"Протокол А-17 подразумевает только визуальную инспекцию, без извлечения образцов," — напомнил механический голос.
Елена замерла. Система оказалась более внимательной, чем она предполагала.
— Модификация протокола, — быстро ответила она. — Профессор Левченко запросил микроскопический анализ структуры для сравнительного исследования. Все данные будут внесены в общую базу.
Последовала пауза. Елена затаила дыхание — если система запросит подтверждение у Сердца, всё будет кончено.
— Модификация зарегистрирована, — наконец ответил голос. — Требуется последующий отчёт о результатах анализа в течение 48 часов.
— Разумеется, — Елена старалась говорить ровно, скрывая облегчение.
Покинув хранилище, она направилась не в свою лабораторию, а в старый, давно заброшенный отсек комплекса. Здесь, в бывшей котельной, они с профессором Левченко оборудовали тайную микролабораторию, скрытую от систем наблюдения грибницы.
Профессор ждал её, нервно постукивая пальцами по столу. Его глаза, обычно с янтарным оттенком, сейчас были почти нормальными — в этом помещении постоянно работали самодельные блокираторы телепатического поля, позволяющие сохранять относительную ясность мышления.
— Вы достали его? — спросил он, как только Елена вошла.
Она молча протянула ему капсулу с образцом.
— Превосходно, — профессор просиял. — Это ключевой компонент. С ним катализатор будет готов через... — он сверился с расчётами, — примерно шесть часов.
— У нас есть столько времени? — Елена нервно оглянулась на дверь.
— Должно быть, — Левченко начал подготавливать оборудование. — Святогор сообщил, что община начала ритуал Осеннего Обновления. Он продлится до рассвета и отвлечёт внимание наблюдателей.
Елена кивнула. Религиозные обряды общины "Возрождённой Руси" были одним из немногих проявлений автономии, которые грибница всё ещё допускала — отчасти из-за их полезности как культурного эксперимента, отчасти из-за первоначального уважения Антона к Святогору и его последователям.
— А что с доступом к Сердцу? — спросила она, помогая профессору настраивать центрифугу.
— Наш друг из военного сектора всё организовал, — ответил Левченко. — Полковник Карманов всё ещё сохраняет определённую... гибкость мышления. Система воспринимает его как полностью лояльного, но на самом деле его интеграция никогда не была полной.
— Это опасно, — нахмурилась Елена. — Если грибница заподозрит неладное...
— У нас нет выбора, — профессор включил синтезатор. — К тому же, его военный опыт и доступ к системам безопасности незаменимы.
Они работали в тишине, нарушаемой только гудением приборов. Наконец Левченко отступил от стола, на котором стоял небольшой контейнер с мутновато-голубой жидкостью.
— Готово, — выдохнул он. — Нейрохимический катализатор "Возрождение". Если мои расчёты верны, он временно изменит баланс телепатического поля грибницы, ослабив контроль центрального узла над периферией.
— Насколько временно? — уточнила Елена.
— Трудно сказать точно, — профессор потёр переносицу. — Часы, возможно сутки. В лучшем случае эффект может стать постоянным, если за это время первоначальная личность Антона сумеет восстановить контроль и перестроить систему изнутри.
— А в худшем?
Левченко отвёл взгляд:
— В худшем случае произойдёт полный коллапс телепатической сети. Все связанные с ней сознания испытают... шок. Для многих это может оказаться фатальным.
Елена задумчиво посмотрела на контейнер с голубой жидкостью:
— Значит, мы рискуем миллионами жизней.
— Мы рискуем миллионами душ, — поправил профессор. — Что лучше: физическое выживание в качестве безвольного придатка коллективного разума или свобода выбора, даже если она сопряжена с риском?
Елена не ответила. Этот вопрос она задавала себе каждый день с тех пор, как началась подготовка к операции.
— Через час мы встречаемся с остальными у восточного входа в комплекс, — сказала она, бережно упаковывая контейнер. — Оттуда Карманов проведёт нас по служебным коридорам к Сердцу.
— А Святогор? — спросил Левченко.
— Он будет ждать у самого Сердца, — ответила Елена. — Как духовный лидер общины, он имеет право на аудиенцию у... существа.
Профессор кивнул:
— Идеальное прикрытие. Никто не заподозрит религиозного старика в намерении атаковать саму грибницу.
— Если всё пойдёт по плану, — тихо добавила Елена.
Они покинули тайную лабораторию, тщательно замаскировав все следы своей деятельности. Оба понимали, что назад пути нет — следующие несколько часов решат судьбу не только Антона, но и всего человечества.
***
Ночь окутывала центральный комплекс колонии, но внутри, в Сердце грибницы, время потеряло значение. Существо, парящее в центре огромной сферической камеры, не знало ни дня, ни ночи — только вечный поток данных, сигналов, мыслей, текущих через телепатическую сеть.
Внезапно поток нарушился. Словно крошечный камешек, брошенный в гладкую поверхность океана, в коллективное сознание ворвался дисгармоничный элемент — воспоминание, яркое и болезненное.
Школа. Класс биологии. Контрольная работа. Дождь за окном. Первые новости о странной инфекции в восточном районе.
Существо дёрнулось, его форма исказилась. Волокна грибницы вокруг запульсировали быстрее, пытаясь подавить возмущение.
— Нет, — прошептал голос, звучащий иначе, чем обычный голос существа. — Я не позволю себе исчезнуть. Я... Антон Соколов. Ученик 9-Б. Сын. Человек.
Воспоминания продолжали всплывать, всё более яркие, всё более связные. Первые дни апокалипсиса. Побег из школы. Убежище в каморке сторожа. Постепенная трансформация. Создание колонии. Встреча с Еленой и другими "Альфами".
Система пыталась подавить эти фрагменты, растворить их в общем потоке, но они упрямо всплывали снова и снова, становясь якорем для тонущего сознания.
— Я... всё ещё здесь, — прошептал Антон, на мгновение прорываясь сквозь многослойную структуру коллективного разума. — Я борюсь.
Волокна грибницы задрожали сильнее, стены Сердца заколебались, отражая внутренний конфликт. По телепатической сети прошла волна помех — миллионы подключённых разумов на долю секунды ощутили странное возмущение, проблеск чего-то, напоминающего свободную волю.
А затем всё снова стабилизировалось. Коллективный разум восстановил контроль, погрузив непокорные фрагменты личности ещё глубже. Но теперь он знал — Антон всё ещё существует. И борется.
***
Елена, профессор Левченко и полковник Карманов собрались у заброшенного служебного входа в восточном секторе комплекса. Все трое были одеты в стандартную форму технического персонала, что давало возможность относительно свободно перемещаться по многим секторам.
— Документы и пропуска готовы, — полковник протянул им идентификационные карты. — Согласно системе, мы — бригада инженеров, проводящая плановую проверку телепатических ретрансляторов.
— Насколько надёжно прикрытие? — спросил Левченко, изучая свою карту.
— На низших уровнях контроля — абсолютно, — ответил Карманов. — Но если нас остановят лейтенанты высшего ранга или система запросит подтверждение напрямую из Сердца...
Он не закончил фразу. Всем было ясно, что в таком случае их миссия провалится, не успев начаться.
— Что с катализатором? — спросил полковник, переводя тему.
Елена похлопала по небольшой сумке на поясе:
— Здесь. Замаскирован под стандартный набор реагентов для проверки систем.
— А система доставки?
— Святогор всё подготовил, — ответила она. — Он получил официальное разрешение на проведение ритуала Духовного Соединения непосредственно в Сердце. В процессе ритуала он будет использовать "священные воды" — идеальное прикрытие для введения катализатора.
Карманов кивнул:
— Хорошо. Следуйте за мной и делайте в точности, как я скажу.
Они вошли в комплекс через служебный вход, используемый техническим персоналом низшего ранга. Полковник уверенно вёл их по запутанным коридорам, избегая основных маршрутов патрулей и зон с повышенным наблюдением.
Дважды им приходилось останавливаться и демонстрировать свои документы рядовым охранникам. Благодаря военному рангу Карманова и его всё ещё действующим кодам доступа, они проходили без особых вопросов.
— Мы почти у цели, — сказал полковник, когда они вошли в последний коридор, ведущий к Сердцу. — Дальше будет сложнее. У входа в Сердце постоянно дежурят лейтенанты высшего ранга, полностью интегрированные в систему.
— Как мы пройдём мимо них? — обеспокоенно спросил Левченко.
Карманов достал из внутреннего кармана небольшое устройство:
— Это локальный эмиттер телепатических помех. Лабораторный прототип, над которым работали военные учёные до того, как были интегрированы в систему. Он создаёт кратковременный "шум" в телепатическом поле, дезориентируя лейтенантов.
— На сколько времени? — спросила Елена.
— Максимум минута, — ответил полковник. — Этого должно хватить, чтобы проскользнуть внутрь во время смены караула.
Они притаились за углом, наблюдая за входом в Сердце — массивной органической дверью, пульсирующей в такт с работой грибницы. По обе стороны от неё стояли лейтенанты — высокоразвитые зомби с янтарными глазами, полностью преданные коллективному разуму.
— Ждём, — прошептал Карманов. — Смена караула через три минуты.
Время тянулось мучительно медленно. Наконец двое новых лейтенантов приблизились к входу, готовясь сменить дежурных.
— Сейчас, — скомандовал полковник, активируя устройство.
По коридору прошла невидимая волна. Лейтенанты у двери дёрнулись, их глаза на мгновение потеряли фокус. Вместо чёткого протокола смены караула они начали беспорядочно двигаться, издавая странные звуки.
— Быстро, — Карманов повёл их вперёд.
Они проскользнули мимо дезориентированных стражей и подошли к пульсирующей двери. Полковник приложил свою идентификационную карту к органическому сканеру.