н от источника. А что происходит, когда человек умирает? У него начинаются процессы распада.
Все, что было ложное, далекое от источника, от каузального тела, просто растворяется. Это как если у человека есть сбережения, например в рублях, он приехал в другую страну, а рубли там никому не нужны, там это просто бумага. Так же и в бардо. К бардо тоже нужно готовиться правильно. То есть знать, какие отпечатки копить и с какой мудростью, с каким контекстом, и что окажется бесполезным. Это целый раздел.
Вот мы затронули тему осознанных сновидений и внетелесного опыта.
Почему случается так, что внетелесный опыт и осознанные сновидения как бы субъективно отличаются? Какие есть мнения у тех, кто переживал и то, и другое?
Из зала: Послевкусие разное. Сновидение вообще слабо вспоминается, а если это было внетелесным опытом — иначе конечно переживается, затягивают не как воспоминания, а как изменившееся восприятие, в физическом плане иначе себя чувствуешь.
Р.: То есть главное отличие — глубина осознанности. Если в осознанном сновидении — больше привкус сна, то во внетелесном опыте — больше привкус состояния бодрствования. Но являются ли эти переживания разными? Можно ли сказать, что когда выделяется тонкое тело — это одно явление, а когда человек спит — это другое явление? Считается, что нет.
Осознанные сновидения обычно переживаются в сюжете сна. Человек спит и вдруг понимает, что это сон. Его сознание уже задвинуто в сценарий сна, и сценарий сна подразумевает, что есть сценарий восприятия, какая-то обстановка, какая-то картина. Так же как в физическом мире, мы когда смотрим, то наша энергия находится в таком увязшем состоянии в отношении этих объектов. То есть можем в каком-то смысле сказать, что вот этот зал сейчас захватил наше сознание, он нас держит. И мы чувствуем немножко несвободу от этого зала. И так же в сновидении, мы оказываемся в сценарии и вот эти образы сновидения — они нас захватывают, и поэтому осознанность не глубокая. Отличается восприятие, если бы мы зашли в зал и просто вышли. А вот мы зашли и расположились и сами как бы открылись тому, чтобы зал захватил наше восприятие. Так же и в сновидении, образы захватывают. Но там это так — замутненно. Внетелесный опыт переживается чаще не из состояния сна, а на границе между бодрствованием и сном, когда нет еще ни одного, ни второго. Либо бывает так, что человек выпадает из сценария сна, и за какие-то мгновения до пробуждения, когда образы сна ушли, и могут возникнуть состояния сонного паралича, то есть энергетическое тело стало включаться — могут возникнуть состояния отделения. Либо, наоборот, человек засыпает, он еще не вошел в астральное тело, но в силу каких-то причин пошли процессы отделения, и он может начать переживать процессы выделения. Обычно человек как засыпает?
Сначала расслабляется физическое тело, и потом идут процессы расслабления и восстановления… Энергетическое тело расслабляется, идут процессы гармонизации энергии, поэтому сон — очищающий, восстанавливающий.
Потом включается астральное тело — пошли образы сновидения, потом сновидения уходят, и человек уходит глубоко в сон без сновидений. Именно это считается самым очищающим состоянием, пятое тело. И потом так же выныриваем: в астральное, энергетическое и физическое. То есть практически мы каждую ночь медитируем, и если человека лишают сна, то с ним что происходит? Человек умирает, то есть у него возникает сильный стресс, и через несколько суток он просто умирает из-за депривации сна.
Медитация нам жизненно важна, поскольку происходит восстановление каузального тела в глубоком сне. Либо, если человека лишать стадии глубокого сна, будет то же самое. Если человек, к примеру, недосыпает, либо этот сон прерывистый, то стресс тоже накапливается. С этой точки зрения считается, что лучше хорошо спать, столько, сколько надо, это способствует и здоровью и долголетию. Есть еще другие термины. Астральная проекция — это термин, возникший в определенной среде общения, но это фактически тоже внетелесное переживание, выделение тонкого тела. Когда говорят о феномене выделения тонкого тела — это всегда один и тот же феномен. У него есть определенные метаморфозы — то есть откуда ты попадаешь в это состояние — из пробуждения или из глубокого сна, поэтому субъективно переживаются явления меньшего контроля, более фантасмагорического сценария. С точки зрения йоги, мы знаем, что есть состояния бодрствования, сна со сновидениями и сна без сновидений. И по большей части мы существуем в состоянии бодрствования, а джаграт, сушупти, то есть состояние сна со сновидениями, состояние сна без сновидений у нас мало развиты. Когда мы учимся визуализации, воображению, то мы, таким образом, развиваем состояние свапна, состояние сна со сновидениями.
И поэтому, когда человек развивает визуализацию — его сны могут стать ярче. Может быть, не сразу, но яркость однозначно начинает присутствовать в сновидении. Если человек медитирует на пустоту, на источник сознания, то осознанность со временем начнет привноситься в состояние сна без сновидений. Но считается, что это достаточно высокий этаж, и это действительно так. Дай Бог привнести осознанность и внимательность в состояние бодрствования. И вообще, состояние осознанности — это широкая категория. Можно по-разному понимать, что значит привнести осознанность и внимательность в состояние бодрствования. Это значит быть в настоящем моменте и быть наблюдателем. «Здесь и сейчас», наверное, самое точное определение состояния осознанности, и оно не отрицает никакого опыта, оно лишь подчеркивает, что в любом опыте ты не должен терять себя — ты должен оставаться свидетельствующим. И то же самое по аналогии — состояние сна со сновидениями. Если ты оказываешься в состоянии сна со сновидениями или состоянии выделенного тонкого тела — те же принципы осознанности должны оставаться и там — не потерять «здесь и сейчас» и остаться наблюдателем. То же самое во сне без сновидений — не потерять «здесь и сейчас» и остаться наблюдателем. В чем разница?
В том, что здесь объекты конкретные, и, как говорят в Раджа-йоге, объект концентрации ясен и стабилен. Есть фундаментальная практика — концентрация на точке. Точка у нас ясна, она никуда не исчезает, не модифицируется, поскольку это явление физического мира. И вот также все явления и объекты этого мира, зал у нас пока еще никуда не исчез. Куда легче переживать осознанность, тренировать внимательность, однонаправленность сознания в физическом мире. Поэтому и говорят о драгоценности человеческого рождения и воплощения в человеческом теле. Потому что есть возможность натренировать однонаправленность, и через однонаправленность, длительную концентрацию можно сделать определенный прорыв, развить определенные навыки.
Из зала: Тогда получается, темный ритрит, такой опыт без визуального канала — может ли он помочь как-то? Ведь получается, что теряется одна опора восприятия. Во сне со сновидениями нет слухового, визуального и других восприятий. То есть вообще, засовы осознать себя, в этом сложность мне кажется. И стоит ли, например, тренироваться перекрывать какие-то каналы: визуальный, слуховой…?
Р.: Темный ритрит действительно дает сенсорную депривацию, не полную, поскольку тело все равно там чувствуется, но зрения нет, поскольку мы львиную часть восприятия получаем через зрение. Когда находятся в темных ритритах, то также ограничивают звук, делают комнату тихой.
Максимум слышно, как шелестит коврик, свой собственный коврик можешь слышать, но можно беруши еще воткнуть и тогда будет вообще тишина. Что там еще остается? Вкус — то, что найдешь там, что приготовил; запах — если есть; зрительного восприятия никакого. И что происходит — происходит отрыв от привычного восприятия и уход в тонкие тела — по порядку. Дойдет ли до каузального? Дойдет, это лишь вопрос времени. Все тонкие тела начинают быть более включенными, поскольку энергия не тратится на проявление физического тела, ведь ее очень много уходит на физическое тело — поддержание вот этой картины мира. Мало того, через органы чувств вытекает энергия как транспортирующая прана. Вот этот зал есть — а у нас постоянно вытекает энергия, вытекает, вытекает, и мы чувствуем уже — пора спать, то есть опять пора нам остановиться. Но, мало того, мы еще и мыслями поддерживаем другую плоскость картины мира.
Мы тут сидим, а сами думаем о Петербурге. Часть нашего сознания еще осталась там, она зацеплена какими-то нитками, и через вот эти нитки тоже энергия уходит. Казалось бы, а зачем это держать? Но мы держим.
Поскольку есть такое субъективное ощущение — если мы отпустим, то ситуации в Петербурге пойдут неподконтрольно нашему сознанию, так ведь?
Отчасти это так и есть, если мы отпустим — ситуации пойдут по своим сценариям, по кармам тех людей, в сознании которых мы их держим. И здесь нельзя однозначно сказать, надо ли держать сознание других людей или не надо. Если ты сильный человек и перестал держать сознание другого человека, то как бы семьи уже и нету, ты можешь вернуться в другую семью невзначай или в другую квартиру. То есть ты вообще станешь тогда садху — без дома и без всего.
Считается, что в сознании должна быть легкость и оторванность, но, к сожалению, это не так, и мы много энергии тратим на удержание этого…
Еще ментальным телом — удержание своего мира. И когда человек идет в темный ритрит, сама ситуация способствует перестать держать эту картину мира. Там привычка ментального тела остается, она еще пытается его вытаскивать через мысли: подумай о том-то, попереживай о том-то, поплачься о том-то, порадуйся тому-то… Опыт, который есть в памяти, начинает всплывать и навязывать потоку сознания поддерживать ту самоидентификацию, в которой находится человек, продолжать поддерживать ту картину мира, на которой держится эго. Если это практикующий, находящийся в темноте, он не рефлексирует на это, и это просто выходит, выходит, выходит, выходит… В этом и сила темного ритрита — происходит очищение. Очищение на таком простом факторе, что само пространство темноты способствует уходу в тонкие тела, а там записи нашей жизни выходят через поток восприятия как воспоминания, ты ничего с ними не делаешь, да и нет возможности — темно, телефона нет, общения нет.