– Дурные вести, сэр? – экономка сжала спинку стула. – Этого мы и боялись, когда он не вернулся домой. Мистер Мертон, произошел несчастный случай?
– Да, миссис Флитни, – мрачно кивнул священник. – Худшая разновидность несчастья – ваш хозяин…
– Мертв, сэр? – перебила его экономка.
– Боимся, что так, – снова кивнул священник.
– Как?… Где?.. – запнулась она.
– Рано утром он был найден в холмах, – далее священник кратко пересказал ей то, что знал.
Миссис Флитни, лишившись сил, осела на стул. Когда экономка смогла говорить, она печально кивнула и воскликнула:
– По ночам я всегда боялась холмов, с тех пор, как еще двадцать лет назад мой отец заблудился в тумане и сломал ногу, упав в яму. Как ужасно оказаться там ночью. А я говорила мистеру Блейку как раз перед тем, как он выходил вчера утром: «Не задерживайтесь, сэр, ведь в темноте в холмах легко заблудиться, а этой ночью луны не будет».
До сих пор ничего не сказавший сержант быстро взглянул на нее.
– Так, значит, вы знали, куда он идет?
– Да. Я знала, ведь он сказал мне. Он собирался прогуляться в Олдерхерст – на ланч к мистеру Грегори. Вот, что он сказал.
Сержант сделал пометку в блокноте. Затем он обратился к священнику:
– Вы знаете мистера Грегори?
– Очень хорошо. Он – фермер. Крупнейший в Олдерхерсте.
Сержант Крэнли снова обернулся к экономке:
– Я понимаю, насколько вы, должно быть, потрясены, миссис Флитни, – сочувственно сказал он. – И я не хочу слишком уж беспокоить вас, но думаю, что обязан задать вам несколько вопросов. Вы поможете нам, если сможете рассказать о родственниках мистера Блейка и о том, как мы можем с ними связаться.
Миссис Флитни, промокнув глаза платком, ответила:
– У него есть брат – мистер Фрэнк Блейк. И я знаю его адрес. Дело в том, что мистер Блейк временами останавливался у него, и тогда я пересылала ему корреспонденцию.
– Хорошо! – воскликнул сержант. – Можете дать его?
И он записал адрес, который миссис Флитни медленно продиктовала:
«Мистер Фрэнк Блейк, Фейрхолм, Дак-Хилл-Роуд, Нортвуд, Миддлсекс».
Как только он закончил писать, они услышали, как кто-то идет по дорожке. Сержант выглянул в окно и объявил о появлении Джима Тэтчера.
– Один момент, – сказал он и, выйдя из комнаты, встретил Тэтчера.
– Тележка готова? – резко спросил он.
– Да. Мы с Джорджем готовы начать.
– Хорошо. Скорее всего, наши люди уже там – вместе с суперинтендантом. Я хочу, чтобы вы передали ему вот это.
Он вырвал страницу из блокнота и нацарапал на ней короткое послание, написав, что стало известно о том, что Блейк накануне собирался на ланч к Грегори из Олдерхерста, а также о том, что он, сержант, выяснил адрес брата покойного, и ему можно будет телеграфировать. Отдав записку Джиму Тэтчеру, он вернулся в комнату, где мистер Мертон утешал несчастную экономку.
– Не возражаете ли вы против того, чтобы сделать кое-что для меня, сэр? – спросил он.
– Ну, конечно, если смогу.
– Сейчас я должен оставаться здесь. Но нам нужно связаться с Фрэнком Блейком. По пути обратно зайдете на почту и отправите ему телеграмму?
– Конечно.
– У нас где-то есть телеграфные бланки, – вставила миссис Флитни, осматриваясь вокруг. – Ах, вот они.
Сержант осторожно составил телеграмму.
– Сможет ли он разместиться в этом доме? – спросил он у экономки.
– Да, сэр, здесь есть свободная комната.
– Если это поможет, он может остановиться и у нас, – сказал мистер Мертон, беря телеграмму и собираясь уходить. – Сержант, дайте знать, когда… когда… – запнулся он.
– Я понял, сэр. Я сообщу.
Как только священник вышел, сержант обернулся к миссис Флитни. Подобно большинству полицейских, он хорошо знал слабости человеческой натуры и мог испытывать сострадание. Он видел, что экономка ужасно шокирована, и не хотел обременять ее вопросами. Также он по опыту знал, что когда она успокоится, то сможет лучше ответить на них. Еще он знал, что для того, чтобы привести ее в чувство, нужно дать ей какое-нибудь поручение. Так что он по-доброму сказал:
– А теперь мы вместе с вами должны приступить к работе – я надеюсь, что вы поможете мне. В первую очередь я хочу, чтобы вы рассказали служанкам о том, что случилось, – они должны узнать. Только, пожалуйста, не давайте им покидать дом. Затем вам нужно будет приготовить все к моменту, когда сюда принесут тело мистера Блейка; как вы знаете, они пошли за ним.
– Да, сэр, – переведя дыхание, ответила экономка. – Куда лучше поместить его, в его спальню?
– Хм, а есть ли здесь еще одна свободная комната?
– Да, есть. Она редко используется. Но в ней есть кровать.
– Вот и хорошо. Вместе с телом может прийти врач. Без его позволения мы ничего не можем делать. А затем…
Миссис Флитни поняла.
– Миссис Брукс обычно занимается покойниками, – сказала она.
– Хорошо. Можете повидаться с ней после того, как они придут. А сейчас я должен оставаться здесь. Я хочу, чтобы вы вместе со мной обошли весь дом и заперли все комнаты, кроме вашей, спален служанок и кухни.
– Зачем? – удивилась миссис Флитни.
– Потому что вскоре здесь будет один из наших сотрудников – детектив. Полагаю, что сейчас он вместе с суперинтендантом находится в холмах. А детективы очень привередливы, миссис Флитни. Они не любят, если на месте действия что-то передвинуто или еще как-нибудь потревожено. Так что, я думаю, лучше будет все запереть.
– Но мистер Блейк был убит не здесь! – воскликнула экономка. – С чего это вашему детективу вынюхивать что-то в доме?
Сержант Крэнли улыбнулся.
– Никто не может сказать, что он захочет узнать. Все, что угодно. Очень часто преступника невозможно поймать до того, пока вы не поймете мотив преступления. И здесь он может найти что-то, что поможет ему.
– Да? – коротко ответила миссис Флитни. – Хорошо, я пойду и расскажу все Джейн и Глэдис, а затем вернусь к комнатам.
У двери она замешкалась.
– Этот детектив захочет обыскать мою спальню? – спросила она.
– Вероятно, но вам не нужно беспокоиться из-за этого.
Сержант неподвижно стоял, пока экономка не вышла из комнаты и не закрыла за собой дверь. Он прислушался. В следующий момент он мигом пересек комнату и быстро отворил дверь.
– Миссис Флитни! – крикнул он, выйдя в холл. Та уже прошла пол пролета по лестнице и теперь остановилась.
– Я решил, что раз вы идете рассказывать все служанкам, то я пойду с вами.
И он приготовился подниматься по лестнице. Экономка замешкалась, а затем сказала:
– Ну и ну! Я стала совсем рассеянной… Конечно, они обе на кухне.
И она снова спустилась.
Глава III
Три человека стояли над телом Джозефа Блейка, в тени дерев на зеленой тропинке у Стоуборовского холма. Они прибыли из Деррингфорда на машине, но в полумиле отсюда им пришлось сойти с нее, поскольку дорога переходила в тропинку меж холмов. Этими тремя были: суперинтендант Чаф из подразделения районной полиции, доктор Митчелл, который при необходимости выступал и в роли полицейского врача, а также детектив-сержант Хорн.
Эти трое заметно контрастировали друг с другом. Суперинтендант был крупным, дородным мужчиной с румяными щеками на чисто выбритом лице, которое словно излучало постоянную улыбку, выдававшую потаенную внутреннюю радость. Он выглядел скорее веселым крестьянином, наслаждающимся радостями жизни, а не грозой преступников или особо проницательным человеком. И все же старший констебль временами говорил, что тот был лучшим суперинтендантом в графстве, а его внешность лишь запутывала преступников, наводя их на мысли о неполноценности суперинтенданта.
Доктор Митчелл был щеголеватым коротышкой в безупречно сшитом сером костюме и фетровой шляпе того же цвета. Он носил жидкие усы, волосы его были светлыми, а глаза поражали синевой небесного оттенка.
Детектив-сержант Хорн был худым человеком, ростом заметно выше среднего. И если суперинтендант походил на доброго дядюшку, то Хорн контрастировал с ним и был похож на гробовщика, к тому же придурашливого. Форму он не носил, вместо нее облачившись в темный и плохо сидящий костюм, который мог бы сойти за траурный, и черный котелок. На его желтом, похоронного вида лице выделялись три круглые черты – два глаза и рот. Описать их можно именно так – они были очень круглыми. Выпученные немигающие глаза были полуглуповаты, а тонкие, но постоянно приоткрытые губы образовывали идеальный круг.
Он недвижимо стоял, сунув руки в карманы, в то время как доктор встал на колени возле тела. Сделав небольшой осмотр, тот сказал:
– Хм! Очевидно, что он мертв уже несколько часов. Убит сразу же – в этом нет сомнений. Должно быть, пуля попала в мозг. Позже я извлеку ее. Конечно, нужно провести вскрытие.
– Да, – подтвердил суперинтендант, – хотя я полагаю, что дело выглядит очень простым.
– Ну, выстрел в голову – это моя часть работы, а вот все остальное – уже ваше, суперинтендант. Я могу сделать не так-то много!
Доктор собрался опереться о землю, чтобы стало легче подняться с колен, но тут Хорн внезапно нагнулся и схватил его за запястье.
– Погодите, док! – воскликнул он. – Я хочу взглянуть кое на что, а вы могли бы раздавить это рукой.
– И что же это? – спросил доктор, когда детектив помог ему подняться на ноги.
Вместо ответа Хорн наклонился, вынул из кармана лист бумаги и осторожно смахнул на него с листа подорожника несколько кусочков табачного пепла, который заприметили его круглые глаза.
– Грубоизмельченный табак, значит, из трубки, – сказал он, рассмотрев находку. – А где же его трубка, хотел бы я знать.… Если, когда его застрелили, он курил, то она должна быть где-то здесь.… О! Трубка у него в кармане!
– Откуда вы знаете? – спросил врач.
Толстяк суперинтендант засиял еще сильнее, словно наслаждаясь шуткой.
– Чтобы узнать это, не нужен Шерлок Холмс, – ответил он. – Хорн мог видеть ее форму – она выпирает.