закрыл глаза и нырнул.
Сидя на кровати, я курил и рассматривал свою ладонь. На ней шариковой ручкой были выведены цифры. Голос на том конце провода был хриплый со сна и настороженный.
— Юля? — я был готов к тому, что меня пошлют, что ошибся номером или что такого номера вообще нет.
— Артем!?
— Юля! Юленька, я сейчас! Диктуй адрес! Я скоро! — не знаю, почему я так разволновался. Наверное, боялся, что связь, возникшая там, может быть разрушена и я потеряю ее навсегда. А мне этого совсем не хотелось, у меня в реальности и так никого не было. Иногда я боялся, что порывом ветра снесет сигареты, лежащие около кровати, стакан воды упадет на пол и я не смогу вернуться в реальность.
— Артем. — голос потеплел. — Не надо ехать, я сама. Жди, я буду через час.
Больше она не уезжала. Приехав ко мне рано утром, она осталась сначала до вечера, а потом незаметно и насовсем. Видимо, в своей обычной жизни она была такой же одиночкой-затворницей, как и я. И теперь мы восполняли дефицит общения. Мы не могли оторваться друг от друга. Мы вместе ели, читали, смотрели фильмы, занимались любовью и засыпали, чтобы сразу встретиться вновь в подземелье.
Я научил ее пользоваться своей картой метро и даже, когда мы попадали в разные места, быстро находили друг друга. Новые станции не открывались, а старые… Старые станции менялись. Новослободская перекрасилась в розовый цвет. Големы стали улыбаться, а всевозможные чудовища и ловушки просто исчезли.
Я сидел за компом и играл в какую-то «бродилку», а Юлька перебирала банку со всяким хламом, хранившимся у меня с незапамятных времен. Подобные банки есть у каждого, там валяются старые ключи, монетки, какие-то значки и прочая мелочь, которая абсолютно не нужна, но выкинуть жалко.
— Что это такое? — Юлькин голос, отвлек меня от очередного монстра, выскочившего из-за угла. У нее в руках был небольшой медный кругляш с выдавленной буквой М в центре.
— Сколько же тебе лет, чудо мое, что ты не помнишь их? — я подсел к ней и взял кругляш в руки. — Это же жетон на метро. Они были сразу после пятаков. Хотя о чем я говорю, если ты не знаешь о жетонах, то про пятаки ты и подавно не слышала. Раньше, когда не было карточек для прохода в метро, использовали вот такие, — я подбросил жетон вверх и поймал с видом фокусника, — штуки.
— Давай возьмем его с собой в подземелье! — Юлька засмеялась и вырвала жетон у меня из рук. Это было новое умение, которому она меня научила. Оказывается, если предмет зажать в руке и засыпая думать о нем, то он появится с тобой там.
— Ну, давай, конечно. Вот только зачем? Я там и турникетов ни разу не видел.
— Просто, мне вдруг захотелось. Вдруг найдем турникет, а у нас жетон с собой. — она засмеялась и повалила меня на пол. Я не стал сильно сопротивляться. Позже, засыпая, я сжимал в руке древний «метрожетон».
Станция была странная. Я был на ней сотни раз. И в подземелье, и в реальности. «Библиотека имени Ленина». Только в этот раз вместо серых мраморных стен были огромные полки с книгами. Множество книг в цветных переплетах образовывали какой-то странный узор. Позади меня прогремел и остановился поезд. Вагоны были пусты, окна светились мертвенно-желтым светом. Из кабины вышел машинист и подошел ко мне.
— Поезд дальше не идет. Просьба очистить платформу. — он засмеялся так, что стали видны быстро растущие клыки.
— И душу, душу тоже желательно очистить молодой человек. — раздался откуда-то снизу старушечий голос. Я посмотрел вниз и отпрянул, снизу, из-под платформы, ко мне тянулись руки старушки-нищенки. Одна из них, замотанная в цветастый цыганский платок, вытянула руку дальше, чем на метр и попыталась схватить меня за брючину. «Главное не бежать», шептал я себе, «стоит только побежать и завязнешь, так всегда на станциях-ловушках».
Я двигался бочком в сторону противоположной платформы. За мной, сморщенной змеей, ползла морщинистая рука попрошайки. Подошедший поезд меня не порадовал. Стоило мне ступить на перрон, как выгоны начали терять свои очертания, уменьшаться и пропадать. Из последнего вагона выпрыгнула тень и метнулась ко мне.
— Юлька! — я кинулся ей навстречу. — Мне уже стало казаться, что это мой личный кошмар.
— Даже не думай! — она оглянулась по сторонам. — И что здесь кошмарного? Это?
Она с силой топнула по руке выползшей из-за колонны и та с хрустом убралась обратно.
— Ты стал слишком чувствительный. — она засмеялась. — Пойдем, найдем выход.
— Не думаю, что он здесь есть. Я смотрел, ни одного указателя. Юлька прищурилась и посмотрела вокруг.
— Ты не дальтоник?
— Вроде нет, а что?
— Тогда, как ты не заметил это? — она показала рукой на книжную стену.
Я понял, почему узор из корешков показался мне странным. Отойдя на пару шагов назад, я увидел, как они образовывают слово «Выход» и стрелку.
— Знаешь Юль, ты недавно в подземелье и еще не знаешь. Здесь свои правила. И табличка с надписью «выход» никогда туда не приведет.
— Плевать! — она взяла меня за руку. — Другого пути все равно нет. Пошли.
Как только мы приблизились вплотную к стене, она разошлась и за ней оказался вполне себе приятный, новенький эскалатор.
— Ну вот, а ты говорил. — она первая встала на ступени. — Пошли, не бойся. В худшем случае проснемся.
Эскалатор мирно шел вверх, никаких преград и ловушек не было. Желтые лампы по бокам, какие-то люди проходящие мимо. Все как в обычном метро. «Может она права», подумал я, «не все надписи врут, иногда надо просто верить». Эскалатор закончился небольшим залом со стеклянной крышей и турникетами на выходе. Я не поверил своим глазам, сквозь крышу были видны деревья и кусочек настоящего голубого неба. Юлька от восторга захлопала в ладоши.
— Ура! Мы нашли настоящий выход. — она трясла меня за руки. — Представь, мы сможем выйти на поверхность! Это же, как в реальности. Мы наконец узнаем, что там!
Она побежала вперед. Стеклянные дверки турникета захлопнулись перед ней. Она заколотила в них ногами, попробовала сдвинуть с места. Без толку. Турникеты не поддавались.
Сбоку открылась неприметная дверка и оттуда вышла старушка-вахтерша.
— Ты чего ломишься, деточка? — она грозно сдвинула брови и подошла к нам. — Не видишь закрыто! Или без билета хочешь выйти?
— Выйти? Без билета? — Юлька несколько растерялась. — Бабушка, а разве на выход билет нужен? Я думала только на вход.
— Какая я тебе бабушка? Я ответственный работник! — старушка гордо показала на погон со шпалами. — Ты когда сюда попала, билет покупала?
— Нет. — Юлька покачала головой.
— Ну вот, значит за вход не заплатила, плати за выход.
— Но у меня нет с собой денег. — голос Юльки был умоляющим. — Пустите нас туда, ну хоть одним глазком глянуть, ну пожалуйста…
— Раз у самой денег нет, у кавалера попроси. — бабка хитро прищурилась. — Что, милок, заплатишь за даму?
Я похлопал себя по карманам и неожиданно вспомнив, с видом победителя подошел к турникету.
— Это примете? — и я протянул ей жетон.
— А чего ж не принять, приму. — вахтерша взяла у меня жетон, жестом опытного менялы подкинула его в воздухе, видимо прикидывая вес и поймав, попробовала на зуб.
— Настоящий. — удовлетворенно произнесла она. — Уверен, что хочешь заплатить за нее?
— Да!
— Плата принята! — голос вахтерши раскатами пронесся по залу. Турникет открылся и Юлька с радостным визгом выскочила наружу.
— Я буду ждать тебя дома. — крикнул я.
— Нет. — она обернулась и грустно посмотрела на меня. — Прости.
— Что значит, прости? — я не сразу понял смысла ее слов.
— Ты не будешь ждать меня дома. Ты не вернешься. Никогда! — ее глаза наполнились слезами. — Прости, но только так. Таковы правила. Душу в обмен на душу.
— Что ты такое говоришь? Какую душу, ты бредишь? — я засмеялся, хотя уже понимал, что она не шутит.
— Иногда созданиям темного мира тоже очень хочется стать живыми. — она облокотилась на турникет и закурила. — И тогда хозяин разрешает им покинуть их мир, но в ответ они должны привести вместо себя нового слугу. Она докурила, повернулась и пошла к выходу. Из приоткрытой двери сквозняком затянуло запах травы, щебет птиц и яркие блики солнца. Я вдохнул эти запахи полной грудью, почему-то отчетливо понимая: больше я никогда их не почувствую. Стекло купола сменилось сталью и мрамором, стены начали сужаться, свет померк.
Я повернулся в сторону эскалатора. Встал на ступени и взялся за перила. Эскалатор тронулся вниз, постепенно набирая скорость. Резиновый поручень у меня в руках стал нестерпимо горячим. Я отдернул руку и вдруг понял. Это не он такой горячий, это я — потерял тепло. В конце эскалатора билось ярко- оранжевое пламя. Я почему-то знал, что оно не сможет причинить мне вреда, но и никогда не согреет.