он только что собрал свою армию, а у Мехала она больше и лучше выучка у солдат. Пусть они уничтожают друг друга, а мы пока соберём силы и покончим с тем, кто останется. Ладно, нечего вам сейчас мозолить глаза хозяевам. Идите со мной в мои комнаты, там и подождём гвардейцев.

Ждать пришлось почти час.

— Ваше приказание выполнено, — доложил появившейся Лораш. — Гвардейцы на воротах оказали сопротивление. Есть убитые: один у них и трое у нас, и ещё несколько человек с обеих сторон получили ранения. Я привёл гвардейцев и отправил гонца в лагеря.

— Нельзя было обойтись без драки? — поморщился король. — Я думал использовать гвардию Аликсана для себя, а теперь об этом придётся забыть. Возьмите своих гвардейцев и арестуйте людей барона Лишнея. Один из них дежурит в гостиной сестры Аликсана, ещё двое в одной из гостевых комнат. По-моему, они из простонародья, поэтому можете не церемониться. Когда закончите — доложите.

Барон вернулся через десять минут.

— Всех троих пришлось убить, — мрачно сказал он. — Это какие-то демоны, а не люди. Сначала пошли арестовывать тех, кто в гостевых комнатах. Они наплевали на то, что со мной десять человек, и сопротивлялись, как бешеные. У меня трое убитых и один тяжелораненый. С тем, который был в комнатах герцогини, уже не возились, а сразу застрелили из арбалета. Герцогиня заперлась в спальне.

— Вот и пусть там и сидит. Я заберу у вас двух людей и ненадолго отлучусь, а вы с остальными пока подождите здесь.

Комната, где поселили телохранителей, находилась в конце коридора, поэтому Альда не слышала шума боя. Алекс был у Газлов, а она укладывала в сумки вещи, стараясь брать самое необходимое. Перед этим девушка поменяла платье на костюм и закрепила на поясе подаренный Сергом кинжал.

— Не мешай, мне осталось недолго! — сказала она на стук двери, полагая, что это зашёл сын.

— Далеко собрались? — услышала она голос короля.

Оторвав голову от сумки с вещами, она увидела его самого, стоявшего возле закрытой двери.

— Это не ваше дело! — ответила она, завязывая сумку. — Приличные мужчины не заходят в комнату к женщине без дозволения. Извольте немедленно выйти.

— Не прогоняйте меня, Альда, прошу вас! — тон короля с насмешливого стал просящим. — Вы можете мне не поверить, но я полюбил вас сразу же, как только увидел! Оставьте своего жениха, вы его всё равно больше не увидите!

— Это ещё почему? — насторожилась девушка.

— У Аликсана слишком мало сил, чтобы один на один драться с Мехалом, а помощи ему никто не окажет. Поэтому он или не вернётся из похода, или вернётся разбитый с остатками армии. А я сделаю вас королевой! Моё увлечение вами — это не минутная прихоть. Если хотите, можем хоть сегодня сыграть свадьбу!

— Прежде чем предлагать мне титул королевы, вам следовало бы самому стать королём! — ответила Альда. — Пока вы всего лишь изгнанник! А мне вы не нужны ни в каком качестве! Уйдите прочь из комнаты!

— Не надо меня злить! — угрожающе сказал король. — Я всё равно возьму вас волей или неволей. Потом ещё сами скажете спасибо! Вам, Альда, от меня уже никуда не деться. Вы, кажется, очень привязаны к своему приёмному сыну?

— Что вы сделали с Алексом, мерзавец? — воскликнула девушка, хватаясь за рукоять кинжала.

— Пока ничего. И незачем вам хвататься за кинжал. Поверьте, что ударить им человека намного сложнее, чем просто носить на поясе. А поднять руку на короля…

— Вы для меня не король! От моей руки погибло уже немало мерзавцев, будет одним больше!

— А вы молодец! — сказал кто-то, заставив её резко обернуться. — Не напрасно Зар просил вам помочь.

— А вы от него? — спросила Альда сидевшего в кресле мужчину. — И давно вы здесь находитесь?

Если судить по одежде, сидевший был типичным горожанином. Это впечатление сохранялось до тех пор, пока её взгляд не встретился с взглядом его глаз.

— Пару свечей, — ответил знакомец Зара. — Не бойтесь, я не подглядывал, когда вы переодевались. Красивое, должно быть, зрелище, но и такое приедается за сотни лет. И я не от Зара, а сам по себе. Он лишь просил помочь вам в трудную минуту, и у меня не было причины отказать в этой услуге, тем более что самому интересно.

— Спасибо, но я бы справилась сама.

— С королём, возможно, справились бы, заработав при этом массу неприятностей для себя и будущего мужа, но за дверью стоят два гвардейца, ваши телохранители мертвы, а вся территория дворца контролируется гвардейцами короля. Ваша же гвардия заперта в казарме.

— Что вы с ним сделали? — спросила Альда, показав кинжалом в сторону замершего короля.

— Ничего особенного. Когда сниму контроль, станет таким, какой был. Вы собрали вещи? Тогда я их возьму, а вы заберёте сына.

— Я одна никуда не пойду! Если король пошёл на то, чтобы убить телохранителей и запереть гвардейцев герцога, он ни перед чем не остановится! А у меня здесь друзья!

— Я не могу взять под контроль всех гвардейцев короля, это мне не под силу.

— А скольких сможете?

— Человек двадцать максимум.

— Можете сказать, где сейчас люди короля?

— Конечно. Избитый граф лежит по соседству с вами, а остальные ждут короля в его комнатах.

— Сумеете доставить в те комнаты короля и гвардейцев, что за дверьми? Нужно всех запереть в покоях Дея. Двери там такие, что их не выбьешь без тарана, а на окнах решётки.

— Что вы задумали?

— В первую очередь избавиться от тех, кто собрался во дворце. Потом мы с вами идём к казармам, где запираем гвардейцев короля и освобождаем наших. Там нужно подчинить только караул у казарм, а их мало. Остальное сделают наши гвардейцы, а я побегу собирать девушек.

— А зачем тогда куда-то уходить? — спросил её собеседник. — Привести людей барона Лишнея и рассадить ваших гостей по подвалам, кроме короля, который может поседеть взаперти в вашем дворце.

— У короля в лагерях два полка кавалерии, — сообщила Альда. — Решившись на такое, он не станет полагаться только на гвардию, а приведёт сюда и часть тех сил.

— Тогда надо торопиться. — Он поднялся с кресла и пошёл к выходу, а следом, как привязанный, двинулся король. За дверью к нему присоединились стоявшие истуканами гвардейцы.

— Как вас зовут? — спросила Альда, с трудом поспевая за размашистым шагом своего спасителя.

— Зовите Сэдом, — ответил он. — А сейчас пока помолчите, не нужно меня отвлекать.

При их приближении четверо гвардейцев и их офицер, стоявшие возле дверей в комнаты короля, потянулись к оружию и застыли.

— Где ключи? — спросил Сэд.

— Должны быть в замке с той стороны двери, — ответила Альда.

Сэд открыл дверь, не обращая внимания на удивлённые взгляды собравшихся в гостиной дворян, вытащил ключи и посторонился, пропуская внутрь свою безмолвную свиту. Два поворота ключа, и они быстро пошли к лестнице на первый этаж.

— Дайте вашу руку, баронесса, — сказал Сэд, когда они вышли во внутренний двор. — Что может быть естественней, чем гуляющая парочка? Правда, вы в штанах, а я неподобающе одет, но это уже мелочи. Надо будет не забыть убрать гвардейцев у парадных подъездов. Там их шестеро.

— А почему здесь никого нет? — спросила Альда.

— Потому что эти двери для слуг, и в порядочных домах господа ими не пользуются, — усмехнулся Сэд. — А гвардейцам стоять у чёрного входа — это вообще позор. Так, два караула по два человека. Хорошо, что стоят рядом, так проще работать.

— Где ключ от замка? — спросил он у застывшего часового.

— Не знаю, — ответил тот.

— Значит, придётся сначала запирать этих, — решил Сэд. — Все за мной!

Они подошли к казарме, которую занимали гвардейцы короля, и Сэд повторил свой вопрос насчёт ключа. У этой пары часовых ключ был, поэтому всех четверых гвардейцев впихнули внутрь, после чего заперли двери. Вернувшись к казарме с арестованными гвардейцами Аликсана, Сэд осмотрел замок, покачал головой и отошёл от двери на два шага.

— Замок надёжный, а на возню с ним нет времени. Придётся ломать дверь.

Его изображение смазалось, раздался звук сильного удара, и входная дверь распахнулась, разломавшись в средней части, где был врезан замок. На шум из двери, ведущей в казарменные помещения, выглянула чья-то заспанная физиономия.

— Всем привести себя в порядок и вооружиться! — приказал Сэд. — Старшего ко мне!

Гвардеец исчез, а через минуту к ним вышел временный капитан, назначенный вместо взятого в поход Фара.

— Вы должны помочь хозяевам покинуть дворец, — сказал ему Сэд, — да и сами уезжайте в новый город, если не хотите и дальше сидеть под замком. Гвардейцы короля заперты в казармах. Остались караулы у двух парадных подъездов и ещё один у ворот. Если будут сопротивляться, применяйте оружие. Они с вашими не церемонились. Пленных тоже где-нибудь заприте. И шевелитесь: скоро сюда могут заявиться кавалеристы короля. Всё ясно? Тогда исполняйте!

Не задавая вопросов, на каком основании ими кто-то командует, гвардейцы быстро вооружились мечами и арбалетами, которые не забрали люди короля из страха входить в казарму, и пошли арестовывать своих бывших тюремщиков. Гвардейцы у парадных подъездов сдались без боя, а возле ворот оказали сопротивление и были перебиты из арбалетов. Недалеко от ворот ждал барон Лишней с двумя десятками работников своей службы, которых отказались пропустить королевские гвардейцы. Они стали свидетелями схватки и после смены власти беспрепятственно проехали через ворота и устремились к дворцу.

— Не нужно никуда ехать, — сказал взволнованный Джок, обнимая Альду. — Кавалеристы короля разоружены и находятся под присмотром. Сейчас уберём из дворца королевских гвардейцев, потом свиту, а с королём будем разбираться в самую последнюю очередь. Придётся ему под караулом дожидаться возвращения вашего жениха.

Весь остаток дня из дворца небольшими группами вывозили королевских гвардейцев. Когда увезли последних, Джок допросил дворян из свиты короля. Все допросы велись в присутствие главы магистрата столицы и нескольких знатных вельмож из разных районов провинции. Когда увезли дворян и разъехались все, кто вместе с Лишнеем расследовал заговор, у него состоялся разговор с королём без свидетелей. Уже стемнело, но в комнатах не горел ни один светильник.

— Кто здесь? — испуганно спросил Андре, услышав, что кто-то открыл дверь, и звук шагов.

— Это я, — сказал Джок, — барон Лишней. Человек, у которого по вашему приказу без всякой вины убили трёх замечательных парней. Хочу кое о чём рассказать и дать хороший совет. Сегодня я весь день проводил расследование вашей попытке незаконного отстранения от власти герцога королевства, захвата его имущества и попытке насилия над благородной девушкой. Ваши люди по вашему же приказу при захвате дворца убили несколько человек, в том числе и двух дворян. Бывший титул короля вас никак не оправдывает. Не предусматривают законы, принятые основателем и первым советом герцогов, каких-то поблажек по знатности рода. Для них все дворяне равны. Конечно, будь у вас власть, под замком сидели бы не вы, а я, потому что власть часто и есть закон. Но хочу вас огорчить: власти у вас больше никогда не будет. Зря не послушали хорошего совета и не отправились со своими полками воевать с Мехалом. Оказали бы герцогу хоть какую-то помощь и сохранили авторитет, который помог бы удержать власть. Теперь можете не рассчитывать на поддержку герцогов Лантара и Аликсана, а последний ваш союзник — герцог Дорейн — изрядно от вас потерпел и не станет ссориться со всеми остальными. Вас ждёт суд и, скорее всего, плаха.

— Для чего вы сюда пришли? — справившись со страхом, спросил Андре. — Не только же ради того, чтобы мне это сказать. Вы что-то говорили о предложении?

— Да, есть мысль, как спасти вашу жизнь. Право на трон вы потеряли. Как ни жаль, но на вас заканчивается династия королей Сандора. У меня была беседа с герцогом Лантаром. На днях мы высылаем в помощь Аликсану три тысячи воинов, и он хочет отправиться вместе с ними. Оба ваших полка или уйдут в этот поход, или будут разоружены и разогнаны. Так вот, выход для вас подсказал именно герцог. Трон вы потеряли, но формально сохранили право на свой домен. Если мы не придём к соглашению, вас будут судить до приезда герцога Аликсана. Он ещё молод и может сделать глупость, подарив вам жизнь. Я намного старше и уже давно не делаю таких глупостей.

— Хотите, чтобы я передал право на домен Аликсану?

— Нет, Аликсану должна отойти примыкающая к его землям провинция Барнем, а провинцию Алар вы отдаёте герцогу Лантару. Взамен вам оставляют жизнь, выплатят тридцать тысяч золотых и помогут переправить в Дюже то золото, которое вы забрали из столицы. Я был против, но герцог Лантар настоял и даже обещал восполнить половину расходов. Если вы сейчас отвергаете это предложение, других не услышите. Герцог вернётся не скоро, а суд назначим на завтра. Ваша вина очевидна для всех, поэтому уложимся в один день. Небольшие пожертвования в пользу судей из вашей казны помогут избежать ненужных формальностей. Итак?

— Вы не даёте мне времени подумать?

— А зачем тянуть время? Что от этого изменится?

— Готовьте бумаги, — помертвевшим голосом ответил Андре. — Я подпишу.

— Учтите, что подписывать будете в присутствии авторитетной группы дворян, которые засвидетельствуют, что вы это сделали добровольно. Все они являются членами комиссии, которая расследовала ваши преступления, так что, если пойдёте на попятную, придётся забрать у вас это предложение и назначить суд. А после вашей казни земли всё равно поделят, разве что будут сложности с делёжкой.

— Я подпишу.

— Хорошо, все бумаги будут утром. Позавтракаете, подпишите и выедете в Дюже. В охрану дадим наёмников. Есть небольшой отряд с хорошей репутацией, но я советую отдать всё ваше золото в купеческие дома, имеющие отделения в Дюже. Мои люди в этом помогут.

— Я согласен.

— Хорошо, тогда до завтра. Дверь будет заперта, а во дворце повсюду гвардейские караулы, так что не советую делать глупости.

Герцог Лантар вернулся во дворец из нового города и с нетерпением ждал Лишнея.

— Что сказал Андре? — спросил он, когда Джок зашёл в его комнату.

— Подпишет, куда он денется! — устало ответил барон. — Он трус, поэтому быстро сломался. Не так уж много мы на него накопали, а Аликсан точно не стал бы казнить.

— А вы?

— Казнил бы, не задумываясь. И дело даже не в том, что такой король вреден для королевства. Он всегда будет враждебно относиться к Аликсану и его близким. А учитывая его мелкую и пакостную натуру… Да и я тоже числюсь у него во врагах. Теперь главное — к бумагам приложить земли.

— Не вижу сложностей, — сказал Аленар. — Серг не рвётся править, хоть и жаль. Остаётся только Рошти. Если я его поддержу, могу рассчитывать на пост канцлера. Мой опыт ему ещё пригодится. И на эти земли он не станет претендовать, особенно если мы с Аликсаном поможем ему забрать провинцию Марди. А другим будет сложно протестовать. Все сильно пострадали от войны, да и не граничат их земли с этими провинциями. Я не забуду вашей услуги, барон! При новом короле будут меняться много первых лиц в разных службах, поэтому, если я найду с Рошти общий язык, и у вас будет желание…

— Посмотрим, — неопределённо ответил Джок. — Когда будет ваша часть золота?

— Как только я получу один экземпляр документа с подписью Андре. Чеки у меня с собой.

На четвёртый день пути Парман прибыл в новый город и сразу же отправился к его коменданту и своему давнему другу барону Лёшу Хаверу.

— От тебя осталась только половина барона! — обнял друга Лёш. — Куда дел живот?

— А ты попробуй с животом забраться на стену в три человеческих роста, — отшучивался Альбер, — да так, чтобы никто не услышал. Если лезть с брюхом, лестница точно будет трещать, а то и вовсе развалится! Сдался тебе мой живот! Рассказывай новости: у вас их меньше, а потом я выложу свои.

— Когда меньше, а когда и нет! — расхохотался Лёш. — Как любит выражаться герцогиня, у нас до фига всего произошло!

— А что значит «до фига»?

— Не знаю, но слово мне понравилось. Она его подцепила у брата и применяет по самым разным поводам.

— Ладно, при случае спрошу у герцога. Рассказывай свои новости, вижу, что не терпится.

Лёш принёс кувшин вина и кружки и начал не спеша рассказывать новости.

— Значит, у нас больше нет короля, — подвёл итог Альбер, — а у герцога теперь две провинции. Молодец, барон, здорово сработал. Главное в твоём рассказе то, что в Ордаге всё в порядке, а у вас уже шесть тысяч бойцов, половину из которых я смогу забрать с собой.

— Приплюсуй сюда ещё два полка кавалерии, которые остались от Андре.

— Ты им веришь?

— Как тебе сказать… Воины они неплохие, это сразу видно, а большой веры у меня к ним нет. Показали им копию листа, где бывший король отписал свои земли герцогам, и сказали, что он удрал в Дюже. Они больше не рвутся его освобождать, но так же не рвутся воевать с сотхемцами.

— Ладно, я с ними поговорю. Джолин здесь или во дворце?

— Хотел повидать? Не получится. Его куда-то отправил барон, причём за день до приезда короля. Когда приедет, будет рвать на голове волосы.

— Неужели Джордана ещё нет? К вам северяне приходят?

— Те, кто пришёл, говорили, что он у них был, но уже дней семь оттуда никого не было.

— Ладно, если во дворце всё в порядке, я туда не поеду. Чем дольше задержусь, тем дольше потом догонять. Дай мне провожатого, чтобы показал, где у вас эти полки, а остальным передай, чтобы к завтрашнему утру были готовы.

— А новости?! — взвыл Лёш.

— Я сейчас быстро смотаюсь, а потом приеду к тебе поужинать и переночевать, тогда и расскажу. Возьми письмо герцога для барона.

Кавалеристы Парману не понравились. Неряшливость в одежде, пофигизм во взгляде и неухоженные лошади.

— Кто дежурный? — спросил он одного из них.

— Какие дежурные? — удивился тот. — Валил бы ты…

— Так! — оглядев творящийся бардак, сказал Альбер и обратился к сопровождавшему его бойцу: — Скачи к коменданту и передай, что мне нужен какой-нибудь крепкий отряд. Чтобы эти зашевелились, сначала им нужно подпалить пятки!

Минут через пятнадцать в его распоряжение прибыл сборный отряд из нескольких дружин.

— Вот что, шевалье! — сказал Парман его командиру. — Нужно привести в чувство этих тараканов. Соберите оба полка на плацу как можно скорее. Если будут хамить, разрешаю бить в рыло!

Наверное, дружинники с удовольствием воспользовались полученным разрешением. У Альбера тоже чесались кулаки при виде опухших от сна, сытых и равнодушных физиономий. Недовольная, глухо ворчащая толпа постепенно заполнила плац. Выйдя перед ними, он сказал:

— Вы не воинская часть, вы сброд, который непонятно зачем пригрели в этом лагере. Это, несомненно, ошибка коменданта, а ошибки положено исправлять, вот я и исправлю. Бойца поят и кормят для того, чтобы он в трудный час защитил своих кормильцев. Трудный час пришёл, а вы продолжаете жрать и спать, не думая о родине! Кони неухоженные, сами похожи непонятно на кого, и никто не желает идти в бой. И кому вы такие нужны? Правильно, никому! Поэтому собирайте свои манатки и чешите из лагеря куда глаза глядят! Все кони должны остаться здесь, то же касается и оружия. Исключением станет фамильное, если оно есть у кого-нибудь из офицеров. Ваши полки распускаются! Об этом будет специальный указ, поэтому, если кто-нибудь думал устроиться в наёмники, можете об этом сразу забыть: с такой репутацией вас никто не возьмёт! Я завтра утром отправляюсь к герцогу Аликсану, который единственный из всех ведёт борьбу с королём Мехалом и побеждает! Что шумите? Не верите? Так съездите посмотреть на лагерь пленных. С теми, которых прислали на днях, там должно быть девять тысяч человек! Кстати, бывшая королевская армия под командованием генерала Морна не уничтожена, а прорвалась к герцогу и влилась в его войско! Сейчас одиннадцать тысяч бойцов выступили в поход, чтобы очистить нашу землю от сотхемцев, а скоро к ним присоединятся ещё три тысячи дружинников! К герцогам посланы гонцы с призывом одновременно ударить по захватчикам! Дни Мехала сочтены, потом придёт черёд Марди! Если кто-нибудь из вас захочет присоединиться к этому походу, он может остаться на сегодняшнюю ночь в лагере. Но в поход возьмём лишь тех, кто приведёт в порядок и себя, и коня. Остальные покинут лагерь!

— Думаешь, подействует? — с сомнением спросил приехавший комендант. — Я им чего только ни говорил, и всё без толку!

— Посмотрим, Лёш! — ответил Альбер. — Думаю, что две трети завтра уйдут со мной, а остальных гони к демонам! Поехали поужинаем, и я тебе в подробностях расскажу, как мы воевали.

Глава 11

Пятнадцатитысячная армия шла по тракту, приближаясь к границе провинций Парнада и Рошти. После выхода из Валенты двигались очень медленно, покупая в деревнях продовольствие впрок. Когда армию догнало подкрепление, которое привёл Парман, пошли быстрее, останавливаясь только при необходимости. Прибывший вместе с Парманом герцог Лантар держался скромно и ни во что не вмешивался, хотя в войско Аликсана влились три сотни его солдат. Они стояли в заслоне и примкнули к королевской армии при прорыве под Дарком. Вечерами Сергей беседовал с ним на разные темы, сильно расширив свои знания о высшем дворянстве. К возможному увеличению своих владений он отнёсся без радости, в отличие от известия об отъезде бывшего короля в Дюже.

— Скажите, герцог, почему у порядочных родителей вырастают дети-уроды? — спросил он Аленара, когда армия остановилась на ночлег и поужинали. — Я несколько раз имел удовольствие общаться с Ольмой и считаю её очень умной и порядочной женщиной. Отец Андре, по отзывам, тоже отличался умом и не был замечен в мерзостях. Так в кого тогда пошёл сын?

— Его отец считал, что мальчика должны воспитывать мужчины, — ответил Аленар, — поэтому мать не пользовалась у Андре большим авторитетом. У самого короля вечно не хватало времени, вот он и поручал сына своим помощникам. В последний год жизни король был недоволен Андре и собирался им заняться, но не успел. Воспитание детей нельзя откладывать на потом.

На десятый день марша захватили первый город, ещё через два дня — второй. У этих городов были очень протяжённые стены высотой всего в два человеческих роста, поэтому их штурмовали без затей, окружив всей армией. Защитники не могли занять всю стену, поэтому быстро терпели поражение и сдавались. Третий такой город сотхемцы оставили сами, не дожидаясь штурма. А потом Сергею попался крепкий орешек. Это был последний из занятых врагами городов в Парнаде. Саргал стоял на берегу самой большой реки провинции — Оливары. По сути, это была крепость. Предместье отсутствовало, а сложенные из неподъёмных каменных блоков стены уходили вверх метров на семь. На том месте, где построили Саргал, берег немного повышался, поэтому стены казались ещё выше.

— Как же они его взяли? — удивился Сергей. — Стены совершенно целые, да и не подвести там из-за подъёма ни башню, ни таран.

— Хитрость, милорд, — пояснил Севорж. — Во многие города сотхемцами ещё до начала войны были засланы свои люди. Иногда это были сами сотхемцы, чаще — подкупленные сандорцы. Они и открывали ворота в ночное время, перебив стражу.

— Часть армии оставим здесь, — решил Сергей, — остальных отправим по деревням. С ходу нам город не взять, а сотхемцы наверняка запаслись продовольствием и выдержат длительную осаду. Сколько там жителей?

— До войны было меньше десяти тысяч, — сказал стоявший здесь же Парман, — а сейчас, по словам крестьян, их там совсем мало.

— А как город снабжается водой? — спросил Сергей. — Колодцы?

— Колодцы, но не совсем обычные, — ответил барон. — Крепость на возвышенности, поэтому до воды докопаться трудно. Но когда её строили лет триста назад, от реки прорыли траншею, выложили камнем стены и свод, засыпали землёй и пустили в неё воду.

— А если пробраться внутрь по водоводу? — спросил Сергей.

— Я где-то читал, что это уже пробовали, — сказал Севорж, — но ничего не получилось.

— Решётка? Или слишком узкий водовод?

— Никакой решётки там нет, — сказал Севорж. — По крайней мере, о ней нигде не упоминалось. И проход широкий, но затоплен по всей длине. Посмотрите сколько от берега до стены. Шагов триста точно будет, а водовод продолжается в городе. Ни один пловец не протянет столько без воздуха. Поэтому когда узнали, что там всё затоплено, то уже никто больше и не лазил. А вот завалить пытались, но вода всё равно проходил сквозь песок, а потом река всё размывала.

«Сколько же там плыть? — подумал Сергей. — Минут пять или семь. Для акваланга ерунда, а без него? Простой скафандр с трубой не годится. Не получится быстро сделать, и такую трубу не продуешь. Попробовать разрыть водовод ближе к крепости? Так увидят и будут ждать. Что бы ещё придумать? Водолазный колокол слишком тяжёл и громоздок, он и в водовод не пройдёт. А что если взять что-нибудь поменьше? Десять минут это всего литров триста воздуха. Я видел в деревне глубокие корыта. Там объём больше, а воду они прекрасно держат, значит, будут держать и воздух. Можно перевернуть лодку, но проще с корытом. Нужно срочно найти вход в водовод, и всё опробовать».

На следующий день можно было наблюдать, как на песчаном берегу Оливары купались и загорали бойцы отряда Пармана, к которым присоединился и сам герцог.

— Три с половиной сотни ударов сердца! — тяжело дыша, сказал Парман, вынырнув из-под затопленного корыта. — Маловато.

— Ты слишком большой, — возразил Сергей. — Смените воздух, и пусть попробует самый мелкий в отряде.

У самого мелкого получилось больше четырёхсот ударов сердца.

— Теперь нужно посмотреть, на какое расстояние можно под ним уйти вдоль берега, — приказал Сергей.

Пробовали два раза, и в обе попытки не получалось больше трёхсот шагов.

— Маловато! — сказал Парман. — Задумка хорошая, но корыто мало. А больших я у здешних баб не видел.

— Здесь есть небольшие узкие лодки? — спросил Сергей, с сожалением простившийся с идеей использовать корыто.

— Я что-то такое видел, — сказал Парман, с интересом глядя на своего герцога. — Как это у вас, милорд, получается всё придумывать? Мне бы такое в голову не пришло — сидеть в воде под лодкой, хотя, казалось бы, чего сложного: воздух-то есть.

Подходящие лодки нашли не на реке, а в небольшой деревне в двадцати лерах от крепости. Недалеко от деревни было несколько заболоченных озёр, и жители использовали лодки для охоты на уток. Под такой лодкой удалось пройти по вязкому речному дну около пяти сотен шагов.

— С ней ещё легче идти, — сказал Парман. — Корыто под водой тяжело толкать, а лодка движется куда легче. Лишь бы она прошла в водовод.

— Она не шире корыта, — ответил Сергей. — Твои парни ныряли и смотрели вход в водовод. Они говорят, что лодка пройдёт. Если дальше нет узостей или поворотов, то всё должно получиться. Сегодня и попробуем. Только идти нужно с двумя лодками, и одну оставить на полпути. Если не получится дойти до колодца и сменить воздух, то можно будет хотя бы вернуться. Выбери добровольца помельче.

Возвращения «мелкого» добровольца ждали минут сорок.

— Если не добрался до колодца, значит, потонул! — сказал кто-то из парней. — Воздуха ему на это время никак не хватит.

Оказалось, что задержка произошла из-за того, что доброволец решил обследовать водовод под крепостью.

— Водовод под городом идёт ещё шагов на триста, — рассказывал он Сергею и окружившим их бойцам Пармана. — Потолок там выше и под ним есть воздух, поэтому я оставил лодку и шёл так. Вдоль водовода всего пять колодцев. При мне из трёх набирали воду. Выбраться будет нелегко: колодцы глубокие и выложены гладко тёсаным камнем. Щели есть, но клинья можно только вбивать, а это шум. Надо думать. А вторая лодка не понадобилась, с запасом хватило и первой, только намучился её таскать. Там ила мало, поэтому ноги не вязнут и можно быстро идти.

Способ выбраться из колодца придумал один из бойцов Пармана.

— Я так думаю, милорд, что для этого нужно использовать лодки, — сказал он Сергею. — Они длинные, поэтому, если втягивать их в колодец одну за другой и укладывать наискось, скрепляя между собой, можно добраться до самого верха. Четырёх лодок должно хватить, а если не хватит, то на край колодца нетрудно будет набросить крюк. Пустить самого лёгкого, а он потом сбросит вниз верёвку.

Вечером того же дня пять бойцов под лодками вошли в водосток и уже через десять минут были у второго по счёту колодца. Выждав, когда окончательно стемнеет, они затащили в колодец первую лодку и поставили её наискось от стенки до стенки, заложив внутрь камни из двух лодок, чтобы не всплыла. Вторую лодку связали ремнём с первой и тоже уложили на стенку колодца. Четырёх лодок хватило, чтобы боец, вставший на нос последней из них, смог ухватиться за край колодца.

Через несколько минут все пятеро стояли на городской улице, сжимая в руках сбережённые от воды луки.

— Водосток идёт так! — провёл рукой в воздухе старший группы. — А ворота были в сторону от тракта. Значит, они примерно вон там и идти нужно по этой улице. У ворот наверняка фонари, так что зелье пока принимать не будем.

Не скрываясь, они прошли по безлюдной улице до самых ворот. Уже совсем стемнело, но узкий серп Луны давал достаточно света, чтобы можно было видеть контуры домов и сточные канавы под ногами. У ворот, как и говорил старший, горел фонарь, возле которого дежурили трое стражников с копьями. Ещё двое, как выяснилось позже, спали в пристроенном возле ворот караульном помещении. Разобрали цели и по команде все выстрелили. На шум от упавших тел из караулки выбежали ещё двое и тут же разделили участь товарищей. Для того чтобы поднять и заклинить решётку, вытащить запиравший ворота брус и распахнуть их створки потребовалось всего несколько минут. Всё было хорошо смазано маслом, поэтому работу проделали тихо, после чего подали фонарём условный сигнал. Караульные на стене были далеко от ворот и ничего не заметили. Когда ворота были захвачены и через них в крепость зашли два полка, никто не оказал сопротивления. Не ожидавшие такого сотхемцы растерялись и сочли за лучшее сдаться в плен.

— Можно было не возиться с этой крепостью, — сказал утром Сергей. — Обошли бы её и не теряли зря время. Ничего бы они не сделали с нашими конвоями при такой численности.

— Кто мог знать, что их там всего триста человек? — возразил Севорж. — А для войска очень важно, что мы не оставляем врага за спиной. Для Мехала это будет плевком в лицо, а нам пригодятся собранные здесь запасы продовольствия.

— Вы не перестаёте меня поражать, Серг, — добавил Аленар. — Все ваши решения очень просты и эффективны, но почему-то до них никто не додумался.

— Завтра будем в Рошти, а ни от одного из герцогов до сих пор нет ответа, — сказал Сергей. — Войск у нас не меньше, чем у Мехала, но он наверняка обратится за помощью к Марди. А тому выгодно наше поражение, поэтому он окажет помощь. Вряд ли нас ждут такие же лёгкие победы, какие были до сих пор. В городах будут уже не сотни, а тысячи бойцов, да и укреплены они в Рошти намного серьёзнее. Чтобы взять один город, нужна длительная осада, а таких городов шесть. Я думаю поступить так. Выберем для начала самый слабый из городов и начнём подготовку к штурму. Одновременно разошлём повсюду небольшие отряды для сбора сведений, так как мы ничего не знаем о состоянии дел в провинции. Если нам окажут помощь другие, продолжим компанию, если помощи не будет, захватим осаждённый город и начнём переговоры о мире.

— Но почему? — удивился Севорж. — Мехал в отчаянном положении…

— Оно тяжёлое, но вовсе не отчаянное, — возразил Сергей. — Если никто, кроме нас, не включится в борьбу, то у нас немного шансов на победу, да и не понимаю я, для чего мы с вами будем жертвовать с таким трудом собранной армией ради других. Если Мехал порвёт с Марди и уберётся восвояси, мы быстро покончим с предателем и займёмся своими делами, которых у нас немерено.

— Не лишено смысла, — согласился Аленар. — Не понимаю только, зачем брать ещё один город, жертвуя людьми, если всё можно закончить сразу?

— Я не уверен в том, что не будет помощи, — ответил ему Сергей. — Армию нужно чем-то занять, а потери постараемся свести к минимуму, для того и возьмём самый слабый из городов. И его захват будет дополнительным стимулом Мехалу соглашаться на прекращение войны на моих условиях.

— И какой город выберем? — спросил Севорж.

— Я думаю, это ты нам скажешь, какой выбирать, — ответил Сергей. — Ты их знаешь лучше меня.

— Тогда я предлагаю Дарож.

— А чем он для нас лучше?

— Из всех городов, которые занял Мехал, только у двух низкие стены, и Дарож — один из них. Предместье у него большое, но только со стороны тракта. С других сторон построек за стеной нет. В этом на него сильно похож Дольск, но вблизи Дарожа есть леса, а вблизи Дольска их нет, а мы не обойдёмся без осадных машин. И в окрестностях Дарожа больше деревень, где можно разжиться продовольствием.

— Убедил, — сказал Лансу Сергей. — Веди армию на Дарож. И уже сейчас нужно начинать разведку.

— Как будем брать город? — спросил Ланс.

— Пока я тебе могу сказать, как мы не будем его брать, — ответил Сергей. — Это наш город, поэтому не будет никаких поджогов. Скорее всего, построим несколько осадных башен, через которые с разных сторон выпустим воинов, прикрытых ростовыми щитами. У нас большое преимущество в стрелках, поэтому нужно подумать, как его лучше использовать.

— Трудно что-то планировать, когда ничего не знаешь о неприятеле, — сказал Ланс.

— Поэтому я и говорил насчёт разведки, — кивнул Сергей. — Раз идём брать Дарож, значит, и людей в первую очередь надо посылать в его окрестности. Вызнают силы врага и хоть немного прояснят общую ситуацию.

В окрестности Дарожа их войско прибыло через два дня. К этому времени узнали от разведчиков, что в городе находятся три тысячи воинов и что по приказу Мехала во всех занятых им городах сделаны большие запасы продовольствия. Войск Марди в провинции не было, а Мехал после разгрома союзных войск под Дарком не делал новых захватов, поэтому герцог Рошти, скорее всего, по-прежнему находился в своей столице. Сергей стал лагерем возле города и разослал разъезды. Враг был повсюду, поэтому необходимо было соблюдать осторожность.

— Ланс, у вас практикуют подкопы под стены? — спросил смотревший на город Сергей.

— Очень редко, — ответил генерал. — Главное в подкопах — это скрытность, а её трудно обеспечить.

— А если собирать в этом месте осадные башни, а за ними устроить подкоп? Место подкопа не увидят, а землю можно убирать, когда стемнеет. И ход будем крепить тем деревом, которое завезём для постройки башни.

— Можно попробовать, — задумался Ланс. — Земля мягкая, и копать будет нетрудно, но уж больно много работы. И я не вижу большой выгоды от подкопа. Здесь на воротах сильные караулы. Мы не проведём много людей через подкоп из-за того, что их быстро заметят, поэтому ворота с помощью такой диверсии не открыть.

— Смотря куда будем копать. Если с выходом возле стены, тогда ты прав. Там много патрулей и туда же нацелены все резервы. А если выйти где-нибудь в центре? Там вообще нет солдат, разве что кто-то охраняет жилище коменданта. Город наш, поэтому можно заручиться помощью горожан, а значит, вывести большие силы, в том числе и стрелков.

— Ты представляешь, сколько это потребует работы?

— У нас пятнадцать тысяч крепких мужчин. Пусть лучше они сейчас прольют пот, чем потом будут проливать свою кровь. Если работать посменно, часто меняя людей, не так уж это трудно. Одни копают, другие выносят землю, а третьи тем временем сколачивают башни. Мы их будем делать не только для отвода глаз, а тоже применим, как я намечал раньше. И нужно готовить ростовые щиты. Они даже без оковки спасут от стрелков. Правда, щиты выйдут тяжёлые, но нам их долго не таскать. Я их у вас почему-то нигде не видел.

— Есть они у нас, но только на кораблях, а на суше мало кто хочет с ними связываться. Но если только для того, чтобы сбежать с башни на стену, а потом по лестнице в город, тогда можно. Но, опять же, очень много работы, а потом всё придётся бросить.

— Я тебя не узнаю! Мы используем всё, что поможет сберечь людей, и плевать на то, что придётся потрудиться. Я уже говорил, что пот лучше крови, а армия нам пригодится и после этой войны. Я не собираюсь её распускать, позволю уйти только тем, кто сам этого захочет.

Шёл шестой день с начала осады. Город был полностью окружён, охранялись и места сборки башен. В одном из таких мест устроили скрытый подкоп. В двух сотнях шагов от него находился глубокий, поросший кустами овраг, в который по ночам выносили землю. Через каждые три шага ставили деревянные крепи. Сергей увидел, что башни изготовят раньше, чем будет готов подкоп, и немного придержал строителей, переключив часть из них на изготовление щитов. В разгар работ разъезды перехватили и доставили к герцогу посланцев Рошти.

— Приветствую вас, ваша светлость! — поздоровался вошедший в шатёр Сергея граф Саже. — Это было обязательно? Я имею в виду повязки на глаза.

— Здравствуйте, Сандр! — ответил Сергей. — Повязки для тех, кого мы отпускаем после задержания. Можно и без них, но тогда вам придётся составить нам компанию до захвата города. Вы от герцога? Мои люди у вас были?

— Были примерно декаду назад. Наверное, вы с ними разминулись. Вы ведь посылали своих людей не только к нам?

— Ко всем герцогам, кроме Лантара и, естественно, Марди. Хотите сказать, что не будет помощи?

— После разгрома здесь остались только две силы: Марди и Мехал. Остальные заперлись в своих столицах и стянули к ним все войска. Если бы не вы, Мехал уже со многими разделался бы. Рошти предлагает идти с ним на соглашение.

— Вы все делаете большую ошибку, но я не собираюсь никого переубеждать. После взятия этого города я поговорю с королём Сотхема о мире. Условия, естественно, будут мои. Теперь слушайте то, что вам нужно будет передать герцогу. Король отказался от трона и официально передал свои провинции мне и герцогу Лантару.

— Это ещё потребуется утверждать на совете герцогов… — начал Саже.

— Я сейчас сверну лагерь и уйду к себе, а вы можете совещаться. Когда совещаться будет некому, я вернусь. Вас это устроит? Молчите? Вот и дальше молчите и слушайте, что вам говорят. Я заключаю с Мехалом мир и выпроваживаю его в Сотхем, а вы уж как-нибудь отобьётесь от Марди. Потом я возвращаюсь и начинаю заниматься Марди. Поскольку мы с Лантаром думаем отдать его провинцию Рошти, я надеюсь, что хоть он примет участие в этой войне. По её окончании нужно будет выбрать короля. Рошти нас устраивает. Я думаю, что он не откажется от услуг Лантара в качестве канцлера. Будет неразумно не использовать богатый опыт старика. Но это уж пусть ваш хозяин решает сам. Это только желательное, но необязательное условие. Теперь у вас меньше возражений?

— Теперь у меня их нет вообще, милорд.

— Я всё-таки советую Рошти объединить свои силы с остальными. Так вам всем будет легче уцелеть до моего прихода. Всё-таки у Марди сейчас достаточно сил, чтобы давить вас по одному, а герцогских родов и так осталось мало.

— Я передам, милорд.

— Тогда не смею вас больше задерживать. Мы провозимся здесь не больше десяти дней, после чего я отправлю своего человека к Мехалу. Желательно успеть закончить все эти войны до осенних дождей, я и прошлогодней грязью сыт по горло.

Подкоп делали ещё восемь дней, работая днём и ночью. Днём вынутую землю ссыпали за штурмовыми башнями, а с темнотой её выносили в овраг, который к концу работы оказался полностью засыпанным. В самом конце пошёл мокрый песок, а под ногами начала скапливаться вода.

— Подкоп готов, и штурмовые башни размещены в удобных местах, — говорил Сергей, собрав старших офицеров. — Завтра с утра начнём двигать их к стенам. Это наверняка отвлечёт все силы противника к тем участкам стены, где намечается угроза. В подкоп вводим сотню мечников и две сотни стрелков. Это только для начала. Как только пойдут башни, начинаем прорываться наружу. Нельзя заранее сказать, куда мы попадём, поэтому, если сильно не повезёт и сразу же наткнёмся на солдат, выводим всех из подкопа и работаем только по первому варианту — башнями. Стрелков у нас много, и основная их задача в начале боя — это не дать противнику поднять головы, чтобы штурмующие беспрепятственно шли в башни. Есть вопросы или предложения?

— Может, всё-таки попробовать прокопаться наружу ночью? — предложил кто-то из полковников. — Если завтра всё сорвётся, будет очень жаль. Столько труда пойдёт насмарку.

— Одновременно обвалится много земли и всего, что на ней будет, — возразил Сергей. — В спящем городе такой шум вызовет интерес, а во время штурма шума и так будет много, так что на него никто не обратит внимания. Лишь бы не попасться на глаза сотхемцам.

— Не припомню, чтобы башни делали для таких низких стен, — сказал Севорж Сергею.

Оба находились недалеко от стены и наблюдали, как двухэтажные башни медленно катились на небольших колёсах в сторону города, а следом за каждой побежал отряд стрелков.

— Три этажа — это минимум, — продолжал он. — При меньшей высоте все пользуются лестницами.

— Ну что ты ворчишь! — недовольно отозвался Сергей. — Прекрасно знаешь, что я основную ставку делаю на подкоп, а его без прикрытия не пророешь. Да и попробуй залезть на лестницу с нашим щитом! Его и так тяжело нести. А брать город обычным способом я не хочу. Три тысячи воинов — это не триста, они хорошо пустили бы нам кровь. Пусть лучше надо мной смеются, чем мы с тобой потеряем бойцов.

Когда башни были на полпути к городу, со стен открыли стрельбу, сначала из арбалетов, а немного позже присоединились и лучники. Те, кто двигал башни, были защищены от обстрела стенкой из толстых деревянных брусьев, а вот несколько стрелков упали. Остальные остановились и открыли ответную стрельбу. Так как их было в десять раз больше, чем сотхемцев, те попрятались, а потом уцелевшие вообще покинули стену. Следом за стрелками к башням побежали мечники. Тяжёлые щиты ждали их в башнях, поэтому пока бежали налегке.

— Сейчас наши должны прокопаться наружу, — сказал Сергей. — Сколько уже видел сражений, и всё равно каждый раз мандраж! А сегодня он особенно сильный. Столько готовились! Правильно сказал тот полковник: будет обидно, если ничего не получится.

— Милорд! — подскакал к ним вестовой. — Подкоп прорыли в огороде какой-то старухи. Это в малоимущих кварталах. Там достаточно места, чтобы накопить силы, и никто этого не увидит. Полковник Борес вводит свой полк в подкоп в соответствии с планом. На очереди полк Вилера.

— Прекрасно! — просиял Сергей. — Смотрите, башни подошли!

Первыми, непрерывно стреляя по неприятелю, на башни полезли увешанные колчанами стрелки. Когда они с верхней площадки перебежали на стену, на башни начали подниматься мечники, у которых за спиной было закреплено по нескольку дротиков. Каждый брал тяжёлый ростовой щит, матеря про себя начальство и тех, кто его изготовил таким неподъёмным. Однако именно эти тяжёлые и неудобные «корыта», как их прозвали воины, спасли жизни многим из них, защитив от густо летевших арбалетных болтов. Прячась за зубцами стены, лучники быстро уменьшили число арбалетчиков, заставив уцелевших срочно искать укрытие. Это позволило мечникам пробиться к лестницам и начать спускаться в город. Бой у стены шёл уже полчаса, когда два вышедшие из подкопа полка нанесли удар по удерживавшему ворота отряду сотхемцев, полностью его истребив. Прежде чем командование осаждённых успело что-либо предпринять, ворота были открыты, и дальнейшее сопротивление потеряло всякий смысл. Сотхемцы почти повсюду начали сдаваться, а немногочисленные группы тех, кто продолжал оказывать сопротивление, расстреляли, не вступая в ближний бой.

— Я впервые потерял столько бойцов! — мрачно сказал Сергей Севоржу. — Триста убитых и пять сотен раненых!

— Противник потерял убитыми в пять раз больше, — возразил генерал, — и столько же ты взял в плен. — Я в таких сражениях ещё не был, но читал, что осаждавшие теряли при взятии таких городов до двух тысяч воинов. Так что ты зря переживаешь. Половина раненых через пять дней будет в строю, а остальные, за редким исключением, поправятся к осени. Тяжёлых, большинство из которых умрёт, совсем немного — десятка три человек. И это благодаря твоим щитам. Хорошая вещь, жаль только, что нельзя носить с собой. А войны без потерь не бывает.

В числе раненых оказался и Газл, которому прострелили руку болтом.

— Всё, отвоевался, — сказал он Сергею. — Хорошо ещё, что не задета кость. Пока поправлюсь, вы уже наверняка закончите воевать. Я узнал, что мы отправляем домой обоз с оружием и пленными. Дозвольте, я с ним поеду. Рана не сильно беспокоит, а правой рукой и меч возьму, случись такая надобность. Помогу ребятам охранять пленных и не буду в тягость.

— Ладно, — согласился Сергей. — Тогда обоз возглавите вы, а офицер, которого я назначил старшим, выйдет со следующим. Я не хочу оставлять здесь наших раненых, кроме самых тяжёлых.

Весь следующий день бойцы Сергея занимались ранеными и приводили себя в порядок, горожане, как обычно, хоронили мёртвых, а пленные под присмотром охраны засыпали подкоп. На следующий день отправили королю Мехалу парламентёра с письмом герцога, а сами продолжили наводить порядок в городе и отправлять обозы с ранеными и трофеями. Если король пойдёт на мировую, Сергей планировал оставить в Дароже гарнизон в сотню бойцов до тех пор, пока герцог Рошти не заменит их своими людьми. Ждать ответа пришлось три дня. Посольство вернулось в полном составе, забрав с собой одного из генералов Мехала.

— Генерал Джок Барнем! — представился крепкий, ещё не старый мужчина с почти полностью седой головой. — Уполномочен передать вашей светлости письмо короля и вернуться с ответом.

Сергей надорвал конверт и внимательно прочитал письмо.

— Из этого письма можно сделать вывод, что в этой войне победили вы, — насмешливо сказал он, бросив бумагу на стол, — иначе его величество не ставил бы мне свои условия. Давайте я напомню вам истинное положение дел, а вы передадите мои слова своему королю. Никаких писем я ему больше писать не стану. Из шестидесяти тысяч солдат, которых вы подготовили и повели в бой, у вас осталось меньше трети. У меня в лагерях скопилось больше десяти тысяч пленных, на которых я сильно потратился. Хотел загрузить их делом, да всё как-то недосуг. Все города в Парнаде, кроме одного, мной взяты, Дарож, как вы видите, я тоже взял. Мне очень хочется задержаться здесь подольше и навсегда покончить и с вашим королём, и с войнами с Сотхемом. И вам не стоит надеяться на помощь Марди. Поверьте, что наши герцоги не идиоты и прекрасно понимают, чем им грозит ваш союз. Поэтому, если мы не придём к соглашению, они выставят под моё командование семь тысяч бойцов. Вряд ли Марди приведёт вам больше. Так что думайте, а я предлагаю вам мир в последний раз. Конечно, мне придётся повозиться, положить половину армии и возвращаться по осенней грязи, но с вами и с Марди я покончу.

— И какие условия мира с вашей стороны?

— Я уже изложил их в письме вашему королю. Во-первых, ваша армия разоружается. Я разрешу оставить только родовое оружие офицерам и всё вооружение одной тысячи солдат, с помощью которых ваш король сможет поддерживать порядок в том, что некогда было войском. На остальное ваше имущество я не претендую. Заберёте с собой как можно больше продовольствия из тех запасов, которые вы скопили, и пойдёте по тракту. Я выделяю для вашего сопровождения пять тысяч бойцов. В города заходить не будете, а если съедите всё взятое отсюда, за продовольствие придётся платить. Своих пленных Мехал сможет у меня выкупить. Но об этом мы с ним поговорим потом. Идите, генерал, и скажите королю, что другого слова у меня для него не будет. И долго ждать я тоже не собираюсь. И скажите спасибо за жизнь. За то, что вы творили в Парнаде, вас всех, начиная с короля, нужно убить не по одному разу.

Глава 12

Когда Мехал вызвал к себе генералов Тореса и Ваделя, при разговоре присутствовал и вернувшийся от герцога Аликсана Барнем.

— Мы оказались в сложном положении, — сказал король, нервно расхаживая по комнате, служившей ему кабинетом, — поэтому я хочу услышать ваше мнение по поводу наших дальнейших действий.

— Я заранее извиняюсь за свои слова, ваше величество, — сказал Торес, — но мы не можем вести наступательные действия без новых подкреплений! У нас осталось только шестнадцать тысяч бойцов…

— Меньше! — перебил его король. — Аликсан взял Дарож.

— Значит, только тринадцать, — задумался Торес. — Тогда тем более нужно забыть о наступлении, а сидеть в захваченных городах — занятие бесперспективное. Мы уже две декады не имеем ни связи со своим королевством, ни помощи. Надо полагать, что Аликсан захватил многие города по тракту, перерезав наши пути снабжения. Поэтому я считаю правильным вернуться. Чем дольше мы будем сидеть на одном месте, тем хуже будет наше положение, да и возвращаться осенью…

— Ваше мнение, генерал? — обратился король к Ваделю.

— Я считаю, что наше положение ещё хуже, чем его описал генерал Торес. Во-первых, у нас уже меньше сил, чем у Аликсана. Во-вторых, они разбросаны по пяти городам, а у него собраны в единую армию. А нам собрать свои — значит потерять города. Малыми гарнизонами их не удержать. У меня нет большого доверия к герцогу Марди. Мы нужны ему, пока остаёмся сильными, а если начнём просить помощи…

— А вы, Джок? — обратился король к Барнему. — Высказывайте своё мнение.

— Я его уже высказывал вам, ваше величество, — хмуро ответил генерал, — и с той поры оно не изменилось. Но если хотите, чтобы его услышали остальные, извольте. К тому, что уже было сказано, могу добавить, что солдаты устали от войны. Одно дело, когда армия наступает, громит противника и берёт трофеи, и совсем другое, когда она закрылась в городах, окружённых враждебным населением и без связи с родиной. Мы делали много такого, что никогда раньше не делалось в войнах, и теперь солдаты боятся, что с ними будут поступать так же, как мы поступали с жителями городов Парнады. Аликсан выставил жёсткие условия, но, по моему мнению, они могли бы быть ещё жёстче. Нам придётся нелегко здесь, и нас плохо встретят дома, но моё мнение, что условия герцога нужно принимать и уходить как можно быстрее. Сейчас он сидит во взятом Дароже и решает, что для него лучше: то ли заставить нас убраться, сохранив армию для внутренних разборок, то ли пожертвовать частью армии, но стать для королевства избавителем от нас с вами. С моей точки зрения, для него выгоднее второе. И я бы не стал давать ему время прийти к такому выводу. Решать вам, ваше величество.

— Конечно, мне! — сердито сказал король. — Вы говорили, что нас плохо встретят дома, и я не сомневаюсь, что так и будет! Зря я пошёл на поводу у герцогов и взял в поход их отпрысков! Один идиот позволил себя сжечь вместе с целой армией, второй сдал тысячу кавалеристов, даже не пытаясь сопротивляться, а третий привёл армию в ловушку и сам погиб по своей глупости! Я тоже совершил ошибку, когда пошёл на поводу чувств, приказав сжечь столицу Парнады! Надо было не жечь города, а захватить провинцию и в ней укрепиться. Нас бы из неё уже не выжили! А уж потом… Ладно, мы уйдём. Аликсан делает глупость, давая нам возможность вернуться, и мы воспользуемся его глупостью, пока он не передумал. Главное — это наши солдаты. Я у него и пленных выкуплю, раз предлагает. Серебро мы ещё добудем и оружие изготовим. А Марди пошлём к демонам. Пусть разбирается с Аликсаном сам! Поезжайте к себе и готовьте войска к походу, а я пока свяжусь с остальными и направлю гонца Аликсану с известием, что принимаю его условия.

Герцог Марди был взбешён предательством союзника.

— Сучий выродок! — орал он, бегая по гостиной своего дворца. — Я в трудный час протянул ему руку, а он бросает меня на съедение Аликсану!

Захватив столицу королевства, Марди не стал перевозить в неё семью, да и сам бывал там только наездами.

— Может, попробуешь с ним договориться? — предложила жена. — По слухам, у него были натянутые отношения с королём, даже несмотря на помолвку с принцессой. А сейчас нет и принцессы. Предложи ему нашу Ольту… Ваших сил хватит, чтобы избавиться от остальных герцогских родов.

— Дура! — ещё пуще завёлся Марди. — Нужна ему наша дочь! Какие союзы? Кто мне теперь поверит? У меня все расчёты были на Мехала! Я был нужен ему, а он мне! И что теперь? У этого мерзавца Аликсана пятнадцать тысяч войска, а у меня наберётся самое большее восемь, да и то если все вассалы откликнутся и приведут свои дружины! А они через одного воротят от меня нос! Как только последний сотхемец уйдёт из Рошти, так с нами и разделаются! Нам даже бежать некуда, разве что в империю, а ты сама знаешь, как в ней относятся к таким, как мы!

— Хватит на меня орать! — закричала жена. — Кто виноват в нашей беде? Разве я? Я тебе сто раз говорила, что не нужен нам этот трон! Ну что в нём хорошего? Было бы королевство, как у Мехала, а то одно название, что король, а власти ненамного больше, чем было у тебя! Нет, втемяшил себе в голову забраться выше всех и забыл, что с высокого места больнее падать! Вот тебе Мехал и напомнил, а скоро всем нам напомнит Аликсан. Да и другие с уходом сотхемцев не станут отсиживаться по своим углам. Ты никогда не думал о семье, подумай хоть сейчас! Не губи дочь, дай мне с ней уехать. Возьмём часть казны и небольшую охрану и уедем в империю. Если дела пойдут совсем плохо, ты можешь попытаться приехать к нам.

— Уйди! — закричал Марди жене, и она, видя, что муж находится в невменяемом состоянии, встала и поспешно вышла.

«О боги! — в отчаянии подумал Олен, упав на диван и обхватив голову руками. — Ведь это конец! По глупости пустить ветром всё, что столетиями создавали предки! Остаётся либо умереть, либо собрать всё ценное и бежать с немногими верными людьми. Здесь меня не оставят в покое, и никто не простит предательства! Смерть — это не выход, поэтому бежать и как можно быстрей, пока ещё есть возможность!»

— Ваша светлость, к вам генерал Галлер, — сказал секретарь, приоткрыв дверь. — Впустить?

— Да, пусть заходит!

— У меня плохие известия, — сказал генерал. — Ваше дворянское ополчение расходится по домам. В открытую говорят, что вы своим предательством противопоставили их всему королевству, нарушив тем самым свой долг сеньора. Стало быть, теперь и у них по отношению к вам нет вассальных обязанностей. Мне сказали, что люди барона Марла видели среди них одного из близких к Рошти дворян.

— А вы, генерал?

— А что я? После того как я командовал вашей армией под Дарком, нет смысла от вас убегать. За свою погубленную армию Лазони сдерёт с меня шкуру. Без ополчения у нас не будет и пяти тысяч бойцов. Это не слишком много даже против Рошти, а об Аликсане не хочется говорить. Вы не думали о бегстве? А то я бы присоединился. В королевстве нам с вами не спрятаться.

— Ну что, Аленар? — весело обратился Сергей к герцогу. — Помахали на прощание королю Мехалу, теперь пора заняться изменой! Севорж с пятью тысячами бойцов их проводит, полковник Вилер отправит ко мне всё их оружие, а мы с вами займёмся Марди. Думаю, что нам хватит десяти тысяч бойцов. Хотя если в этом мероприятии не поучаствует Рошти, то я на него обижусь. Что вы такой хмурый?

— Не понимаю, почему вы такой весёлый.

— А почему мне не веселиться? — искренне удивился Сергей. — Вместо одной провинции стало три, выиграл войну, сохранив армию, да ещё теперь наверняка уложусь до дождей. И невеста дома ждёт. Чем не повод для веселья?

— Вы правы, — согласился Аленар. — У меня, в отличие от вас, прибавилась только одна провинция, армии не осталось совсем, а семья пока ещё вернётся из Дюже… И ещё я по-прежнему не верю Михалу, а ему тоже удалось сохранить армию.

— Бросьте вы эти мысли, Аленар! — перестав смеяться, сказал Сергей. — Конечно, Мехал не стал нам другом, но у него ещё не скоро вырастут зубы. Ни одно государство не может долго работать на войну, если война его не питает, а у Мехала от неё одни убытки. Я набрал столько трофейного оружия, что им можно вооружить тридцать тысяч бойцов. Не скоро в Сатхеме сделают новое и будет не так много желающих с нами сражаться. Если придётся воевать, то не мне, а моим детям. А до той поры я подниму Парнаду и приведу в порядок границу. Да и армия теперь будет постоянная, так что пусть пробует воевать, если больше нечем заняться. И у нас в королевстве будет нормальный король, а совет герцогов присмотрит, чтобы он и дальше оставался нормальным. Вы лучше скажите, зачем заплатили Андре столько золота, да ещё сагитировали столько же заплатить Лишнея. У вас много лишних денег?

— Умный вы человек, Серг, — вздохнул герцог, — а иногда не понимаете простых вещей. Я этим золотом просто убил Андре. В каждом экземпляре подписанных им бумаг упоминается, что за его родовые провинции мы с вами заплатили золотом. Сумму я, правда, не указал, но это неважно. Сам факт продажи наследия предков является несмываемым позором для любого дворянина. Как только об этом узнают, он конченый человек. Да с ним никто даже не захочет общаться.

— И как же вы заставили его это подписать?

— Это всё ваш барон. Золотой человек! Кстати, я предложил ему перейти на такую же должность при королевском дворе. Конечно, если сам стану канцлером.

— И что он? — с интересом спросил Сергей.

— Сказал, что посмотрит. Я понял, что это просто вежливая форма отказа. Как-то вы влияете на людей, что они с вами срастаются — не оторвёшь! Так вот, барон поступил просто. Сначала запугал Андре и сунул ему расписки купеческих домов, а потом пачку бумаг на подпись. Он и подписал, не читая. Ничего, в Дюже мать ему всё объяснит. Ольда сразу поймёт, для чего я это сделал. Пусть только посмеет дёргаться и строить пакости. А насчёт суммы денег… Вы с его бывшей провинции за год получите налогов в двадцать раз больше заплаченного. В отличие от Парнады, в ней никто не воевал.

— Извините, что мешаю, — сказал Парман, зайдя в комнату, — но у нас интересный гость. Некто барон Марл. Знаете такого? До вчерашнего дня он отвечал за службу безопасности герцога Марди.

— Почему до вчерашнего? — не понял Аленар. — Герцог его выгнал?

— Герцог бросил всех к демонам и вчера в ночь исчез вместе с семьёй и генералом Галлером. Да, казну он тоже забрал.

— А почему он приехал к нам? — спросил Сергей. — Рошти же ближе.

— Сейчас мы единственная сила в королевстве, а он растерялся и не знает, что делать. Двор остался, армия, которой не заплатили, осталась, а хозяина нет. А Рошти он боится, и, видимо, для этого есть основания.

— Я не буду с ним говорить, — решил Сергей. — У меня своих дел по горло, не хватало только вмешательства в их дрязги! Устрой его где-нибудь. Завтра едем к Рошти, пусть он заливается там соловьём, а я, так и быть, попрошу герцога сразу его не убивать.

До столицы провинции Рошти Лотасии добирались два дня. Армия расположилась в удобном для стоянки месте, возле небольшой реки, в трёх лерах от города, а Сергей с герцогом Лантаром и бароном Марлом в сопровождении эскорта отправились к герцогу. Близость чужой армии встревожила столичную охрану, капитан которой даже объявил тревогу, но их пропустили без разговоров, добавив к эскорту Сергея ещё и свой. Время было обеденное, поэтому всех усадили за стол. Присутствие среди гостей барона Марла вызвало у герцога Рошти удивление, смешанное с неприязнью, но он промолчал, решив выслушать, что скажет Сергей. Когда закончили с обедом, хозяин пригласил всех в свой кабинет, где уже находился граф Саже. Сандр тоже удивился Марлу и, в отличие от герцога, не стал скрывать удивление.

— Вот уж кого не ожидал здесь увидеть, так это вас, барон! — сказал он, после того как со всеми поздоровался. — Какими судьбами к нам?

— Я вижу, что мне здесь не рады, — криво усмехнулся Марл, — и это при том, что я привёз вам в подарок не только провинцию, но и армию в пять тысяч мечей, себя и свою службу в придачу.

— Объяснитесь, барон! — сказал Рошти.

— Всё очень просто, герцог, — объяснил Марл. — Наши дворяне не дураки и прекрасно видели, что соотношение сил Марди и герцога Аликсана совсем не в пользу их сеньора. Умирать за него никому не хотелось, тем более что в предательском бою сражалась наёмная армия, вассалов там не было. И одобрения у дворянства провинции наш герцог тоже не получил. Поэтому, как только запахло жареным, все дружно посчитали, что Марди нарушил свои обязанности сеньора, и на этом основании разошлись по домам. У герцога и раньше не было шансов на победу, а после того как армия уменьшилась на две тысячи человек, его положение стало совсем безнадёжным. Поэтому он забрал семью, казну и генерала Галлера и в сопровождении нескольких надёжных людей исчез. Я полагаю, что он пробирается к морю, чтобы отплыть в империю. Спрятаться в королевстве было бы трудно, а соседи могут выдать или отобрать золото.

— А в империи не отберут? — спросил Сергей.

— Скорее всего, нет, — ответил Марл. — Там действуют довольно жёсткие законы. Поделиться заставят, но до нитки не оберут, часть оставят.

— И вы приехали с этим ко мне? — спросил Рошти. — Почему?

— Вообще-то, вначале я приехал к герцогу Аликсану, — признался барон, — но он сказал, что ему это неинтересно. Провинция, мол, теперь ваша, вам все вопросы и решать. И потянул меня с собой, сказав, что не даст вам разорвать меня на части.

— Так и было, — рассмеялся Сергей. — Разбирайтесь теперь сами. Дворяне вас примут, а наёмникам или заплатите, или распустите их по домам. Но я советую заплатить, а то они сами найдут оплату, ограбив город-два. А я уже сегодня двинусь с армией к старой королевской столице, а от неё по тракту домой.

— На каких условиях отпустили Мехала? — спросил Рошти.

— Разоружил его армию и вывез со своим сопровождением.

— Мягкие условия! — недовольно сказал Рошти.

— Я тоже так думаю, — согласился Сергей. — Беда в том, что Мехал не согласился бы на более жёсткие, а мне надоело воевать за всех вас.

— А зачем вам столько оружия?

— На мне вся граница с Сотхемом, — ответил Сергей, — и я не имею желания повторить судьбу герцога Парнада, поэтому будет и нормальная пограничная стража, и постоянная армия. Оружия, конечно, много, но часть я могу продать. Вон у Аленара совсем не осталось армии, а создавать её хоть в каком-то виде придётся. Я ему дёшево продам. Или вам, если будет интерес. С будущим королём нужно поддерживать хорошие отношения, даже в ущерб своему карману.

— Это нужно понимать так, что вы хотите поддержать мою кандидатуру?

— Так и понимайте. Меня совершенно не интересует трон, вполне достаточно трёх провинций. У Лантара большой опыт, но, увы, возраст, а вас я считаю лучшей кандидатурой из всех оставшихся герцогов. Надеюсь, что став королём, вы не измените своего мнения в отношении совета?

— Если он будет работать на основе тех правил, о которых я говорил, то нет. Герцог Лантар ещё не утратил желание стать канцлером?

— Если предложите, не откажусь, — ответил Аленар. — Года три поработаю, потом найдёте другого.

— Давайте займёмся своими делами и новыми приобретениями, — предложил Сергей, — а через три декады вы нас соберёте, тогда всё и решим. Заодно предложите границу между нашими с вами владениями в Парнаде. А с барона не стоит сдирать шкуру, он вам ещё пригодится. Да, в той части Парнады, которая должна отойти вам, в городах по тракту стоят мои гарнизоны. К вам будет просьба заменить их своими солдатами в такие сроки, чтобы мои успели приехать в Ордаг до осенних дождей. И ещё один вопрос: что делать с останками основателя герцогов Рошти? Вы будете забирать, или похороню я?

— Гарнизоны заменим в течение нескольких дней, — пообещал Рошти. — А с телом… Оно ещё в подвале замка Буше? Там ведь хорошие условия для хранения?

— Они все там лежат. Пока никто не забрал, да и мне как-то было не до того. Выдернул из дома шевалье Газла и баронессу Буше в расчёте на королевскую благодарность, а короля заинтересовало только золото. Ещё и высказал обиду, что я отдал только половину.

— Я бы ему вообще ничего не отдал, — сказал Рошти.

— Теперь и я не отдал бы, — согласился Сергей. — По останкам я понял: хотите взять, но позже. Так? Они могут храниться хоть сто лет.

— Пока действительно некогда. Да и не определился я ещё со столицей, а хоронить нужно в ней. Я постараюсь это решить до нашей следующей встречи. А шевалье с баронессой скажите, что я, в отличие от прежнего короля, не забываю такие услуги.

— Баронессе ваши награды не нужны, — усмехнулся Сергей, — она через несколько дней станет герцогиней. Да и для Газла я подберу в Парнаде баронство и помогу в нём устроиться. Он друг моей будущей жены, а значит, и мой тоже. Да и в боях себя проявил прекрасно.

— Он в армии?

— Нет, ранили в руку под Дарожем, поэтому отправился домой с обозом. Ладно, мы с вами всё обсудили. Прощайте, герцог.

С герцогом Лантаром попрощались, когда прибыли в провинцию Алар, которая отходила ему по соглашению с Андре. Доставшаяся Сергею провинция Барнем располагалась в двух днях пути от тракта, поэтому он решил посетить свои новые владения как-нибудь в другой раз. Ещё два дня герцог ехал с армией, но потом не выдержал, взял с собой десять бойцов Пармана и помчался домой, меняя лошадей. На второй день к вечеру въехали в Ордаг и, торопя уставших коней, поспешили к дворцу. Об их приезде узнали сразу. Не успел Сергей отряхнуть с себя дорожную пыль, как у него на шее с радостным визгом повисла сестра.

— Перепачкаешься! — сказал он ей, целуя мокрое от слёз лицо. — Я весь в пыли. Из-за чего плачешь?

— Это я от радости! — сказала она. — Иди мойся, а потом прямо к себе. Тебя там ждёт Альда. Она постеснялась прибежать со мной. Знаешь, как она по тебе соскучилась? Одними поцелуями не отделаешься!

Он быстро помылся, поменял нательную рубаху и побежал к своим комнатам, сопровождаемый понимающими взглядами прислуги. Альда ждала в гостиной и вскочила с дивана при его появлении. Они долго не размыкали объятий и целовались до тех пор, пока у девушки не ослабели ноги.

— Пойдём в спальню! — шепнула она взявшему её на руки жениху. — Лани туда не зайдёт. Как же я тебя ждала!

— Миледи, её величество сказала, что приехал ваш сын! — сообщила служанка Ольде. — Он сейчас говорит с королевой! Она просила вас к ней подойти.

Ольда поспешила в покои королевы и ещё в коридоре услышала её возмущённый голос. Дверь в гостиную была приоткрыта, поэтому она вошла без стука.

— Пришла? — повернулась к ней Аглая. — Полюбуйся на это ничтожество! Ты знаешь, что сотворил твой сынок? Он продал королевство за тридцать тысяч золотых. Неужели оно у вас так дёшево стоит?

— Как продал? — не поняла Ольда. — Кому?

— Одну провинцию он продал Лантару, а вторую — Аликсану. Это новый герцог, у которого Андре, по твоим рассказам, чудил во дворце! Полюбуйся на эти бумаги!

— Ну что, сын? — горько спросила Ольда. — Так ты прожил своим умом? Всё, что создавали твои предки, досталось другим!

— Что ты его спрашиваешь об уме? — продолжала возмущаться Аглая. — Его у него никогда не было! Для чего погибали мои воины? Для того, чтобы на троне усидело это ничтожество?

— Я не понимаю, почему вы меня оскорбляете! — возмутился Андре. — Ну взял мало денег, но тогда могли и этих не дать! А теперь можно потребовать…

— Все свои требования можешь теперь засунуть… — сказала Аглая и в матерных выражениях объяснила, кому и куда. — Всё ещё не понимаешь? Продав родовые владения, ты опозорил не только себя, но и весь род Сандоров! С тобой не сядет рядом даже нищий шевалье! Как только те, с кем ты совершил сделку, огласят её подробности, я буду вынуждена выгнать тебя из дворца!

— Насколько я знаю Аленара, эти записи сделаны не с целью утопить Андре, а для того чтобы избежать претензий с его стороны, — сказала Ольда Аглае. — Если сын не будет напоминать им о своём существовании, сам факт продажи будет скрыт.

— Вот пусть и не напоминает! — сказала Аглая. — И им, и по возможности мне.

И вышла из гостиной, хлопнув дверью.

— Что же ты наделал, сын? — Ольда подошла к дивану и села. — Оскорбил достоинство хозяина дома, покусившись на его женщину, прогнал человека, который два года, когда ты находился у власти, делал за тебя всю работу и оберегал от неприятностей. И это наверняка не всё. Чем-то же тебя зацепили?

— Я захватил дворец и хотел подчинить город и всю провинцию, — отведя взгляд в сторону, ответил Андре. — Из-за проклятой колдуньи ничего не получилось!

— Ты совсем рехнулся! — охнула мать. — Пойти на такое… Люди герцога не пострадали?

— Нескольких гвардейцев убили при оказании сопротивления. Ещё простолюдины…

— Кто же из приятелей твоего отца вложил в тебя столько гнили? — брезгливо сказала Ольда. — И этого юношу я когда-то кормила грудью! Прав был Лантар, забрав у тебя корону! Ты загубил бы дело жизни предков, начиная с основателя. Пусть лучше его продолжат другие! И незачем эту девушку обзывать колдуньей, она в сто раз лучше тебя!

— Ну да! — закричал сын. — Настоящая колдунья! Я оставил гвардейцев в коридоре и зашёл к ней один, а после этого ничего не помню! Очнулся в своих комнатах вместе с придворными и гвардейцами. Так они сказали, что я вошёл в комнаты, как неживой, а следом шли такие же гвардейцы! Потом уже потихоньку отпустило.

— Ты хотел взять её силой! — поняла Ольда. — Судя по твоему рассказу, ей покровительствует кто-то из Высших. Тебе повезло, что они не открутили твою голову. Наверное, заглянули в будущее и увидели подписанные тобой бумаги. Итог жизни человека — это его дети. Моя жизнь прошла зря. Дочь убили, а ты… тебе, наверное, тоже было бы лучше умереть.

Андре ушёл из гостиной злой, как демон. Злила двоюродная тётка со своими нравоучениями, злила мать, но больше всего жгла ненависть к Аликсану, которого он сам по глупости возвысил. И к его невесте, из-за которой всё случилось. Барон слуга и действовал в их интересах, какой с него спрос! Доведись ему опять стать королём, он бы этого барона даже взял к себе. Полезный человек. Но Аликсану он не намерен ничего прощать. И отомстить будет не так и сложно. Если убить его невесту, можно одним ударом отомстить обоим. Так даже лучше: убитый не может страдать, в отличие от того, кто потерял любимую. Не захотела стать его, так вообще никому не достанется! Узнают о продаже домена? Напугали! Ему всё равно нечего делать при дворе родственницы, которая обошлась с ним хуже, чем со слугой. Не так уж сложно выйти на гильдию убийц, оплатить заказ и можно ехать в империю. Если действовать с умом, не так уж и много сдерут за право проживания.

— Когда поедем осматривать баронство? — спросил Свен жену.

— Я не поеду в этом году, — ответила Лаша. — Пока доберёмся туда, потом обратно, да и там нужно побыть хоть несколько дней — до дождей не уложимся. И Майю не хочется оставлять. Лучше найми управляющего и капитана дружины и дай им денег на первое время, а всё остальное они сделают сами. И рана у тебя не до конца зажила: морщишься, когда берёшь что-нибудь левой рукой. Так что, господин барон, придётся подождать с поездками до весны.

— Ладно, — вздохнул Свен, — буду искать нужных людей. Может, отдадим Сергу своё поместье? Оно теперь без надобности, а денег на обзаведение он дал больше, чем оно стоит. Мы по первому времени можем совсем не трогать золото. А Сергу будет чем кого-нибудь отблагодарить.

— Отдадим, — согласилась Лаша, — но не сейчас, а после того, как весной побываем в своём замке. И часть мехов надо будет забрать, причём сделать это до зимы. Медвежьи шкуры возьмём в замок, а что помельче подаришь своим друзьям, да Майе сошьём новую куртку. А Сергу подари голову той страшилы, которая похожа на кошку. И ему будет приятно, и я не буду пугаться. Остальные головы потом отвезём в замок.

— Хорошо, что наша Альда стала герцогиней, — сказал Свен, ложась на диван, который жалобно заскрипел под его весом. — Если Майя с Алексом продолжат дружить…

— Посмотрим, — отозвалась жена. — Мало ли что произойдёт за столько-то лет! В любом случае она у нас уже баронесса и есть золото на приданое. А вот наследника ты так и не сделал. Ленишься!

— Я? — удивился Свен. — Да я каждую ночь…

— Значит, ночи мало! — сказала Лаша, бросив на него лукавый взгляд. — Или для тебя это тяжело?

— Ну ты сама напросилась! — муж, поднялся с дивана и взял её на руки. — Когда прибежит дочь?

— Раньше обеда не будет, — ответила Лаша, — так что можешь не торопиться, времени у нас много!

— Что ты на меня так смотришь? — спросила Альда мужа.

— У тебя глаза на затылке? — засмеялся Сергей. — Как увидела?

— А мне и видеть не нужно, — ответила она. — Когда ты так смотришь, у меня прямо мурашки по спине бегают и сразу хочется целоваться!

— Такие желания вредно сдерживать, — сказал он, сел рядом с женой на диван и пересадил её себе на колени. — Сколько раз я говорил, что люблю?

— Много! — засмеялась она. — Ты это постоянно повторяешь. Мне начать считать?

— Не нужно считать. Мне тоже хочется, чтобы ты это говорила хоть иногда. А то я услышал о твоей любви только дважды: перед походом и десять дней назад у алтаря.

— Я и так всё время к тебе пристаю со своей любовью, как кошка по весне! Никогда не думала, что мужчина может настолько войти в жизнь, что станет её смыслом! И дело не только в том, что ты делаешь со мной в кровати, даже просто сидеть рядом, смотреть в твоё лицо и знать, что ты рядом, — это уже счастье!

— Тогда давай я сниму тебя с коленей и просто посидим рядом.

— Нет, — засмеялась она. — Если любимый может дать больше, этим нужно пользоваться! А чтобы получить от тебя ребёнка, нужно пользоваться как можно чаще!

«Никогда не скажу Альде, что она копия Светланы, — думал Сергей, целуя жену. — Старше на пару лет и грудь взрослой женщины, а в остальном один в один Света! Когда я первый раз её увидел — обомлел! А если об этом узнает, почти наверняка скажет, что я люблю не её, а свою первую любовь. Или подумает. А ведь они не только внешне похожи, но и характерами. Господи, как же я её люблю! Если бы мне предложили вернуться, но без неё, послал бы к чёрту, потому что без неё нет смысла в жизни! Только бы у нас с ней могли быть дети!»

Глава 13

— А я вам говорю, что несогласен! — закричал герцог Дорейн.

— С чем вы не согласны, Алек? — спокойно спросил сидевший на председательском месте Рошти.

— Со всем! — отрезал Дорейн. — С тем, что трое из вас захапали себе освободившиеся провинции и с вашей кандидатурой на королевский трон!

— Хотите предложить свою? — недобро сощурился герцог Лантар.

— А хотя бы и так!

— Вы сначала научитесь ладить с соседями!

— Господа! — сказал герцог Бенитар. — Можно без криков? Мне тоже не нравится то, что королевство поделили за нашей спиной. С чем-то ещё можно согласиться, но кое-что вызывает у меня неприятие и рождает вопросы.

— Что вам непонятно, Анжи? — спросил Рошти. — Задавайте вопросы, я постараюсь ответить.

— Мне, например, непонятно, на каком основании герцог Лантар получил провинцию Алар, входившую в домен короля Сандора.

— Вопрос ко мне, давайте я и отвечу, — сказал Аленар. — То, что Андре Сандор имел право на эту провинцию, как и на провинцию Барнем, у вас не вызывает сомнения? Вот и прекрасно! Свои земли он передал мне и Аликсану в присутствие группы авторитетных дворян. Всё это закреплено документально, а если вы нам не верите, поезжайте в Дюже. Бывший король должен быть там. Нам эти провинции достались не просто так, к тому же они прилегают к нашим землям.

— Не верю ни единому слову! — опять закричал Дорейн. — Вы лжёте, а бумаги подделаны!

— За такие обвинения я могу послать вас очень далеко, — сказал Аленар, недобро глядя на Дорейна, — но пока посылаю только в Дюже. Прокатитесь к Аглае, и всё узнаете сами!

— Я вас сам сейчас пошлю! — вскипел Дорейн.

— Может, уже хватит орать? — спокойно сказал Сергей, которому вопли Дорейна начали действовать на нервы. — Мы собрались для обсуждения, а вы устраиваете базар!

— Не вам указывать мне место! — переключился на него Дорейн. — За моей спиной десять поколений благородных предков, а вы вообще непонятно откуда!

— Я не позволю оскорблять человека, которому мы все так многим обязаны! — сказал Рошти.

— Это вы ему обязаны провинцией Марди и поддержкой в совете! Я ему ничем не обязан.

— Давайте, Георг, я поговорю с этим крикуном сам, — сказал Сергей Рошти. — Вы говорите, Алек, что за вашей спиной десять поколений благородных предков. Хотелось бы узнать, что у вас есть за спиной ещё?

— Что вы имеете в виду?

— Вы на меня так орёте, как будто выиграли войну и расправились с Марди. У вас есть за спиной двадцать тысяч солдат? Нет? Вот мне и непонятно, как человек, не имеющий реальной силы, смеет оскорблять того, у кого она есть, и предъявлять ему претензии. Вы недовольны тем, что у стен вашей столицы не стоят пятнадцать тысяч воинов Мехала? Так это можно быстро поправить. Мехала я вам не обещаю, но свои войска привести смогу. Их у меня сейчас уже больше. Только немного подождите, пока закончатся дожди. Я вижу, что совет герцогов слишком велик, и не может решить ни один вопрос. Его сокращение пойдёт только на пользу. А освободившуюся провинцию Дорейн можно будет поделить между Бенитаром и Ингаром. А то я вижу, что им мало того, что их спасли от Мехала, чужие приобретения не дают покоя.

— А вы что молчите, герцог? — обратился Рошти к Лазони.

— Здесь и без меня хватает говорунов, — спокойно ответил тот. — Главную тяжесть войны, если не считать Парнады, приняли на себя Рошти и Аликсан, остальные только помогали, причём далеко не так сильно, как могли. Исключением является герцог Лантар, но у него и возможности невелики. Поэтому я считаю справедливым, что потерявшая хозяев провинция Парнада была поделена между Георгом и Сергом. Серг получил больше, но его часть провинции разрушена, а на плечи ложится тяжёлый груз защиты границы с Сотхемом. Хотите взять эту часть Парнады себе, Алек? И как вы собираетесь её возрождать и охранять, если у вас нет для этого ни денег, ни войск? Да и далеко она от ваших земель. Будете прыгать через чужие, как блоха?

— Я говорил не о Парнаде, — пошёл на попятную Дорейн. — Её пусть забирают себе!

— Вы тут обо всём говорили, — не согласился Лазони. — Я смотрел документы на королевский домен и беседовал с одним из дворян, при котором Андре их подписал. Здесь всё законно и претензий к Лантару и Аликсану быть не может. Таким образом, мы можем решать только судьбу провинции Марди и кандидатуру нового короля. Так?

— Пусть так, — нехотя согласился Дорейн.

— Прекрасно! — сказал Лазони. — Остальные с этим согласны? Тогда пойдём дальше. Рошти ещё до войны пользовался большим авторитетом среди тех герцогов, которые не были в восторге от короля. Исключением был Марди, которому по понятным причинам Рошти мешал рваться к трону. А теперь его поддерживают и два герцога королевской партии, включая Аликсана, который вынес основную тяжесть войны и может сам претендовать на трон. Мы, конечно, проголосуем, но уже сейчас видно, что единственным возражающим будет Дорейн. А выборы короля по закону являются одним из тех немногих вопросов, которые решаются большинством и не требуют единогласного решения совета. Марди убежал от Аликсана, поэтому именно ему, как победителю, решать судьбу оставшейся провинции. Он её и решил, отдав Рошти. Кто-то ещё на неё претендует?

— Я претендую! — сказал Дорейн.

— А по какому праву? — осведомился Сергей. — Вы почти не принимали участия в войне, а в подавлении мятежа Марди не принимали участия вовсе. Вы даже свою армию поставили так, чтобы генерал Морн не мог ею командовать, хотя формально подчинили королю. В результате королевская армия, хоть и с потерями, ушла, а ваша вся полегла под стенами Дарка, не нанеся противнику сколь-нибудь заметного урона. Вы смутьян Дорейн. Вы и раньше собачились со всеми соседями, и сейчас пытаетесь делать то же самое. Лично я не хочу вас слушать. Либо вы избавитесь от своих замашек и начнёте вести себя скромнее, в соответствии со своими возможностями, либо я поставлю вопрос о вашем исключении из совета!

— Как это об исключении? — растерялся Дорейн. — Такого же никогда не было!

— Всё когда-нибудь случается в первый раз. Если хотите с нами общаться, научитесь себя сдерживать и учитывать интересы соседей, а не только свои собственные. Учитесь у меня. Мне, например, очень хочется от вас избавиться, но я воздерживаюсь, хоть и имею такую возможность. Вы меня поняли? Вижу, что да. Тогда давайте продолжим, а то мы с вами уже долго сидим и не решили пока ни одного вопроса.

Дальше совет быстро обсудил все вопросы и принял по ним нужные большинству решения. Довольный Рошти уже хотел объявить об окончании, но вмешался Сергей.

— Прошу внимания! — сказал он, постучав по столу рукой. — Мы с вами ещё не всё обсудили. Мы решили, что король вправе единолично решать все вопросы, и отменить его решения может наш совет простым большинством. Всё это прекрасно, но вы никогда не задумывались о том, почему прекратил работу последний совет герцогов? А вот я задумался и даже кое-что об этом почитал. Тогдашнему королю надоела мелочная опека совета, поэтому он через своих сторонников начал созывать его по самым разным поводам, пока герцогам это не надоело. Я не живу в столице и не намерен мотаться через половину королевства, если кому-то из вас что-то не понравится в решениях короля. Поэтому предлагаю разбить все вопросы на две группы. В первую войдут те, по которым король вправе принимать решения сам, ни с кем не советуясь. Конечно, мы с вами будем вправе отменить и их, но только тогда, когда соберёмся по какому-нибудь важному поводу. А вот во вторую группу будут входить вопросы, жизненно важные для каждого из нас и для всего королевства. Их король тоже может принимать сам, при условии, что не протестует никто из нас. Вот при наличии такого протеста, если король настаивает на принятии решения, мы с вами и будем собираться, причём можно приехать самому, а можно прислать доверенное лицо с правом голоса, подтверждённым соответствующими бумагами. Я думаю, что такой порядок будет выгоден всем.

Немного поспорили, но приняли и это, быстро набросав перечень важных вопросов, куда в основном вошли вопросы исключительных прав самих герцогов и право на объявление войны.

— Зря вы не захотели надеть корону! — с сожалением сказал Лазони Сергу в присутствии Рошти.

— Я ему уже говорил то же самое, — усмехнулся Рошти, — хотя по понятным причинам меня устраивает его решение.

— Бросьте, господа, — сказал Сергей. — Править должен тот, кто может и хочет это делать. Второго условия у меня нет. Зачем я буду себя ломать, если у нас есть достойная кандидатура? Помочь всегда готов, но тяните эту лямку без меня, у меня хватает своих забот. Давайте лучше быстрее вас коронуем и разъедимся по домам. Мне ещё под дождём через всё королевство добираться до дома. И до холодов попрошу меня больше не трогать. Если будет нужда, пришлите записку с описанием вопроса, а я пошлю вместо себя нужного человека с инструкциями.

— Если спешите, можете уехать хоть сейчас, — сказал Рошти. — Хоть мне и хочется вас задержать, но вам и вправду долго добираться.

— Если хозяин не возражает, я тоже уеду раньше, — сказал Лантар. — Мне удобней это сделать с Аликсаном.

— Хозяин не возражает, — засмеялся Рошти, — но не забудьте о своих обязанностях канцлера.

Когда все стали расходиться, к Сергею подошёл Дорейн.

— Я не забыл ваших угроз и оскорблений! — сказал он, сверля Сергея взглядом. — Придёт время, и я с вами за них рассчитаюсь!

— Чего вы хотите от жизни, Алек? — спросил Сергей, с любопытством ожидая ответа.

— Как чего? — растерялся Дорейн. — Я вас не понял.

— Давайте присядем и поговорим, — предложил Сергей, — иначе расстанемся врагами, а кому это надо? Я в королевстве человек новый, но много знаю обо всех герцогских семействах. Хочу я или нет, но мне с вами жить и общаться. У вас большая и богатая провинция, которую война обошла стороной. Семья тоже всем на зависть: две дочери и сын, в которых вы с женой души не чаете. У вас есть всё для счастья, и мне непонятно, почему вы так легкомысленно этим рискуете? Чего вам не хватает, короны? Вот чего я никогда не понимал в людях, так это стремления захапать как можно больше власти.

— А вы сами, — наставил на него палец Дорейн, — разве не стремитесь к власти?

— Вы знаете, Алек, как я стал герцогом? — спросил Сергей. — Король оказался в безвыходном положении, потеряв одного из трёх дружественных ему герцогов и получив взамен врага и войну с Сотхемом. Сил вмешаться самому у него не было, и никто не захотел идти разбираться с Мартином с тем полком, который он давал. Столица была в руках мятежника, и армию он собрал немаленькую для мирного времени, да ещё послал за помощью к Мехалу.

— Так он дал вам всего один полк? — удивился Дорейн.

— В отличие от его друзей, которым полк дали бы, мне его только обещали, — засмеялся Сергей. — Это мне сейчас смешно, тогда было не до смеха. Дал он мне всего несколько своих людей, один из которых должен был за мной присматривать. С такими силами я сначала захватил герцогский дворец, потом столицу и начал спешно создавать армию. И эти провинции я не сам захапал. Парнаду мне предложил Рошти, причём себе оставил всего четвёртую часть, зато с богатыми почвами и нетронутыми городами. А на моей территории больше половины всех городов сожжено, часть вместе с населением, а остальное население ко мне же и сбежало. Можете вы представить, сколько мне придётся вложить средств в восстановление провинции и охрану границы? Вторую провинцию мне преподнёс на блюде Лантар. Правда, при этом за неё пришлось хорошо заплатить. И взял я её не для того, чтобы подо мной было как можно больше народа, а потому что налоги с её населения позволят быстрее создать нормальную жизнь людям в Парнаде и содержать большую армию, которая для меня совершенно необходима.

— А зачем она вам? Разве мало ополчения с трёх провинций?

— Вы не ребёнок, а задаёте детские вопросы. Попробуйте прожить бок о бок с Мехалом без армии. Пример герцога Парнада показал, что он не даст времени на сбор ополчения. Скажите, какие у вас цели в жизни?

— А у вас?

— Не хотите говорить откровенно? Ну а мне нечего скрывать. Я простой сандорский герцог…

— Интересное определение! — хмыкнул Дорейн.

— Так вот, мне от жизни нужно совсем немного. Красивая любящая жена, большой дом, где всего вдосталь, и много друзей. Это то, что у меня уже есть. Осталось обеспечить процветание и безопасность моим землям и обзавестись детьми. Этим я сейчас и занимаюсь.

— Последнее — понятно, — засмеялся Дорейн. — А как вы понимаете процветание?

— Я не дурак и понимаю, что всех не сделаешь богатыми, моя цель скромнее. Хочу сделать так, чтобы любой мужчина мог построить дом, завести семью и обеспечить ей нормальные условия жизни без голода и нужды. Я не понимаю, как можно радоваться жизни и ничего не делать, когда по твоей земле есть бездомные и впроголодь живут дети. Вот этим и должен заниматься герцог, а не погоней за короной, которая не даст ничего, кроме головной боли. Тем более тяжело быть королём у нас, не имея всей полноты власти. При желании я мог стать вашим королём, и меня поддержали бы все, кроме вас, даже Рошти, хотя он стремился к короне больше других. Только мне не нужно такой радости.

— Я не понимаю, чего вы хотели добиться этим разговором? Чтобы я забыл нанесённые оскорбления?

— Жаль! — сказал Сергей. — А ведь мы могли быть друзьями! Но нет, так нет. Поговорю с вами по-другому. Помните, что я вам сказал? Я назвал вас смутьяном и обвинил в неблагодарности. Так?

— Так!

— И в чём вы увидели оскорбление? Назовите нечистоплотного человека свиньёй, и это будет не оскорблением, а всего лишь его характеристикой. А назовите свиньёй чистюлю, и он на вас обидится, потому что это ложь! Правда не может оскорбить, хотя люди часто на неё обижаются. Я назвал вас смутьяном, потому что вы мешали нам проводить совет и не хотели слушать никого, кроме себя. А неблагодарность… Если бы я не захватил города в Парнаде и не пришёл в Рошти, никого из вас уже не было бы. Вас даже один Марди перебил бы по одному, а Мехалу это ничего не стоило. И все, кроме вас, это прекрасно понимают. И вы ещё смеете мне угрожать! С некоторых пор я очень серьёзно отношусь к угрозам. Ну и что мне, по-вашему, лучше сделать, чтобы не рисковать своими близкими? Послать к вам наёмных убийц, или привести на ваши земли армию, как только немного подсохнет дорога?

— А при чём ваши близкие?

— При том, что здесь принято мстить, отнимая у человека тех, кто ему дорог, в моём случае это жена и сестра. Поэтому я предпочту убить вас и всех ваших близких, чтобы жили мои.

— За кого вы меня принимаете! Я дворянин!

— Принадлежность к дворянскому сословию — это ещё не гарантия благородства. От рук убийц, нанятых графом Анжи Продером, погибли несколько дорогих для меня женщин. И как я узнал, среди дворян это очень распространённая практика.

— Не собирался я трогать ваших близких!

— Знаете, герцог, у меня был наставник, который учил драться без оружия. Так вот, он говорил, что лучше не угрожать людям, если не хочешь получить от них взамен неприятности, но если всё же взялся угрожать, ты должен быть готов привести в действие свою угрозу. В нашем случае оскорблён был я, а не вы. Ведь это вы прошлись по моей родословной, причём раньше, чем я дал вам характеристику. Вас ничему не научила жизнь? Сколько вы уже имели неприятности, оскорбляя соседей? И к королю вы примкнули не потому, что были в восторге от Андре, а потому что этот альянс мог хоть как-то защитить вас от соседей. Всё, говорить с вами больше не о чем. Если по-прежнему считаете себя обиженным, я готов скрестить с вами клинки. Возможно, после этого ваша семья даже сохранит за собой провинцию, если Рошти позволит вашей вдове опекать сына.

— Я не имею к вам претензий, — выдавил из себя весь красный Дорейн.

— У меня их к вам тоже нет. Но учтите, что если прозвучала угроза, то я всё равно дам задание своей службе безопасности за вами приглядывать.

— Вы ещё долго будете беседовать, Аликсан? — подошёл к ним герцог Лантар. — Мы же собирались раньше выехать.

— Уже закончил, Аленар, — сказал Сергей. — Я предложил герцогу дружбу, а он отказался. Можем ехать.

Дождь слабо моросил, но всё равно за пять часов пути до постоялого двора, где остановились на ночлег, все промокли и намёрзлись. Каждый из герцогов взял себе отдельную комнату, но после мытья и горячего ужина Аленар пришёл в комнату Сергея скрасить время до сна беседой.

— Вы действительно предложили Дорейну дружбу? — спросил он, мелкими глотками отпивая горячий чай, который им принесли по заказу Сергея. — То-то он удивился! Ему её уже лет двадцать не предлагают.

— Не люблю собачиться без причины, — сказал Сергей. — Им двигала зависть, поэтому я хотел показать, что в моём случае завидовать нечему. К сожалению, ничего не получилось, поэтому всё закончилось тем, что мне пришлось его припугнуть. Это он понял.

— Я его не понимаю, хоть знаю давно, — сказал Аленар. — Вроде не дурак, но ведёт себя так, что поневоле хочется держаться от него подальше. И как его только любит семья! Жена понятно за что, но дети? Впрочем, хватит о нём. Расскажите лучше, чем сейчас заняты. У нас в дожди каждый убивает время по-своему, интересно, какой способ нашли вы.

— Занимаюсь допросами, — засмеялся Сергей, — а остальное время провожу со своими женщинами.

— Ах, да! У вас же куча пленных. И как, интересно?

— Скажем так, полезно. Хотя иной раз попадаются люди, с которыми интересно поговорить. Зимой всех пленных должны выкупить, поэтому нужно успеть выжать из них как можно больше сведений. Я не один их расспрашиваю, нас этим занимается человек десять. В первую очередь, конечно, идут офицеры. У меня среди них есть даже один герцог. Вот он как раз неинтересен: не интересуется ничем, кроме женщин, лошадей и оружия.

— Стандартный набор для кавалерийских офицеров, — рассмеялся Аленар. — Но за него родня выплатит большие деньги. Агентуру внедряете?

— Внедряем, но это трудно. Любить им нас не за что, хотя я с ними обошёлся намного мягче, чем собирался вначале, да и понятия чести этому не способствуют, а зацепить нечем, кроме денег. Поэтому на жадность и рассчитываем. Завербовали несколько человек среди рядового состава, но толку от них будет немного. А вот о королевстве узнали немало интересного. В Сотхеме очень мало наших. Это в основном купцы, но они живут только в закрытых кварталах и ведут оптовую торговлю. Общение с населением очень ограниченное. В основном общаются с торговыми партнёрами и чиновниками. Примерно то же самое у нас с империей. А врага нужно знать. Послушайте, Аленар, вы воспитывали Андре и должны его хорошо знать. Ответьте, на что он рассчитывал, затевая свою авантюру?

— Начнём с того, что воспитывал не один я. Двор у его отца не слишком отличался от того, который вы видели, поэтому среди придворных нашлись ловкие и беспринципные люди, которые влияли на мальчишку в своих интересах. Это началось ещё при его отце. Поэтому, как это ни прискорбно, из хорошего мальчика в конечном итоге и выросло такое… Когда у вас будут дети, возьмите это себе на заметку. А по поводу авантюры, так его действия представляются авантюрными мне или вам, сам он считал иначе. И шансы у него были. Всё дело в вас.

— Поясните.

— Он захватил ваш дворец, мог бы с помощью своих полков захватить и столицу, если бы так быстро не сработал ваш барон. Да и самого барона хотели арестовать, только не получилось.

— Ну хорошо, — согласился Сергей. — Дворец он захватил. Допустим, что он захватил и столицу, арестовав при этом Лишнея. Такое вполне могло случиться, а что дальше?

— Я думаю, что в такой ситуации комендант, которому подчинялись лагеря, не полез бы в драку, а сначала решил бы выяснить причину этого захвата. В лагерях в то время было не ваше войско, а пришлые дружины дворян. И пришли они к вам защитить столицу от сотхемцев, а не воевать с королём. Конечно, остаётся вассальный долг, но король вполне мог заявить, что вы грубо нарушили вассальную клятву, за что он лишает вас дарованного им титула. Он вправе так поступить, а что не было никакого нарушения, знаем мы с вами, а не дворяне. Они, скорее всего, оставили бы всё как есть до вашего возвращения. Совет герцогов обязателен, когда лишают титула кого-то из его членов, но он к тому времени не собирался уже три десятка лет, а вы формально не были его членом.

— Пусть так. Но я вернулся…

— Вы могли и не вернуться, Серг, — перебил Аленар, — и по расчётам короля так и выходило. Он просто не мог предположить, что вы, ведя победоносную войну, предложите Мехалу уйти восвояси. По его рассуждениям вы должны были сойтись с Мехалом в генеральном сражении. Что, по-вашему, было бы её итогом?

— Силы были примерно равные, поэтому могло быть всё что угодно. Не настолько я самоуверен, чтобы однозначно быть уверенным в победе. Вот если бы остальные прислали помощь…

— А они этого не сделали! — подхватил Лантар. — И король знал, что так и будет. А если бы вы не пошли с Мехалом на мировую, было бы и сражение. Он не идиот, чтобы сидеть, разбросав свою армию по городам, и ждать, пока вы будете захватывать их один за другим. Как только он узнал бы о взятии Дарожа, так и стал бы собирать армию. Пусть у него на то время было меньше солдат, но это была армия, которую обучали десять лет. Ваша, уж извините, пока до неё не дотягивает, и большинство побед надо приписать не её силе, а вашему уму и обстоятельствам.

— Это спорное утверждение, но я вас понял. Даже если выиграет Мехал, он будет вынужден с остатками войска бежать обратно. Я в этом случае не появляюсь вообще, чем развязываю руки королю.

— Вот именно! Он присоединяет вашу провинцию к двум своим и пользуется её ресурсами, чтобы справиться с Марди. А справившись, прибирает себе и его провинцию.

— И остальные герцоги будут на это спокойно смотреть?

— Конечно, нет, но реальной силы справиться с ним кому-то одному на то время не было. Вспомните, с чем они остались. И через совет на него воздействовать не получилось бы. У него четыре провинции, значит, по закону четыре голоса. Прибавьте голоса Дорейна и мой, вот вам и большинство!

— И вы бы за него голосовали?

— Если бы всё случилось так, как я рассказал, то голосовал бы. Судьба королевства важнее прегрешений его короля и моих личных симпатий.

— Остаётся ещё вариант, когда побеждаю я. Я бы вернулся…

— С чем бы вы вернулись с этой битвы, Серг? С жалкими остатками армии? Вы сами прекрасно понимаете, что от неё почти ничего не осталось бы, иначе не отпустили бы Мехала. Да и не дал бы вам король вернуться, перехватили бы по дороге. Так что благодарите своего барона за быстроту, а себя — за ум и предусмотрительность. Андре сволочь, но не идиот, шансы у него были. Он просто кое-чего не учёл.

— Ладно, я Лишнея уже благодарил, надо будет сделать это ещё раз. В этой истории есть люди, которым я обязан не меньше него, но их трудно отнести к человеческому роду. Сначала был один отшельник в имении баронов Ксавье…

Сергей рассказал Лантару о Заре и его обещании обратиться за помощью, а потом и о самой помощи, оказанной тем, кто назвался Сэдом.

— Слышали вы о них что-нибудь?

— Слышал, конечно. Их очень мало, Серг, и вашей жене сильно повезло, что один из них впустил её в себя. Видимо, она очень незаурядная женщина. Значит, это они помогли. Они всегда были сами по себе, и все известные случаи вмешательства можно пересчитать по пальцам. Не то чтобы они совсем ушли от мира, но чем занимаются и какие цели преследуют, этого никто не знает.

— Кто они?

— Те, кто когда-то были обычными людьми, но неведомыми путями получили силу. Мы называем их Высшими. О них даже кто-то написал книгу, но там нет ничего достоверного, одни измышления автора.

— Ладно, когда встречусь с Заром, поговорю. Вы ещё не собираетесь спать?

— Мешаю? Могу и уйти.

— Нет, я просто хотел послушать ваше мнение об империи. Судя по тому что пишут, она после своего образования почти не расширялась. Для империй это нехарактерно. Они всегда пытаются расширить свою территорию за счёт более слабых соседей. Насколько я помню, империи развиваются, когда происходят такие захваты, а когда их нет, наступает упадок. Не сразу, через сотни лет, но они начинают разваливаться под ударами крепнущих соседей.

— И много вы видели империй, Серг? Может, скажете, откуда вы взялись? Даю слово чести, что никому не скажу.

— А если я скажу, что пришёл из другого мира?

— Это вам больше подходит, — невозмутимо ответил Лантар. — Я вам не говорил, что очень любопытен? Значит, сказал сейчас. Нам завтра вместе ехать весь день и ночевать. Расскажете о своём мире? Кому из богов он принадлежит?

— Сначала давайте поговорим об империи, — ушёл от ответа Сергей.

— С империей всё очень просто, — сказал Аленар. — По территории и числу жителей она раза в два больше всех наших четырёх королевств вместе взятых, поэтому могла бы без большого труда расправиться с любым из них, присоединив к себе. Нас спасает то, что империя сотни лет враждует с кочевниками, и эта постоянно идущая война пожирает их ресурсы. На нас просто не остаётся сил. Есть у них и ещё один враг — союз нескольких королевств, уцелевших ещё с тех времён, когда создавалась империя. С ними тоже воевали, но уже давно. Имперским легионам тогда сильно досталось, поэтому император старается не задирать этих соседей. Королевствам дорого пришлось заплатить за победу, так что там тоже мало желающих драться с империей. Сейчас они живут мирно, помаленьку торгуют и делают друг другу гадости, когда нельзя поймать за руку.

— Значит, кочевники, — задумался Сергей. — А почему с ними до сих пор не разобрались?

— Там нет единого народа, — начал рассказывать Аленар. — Много мелких и более крупных племён, которые объединяются только для набегов. После набега каждый с добычей уходит в своё племя, и на какое-то время имперская граница становится безопасной, а потом всё повторяется снова. Степь огромна, и соваться в неё бессмысленно. Лёгкая конница кочевников всегда уйдёт от тяжёлой имперской кавалерии, да ещё нанесёт урон обстрелом. О легионах и говорить нечего. К тому же без знания мест, где есть вода, бродить по степи небезопасно. Поэтому вдоль границы со степью выстроена цепочка фортов, из которых кавалерия патрулирует близлежащую территорию. Как только обнаружат кочевников, подтягивают легионы и выдавливают их обратно в степь. Иногда небольшим отрядам удаётся просочиться между фортами и ограбить скотоводов. Ещё реже им после этого улыбнётся удача уйти вместе с добычей. Я рассказал то, что прочитал в книге, которой уже много лет. Не знаю, что там сейчас. Они очень неохотно пускают на свою территорию чужих. В портовых городах есть места, где приезжие могут селиться и жить. Выходить за них не стоит. Если поймают, будет плохо. Там же купцы оптом сбывают свой товар. Залив между нашим и их побережьями небольшой, но плавают по нему в основном летом, когда нет штормов, которые могут опрокинуть и потопить корабль или унести его в океан.

— А союзные королевства? — спросил Сергей.

— Те считают нас дикарями и вообще к себе не пускают. Всё, что о них известно, это слухи и сплетни, вывезенные из империи. Торговли с ними тоже нет. Я удовлетворил ваше любопытство?

Глава 14

— Смотри, какой сумасшедший ветер! — сказала Альда, кивнув на окно, за которым порывы ветра мотали из стороны в сторону деревья в парке. — Как закончились дожди, так и дует не переставая.

— Пусть дует, — отвлёкся от книги Сергей. — Может, хоть немного подсушит дороги. Сколько уже ломаю голову и до сих пор не придумал, что с ними делать!

— А почему с ними нужно что-то делать? — спросила Лани.

— Вы привыкли к тому, что треть года никуда нельзя выбраться, не перепачкавшись по уши в грязи, — ответил Сергей, — а мне к этому трудно привыкнуть. У нас все дороги покрыты камнем, и не было такого безобразия.

— А если у нас тоже покрыть?

— Слишком много труда и времени! — вздохнул Сергей. — Так много, что руки опускаются. Чтобы покрыть только тракты щебнем и песком, не хватит моей жизни.

— А если просто насыпать песок, а потом уложить булыжник? — предложила Альда. — Я видела, что так делали в новом городе.

— Сколько тех дорог в новом городе! — возразил Сергей. — Там по моему приказу булыжники подбирали по размеру, а потом немного выравнивали. В столице этого нет, так пока проедешь, всю душу вытрясет. А на тракте вообще сдохнешь на первой сотне лер. А сколько нужно камня? Лучше уж ездить по грязи.

В дверь гостиной постучали. После захвата дворца у дверей в покои его хозяев появился постоянный гвардейский караул, поэтому стучать могли либо сами гвардейцы, либо тот, кого они пропустили.

— Войдите! — разрешила Лани. — Здравствуйте, дядя Джок!

— Здравствуй, драчунья! — сказал в ответ Лишней. — С остальными не здороваюсь: уже виделись.

— Вы к нам по делу? — спросил Сергей.

— Дело и достаточно неприятное, — ответил Джок. — Можем поговорить у вас или здесь. Вообще-то, оно касается вас всех.

— Если всех, то садитесь в кресло и говорите, — решил Сергей.

— Я на всякий случай завербовал слугу при дворе Аглаи. Это было давно, ещё при Олиманте. До сих пор не было повода его использовать, а после того как в Дюже отправился бывший король, я тоже послал своего человека передать задание за ним проследить. Чем занят, с кем встречается и тому подобное. Вчера мне передали письмо, которое привезли из Дюже купцы.

— Купеческий караван в такую грязь? — недоверчиво спросила Альда.

— Не было каравана, — ответил Джок, — они ехали верхом. Так вот, в письме сказано, что наш Андре завёл скверные знакомства.

— А конкретнее? — сказал Сергей. — Что вы тянете, Джок!

— Слуга видел его два раза в компании шевалье Настора. Вам это имя ни о чём не говорит, поэтому объясню. Этот молодой человек является связующим звеном между столичной гильдии убийц и их высокородными клиентами.

— Не угомонился, значит! — хмуро сказал Сергей. — Вы говорили с Грахом?

— Имел сомнительное удовольствие беседовать с ним сегодня утром. Он пообещал, что если к ним в гильдию наведается за помощью кто-то залётный, то через пару свечей он будет у нас. Если его ребята увидят в Ордаге кого-нибудь из Дюже, мы об этом тоже узнаем. Только он просил и им сделать послабление, а то его люди недовольны. Я, конечно, могу накрутить им хвосты, но не хочу связываться без крайней необходимости. Могут при случае сделать гадость.

— И чего они хотят?

— Замены трёх смертных приговоров рудниками на пять лет. Я думаю, что им можно пойти навстречу. Пять лет на рудниках, конечно, лучше виселицы, но ненамного.

— Передайте ему, что договорились, — сказал Сергей и обратился к девушкам: — Всё поняли? Очень вероятно, что Андре ходил к убийцам заказывать вас, поэтому пока никуда из дворца не выходите, как бы ни хотелось.

— Он мог заказать и тебя! — встревожено сказала Альда.

— Мог, — согласился Сергей, — но вряд ли. Слишком пакостная натура. Ему мало меня убить, нужно помучить, а самый верный способ сделать меня несчастным — это лишить вас. Но я тоже приму меры. Буду реже выезжать, по разным маршрутам и увеличу охрану. Джок, как вы думаете, куда собирается уехать Андре после всего? У него не должно быть сомнений в том, что мы сделаем всеобщим достоянием подробности нашей сделки и можем объявить на него охоту.

— Мне кажется, что, после того как он сделает заказ, останется один путь — в империю. На побережье можно попасть или через нас или через провинцию Ингар. Поменяет в одном из приморских городах свои чеки на золото и сядет на корабль. Только уплыть он сможет не раньше конца весны. Сейчас в залив сунется только безумец: ветра и волнение, которые в любой момент могут смениться убийственным штормом. С завтрашнего дня пошлю своих людей в Ингар и на наш морской тракт. Поселятся на постоялых дворах и будут ждать.

Не прошло и получаса после ухода Лишнея, как в дверь опять постучали. На этот раз пришёл слуга, которого прислал управляющий с известием, что во дворец проездом прибыл представитель короля Барни и хочет встретиться с милордом герцогом.

— Стол велели накрыть? — спросил Сергей, выходя вслед за слугой. — Он верхом или в карете?

— Господин Дорн сразу же распорядился, — ответил слуга. — А посланник приехал в карете. Его должны были отвести в большую гостиную.

В гостиной Сергея дожидались мужчина лет сорока пяти и два молодых дворянина. Увидев входящего герцога, все трое встали и почтительно поклонились.

— Личный посланник короля Ива Барни граф Эрнис Херган, — представился старший по возрасту. — Эти шевалье сопровождают меня в поездке.

— Садитесь, господа! — предложил Сергей. — Сейчас будет готов стол, и нас пригласят. Как доехали, граф?

— Отвратительно, ваша светлость, — ответил гость. — Какие в это время поездки! Грязь такая, что шесть лошадей едва тянут карету. В последние два дня она стала подсыхать, но проклятый ветер продувает карету насквозь! Хорошо ещё, что не успело сильно похолодать.

— Дальше будет лучше, — сказал ему Сергей. — Сначала пойдут открытые места, а потом от ветра прикроет лес. Да и дорога к столице не такая грязная.

— Я знаю, герцог, — ответил Херган. — Я уже был посланником своего короля при вашем дворе, только это было в столице Сандоров, а не в Рошти.

— А по какой причине уехали, если не секрет?

— Об этом секрете знает весь двор. Причина в том, что король Андре оскорбил моего господина. Это случилось два года назад, и ему тогда было всего четырнадцать, но вы сами понимаете, что в таких делах возраст не оправдание. Уже позже я узнал, что кто-то из ближних дворян вопреки воле матери дал ему вина. Но слова были произнесены, и я был вынужден уехать, несмотря на извинения канцлера. Ваш новый король Георг Рошти прислал нашему королю предложение вернуть посланника, и мне приказали незамедлительно выехать. А к вам я заехал не только оказать уважение и познакомиться с вашей кухней, хотя всё это сделаю с удовольствием, но ещё с тем, чтобы увидеть вашу сестру.

— Зачем вам Лани? — удивился Сергей.

— Видите, какое дело, — начал объяснять граф. — После того как провалилась попытка вашего прежнего короля лишить вас титула и провинции, из Ордага были выставлены несколько дворян его свиты. Один из них родом из Барни. Деваться им было некуда, поэтому все приняли предложение поехать погостить к его родителям. Графы Дальберы жили в столичном особняке, лишь изредка навещая имение, и часто бывали при дворе. Они приветливо встретили приятелей сына, хотя он сам выслушал от отца немало упрёков. Хорошее отношение длилось до тех пор, пока их сын, стремясь вызвать сочувствие к своим друзьям и очернить вас, не рассказал всю историю пребывания короля Андре в вашем дворце. Рассказ вызвал совсем не ту реакцию, на которую рассчитывал молодой граф. Его родители были возмущены и поведением короля, и поведением дворян его свиты. Досталось и сынку, а его приятелям указали на дверь. Дальберы не стали молчать об услышанном и несколько раз рассказали обо всём при дворе. Теперь ваши жена и сестра очень популярны в Барни. У всех вызвало восхищение то мужество и умение, с каким они защищали свою и вашу честь. Принц даже сказал, что не отказался бы взять такую девушку в жёны!

— Побойтесь бога, граф! — возмутился Сергей. — Ей недавно исполнилось двенадцать лет!

— А принцу скоро исполнится тринадцать, — рассмеялся Херган. — Но король услышал и дал мне задание на неё посмотреть. Они ещё дети, но время летит быстро, а невесту ему всё равно скоро искать. Разве вы не хотите, чтобы ваша сестра стала королевой?

— Вы не поверите, но недавно я мог стать королём и отказался. Но в случае с сестрой будет иметь значение не моё, а её желание, поэтому сейчас поедим, а потом я вас познакомлю со своей семьёй.

После того как гости поели, а он для приличия посидел с ними за столом, Сергей пригласил посланника пройти в свои комнаты, куда чуть позже привёл Альду с Лани. Немного посидели и поговорили на разные темы, а Лани по просьбе Сергея взяла гитару и спела «Голубку». Он перевёл эту песню, но перевод получился не складным, поэтому Лани разучила и пела её на русском. Вскоре граф попрощался с девушками и в сопровождении хозяина направился к своей карете.

— Счастливый вы человек, герцог, — на прощание сказал он. — Ваша сестра — настоящее золото. Она не просто красива, у неё твёрдый независимый характер. А от вашей жены я убежал. Ещё немного, и она разбила бы мне сердце. Она слишком сильно действует на мужчин, и теперь я понимаю, почему молодой Сандор потерял те остатки ума, которые у него были. Через пару декад я пошлю в Барни гонца с отчётом. К вам будет просьба к его приезду нарисовать для нашего принца портрет вашей сестры. Сделаете? Он очень просил.

— Ну вот ты и невеста! — сказал Сергей Лани, вернувшись в гостиную, после того как проводил посланника.

— Ты отдаёшь меня за этого старика? — закричала девочка. — То-то он осматривал меня, как кобылу на рынке!

— Ой, не могу! — захохотал брат и упал на диван. — Убила на фиг!

— Напугал меня, а сам ржёт! — возмущённо пожаловалась Лани Альде. — Сейчас как стукну!

— Видишь же, что он не может говорить, — сказала Альда, уводя девочку в спальню. — Пусть отсмеётся. Это нервное, помнишь, у меня было в коридоре? Потом всё расскажет.

— Значит, принц Барни, — задумалась девочка, когда десять минут спустя брат пересказал рассказ посланника. — Портрет нарисовать можно, но тогда нужно потребовать, чтобы он прислал свой. А то получается, что он должен решать, подхожу я ему или нет, а я вроде вообще ничего не решаю!

— А здесь есть художники? — спросил Сергей. — Я за всё время пребывания в королевстве лишь два раза видел портреты на стенах. Наверное, художник — это редкая профессия?

— В столице должны быть, — неуверенно сказала Альда. — Скажи управляющему, пусть он поищет.

На следующий день Дорн сообщил, что во дворец прибыли художники и ждут милорда герцога.

— А почему во множественном числе? — спросил он. — Я же просил найти одного.

— Я не разбираюсь в этом деле, — признался управляющий. — Рисовать ведь можно по-разному. Пусть каждый нарисует, а вы потом возьмёте себе лучший рисунок.

Художников было трое: двое пожилых и один совсем молодой, лет шестнадцати.

— Мне нужен портрет сестры, — сказал им Сергей. — Сходство обязательно, но его мало. Желательно передать на холсте её характер. Уделите основное внимание лицу, детали одежды можно не вырисовывать. Рисовать будете все трое, и работу я оплачу всем. Но за то, что понравится, заплачу больше и дам дополнительные заказы.

Рисовали они три дня, заставив непоседливую Лани изрядно помучиться. Сергею понравились все три работы. Юноша, в соответствии с желанием герцога, не вырисовывал платье, а Лани у него получилась как живая, такая же озорная и нетерпеливая, как и в жизни. Второй портрет поражал сходством и качеством прорисовки деталей, но на нём была просто нарисована скучающая на стуле сестра. А вот третий портрет Сергея поразил. С картины на него с любовью и любопытством смотрели живые глаза сестры, умные и немного печальные.

— Как вам это удалось? — спросил он, решив, что никому не отдаст этот портрет.

— Опыт, — ответил довольный художник. — Позирование — это скучное занятие, поэтому нужно смотреть человека в жизни. За три дня были моменты, когда ваша сестра раскрывалась, показывая глубину своей натуры, а не просто её отдельные качества. Уметь такое подметить, сохранить в памяти и перенести на холст — это и есть истинное мастерство!

— У меня к вам заказ — нарисовать мою жену, — сказал Сергей. — Остальные работы немного хуже, но тоже понравились, поэтому вы не будете в обиде.

— Мне нужно срочно увидеть папашу Граха, — сказал невзрачный мужчина приказчику в лавке, торгующей товарами империи. — Дело касается Дюже.

— Подожди, я сейчас передам, — отозвался приказчик, — и проследи за товаром, пока я отлучусь.

Он ненадолго вышел, а когда вернулся, откинул прилавок и пропустил посетителя в соседнюю комнату. Там его встретил крепкий мужчина с помеченным шрамами лицом и, показав рукой на стол, сказал:

— Выкладывай всё сюда, Барни, потом заберёшь. И нечего кривить морду, ты знаешь порядки не хуже меня.

Тот, кого назвали Барни, выложил на стол два ножа.

— Больше ничего нет, — насмешливо сказал он. — Можешь сам проверить, Меченный.

Мужчина со шрамами, ничего не ответив, открыл дверь. За ней была большая, похожая на кабинет комната. За столом в её конце сидел сам Грах, а возле двери стояли стулья. На один из них Барни сел, не дожидаясь приглашения.

— Ты пришёл ко мне отдохнуть? — спросил глава гильдии убийц Ордага. — Или ждёшь разрешения говорить?

— У меня есть что сказать о Дюже, — ответил Барни, — но я хочу, чтобы один приговор был за мной.

— Если скажешь важное, так и будет, — согласился Грах. — Начинай.

— Совсем недавно я видел Гадюку-Эмму, — сказал Барни. — Она меня не заметила, и я смог проследить, где она остановилась.

— И где же?

— На постоялом дворе «Караван».

— Хорошо. Ты сделал своё дело. Если там Эмма, один приговор твой.

Через час к хозяину постоялого двора «Караван» толстяку Рокли подошли двое.

— Нам надо поговорить, — обратился к нему один из них.

При взгляде на говорившего Рокли прошиб холодный пот. Все хозяева трактиров и постоялых дворов из тех, кто вёл своё дело достаточно долго, знали в лицо многих заправил городского дна.

— Я постараюсь угодить вам, господин! — справившись с испугом, ответил он. — Какая во мне нужда у гильдии?

— У вас остановилась красивая молодая женщина. Я не знаю, как она себя назвала и есть ли с ней спутники, но мне нужно её увидеть.

— Есть такая, — кивнул хозяин. — Назвалась Галой Мерхольм. Молодая и красивая, как вы и говорили. Приехала по торговым делам из Барни. Спутников с ней не было, а сама сейчас в своём номере. Позвать?

— Нет, благодарю, мы сами. Какой у неё номер? Пятый? Надеюсь, что, пока мы беседуем, вы посидите на этом стуле. Всего хорошего.

Они поднялись по лестнице и подошли к пятому номеру.

— Дверь закрыта изнутри, — шепнул тот, кто был ниже ростом. — Используем служанку?

— Нет, поступим по-другому, — ответил высокий. — Приготовь ножи.

Он постучал в дверь и сказал:

— Открой, Эмма, это Альбер. Есть важный разговор.

— Заходите, — раздался женский голос из-за двери, — только постарайтесь держать руки на виду и не делать резких движений.

Первым зашёл низкий и сразу же отступил в сторону, давая войти напарнику. Женщина стояла у окна и держала в руках взведённый арбалет.

— Привет, Эмма, — спокойно сказал высокий, словно не замечая направленного на него оружия. — Болт, конечно, отравлен?

— Что вам от меня нужно? — спросила женщина. — Говорите и проваливайте.

— Тебя послали за головой герцога, или заказали кого-то из его женщин?

— Вам-то какое дело?

— Это наш город, а за денежные заказы положено платить гильдии.

— Я заплачу, — согласилась женщина. — Только сделаю это, когда выполню работу. Это всё?

— Теперь всё! — сказал высокий и бросился на пол.

Женщина успела выстрелить, после чего со слабым криком упала на спину.

— Быстрая! — сказал он, поднявшись с пола и выдернув из спинки стула застрявший в ней болт. — Гадюка, и все замашки гадючьи. Не удивлюсь, если она и между ногами прятала отравленный шип.

— От одного ножа смогла уйти! — удивлённо сказал низкий, извлекая нож из тела женщины. — Заматываем её в ковёр.

— Погоди! — остановил его высокий и, порывшись в дорожной сумке, вынул из неё два кошеля с золотом. — Ни к чему здесь это оставлять.

— Завтра мы войдём в столицу, — сказал Мехал собранным в его шатре генералам. — Сколько солдат удалось вооружить?

— Неплохо вооружили пять тысяч, — ответил генерал Торес. — Ещё тысячу не разоружил Аликсан и две тысячи забрали из Борска, так что всего имеем восемь тысяч готовых к бою солдат. Доспехи, правда, есть не у всех. У остальные только ножи.

— Вадель, как только зайдём в столицу, берите любой отряд и занимайте городской арсенал, — приказал Мехал. — Постарайтесь вооружить как можно больше тех, у кого нет оружия. Барнем, направите две тысячи уже вооружённых к моему дворцу, а остальных разместите в казармах городского гарнизона.

— Все не войдут, — возразил генерал.

— Ничего, потеснятся! Мне нужно определиться с обстановкой, поговорить с герцогами и расплатиться с армией. К вечеру отправим всех в лагеря.

К столице подошли к обеду следующего дня. Стражников заранее предупредили, поэтому они не закрыла ворота при виде приближающегося войска. Их никто не встречал, кроме десятка всадников, одним из которых был сын короля, а вторым — новый начальник службы Преданных.

— Подожди, сын, — остановил принца Мехал. — Говорите, барон.

— Худшего не случилось, ваше величество, — сказал начальник службы Преданных барон Сэм Долин, — но среди недовольных все герцоги и верхушка купечества. Мы не обнаружили признаков заговора, но вас они не поддержат. Открыто не выступят, но скрытно…

— Я готовился к худшему, — сказал король, — а недовольство, тем более скрытное, как-нибудь переживу. Как дела в семье, сын?

— Мать и сестра в порядке, отец, и с нетерпением вас ждут, — ответил принц. — Приезжал гонец от Ларенса. Герцог передал, что до вечера приедет к вам для разговора.

— Передал, что приедет, или просил об аудиенции?

— Первое, отец.

— Почувствовали мою слабость и обнаглели, — сделал вывод Мехал. — Ладно, пока потерпим, тем более что я всё равно хотел с ним поговорить. Господа, мы задерживаем армию. Поедем в голове колонны, заодно и поговорим.

Несмотря на то что армия шла по самым широким улицам столицы и солдаты не выходили на тротуары, людей попадалось мало, хотя почти за каждым окном виднелись лица. При виде короля прохожие низко кланялись, отводили глаза и спешили уйти. Год назад при проводах армии жители столицы вели себя совсем по-другому. Их восторги даже мешали солдатам. В его дворце тоже не было слышно громких голосов и смеха, все говорили тихо и избегали собираться вместе.

«Как похоронили кого, — подумал король. — Или это перестарался барон?»

Сразу увидеться с семьёй не получилось, потому что его перехватил канцлер.

— Я вам сейчас нужен, ваше величество, или прийти позже? — спросил он Мехала. — Осмелился вас побеспокоить из-за письма о выкупе пленных.

— Сын, передай матери, что я подойду позже, — сказал король принцу и обратился к канцлеру: — Идёмте в мой кабинет, там и поговорим.

— Я не знаю, что делать! — начал канцлер, когда добрались до кабинета. — Налоги собраны полностью, и у нас большие долги. Главы купеческих домов требуют вернуть деньги… Примерная сумма — полтора миллиона. Ещё около двух миллионов нужно заплатить армии. Больше миллиона потребуется на её содержание и самые необходимые траты. Я не могу найти деньги на выкуп пленных, их и без выкупа не хватает.

— Требуют! — сердито сказал король. — И кто требует?

— Все, ваше величество, — убито сказал канцлер. — Я пытался договориться об отсрочке, но мы уже один раз её получили, а вторично давать не хотят…

— Ладно, в первую очередь рассчитайтесь с армией, — сказал Мехал, — а потом будем решать с остальным. Сколько всего задолжали купцам?

— Примерно три миллиона.

— Какой годовой доход герцогов Ларенсов с серебряных рудников?

— Около пяти миллионов.

— Хорошо, — сказал король. — Пошлите гонцов герцогам Ларенсам, Сельванам и Балларам. Пусть все прибудут через две свечи. Идите, граф, я вас больше не держу. Позже я постараюсь найти недостающие деньги.

Встреча с женой и дочерью немного подняла настроение, поэтому к герцогам он вышел уже не таким взвинченным.

— Я вас собрал для того, чтобы объяснить, из-за кого мы проиграли войну, — не здороваясь, сказал он приехавшим главам герцогских семейств.

— Будет интересно услышать ваши объяснения, — хмуро сказал герцог Ларенс. — Так из-за кого?

— Из-за вас! — ответил король. — Это вы упросили меня взять на войну ваших сыновей и доверить им важные посты в армии, хотя, как оказалось, им нельзя доверить даже патруль в десять бойцов! Мне напомнить, как вы на меня давили? И что в результате? Ваш сынок, Ларенс, дал себя сжечь вместе с двадцатитысячной армией на нашей территории, а это треть всех наших сил! А ваш, Сельван, всего-навсего сдал противнику тысячу кавалеристов и обоз с серебром для выплат в армии! Ваше чадо, Баллар, тоже отличилось. Ему дали простое задание: преследовать и добить королевскую армию, которая была вдвое слабее той, которую я ему дал. И что в итоге? Он полез штурмовать город, погиб сам и завёл в ловушку всю армию. Вы умеете считать? Вот и посчитайте, сколько потеряла армия из-за ваших детей. А я вам и без подсчётов скажу, что эти потери составят почти половину её состава! Если бы я из-за них не потерял двадцать восемь тысяч бойцов, нас бы никто не победил! Мне доложили, кто и как порочил моё имя! Наверное, пришла пора и мне рассказать всем, кому они обязаны горечью поражения и смертью своих близких!

— Чего вы от нас хотите, Мехал? — спросил герцог Ларенс.

— Если не хотите, чтобы вас обливали грязью на каждом углу, извольте мне помогать! Вы заплатите ту сумму выкупа, которую назовёт герцог Аликсан. За десять тысяч человек потребуют не больше двух миллионов. Ваш вклад в наше поражение, Ларенс, намного больше остальных, поэтому вы поможете расплатиться по займам с купеческими домами. На этих условиях я готов забыть обо всём и до времени взвалить позор поражения на свои плечи.

— До времени? — спросил Баллар. — Вы хотите развязать войну в третий раз?

— А вы думали, что я всё прощу и забуду? Конечно, это будет не через год или два. Сейчас у нас нет сил воевать. Нужно хорошо подготовиться, всё продумать и ударить наверняка!

— Через день или два должен прибыть человек графа Хергана за портретом, передашь ему и это письмо для короля Барни, — сказал Сергей жене. — На время моей поездки ты остаёшься хозяйкой, но по всем важным делам нужно советоваться с Джоком или хотя бы Севоржем.

— Не люблю, когда ты куда-нибудь уезжаешь, — сказала Альда, прижавшись к мужу. — Становится пусто и уже ничего не радует. Сидишь и считаешь дни до твоего возвращения.

— Ты же знаешь, что нужно ехать. Мы получили провинцию Барнем, а в ней многие до сих пор не знают, что у них новый хозяин. Надо ознакомиться хотя бы с главами графских родов, принять у них присягу и обговорить мою идею об изменении налогообложения. Дороги стали получше, лошади у нас прекрасные, поэтому постараюсь долго не задерживаться. Если всё-таки придётся задержаться, пришлю гонца. А вот плакать не надо, а то я останусь дома и не буду ничем заниматься, а потом нам из-за этого придётся плакать всем вместе. Да, совсем забыл сказать. Я беру с собой Сура и попросил его, чтобы на время нашей поездки Гала пожила с вами во дворце. Будет веселей и безопасней, а по дому управится её отец.

Простившись с семьёй, он подошёл к Лишнею.

— Вы у меня, Джок, не начальник службы безопасности, а по меньшей мере канцлер. Передавайте свою службу Салану и становитесь моим помощником. Должность мы вам придумаем, а графский титул вы давно заслужили, только я не хочу давать его без графства. К весне поедем разбираться с Парнадой, тогда будет ясно, что вам дать. К вам будет просьба. Скоро выкупят пленных, и их нужно будет отправлять. Лучше сделать это через Парнаду тем путём, каким их вели сюда. Возьмите в свои руки вопрос снабжения. Нужно подготовить запасы продовольствия и дров по всему маршруту движения колонн, и найти для пленных хоть какую-нибудь тёплую одежду. Можете отдать те куртки, которые мы снимали с убитых. Казначею я сказал, так что деньги он выдаст. А Севоржу скажите, чтобы обеспечил охрану. О своей семье говорить не буду, вы и так всё знаете.

— Не мало берёте охраны?

— Полсотни всадников, которые прекрасно владеют луками, легко отобьются от любой разбойничьей ватаги, а я не собираюсь воевать со своими дворянами. Да и не будем мы лезть на рожон, проявим осторожность. Каждого дома кто-то ждёт, как можно не вернуться?

Глава 15

— А почему вы, ваша светлость, в такую погоду сами мотаетесь по провинции, вместо того чтобы собрать нас всех в её столице? — с любопытством спросил Сергея граф Вендаль. — Там есть дворец, который теперь принадлежит вам.

Они сидели вдвоём в гостиной графа и с удовольствием пили горячий чай.

— Вы хотите, Эрик, чтобы я гонял вас по холоду, а сам сидел во дворце, дожидаясь, пока вы злые, с отмороженными задницами соберётесь по моему приказу?

— Так уж и с отмороженными, — хмыкнул граф. — До морозов ещё далеко, да и будут ли они вообще? Не хотите нас злить?

— И это тоже, — согласился Сергей, — но главное в том, что я совсем не знаю провинцию. Конечно, с наскоку с ней не познакомлюсь, но хоть составлю общее представление. В столице я увидел бы только вас, а так имею возможность познакомиться с вашими близкими. Вы у меня восьмой и предпоследний граф. К сожалению, я почти не заезжаю в баронства, разве только переночевать. Чтобы знакомиться со всеми, нужно потратить слишком много времени. Я и в провинции Аликсан до сих пор не знаю все роды, а весной нужно ехать знакомиться с Парнадой.

— Вы могли сейчас и не ездить, — сказал граф. — Герцог Лантар присылал гонцов предупредить, что хозяин провинции теперь вы, поэтому и налоги отправили бы вам, а вассальную клятву можно принять летом в столице провинции.

— Спасибо герцогу, — сказал Сергей, — но, во-первых, он не поставил меня в известность о своей инициативе, а, во-вторых, у меня сейчас есть свободное время, а что будет летом, нам с вами не скажут и боги. И потом я не только принимаю присягу, но ещё объясняю смысл задуманной мной налоговой реформы и смотрю, как к ней относится.

— И в чём суть реформы? — заинтересовался граф.

— Давайте объясню на вашем примере. Вы собираете налоги в размере трети всех доходов, так?

— Так, — согласился граф. — Собирать нелегко, потому что все пытаются укрывать доходы из-за того, что налог очень велик.

— Я тоже думаю, что его надо уменьшить, но только не сейчас. Пойдём дальше. Половину собранного вы оставляете себе, а половину отдаёте мне. Часть налога мы с вами отправляем королю, но она небольшая, поэтому не будем о ней говорить. Собранные налоги идут на наши собственные нужды и на нужды наших земель, в первую очередь на содержание дружины у вас и армии — у меня. Такой порядок очень неудобен. Вам нужно много бойцов, только когда идёт война и надо исполнять вассальный долг. Но и тогда вы отдаёте мне в лучшем случае половину дружины, опасаясь соседей. Мне это неудобно тем, что я получаю помощь с большим запозданием и нет времени для создания полноценной армии. В результате получается не армия, а толпа вооружённых людей. Насколько это может быть пагубно, показывает судьба провинции Парнада.

— Всё верно, — согласился граф. — И что же вы предлагаете?

— Сейчас объясню. Сколько у вас всего дружинников?

— Примерно две сотни.

— Немного, в иных графствах дружина доходит до пяти сотен. А теперь представьте, что своим главным законом я объявляю закон неизменности границ родовых владений и подкрепляю его всей мощью своей армии. Вы мои вассалы, и я обязан вас защищать. К сожалению, многие герцоги об этом забыли, разрешив своим вассалам выяснять отношения с оружием в руках. Отсюда и необходимость держать дружины.

— Я понял, — сказал граф. — Вы хотите взять часть наших воинов в своё постоянное войско, но если кто-то этим воспользуется, прекратить драку?

— Если кто-то нарушит мой закон и нападёт на соседа, я не просто их разведу. Виновный род будет наказан. Принимавшие участие в нападении будут казнены, все прочие — лишены права на имение.

— Сурово! — с уважением сказал граф. — Если вы начнёте так действовать, все распри мигом прекратятся.

— А только так и надо, — сказал Сергей. — Иначе цена всем моим начинаниям — медная монета. Если есть пограничные споры или споры из-за наследства, извольте обращаться с ними ко мне! Теперь смотрите. Я забираю у вас, скажем, полторы сотни бойцов и часть налога, которую вы тратите на их содержание.

— А какая мне тогда от этого выгода? Я и сам могу потратить на них эти деньги, не лишаясь дружины.

— Это только на первый взгляд кажется, что нет выгоды, — усмехнулся Сергей. — На самом деле вы выигрываете жизнь и безопасность, да и дружина много чего требует помимо денег. Ваша дружина может и не справиться, если за вас возьмутся соседи. В моём варианте вы от этого защищены абсолютно. Наверное, поначалу найдутся те, кто не примет мои слова всерьёз. Я готов срыть один-два замка таких идиотов и перевешать их самих в назидание другим. Но главная опасность — это внешняя угроза. Я уверен, что Мехал не угомонится.

— Тогда зачем вы отпустили его вместе с армией?

— А затем, Эрик, что у меня было не намного больше воинов, чем у него, а армия во многом ещё сырая. Каждый из герцогов отсиживался в своей норе, а мне не хотелось, сражаясь одному за всех, положить всю с такими трудами созданную армию. К тому же, для того чтобы навсегда или надолго уничтожить угрозу со стороны Сотхема, мало уничтожить его короля. Надо было перейти границу и умыть это королевство кровью, показав им, что такое война. В этот раз нам повезло. Мне удалось сжечь армию, которая шла на мою провинцию и, пока сотхемцы завоёвывали Парнаду, создать своё войско. Мехал не дурак и в следующий раз учтёт свои ошибки. А нам полагаться на других герцогов или короля… Поэтому я хочу создать крепкую пограничную стражу и постоянную, спаянную дисциплиной армию, которой не нужно время на сборы. Такая армия пригодится и при внутренних разборках. А вас без крайней необходимости вообще никто не будет трогать. Вы уже не обязаны вести мне своих воинов, разве что кто-нибудь сам захочет подраться.

— Интересное предложение, — задумчиво сказал граф. — Я даже не могу придумать возражения. Но надо всё хорошенько обдумать.

— Обдумайте, — сказал Сергей, — и при случае объясните мою задумку своим вассалам. Конечно, кое-кто будет держаться за свои дружины до последнего. Такие должны будут идти воевать со своими дружинами, а не отсиживаться за стенами. Я не стану мешать их со своим войском, только с такими же, как они сами. Потери у них будут в разы больше, чем у меня.

— Вы обращаетесь к рассудку, а у многих он спит, — вздохнул граф. — Будет война или нет, а деньги нужно отдавать сейчас. Опять же, все привыкли к дружинам, поэтому нелегко будут расставаться с воинами.

— Я не хочу в этом кого-то принуждать, — сказал Сергей. — Есть законы королевства, которые не вправе нарушать и герцог. Моё предложение — дело сугубо добровольное. Но вот строго карать я буду только за нападения на тех, кто пошёл мне навстречу и отдал своих воинов. Остальные пусть отбиваются, как прежде, самостоятельно.

— Это может сработать, — согласился граф, — особенно в тех случаях, когда сильные притесняют слабых.

— Я таким притеснителям даже не буду рубить головы, — зло сказал Сергей. — Казню позорной смертью. Поболтаются на верёвках, другие мигом поумнеют. Сталкивался я уже с такими. Слов не понимают и признают только силу.

— Чая мы с вами напились на несколько дней вперёд, — сказал граф. — Пора с ним заканчивать, а то скоро ужин, а у меня залито всё нутро. Милорд, я знаю, что вы женаты. Как вы относитесь к развлечениям на стороне?

— Никак, — ответил Сергей. — У меня их просто нет. А почему вы спрашиваете?

— Тогда я советую запереть на ночь дверь вашей спальни.

— От кого же мне прятаться?

— От моей старшей дочери. Девушке уже пятнадцать, а замуж получится выдать только на следующий год, вот она и отрывается, пока свободна. Потом за это могут укоротить на голову.

— Я так и не привык к такому поведению, — сказал Сергей. — На моей родине больше всего строгостей в юном возрасте, а здесь все строгости уже после замужества, а до него полная свобода.

— У каждого народа свои обычаи, — пожал плечами граф. — Я не вижу беды от нашего. Ну получит девушка немного радости, а заодно чему-нибудь научится — кому от этого вред? Но если не хотите, то непременно закрывайте двери, а то проснётесь от того, что вами уже пользуются. И тогда станете вырываться?

Граф засмеялся, видимо, представив такую картину.

— Спасибо, — сказал Сергей, — совет учту. Это не к ужину бьют?

— Точно бьют, — согласился граф. — Пойдёмте ужинать. Вам добираться до моего соседа весь день, поэтому лучше раньше лечь спать, а завтра выехать до рассвета.

Сергея утомила дорога, поэтому после ужина он недолго пообщался с графом и его женой, и ушёл спать в предоставленную ему комнату. Вскоре его разбудили: кто-то снаружи пытался вставить в замочную скважину ключ. Утром, когда Сергей шёл на завтрак, к нему подошла старшая дочь графа.

— Зачем вы это сделали? — спросила она. — Чего добились? Жизнь так коротка, а вы лишили радости и себя, и меня!

— Вы так рано встали, чтобы меня устыдить? — сказал Сергей. — Милая Белла! Вы очаровательная девушка и при других обстоятельствах я не стал бы запирать дверь, но дело в том, что я не только женат, я ещё сильно люблю свою жену.

— Ну и что? — не поняла она. — Ваша жена далеко и никогда об этом не узнала бы!

— Для меня она всегда рядом, вот здесь, — он приложил руку к груди. — Она меня любит и доверяет. Как можно обмануть доверие любимого человека?

— А меня выдадут замуж за человека, которого я вряд ли когда смогу полюбить! — вздохнула девушка.

— Плохо, если так, — посочувствовал Сергей, — но вы не зарекайтесь, всякое может случиться. И потом у вас всё равно будут дети. Если нет любви, должны быть хотя бы уважение и благодарность. А того, что вы хотели получить сегодня ночью, у вас будет с избытком.

До последнего графства, как и говорил граф Вендаль, добирались весь день. Когда подъехали к замку, охранявшие ворота стражники уже были в караулке и не сразу вышли на стук.

— Кого это принесло? — спросил недовольный голос. — В такое время порядочные люди уже спят.

— Вообще-то, за оскорбление герцога таких, как ты, должны вешать, — сообщил ему Сур. — И повесят, если тотчас не откроешь ворота!

— Подождите немного, ваша милость, — сказал стражник. — Я не могу нарушать порядок. Сейчас подниму остальных.

Остальных он поднимал минут пять. После того как ругавшиеся стражники разобрали копья и встали у ворот, открылось смотровое окошко.

— Извините, господа, но вас слишком много! — сказал чей-то голос. Сам я вас пропустить не могу, сейчас позову капитана.

— Надо было всё-таки заночевать на последнем постоялом дворе, — сказал Сергей Суру после получасового ожидания.

— Вы же видели, милорд, что это был за двор, — не согласился Сур. — Одно название. Мы бы туда при всём желании не поместились, а для ночёвки под открытым небом уже холодновато. Кажется, всё-таки добудились капитана. Слышите, идёт?

— Кто такие, и почему так поздно? — спросил заспанный мужской голос.

— Новый хозяин провинции герцог Аликсан с визитом к графу! — ответил Сур. — А что поздно, так от графа Вендаля до вас раньше не доберёшься. Нам ещё долго здесь торчать на холоде и выслушивать оскорбления вашей стражи? В конце концов, такое невнимание становится оскорбительным, а оскорбление герцога — это достаточное основание для того, чтобы вас перевешать, а вашему графу искать себе другое графство!

— Сколько вас всего? — спросил капитан.

— Вместе с герцогом полсотни конной охраны, — ответил Сергей. — Вот что, милейший, если у вас трясутся поджилки или вы сами ничего не решаете, то зовите быстрее графа, не то мы заночуем в ближайшей деревне, а потом и вовсе уедем обратно. Но вашему графу это точно выйдет боком. Чем такое закончится для вас, я даже подумать не берусь, не хватает фантазии.

— Я сейчас позову графа, — решил капитан. — Пусть он решает!

Минут через двадцать Сергей, злой и замёрзший, сидел в трапезном зале вместе с графом и пил горячий чай. От еды он отказался.

— Вы должны их понять, ваша светлость, — вступился за охрану граф. — Пятьдесят воинов — это немалая сила для стражи, и они никого из вас не знают. Надо было взять у Вендаля тех, кто часто у нас бывает, тогда не было бы и проволочки.

— В следующий раз захвачу самого графа, — пообещал Сергей. — Вы были бы правы, будь у вас поблизости враги, но ваше графство самое безлюдное место в провинции. У вас здесь нет даже разбойников, потому что на дорогах некого грабить! Все соседи, кроме Вендаля, далеко и с ними хорошие отношения. И кого вам так бояться? У вас одной стражи больше, чем у меня охраны, да ещё наверняка сотни три дружины.

— Вы неправы, ваша светлость, — не согласился граф. — Это по зимнему времени на дорогах никого нет, а по теплу народа много. А этим летом, пользуясь войной и отсутствием крепкой власти, кто-то из баронов вышел со своей дружиной на дорогу и начал потрошить обозы. Место у нас глухое, вы правы, вот капитан и подумал, что вы можете быть той самой дружиной. Трёх сотен воинов у меня нет. Было немногим больше двух, но половину я отправил в армию короля, и они до сих пор не вернулись, а оставшаяся сотня спит в казарме. Как видите, сил, для того чтобы наводить порядок, у меня мало.

— Когда приеду домой, отправлю к вам своих дознавателей с отрядом в тысячу солдат, — пообещал Сергей. — Проверят все окрестные баронства и найдут того, кто устроил бесчинства. Свидетелей, конечно, не осталось?

— Всех вырезали подчистую, — сказал повеселевший граф. — Это вы хорошо придумали, милорд, только вместо тысячи солдат пришлите пятьсот. На любое баронство этого хватит с лихвой, а я смогу нормально разместить их в замке.

— Сколько у вас баронств?

— На землях графства шесть баронских владений и около сотни имений других дворян, — ответил граф. — Милорд, я вам советую продолжить разговор завтра, а то вы заснёте за столом. Вам нужна девушка на ночь?

— Ваша правда, — сказал Сергей, поднимаясь из-за стола. — Рано встали, да и ехать пришлось весь день. Показывайте, куда вы меня определили. А девушки мне не нужны.

Утром, после знакомства с семьёй графа и завтрака, хозяин пригласил своего гостя для беседы в небольшую гостиную.

— Здесь нам никто не помешает, — сказал он Сергею, усаживаясь на диван. — Садитесь, где вам удобно, милорд, и спрашивайте. Вы ведь приехали ознакомиться с графством?

— Прежде всего я приехал познакомиться с вами и вашей семьёй, — ответил Сергей, — и попутно решить кое-какие дела. Не скажете, Пётр, почему все в провинции так спокойно отнеслись к смене хозяина? Мне даже показалось, что дворяне этому рады.

— Правильно вам показалось, — кивнул граф. — Так оно и есть. Хоть мы и в глуши, но это не значит, что ни о чём не знаем. Наслышаны и о войне, и о вашем в ней участии. Герцог Лантар не зря так поделил провинции королевского домена. Конечно, в первую очередь выбор обусловлен их расположением, но мне кажется, что не только им. Он взял себе провинцию Алар, которая принадлежала Сандорам сотни лет. У него, как у канцлера, там хорошая репутация. А вот в нашей провинции Лантара приняли бы хуже. Несколько лет назад у нас был свой герцог, который что-то не поделил с юным королём. Войска Аглаи штурмом взяли столицу и устроили резню. Ладно бы вырезали только семью герцога, так ещё пострадали многие жители. Впрочем, что я вам об этом рассказываю, сами прекрасно знаете, что творит солдатня при взятии городов. И столицей тогда не ограничились. Так что мы прекрасно представляем, чем могло закончиться вторжение Мехала, если бы не вы. И ладно бы только один Мехал, а то ведь и наши герцоги могут в любой момент устроить разборки. Слава богам, что мы даже не заметили, как нас завоевал Марди, да и то только благодаря вам. Вы не дали ему времени заняться новым приобретением, а то от нас потребовали бы и деньги, и солдат. Вряд ли Марди получил бы бойцов, после того как их у нас уже забрал Андре, и я не думаю, что он с этим смирился бы. А вы сейчас самый сильный герцог королевства, так что с вами нам куда спокойнее, чем с кем-то другим.

— Хорошо, что вы это понимаете. Тогда вы должны понять ценность того, что я хочу вам предложить. Речь идёт о ваших дружинах…

Говорили долго, но графа удалось убедить в преимуществах большой армии. После обеда Сергей решил посоветоваться с ним по поводу обратного пути.

— Ужасно не хочется возвращаться тем путём, каким шли сюда. Десять дней тащиться через всю провинцию, да ещё отбиваться в каждом замке или городе от гостеприимства хозяев. Дома много дел и семья, по которой ужасно соскучился, а граф Вендаль говорил, что в двух днях пути от ваших земель проходит тракт из бывшей королевской столицы в Ордаг. Если это действительно так, то мы можем выиграть дней семь.

— Всё так, — ответил граф, — и у меня даже есть человек, который знает дорогу и может вас провести. Это мой лесничий. Но поблизости от вашего пути не будет ни одной деревни, и ночевать придётся в лесу.

— Совсем безлюдные места?

— Не совсем, — поморщился граф. — Будет поблизости одно баронство, но я не советую в него заезжать. Барон Родгайл у меня на первом месте в списке подозреваемых в бесчинствах на дорогах. Больше половины всех случаев приходится на места поблизости от его земли, и он единственный из всех моих баронов держит большую дружину. Я не знаю, сколько у него сейчас бойцов, но до войны было три сотни мечей, а в королевскую армию он отправил только два десятка солдат.

— А если остановиться в одной из его деревень?

— Они ещё дальше от вашего пути, чем его замок, да и доложат о вас барону. У него с этим строго. Ещё и вызовите подозрение, если предпочтёте его замку крестьянские избы.

— Ладно, один раз переночуем в лесу. Всё тепло одеты, а настоящих холодов ещё нет. Разожжём костры, набросаем еловых лап и укроемся плащами. Зато намного быстрее очутимся дома. Дадите провизию на дорогу?

— И вам не стыдно задавать такие вопросы, герцог? — укоризненно сказал граф. — Я выделю для вас одеяла. Лесничий возьмёт второго коня и привезёт их обратно. Только нужно очень рано выезжать, чтобы не делать ещё одну ночёвку.

Выехали с рассветом. Сначала двигались по скверной просёлочной дороге, а часа через три углубились в лес. Он был преимущественно сосновый и не слишком густой, а подлесок встречался лишь местами, поэтому ехать было нетрудно. В полдень перекусили и вскоре выбрались на дорогу. Неподалёку от них стояли телеги и лежали тела. Спешившись, осмотрели место побоища. Кто-то сделал засаду в лесу, который в этом месте подходил вплотную к дороге, и перебил стрелами шестнадцать мужчин и двух женщин. Было тело ещё одной женщины, в которую никто не стрелял.

— Долго насиловали, а потом перерезали горло, — сказал лесничий, осмотрев труп. — Есть ещё детские следы, которые ведут в лес. Всё случилось вчера. Те, кто это сделал, следов не прятали и ушли по дороге. Она идёт от городка Горжека к замку барона Родгайла, а потом поворачивает в баронство Робардов.

— Думаете, работа барона? — спросил Сергей.

— А здесь и думать нечего, ваша светлость, — ответил лесничий. — В эту пору здесь никого не должно быть, кроме людей барона. Убитые — это торговцы из Горжека. Небось, сам барон их и пригласил к себе, заказав много товара и заплатив аванс. Торговли-то сейчас нет, поэтому они обрадовались заказу, а он вон как с ними расплатился — сталью. И ведь ничем не рискует. Сегодня его слуги заберут телеги и остатки товара и где-нибудь зароют тела. А он потом, если кто будет искать, скажет, что не видел никаких торговцев. Может даже поклясться в храме и не соврать, если его самого не было на этой дороге. Вот всё и спишут на разбойников. Кто посмеет в чём-то обвинить барона?

— Давайте проследим путь ребёнка, может, спасём, — предложил Сергей.

— Я пробегусь по следу, — сказал лесник. — Но, скорее всего, тело лежит где-то поблизости. Не могли они дать ему уйти.

Так и оказалось. Едва углубившись в лес, лесничий вернулся.

— Девочка лет десяти, — сказал он герцогу. — Убили стрелами.

— Что представляет собой его замок? — спросил Сергей.

— Замок мощный, — ответил лесничий. — Он малость поменьше, чем у нашего графа, но стены выше и есть ров с подъёмным мостом, что по нашим временам редкость. Если подготовится к осаде, замучаетесь брать.

— Поехали, милорд, — сказал Сур. — Мы и так потеряли много времени. Знаю я, как справиться с бароном, на привале расскажу.

Остаток пути до ночлега проделали молча. Никто не шутил и не пытался развлечься беседой. Выбрав подходящее место, расседлали коней, привязали их возле лагеря и задали овса, после чего нарубили для постелей еловые ветви и натаскали хворост для костров. По указанию лесничего срубили и принесли к лагерю пять засохших сосен, обрубив у них все ветви. Когда костры хорошо разгорелись, в них положили брёвна и улеглись на подстилку из еловых лап, прикрывшись шерстяными одеялами.

— Что ты придумал? — спросил Сергей Сура, с которым лёг рядом.

За время их похода по Банему Сергей близко сошёлся с мужем Галы, можно даже сказать, подружился, насколько это возможно между герцогом и его воином.

— Замок барона будет тяжело брать, — начал рассказ Сур. — Я думаю поступить по-другому. Возьмём десяток наших ребят из тех, кого в службе кличут волчарами, и сделаем из них купеческий караван. Подъедем на исходе дня к замку барона и попросим впустить на ночлег. Заодно надо будет что-нибудь сболтнуть насчёт дорогих товаров или удачной торговли. Наверняка барон не выдержит, когда такой жирный кусок сам лезет в пасть. А мы, если хорошо подготовимся, сможем положить по десятку дружинников каждый.

— По словам графа, их там три сотни, — сказал Сергей. — Задавят числом, и не поможет ваше искусство.

— Не будет барон посвящать в такие дела всех, — возразил Сур. — У него ближний круг с полсотни, ну с сотню бойцов, а остальные просто тянут лямку. Догадываться, конечно, могут, но в деле не были и не знают подробностей, поэтому цена их свидетельству — медная монета. И на нас они не набросятся всей толпой. А если придёт три десятка, мы всё проделаем без шума, а дальше по обстоятельствам. Если будет возможность захватить барона, то захватим, если нет — откроем ворота и впустим своих.

— Мысль интересная, и всё может получиться, — задумался Сергей. — Заодно поймаем барона на горячем. Только всё надо очень тщательно подготовить. Доложи Лишнею и скажи, что я просил, чтобы этим занялся лично Салан. А Севорж выделит две тысячи бойцов, чтобы, если вы там застрянете, долго не возиться с замком. Может, поговорить с лесничим, чтобы провёл войско?

— Я это и сам сделаю, после того как он выведет к тракту.

К утру все замёрзли, поэтому вначале опять разожгли костры на месте уже погасших, отогрелись и напились горячего чая. Потом поели мясо с лепёшками и занялись лошадьми. В пути провели почти весь день и вышли на тракт незадолго до того, как стало темнеть. Повернули в сторону Ордага и ехали до первого постоялого двора, где с трудом разместились на ночлег. Утром простились с лесничим.

— Поблагодарите от меня графа за помощь, — сказал ему Сергей. — И пусть он не затевает разборок с бароном. Скоро им займутся мои люди.

Два дня ехали по тракту, а на третий утром въехали в столицу, торопя отдохнувших за ночь коней.

— Поедешь со мной, — сказал Сергей Суру. — Заберёшь жену и отчитаешься Лишнею, если он во дворце. После этого отдыхай, но с завтрашнего дня начинай заниматься бароном.

Сам он тоже отложил все дела на завтра, лишь справился у Рашта, не было ли чего срочного. Встреча с семьёй вышла очень трогательной. Сергей обнял Альду и Лани и долго не мог разомкнуть объятия, вдыхая родные запахи и слушая, как они в два голоса рассказывают о том, как было плохо без него, как ждали… Слова перемежались слезами, слёзы — словами, а он стоял и думал, что всё в его жизни было не зря, если есть ЭТО. Потом все ушли в гостиную и сидели там. На этот раз девушки молчали, а он рассказывал о своей поездке. Потом Лани под каким-то предлогом ушла, и они заперлись в спальне.

— Сразу видно, что у тебя в походе не было женщин! — сказала Альда, когда закончили. — Совсем меня замучил!

— Надо было меня остановить, — расстроено отозвался Сергей.

— Это была шутка, — засмеялась она и снова принялась его ласкать. — Как я тебя остановлю, когда сама не могу остановиться? Это ты меня останавливай!

Перед ужином они окончательно угомонились и перебрались из своей спальни в гостиную Лани.

— А я думала, что вы не выйдете до утра, — встретила их появление девочка, смутив Сергея. — Смотрю на вас, и хочется быстрее вырасти. Кстати, мне принц Камил прислал свой портрет! Показать?

— Конечно! — улыбнулся Сергей. — Должен же я знать своего зятя.

Сестра убежала в спальню и вернулась с портретом.

— Смотри! — показала она портрет симпатичного мальчишки, который решительно, но в то же время с хитрецой смотрел на них с холста.

— Сразу видно, что вы по характеру — два сапога пара! — сказал Сергей. — Небось, и ему твой портрет понравился?

— Он написал письмо, — покраснела Лани. — Очень куртуазное.

— А ты ему?

— А я не знаю, писать или нет. В книгах женщина, прежде чем сдаться, всегда мучит кавалера, а мне не хочется его мучить. Поможешь написать ответ?

— Если доверяешь, помогу, но сначала я должен прочитать то, которое написали тебе. Только займёмся этим позже, а то сейчас будут бить к ужину. Альда, как прошла передача пленных?

— Я при этом не присутствовала, но Севорж говорил, что все три группы довели до границы, где их приняли сотхемцы. Нам они заплатили полтора миллиона серебром. По цене с ними торговался Джок. Вовремя они освободили лагеря. Ты отправил по домам дружины вассалов и вручил всем своё предложение по налогам, так вот, их приняли в каждом третьем имении и отпустили тех солдат, кто захотел вернуться. Ланс считает, что до лета вернутся тысячи полторы. Остальных придётся искать или готовить самим, но об этом с ним говори сам. Послушай, Серг! Завтра Газлы хотят ехать в своё имение за мехами. Давай поедем вместе с ними? Я покажу тебе свой замок и заберу золото из сундука. Мы припрятали его ещё в одном месте. Альберту достаточно доходов с имения, а тебе золото пригодится для армии.

— Съездим, — согласился Сергей. — Я хотел пообщаться с вашим кузнецом и с мастером, который делал гитары. Покажешь озеро с башней?

— Да ну тебя! — отпихнула она мужа. — Ты сказал о нём, а у меня сразу побежали мурашки по коже! Давай лучше съездим к Зару.

— Сына возьмём?

— Газлы оставляют Майю, значит, и он не будет сильно настаивать на поездке. Я думаю ехать верхом, чтобы опять не растрясло в карете, да и быстрее будет. Ещё только начало холодать, в куртках не замёрзнем.

— Я завтра, после завтрака, переговорю с Севоржем и Лишнеем, и поедем.

Глава 16

— Приветствую вас, ваша светлость! — низко поклонился Альберт. — С возвращением, герцогиня!

— Здравствуйте, Альберт! — кивнул Сергей, с любопытством рассматривая мрачную громаду замка. — Позаботьтесь о моих людях. К сожалению, барон Лишней отказывается отпускать меня без большой охраны.

— Почту за честь! — опять поклонился управляющий. — Людей разместим без труда, у нас вечная проблема с лошадьми. Хорошо, что выручает каретная. Прошу вас в замок! Умоетесь с дороги и сядете ужинать. Стол уже накрыт.

— Послушайте, Альберт, — сказала Альда. — Помните наш уговор? Слуги ушли с багажом, а вы по-прежнему продолжаете расшаркиваться. Моего мужа можете звать милордом, хотя кланяться можно не так низко, а я для вас как была, так и осталась Альдой. Моё нынешнее положение никак не сказалось на дружбу с вами. Вы же не хотите меня обидеть?

— Я не буду настаивать на простом обхождении, — улыбнулся Сергей, — хотя друзья Рона Буше и моей жены всегда могут рассчитывать на моё дружеское расположение. Обращайтесь ко мне просто «милорд», и можно обойтись без поклонов.

— Как дела, Альберт? — спросила Альда, с улыбкой глядя на управляющего.

— Всё, как всегда… Альда, — ответил он, запнувшись на её имени. — Хотите получить полный отчёт?

— Мне достаточно вашего слова. Установили стелу на могиле отца? Спасибо, завтра я его навещу. Пойдёмте в замок, мне не терпится смыть с себя грязь.

— Да, дорога паршивая, — согласился Сергей. — Сколько ездил, а хуже её не видел.

После мытья и ужина Альда повела мужа знакомить с замком.

— Всё я тебе показывать не буду, — сказала она. — Замок очень большой и сейчас почти не используется, поэтому имей это в виду, если для твоих целей понадобится что-нибудь вместительное. Не так уж далеко он расположен от столицы. Посмотрим только ту его часть, в которой мы жили.

— А подвалы? — спросил Сергей.

— Зачем они тебе сдались? — она передёрнула плечами. — Это плохое место. Я и сама туда не пойду, и тебя не пущу.

— Да ладно! — сказал он. — Просто интересно. Но если не хочешь, не пойдём.

Из трапезной пошли к жилым комнатам.

— Это комната отца, — сказала Альда. — Давай зайдём.

В комнате она подвела мужа к денежному ящику, сняла замок и открыла крышку. Уже начало темнеть, но было ещё достаточно светло, чтобы увидеть, что ящик доверху заполнен золотом.

— Я взяла немного золота, когда уезжала прошлый раз, — объяснила она мужу, — да и то оно так и лежит неиспользованное. Можно на всякий случай немного оставить Альберту, а остальное возьмём с собой. Тебе пригодится.

— Кто бы сомневался, — отозвался Сергей, удивлённо рассматривая содержимое ящика. — Здесь есть и украшения. Слушай, побродила бы ты по нашим подвалам? Может, ещё найдёшь золото?

— Если будешь издеваться, вообще ничего не дам! — в шутку пригрозила она, запирая ящик. — Всё, больше нам здесь нечего делать.

— Повезло с управляющим, — сказал Сергей, когда они вышли из комнаты. — Другой давно сломал бы замок и исчез вместе с золотом. Там его для одного человека хватит на три безбедных жизни, ещё и останется.

— Альберт не просто честный человек, он наш друг, — ответила жена. — Мне его не хватало, особенно в первое время. В этой комнате до нашего приезда жил Алекс, а это моя.

— Удобная, но мрачноватая, — сделал вывод муж. — Но раз ты здесь жила, она мне всё равно нравится.

— Днём, особенно когда солнце, впечатление совсем другое, а вечером в этом замке всё мрачное. Представляешь, ночь, свет Луны через неплотно задёрнутые шторы, я сплю, и через дверь входит призрак старого Ксавье и для чего-то меня рассматривает! Жуть! Хорошо хоть, что я спала и этого не видела, а то бы точно сердце разорвалось!

— Так, может, ничего этого и не было?

— Как же, не было! Станет сын врать! Да и мы с Галой бежали за ним по коридору. Точнее, это она бежала за ним, а я за ней. А этот старый паразит плывёт по коридору и ногами не перебирает! А потом исчез в библиотеке. Пойдём, покажу, только возьму лампу, а то уже совсем стемнело… Вот за этим столом он и сидел, — показала девушка, после того как они прошли по коридору к комнатам старого барона и она открыла дверь в библиотеку. — Уставился в книгу, а страницы сами переворачиваются. И на виске была видна кровь. А потом показал нам тайник. Потяни на себя за этот угол книжной полки. Видишь ступени? Это второй вход в подвал. Пойдём отсюда, мне даже рядом с ним стоять боязно, особенно в темноте!

— И это говорит моя бесстрашная жена!

— К твоему сведению, я ужасная трусиха! Просто так получалось, что приходилось из-за чего-то забывать о страхе.

— А это и есть мужество! — сказал Сергей, обнимая жену. — Думаешь, мне не бывает страшно? Подожди уходить, в библиотеке есть что почитать?

— Я не нашла ничего интересного, но у отца было другое мнение, так что, возможно, и ты что-нибудь найдёшь. Но давай займёшься этим потом?

— Потом, так потом, — согласился Сергей. — А что в этих комнатах?

— Здесь гостиная, спальня и рабочий кабинет старого Ксавье. Мы эти комнаты не использовали, а я вообще в них не была. Отец там всё осматривал, когда искал родовую книгу, но не нашёл ничего интересного. Если будет желание, посмотришь завтра, а сейчас пошли отдыхать.

Утром, после завтрака, поехали к кузнецу.

— На обратном пути заберём припрятанное золото, — сказала Альда, недовольно оглядываясь на следующую позади охрану. — Нельзя было поехать без них?

— Ты же знаешь, что я обещал Лишнею, — ответил Сергей. — Если нарушу обещание, он всё равно узнает и расстроится, а зачем расстраивать хорошего человека? Да и мало ли что может случиться. Привыкай, что ты теперь не сама по себе, а важная персона, от которой многое зависит.

— Это от тебя много зависит, — засмеялась Альда. — А от меня-то что?

— От тебя зависит моя жизнь, — серьёзно сказал Сергей. — Я не переживу твоей смерти, так и знай! Сделаю всё для сестры и Алекса и тоже уйду. Нет у меня сил начинать жизнь сначала.

— Ты герцог! — сердито сказала Альда. — От тебя зависит население трёх провинций, а ты говоришь такие вещи!

— Когда есть интерес к жизни, в ней появляются цели, — пояснил муж. — Одна из них — забота о населении. А если не будет тебя… Это для чистки колодцев с дерьмом трудно найти работников, а нового герцога найдут сразу. Вот пусть он обо всех и заботится. Знай, как много от тебя зависит, и никогда не рискуй собой, когда без риска можно обойтись.

— Зачем тебе Свен? — спросила Альда, чтобы сменить тему.

— Ваш кузнец? Судя по твоим рассказам, это очень незаурядный человек, которому скучно делать обычную работу, а хочется непременно сделать что-то такое, чего до него ещё никто не делал. И главное, это у него получается. Такие люди очень редки. У меня в кузнечной слободе много мастеров, есть и очень искусные, но многие делают лишь то, чему научены, а у твоего кузнеца шило в одном месте. У меня такое шило тоже есть, и, как только раскручусь с армией, я много чего хочу сделать из того, что не под силу обычному кузнецу. Мне мало, чтобы у человека были золотые руки, нужно, чтобы у него и голова была не хуже. Вот я с твоим Свеном и хочу уговориться на будущее.

— Шевалье! — обратился Сергей к начальнику охраны, когда показалась деревня. — Вас слишком много для дома кузнеца, поэтому не будем ставить хозяина в неловкое положение. Выберите место поудобнее и немного подождите. Мы не задержимся больше двух свечей, так что вы не успеете замёрзнуть.

Свен был дома и очень обрадовался Альде, а когда узнал, с кем она посетила его дом, пришёл в страшное смущение. Альду удивило то, как изменился Сергей. Обычно муж держался с простыми людьми вежливо, но всегда помнил о своём положении. Сейчас он забросал Свена вопросами по кузнечному делу, заставив его забыть о герцогском титуле, несколько раз пускался с ним в спор по разным вопросам, а под конец сказал:

— Уважаемый хозяин! Мне жена рассказывала, что у вас угощают орешками в меду, а я их тоже люблю. Или вы потчуете только девушек?

— Сейчас всё будет, милорд, — засмеялся Свен. — И чай, и орешки с мёдом. Вы меня так заговорили, что я забыл о вежестве. Пойду скажу дочери, она всё быстро приготовит.

Когда попробовали всё, что принесла дочь кузнеца, Сергей сказал:

— Спасибо за угощение. Мёд у меня во дворце есть, и орехи у сестры не переводятся, но у вас всё это вкуснее. Мне много о вас рассказывала жена. Благодаря вашей голове, Свен, у меня появилась гитара, не хуже той, на которой я играл на родине. Я уже говорил жене, что вы меня заинтересовали не тем, как работаете с металлом, а своей выдумкой и желанием сделать новое. Скорее всего, к лету у меня появятся заказы, которые смутят кузнецов, работающих только опытом предков и не желающих привносить в него ничего своего. Я хочу обратиться к вам. Если не получится, ругать не буду, а если сделаете, то я вас не обижу. Согласны?

— Так я, милорд, все силы приложу! — заволновался Свен. — В лепёшку расшибусь, но сделаю!

— В лепёшку не надо, — засмеялся Сергей. — Вы полезнее целый. Прощайте, Свен! Мы поедем, а то замёрзнет наша охрана… Теперь веди к своему кладу, — сказал Сергей Альде, когда деревня скрылась за холмом.

— Пока доедем, я расскажу легенду о Гаенской топи, — сказала она, — да не тебе одному, а всем. Парни, подъезжайте поближе, чтобы я вам не кричала. Эта легенда связана с тем местом, куда мы сейчас едем.

Рассказ не занял много времени, произвёл на всех впечатление и закончился как раз тогда, когда подъехали к развалинам дома.

— Вот здесь и жил тот лесничий, — сказала девушка, спешиваясь. — А сейчас мы с вами будем искать клад.

— У герцогини талант везде находить золото, — насмешливо сказал Сергей двум десяткам бойцов. — Наслышаны, наверное, о кладе Арнаста Первого? Если здесь спрятано золото, она нам сразу скажет где!

— Вот здесь! — толкнула Алда носком сапога конец трухлявого бревна.

Двое парней соскочили с лошадей и быстро отволокли остатки бревна в сторону. Альда нагнулась и достала из древесной трухи обе спрятанные сумки. Развязав одну из них, она зачерпнула рукой пригоршню золотых монет и показала солдатам.

— Мне бы такую жену! — расслышала она пожелание одного из бойцов и не смогла сдержать улыбку.

— Вот и готова ещё одна легенда о тебе, которая затмит все остальные, — тихо, чтобы не услышали бойцы, сказал Сергей. — Как они тебя после этого назовут? Неистовой ты уже была, теперь будешь Золотой! Скоро будут приходить просители. Миледи, найдите для меня немного золота! Ну что вам стоит? А начнёшь отказывать, станешь уже не Золотой, а Жадной!

— Ты всё сделал специально, а я, дура, подыграла! Сейчас всем расскажу, что это было подстроено!

— Да ладно тебе! Посмотри на их лица. У всех такие мечтательные физиономии. Ты показала сказку, а сейчас хочешь всё разрушить. Когда приедем домой, я им скажу, чтобы не болтали.

— Тогда точно будет знать вся армия. Куда теперь поедем?

— Сначала в замок. Это мы с тобой были в тепле, а людям надо согреться. Потом возьмём охрану и поедем к отшельнику. Надеюсь, что Газлы управятся за сегодняшний день, а завтра съездим к баронам Кариш и будем собираться домой.

Ехать к Зару не пришлось, потому что отшельник уже ждал их в большой гостиной.

— Он пришёл совсем недавно, — говорил Альберт, принимая у Альды грязные сумки с золотом. — Я отвёл в гостиную и велел подать чай и фрукты. Больше он ничего не захотел.

— Предусмотрительный отшельник, — с улыбкой заметил Сергей. — Узнал, что мы к нему собираемся, и облегчил работу и нам, и себе. Нам не нужно ехать, а ему не надо выставлять угощение.

— Давай без шуток, ладно? — сказала Альда. — Очищай сапоги, и пойдём быстрее!

При виде герцогской четы Зар встал с кресла.

— Приветствую владык этой земли. Вы хотели поговорить, милорд, поэтому я и пришёл. Экономия на угощении ни при чём, просто пожалел ваше время и охрану, которой пришлось бы дожидаться в лесу. Я полагаю, что ваша жена будет присутствовать при разговоре?

— Правильно полагаете, — ответил Сергей. — У меня нет от неё секретов. Но я думал, что у вас с ней менее официальные отношения.

— Я тоже так думала! — с обидой сказала Альда.

— Я не хочу лезть к вам в голову, — объяснил Зар, — а без этого трудно сказать, как вы отреагируете на фамильярность. Большинство герцогов Сандора, назови я их жён по имени, были бы возмущены. Вы сильно отличаетесь от других, но прожили в нашем мире уже достаточно долго, чтобы нахвататься местных привычек.

— Считайте, что я придерживаюсь этикета только по необходимости, в присутствии людей, для которых он составляет непременную часть жизни. Поэтому наедине можете называть нас по именам.

— Хорошо, Серг, — кивнул Зар. — Или удобнее называть вас настоящим именем?

— Меня устроит и это, — ответил Сергей. — Я к нему уже привык. Говорите, что не лезете в голову, тогда откуда знаете моё имя?

— Я не читаю ваши мысли и не лезу в вашу память, а имя человека слишком сильно с ним связано. Его очень легко узнать. Мне это трудно вам объяснить.

— Обойдусь без объяснений. Вы можете ответить, возможно ли потомство от представителей моего мира и вашего?

— Конечно, могу. Можете не волноваться. Все люди в разных мирах идут от одного корня. Правда, в некоторых они сильно изменились внешне и внутренне и уже несовместимы с остальными, но к вам это не относится.

— Хорошо, если так. Хотел вас поблагодарить за помощь жене.

— Можете не благодарить, мне это ничего не стоило. В то время в вашей столице был один из нас, и я просто попросил. У нас не принято отказывать в таких просьбах. Альда справилась бы и без нашей помощи, но в этом случае вы вместо провинции Барнем получили бы большие неприятности.

— Значит, я должен благодарить вас за то, что мне досталась провинция, — улыбнулся Сергей. — Считайте, что поблагодарил. Или благодарность нужно выразить материально?

— В этом нет никакой необходимости, — ответил Зар. — За сотни лет жизни я собрал много всего, и ни в чём не нуждаюсь. Жена говорила вам о том, что я могу прочесть сущность человека, овладеть его знаниями и в дальнейшем оказывать помощь?

— Говорила, но я этого не хочу. И она отказалась бы, если бы знала, к чему приведут ваши гадания.

— Жаль! Это нужно не только мне, но и вам, и сейчас я объясню почему. Вы, Серг, из довольно развитого мира, но попали к нам ещё мальчишкой, не получив знаний и опыта своей цивилизации. Даже те знания, которые у вас есть, во многом вам недоступны. Прочитав вас, я мог бы подсказать нужное.

— Благодарю, но мне достаточно того, что я помню.

— Это только пока. Дело в том, что с очень большой вероятностью в течение года-двух вы подвергнитесь нападению империи. Вы или Сотхем.

— А кочевники?

— Они нашли управу на степь. Вам не стоит больше рассчитывать на кочевников, как на сдерживающую силу.

— А вы откуда об этом узнали?

— Такие, как я, есть и в империи.

— И они вам это сообщили? — недоверчиво спросил Сергей.

— Скажите, Серг, болезнь — это зло или благо? — спросил Зар.

— Странный вопрос, — вмешалась в разговор Альда. — Конечно, зло!

— Для отдельного человека это так, — согласился Зар, — а для человеческого вида болезни — это благо, потому что служат стимулом к развитию. Ваш муж, Альда, понял, что я имел в виду, и потом вам объяснит. Но вот мор, который уничтожает большинство, уже не будет благом. Так и с войнами. Отдельные войны полезны. Война, которую затеял Мехал, принесла бы пользу, не влезь в неё вы. Он быстро захватил бы весь Сандор, вырезал герцогские роды и создал единое королевство. Народ, по сути, и так один. Один язык и одна вера, обычаи тоже сходны. Не было бы и зверств со сжиганием городов, не приведи вы Мехала в бешенство, спалив одну из его армий. После настал бы черёд Аглаи, а Барни не стал бы дожидаться, пока возьмутся за него, и предложил бы Мехалу какую-нибудь форму объединения. Стал бы, например, великим герцогом. Поняли, о чём я говорю? Года через три на месте четырёх королевств было бы одно сильное, с которым было бы непросто справиться и империи. А что сейчас? В результате войны Сандор и Сотхем понесли огромные потери и ослабели в военном отношении. Это, несомненно, ускорит вторжение. Сами войны, как и болезни, полезны, так как помогают развитию стран, а вот вторжение империи будет подобно мору. Другой народ, другой язык, иная вера. Жители королевств уже не могут рассчитывать на равноправие даже в отдалённом будущем, поэтому война обещает быть ожесточённой. Но у империи под боком уже сотни лет располагается союз королевств. Он только называется союзом, на самом деле это уже давно одно мощное королевство, мало в чём уступающее империи. И в нём не будут спокойно смотреть на то, как вас захватывает империя. Дать своему врагу такую возможность усилиться — смерти подобно, они и не дадут. В лучшем для вас варианте они сцепятся между собой, но это вряд ли. Они уже имели такое удовольствие, как война друг с другом, и долго не могли после этого оправиться. Они и сейчас ничего не выигрывают от такой войны. Поэтому я думаю, что империя нападёт на нас, а союз — на Сотхем. Они просто попытаются вас поделить. Обычную войну такие, как я, скорее всего, проигнорировали бы, но эта изменит всё и в итоге может закончиться общей свалкой. Понятно теперь, почему нас предупредили? Вам не хватит обычных сил бороться с империей. Какая у вас сейчас армия?

— Пятнадцать тысяч. К лету будет двадцать. Но я запускаю реформу…

— Мне о ней уже сообщили. Умное решение, но требует времени, и всё равно больше тридцати тысяч ваши провинции не потянут, тем более что от Парнады вы ещё два-три года не увидите никаких доходов, наоборот, на неё придётся тратиться. Остальные герцоги вряд ли вам поверят, а если поверят и приведут войска, вы их не получите. А без общего управления это будет просто вооружённая толпа. Вы уже имели возможность в этом убедиться под Дарком. Поэтому я и говорил насчёт ваших знаний, которые могут уравнять шансы, а то и дать вам перевес. Вскоре империя сможет переправить к вам стотысячную армию. И это только пехота. Кавалерии будет меньше, поскольку её обязательно оставят на границе со степью. Но вам хватит и пехоты. Имперские легионы обучены так хорошо, что действуют, как один человек. Вы ещё не скоро добьётесь такого от своей армии. И оружие у них малость получше. Противиться их высадке будет сложно из-за прикрытия большим военным флотом.

— И сколько у нас времени?

— Высадиться они могут только поздней весной или летом. Этим летом они ещё не успеют закончить со степью и собрать армию, поэтому ждите вторжения через год, в лучшем случае — через два. Но я на вашем месте не рассчитывал бы на два года. Так что насчёт моего предложения? По-прежнему нет?

— Я подумаю, — мрачно ответил Сергей. — Время пока терпит.

— Подумайте, — согласился Зар. — И учтите, что горный хребет непроходим, и уйти через горы не удастся. Да и не ждёт вас там ничего хорошего. Вижу, что вам пока не до вопросов, поэтому благодарю за гостеприимство и прощаюсь.

— Серг, Зар сказал правду? — спросила Альда, когда ушёл отшельник.

— Если угрозы степи больше нет, то всё может быть, — сказал Сергей, обняв прильнувшую к нему жену.

— И что будем делать?

— Будем укреплять армию, только приложим к этому больше сил. Обязательно нужно поговорить с королём и герцогом Лантаром, а уже они пусть говорят с остальными. И надо будет связаться с Мехалом.

— С ним?

— Если верно то, что сказал Зар, нам с ним сейчас не до распрей. Скорее всего, придётся даже заключить военный союз и помогать друг другу. Только вначале надо попытаться всё это как-то проверить. Я ещё не интересовался, есть ли у нас хоть кто-то в империи. Знаю только, что нашим купцам нельзя выходить из зоны проживания, поэтому толк будет только от вербовки местных.

— Так мы не поедем завтра к Каришам?

— Ну почему же, — он поцеловал Альду и посадил себе на колени. — Съездим, конечно. Один день погоды не делает. Не сильно расстраивайся из-за того, что услышала. Это ещё недостоверно, а мы и на империю найдём управу. Полтора года — не такой уж маленький срок.

До обеда успели сходить на могилу Рона. У её изголовья высилась стела, выполненная в виде двух перекрещенных копий из гранита. Альда прильнула к поросшему травой холмику, а потом поднялась и молча ушла в замок. Вскоре приехала Лаша с пятью бойцами охраны.

— Мы не успеем за сегодня всё сделать, — сказала она Сергею, — так что вы завтра поезжайте сами. Головы зверей переправим сюда, чтобы они не задержали на обратном пути, а с собой возьмём только ту, которую муж подарил вам. А меха можно увезти сразу. Зимой от них будет больше пользы в Ордаге. Сегодня Свен всё упакует и договорится в деревне насчёт телег, а завтра перевезём.

После обеда Сергей сказал жене, что пойдёт смотреть замковую библиотеку. Ему не нужны были книги, просто хотелось обдумать всё услышанное, а для этого нужно было побыть одному. Чем дольше он думал, тем больше убеждался в том, что Зар прав. Не получится собрать такую армию, которая могла бы на равных противостоять легионам империи. Большинство герцогов будут ждать до последнего, а своих сил не хватит. Легионы нацелены на войну со степной конницей, поэтому наверняка хорошо защищены от стрел и имеют в своём составе много стрелков, а это значит, что может не сработать его основное преимущество в стрелках. Когда мысли обратились к истории родного мира, на ум пришли только греческий огонь и порох. Был ещё вычитанный из книги «Таинственный остров» рецепт изготовления динамита, но его высмеяла их химичка, сказавшая, чтобы они ни в коем случае не брались повторять. И вещества нужны чистые, и смесь надо охлаждать, и много других нюансов, несоблюдение которых приведёт к взрыву. На первый взгляд, порох был самым привлекательным решением, но он не знал, где взять много селитры. Не соскребать же её налёт с досок хлевов. Вроде ещё промывали всякую дрянь и выпаривали полученный раствор, но Сергей не знал подробностей. Не знал он и пропорций смеси, и то, какое дерево нужно пережигать на уголь. Вроде бы там не всякое подойдёт. С зажигательными смесями было полегче. Если где-нибудь есть нефть, её можно перегнать в горючку и мазут. Перегонка браги даст спирт. А бензин со спиртом — это коктейль Молотова! Можно ещё повозиться с самой нефтью. Кажется, в неё добавляли молотую серу и ту же селитру. Что-то он читал про греческий огонь, нужно только вспомнить. Интересно, есть здесь алхимики или нет? Он видел в кабинете профессора Кориса лабораторную посуду. Может быть, в Университете изучали химию? Когда поедет к Аленару, это надо будет выяснить. Кто ещё занимался химией, кроме аптекарей? Кое-что применялось при выделке кож и покраске тканей, те же квасцы. Но это на Земле, а здесь может быть по-другому. Одним словом, пока он знает слишком мало, чтобы что-то планировать. Нужно выяснить все возможности местных, а уже потом делать выбор.

Взяв с полки одну из лежавших на ней книг, он вернулся в комнату к жене.

К барону Кариш выехали сразу же после завтрака. Ехали верхом, взяв с собой Альберта и два десятка всадников охраны.

— Придумал что-нибудь? — спросила Альда, когда они выехали на дорогу, ведущую в имение барона.

— Мысли есть, — ответил Сергей, — но мне нужно много узнать, чтобы что-то решать. Когда вернёмся, поговорю с Джоком и буду собираться к Лантару.

— А можно мне с тобой поехать? Я уже устала тебя ждать. Если взять больше охраны, поездка будет безопасной.

— Не вижу причин тебе отказать, — ответил Сергей, — но ещё посоветуюсь с Джоком. Давай отложим эти разговоры до дома.

Альда поняла, что муж не хочет разговаривать при Альберте и замолчала.

Приезд гостей вызвал в замке переполох. Никому и в голову не могло прийти, что к ним пожалует сам герцог, а Альда была расстроена после вчерашнего визита отшельника и забыла о своём решении послать гонца предупредить Лаша о визите.

— Хочу сказать, что мой приезд вызван желанием познакомиться с друзьями жены, оказавшими много услуг ей самой и её отцу, — видя состояние хозяев, обратился к ним Сергей, — поэтому прошу вас быть с нами проще. Стол накрывать не надо, мы недавно позавтракали. А отобедать у вас не откажемся. Пока давайте где-нибудь сядем и поговорим.

Приняли их, как обычно, в большой гостиной. Поначалу хозяева робели, но Сергей забросал их вопросами и сам рассказал несколько эпизодов о своём военном походе, причём рассказывал с юмором, так что понемногу все успокоились. Незадолго до обеда он выразил желание поговорить с их управляющим.

— Уважаемый Сторн интересует меня только как мастер музыкальных инструментов, — объяснил он Каришам. — Альда, ты идёшь со мной? Тогда и подругу захвати, я вижу, что ей интересно.

При известии, что его навестил сам герцог, Сторн так разволновался, что Сергею пришлось отвлечь его от своей персоны, сразу перейдя к делу.

— У меня на родине существует музыкальный инструмент, подобных которому я здесь не видел, — сказал он мастеру. — Инструмент струнный, но звук извлекается не щипанием струны, а ударом по ней деревянного молоточка. Палец музыканта жмёт на пластинку, которая через рычаг ударяет по струне. Струн очень много, пластинок — тоже. Звук каждой следующей струны выше, чем у той, что до неё. Это достигается не только разной толщиной струн и их обмоткой, как в гитаре, но и разной длиной. Дайте лист бумаги, и я объясню подробно.

Объяснял он до обеда, но в итоге мастер загорелся идеей сделать новый инструмент, так что в этом мире со временем должно было появиться что-то вроде пианино. На обеде Сергей ел с большим аппетитом, нахваливая блюда. Когда уже заканчивали, он сказал Лашу:

— Я знаю цену дружбе и людям, которые не преследуют в ней своих интересов. Вы, барон, из таких. По крайней мере, вы себя так повели с семейством Буше. Скажите, что я могу для вас сделать, чем отблагодарить?

— Не могли бы вы, милорд, пристроить моего сына в армию? — спросил Лаш. — Не хочет он заниматься хозяйством и рвётся махать мечом, хоть ты его убей! Боюсь, что встрянет куда по молодости и пропадёт без толку.

— Могу забрать на обучение. Мне нужно много офицеров. Если согласен, пусть едет. Может хоть сейчас уехать с нами и переночевать в замке Буше. Мы выезжаем в Ордаг завтра утром.

— Поедешь? — спросил барон Хогана.

Тот не смог вымолвить ни слова, лишь кивнул.

— Ну раз так, собирайся, — сказал Сергей. — Подождём тебя и поедем.

Глава 17

— Что вы думаете по поводу моего рассказа? — спросил Сергей.

— У меня никого нет за проливом, — ответил Джок. — И дело не в том, что в империи трудно работать, просто она никого в этом смысле не интересовала. Это закрытое государство. Ко всем иностранцам относятся подозрительно и очень редко пускают во внутренние районы. Наши купцы живут в колониях в двух портовых городах и ведут в основном оптовую торговлю. Точно так же и мы не пускаем их купцов дальше побережья. Но это только официально, на самом деле за их передвижением никто не следит. Поэтому быстро я ничего не сделаю. У меня есть люди, знающие язык империи, и я могу отправить их на побережье, в имперские фактории, но это долгое дело. Завербовать сразу никого не получится, сначала нужно искать подходы. Да и что они могут знать, если больше чем полгода сидят у нас? Разве что выдадут тех, кто шпионит в пользу Империи, если такие есть. Нужно ждать тех, кто приплывёт летом, и самим кого-нибудь туда отправить. А по союзу королевств вообще ничего неизвестно, нет ни знания языка, ни связей.

— Если империя пойдёт войной, будет плохо, — мрачно сказал Севорж. — Они всё время с кем-нибудь воюют, так что армия должна быть сильной. Всё, что о ней можно прочитать, написано сто лет назад, да и верить этим книгам… По площади Империя раза в два больше всех наших королевств, по населению, наверное, тоже. И там всё в одном кулаке, не то что у нас.

— Жаль, но вы не сказали мне ничего нового, — Сергей ненадолго задумался, потом добавил: — Деваться нам с вами некуда, так что в случае нападения всё равно придётся драться. Поэтому нужно как можно больше узнать об империи и планах императора, усилить своё войско и искать союзников. Я с этим съезжу к королю и к Лантару, а с остальными пусть разговаривают сами.

— Вам не поверят, — покачал головой Севорж. — Да и тяжело им будет быстро усилиться после войны с Сотхемом.

— А нам с вами легко? — рассердился Сергей. — У нас ещё целых полтора года, за это время многое можно сделать. И не так уж сильно их потрепали. Но герцоги — это работа короля, а мы с вами давайте рассчитывать только на себя и на короля Мехала.

— Хотите заключить с ним военный союз? — спросил Лишней.

— Пока хочу только поставить его в известность о возможной угрозе, — сказал Сергей. — Предлагать союз рано. Пусть и Мехал попробует что-нибудь узнать. Он умный человек, поэтому должен встревожиться и принять меры. Даже если нападут только на нас, он будет следующей целью.

— А если не будет нападения? — спросил Севорж.

— А что мы теряем? — вопросом ответил Сергей. — Мы и так хотели создать сильную армию. Ну назовёт меня кое-нибудь паникёром, так я это переживу. И усилия людей барона тоже не будут лишними. Всё равно империя представляет угрозу для всех соседей, так что будет полезно знать, что в ней творится. Поэтому начинайте работать, а я попробую придумать кое-что ещё. Сегодня напишу письмо Мехалу. У вас будет надёжный человек для поездки в Сотхем?

— Найду, — ответил Джок.

— Завтра я думаю выехать к королю, а по пути навещу герцога Лантара и решу ряд других дел. Жена хочет съездить со мной. Какое у вас по этому поводу мнение, Джок?

— Поездка представляется мне безопасной, — ответил Лишней. — Возьмёте с собой, как обычно, полсотни человек охраны, а я выделю ещё двух волчар специально для герцогини. Сур не всех забрал для своего каравана.

— Теперь ещё один вопрос. Не слышали о людях, пытающихся превратить свинец в золото?

— Если вы, милорд, имеете в виду фальшивомонетчиков, то такие есть, — ответил Лишней. — Ловим и заливаем в рот тот свинец, который они покрывают золотом.

— А я только слышал последние сплетни о вашей жене, — засмеялся генерал. — О том, что она повсюду находит золото. Солдаты уже прозвали её Золотой.

— Да, я привёз из поездки довольно много золота, — сказал Сергей. — Большую его часть отдаю вам для армии. Казначею я сказал, так что пользуйтесь. Нужно хорошо подумать насчёт казачьих деревень, сколько их будет и где. И поищите тех инженеров, которые смыслят в метательных машинах.

Когда он вернулся с совещания в свои комнаты, Лани закатила скандал.

— То уезжал один, а теперь и Альду с собой забираешь, а я должна сидеть одна? Я тоже хочу с вами!

— Я не могу увезти вас всех, — отбивался Сергей. — Кто-то из семьи должен остаться. На этот раз хозяйкой остаёшься ты!

— Хозяйкой? Честно?

— Конечно, честно. Только всё равно нужно слушать дядю Джока.

— Вот ты какой! Какая же я хозяйка, если должна всех слушать?

— Не всех, а только Лишнея, ну и ещё Севоржа. Я тоже их слушаю. Давай ты не будешь на меня шуметь, а я тебе за это помогу написать ответ принцу?

— Ты мне обещал его написать, так что легко не отделаешься!

— Ну хорошо, обещаю, что, как только будет возможность, я тебя возьму. Рошти что-то говорил насчёт балов, так что я в этот раз постараюсь всё узнать.

— Правда? — Она бросилась обниматься. — Какой ты замечательный! Когда будем писать письмо?

— Сейчас напишу своё письмо, а потом займёмся твоим.

Письмо Мехалу получилось коротким. После положенных королю приветствий он написал:

«Не испытываю никаких сомнений в том, какие чувства Вы испытываете ко мне, тем не менее считаю своим долгом предупредить об угрозе, нависшей над нашими королевствами. По достоверным сведениям, в империи нашли способ справиться с набегами степных народов и освободили большие силы, которые думают использовать для завоеваний земель за проливом. Я считаю, что в этом случае и объединённые королевства не останутся в стороне. Они не смогут помешать своему врагу проводить политику захватов, но могут сами захватить часть нашей земли для собственного усиления. Я принимаю все возможные меры для увеличения своей армии и поиска союзников с целью противодействия таким планам. Вторжение должно начаться через полтора года поздней весной или летом. Надеюсь, что вы не оставите моё письмо без внимания и примите меры. Война с империей — это не наши с вами разборки, это гораздо хуже».

— Лани! — позвал он, приоткрыв дверь в гостиную сестры. — Я уже закончил. Давай своё письмо. Только договоримся, что пока я пишу, ты мне не мешаешь. Потом перепишешь по-своему.

Прочитав письмо принца, он хмыкнул, ненадолго задумался, а потом быстро написал:

«Приветствую, Ваше высочество! Благодарю за внимание, которое выразилось в присланных Вами портрете и письме. Посмотрев ваш портрет, мой брат сказал, что мы с вами сильно схожи характерами. Должна сказать, что портрет мне понравился качеством работы и тем, что на нём изображено. Письмо очень куртуазное, но было бы лучше, если бы Вы просто написали то, что думаете своими словами, а не под диктовку взрослых. Тогда в письме были бы Ваши мысли, а значит, и часть Вас самих. Пока же я получила просто вежливую отписку. Если я вас ещё интересую, надеюсь получить настоящее письмо. Если же нет, то не стоит переводить бумагу».

— Держи! — сказал Сергей, протягивая ей лист. — Как смог, так и написал. Если можешь, напиши лучше. Альда, завтра мы с тобой уезжаем. Карета сильно задержит, поэтому поедем верхом. Наденешь в дорогу костюм, но обязательно возьми несколько платьев, в том числе и парадное. И не забудь драгоценности. Будем по полной программе охмурять короля, который тебя ещё не видел. Лишней считает, что большой опасности нет, и выделяет тебе в охрану парочку своих громил. Придётся тебе потерпеть их присутствие. И давай возьмём с собой гитару.

— У короля большая семья? — спросила Альда. — Стыдно такого не знать, но он недавно был герцогом, а для провинциальной баронессы простительно не знать герцогских семей.

— У него жена, два сына и дочь. Ты у меня уже не провинциалка, а одна из семи высших дам королевства, поэтому Рашт даст тебе для изучения список всех герцогских семей.

— У меня собралась сумка украшений, и в ней есть очень приличные вещи. Думаю, что будет нелишним отобрать что-нибудь получше в подарок женщинам короля.

— Умница, я об этом не подумал.

— А зря! Женщины любят, когда им делают подарки, а ты за всё время сделал их только дважды! Подарил браслет и кинжал, да и то когда я не была замужем. А потом, видимо, решил, что я не сбегу и без подарков!

— И мне обещал меч и не привёз! — сказала Лани, всё слышавшая через приоткрытую дверь спальни. — Обидел собственную сестру!

— Исправлюсь! — пообещал Сергей. — Я вас завалю подарками с ног до головы, дайте только немного раскрутиться с делами.

На следующий день выехали сразу после завтрака. Погода для этого времени года стояла изумительная. Облака разошлись, и на голубом небе совсем по-летнему светило солнце. Ветер едва чувствовался, а когда тракт пошёл через лес, его не стало совсем, кроме рождённого скачкой. К полудню так потеплело, что многие расстегнули куртки.

Путешествующих было мало, поэтому без трудностей устраивались на постоялых дворах. Дождей не было давно, и тракт почти высох, так что двигались быстро. До бывшей столицы королевства добрались за пять дней.

Герцог Лантар, к которому из Дюже вернулся сын с семьёй, отдал ему свой дворец, а сам переселился в бывший королевский. Туда и поехали. У ворот их задержали, опасаясь без приказа впускать столько чужих бойцов, но вскоре прибежал секретарь герцога, и ворота поспешно отворили. Все сопровождавшие, кроме телохранителей Альды, пошли устраиваться в гвардейские казармы, а остальным выделили комнаты во дворце. Служанки разобрали одежду гостей и побежали приводить её в порядок. Заодно отдали в глажку два платья Альды.

— Посиди пока одна, — сказал Сергей, — а я поговорю с герцогом. Вы с ним увидитесь в трапезной. К тому времени платья уже должны быть готовы.

Аленар встретил Сергея, радостно улыбаясь.

— Честное слово, я по вам скучал, Серг! — сказал он, поднимаясь навстречу гостю. — А вы ещё сделали мне подарок, приехав с женой! Моя семья будет рада с ней познакомиться! Я знаю, что вы всегда заняты делом, поэтому вряд ли потратили столько дней на дорогу, чтобы мы с вами увиделись. Есть что-то важное?

— Есть, — ответил Сергей. — Мне приятно с вами увидеться, Аленар, но вы правы в том, что я в первую очередь приехал по делу. Надеюсь, что когда-нибудь наступят такие времена, когда мы с вами будем ездить друг к другу просто так, чтобы повидаться. Но мой приезд не из таких.

— Садитесь и рассказывайте, что у вас за дело, из-за которого нужно путешествовать в такую погоду.

— С погодой нам повезло. А дело у меня такое. Помните, у нас с вами шёл разговор, в котором я сказал, что империи должны расширяться? Так вот, очень похоже на то, что наша империя решила заняться этим увлекательным делом. И расширяться она будет за счёт нас с вами.

— Откуда такие сведения? — нахмурился Аленар.

— У моей жены неплохие отношения с одним из Высших, вот он меня и просветил, а ему эту новость передал собрат из империи. Их эта война не устраивает, поскольку слишком сильно меняет мир. Они боятся, что объединённые королевства отреагируют на усиление своего давнего врага тем же самым, начав вторжение на наш материк. А закончиться это может общей свалкой. Нас с вами не устраивает ни один вариант за исключением того, что они передерутся у себя. Но я бы на такое не рассчитывал.

— А кочевники?

— На них нашли управу.

— Если так, то всё действительно плохо. И когда?

— Через полтора года. Скорее всего, в начале лета.

— Пробовали проверить?

— Как я сейчас проверю? Нацелил на это свою службу безопасности, но результаты будут в лучшем случае только в конце лета или осенью.

— Что думаете делать?

— То, что и делал. К этому лету у меня должно быть двадцать тысяч воинов, к следующему — тридцать. Больше я не смогу увеличивать армию. Есть ещё идеи, но выйдет что-нибудь или нет, пока сказать трудно. Перед отъездом отправил письмо Мехалу.

— Умно. Если всё действительно так, как вы сказали, у нас с Сотхемом будет общая судьба. Может быть, угроза войны с империей прекратит наконец нашу междоусобицу.

— Я с большим удовольствием воевал бы с Мехалом, — невесело пошутил Сергей. — Можно собрать бойцов не меньше, чем их выставит империя, но вместо разбитых легионов прибудут другие, пусть и не сразу, а у нас с вами в этом меньше возможностей. К тому же трудно убедить всех герцогов в своей правоте, а если они соберутся, то опять каждый будет править своим войском. Знаете, что мне сказал Высший? Что я зря вмешался в войну и разбил Мехала. Он мне аргументировано объяснил, что если бы не моё вмешательство, то через два-три года на месте четырёх слабых королевств было бы одно сильное, способное потягаться с империей. Правда, все герцогские роды при этом вырезали бы, но это малая плата за безопасность остальных.

— Они дождутся, что так и будет, — хмуро сказал Аленар. — Не Мехал всех вырежет, так империя. Высшему безразлично, кто из нас останется, не безразлично нам с вами. Вы едете от меня к королю?

— Да, съезжу к Рошти. Но сначала надо будет сходить в ваш Университет. Он по-прежнему закрыт?

— Мне, Серг, пока не до Университета, я о нём вообще забыл. Если останемся в живых, надо будет, конечно, открыть. А что вам от них нужно?

— Хотел попробовать сделать сильное оружие, но для него нужны кое-какие материалы. Я не знаю, где их достать, а в Университете могут знать.

— Если они вам помогут, я не буду тянуть с открытием, так им и скажите. Что за оружие?

— Жидкие смеси, которые легко воспламеняются и горят сильным огнём. Их можно распылять, получая огромный, всё сжигающий огненный факел, или забрасывать с помощью метательных машин во вражеские ряды в керамических сосудах. Доспехи от них не спасут.

— Сильное оружие! — уважительно сказал Аленар. — Легионы воюют плотным строем, поэтому им будет трудно укрыться от огня. Занимайтесь, Серг, и если будет нужна помощь, обращайтесь. Помогу всем, чем смогу. И своё войско я приведу вам. Правда, бойцов в нём будет в лучшем случае тысяч шесть.

— Было бы неплохо убедить хотя бы Рошти и Лазони, на остальных у меня надежды мало.

— Ладно, идите за женой. Сейчас должны подать сигнал к обеду.

— Почему женщину так преображает наряд? — задумчиво сказал Сергей, любуясь женой, которая встретила его в парадном платье. — Когда ты такая, твоя красота бьёт по мозгам. Боюсь, что мне придётся бороться за тебя всю жизнь, отбиваясь от тех, кому ты разбила сердце.

— Я потому и выбрала герцога, что у него больше возможностей отбиться, — пошутила Альда. — Меня будут сегодня кормить? А то сейчас начну кусаться!

— Я за тобой и пришёл, чтобы отвести в трапезную. Давай руку, голодная!

— Я вас такой ещё не видел! — восхищённо сказал Аленар, приветствуя Альду. — Эх, был бы я лет на двадцать моложе!

— Вот-вот, — сказал Сергей. — Встретили мы по пути сюда несколько таких, которые моложе. Наверное, так до сих пор так и стоят в коридоре, давясь слюной.

— Я после дороги тоже давлюсь слюной, и умираю от голода, — засмеялась Альда. — Вы ещё немного поговорите о моей красоте, и муж станет вдовцом.

— Всё, садимся за стол! — сказал Аленар. — За вами поухаживать?

— Спасибо, герцог, но я сама, — ответила Альда. — Вы, главное, не мешайте мне есть. И не обращайте внимания на мои манеры. В провинции ещё не то можно встретить.

— Вы прелесть! — расхохотался хозяин. — Всё, молчу. Серг, вы тоже проголодались? Берите эту оленину, она просто тает во рту. Мне достался повар Андре, он бесподобно готовит мясо.

Когда все поели, Сергей решил съездить в университет.

— Герцог, — сказал он Аленару, — оставляю вам свою жену. Не насовсем, а на время. Вы можете, как хотели, познакомить её со своей семьёй, а мне нужно съездить к одному из профессоров. Вы не одолжите карету и двух гвардейцев, чтобы я не дёргал своих людей?

— Могли бы и не спрашивать, — ответил Аленар. — Сейчас распоряжусь.

— С Альдой поедут два телохранителя, — предупредил Сергей. — Это люди барона Лишнея. Вид у них страшноватый, но каждый стоит пятерых ваших гвардейцев. Без них я жену никуда не отпускаю.

— Поезжайте, Серг, и ни о чём не беспокойтесь, — сказал Аленар. — Возьмём мы ваших ухорезов.

От дворца герцога Лантара до дома профессора Кориса карета доехала минут за двадцать.

— Подождёте меня здесь, господа, — сказал Сергей двум конным гвардейцам.

Пришлось долго стучать, прежде чем приоткрылась дверь и выглянул сам профессор. Сначала он посмотрел на стоявшую у его дома карету с гербом герцога Лантара и гвардейцев и только потом перевёл взгляд на стоявшего рядом Сергея.

— Где-то я вас видел, — задумчиво сказал Корис. — Конечно, герб! Что вас привело ко мне на этот раз, барон?

— Перед вами герцог Аликсан, — крикнул один из гвардейцев. — Он гость нашего герцога и должен получить с вашей стороны всё возможное содействие!

— Не обращайте внимания на титул, профессор, — тихо, чтобы не слышали гвардейцы, сказал Сергей. — Мне очень нужна ваша консультация. Герцог обещал, что если мне помогут, то он раньше откроет Университет.

— Конечно, конечно, — засуетился Корис. — Проходите, ваша светлость, прошу вас!

В своём доме профессор немного успокоился, а когда разговор зашёл о науке, он и вовсе перешёл на привычную манеру разговора. Выяснилось, что алхимии в королевствах не было, была химия. Науку о свойствах веществ, куда входили элементы физики и большой набор химических реакций, преподавали в Университете пять профессоров, в том числе и Корис. Эта наука не была здесь чисто академической, отдельные вещества, полученные с её помощью, применялись аптекарями, красильщиками и ювелирами.

— Вообще-то, я не большой любитель со всем этим возиться, — признался Корис. — Раньше приходилось работать со студентами в лаборатории Университета, а дома я этим не занимаюсь. Почти всё сильно воняет и портит мебель. Но у нас есть профессор Дальнер, которого хлебом не корми, дай только посидеть над колбами. Думаю, что он как нельзя лучше подойдёт для ваших целей. В последнее время у Дальнера не было учеников, поэтому он испытывает материальные затруднения.

— И как мне его найти? — спросил Сергей.

— Он живёт рядом, — ответил Корис, — через дом от меня. Подождите, я надену куртку и вас провожу. Он может не открыть незнакомому человеку.

Дом профессора Дальнера был меньше дома Кориса и выглядел таким же неухоженным, как и его хозяин.

— В наше время никого не интересует чистая наука, милорд, — говорил Сергею профессор, ведя его по скрипучей лестнице в комнату, которая у него служила гостиной.

Корис, познакомив их, решил, что теперь коллега сам разберётся с нуждами герцога, и вернулся в свой дом.

— Меня, профессор, тоже не слишком увлекает чистая наука, — сказал ему Сергей. — Я к вам попал из другой части мира. У нас многое устроено по-другому и то, что вы называете чистой наукой, сплошь и рядом используется в жизни. Правда, знаем мы намного больше вас. Я выучил ваш язык, но не знаю, как на него перевести названия нужных мне веществ. Многие из них очень похожи по своим свойствам, а я ещё из-за возраста учился очень недолго. Скажите, вы сильно привязаны к столице? Как смотрите на то, чтобы переехать ко мне и создать большую лабораторию? У вас не будет недостатка в деньгах и помощниках. Я поделюсь с вами своими знаниями, а вы мне поможете своими.

— И в чём вам нужна помощь? — заинтересовался профессор.

— Я открою секрет, о котором нужно молчать. Через полтора года у нас будет война с империей. Если мы её проиграем, привычный мир рухнет. В лучшем случае нас только ограбят и лишат многих прав, в худшем — станем рабами. У нас не получится выиграть войну мечами. Имперцы более организованы и сплочены, у них огромная армия и намного больше ресурсов. За оставшееся время мы просто не сможем собрать, вооружить и обучить нужное количество людей. Спасение должна дать ваша наука.

— Чем же могут помочь мои колбы и реторты? — растерялся профессор. — Я готов помочь, но не знаю…

— В Университете большая лаборатория? — спросил Сергей.

— Да, немаленькая, — ответил профессор, — Много посуды и аппаратов, да и разных веществ собрали немало. Уже несколько лет никто этим не пользуется, кроме меня.

— Тогда давайте договоримся так. Ваш герцог даст рабочих и телеги с возницами, а вы погрузите в них всё, что есть в лаборатории Университета. Я скажу, чтобы привезли солому для перекладывания стеклянной посуды. Не забудьте взять с собой нужные книги. Я дам задание их переписать, а взятые вернём обратно. Найдите двух неглупых студентов, которые согласились бы за приличное вознаграждение поработать у меня и поучиться у вас. Их мы отправим ко мне с обозом, который будет добираться дней пятнадцать, а вас привезут в карете. В этом кошеле сотня золотых, завтра вам передадут ещё столько же. На первое время должно хватить. У вас нет возражений? Тогда я уезжаю, а вы готовьте те вещи, которые хотите взять с собой. А завтра с утра ищите студентов и идите с ними к лаборатории. Аванс студентам заплатит мой человек, так что вам не придётся на них тратиться. Скажете, что за декаду каждый из них будет получать по пять золотых. Если не найдёте желающих на эту сумму, увеличьте её вдвое.

Жену Сергей нашёл во дворце, памятном ему по прошлым посещениям Лантара. Она о чём-то оживлённо беседовала с женой сына Аленара и их дочерью. Сам молодой герцог сидел здесь же вместе с отцом и время от времени бросал на гостью заинтересованные взгляды, стараясь это делать не слишком откровенно, чтобы не привлечь внимание жены.

— Нашли то, что искали? — спросил Аленар, после того как Сергей поздоровался с его сыном.

— Сразу трудно сказать, — ответил он. — Мне нужно работать, и я нашёл тех, кто может помочь в этой работе, но нужно ограбить ваш Университет. Позже я пришлю достаточно денег, чтобы они могли всё восстановить. А к вам будет просьба помочь в следующем…

Когда Сергей договорился насчёт обоза, он подошёл к женщинам и для приличия немного с ними поболтал, после чего гости вместе с Аленаром сели в карету и отбыли к нему во дворец.

— Коннеры сейчас в столице? — спросил Сергей. — Хотелось бы с ними увидеться.

— Вам не повезло, — ответил Аленар. — Рон занят набором солдат в мою армию, а Инна на днях уехала к нему. Вы когда собираетесь выехать?

— Оставлю своего человека, который поможет профессору отправить обоз и отвезёт его самого, а с остальными выедем завтра, сразу же после завтрака.

Остаток дня провели с герцогом в малой гостиной. Несмотря на двадцать лишних лет, всё внимание Аленар уделил Альде. Девушка его очаровала, а когда Сергей сходил за гитарой и она спела несколько его песен, старик был сражён наповал.

— Я не знаю, в чём причина, но вы, Альда, действуете убийственно на всех мужчин, — заявил он. — Красивых женщин много, есть и красивее вас, поэтому дело не в красоте, вернее, не в ней одной. Я завидую Сергу и боюсь за него. Моя зависть не навредит, но найдётся немало мужчин, которые пойдут на многое, лишь бы заполучить вас себе. Будьте осторожны.

— То же самое говорил Зар, — сказала Альда после ухода Аленара. — Любовь ко мне может принести тебе много неприятностей.

— Пусть так, — ответил муж. — За счастье нужно платить, за любовь — драться, а любимую женщину надо защищать от всех напастей мира!

Выехали на следующее утро и два дня двигались по тракту без каких-либо происшествий. На третий день начала портиться погода. Пошёл моросящий, по-зимнему холодный дождь, который к вечеру усилился.

— В нём останавливаться не будем, — сказал Сергей, когда показался трактир. — Где-то здесь должен находиться замок барона Гарда. Он примкнул к королевской армии, когда она прорывалась под Дарком, а потом воевал вместе с нами до самого конца. У нас сложились дружеские отношения. Жаль, что он покинул армию и уехал к Рошти, но, когда прощались, приглашал к себе, и сейчас мы воспользуемся приглашением. Ольг, спроси у хозяина, как проехать к барону.

Один из гвардейцев спешился и, отдав повод коня товарищу, вошёл в трактир.

— Вы были правы, милорд, сказал он герцогу, когда вернулся. — Замок совсем рядом. Надо ехать по тракту и свернуть вправо на просёлочную дорогу. Она доведёт до замка.

Минут через пять скачки увидели дорогу и по ней очень быстро добрались до небольшого замка. Окружавшие его деревья почти полностью скрывали низкие стены, над которыми возвышались четыре башни.

— Как можно не вырубить деревья? — удивился ехавший рядом с Сергеем гвардеец. — В этом замке можно по их веткам перелезть через стены. Да и не видно ничего. За деревьями к замку можно подвести целую армию.

— Гэл Гард очень умный человек и опытный воин, — сказал ему Сергей. — Раз не вырубил деревья, значит, они ему не мешают.

Они не подъехали к замку и на сотню шагов, как в нём гулко залаяли собаки. Когда приблизились к воротам, рядом с ними отворилась небольшая, окованная бронзой дверь и к ним вышел закутанный в плащ стражник.

— Дозвольте узнать, кто и по какой надобности пожаловал к господину барону? — спросил он, оглядывая кавалькаду.

— Его хочет навестить герцог Аликсан с супругой, — ответил один из гвардейцев. — Мы их сопровождаем.

— Милости просим! — засуетился стражник. — Сейчас откроем ворота, только вам всем нужно спешиться, а то не пропустят собаки. За воротами сразу же идите налево, к конюшне. Извиняйте, но у нас только один конюх, а вас вон сколько. Собак не бойтесь: они только не пустят вас одних к замку. А я сейчас предупрежу господина барона о гостях.

Увидев собак, Альда поняла, почему в воротах так мало стражи. Эти псы были родными братьями тех, которые остались в усадьбе Газлов. Только там их было двое, а здесь — больше десятка. Сергей с Альдой и её телохранители отдали своих лошадей гвардейцам, а сами остались дожидаться хозяина. Ждать пришлось недолго: не успели гвардейцы расседлать лошадей, как к конюшне уже спешил барон в сопровождении встретившего их стражника.

— Рад вас видеть, герцог! — закричал он ещё издали. — Это ваша жена? Что же это, миледи, муж вас не бережёт, а возит в такую погоду? Быстренько идите за мной. Ваши вещи принесут позже. Мирн, отведи господ гвардейцев в казарму и распорядись насчёт ужина.

Глава 18

— Вы можете сказать, милорд, по какой причине едете к королю в такую пору? — спросил Гэл.

Сергей уже умылся, сменил одежду и теперь сидел вместе с хозяином в его кабинете, дожидаясь, пока приведёт себя в порядок жена, в помощь которой дали двух служанок.

— Для вас, Гэл, наедине я просто Серг. А для визита к Рошти у меня есть серьёзные причины. Можно узнать, чем вызван ваш вопрос? Только погодой? Так до сегодняшнего дня она была нормальной.

— Не погодой, — ответил барон. — Вам опасно появляться у Рошти. У нас большие изменения, и не в лучшую сторону. Я хотел вам написать, но позже. Кто мог знать, что вы пуститесь в дорогу в преддверии зимы? Я думал, что вы это сделаете весной.

— А что у вас случилось?

— Вы зря отказались от короны, Серг! По вашему мнению, Рошти для неё подходил лучше. Вы ошиблись. Он был неплохим герцогом, а как король никуда не годится! Рошти получил из ваших рук провинцию и корону. Вы рассчитывали на благодарность? Если так, то зря. Его угнетает зависимость от вас, а ваши успехи вызывают зависть. И эти чувства в нём умело усиливают. Лантар разогнал прежний королевский двор, и половина тех лизоблюдов, которые в нём были, перебрались к Рошти. Они плохо действуют на самого короля и на его старшего сына. Попробуйте поставить себя на его место, и вы поймёте. Вам завидует не только он. У вас три провинции и такая огромная армия, какой нет больше ни у кого. Вы прославились в войне и заработали на ней огромные деньги. А теперь, оказывается, у вас ещё красавица-жена, при взгляде на которую…

— Когда вы успели её рассмотреть? — сердито спросил Сергей. — Что можно было увидеть в мокрой и грязной девушке?

— У меня большой опыт, а мокрая одежда на девушке мешает только ей самой. Для мужского глаза…

— Давайте пока оставим мою жену и вернёмся к Рошти. Что вы можете сказать о нём конкретно?

— В его окружении и среди друзей старшего принца в открытую ведутся разговоры о том, что герцог Аликсан слишком много получил. В ваш адрес допускаются оскорбительные выпады, который Рошти не пресекает, хотя обязан. С чем бы вы к нему ни ехали, вы делаете это зря.

— Считаете, что для меня есть опасность?

— А вы подумайте сами. По-вашему, нормально, когда вассал в два раза сильнее короля? То, что вы верный вассал, в расчёт не берётся. У вас нет наследника, поэтому вся ваша сила держится только на вас самих. Стоит вам погибнуть, как все ваши земли разберут, золото — тоже, да и на армию найдётся хозяин. Вашу сестру ради приличия куда-нибудь пристроят, да и жену не оставят вниманием.

— Дуэль?

— Дуэль или удар ножом — какая разница, когда на кону три провинции и миллионы? И армия, с помощью которой можно навести в королевстве нужный тебе порядок. А вы ещё тянете туда жену. Используя её, очень легко найти повод для дуэли. Вас поставят в такое положение, что вы сами вызовите. Я помню, что вы мастер меча, но на любого мастера может найтись другой. Вы давно в последний раз брали в руки меч?

— Со времени окончания войны как-то не доводилось.

— А при дворе есть забияки, которые не выпускают меч из рук.

— Спасибо за то, что предупредили, я приму меры. А ехать всё-таки нужно. Да и не могу я повернуть в дне пути от столицы и поехать обратно. И жену нигде не оставлю. Уже завтра при дворе все всё узнают. Двор — ладно, но слухи пойдут по всему королевству, а я не настолько силён, чтобы наплевать на то, что обо мне говорят.

— Может, мне поехать с вами?

— Спасибо, Гэл, но у меня с собой достаточно людей. Я уже придумал, что делать. Пусть мне после ужина принесут бумагу и перо.

— Не поделитесь, что вы задумали?

— Хочу не оставить Рошти ни малейшего шанса.

— С помощью бумаги?

— Именно. Давайте, Гэл, я не буду ничего говорить по поводу моей затеи. Могут узнать о том, что я у вас останавливался, и тогда вы с лёгким сердцем поклянётесь, что не были в курсе моих намерений, а просто оказали гостеприимство. Вам нет смысла из-за меня ссориться с Рошти. У вас ведь теперь семья? Или нет? Вы ведь вроде собирались жениться?

— Я женился. Вот появится ваша жена, и пойдём ужинать, тогда я познакомлю вас со своей. Так что за дело у вас было к Рошти?

— Почему было? Оно у меня и сейчас есть. Хреновое дело, Гэл. Через полтора года на нас навалится империя, а у нас опять затеваются дрязги. Хоть действительно становись королём, если этот проклятый трон так действует на всех местных!

Женой Гэла оказалась очаровательная маленькая брюнетка, весёлая и, как показало общение, умная не по годам. За ужином долго разговаривали, а когда поели и ушли в гостиную, Альда принесла гитару, и они с Сергеем исполнили несколько песен, совершенно очаровав хозяев и необычным звучанием инструмента и волнующими чужеземными мелодиями, так непохожими на всё слышанное раньше.

— Где можно купить такой инструмент? — спросил Гэл. — Я бы хотел приобрести для жены.

— Я сделаю заказ мастеру, — пообещала Альда, — только не уверена, что буду у него раньше весны.

— Я буду раньше, — сказал Сергей. — Есть мысли, как использовать твой замок, поэтому я через пару декад увижу мастера. Нужно заказать и для себя, а то собирался сделать оркестр, а руки не доходят. Так что будет вам гитара, Олия.

После того как Сергей с Альдой ушли в выделенные им хозяевами комнаты, он сел за написания писем. В первом было написано:

«Генералу графу Лансу Севоржу и барону Джоку Лишнею. В случае получения вами известия о моей смерти или пропаже приказываю направить армию для захвата домена короля Георга Рошти. Все члены его семейства и он сам должны быть захвачены и казнены. На престол следует короновать мою сестру Лани Аликсан. До достижения ею совершеннолетия вы оба должны её опекать и управлять королевством. Любые возмущения и протест со стороны герцогских семей должны игнорироваться, а неповиновение — подавляться. Всемерно увеличивайте армию, используя возможности двух королевский провинций, и силой заставьте делать то же самое остальных герцогов. В случае моего отсутствия это единственный путь создания силы, способной на равных бороться с империей. Содержание этого письма должно держаться в секрете от моей сестры до момента коронации. Герцог Серг Аликсан».

Во втором письме было написано:

«Ланс! Существует опасность того, что Рошти попытается со мной расправиться. Причина в том, что его угнетает зависимость от сильного вассала и грызёт чувство зависти. Его старший сын, как мне сообщили, испытывает ко мне схожие чувства. Я подстраховался и принял меры, но всякое может случиться. Я оставляю в столице Рошти двух гвардейцев отдельно от остальных. Если всё же случится плохое, они вам сообщат. В этом случае ваши действия должны быть такими. Оставьте в Ордаге две тысячи солдат, а с остальными двигайтесь к королевским провинциям. У Рошти сейчас всего тысяч семь бойцов, а у вас будет в два раза больше. Сомневаюсь, что в драку вмешается кто-либо из герцогов. Я думаю, что, используя лучшую выучку войск и превосходство в стрелках, вы без сложностей и больших потерь займёте провинции. Мать Рошти и его сестру трогать не нужно, но всю мужскую часть этого семейства необходимо уничтожить. Коронуете мою жену, если она будет жива и свободна, а если нет, то Лани. В этом случае вам с Лишнеем придётся опекать её три года и всё это время управлять королевством. Лантар вас поддержит во всём. Если будет открытое неповиновение, безжалостно подавляйте и захватывайте провинции. Чем больше земель захватите, тем большую армию сможете собрать. Предвижу, что кроме Лантара поддержку окажет только Лазони, а остальных придётся давить. Если я не смогу реализовать свои задумки, это единственный способ собрать сильную армию и сражаться с Империей на равных. Направьте послов в Барни и Дюже с предложением военного союза. Если захочет присоединиться Мехал, не отталкивайте. Пока ничего не случилось, Лани письмо не показывайте. Если что, не держите на меня зла. Ваш друг Серг».

— Альда, — позвал он жену, — подойди, пожалуйста, есть разговор. Дело в том, что я ошибся в Рошти. Он мне нравился и обладал большим авторитетом среди других. Я и подумал, что он будет неплох в качестве короля.

— А он оказался плох? Это тебе Гэл рассказал? И чем это может нам грозить?

— Если верить барону, меня попробуют прикончить. По закону, если нет наследников, нового герцога должен назначить король. Думаю, что он не станет никого назначать и возьмёт всё себе. Я не исключаю того, что его старший сын захочет забрать тебя. С такой силой он может придавить остальные герцогские роды и править так, как в Сотхеме правит Мехал.

— Так, может, никуда не ехать?

— Поздно! Многие уже знают, что я направился к Рошти и должен вот-вот быть у него. И если я сейчас убегу… Одним словом, это не лучший вариант. Но если бы не было подстраховки, то я так и сделал бы. Глупо самому совать голову в петлю.

— Что за подстраховка?

— Я написал два письма. Одно завтра утром отправлю Севоржу, второе возьму с собой, как якобы его копию. Если меня прижмут, я покажу его королю. Прочитай это письмо.

Альда быстро прочитала короткий текст.

— Это реально? — спросила она мужа.

— Абсолютно, — заверил её Сергей. — Севоржу не составит большого труда захватить обе провинции Рошти, а Джоку — разыскать его семейство. Сестру они тоже коронуют. У вас такое не принято, но всё когда-нибудь случается в первый раз. Женщины могут управлять королевством не хуже мужчин, особенно такая умница, как Лани. И Рошти не может этого не понимать. Я уверен, что он напугается.

— А второе письмо?

— Прочти.

— Ты всё-таки не уверен, что твой план сработает! — сказала она, прочитав письмо Севоржу. — Иначе не стал бы прощаться!

— Кроме логики и расчёта существуют ещё и такие вещи, как случайность, — объяснил он, — поэтому, хоть я и уверен в собственной безопасности, всё-таки предлагаю тебе уехать вместе с гонцом. Возьмёшь своих телохранителей и ещё несколько гвардейцев в придачу. А я скажу, что тебе надоела осенняя дорога.

— Я не уеду!

— Можешь объяснить почему?

— Если ты всё правильно рассчитал, то и для меня не будет опасности, а если нет и тебя убьют — зачем мне жизнь? Убивать меня никто не будет, попробуют использовать, а в парадном платье можно много чего спрятать, например, две перевязи с метательными ножами. Тебе не говорили, как я умею ими пользоваться? Так что, возможно, Севоржу не придётся гоняться за Рошти. Хотя я всё-таки советовала бы повернуть коней.

— С Рошти всё равно придётся разбираться и делать это на его территории. И обязательно нужно поговорить насчёт угрозы империи.

— Ты бы мог отправить ему письмо, как отправил Мехалу.

— Герцог не должен бояться своего короля, а если испугался, значит, задумал недоброе и замысел открылся. Понимаешь? Если я сейчас поверну, это представят, как бегство. О его отношении ко мне знают немногие, а о том, что он мне обязан короной, знают ещё меньше. Да и не так уж много известно жителям серединной части королевства и западных провинций о моей роли в войне.

— Поступай, как знаешь, только я еду с тобой! Хорошо, что ты взял меня в эту поездку!

— Жаль, что у нас пока ничего не получилось с ребёнком! — с прорезавшейся тоской сказал Сергей. — Сидела бы ты дома и вынашивала сына, и мне было бы легче принимать решения.

— Почему сына, а не дочь? — спросила Альда, украдкой смахнув слёзы. — Ты не хочешь девочки или дело в отсутствии наследника?

— Я от тебя с радостью приму и дочь! — сказал Сергей, обнимая жену. — Не смей плакать! А о мальчике сказал из-за законов наследования. Если он будет, у вас ничего не смогут отнять на законном основании.

Утром от кавалькады отделились трое гвардейцев и помчались прочь от столицы короля.

— Шевалье! — обратился Сергей к начальнику своей охраны. — В столице для меня может быть опасно. Отдайте эти кошели двум своим людям. Пусть поселятся отдельно от остальных. Если со мной что-нибудь случиться в королевском дворце, вас могут задержать, а вот их не задержат. Пусть в таком случае скачут домой и обо всём доложат генералу Севоржу. Только предупредите, чтобы сдуру не попёрлись на тракт, там наверняка будут проверки. Пусть объедут столицу просёлочными дорогами или лесом, а уже потом едут трактом. Вам всем тоже нет смысла рисковать. Расселите людей так, чтобы их при необходимости можно было быстро собрать, а мне выделите два десятка бойцов. Этого вполне достаточно.

Когда из-за поворота дороги показалось предместье Дальнеи, от отряда отделились два десятка бойцов, которые сменили гвардейские куртки на другую одежду, и первыми въехали в столицу. Выждав некоторое время, за ними двинулись остальные. Задержек на воротах не было. Узнав, кто приехал к королю, стражники отдали герцогу честь, а старший караула предложил провожатого.

— Спасибо, сержант! — поблагодарил один из гвардейцев. — Я здесь когда-то служил, и ещё не всё забылось.

Пока добирались до дворца, опять полил утихший было с ночи дождь, поэтому знавший дорогу гвардеец пустил коня вскачь, а остальные тоже торопили коней, стараясь не отстать и при этом не сбить никого из торопливо перебегающих улицы горожан. Возле ворот случилась небольшая заминка, пока караульные искали отошедшего куда-то офицера. Когда его нашли, ворота распахнули, и один из солдат побежал впереди кавалькады, показывая дорогу к конюшням. Конюхов у короля было достаточно, поэтому никто из прибывших с конями не возился, сняли сумки и пошли за слугой, который повёл их к громаде дворца. Всех поселили рядом, только Сергею с женой выделили более просторное и богато обставленное помещение и прислали служанок. Во дворце уже позавтракали, поэтому всем принесли только вино и холодные закуски и предупредили, что через четыре свечи будет обед. До обеда успели помыться и переодеться в чистое. Сергея с Альдой не пригласили на обед к королю, а богато сервировали стол в общей трапезной и никого туда не пускали, пока они не закончили есть. Через полчаса после обеда в их двери кто-то постучал.

— Войдите! — крикнул Сергей, и на разрешение вошёл невысокий пухлый мужчина в богато шитой золотом одежде.

— Приветствую, ваша светлость! Моё почтение, герцогиня! — сказал он, отвесив низкий поклон. — Я министр двора и церемоний его величества Георга Рошти граф Элер Баор.

— Я знал одного Баора, — сказал Сергей, кивнув в ответ. — Добрый воин. Тоже в графском достоинстве, а звали Родеком. Не родственник?

— Племянник! — просияв, ответил граф. — Я прибыл, ваша светлость, узнать о цели вашего визита.

— Цель одна, граф, — ответил Сергей. — Мне надо встретиться с королём и поговорить с ним по важному делу. И желательно это сделать как можно быстрее.

— Я передам его величеству, — сказал граф. — Надеюсь, что он примет вас в ближайшие дни.

— Меня это не устроит, — покачал головой Сергей. — Я не какой-нибудь проситель, чтобы дожидаться его милости, а герцог королевства, на плечах которого ответственность за судьбы многих людей. Я не собираюсь столько времени пользоваться вашим гостеприимством, и, если меня не примут сегодня или завтра, мы покинем дворец, и свои вопросы я буду решать уже сам.

— Я доложу и об этом, — сказал граф. — Поймите, ваша светлость, что я не решаю такие вопросы. Должен вас предупредить, что если вам назначат аудиенцию, то приходить к королю с оружием запрещено.

— Что за новости? — удивился Сергей. — На короля были покушения?

— Насколько я знаю, ничего такого не было. Это его новый указ, по которому право посещения короля с оружием даётся им самим очень узкому кругу лиц. Вы, милорд, к сожалению, в списках не значитесь.

— А что считается оружием? — спросила Альда.

— Для вашего мужа, миледи, это меч. Кинжал он может носить.

— А для меня?

— Что для вас? — не понял граф.

— Что будет считаться оружием для меня, если я вдруг захочу навестить его величество?

— О дамах в указе ничего нет.

— Значит, я могу явиться к нему со своим любимым луком?

— Зачем вам лук? — вытаращился на неё граф.

— Альда, перестань, — остановил жену Сергей. — Завтра утром мы с тобой уезжаем. Отсутствие уважения — достаточный повод. Завтракать не будем, а то съедим ещё что-нибудь несвежее перед дорогой. Так что можешь складывать вещи. Справишься без прислуги? Вот и отлично. У вас всё, граф? Тогда прощайте, у нас сегодня был тяжёлый день и хочется отдохнуть.

— Как ты думаешь, что они теперь будут делать? — спросила Альда, когда ушёл министр.

— Думаю, передадут, что аудиенция мне назначена на завтра, и король не возражает против оружия. В списки, если они вообще существуют, внести недолго. А ты готовься к смотринам.

— Каким смотринам? — не поняла Альда.

— Когда мы прибыли, да и на обеде тоже, общались только со слугами, поэтому тебя не видел никто из местных прожигателей жизни, а теперь с подачи графа узнают все. По-моему, он тот ещё сплетник. Так что во время променада на ужин в коридорах наверняка соберутся зрители.

— Одеть парадное платье?

— Это будет перебор. Одень платье, которое лежит в сумке. Оно будет получше того, которое на тебе сейчас. Уже пора звать служанок. Платье нужно разгладить, а тебе — сделать высокую причёску, чтобы открыть шею и плечи.

Сергей угадал: когда они направились в трапезную, на всём немалом пути то и дело попадались придворные, которые прогуливались в одиночку и небольшими группами. Сергей с Альдой шли, демонстративно не замечая любопытные взгляды и перешёптывания за спиной. Стол для них был уже накрыт.

— Когда ты говорил о завтраке, действительно думал, что нас могут отравить? — тихо спросила Альда, занимая своё место.

— Если бы мы собрались уехать и король не знал содержание письма, то очень может быть. Мало ли что может случиться с людьми в дороге? А если мы задержимся, то можешь есть спокойно. Так рисковать не станут и найдут что-нибудь другое, что не бросит тень на королевский дом.

Когда они поели и покинули трапезную, в коридоре уже дожидался граф Баор.

— Ваша светлость! — обратился он к Сергею. — Все вопросы улажены. Вам назначена аудиенция на завтра, сразу же после завтрака. Как только его величество будет готов принять, вас известят. И меч можете оставить при себе, этот вопрос тоже решён. Если герцогиня хочет присутствовать…

— Спасибо, граф, мы подумаем, — ответил Сергей. — Я имел в виду насчёт герцогини, а не аудиенции… Ну что, герцогиня, будешь присутствовать? — спросил он Альду, когда они вернулись к себе. — Или я пойду сам?

— Идём вместе! — решила она. — Когда я ещё посмотрю на короля!

Утром сходили на завтрак, навели красоту и потом не меньше часа ждали вызова к королю.

— Этого следовало ожидать, — сказал Сергей на вопрос Альды, долго ли им ещё сидеть. — Унижая других, возвышаешься сам. Чтобы не терять попусту время, иди лучше ко мне. Я уже говорил, что ты в этом платье сводишь меня с ума?

— Только в этом? — улыбнулась жена. — Не пойду я к тебе. Зачем мне сумасшедший муж? К тому же ты меня изомнёшь.

Раздался стук в дверь, и вошедший на разрешение слуга сообщил, что чету герцогов Аликсан ожидает король. Сергей подал жене руку, и они пошли за слугой, который богатством наряда и важным видом перещеголял министра двора. Идти пришлось довольно долго. Сначала прошли длинным коридором, а потом свернули к анфиладе богато украшенных комнат, заполненных придворными. При свете дня в богатом парадном туалете Альда произвела на них намного большее впечатление, чем в слабо освещённых коридорах, в которых её осматривали в первый раз.

— Может, ты во многом превзошёл Рошти, — негромко сказала Альда, когда они миновали очередную группу придворных, — только дворец у него гораздо больше и красивее нашего. А у нас негде даже устроить бал.

— Нам бы выстоять в войне, — вздохнул он, — тогда построим зал для балов и сделаем оркестр. Да и дворец у нас не намного хуже, только поменьше и Олиманты поскупились на отделку.

В приёмной, куда их привёл слуга, находились знакомый Сергею секретарь герцога и пять молодых, богато одетых дворян. Они о чём-то беседовали между собой и при появлении Сергея с Альдой прервали беседу и принялись с интересом их рассматривать.

— Приветствую вас, ваша светлость! — поздоровался секретарь. — Миледи, вы очаровательны! Его величество вас ждёт. — Он распахнул перед ними двери и отступил в сторону, освобождая проход.

Королевский кабинет выглядел необычно. Не было привычного стола, за которым хозяин должен заниматься делами, а вместо стульев для посетителей стояли мягкие кушетки. Низкие столики с напитками и засахаренными имперскими фруктами завершали интерьер. Рошти был не один. Рядом с ним стоял высокий, хорошо сложенный юноша с высокомерным выражением красивого лица. Сергей уже видел сына Рошти ещё в его бытность герцогом, поэтому сразу узнал. Король с принцем молчали, гости тоже.

— Ждёте, когда мы первыми поздороваемся? — спросил Сергей, смотря Рошти в глаза. — По обычаю, хозяева должны первыми приветствовать гостей, особенно если среди них дама. И статус хозяев роли не играет. Хотя, может быть, и по этому поводу вами уже издан указ, который почему-то забыл донести до нас ваш министр двора?

На мгновение Рошти смутился, а принц ожидаемо пришёл в бешенство.

— Что вы себе позволяете в присутствии короля! — заорал он так громко, что его отец вздрогнул. — Это неуважение может дорого вам обойтись!

— Именно то, о чём нам и говорили, не правда ли, дорогая? — обратился Сергей к Альде.

— Да, — подтвердила она. — Зря ты отдал им корону. Ни благодарности, ни уважения, одни только злоба и зависть. И ещё угрозы. Ты правильно сделал, что отправил то письмо.

— О каком письме идёт речь? — спросил король, делая знак сыну молчать.

— Видите ли, Рошти, — сказал Сергей, не обращая внимания на то, что принца перекосило от такого обращения, — вы мне нравились, и я смог оценить ваши ум и предусмотрительность. Самому мне короноваться не захотелось, поэтому я сделал всё, чтобы корона досталась вам. Барон Лишней, который у меня ведает безопасностью, очень предусмотрительный человек. Он знает жизнь и людей лучше меня, поэтому среди ваших людей есть те, кто за вознаграждение делится с ним секретами, в том числе и вашими планами в отношении меня. Мне слабо верилось во всё то, что он узнал, поэтому, прежде чем ехать к вам, я кое-что проверил и с горечью убедился в вашей непорядочности.

— И после этого вы приехали сюда, да ещё с женой? — удивился принц. — Вы идиот?

— Я умнее десятка таких, как вы, — спокойно ответил Сергей, — поэтому, прежде чем ехать, написал письмо в двух экземплярах, один из которых отправил адресату. Второе у меня с собой, так что можете ознакомиться.

По мере того как Рошти читал взятое из рук герцога письмо, он, казалось, старел на глазах.

— Вы предусмотрительны, — сказал он, передавая письмо сыну. — Что там написано об империи?

— То, ради чего я приехал. Через полтора года империя обрушится на наше королевство всей своей силой, а у нас на троне человек, который из зависти готов ввергнуть нас всех в кровавые разборки! Куда делся ваш ум, Рошти? Я понимаю, что мне можно завидовать, но вы кое-что не учли. Моё окружение — это не просто слуги, это друзья, которые без колебаний выполнят любой мой приказ, пусть он и противоречит каким-то там законам или традициям! И они прекрасно понимают, что не вы, а я бьюсь за интересы королевства, а вас, несмотря на то что нацепили эту корону, волнуют лишь свои собственные! Вы и сейчас будете желать моей смерти? Нет? Уже хорошо. Мы сейчас отсюда уедем, а вы начинайте отрабатывать корону. Все герцоги должны осознать опасность и срочно набирать и обучать войска! Вас это тоже касается. Если не хватает денег, разгоните свой двор, сэкономите на два полка.

— Отец, неужели ты позволишь ему уехать? — закричал принц. — Упустить такой удобный случай!

— Я считал тебя умнее, — сказал ему Сергей. — Через полтора года сюда придёт империя, и, если мы не подготовимся и не будем действовать, как один человек, не будет ни меня, ни вас, вообще никого из тех, кто считает себя господином этой земли. Крестьяне останутся, ремесленники — тоже, а вот мы — нет.

— Откуда эти сведения? — спросил Рошти.

— Высшие узнали и перепугались, — объяснил Сергей. — Такое побоище идёт вразрез с их планами. Я дал задание Лишнею проверить, но результаты будут не раньше лета. Мы не можем ждать и не готовиться.

— А если с вами что-нибудь случиться на обратном пути? — спросил Рошти. — Что-то такое, к чему я не буду иметь никакого отношения? Ведь всякое может случиться!

— Значит, вам не повезёт, — ответил Сергей. — Сами виноваты: не надо было кусать руку, которая вас кормит. У меня много охраны, и это не только гвардейцы, но и те, о ком вы не знаете. Если что, они быстро доложат Севоржу, так что у вас не будет много времени.

— Вам от меня что-нибудь нужно?

— Ничего сверх того, о чём я уже говорил. Увеличивайте армию и заставьте это делать других. И вот ещё что. Я связался с Мехалом и сообщил ему всё, что знаю сам. Придётся ему на время забыть о своей вражде. Я постоянно обмениваюсь письмами с королём Барни, поэтому сообщу и ему. Возможно, он поймёт необходимость союза. А вы сделайте то же самое с Аглаей. Мне кажется, что от вас она это воспримет лучше. В Дюже небольшая, но сильная армия, и нам не помешает такой союзник.

— Где сейчас твои? — спросил король сына.

— В приёмной! — зло ответил тот, разрывая в клочья письмо.

— Проследи, чтобы они не наделали глупостей, — приказал отец. — Пусть гости уезжают, сейчас не до твоих амбиций.

Принц выскочил из кабинета, хлопнув дверью, а король повернулся к Сергею.

— Я не был в восторге от того, что замышляли некоторые, — сказал он. — Это были не мои планы, хотя я им не воспротивился. Извиняться не буду. Вы мне помогли, исходя их своих эгоистических соображений, чтобы не тянуть самому ту лямку, какую теперь тяну я. Поэтому я не считаю себя чем-то обязанным.

— Не буду спорить, — сказал Сергей, с сожалением глядя на короля. — Конечно, вы ничем мне не обязаны. Ни победой в войне, ни бегством Марди, ни его провинцией. На прощание хочу сказать, что готов терпеть вас на троне при двух условиях. Первое заключается в том, что вы начнёте заниматься не только своими делами, но и делами королевства. Кроме того, вы приструните своего сынка, чтобы он и думать забыл смотреть в мою сторону. Вы меня хорошо поняли? Вот и прекрасно!

Глава 19

— Рассказывайте, что произошло в моё отсутствие, — сказал Сергей Севоржу и Лишнею, которых сразу же по приезде вызвал к себе.

— Вы, Серг, неважно выглядите, — заметил Джок. — Тяжёлая дорога, или причина в другом?

— Простыл, — сердито ответил Сергей. — Первый раз здесь болею. Во время войны спал на холодной земле, подстелив ветки, и ничего не было, а сейчас только расстегнул ворот куртки… Поговорю с вами и пойду лечиться.

— А как Альда? — спросил Джок.

— Жена не умеет болеть. Давайте быстрее закончим с делами. Начнём с вас, Джок.

— Я отправил на побережье людей, нацеленных на имперские фактории. Заодно дал им задание поискать Андре и семейство Марди. Похоже, что мы поздно спохватились и они успели проскочить. Люди в империю готовятся, но отправлять пока рано. Доставили ответ Мехала, но в нём нет срочности, поэтому я отдал письмо секретарю. Вашего профессора устроили, но обоз, о котором он справляется каждый день, ещё не подходил.

— Подойдёт через два дня, — сказал Сергей. — Мы обогнали его в дороге. Что ещё?

— Замок барона Родгайла захватили быстро и почти без потерь. Отличился Сур. Думаю его поощрить. Все подозрения подтвердились. Барона отвезли в ближайший город, кажется, Горжек и обезглавили. Извините, Серг, но мы не стали его вешать. В его бесчинствах принимала участие только треть дружинников. Многие из них были убиты при нападении на моих ребят, остальных повесили. Оставшимся предложили на выбор плети или службу в нашем войске. Умные, которых оказалось большинство, выбрали второе.

— Надо расширять вашу службу, Джок! — сказал Сергей. — При дворе Аглаи у вас оказался свой человек, а при дворе Рошти ваших людей нет. Если бы я не завернул к барону Гарду, мог бы крепко влипнуть. В идеале вы должны иметь своих людей при дворах всех герцогов. Что у вас, Ланс?

— У меня в перспективе второй ребёнок.

— Поздравляю! Давайте новости по армии, а о личном поговорим позже.

— Набрали ещё шестьсот человек, но почти две сотни лучников из бывших крестьян выразили желание уйти в свои деревни. Я пока не отпустил, ждал вас.

— Правильно сделали. Вот что, господа! Не выйдет у нас держать всё в секрете. Надо чтобы все и в первую очередь наши солдаты знали о планах империи и понимали, чем это грозит. Тогда у вас, Ланс, не будут разбегаться солдаты, а мои вассалы с гораздо большей охотой начнут расставаться со своими дружинами. Нужно только предупреждать купцов и наёмную охрану, которая будет охранять идущие на побережье обозы, чтобы там поменьше болтали об услышанном. Всё равно и туда дойдут слухи, но пусть хоть позже. Вряд ли известие о том, что мы узнали о грядущей войне, как-то скажется на планах императора. Начинайте работать. Поговорите сначала с офицерами, а уж они пусть всё расскажут солдатам. Делайте упор на то, что вторжение чужого народа, от которого когда-то бежали наши предки, будет тяжелее всех войн с Сотхемом. Чужой язык, чужая вера, иные обычаи. В империи до сих пор много рабов, поэтому я думаю, что свободу у нас сохранят немногие.

— Ты ещё не закончил? — заглянула в кабинет Альда. — Я привела Расмуса и Амели, поэтому всё бросай и иди лечиться. А ваши дела никуда не убегут!

Проболел он целых пять дней, вставая с постели только по нужде. Всё это время жена не позволяла никому появляться у его кровати с делами.

— Для чего тебе столько помощников, если они без тебя ничего не могут сделать? — ругалась она, отваживая очередного посетителя. — Долго болеть не будешь, а несколько дней потерпят, если не могут решить сами! Обоз? Разгрузили всё, что в нём было, в подвал, а с обозниками я рассчиталась. Если ты всё это хотел везти в мой замок, повезёшь чуть позже уже своим транспортом. Что делать с двумя шалопаями, которые прибыли вместе со стеклом? Да не выгнала я их, лежи спокойно!

— Принеси хоть письмо от Мехала, — попросил он.

Эту просьбу она выполнила, но на выпавшем из конверта листе бумаги он прочёл только одно слово: «Благодарю».

Часто прибегала Лани, но все новости она выложила в первое посещение и в дальнейшем у брата не задерживалась. Встал он, ещё не долечившись до конца, клятвенно пообещав Расмусу не выходить из дворца и пить всю ту горечь, которую ему заваривала Амели.

Первым делом он навестил профессора.

— Хотел быстрее начать работу и заболел, — сказал он, осматривая маленькую комнату, в которую поселили Дальнера. — Вижу, что вы недовольны жильём и вынужденным бездельем. Ничего, скоро в вашем распоряжении будет целый замок, а работы столько, что к вашим двум студентам потребуются ещё много помощников. А пока давайте поговорим о том, чем вам придётся заниматься. У вас наверняка известна чёрная маслянистая жидкость, которая просачивается на поверхность из глубин земли.

— Есть такая жидкость, — подтвердил Дальнер. — Неплохо горит, поэтому кое-где используется в лампах и факелах. В местах её выхода на поверхность обычно много смолы. Её в основном и добывают.

— У нас её называют нефтью и используют для производства топлива. Нефть состоит из смеси разных веществ. Разделить легко кипячением. Отдельные составляющие закипают при разной температуре, что и используют. Если добыть жидкую часть нефти, она будет легко воспламеняться и гореть намного лучше сырой нефти. Потом нужно получить спирт. Это то вещество, которое находится в вине и браге и вызывает опьянение. Если брагу поставить на небольшой огонь, то первым начнёт испаряться спирт, который получают охлаждением пара. Он тоже прекрасно горит. Когда с этим закончим, начнём пробовать смеси этих двух веществ, добавлять растительное масло и кое-какие другие вещества. Наша задача — получить легко воспламеняющуюся жидкость, которую можно метать в солдат империи, нанося им большой урон. На моей родине такие смеси горели даже в воде, поэтому использовались и против флота. Теперь давайте поговорим о том, что у вас есть в лаборатории…

Услышанное от Дальнера, его обрадовало. В лаборатории были едкие жидкости, которые он по реакции с медью условно разбил на кислоты и щёлочи. Кислот оказалось четыре. Серную он узнал по описанию, а с остальными нужно было разбираться. Скорее всего, одна из них была нужной ему азотной. Была и сера, которую здесь, по словам профессора, выплавляли их земли и использовали от кожных болезней. Имелась и селитра, но в очень малых количествах.

— Её добывают в хлевах, — сказал профессор. — Конечно, разбавляют водой, а потом выпаривают. Так уходят примеси и не прихватишь паразитов. Её ведь и аптекари используют.

— Мне надо ехать вместе с вами, — сказал Сергей, прощаясь с профессором. — Беда в том, что я ещё не долечился. Так что вы уж немного потерпите, а комнату вам сегодня же поменяют на более приличную.

Возвращаясь в кабинет, он застал в приёмной Лишнея.

— Приветствую вас, милорд! — поздоровался барон. — Мы в последний раз не обо всём поговорили. Вы можете сейчас уделить мне немного времени?

— Хорошо, что вы пришли, Джок! — сказал Сергей. — Я уже думал за вами посылать. Проходите в кабинет, разговор не для чужих ушей… У меня к вам два дела, — продолжил он, когда они сели в кресла. — Первое касается старшего сына Рошти. Этот молодой человек, который не без моей помощи стал принцем, меня ненавидит, и вряд ли его остановит отцовский запрет. А если с Рошти что-нибудь случится… Одним словом, мне не нужен такой король. Он будет намного хуже Андре, тот хоть часто слушал Аленара. Принца нужно убрать, но сделать это так, чтобы его смерть не смог связать с нами даже человек с буйной фантазией. Второй вопрос касается ваших кадров. По-моему, среди них очень мало дворян. Я не прав?

— Правы. Но с ними нелегко работать. Я ведь сам стал бароном только вашими стараниями. Олимант знал и моё образование, и нелюбовь к благородному сословию и сделал меня шевалье только ради дела. Вербовать благородных, которые готовы работать только ради денег, невыгодно и опасно. Они слишком много требуют за свои услуги и могут в любой момент предать. Поэтому ищем, чем ещё можно зацепить, а это трудно. У меня на всю службу пять парней из благородных, да и то это вторые или третьи сыновья шевалье.

— Есть ещё один способ, — сказал Сергей. — В армии имеется немало молодых офицеров, которые преданы мне не потому, что принесли присягу, а потому, что верят в меня и видят, что я пекусь о благе королевства и забочусь о них самих. Почти все они из мелкопоместных дворян и мало кому известны. Поговорите с Севоржем, пусть подберёт десять таких преданных, и чтобы в совершенстве владели оружием. Я думаю, что смогу убедить их послужить мне не только на поле боя. Они будут прекрасными кандидатами на внедрение в окружение герцогов и короля. А вам нужно обеспечить их курьерами для связи. У меня всё, какие вопросы у вас?

— Я нашёл инженера, который хорошо разбирается в метательных машинах. Молодой, но по отзывам грамотный.

— Это хорошо. Как только будет возможность, везите его ко мне. Что-то ещё?

— Схватили на горячем одного из членов гильдии, и Грах просит заменить смертную казнь рудниками, как мы ему обещали.

— Раз обещали, выполним. Что за преступление?

— Старшему сыну купца надоело ждать смерти отца, и он решил ускорить естественный ход событий. А Барни не повезло: отец то ли что-то узнал, то ли просто заподозрил нанятого сыном слугу. Одним словом, за убийцей следили двое слуг, которые поймали его ночью у порога спальни своего господина с ножом в руках.

— И он не справился с двумя слугами?

— У купцов не простые слуги, некоторые вполне могут сами принимать заказы вместо гильдии. Сына хотели повесить, но вступился отец. Суд присудил ему пять лет рудников.

— Значит, они теперь будут работать на пару? — рассмеялся Сергей. — Давайте прошение, подпишу. Вы уже начали говорить людям об опасности вторжения?

— Пока, как вы и говорили, посвятили только армию. Большинство отнеслось к сказанному очень серьёзно. Две трети тех, кто хотели уйти, остались, а остальные всё-таки ушли, но обещали прислать вместо себя желающих.

— Теперь я сяду писать письма, — сказал Сергей. — Всё равно нельзя отлучаться из дворца, вот я и напишу об опасности во все графства трёх провинций. Раз пишет сам герцог, значит, он уверен в угрозе войны. Все должны понимать, что такое империя, но я всё равно разжую для самых непонятливых. С письмами пошлём солдат, а твоих людей не будем трогать. Заодно напишу свой указ о недопустимости войн между вассалами и о наказании для драчунов. В столичном магистрате размножат и разошлют по городам.

Он писал письма два дня не только графам, но и в магистраты городов. Не сразу, но приток бойцов в армию усилился. Через пять дней после того, как Сергею разрешили встать, он взял в армии один из обозов, нагрузил его имуществом лаборатории и отправил в замок Буше вместе с запиской Альберту. Через два дня после этого он выехал туда же в карете вместе с профессором и немного отъевшимися студентами в сопровождении полусотни кавалеристов, которые должны были помочь страже замка в его охране. К их приезду слуги под присмотром управляющего подготовили необходимые помещения.

Два дня профессор и студенты обустраивали химическую лабораторию, а Сергей знакомился с тем, что они привезли из Университета.

— Вам ещё многое будет нужно, — сказал он Дальнеру. — Я возвращаюсь в столицу и куплю всё, что можно будет быстро достать, и закажу остальное. Заодно найду вам стеклодува и всё, что ему нужно для работы. Если будет нужен кузнец, вас с ним сведёт Альберт.

Состоялся разговор и с Альбертом.

— Вскоре сюда приедут ещё работники, — сказал ему герцог. — Всё, что будет здесь делаться, очень важно. А ваша задача привести в порядок остальные помещения замка, добрать прислугу и обеспечить всех питанием и всем остальным, что потребуется. Если не хватит денег или не сможете чего-нибудь достать, шлите ко мне людей.

По приезде во дворец он послал за Расмусом.

— Сколько в столице аптек? — спросил он у врача.

— Три аптеки, ваша светлость, — ответил он. — Но есть ещё травники…

— Травники меня не интересуют, — сказал Сергей. — Вам надо объездить аптеки и скупить в них долу и пуштан. Берите всё, что смогут предложить, до последней крупинки. Вот вам деньги, карету возьмёте сами. Это мне нужно не для лечения, а совсем для других целей. Скажите аптекарям, что я у них этот товар возьму в любом количестве за двойную цену. Только говорите это уже после покупки.

Следующим пришёл вызванный управляющий.

— Это не ваше дело, но никто с ним не справится лучше вас, — польстил ему Сергей. — Мне в замке Буше нужен хороший стеклодув, причём вместе с мастерской. Я готов оплатить переезд и хорошо платить за работу. Заодно узнайте насчёт горшечников. Там же потребуется сделать мастерскую по производству керамических сосудов. И пошлите кого-нибудь в купеческий дом Роделей, я хочу видеть его главу по поводу выгодного заказа. Не видели барона Лишнея?

— Он недавно был в комнате их службы вместе с шевалье Сатарди. Позвать, милорд?

— Позови, и пошлите кого-нибудь из гвардейцев в лагеря. Если генерал Севорж не сильно занят, пусть вернётся на обед во дворец раньше обычного для важного разговора.

Едва убежал Дорн, вошла Альда.

— Что это управляющий выскочил от тебя, как молодой? — спросила она.

— Скоро здесь все начнут так бегать, — ответил он, — и я вместе с ними. Всё ещё сердишься?

— А ты как думал? Что тебе стоило посадить одного из своих студентов на лошадь и освободить для меня место в карете? Гитары хоть заказал?

— Сам я к Каришам не ездил, просто не было времени. Оставил Альберту аванс и попросил сделать шесть инструментов. Надо будет подарить барону Гарду для жены не только гитару, но и те украшения, что ты подбирала для женщин Рошти. Фактически он спас мне жизнь.

— Ты доволен поездкой?

— Понимаешь, всё неплохо, но от многого придётся отказаться из-за нехватки времени. Если бы у меня было одно вещество, я бы мог сделать ракеты и не связываться с метательными машинами. Ракеты это такие штуки, которые извергают из себя огонь и летят по воздуху. Я знаю, как изготовить это вещество, но для этого нужно несколько лет. Есть ещё задумки, но для них нужно другое вещество, которое тоже быстро не получишь! Я всё равно запущу их производство, но уже на будущее. Никто не знает, сколько продлится война с империей. Пока остановимся на зажигательных бомбах, а остальное будем делать с прицелом на будущее. Плохо, что почти все деньги уходят на армию. Если бы не серебро, которое получили за пленных, мы бы не дотянули до следующих налогов.

— Ты сильно занят?

— Сейчас буду занят. Придут сначала Лишней, а потом Севорж. Ещё вызвал купца и, может, будет инженер. А что ты хотела?

— Тебя не было несколько дней. Могу я по тебе соскучиться? Ладно, не буду мешать. Когда освободишься, приходи.

Первым ожидаемо подошёл Лишней.

— С возвращением, Серг! — приветствовал он Сергея. — Вы хотели меня видеть?

— В первую очередь не вас, Джок, а вашего инженера, — улыбнулся Сергей, показывая, что шутит. — К вам тоже есть дело. Найдите надёжного человека для поездки в бывшую столицу.

— У меня все надёжные, — тоже с улыбкой сказал барон. — Что нужно сделать?

— Найти одного преподавателя Университета и передать ему два письма, моё и профессора Дальнера. Пусть прочтёт и скажет свой ответ. Если согласится, нужно отдать деньги.

— Хотите перетянуть его сюда?

— Не сейчас, пока он нужен в другом качестве. Он в Университете самый большой знаток камней и уже несколько раз привозил много полезного для лаборатории из своих путешествий в горы. Вот мы и хотим, чтобы, пока нет занятий, он туда сходил по нашему заказу.

— Письма готовы?

— Дальнер написал, а я своё напишу сегодня. Пусть ваш человек завтра утром зайдёт к моему секретарю. У него будут письма и деньги на передачу. Могу оставить и на расходы.

— Не нужно, — отказался Джок. — На расходы мы ему сами дадим. Всё сделаю. Пойду распоряжусь, чтобы к вам привезли инженера.

Когда Лишней выходил в приёмную, он в дверях столкнулся с Севоржем.

— Заходите, Ланс! — поторопил генерала Сергей. — Скоро обед, так что я вас долго не задержу. — Есть что-нибудь новое по армии?

— Подошли к численности в семнадцать тысяч. И это только в начале зимы. К её концу будут все двадцать, а к лету — на пять тысяч больше. Благодаря Мехалу запасли столько оружия и доспехов, что тратиться приходится только на содержание.

— Мне нужно, чтобы вы занялись важной работой. Возле реки надо построить небольшой домик на двух-трёх человек. Шагах в пятидесяти от него выкопаете десять ям глубиной в рост человека. Края у них должны быть пологие, а сами ямы нужно обложить камнями и обмазать известью. Заплатите крестьянам ближайшей деревни, чтобы свозили в эти ямы навоз, пока полностью не заполнят. Прикажите, чтобы не выбрасывали пепел из кухонных печей, а собирали в кучи и потом пересыпали им навоз в ямах. Всю территорию нужно огородить, а в дом поселить солдат, которые охраняли бы всё это добро и в летнее время увлажняли водой из реки. Работа важная, но уж больно вонючая. Да, все мясные отходы с кухни, кроме костей, бросать туда же.

— Я могу узнать, для чего всё это? Или это секрет?

— Помилуйте, Ланс! Какие от вас секреты? В этих ямах будет года два вызревать наше новое оружие. Со временем мы построим много таких домиков.

— Вы хотите тем, что получится, обливать легионеров? — ухмыльнулся генерал. — Если бы на меня вывалили то, что останется в ямах через два года, я бежал бы без остановки до самой империи и зарёкся соваться в королевство, которое используют такое варварское оружие! И даже пролив не заметил бы!

— Смейтесь, смейтесь! — улыбнулся Сергей. — У меня на родине есть поговорка, что хорошо смеётся тот, кто это делает последним. Берётесь?

— А куда я денусь? — сказал Ланс. — Только этот домик построим подальше от лагерей. Вряд ли на содержимое ям кто-нибудь покуситься, а если они будут под боком, мы сами разбежимся от вони!

До обеда Сергей успел побеседовать с прибывшим во дворец главой купеческого дома Роном Роделем. Купец уже сидел в приёмной, и секретарь пригласил его зайти в кабинет сразу же, как только его покинул генерал.

— Садитесь, Рон, — кивнул на кресло Сергей. — Я не отниму у вас много времени, а выгода для вас от нашей встречи может быть существенная.

— Я слушаю, ваша светлость! — сказал Рон. — Постараюсь сделать всё, что в моих силах.

— Да уж, постарайтесь! Вы слышали об угрозе для нас со стороны Империи?

— Так, слухи… Неужели правда?

— К сожалению, правда, Рон. Если бы в войне победил Мехал, для многих в королевстве мало что изменилось бы. Ну пограбили бы они города, кого-то убили бы, но не всех же? Их купцы какое-то время прижали бы наших, но постепенно вы стали бы для них своими. Вот наша знать проиграла бы сильно. А в войне с империей совсем другие ставки. Повезёт, если не станешь рабом и сохранишь свободу, но оберут до нитки и лишат многих прав. Хорошо, что ещё есть время подготовиться. То, что я попрошу мне продать, нужно для обороны, так что имейте совесть и не сильно задирайте цены.

— Я постараюсь, милорд, — сказал Рон. — Что вам нужно?

— Мне нужно две сотни бочонков с земляным жиром, которым вы торгуете. Я понимаю, что столько у вас не будет, но покупаю всё, что есть. Недостающее привезёте так быстро, как сможете.

— На нашем складе только два десятка бочек, милорд, но через месяц у вас будет весь товар. Цена бочонка — десять золотых.

— Сроки меня устраивают, а цена — нет! Дорогой, Рон! Перед тем как вас пригласить, я справлялся о цене, по которой вы продаёте нужный мне продукт. Так вот, сейчас вы назвали цену в два раза выше. Моя цена — пять золотых.

— Мы продаём этот товар на разлив, поэтому я ещё учитываю стоимость бочонков!

— Вы считаете своего герцога простаком? Или думаете, что у меня золотые растут на грядках? Эх, купцы! Даже угроза гибели вас не меняет! Цена вашим бочонкам один серебряный за пару! А при такой партии товара вы ещё выгадываете на перевозке. Ладно, считайте, что не договорились. Это здесь вы один продаёте земляной жир, а в столице герцога Лантара этим занимаются три дома. И цена у них ниже вашей. Я не стал бы с вами спорить из-за нескольких бочек, а для большой партии будет проще нанять своих возчиков и привезти товар оттуда!

— Я согласен на вашу цену, милорд! — поспешно сказал Рон. — Извините, демоны попутали!

— Ну раз демоны, — усмехнулся Сергей, — тогда, конечно. Товар отвезёте в замок моей жены. Знаете, где это? Вот и прекрасно. За перевозку я на каждый бочонок наброшу по серебряной монете. Бьют на обед. Не хотите остаться пообедать? Ну дело ваше.

Инженера привезли перед самым обедом, но Сергею о нём сказали только после того, как он покинул трапезную. Войдя в свою приёмную, он увидел на одном из стульев невысокого молодого парня в дворянском костюме и удивился. Дворяне редко становились инженерами, несмотря на большое уважение к этой профессии.

— Заходите в кабинет, — сказал он, проходя первым. — Мне никто о вас не сказал, иначе я пригласил бы вас к столу.

— Ничего, милорд, я не голоден, — успокоил его парень. — Люди господина барона привезли меня сюда из-за стола. Я как раз был в гостях…

— Ещё лучше! — сказал Сергей. — Ладно, я потом поговорю с бароном. А сейчас, чтобы долго вас не задерживать, скажите, что можно построить из метательных машин, чтобы забрасывать керамические снаряды размером чуть больше кувшина шагов на триста.

— Есть много разных типов, но я бы посоветовал баллисту. Это нечто вроде станкового арбалета, только больших размеров. Дуга такой баллисты локтей шесть. Станок ставится на большие колёса и его легко перевозить даже одной лошадью.

— А взводить? — спросил Сергей.

— С помощью ворота может взвести один человек, но двое это сделают быстрее. Стреляет дротиками, пучками стрел и снарядами. Если стреляете снарядами, нужен специальный толкатель, да и направляющие иногда меняют под снаряд, чтобы повысить точность стрельбы. Дистанция стрельбы от трёхсот до пятисот шагов в зависимости от веса снаряда и качества дуги. Если дугу сделать из стали, дальность можно повысить, но придётся часто менять тетиву.

— То, что надо! — сказал Сергей. — Берётесь сделать?

— Конечно! Сколько их нужно, милорд?

— Пока полсотни. Чему вы удивляетесь? С нами собралась воевать империя, а в ней счёт армии идёт не на тысячи, как у нас, а на десятки тысяч! Хотите быть рабом? И я не имею такого желания. Я предлагаю вам выбор: или вы подряжаетесь сделать для меня разовую работу, или поступаете ко мне на службу. Во втором случае сразу не получите больших денег, но платить буду хорошо, и в ближайшее время вам в собственность дадут дом в новом городе. Выбор за вами.

— Предпочитаю службу. Больших денег всё равно не будет, потому что строительство стольких машин растянется на полгода.

— Где вы остановились?

— Снял в столице комнату на декаду.

— Сейчас я скажу секретарю, чтобы он вами занялся. Вам выдадут аванс и покажут комнату во дворце. Поживёте пока у меня до получения дома. И быстрее составьте перечень всего необходимого для одной машины. Построим одну, опробуем её на разные типы снарядов, а потом начнём строить остальные.

— Если никого не принесёт, то я уже свободен! — сказал он Альде, заходя в гостиную сестры. — Только надо будет чуть позже написать одно письмо. Сестрёнка, ты чем занята?

— Не видишь разве, пишу письмо! — ответила Лани. — Приехал гонец от посланника Барни. Он по просьбе принца каждый раз, когда проезжает Ордаг, заезжает ко мне.

— Так он едет из Дальнеи к Иву Барни? Тогда скажи, чтобы не уезжал, мне тоже нужно написать письмо королю. Милая, это ненадолго.

Он отсутствовал минут десять, после чего зашёл к девушкам уже через спальню и протянул сестре конверт.

— Возьми, приложишь к своему. Как у тебя дела на любовном фронте?

— Охмуряю принца! Послушай, не мешай писать, потом поговорим.

— Ладно, роковая женщина! — сказал Сергей. — Пиши, а мы пока пойдём к себе. Когда освободишься, приходи. Пойдём, жена, не будем ей мешать.

В своей гостиной он поймал Альду за руку, притянул к себе и посадил на колени.

— Сколько же дней я тебя не целовал? — спросил он жену. — Сейчас будем навёрстывать!

— Это с поцелуями, — отдышавшись, сказала Альда, — а как насчёт всего остального?

— Она скоро придёт, — ответил Сергей, имея в виду сестру. — Будет у нас ещё время. А я сейчас буду свободнее. Запряг в работу много людей, теперь нужно их контролировать и время от времени кое в чём помогать.

— Когда поедешь в замок?

— Купцы должны доставить туда нефть, а мне нужно договориться со стеклодувом и другими рабочими, тогда и поеду. Заодно завезу кое-какие материалы для профессора, да и кузнецу нужно отдать медь и олово и кое-что подсказать.

— А почему с рабочими сам? Некому заняться?

— Заняться есть кому, уже занимаются. Только от этих рабочих очень многое будет зависеть, поэтому я и хочу посмотреть на них сам.

— Мы успеем, Серг?

— Должны. До лета всё опробуем, а потом начнётся основная работа. Этим летом к нам должны приехать гости из империи, и наши отправятся к ним с ответным визитом. У меня очень большая надежда на нашего Джока. Не знаю, насколько хорошо всё получится у его людей в империи, но здесь у их шпионов не должно быть ни одного шанса.

Конец первой книги

Выброшенный в другой мир - 2