Но чья это рука?
Глава 11
– Так ты не из «Санди таймс»? – спрашивает Конни Джонсон, и, по мнению Ибрагима, вполне небезосновательно.
Она жует жвачку. Опять же, с точки зрения Ибрагима, это вполне нормально. Даже полезно для здоровья зубов, если, конечно, в жвачке нет сахара.
– Нет, я солгал, – признаётся Ибрагим, скрещивая ноги и одергивая край штанины. – Я решил, что вы с большей вероятностью заговорите со мной, если подумаете, что я журналист.
Они сидят в помещении для свиданий тюрьмы Дарвелл. Столы тут расставлены так близко, что каждый может расслышать печали других – если, конечно, этого захочет. Ибрагим прислушивается к каждому разговору, одновременно ведя собственный с Конни. Это его привычка.
– Тогда кто ты? – спрашивает Конни.
Она одета в тюремный комбинезон, но на удивление хорошо накрашена для женщины, не имеющей очевидного доступа к высококачественной косметике.
– Меня зовут Ибрагим Ариф. Я психиатр.
– Ого, прикольно, – реагирует Конни вполне искренним тоном. – Кто тебя прислал? Адвокат стороны обвинения? Чтобы убедиться, что я не психанутая?
– Я уже знаю, что вы не сумасшедшая, Конни. Вы весьма сдержанная, умная и целеустремленная женщина.
Конни кивает.
– Это да. Я очень целеустремленная. Я набрала девяносто шесть баллов в тесте в «Фейсбуке» на эту тему. Отличный у тебя костюм. У кого-то явно дела идут неплохо.
– Вы ставите цели, Конни, и затем их достигаете. Я прав?
– Ага, – отвечает Конни, оглядывая комнату. – Хотя, если подумать, я сижу в тюрьме. Не так ли, Ибрагим Ариф? Так что вряд ли я идеальна.
– А кто из нас вообще идеален? – риторически спрашивает Ибрагим. – Всегда полезно признаться в этом самим себе. Мне интересно, Конни: вы могли бы исполнить мою просьбу?
– Просьбу? Тебе нужен кокс? Нет, непохоже, что тебе нужен кокс. Хочешь, чтобы кто-то умер? Ты смахиваешь на человека, который может себе это позволить.
– Совершенно ничего противозаконного, – отвечает Ибрагим. Он обожает беседы с преступниками – глупо это отрицать, – точно так же, как и беседы со знаменитостями. Разговаривать с Майком Вэгхорном ему очень понравилось. – Как раз наоборот.
– Противоположность противозаконному, окей. И что я за это получу?
– Абсолютно ничего, – отвечает Ибрагим. – Правда, мне кажется, это то, в чем вы исключительно хороши и потому были бы не прочь развлечься.
– Вообще-то я довольно занятой человек, – сообщает Конни с улыбкой.
– Я вижу, – подтверждает Ибрагим, улыбаясь в ответ.
Улыбка Конни кажется настоящей, потому и он улыбается вполне искренне.
– Ну хорошо, в чем задача? – спрашивает Конни. – Мне нравится, что ты такой дерзкий, и костюмчик у тебя ничего. Давай поговорим о деле. И хватит уже на «вы».
– Ладно.
Ибрагим немного успокаивается, его голос становится более ровным и непроницаемым.
– В этой тюрьме сидит заключенная по имени Хизер Гарбатт. Ты ее знаешь?
– Это она Душительница из Певенси[26]?
– Нет. Кажется, нет, – отвечает Ибрагим.
– В крыле «Д» чалится какая-то Хизер, – сообщает Конни. – Старая такая, выглядит умной – будто учительница, ограбившая банк.
– Давай пока допустим, что это именно она, – предлагает Ибрагим. – Как думаешь, ты могла бы с ней подружиться? Можешь выяснить кое-что для меня?
– Ну, это не проблема, – говорит Конни. Ибрагим видит, что мозги ее уже заработали. – Что ты хочешь узнать?
– Мне надо выяснить, убивала ли она в 2013 году телевизионную репортершу по имени Бетани Уэйтс, столкнув ее машину с обрыва.
– Атас… – произносит Конни, и на лице ее появляется легкая усмешка. – Просто спрошу при случае: «Неплохой чаек, но не слишком ли он мягок для этого времени года, кстати, ты кого-нибудь убила?»
– Что ж, как именно подойти к вопросу, оставлю на твое усмотрение, – отвечает Ибрагим. – Это твоя область, не моя. Даже если не она убила – это тоже станет полезной информацией.
– Готова спорить: убила, – говорит Конни. – Я никогда не сталкивала машину с обрыва, но всегда мечтала попробовать.
Ибрагим поднимает ладони.
– Уверен, у тебя все еще впереди.
– Так что, моего интереса тут и вправду не будет? – спрашивает Конни. – Ты даже не пронесешь контрабандой сим-карту или что-нибудь в этом роде?
– Не думаю, что я умею, – отвечает Ибрагим. – Хотя можно погуглить и попробовать.
– Расслабься, у меня их достаточно. Лучше тебе не знать, как их проносят контрабандой.
Но Ибрагим все равно хочет погуглить. Сегодня он по-настоящему наслаждается собой. После ограбления он почти не выходил из дома, но мало-помалу к нему стала возвращаться уверенность в себе, и постепенно он начал ощущать себя как прежде. Да, остались шрамы, но это, по крайней мере, означает, что кровотечение остановилось. Приятно вспомнить, как он хорош в подобного рода делах: в считывании людей, понимании проблем и перенаправлении их в нужное ему русло. Он симпатизирует Конни, и она симпатизирует ему. Хотя следует соблюдать осторожность: эта женщина – безжалостная убийца, что довольно плохо само по себе, даже без намерения ее осудить. Однако вскоре у него появятся хорошие вести, о которых он сообщит их славной банде. Он начинает размышлять о сим-картах. Они довольно маленькие, Ибрагим знает это, поэтому ему становится интересно, как же их… Вдруг Ибрагим осознаёт: только что он пропустил какую-то фразу Конни. Обычно невнимательность ему несвойственна.
Совершенно несвойственна. Кажется, надо восстанавливать мастерство.
– Прости, – говорит Ибрагим, – я не расслышал.
– Потому что улетел в страну грез, Ибрагим, – отвечает Конни. – Позволь спросить у тебя еще раз как у психиатра: по-твоему, что мною движет?
Ну, это простенький вопрос для Ибрагима. Конечно, мы все разные – множество уникальных снежинок, ведущих уникальную жизнь, – но «под капотом» у всех скрывается одно и то же.
– Импульс, я бы сказал. Стремление к движению и переменам. – Ибрагим складывает пальцы домиком. – Некоторым нужно, чтобы все оставалось как прежде, – вот я немного такой. Например, если изменится музыка в «Прогнозе погоды», то у меня перехватит дыхание. Но другие нуждаются в переменах. Ты нуждаешься в переменах. Хаос – то место, где ты легко можешь спрятаться.
– Хм, – произносит Конни, – как это мудро, мистер Ибрагим Ариф. Но как ты думаешь: важна ли для меня честность?
К чему она клонит? У Ибрагима возникает неприятное предчувствие.
– Полагаю, да. В твоей работе честность по иронии судьбы имеет первостепенное значение.
– Прикинь, да! – восклицает Конни. – Откуда ты узнал, как меня зовут, дружок? Как ты узнал о Конни Джонсон? Кто тебя подослал?
– Клиент, – отвечает Ибрагим.
Он плохой лжец и старается избегать лжи, где только возможно. Но, с тех пор как он встретил Элизабет, Джойс и Рона, ему приходится лгать все чаще и чаще.
– Вообще-то я уже слышала твое имя раньше, – признаётся Конни. – Ибрагим Ариф. Знаешь, от кого?
У Ибрагима заканчивается запас вранья, когда Конни наклоняется и шепчет ему в ухо:
– От твоего дружка Рона Ричи в тот день, когда меня арестовали.
Она откидывается на спинку стула: «Твой ход, Ибрагим».
– Это он велел тебе прийти сюда, верно? – спрашивает Конни. – Ты работаешь на него?
– Нет, я работаю на Элизабет Бест из МИ-5 или МИ-6. Что-то вроде этого.
Конни уважительно кивает.
– Выходит, в МИ-5 или МИ-6 хотят, чтобы я поговорила с Хизер Гарбатт?
– Косвенно – да, – отвечает Ибрагим.
– А поможет ли мне это на суде? Может, группа людей в балаклавах вытащит меня со скамьи подсудимых?
– Нет. Боюсь, что нет, – отвечает Ибрагим.
Хотя ему приходит в голову, что они, возможно, могли бы устроить и такое. Надо уточнить у Элизабет.
Но все-таки лучше ничего не обещать.
– Ибрагим, – говорит Конни, – я не люблю, когда мне лгут.
– Конечно, – отвечает Ибрагим. – Прошу прощения.
– И еще, – продолжает Конни, – важно, чтобы ты знал: в тот момент, когда я выйду отсюда, я убью твоего друга Рона Ричи за то, что он меня сюда заточил.
– Принял к сведению.
Конни на мгновение задумывается.
– А ты знаком с Богданом?
– Знаком, – признаётся Ибрагим.
– Я собираюсь убить и его тоже. Ты расскажешь им обоим об этом?
– Да, я передам сообщение.
– А ты не знаешь, Богдан с кем-нибудь встречается?
– Кажется, нет, – отвечает Ибрагим.
Конни кивает. Тюремный надзиратель подходит к их столу.
– Время вышло, Джонсон, на этом все.
Конни поворачивается к нему лицом.
– Еще пять минут.
– Не ты командуешь этой тюрьмой, – утверждает надзиратель, – а мы.
– Еще пять минут – и я куплю твоему сыну айфон, – предлагает Конни.
Надзиратель на мгновение задумывается.
– Десять минут. Он хочет айпад.
– Благодарю, офицер, – говорит Конни и поворачивается обратно к Ибрагиму. – Мне тут ужасно скучно. Давай сделаем то, что ты хочешь. Выкладывай все, что у тебя есть на Хизер Гарбатт. Я по-прежнему собираюсь убить твоих друзей, но пока этого не случилось, давай поладим и слегка повеселимся.
Ибрагим кивает.
– А знаешь, ты могла бы просто не убивать моих друзей, Конни.
– В каком это смысле? – с искренним недоумением спрашивает Конни.
– Все произошедшее случилось только благодаря тому, что они перехитрили тебя. Разве это так ужасно? Они воспользовались твоей жадностью. Неужели твоя самооценка так хрупка, что ты не выносишь даже малейших неудач?
Конни смеется.
– Это моя работа, Ибрагим. Так я зарабатываю себе на жизнь. Уверена: ты меня поймешь. Ты умный человек.
– Спасибо, – отвечает Ибрагим. – Когда-то я проходил тест на IQ, и…
– Предположим, я не убью Рона и Богдана, – перебивает Конни. – Давай-ка подумаем, что будет. Каждый проходимец Файрхэвена начнет воображать, будто способен бросить мне вызов. Тебе знаком слоган моей компании?