щийся в мозг пар, заставляющий сердиться и усиленно, энергично действовать. Сократ считает, что раздражительность нужно дополнять «философией», иначе говоря, внимательностью и выдержкой.
А что же по поводу воспитания? Не то ли (сказали мы), что они должны быть воспитаны и в гимнастике, и в музыке, и во всех науках, какие пригодны им?
Гимнастика — физические упражнения, которые выполнялись без одежды, в отличие от специальных военных тренировок. Гимнастика рассматривалась не просто как оздоровительное занятие, но как приобретение навыков общения со сверстниками, примерно как сейчас рассматриваются летние лагеря. Музыка – это не только искусство игры на музыкальных инструментах, но и все искусства Муз, развивающие навыки индивидуальной самопрезентации (представления себя на публике).
Воспитанные же таким-то образом не должны думать о приобретении в личную собственность ни золота, ни серебра, ни другого какого бы то ни было имущества, но, как союзники (граждан), получая от охраняемых ими сторожевую плату, достаточную для людей умеренных, обязаны издерживать ее сообща, содержаться столом и жить вместе, и, не предаваясь иным занятиям, всегда заботиться о добродетели.
Стол – общее питание, знаменовавшее равенство всех. Этот идеал реализовывало и христианство в виде «трапез любви», благотворительных обедов, которые и сейчас осуществляются в церквях (скажем, «поминание на канун» в православных церквях в России).
Равным образом мы упомянули и о женщинах, что они близки по природе к мужчинам; что поэтому все общественные занятия надобно приспособить и к ним, и всем им назначить общее (с мужчинами) дело как на войне, так и в других родах жизни.
Общественные занятия – все, кроме домашнего хозяйства, включая военное дело, управление, образование, строительство и т. д.
Но что еще о деторождении? По необычайности положений, не памятно ли нам то, что, в отношении браков и детей, постановили мы общее все для всех, в тех видах, чтобы ни для кого не было собственного своего родства, но все считали всех сродниками, – именно, сестрами и братьями – тех, кто находится в соответственном тому возрасте, – родившихся раньше и старейших – отцами и родителями отцов, а позднейших по рождению – детьми и отродием детей?
Общность детей – идеал «Государства», более всего критиковавшийся в этом проекте Сократа – Платона. Конечно, это требование недопустимо, исходя из наших представлений о свободе личности, и нам общность детей напоминает скорее антиутопию, хотя могла рассматриваться и как часть утопии в виде или политической прагматики (янычары в Османской империи, кантонисты в Российской империи, воспитанники детских домов в СССР, «исчезнувшие» в Латинской Америке) или сообществ «коммунистического» типа (монастыри, коммуны, хозяйства фурьеристов и толстовцев, общежития и лофты хиппи и т. д.).
А чтобы по возможности сряду же рождались у нас люди с природою наилучшею, не помним ли, мы говорили, что правители и правительницы должны, для устройства браков, хитро придумать такие жребии, по которым худые и добрые, те и другие, соединялись бы отдельно с подобными себе, так чтобы, причиною сочетания почитая случай, они из-за этого не питали друг к другу никакой вражды?
Жребии – наименее удачное из всех предложений платоновского Сократа, напоминающее сразу о евгенике, искусственном отборе в нацистском Третьем рейхе и в антиутопиях. Этот тезис напоминает нам, что и великие философы иногда бывали поспешны в своих проектах.
Что же? не изложили ли мы все уже дело по-вчерашнему, обозрев его снова в главных чертах? Или чувствуем недостаток еще в чем-нибудь, любезный Тимей, что было сказано, а теперь пропущено?
Так затем выслушайте, по поводу рассмотренного государства, какое производит оно на меня впечатление. Это впечатление-то у меня такого же рода, как если бы кто, смотря на прекрасных животных, воспроизведенных ли живописью или действительно живых, только остающихся в спокойном состоянии, желал видеть, как они движутся и совершают в борьбе те действия, которые естественно совершать их телам.
Живопись – в собственном смысле искусство изображать живых существ, человека или животных, в отличие от декоративного письма красками. С античной точки зрения «Рожь» Шишкина была бы декорацией, а его же при участии Савицкого «Утро в сосновом лесу» – живописью. Но мы так не судим, потому что знаем, как прекрасно художники умеют оживлять всю природу.
Так настраивает и меня рассмотренный нами город. Ведь с удовольствием послушал бы я, если бы кто раскрыл словом, как наш город, решаясь, по обстоятельствам, вести войну, подвизался бы в этой борьбе против других городов, и как в течение войны, и в совершении самых дел, и в словесных сношениях, по отношению к каждому из городов, вел себя достойно своего образования и воспитания.
В этом-то, Критий и Гермократ, я не доверяю сам себе, буду ли в силах достаточно восхвалить тех мужей и тот город. Впрочем, что касается меня, это и не удивительно; но такое же мнение получил я и о поэтах, – как живших в древности, так и живущих теперь. Я не унижаю рода поэтического; но всякий ясно видит, что подражающая масса, в каких воспитана понятиях, тому легче и лучше подражает; а тому, что встречаешь вне условий своего воспитания, трудно с успехом подражать и делами, а еще труднее словом.
Масса – буквально «этнос», люди, объединенные единым происхождением и обычаями. Сократ и Платон не раз упрекали поэтов и исполнителей в том, что они слишком следуют обычаям и превращаются в закрытую корпорацию, и потому невосприимчивы к новым философским достижениям.
Род же софистов почитаю я хотя и очень опытным в красноречии и других прекрасных искусствах, но боюсь, как бы эти люди, бродящие по городам и нигде не основывающие себе собственного жительства, не ошибались в своих догадках, как и что, на войне и в битвах, должны делать и говорить философы и вместе политики, при их деятельных и словесных сношениях с другими.
Бродящие по городам – софисты преподавали и публично выступали для заработка, поэтому часто гастролировали со своими риторическими «шоу» и «коучингами», что для Сократа было сомнительным занятием – значит, они не вполне пригодились своему городу.
Потому остаются люди вашего звания, которым и по природным свойствам и по воспитанию доступно то и другое. Ведь этот Тимей, – гражданин Локров, благоустроеннейшего города в Италии, своим богатством и происхождением не уступающий никому из тамошних, – достиг в городе величайшей власти и почестей, и в философии, всей вообще, поднялся, по моему мнению, до высшего предела.
Локры — греческий город в Калабрии, на юге Италии, которому здесь Сократ приписывает предельную «евномию», правильное правовое устройство («благоустройство»). В греческих городах на юге Италии были влиятельны ученики и последователи Пифагора. Тимей был пифагорейцем и далее в одноименном ему диалоге излагал теорию устройства мироздания, близкую Пифагору с его геометрическим пониманием природной и социальной гармонии. Как краткий пересказ «Тимея» процитируем стихотворение другого переводчика этого диалога, академика С. С. Аверинцева, лирически подытожившего впечатления от проделанной работы:
Да, в хрустале разумном ока
Огонь пылает, а ведь он
Над этой головой высоко
Уж был от века разожжен.
Сойди в глухие колыханья
Осенних вихрей и дыши,
Колебля волнами дыханья
Круговращения души.
Ведь округленный череп – сфера,
Где лун вершится поворот,
И правит мысли нашей мера
Движенья звезд и токи вод, —
Тех волн морских, чья соль от века
Сочится по извивам жил,
Чтоб в утлом теле человека
Весь мир расчисленный ожил!
О Критии тоже всё мы здесь знаем, что ему очень не чужды предметы, о которых говорим. Что, наконец, Гермократ ко всему этому способен и по природе и по воспитанию, в том убеждает нас множество свидетельств.
И потому-то вчера, склоняясь на вашу просьбу рассмотреть вопрос о государстве, я охотно уступил вам, зная, что, если вы захотите, никто удовлетворительнее вас не раскроет дальнейшее. Ведь из нынешних одни только вы могли бы, поставив город приличным образом в войну, дать о нем справедливый во всех подробностях отчет. Так вот, раскрыв то, что мне было задано, я задал и вам, в свою очередь, урок, о котором говорю. Вы согласились, по взаимному между собою уговору, заплатить мне сегодня за мои исследования гостеприимным словом: вот для этого я и явился теперь сюда, принаряженный, и совершенно готов принять угощение.
Угощение (греч. «ксения») – сувенир, подарок, который мог быть равно от хозяина гостю и от гостя хозяину, он устанавливал между ними дружеские и доверительные отношения. У нас сейчас такой обычай обмена подарками не особо распространен, мало кто из хозяев готовит ответные подарки гостям, идущим с подарками (хотя и угощает их за свой счет), а в дипломатии обмен подарками обязателен.
Что должен делать просвещенный правитель(Платон. «Гиппарх»)
(Слушаюсь) моего и твоего согражданина, сына Писистратова из дема филедского, Гиппарха, который между детьми Писистрата был самым старшим и самым мудрым.
Гиппарх (? – 514 до н. э.) – афинский тиран, сын тирана Писистрата (ок. 602–527 до н. э.). Его жена Фия способствовала приходу Писистрата к власти: в костюме Афины она въехала в город на колеснице вместе с Писистратом, и афиняне поверили, что это было действительное явление богини.
Этот Гиппарх показал много и других прекрасных опытов мудрости, он первый принес на эту землю и поэмы Гомера и заставил рапсодов преемственно читать их по порядку на панафинеях, как делают они это и теперь. Он же привез в наш город и Анакреона Теосского, послав за ним пятидесятивесельное судно; а Симонида Кеосского всегда имел при себе и располагал его к тому великими наградами и дарами.