Эта мысль насторожила меня. Похоже, отец тоже это понимал.
Отвечая на вопрос, Каренин просто согласился и сказал:
– Меня не будет в городе с завтрашнего дня в течение месяца или двух. Поэтому надеюсь, вы не против, если мы это сделаем сегодня?
Он улыбнулся, будто не понимая сложности ситуации.
Ещё более впечатляющим был ответ отца:
– Не против.
Я подумал: откуда у него деньги? Разве они у нас были? Что происходит?
Отец подошёл к одному из многочисленных шкафов, где стоял уже приготовленный мешочек с деньгами, словно ожидая своего часа.
Взял его и положил на стол.
– Вот.
Каренин-старший не поверил своим глазам. Он протянул руку, развязал мешочек и посмотрел на монеты.
Чистое золото. На одной стороне – цифра один, на другой – Георгий Победоносец на коне, пронзающий копьём змея.
В мешочке было ровно сто монет.
– Откуда взял? – Каренин сразу понял, что такому доходу неоткуда взяться в нашей семье. Ведь никто у нас не работает, нет ни шахт, ни полей, ничего подобного.
Тогда оставалось два варианта: либо отец у кого-то занял, либо это дело рук его сына, который пробудил навык «Око».
Мужчина обернулся ко мне и спросил:
– Твоих рук дело?
Нет. Мои руки чисты. Однако я не мог так просто это сказать.
– Да... – соврал я, даже бровью не поведя. Хоть и рискованно, зато пусть знает, что семья теперь в безопасности.
– У нас есть деловое предложение.
Когда это говорит самый хитрый лис, с которым не то что дела вести, а в одном поле срать не сядешь, звучит тревожно. И всё же я не мог не спросить:
– Какое?
– Мой сын, – он указал на спокойно сидящего Михаила, попивающего вино и смотрящего на меня. – Пройди с ним второе испытание.
– А какие условия?
– Я закрою за вас пять месяцев ежемесячного платежа.
Каренин как никто знал, что мы одной ногой не то что в банкротстве, а чуть ли не в могиле стоим. И, возможно, для какого-то наивного простака это предложение показалось бы невероятно щедрым.
А я лишь подумал: что за шутка такая?
Услуги хорошего проводника, а я оцениваю себя не ниже, стоят куда больше, чем пятьдесят тысяч рублей.
Если судить по рынку аристократов, то от ста тысяч. Мне кажется, если бы Айгуль работала по специальности, то она взяла бы примерно столько.
Ещё раз, АЙГУЛЬ взяла бы столько. Она левое от правого-то отличить не может.
А вот профессиональные проводники берут от миллиона рублей.
Понимаю, что в каждом деле важна репутация. Важно не сколько ты берёшь, а какой результат показываешь. И не мне сейчас нос воротить, вот только мне легче взять своего человека и «прокачать».
Ведь Ранг «А» несёт в себе колоссальное преимущество в виде очков характеристик и навыков. Тем более, мне можно и не останавливаться на этом, а брать Ранг три «А» и ещё выше.
А качать его? Я посмотрел на смазливое лицо Михаила. Он, увидев мой взгляд, подмигнул, мол: «Соглашайся. Отличное предложение. Правда?»
– Нет.
В комнате воцарилась тишина. Затем началось: крики, оры и оскорбления.
Наша семья оказалась неблагодарной, мы кусаем руку, которая нас кормит. Что без него наш род давно бы сгнил. Лежал в канаве и обслуживал крепостных.
Посыпались угрозы, Каренин начал говорить, что поднимет нам процент.
– Хватит! Бери деньги и выметайся!
Отец с ним не церемонился.
С глубокой неохотой Каренин начал составлять расписку.
Это очень важная часть процедуры. Их пишут сразу две: одну для моей семьи, вторую для него.
В расписках просто указывают, что передан платёж в размере ста золотых монет. Каждый из глав ставит на них свои подписи, капает воском и заверяет печатями.
В этом процессе была доля бюрократической волокиты с бумагами.
Но и это ещё не всё. Эти расписки нужно относить в государственный банк и фиксировать передачу долга. Именно поэтому мы точно знаем, кому и с какой точностью мы должны.
Любой долг можно оформить так через банк. Можно взять как у банка, так и у частного лица.
Процедура одновременно и удобная, но довольно сложная. Это не просто достать из кармана сто рублей и дать другу взаймы. Тут много всяких юридических формулировок, много процентов и так далее.
Чиркнув своей подписью и поставив печать, Каренин резко встал, и стул с грохотом упал.
– Идём отсюда!
Михаил кивнул, он не был доволен.
И всё же, когда парень хотел встать, я протянул руку и остановил его.
– Подожди.
– Чего ты хочешь?
Он не понимал, почему я до этого молчал, а сейчас вдруг остановил его.
– Так сколько взяла Лейла? Больше миллиона?
Он замер, потом на его лице появилось раздражение, и он сказал:
– Нет, – выдернул свою руку и пошёл за отцом.
Не закрыв при этом дверь в кабинет.
Очевидно, что он солгал.
Также я ощутил его силу. В ней не было пятнадцати характеристик. Он, скорее всего, ранга «Б». Он обманул и в этом.
– Пришли. Нагадили. И ушли. Вполне в их духе.
Отец вернулся и сел обратно. Он выдохнул, выпятив свой живот.
– Так откуда у тебя деньги?
– Очевидно. Занял у других, чтобы отдать.
Ему даже было не по себе от того, что его сын сам до этого не додумался, и ему пришлось объяснять.
– И у кого же?
– Романовы.
Ой-ёй... Романовы?
Романовы, как бы сказать, наши «старшие» покровители. Наша крыша. Из-за них нас и не трогают. Из-за них Каренину можно было сказать, чтобы тот убирался.
Однако чтобы отец взял у них деньги?
Глава рода Романовых – Николай. Они друзья с моим отцом. Вместе учились, даже пару испытаний прошли вместе. Их связывало очень многое.
И чтобы отец... Просто взял и попросил у него денег?
Я думал, что это просто невозможно. Ему ради семьи пришлось растоптать свои принципы. Он не раз мне говорил, но всё равно повторил:
– Никогда не бери чужие деньги в долг. Тратишь чужие, а отдаёшь свои кровные.
И ещё он сказал, что не хотелось бы портить такой хороший, радостный день. Он даже ничего не сказал про Юмагуловых. Будто утечка с их стороны ничего не значит. А наоборот помогла поднять мне цену.
– Поднять цену? – нахмурился уже я.
Обычно я слушаю его вполуха. А тут такое.
– Да... Как ты говорил, если ты пробудил такую замечательную способность, то мы можем этим воспользоваться.
– Ты хочешь?
– Я найду тебе клиента. В течение месяца или двух. Будь готов к новому испытанию.
– Неа...
Я отказал, а он не понял, почему.
– Хочешь подольше отдохнуть?
– Не в этом дело. Мне нужно найти клиента в течение десяти дней.
Я не хотел никому говорить. Однако в первую же ночь передо мной выскочило сообщение:
[Если вы не войдёте во вторую дверь в течение двух недель, то умрёте. Отсчёт: 10 дней 8 часов 23 минуты 18 секунд... 17 секунд...]
– Что это значит?
– Последствия использования красного билета. Мне от них не убежать.
Я объяснил ему ситуацию. Если я за это время не войду во вторую дверь, то умру. Не знаю, насколько эта надпись правдива, но ей потребовалось несколько часов, чтобы появиться в нашем мире и возникнуть передо мной.
Эта задержка пугала. Будто что-то осознанно искало меня, как сбежавшего заключённого.
Отец сразу расстроился, он опустил голову и тяжело задышал.
Именно поэтому я и не хотел говорить. Ведь они с утра были такими радостными.
Ведь пугало не само второе испытание… А то, что это будет продолжаться. Третье, четвёртое, пятое...
Этот цикл неизбежности, ведущий к смерти.
– Мы решим это, – отец чуть приподнялся и похлопал меня по колену, неумело пытаясь ободрить. – Иди к матери, она сильно переживает...
Когда я вышел, тихо прикрыв за собой дверь, поймал себя на мысли, что хочу вытащить его из этой берлоги.
– Пойдём с нами.
– Не могу, – ответил он. – Мне нужно ещё отправить пару писем.
В его словах слышалась спешка. Когда отец так напрягается из-за меня, мне становится стыдно.
Видимо, он увидел это в моем взгляде и остановил меня:
– Алексей.
– Да?
– Ты же понимаешь, что ты мне ничего не должен?
Этот вопрос был для него важен. С тех пор как его отношение ко мне изменилось, изменился и его взгляд на жизнь. Он стал более свободным.
И сейчас он не спрашивал меня. Он говорил прямо: «Я дал тебе жизнь, но твоя жизнь не принадлежит мне. И даже если у тебя есть проблемы, мне это неважно. Я помогу их решить и ничего не потребую взамен».
– Понимаю… – ответил я тогда, но в глубине души знал: «Должен тебе по гроб жизни…»
Дом делал меня каким-то сентиментальным.
Мне нравилось на испытаниях то, что там не было времени на лишние мысли.
А здесь – эти чувства, эмоции… Даже сейчас, когда хотелось грустить, я просто улыбнулся. Впереди целый день, где я должен был играть роль беспечного парня, рассказывать о своих так называемых приключениях.
…
Мы сидели дома, потом гуляли – с матерью, с Марфой, со служанками. Пошли на пикник, прогулялись к озеру, наслаждаясь прохладным ветерком и запахом травы.
Когда под вечер разразился дождь, мы поспешили укрыться в доме.
Это был хороший день. Один из лучших.
По крайней мере, его вторая половина.
Когда я уже готовился лечь в постель, за окном сгущалась ночь, было за полночь.
Какой же тяжёлый день… Кроватка моя, иди же ко мне…
Тук. Тук.
И тут вдруг кто-то тихо постучал в дверь.
В комнату тихо вошла молодая служанка. На ней была только белая сорочка, что-то вроде пижамы. Она выглядела встревоженной, её лицо было красным.
А? Интересно, что ей нужно в такое время?
Глава 4 – Слуга Рода
Неужели она хочет предложить что-то неприличное?
Такое в нашем поместье строго не приветствовалось. Если матушка узнает, служанке придётся тяжело. Но, судя по всему, у девушки даже мыслей об этом не было.
– Прошу прощения за беспокойство, Милостивый Сын Рода, – она неловко поклонилась, пытаясь сохранить манеры, но явно торопясь сообщить что-то важное. – К нам в дом постучалась ночная гостья.