Состояние здоровья: 56/118.
— Что это за дерьмо у него на ноге? Пиявки? — я потянулся к ним, но Белый резко вскинул руки.
— Нет! Не трогай! Морусы, разве не видишь?!
— И что с ними делать?
— Да ничего.
— Сами отвалятся? — я сплюнул на землю.
— Нет. Ему уже не помочь, еще минут десять, может пятнадцать и все, — сказал напарник и отвернулся.
— Чего-о? Что ты несешь? — взорвался я, глядя на неподвижно лежащего Михаила. — Это же просто пиявки.
— Нет. Это Морусы. Их яд хуже змеиного. Жидкость, что они впрыскивают в рану через укус, разжижает ткани, мышцы, растворяет сосуды.
Он услышанного меня даже передернуло. По спине проскочили мурашки, ударили в затылок. Я неуверенно привстал, растерянно осмотрел человека. Умереть такой смертью, страшно.
Михаил оказался молодым худощавым парнем. Он лежал, тяжело дышал и беспомощно хлопал глазами. Его костюм был разорван в нескольких местах, измазан грязью и кровью.
— Что… Что вам надо? Отвалите, уроды! Вам меня не достать! — начал отбиваться он, после чего закашлялся.
— Эй! — я наклонился над ним, заглянул ему в лицо. — Ты меня видишь? Узнаешь? Черт, смотри внимательно!
Дал ему пощечину.
И тот наконец-то посмотрел. Прищурился, удивился и округлил глаза.
— Артем? — судорожно выдохнул он. — Так ты жив? Ох, черт!
— Да, это я. Я жив. Но ни черта не помню! — я чуть ли не кричал. Мне нужно было спросить так много, но мысли в голове путались. С чего начать-то?
— Миша, объясни!
— Ты был прав. — он меня как будто не слышал. — А я дурак! Плохая идея, но теперь для меня поздно что-то менять…
— Ты это брось! Что менять? Все нормально! — больше всего на свете я хотел, что бы он сейчас жил. — Черт, скажи мне… Кто я такой?
Неожиданно тот закашлялся кровью. Лицо стало каким-то зеленоватым. Я разглядел, что у него на животе глубокая рваная рана.
— Регенерон поможет? — спросил я у Белого. Тот отрицательно качнул головой. Да и не было его у нас.
— Миша, не закрывай глаза. Держись.
— Все, Артем… — Михаил умирал и так все было понятно. — Нас было… шестеро. Жаль, что ты ничего… не помнишь…
Объект «Михаил», уровень не определен, специальность не определена.
Состояние здоровья: 18/118.
— Скажи мне хоть что-нибудь! — попросил я, не зная, что предпринять. — Я должен понять!
— Найди… Линду! Обязательно найди… ее! — слабеющим голосом пробормотал он. Затем его скрутило в жесточайшем спазме. Михаил истошно закричал. Глаза налились кровью, кожа посинела. Его затрясло, начались конвульсии.
Громыхнул выстрел.
От неожиданности. Я даже отшатнулся.
Михаил затих — его грудь окрасилась кровью. Идентификатор тут же почернел и растворился прямо на глазах.
— Ты зачем это сделал? — пробормотал я, резко повернувшись к бродяге. На меня нактила злость, хотя я понимал, что он поступил правильно.
— Чтобы не мучился, — жестко ответил тот, извлекая из двустволки стреляную гильзу. — Говорил же, не нужно было его спасать. Утонул бы и все.
Он молча отошел от меня, подобрал свой рюкзак.
А я все сидел и смотрел на мертвое тело, переваривая случившееся.
Некоторое время было тихо, затем я поднял голову и посмотрел на жутковато-красное лицо Белого. Он смотрел на меня изучающим взглядом, кусал нижнюю губу, но молчал.
— Артем! Мне чертовски интересно, кто ты такой? — все-таки произнес он, надевая рюкзак.
— Если бы я сам знал, — тихо ответил я и поднялся на ноги.
— Ладно. Пора идти.
— И что, бросим его вот так? — я с сожалением посмотрел на мертвое тело.
— Предлагаешь похоронить? — удивился напарник, махнув рукой. — Это лишнее. Бастион все сделает сам.
Что я мог сказать на это? Да ничего!
А уже через несколько минут понял, о чем именно он говорил. Тело Михаила вдруг почернело, начало скукоживаться. Кожа темнела, пузырилась. Показались мышцы, затем кости. Плоть сгнивала и высыхало просто моментально. Не прошло и двадцати секунд, как вместо только что умершего тела, появился скелет в грязно-желтых лохмотьях. А затем и кости рассыпались в прах.
— Ну, вот и все. Как я и говорил, нет нужды хоронить.
— Это что… Так мы умираем?
— Вроде того. Бывает по-разному, но общий вид у всех тот же. Ничего не остается, кроме лохмотьев одежды. Все, идем. Нечего тут задерживаться. Или мы уже не идем к знахарю?
Я бросил последний взгляд на ошметки костюма, кивнул и двинулся туда же, откуда прибежал погибший.
— Э-э, нет. Артем, нам не туда. — Белый покачал головой.
Вопросительно на него посмотрев, я остановился в нерешительности.
— Нам туда! — он указал на едва виднеющийся вдали остров, поросший корявыми деревьями. — За мной!
Я, молча, кивнул и отошел в сторону. Настроение было паршивое. Ниточка, которая могла пролить свет на причину моего нахождения здесь, только что умерла…
Глава 7Болотный лекарь
Несмотря на небольшое расстояние, идти пришлось долго.
Проклятый туман, то сгущался, то наоборот рассеивался. Из-за того, что он искажал реальность, угадать точное расстояние было проблематично.
— Белый! — громко позвал я, обращаясь к напарнику. С того момента, как погиб Михаил, я ни разу с ним не заговорил.
— Что?
— Спасибо, что помог, — поблагодарил я, чувствуя, что неправ. Нужно было сделать так, как он говорил.
Тот кивнул, сделал несколько шагов и снова остановился.
— Знаешь, это не мое дело… Но кажется, ты, этот Михаил и упомянутая им Линда… Все вы как-то связаны. И вляпались в очень нехорошее дело.
Странно, ведь парня никто не преследовал. От кого он убегал?
— Думаю, ты прав. Меня другое пугает… Почему идентификатор не показывал ни уровень, ни класс?
— Это необычно, но такое бывает. Правда, я ни разу не встречал такой феномен. Кто-то говорил, что подобное может быть в том случае, если Бастион еще не принял в систему объект… Но это не точно.
Мы шли дальше. Моя одежда давно уже превратилась в грязные, мокрые и дурнопахнущие тряпки. Невесть откуда появились мошки, комары. Они так и норовили влезть в глаза, кусались и мешали обзору.
— Какое сейчас время года?
— А это важно? Оно тут всегда одинаковое, ранняя осень. Сентябрь, кажется. Замерз?
— Да. Шмотку бы новую найти. Все промокло, одно дерьмо.
— Это можно. У знахаря найдется что-нибудь, — ответил тот, не сбавляя темп. Постепенно, воды становилось меньше, кочек все больше. Приближался островок, с десятком искореженных деревьев.
— А этот знахарь, он кто такой? — я чуть ускорился, чтобы ничего не пропустить.
— Такой же человек, как и мы, но его способности направлены исключительно на лечение людей.
— Только лечение? И что, ничего другого он не умеет?
— Ему и не нужно. У них тоже есть уровни. Например, знахарь со способностью лечения переломов первого уровня, может залечить такие травмы как перелом пальцев или носа. Второй уровень способен латать средние переломы, вроде ребер. Ну и так дальше. Максимальный это третий, но далее все идет на скорость… сращивания. Ну, я точно не знаю. То же касается пулевых ранений, отравлений ну и так далее.
— А у этих знахарей есть другие специальности? Типа, в рамках своего класса?
— Да. Вариантов много, а вот их самих на весь круг с десяток найдется максимум. Они сидят либо в защищенных поселениях, либо сами по себе, где их никто не побеспокоит.
— Знахарь к которому мы идем, нормальный?
— Ага, почти. Со своими чудесами, конечно… Вообще, мы не в том положении, чтобы выбирать. В радиусе пятидесяти километров только этот есть. Один раз у него бывал уже.
Еще десять минут и болото резко закончилось. Земля резко пошла вверх, стала более плотной. Вверх, между камней шла извилистая тропинка. Пожалуй, справа и слева от нее пройти было бы очень проблематично.
Возле камня, наспех вкопанная выцветшая табличка:
Приветствуй, как положено. И малыш тебя не тронет.
— Че за херня? — спросил я, глядя на табличку. — Какой еще малыш?
— Сейчас увидишь!
Мы прошли еще метров двадцать, когда Белый неожиданно остановился. Впереди, на толстой цепи сидела собака, размером с огромного медведя. Порода была непонятной, но кажется какая-то смесь сразу нескольких видов. Огромная зубастая пасть, толстая грязная шкура, мощные передние лапы.
— А это что за пес?
— Это и есть малыш.
Субъект «Малыш», зверо-пес седьмого уровня.
Состояние здоровья: 220/220.
— Ах, так это малыш? Ну, тогда ладно, тогда все нормально, — облегченно выдохнул я, затем подавился слюной и громко спросил. — Ты че, серьезно?
— Ну да. Так его зовут.
— Очень символично! Да у него веса под два центнера.
— Больше! — хмыкнул бродяга.
При нашем появлении, пес настороженно приподнялся, потянул носом.
— Сова-а, открыва-ай! Медведь прише-ел! — неожиданно заорал Белый так, что я аж вздрогнул.
Пес, при этих словах равнодушно отвернулся и улегся обратно.
Зато откуда-то из-за камней прилетела ответка:
— Щас я этому медведю, в задницу шишек напихаю!
Бродяга только усмехнулся и взмахом поманил за собой.
Я неуверенно шагнул следом, не спуская глаз с собачки. Когда мы прошествовали мимо, то я обратил внимание, что за камнями валяется скелет, в разобранном виде. А может и целых два.
— Да-да, малыш не любит, когда сюда приходят случайные гости, — пояснил Белый, проследив за моим взглядом. — Он их ест. Да расслабься ты, нас пропустили.
Медленно поднявшись по тропинке вверх, мы оказались в густом тумане. Но Белый определенно знал куда идти. Уже через минуту я разглядел сложенный из разнокалиберных валунов бесформенный дом. Крыша деревянная, накрыта высушенной тиной и мхом. Окно огромное, но только одно, да и то кривое.
— Прям дом на болоте, какой-то, — вырвалось у меня. — Мра