Влияние церкви
Из маленького эпизода со свадьбой князя Игоря и Ольги мы видим, что еще в те давние времена, когда до Крещения Руси оставались десятки лет, свадьбы не были исключительно светским мероприятием. Мало было засвидетельствовать новый союз перед людьми, требовалось еще и благословение свыше. Опять же, чтобы сложнее было нарушить свадебные договоренности.
Ведь у людей каждый слову хозяин, как дал его, так же легко и отменит при желании. Да и общество, может, и не сильно порицать будет за его нарушение. А вот клятвы данные перед богами, в Древней Руси ценились куда выше.
Когда к нам пришло христианство, отношение к браку стало гораздо более серьезным. В Ветхом Завете мы читаем: «Оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут [два] одна плоть». В Евангелии от Матфея постулат о нерушимости браков закрепляется уже Христом: «Что Бог сочетал, того человек да не разлучает».
Ну а если в христианстве нерушимы брачные союзы, то и все брачные договоренности между вступающими в «свойство» сторонами по идее должны оставаться высеченными в камне.
Но кого это останавливало. Позже найдут и причины для развода, а брачные политические союзы будут столь же хрупки, сколь и верность многих супругов, прошедших таинство венчания. Тем не менее, церковная часть свадьбы стала неотъемлемой частью ритуала. Правда, не сразу.
В 1941 году в газете «Ленинградская правда» за 7 января было написано, что «немало трудящихся, особенно на селе, еще испытывают на себе тлетворное влияние церкви». Это так в эпоху активной атеистической борьбы обозначали, что религия и вера – удел малообразованных сельских жителей. Да и в нашем современном восприятии русские церкви легко представляются именно в деревнях, где бабушки-селянки, истово крестясь, молятся в престольный праздник за своих непутевых городских внуков. Но не будем сейчас рассуждать о том, где сегодня больше верующих, в мегаполисах или в глубинке, вернемся к Древней Руси.
В 988 году князь Владимир крестил в первую очередь Киев. То есть религия со всеми ритуалами и традициями шла именно из столицы, постепенно распространяясь по стране. Представьте себе – выпусков новостей тогда не было, а значит, по всей земле Русской новость о том, что вера теперь новая, прошла не сразу. Да и то волнами: сначала провинциальный люд узнал, что да, сменили веру. Ну а пока у них построят церковь, приедет поп, расскажет подробно, во что и как верить следует, жизнь продолжается. Люди женятся по устоявшимся традициям. По языческим ритуалам.
Даже когда церковь построят, когда всех покрестят, все равно сила привычки велика. Крепки и традиции предков. Поэтому известно, что долгое время христианское венчание было мероприятием сугубо городским, характерным для более высоких сословий. Простой люд продолжал свои народные гулянья и считал, что главное, как следует отметить это событие, а уж венчаться если и не забывали, то относились весьма скептически. Принятие христианства на первых порах не изменило правила празднования свадьбы, а лишь дополнило новыми христианскими обрядами[129].
Что говорить про Древнюю Русь, когда мы находим[130] упоминание о том, что во многих местах Костромской области на рубеже XIX–XX веков более важную роль играла сама свадьба, то есть пиршество, гулянье, а венчание и государственную регистрацию там считали простой формальностью. Это было настолько ни к чему не обязывающим событием, что уже обвенчанные молодые возвращались к своим родителям жить до тех пор, пока не состоится тот самый свадебный пир, по итогам которого уже общество признает брак состоявшимся. Временной разрыв между венчанием и непосредственной свадьбой мог достигать нескольких месяцев.
Языческие традиции свадьбы
Языческие традиции, успешно пережив христианизацию, сохранялись в обрядовости, зачастую в первозданном виде. Об их истинных смыслах уже давно могли забыть, но народная память хранила необходимость на свадьбу поступать так, как поступали предки много веков назад. Очень интересный пример приводил еще в XIX веке Ф.И. Буслаев[131]. Он узнал о живших еще в его годы поговорках, такихкак: «Венчали вкруг ели, а черти пели» или «Тут они обручалися, круг ракитова куста венчалися».
Корни этих двух примеров тянутся с незапамятных времен, когда обрядовость свадьбы была целиком языческой и подразумевала в том числе и некий хоровод вокруг дерева, ведь «ракита», хоть и названа кустом, по сути есть дерево ива. Сам по себе «ракитовый куст» мало что значил. Но известно, что в славянской традиции существовали традиции почитания деревьев, а то и целых лесов. И причин здесь множество. Одна из них – лес был кормильцем для тех, кто жил около него. Там тебе и мясо диких зверей, и ягоды, и грибы, и травы целебные. Как тут лес не почитать.
А вот другая причина менее практичная, но более занимательная. Она выражалась в том, что выбиралось дерево, которое вызывало какие-то особые эмоции. Допустим, старое сухое дерево с широко раскинутыми лапами, скрипящее в ночи на ветру, вызывало суеверный страх. А если с него еще и ворона несколько раз крикнет, так и вовсе лучшее доказательство, что на дереве том обитает некий демон и лучше его как-то задобрить (срубить подобное дерево вряд ли кто мог отважиться). Или же другое дерево, огромное, раскидистое, богатое листвой, разными птицами, гнездами их, – истинный символ богатства и изобилия. Значит, в нем добрый дух живет. Его надо тоже всячески привечать и в радостные моменты не забывать. Дуб так и вовсе когда-то деревом Перуна именовали.
Вот и вели вступающих в брак молодых людей водить хороводы вокруг таких деревьев, дабы и злых духов умиротворить, и добрых богов расщедрить. Когда появился церковный обряд венчания, то подобные традиции в Лету не канули, а остались в качестве культурной традиции, но подспудно все же их прежний смысл тоже подразумевался – мы, конечно, христиане, люди не суеверные, но на всякий случай лучше вокруг дерева покружиться.
Еще одним важным элементом языческой свадьбы было снятие невестой обуви со своего жениха. Разуть своего благоверного полагалось с почтением и трепетом, выказывая свою покорность. Некоторые исследователи[132] указывают, что этот обычай присущ не только Древней Руси, но и другим странам. Даже в XVI веке, во времена Лютера, в Германии в первую брачную ночь снятый сапог должен был лежать у изголовья дамы, определяя место женщины в семейной иерархии. В русских же традициях этот ритуал сохранялся до XIX века, а после веков культурного обмена с Ордой к нему добавили еще и три удара плеткой молодой жены, чтоб уж точно показать, кто в доме хозяин.
Вспомним[133] опять историю с Рогнедой. Как сказано у летописца:
«И послал к Рогволоду в Полоцк сказать: «Хочу дочь твою взять себе в жены». Тот же спросил у дочери своей: «Хочешь ли за Владимира?» Она ответила: «Не хочу разуть сына рабыни, но хочу за Ярополка».
Это свидетельствует, что обычай этот еще языческих времен и что демонстративное снятие обуви уже тогда претило особо свободолюбивым девушкам. А тот факт, что происходил князь Владимир от союза Святослава с рабыней Малушей, и вовсе вынудил Рогнеду отказаться от брака, где ей пришлось бы столь сильно публично унижаться.
Венчание венцом
Важно, что в этих отголосках старины глубокой указывается, что «вкруг ели» и «круг ракитова куста» не плясали, не танцевали, а именно «венчалися», там же «обручалися». То есть подчеркивается сакральный смысл этого действа.
Да и само слово «венчание». Ведь оно, хоть и имеет сегодня христианское значение, относится к одному из таинств церкви, но происходит все же от слова «венец». И вовсе не от того тернового венца, который был надет на Иисуса Христа при распятии. Хотя, может, есть и те, кто так считает. Венец подразумевается вполне себе обычный, красивый, из полевых цветов, который возлагался на головы молодым во время вступления в брак. Такой обычай существовал не только на русских свадьбах. Практиковалось это еще в Древнем мире, даже у античных греков, потом и у других народов. Славяне не были исключением. Ведь сколько у нас традиций связано с венком.
Само слово «венец» происходит от древнего слова «вено», которое означало когда-то давно дар, поднесение. Но так назывался и выкуп за невесту. Потом уже под влиянием геополитических изменений «вено» заменит на Руси тюркское слово «калым». Но слово «венец» сохранило память об этом обычае.
Венец имел множество значений, его могли надевать лишь те, кто выходил замуж, будучи невинной.
Венок символизировал и обретение нового статуса. Ведь именно венчать на Руси стали на великое княжение, а потом и на царство. То есть возложить на голову венец – древний ритуал, который означал переход на новый уровень. Для кого-то на уровень правителя, ну а для большинства на уровень взрослого самостоятельного человека.
Имеет, конечно, сакральное значение и форма самого венца. Он же в первую очередь кольцо, обруч. А это соотносит венчание с обручением, надеванием кольца. А замкнутый круг означает, по некоторым толкованиям, не лишенным доли фантазии, что поиск замкнулся, что человек сделал свой выбор. И как венок не имеет ни начала, ни конца, так и новый заключающийся брак должен стать вечным. Само собой, что он не должен прерваться ни в земной жизни, ни в загробном мире.
Православное венчание
Хоть первое время после принятия христианства люди и избегали венчаться, как мы уже говорили ранее, но все же приходилось. В работах этнографа Н.М. Гальковского указывается[134], что простой люд жил без венчания, полагая, что в церквях надо венчаться только князьям да боярам. Поэтому совершали свадьбы по языческим ритуалам. Само слово «языческий» означает «народный», то есть обряды были те, которые испокон веку были заведены в том или ином народе. Практиковались они и спустя сотни лет после Крещения. И именно противовес народных обрядов церковным и привел к тому, что понятие «языческий» получило религиозный смысл и стало означать не просто народные традиции, а именно принадлежность к политеистическим культам.
Церковь старалась бороться с пережитками языческого прошлого. Призывались к венчанию даже те, кто много лет уже жил вместе. От священников требовали венчать всех, даже тех, у кого давно есть дети. Венчали даже пожилых людей, проживших вместе всю жизнь. Жизнь мужчины и женщины без церковного благословения прямо именовалась блудом. Со всеми вытекающими социальными и церковными последствиями. А при возрастании роли церкви отношения с ней имели все большее значение в общественной жизни.
Поэтому на основной части русских земель, за исключением глухих удаленных поселений, церковное венчание постепенно становилось ключевым событием свадьбы. Помимо религиозного смысла оно стало нести в себе и признание законности брака со стороны власти.
Учитывая всю важность этого обряда, к венчанию требовалось подходить со всей ответственностью, что, собственно, и делал священник. Давайте посмотрим, в чем разница между церковным венчанием в наши дни и в Древней Руси.
Сегодня многие вообще бывали в церкви только на венчаниях, и даже жених с невестой могут первый раз оказаться в храме только на своей свадьбе. Ведь вполне достаточно, чтобы воцерковленная подружка матери невесты сходила к священнику, обо всем договорилась, а потом сообщила, во сколько и куда приехать и что с собой надо иметь. Нет, в последние годы, конечно, во многих церквях с молодыми людьми даже проводят предварительные беседы. Заставляют и на службе поприсутствовать, прежде чем самим венчаться. Но все равно это разительно отличается от практики венчания в Древней Руси.
Во-первых, тогда люди ходили в церковь. Все. Регулярно. Даже соблюдая в быту языческие традиции, даже почитая березу с ее духами. Люди ходили в церковь, были настоящими прихожанами в храме, а не туристами со свечкой. Представьте, все село или несколько деревень, от мала до велика, собирались в церкви каждое воскресенье, представляя собой единую общину.
И вот к священнику приходят родители молодых и рассказывают ему, что грядет свадьба. Да, договариваются о дате. На ближайшей службе батюшка объявляет всем собравшимся, что Кузьма, Федота сын, и Харитка, Игната дочь, жениться собираются. Назначает дату.
Далее до указанной даты любой желающий мог прийти и сообщить известные ему причины, которые могут воспрепятствовать вступлению в брак обозначенных персон.
И бывало, что и находились такие, рассказывали некие факты. Как правило, это родственники тех, кому ранее было отказано на предложение руки и сердца, или тех, кто имел виды на парня относительно своей дочери. Зато если удавалось выстоять этот период, то подразумевалось, что все, что могло прозвучать потом, не имеет никакого значения.
Причины, по которым священник отказался бы венчание проводить, были, например, такими[135]: открытое несогласие жениха или невесты вступать в брак или наличие родства между молодыми. Вступать в брак запрещалось вплоть до троюродного родства.
Родством считалось и наличие совместного крестника. Ну и, конечно, если вдруг оказывалось, что кто-то не крещен, то тоже до исправления этого недоразумения венчание состояться не могло.
В христианстве венчание – это одно из таинств, то есть особых ритуалов, во время которых присутствует Бог. В Библии мы читаем: «Брак у всех да будет честен и ложе непорочно; блудников же и прелюбодеев судит Бог». Это сказал апостол Павел. Часто фразу про «ложе непорочно» воспринимают как призыв к воздержанию даже между супругами, но вовсе нет. Здесь речь именно о том, что не является пороком близость между людьми, вступившими в брак. Иное – да, греховно. Поэтому и требовалась особая церемония, которая обозначит, что люди соединены между собой пред Богом. Более того, также у апостола Павла мы находим предостережение – не верить обольстителям и учениям, запрещающим вступать в брак.
Именно в христианской традиции часто можно встретить сравнение жениха и невесты с Христом и Церковью, которые неразрывно связаны и жертвенны друг ради друга.
Традиционно не венчали в дни постов, по средам, пятницам, накануне больших праздников, а также в эти праздники. В основном старались сыграть свадьбу в период от Крещения до Масленицы в зимне-весенний период или уже осенью после Покрова, когда собран весь урожай, и вплоть до начала Рождественского поста. Летом свадьбы играть было некогда. Дел много.
Серьезность, с которой церковь подходила изначально к вопросу венчания, а также отсутствие процедуры «развенчания» в том числе, и вызывали немало сомнений в необходимости свершения этого таинства. Поэтому многие и избегали тогда венчания, прячась за языческими ритуалами – там все посговорчивее будут, с духами дерева можно договориться.
А иные и после церковного венчания устраивали традиционные языческие праздники и увеселения[136]. Поэтому и церковь шла навстречу, умеренно признавая и узаконивая привычные народу элементы свадебных торжеств, облекая их в новые христианские смыслы.