Хорошие вопросы!
Ответ дает нейропсихология – наука, которая находится на стыке психологии с дисциплинами, изучающими работу головного мозга. Нейропсихологи помогают понять причинно-следственные связи между работой мозга и поведением человека.
Итак, в начале двухтысячных годов группа нейрофизиологов сформулировала концепцию, которая получила название дефолт-система мозга.
Что это такое?
Это нервная сеть участков мозга, которые взаимодействуют друг с другом, когда вы не заняты каким-то внешним делом. Дефолт-система отвечает за нашу внутреннюю рефлексию, за оценку того, что с нами происходит. Здесь же формируются связи с другими людьми.
Иными словами, главная функция дефолт-системы мозга – социальное сознание. Предоставленный самому себе, человеческий мозг естественным образом включается в размышления о социальных отношениях.
Наверняка вам случалось в голове прокручивать диалоги: «А как этот или тот отреагирует?», «А что, если я так поступлю, как на меня посмотрят?». Эти внутренние размышления и есть результат работы дефолт-системы мозга. И понятно, что у каждого человека будет свой неповторимый набор реакций, свои диалоги или, как часто говорят, свои тараканы в голове. Потому что в дефолт-систему загружается весь опыт ваших коммуникаций примерно до двадцати пяти лет:
• с мамой;
• с папой;
• с авторитетными для вас людьми;
• с социумом, который наполнял вас правилами и убеждениями.
Именно этими голосами говорит наш Внутренний Перфекционист-Контролер. В детстве влияние взрослых на нас было огромным и решающим, потому что их голоса заменяли нам силу воли. Дело в том, что ребенок не способен ее проявлять до тех пор, пока не сформируются доли мозга, отвечающие за процесс торможения. Но и во взрослой жизни, когда мы уже вполне можем самостоятельно и осознанно принимать решения, мы продолжаем опираться на правила и убеждения, которые впитали в детстве.
Так, в детстве через коммуникации с семьей и социумом мы учимся понимать, что обеспечивает нашу безопасность, какой должна быть для нас та самая зона комфорта.
Например, для меня лично красота и чистота в окружающем пространстве – это некий компас. Пока я не создам свой безопасный островок, не наведу в нем порядок, у меня будут возникать внутренние споры, диалоги из серии «Хочу! Могу! Не делаю!». Именно они создают внутреннее напряжение. В итоге вся энергия уходит на это сопротивление.
Вы, наверное, замечали, что подобные страдания на диване или душевные метания отнимают очень много сил и из такого состояния очень трудно выйти. Происходит это благодаря еще одному эффекту – каскаду прямого подкрепления. О нем уже шла речь в предыдущей главе.
Здесь я попробую простым языком, используя бытовые примеры, объяснить его суть.
Нервное напряжение возникает внутри не просто так. Мы испытываем эту тревожность, беспокойство, желание «срочно что-то сделать», потому что организм начинает вырабатывать набор гормонов стресса – глюкокортикоидов (для простоты восприятия будем упоминать один из них – кортизол). Это становится ответной реакцией на стресс и внутренние неосознаваемые страхи. Немногие знают, но кортизол еще называют гормоном ожидания ужаса. То есть ничего страшного пока не случилось, но ваш мозг, опираясь на прежний опыт, уже нарисовал себе катастрофу, и кортизол поступил в кровь. Схематично это можно описать так:
• Внутри возникает желание «Хочу!», например «Я хочу написать книгу!».
• В ответ на это желание вырабатывается дофамин.
• Но ваш мозг должен проанализировать, имеет ли это действие смысл с точки зрения безопасности.
• По результатам внутреннего анализа, если действие безопасно с точки зрения прошлого опыта и в системе есть энергия, есть силы, мозг дает команду к действиям: у вас вырабатывается дофамин, появляется мотивация, решимость, глаза горят, и вы идете реализовать задуманное.
• Если включается страх и отсутствует энергия, вместо мотивации вам для достижения цели придется использовать силу воли.
• И вот вы лежите на диване, продуцируете кортизол и съедаете себя внутренними диалогами двух конфликтующих частей. Задача тем временем не решается. Вы прокрастинируете или ленитесь. А кортизол все вырабатывается…
В какой-то момент этот гормон начинает разрушать гиппокамп – ту область мозга, которая отвечает за обучение, память, а еще – за моделирование реальности. Именно в гиппокампе человек, как из деталей лего, собирает пространство вариантов, исходя из уже приобретенного опыта: можно вот так поступить, а можно вот так.
Но самое главное: именно гиппокамп способен сдерживать выработку кортизола.
Все это прекрасно, но очень большая концентрация кортизола в крови приводит к разрушению нейронов гиппокампа. То есть на органическом уровне ломается некая тормозная система, и человек попадает в замкнутый круг: стресс – выработка кортизола – прокрастинация – стресс – выработка кортизола – разрушение нейронов гиппокампа – еще бо́льшая выработка кортизола.
Это и есть каскад прямого подкрепления. Вы не даете себе шансов затормозить. И все глубже ныряете в состояние прокрастинации, теряете энергию на решение внутренних конфликтов. И в итоге даже можете загнать себя в депрессию.
У вас наверняка бывало ощущение, что вы не можете выбраться из состояния психоэмоционального напряжения. Дела не делаются, сил нет, куда бежать – непонятно. Принцип «Поспи – и все пройдет» уже не помогает, потому что сон становится беспокойным, прерывистым. Это и есть картина того замкнутого круга, в который вы попали под воздействием стресса.
«Прежде всего, эмоциональное выгорание очень сильно повлияло на мое психическое состояние, – рассказывала мне одна клиентка. – Физически я, конечно, отдыхала: ходила на массаж, в выходные каталась в горах – слава богу, что в Сочи живу. Но все время мысли в голове не позволяли полностью переключиться, забыться. То звонки донимают, то понимаю, что впереди еще куча дел… Не могу сказать, что я совсем не отдыхала, – отдыхала, конечно, но не полностью. Потому что внутри постоянно ощущала тревожность и напряжение».
Обратите внимание: такое состояние часто возникает на фоне вполне успешной и красивой жизненной картинки. Внешне – у вас все хорошо. Внутри – разгорается конфликт. Но не буду вас утомлять.
Спасительная мысль заключается в том, что во внутреннем конфликте победителя нет. Потому что мы не можем разделить себя на части. Мы – цельные.
Точно так же мы не способны отделить старую кору головного мозга от новой, потому что мозг – цельный.
Но люди такие удивительные существа, что им все-таки удается побороть самих себя. И если побеждает рептильная часть – Внутренний Перфекционист-Контролер, – они загоняют себя в прокрастинацию или самосаботаж.
А если победу одерживает Исследователь – вторая часть, творческая, – человек попадает в карусель трудоголизма.
Именно трудоголики, наплевав на страх и беспокойство, упрямо следуют за своим «Надо! Ты должен!» и, создавая себе большие проблемы, героически их решают, подкрепляют себя бодрым «Ты молодец! Давай еще!» и снова создают проблемы, чтобы их решить. Одним словом, и они попадают в свой замкнутый круг.
Но вы замечали, как радуются трудоголики своим результатам?
До поры до времени им действительно кажется, что все в их жизни прекрасно. Знаете почему? Потому что когда они героическими усилиями достигают результата, то неизменно получают дофаминовое подкрепление.
Стимул рождает реакцию! Как говорил герой известного фильма: «Вижу цель, не вижу препятствий, верю в себя». И вот когда трудоголик видит перед собой цель, у него вырабатывается дофамин – антагонист кортизола, гормон ожидания радости.
Казалось бы, что в этом плохого? Лучше «трудиться» на дофамине, чем продуцировать кортизол, попадая в каскад прямого подкрепления. Однако, как и все в человеческом организме, гормональная система стремится к своему балансу. Поэтому трудоголики – одни из первых кандидатов на эмоциональное выгорание. И не только.
По данным ВОЗ, интенсивный труд и переработки на 37 % повышают риск возникновения инсульта и на 17 % смертность в результате заболеваний сердечно-сосудистой системы.
Более того, было доказано, что сверхурочная работа имеет негативный отложенный эффект и долгие годы сказывается на качестве и продолжительности жизни. При этом никто не говорит о каторжном труде! Тем не менее 17 % сотрудников утверждали, что они искренне увлечены работой и готовы помогать своей компании, тому делу, которым они занимаются, поэтому сознательно идут на переработки.
Но почему у нас в стране так много трудоголиков?
С одной стороны, потому, что нас в детстве учили ориентироваться на результат. Вспомните, как учителя и родители – значимые для нас в тот период люди – спрашивали нас: «Что получил сегодня? Четыре? Почему четыре, а не пять?» Система образования и воспитания, сложившаяся в обществе, требовала от нас быть лучшими прямо сейчас: «Даешь пятилетку за три года!» И мы бессознательно это усвоили, поэтому, повзрослев, но не подвергнув ситуацию критичному анализу, по-прежнему стремимся делать все на отлично. То есть мы действуем в рамках модели поведения, заданной в детстве. И нам важно видеть результат.
С другой стороны, результат – это быстрый дофамин. Когда мы представляем себе цель, предвкушаем ее достижение, у нас появляются мотивация и силы и не возникает никакого сопротивления. Как в случае с яичницей, которая, как мы знаем, готовится очень быстро и легко.
Итак, давайте резюмируем то, что узнали о прокрастинации и лени:
1. В дефолт-системе каждого из нас прописаны те модели поведения, которые мы, условно говоря, считаем правильными. И мы никак не можем покинуть границы нашего жизненного опыта. Поэтому способны мотивировать себя только так, как делали наши родители или другие авторитеты в детстве.