Впереди меня ждало два-три незабываемых часа физических упражнений. Ну что же, сам виноват, нужно было идти ночевать к Анне.
Минутка Б. Г.-куна
Илюша не умеет жить спокойно, так что на его и Валерки бизнес стали смотреть большие воротилы Москвы. А так как еще и Валера мастер-исчезатор и родовыми регалиями даже в приличном обществе особо не светит, то бычье даже не в курсе, на кого они батон крошат.
Глава 4
Следующий день прошел относительно спокойно — я просто заперся в комнате и в отсутствие Стивена спокойно отсыпался, потому что Иванов за гибель полотенчика гонял меня по залу почти до четырех утра — а вот беда пришла в пятницу.
Я не смог встать с кровати.
Нет, не поймите неправильно, за месяцы тренировок я окреп и даже на моем тщедушном теле стали появляться какие-то мышцы, но день ног это такое говно, что каждый раз — как в первый. И догоняет расплата почему-то не на следующий, а через день.
В итоге на торжественной линейке, на которой ректор представлял учащимся нового завуча, я появился верхом на Иванове.
К моим выходкам в Гимназии уже более-менее привыкли, но зрелищное появление мелкой еврейской сатаны верхом на черном буйволе мало кого оставило равнодушным.
— Я делаю это первый и последний раз, — пробубнел Иванов. — Потому что явка на линейку обязательна…
— Да ладно тебе, ты же почти моего веса и не чувствуешь, — ответил я, крепко обхватывая руками колонноподобную шею черного гиганта. — Помог разок братишке, что здесь такого?
— Мне просто не нравится, что ты используешь меня как ездовое животное.
— Мишаня, у тебя такая крепкая спина… Наверное много подходов на верхнюю тягу делал? — решил я сбить фокус внимания Иванова.
— Конечно! Сначала пять подходов на верхней тяге, потом пять на горизонтальной, потом тяга грифа к груди… — тут же начал перечислять этот мутант.
Я знал, как отвлечь внимание соседа — просто задай вопрос, как он добился такой формы! И пусть его бубнеж будет продолжаться еще минут десять, но справедливости ради стоило отметить, что спина у Иванова на самом деле была какой-то потусторонней.
— Здарова инвалидам умственного труда! — Валера как обычно появился внезапно. — Что у вас тут за ролевые игры?
— Решили потренироваться перед турниром, ведь зачем нам мехи, если Мишаня сам по себе машина? — решил я еще раз похвалить своего соседа.
От таких слов Иванов расплылся в глупенькой улыбке. Был бы он белым — точно бы покраснел! Вон как глаза заблестели, будто бы у скромной девицы!
— Это конечно интересное решение, — согласился Валерик, — но вот что-то мне кажется…
Закончить Воронцов не успел. Группа третьекурсников, которая давно наблюдала за нами из толпы, заржала в голос, тыча пальцами в нашу сторону со вполне понятным контекстом. После моего вступления в отряд Долгорукова число дуэлей резко сократилось, а в последние два месяца мне вообще показалось, что богатенькие сынки перебесились, но, видимо, горбатых могила исправит.
— Валер, ты умеешь читать по губам? — спросил я у Воронцова.
— Не умею, но могу определять состояние организма на расстоянии, — серьезно кивнул Валера.
— И что видишь?
— Вроде как у них нехватка жизненно важных веществ в организме.
— Мне кажется, похоже на дефицит пиздюлина? — невинно уточнил я.
— Его самого, — кивнул Воронцов.
— Мишаня, опусти меня, пожалуйста, на землю, — скомандовал я Иванову.
Гигант чуть замялся.
— Слушай, Илюха, а надо ли? Ты же теперь в студсовете… — начал гигант. — Да и новый завуч непонятно еще какой будет, может это…
— Не ссы. Ни один студент не имеет права издеваться над другими, особенно, если речь о моем соседе, — перебил я здоровяка.
— Я как председатель студенческого совета выступаю за равенство учащихся, — важно кивнул Воронцов.
В итоге Мишане пришлось сдаться, меня опустили на землю и, вцепившись в локоть Воронцова, мы поковыляли в сторону этой компашки.
— О, смотрите, оно все же умеет ходить, — улыбнулся один из гимназистов, рожи которого я никогда не видел. — Что, тяжелая ночка с твоим другом? Весь кампус вчера слышал твои стоны из качалки, Штерн. Можешь быть потише, пока развлекаешься со своей Мамбой?
Парень чувствовал себя в абсолютной безопасности. По гимназии уже прошел слушок, что новый завуч — еще тот мудак по характеру и клеить разборки станет сложнее, да и соревнования на носу, так что студсовет в лице Валерии сделал всем массовое внушение на тему того, чтобы все учащиеся вели себя благопристойно и не устраивали драк, дуэлей и прочих конфликтов. А когда пропадает угроза получить по лицу, что происходит? Правильно, открываются гнилые рты.
— Валера, мне кажется, или нас с Мишаней назвали педиками? — спросил я у Воронцова.
— Не кажется, — серьезно ответил Воронцов.
— Эй! Не говорил я такого! — воскликнул третьекурсник, почуяв неладное.
— Не, я точно слышал, что говорил, — продолжил я.
— Да-да, точно говорил, я свидетель, — кивнул Воронцов.
— Позвольте, сударь, — сказал я и протянул открытую ладонь.
Валера, не говоря ни слова, достал из внутреннего кармана пиджака специально для таких случаев припасенную строительную перчатку, прорезиненную с одной стороны. Мне, как простолюдину, тонкие белые перчатки были не положены, так что приходилось использовать инвентарь грузчиков и чернорабочих.
— Требую сатисфакции за нанесенное оскорбление, а именно, за публичные подозрения в мужеложестве, — выплюнул я и, все так же придерживаясь за локоть Воронцова, потому что сам на ногах устоять я не мог, запустил перчатку в лицо остряка.
Легкий резиновый шлепок прокатился по всему двору перед главным корпусом, и только сейчас я понял, что вокруг как-то тихо.
Буквально в десятке метров от нас, на трибуне стоял ректор, весь преподавательский состав и какой-то седой мужик в дорогущем белом костюме. У мужика была идеальная осанка, серые глубоко посаженный глаза и просто невъебенных размеров орлиный шнобель. Так и подмывало сказать «Уважаемый, успокойся, воздух бесплатный, но всему должна быть мера». Из-за носа он создавал впечатление хищной птицы, которая смотрит тебе прямо в душу.
— Какие интересные в этом учебном заведении порядки, — протянул новый завуч. — Вызов на дуэль прямо перед всем педсоставом…
— Аристарх Моисеевич! Послушайте! — тут же включился ректор. — У нас очень дружный коллектив и…
Было видно, что старый ректор и сам нервничает в присутствии нового человека, настолько давящая у него была аура.
— Это не дуэль, — внезапно ляпнул Воронцов.
— А что же? — спросил Аристарх Моисеевич, поднимая кустистую бровь.
— Воспитательная работа, — продолжил заливать Валерка. — Мы из студсовета, смотрите.
Как фокусник, Воронцов отодвинул лацкан пиджака и продемонстрировал золотой значок председателя студсовета Московской Магической Гимназии.
— А это мой заместитель по воспитательной работе! Очень талантливый студент, пилот боевой машины, гордость отряда, даже контузию получил! — продолжил щебетать Валера.
Благородные, которым был брошен вызов столь невзрачным образом, сейчас молча наблюдали за происходящим. С одной стороны, драться со мной им особо не улыбалось — многие до сих пор помнили, что я сделал в первую дуэль с Шереметьевым, да и последующие оппоненты вышли не слишком целыми. Но и ссучиться перед руководством гимназии, и тем самым уронить дворянскую честь — они тоже не могли. Ведь это бы означало, что они столь постыдным образом уклонялись от вызова, который бросил им простолюдин, пусть и при поддержке наследника графа Воронцова. Кстати, когда мы выяснили, что я сам могу кидать дуэли, если за моей спиной стоит не Мишаня, а Валерка, то жизнь стала намного проще. Как говорится «в эту игру можно играть вдвоем».
— Воспитательная работа, значит, — протянул завуч. — Ну что же, продолжите после линейки.
Удивительно, но этот мужик с пугающей аурой мигом потерял интерес к происходящему. Создалось впечатление, что он вообще не выкупил контекста ситуации и всё воспринял слишком буквально.
— Штерн, Воронцов, зайдете потом ко мне на беседу, — сухо сообщил ректор и я понял, что мы немного погорячились.
В итоге все разошлись по своим углам, но Валера пообещал, что непременно добьется назначения дуэли. Так как вызов бросали мы, то выбор оружия остается за оппонентом. Вот только ирония в том, что никто дальше кулачных боев лезть не хотел.
А все было просто. Являясь боевым пилотом, я раз в две недели на полигоне под Москвой расстреливал целый цинк патронов из табельного пистолета и автомата, и еще один полный боекомплект — сидя в своем мехе класса «Инферно». Следовательно, стреляться со мной даже на традиционных гладкоствольных пистолетах или мелкашках 22-го калибра статистически было самоубийством.
Магические дуэли летели мимо по той же причине. Пилотирование меха заставляло постоянно прокачивать энергоядро, так что тут мне конкуренцию могли составить только Мишаня, Валера, Лилит и преподаватели. Да и Валера в этом списке значился только потому, что его хер поймаешь, Фантомаса такого.
Оставался кулачный бой, как самый безопасный способ выйти из щекотливой ситуации. Ведь лучше проиграть на дуэли и отделаться парой фингалов или переломом, чем погибнуть на ней. Вариант с «не доебываться до тщедушного сына еврейского народа» почему-то нашими дворянчиками не рассматривался.
Правда, почему-то никто не предлагал дуэлей на холодняке, типа шпаг или ножей, но, как мне кажется, тут у людей просто работал инстинкт самосохранения. Ведь даже я боялся себя с куском заточенного железа в руках, а что же ощущали окружающие? Так что мы просто методично били друг другу рожи.
Все мероприятие по представлению нового завуча прошло довольно быстро. Сначала включили запись гимна Российской Империи и мы постояли, повтыкали на флаг, положив руку на сердце. Далее — последовал гимн Гимназии и вся ситуация повторилась один в один. После этого ректор толкнул небольшую ободряющую речь и наконец-то представил нового члена педагогического коллектива нашей магической шараги. Аристарх Моисеевич Козлов — мой однофамилец и крайне занимательная личность, которая, судя по выражению лица, даже толком не понимала, что вокруг происходит.