Вяземская уже ждала их во второй секции — там, где скакалки, шведские стенки и тому подобные эспандеры.
— Олег, вы ведь делаете плиометрические упражнения? — поинтересовалась Вяземская. Олег кивнул. — Замечательно. Алёна, вы их с тренером никогда даже не рассматривали, я знаю. Вас по-другому готовили.
Алёна кивнула.
— Что ж, тогда самое время начать. Это именно то, что нужно вам обоим. Олег, покажите, что именно вы делаете.
— Начать с растяжки мышц?
Вяземская кивнула, явно довольная вопросом. Олег показал основные упражнения по растяжке мышц, а затем показал те упражнения, которые делал дома каждый день: «лягушку», прыжок на тумбу, прыжок с заменой ног и прыжок с выпрямлением рук.
— Отлично, — кивнула Вяземская. — То, что нужно. Олег, научите Алёну их выполнять. Сегодня без фанатизма, пожалуйста. Как только начнёт жечь ноги — вы поняли — прекращайте. Если закончите до половины седьмого, позвоните. Сейчас мне нужно оставить вас. Справитесь?
— Конечно, — сказали Олег и Алёна хором. Вяземская кивнула и быстрым шагом покинула помещение.
— Классно ты прыгаешь! — сказала Алёна. — Особенно то, что с заменой ног. Покажи ещё раз!
Олег показал. Ничего особенного, в принципе, но может быть зрелищным. И перешёл к растяжке мышц. Поскольку велено без фанатизма, это заняло всего двадцать пять минут. Затем стало затейливее.
«Лягушка» далась без особого труда — поза у человека в этом упражнении и впрямь забавная, так что и посмеялись немного. Прыжок с заменой ног также не составил особых сложностей. А вот с выпрямлением рук пошло не сразу.
— Странно, — заключила Алёна. — Вроде всегда всё было нормально с координацией. Ещё раз?
Попробовали ещё раз — в какой-то момент стало получаться без запинки, безукоризненно. Остался прыжок на тумбу.
— Можно вначале что-нибудь пониже? — попросила Алёна. Не вопрос, тут этого добра порядком. Олег нашёл и поставил перед Алёной тумбу пониже. И встал рядом: если человек споткнётся, нужно успеть подхватить. По своему опыту знал, споткнуться тут раз плюнуть.
— У тебя шнурок развязался! — указала Алёна. И верно — всё когда-то случается впервые. Отец научил Олега завязывать шнурки так, чтобы сами не расходились, но раз в году и палка стреляет. Олег присел перед тумбой, приводя шнурки в порядок.
— Вроде ничего сложного, — сказала Алёна. — Не беспокойся, я на месте прыгаю. И… Ой!
Олег и сам не понял, как сумел отреагировать. Алёна странным образом поскользнулась на ровном месте, когда отталкивалась от пола. Хорошо, хватило реакции упасть на колени и вытянуть руки — и то не удалось полностью погасить скорость: Алёна всё же ударилась головой о тумбу — правда, на очень малой скорости и только лбом. Олег осторожно опустил её наземь, ощущая, как бешено колотится в груди сердце, и Алёна тотчас встала на четвереньки, тряхнула головой, а затем медленно поднялась на ноги. Олег придерживал её за руку.
— Не ушиблась? — спросил он. Алёна помотала головой, с ужасом глядя на тумбу. А потом медленно повернула голову в сторону Олега.
— Я бы все зубы себе так вышибла, — сказала она медленно. — Или шею бы сломала. Спасибо!
И бросилась ему на шею — так обхватила, что Олегу не мог вдохнуть. Алёна не сразу отпустила его.
— Ты мне жизнь спас, — сказала она, не улыбаясь. — Слушай, а где все?!
И верно, куда делись остальные? Во второй секции кроме них двоих было ещё человек десять, а сейчас никого нет. И из первой секции, дверь в которую шагах в двадцати впереди, тоже не доносится никаких звуков. Где все?
— Смотри! — Алёна присела перед тем местом, где поскользнулась. И верно: небольшой участок пола ощутимо блестит. Алёна осторожно наклонилась над пятном.
— Похоже, вазелиновое масло, — сказала она. — По запаху. И кому потребовалось тут им намазывать?!
Погас свет. Весь, разом — был, и погас. Наступила не то чтобы кромешная мгла, но почти: горят только лампы дежурного освещения, «габариты», чтобы и в темноте удалось выйти из здания. Ну и таблички над дверями.
— Мне это не нравится, — сказал Олег и поднёс мобильник к уху. — Анна Григорьевна? У нас тут что-то странное творится. Чуть не произошёл несчастный случай, и свет погас. Да. Понял, будем ждать у входа.
— Надо выбираться, — пояснил Олег. — Идём на выход, медленно и печально.
Они взялись за руки и направились к выходу, внимательно глядя под ноги. Но сделали только шаг — правая нога Олега выскользнула в сторону, и если бы Алёна не успела подхватить его подмышки, грянулся бы во весь рост.
— Замри! — сказала Алёна. — Ни шагу. Ну-ка…
Она присела, включила на мобильнике фонарик и направила его луч поверх пола.
— Прямо перед тобой ещё одно пятно, — указала она. — Видишь? И чуть позади, это на нём ты чуть не упал. Да что тут творится?! Нужно как-то обозначить пятна! Не то здесь ещё кто-нибудь грохнется!
— Блины для гантелей, — указал Олег. — В пяти шагах от тебя. И если мы…
Дверь отворилась, и внутрь вбежала Вяземская. Алёна махнула лучом фонарика в её сторону, и они с Олегом крикнули:
— Стойте! Замрите!
Вяземская послушно остановилась как вкопанная.
— Олег, дай сюда блины, — велела Алёна. — Только осторожно, пожалуйста!
Она взяла из рук Олега несколько тяжёлых дисков и положила их поверх обнаруженных пятен. Последнее — в шаге от Вяземской. Вовремя она остановилась.
— Кто-то намазал пол маслом, — пояснила Алёна. — Если бы не Олег, я шею бы сломала.
— А я ногу, если бы не Алёна, — хмуро добавил Олег. — И свет кто-то выключил…
Свет зажёгся. В полную силу — везде, где положено.
— Начальника охраны в корпус спортзала, — сказала Вяземская в мобильный. — Скажите, что закрываете корпус на уборку. Остальное на месте. Просьба не привлекать внимания. Ничего себе не повредили? — спросила она у Олега с Алёной. Те отрицательно помотали головами.
— Подождите меня снаружи, никуда не уходите. — Вяземская проводила обоих наружу, внимательно глядя под ноги, и перебросилась парой слов с подоспевшим начальником охраны. Минуты через две ещё четверо из охраны вошли в корпус спортзала, повесили табличку, что идёт уборка, и заперли дверь изнутри.
— Будем разбираться, — сказала Вяземская. — Просьба не рассказывать об этом происшествии, пока идёт расследование. Идите за мной.
Она привела их на второй этаж медкорпуса и указала направление.
— Примите душ, и — в двести одиннадцатый кабинет. По одному. Я должна убедиться, что вы ничего не повредили.
— Олег? — позвала Алёна, когда Олег направлялся ко входу в душевую. — Оле-е-ег!
Он оглянулся.
— Тебе туда, — указала Алёна в сторону. И верно: сейчас бы ушёл в женский душ.
— Вот чёрт, — проворчал Олег. — Извини.
Алёна рассмеялась.
— Смотри не упади там. И дождись меня снаружи, хорошо?
— Пожалуй, хватит на меня приключений, — сказала Алёна, когда часом позже они вышли из столовой. — Не пойду ни на какие танцы. Музыку какую-нибудь послушаю.
— Тогда до завтра? — протянул ей руку Олег.
— До завтра, — согласилась Алёна и быстрым шагом направилась в свой жилой корпус.
…Примерно за час до времени, когда он привык ложиться спать, Олег устроился на скамейке у дуба и наблюдал в бинокль, как восходит Марс. Он не очень удивился, когда минут через пять появилась Алёна. С подзорной трубой.
Глава 4Ход конём
Олег проснулся за полчаса до привычного времени. Странно: выспался, и, в отличие от вчерашнего, ощущается не упадок, а прилив сил.
Антон спит, отвернувшись к стене — отлично, тем меньше шансов разбудить его. Олег давно уже привык делать свои упражнения по возможности беззвучно: не всегда он жил в отдельной комнате, и не всегда остальные домочадцы поднимались так же рано. Как только Олега зачислили в спортивную школу и режим дня стал достаточно жёстким, он стал просыпаться раньше обычного. Так и осталось.
Олег обычно просыпается без четверти семь утра, Антон — минут через тридцать. Как минимум, так было три предыдущих дня. Что теперь? До завтрака сорок пять минут. Куда податься? Олег собрал свой «утренний рюкзак» — всё, что нужно для утренней тренировки — и, подумав, добавил туда блокнот и авторучку.
Охранник на выходе казался лишённым эмоций андроидом — всего лишь кивнул, когда Олег встретился с ним взглядом. Особого регламента на территории «Ad astra» нет: все корпуса, куда вход строго в определённый интервал времени, закрыты; остальная территория открыта и в большинстве случаев освещена, не спится — иди гуляй. Танцзал закрывают в час ночи. Ёжась от утреннего холодка, Олег посмотрел туда, где постепенно растворялся в наливавшейся синеве Млечный Путь… И вновь накатило.
Вначале зрение. Словно Олег смотрел в мощный телескоп: стоило глянуть на какой-нибудь объект на небе, и он представал перед взглядом в полнеба размером. Юпитер всё ещё был виден, он появился перед глазами, как огромный диск, по которому текли рваные разноцветные полосы. Олег прикрыл глаза — от неожиданности — и порадовался тому, что не успел отойти от входа в жилой корпус: ноги на короткий момент отказали — к счастью, всего лишь «стёк» по стене, не ушибся. Почти сразу же вскочил — всё та же неестественная бодрость и, словно у маленьких детей, «шило в одном месте» — отчаянно хочется действия: носиться, прыгать, кричать во весь голос. Прошло несколько секунд, и схлынуло «внутреннее электричество», осталась только бодрость.
Потом и другие органы чувств ненадолго показали, на что они способны на самом деле. Хорошо ещё, что ветерок нёс в себе цветочные запахи — в горле запершило на пару секунд от густого цветочного аромата. Могли быть и не цветы.
Минут через пять «всплески» органов чувств прекратились. Это что, последствия всё того же массажа? Олег поправил рюкзак и глянул на часы: двадцать пять минут до начала завтрака. Хорошая идея — там и продолжим.
Олег устроился за тем самым дальним столиком, который облюбовала Алёна, добыл блокнот и авторучку и постарался вспомнить, что ещё его удивило вчера, когда они разбирались в том, что произошло в спортзале.