человеческое сознание подвержено влиянию извне. Развитие средств массовой информации с жестокой ясностью показало, что сознание огромных масс людей можно просто запрограммировать через пропаганду, через идеологические внушения и направить их движение практически в любую сторону. Сформировался феномен так называемого массового общества, в котором главную роль играет массовое сознание, то есть подчиненность людей идеологическим схемам, социальным, культурным и научным мифам. С проблемой массового сознания и пытались разобраться философы XX века.
Можно сказать, что философия XX века началась с появления психоаналитической философии, основанной Зигмундом Фрейдом. Он доказал, что наше сознание не есть некая сплошная область — оно состоит из трех ступеней: сверхсознание, сознание и подсознание (бессознательное). Вслед за Фрейдом Карл Юнг (1875—1961) создал теорию коллективного бессознательного. Человеческая культура, мифология и ритуалы, мораль и нравственность, организация общества — это не «выдумки» неких умных людей, а вложенная в каждого человека структура как бы общечеловеческого бессознательного. Юнг обнаружил особые онтологические (бытийные) мотивы человеческого поведения и творчества — архетипы.
Второе важное направление в западной и русской философии — экзистенциализм (определяющий сущность человека его жизнью), развивающееся по двум направлениям: религиозного экзистенциализма (Лев Шестов, Карл Ясперс) и атеистического экзистенциализма (Мартин Хайдеггер, Жан Поль Сартр, Альбер Камю).
Камю (1913-1960) в своем философском эссе «Миф о Сизифе» показал абсурдность человеческой жизни, возникающую из-за ее конечности (смерти). Сама человеческая жизнь, считал Камю, есть опыт абсурда. Что же остается человеку — отчаиваться? Нет, потому что опыт абсурда, по Камю, это и опыт свободы — «абсурдный человек» получает свободу «ума и действия», перестает оглядываться на подпорки общепринятой морали и неясные надежды (на вечную жизнь, например) — человек становится «человеком бунтующим». И это есть «бунт сознания против окружающей его тьмы». Честно прояснить себе свое истинное положение, неизбежность смерти, неизбежность абсурда в жизни — мучительно. Однако потом, писал Камю, человек, подобно Сизифу, обретает силы смотреть. И неожиданно оказывается, что его судьба в его собственных руках, как камень — в руках Сизифа, и он, свободный и непокоренный, раз за разом втаскивает этот камень на гору. И пусть этот абсурд повторяется — если я вижу его и не отчаиваюсь, значит я обрел свою судьбу, свою свободу в этой судьбе, в этом абсурде. Таков абсурдный человек Камю.
Сартр (1905—1980) в эссе «Экзистенциализм — это гуманизм» развил положение о том, что экзистенциалисты рассматривают человека как особое единственное существо на Земле, сущность которого не предшествует его существованию. Скажем, делая стул, столяр уже знает о его предназначении, поэтому сущность стула предшествует его существованию. Но о человеке нельзя сказать ничего до того, как он начал совершать те или иные поступки, — лишь сделав что-то, человек становится чем-то, становится именно таким, а не другим. Поэтому, считал Сартр, человек создает себя сам, свою индивидуальную сущность, только в процессе жизни, существования, то есть экзистенции.
Логический позитивизм и герменевтика — философские направления, отстаивающие в XX веке честность многозначного познания. Мы не можем знать, мы можем только понимать Суть той или иной проблемы, смысл того или иного текста и толковать, интерпретировать их, постепенно достигая предельного (для себя) понимания — вот основной пафос этих направлений, представленных соответственно Людвигом Витгенштейном и Карлом Гадамером.
Прагматизм — философское направление, основу которого заложили работы американских философов Чарльза Пирса (1839—1914 гг.) и Уильяма Джеймса (1842—1910 гг.). Оно во многом объясняет исходные мотивы мышления самих американцев. Нельзя точно знать, истинны наши знания или нет, — можно лишь судить о том, к каким результатам приведет их применение на практике. Если результат положительный, значит исходные посылки истинны, если нет, то они ложны. Наша уверенность в правильности наших действий может быть подтверждена только одним — результатом. Прагматический принцип гласит: постижение объекта — это постижение возможных практических последствий.
Русская философия первой половины XX века в сущности пыталась решать те же проблемы, что и западная, но путь их решения избрала другой. Осознание взаимосвязи Божественного и личностного начал в мире и человеке, познания и откровения, любви Божественной и любви человеческой — вот ее исходные мотивы.
ТАЙНЫ ПОДСОЗНАНИЯ
Зигмунд Фрейд (1856—1939 гг.), врач, исследования которого привели к созданию теории психоанализа, произведшей настоящий переворот в развитии европейской философии XX века, родился в еврейской семье в Моравии. В 1881 г. он получил в Вене диплом медика и какое-то время занимался анатомией мозга, а затем нервными болезнями.
В процессе врачебной практики его заинтересовала природа человеческой истерии.
Что происходит с человеческим сознанием, почему дает сбои психическое здоровье людей? На эти вопросы он попытался ответить в первом своем труде «Исследования об истерии» (1894).
Жизнь человеческая нелегка и полна всяких событий, в том числе — весьма неприятных. Но обстоятельства часто складываются так, что человек, даже если с ним случилась какая-то беда, старается не потерять самообладания, скрыть от окружающих то, что делается у него в душе. В результате неприятные ощущения уходят куда-то внутрь человека, через некоторое время он забывает о них, из его сознания они вытесняются. Но вытесняются ли они куда-то вовне или скапливаются где-то внутри человека затем, чтобы в какой-то момент вдруг вспыхнуть, как сухое сено от искры, в результате провоцирующего события и вызвать эмоциональный взрыв, нервный срыв, истерический припадок? Да, ответил на этот вопрос Фрейд, эти забытые, вытесненные воспоминания скапливаются где-то внутри человека, но вне его сознания. Эту область венский психиатр и назвал подсознанием.
Всё, что откладывается в подсознании, рано или поздно проявляет себя. В лекциях, посвященных введению в новую науку о человеческом сознании — психоанализ, Фрейд описал различные случаи проявлений подсознательных комплексов. Помимо истерии, вытесненные эмоции проявляются в снах нечасто в смешном виде, в оговорках. Ученый приводил множество примеров таких «оговорок по Фрейду»: «Если одна дама с кажущимся одобрением говорит другой: "Эту прелестную новую шляпу вы, вероятно, сами обделали [aufgepatzt]?" вместо — отделали [aufgeputzt], то никакая научность в мире не помешает нам услышать в этой оговорке выражение: "Эта шляпа безнадежно испорчена"».
Особое внимание Фрейд уделил детским комплексам, в частности эдипову комплексу. В раннем детстве, когда ребенок еще не ощущает обособленности своего Я, впечатления, которые он получает из мира, осознаются им автоматически, то есть без осознания самого процесса осознавания, и вытесняются в подсознание. Так образуется комплекс — своего рода «осадок», выпавший в подсознание в результате автоматического осознания того или иного воздействия. Эдипов комплекс (названный так по имени героя древнегреческого мифа об Эдипе) откладывается в подсознании младенца как впечатление от радости первого общения с матерью.
В этих же лекциях Фрейд ввел еще одно ставшее знаменитым понятие — либидо. Либидо есть изначальная фундаментальная психическая энергия сексуального влечения, которая, помимо осознания ее человеком, часто руководит многими его действиями и влияет на принятие им тех или иных решений. Помимо либидо, в человеке действуют и другие психические энергии, но либидо Фрейд считал одной из самых главных, сравнимых лишь с инстинктом голода, требующего насыщения. Заговорив открыто о сексуальных влечениях, Фрейд сбросил покрывало ханжества и лицемерия, до того скрывавших эту важную реальность человеческого существования.
На основе разработанной им теории влечений и психоанализа Фрейд проанализировал многие проблемы человеческих обществ, культуры и религии. В частности, он дал интересную трактовку такого феномена человеческого поведения как агрессивность (враждебность по отношению к особям своего вида), а так же попробовал разобраться в механизме формирования третьего структурного элемента человеческого сознания — Сверх-Я (совести).
Человеку, считал Фрейд, свойственно стремиться к удовлетворению своих желаний, к получению удовольствий, и это порождает в нем посыл к агрессивности. С агрессивностью тесно связан еще один феномен. Людям свойственно образовывать общества, или так называемые «малые культурные круги», поскольку они создают возможность для выхода агрессивности вовне, направляя ее «на стоящих за пределами круга». «Всегда, — иронически заметил Фрейд, — можно соединить связями любви огромное множество; единственное, что требуется, — это наличие того, кто станет объектом агрессии». Особенно часто и легко вспыхивает вражда между «живущими по соседству и вообще близкими сообществами, например между испанцами и португальцами, северными и южными немцами, англичанами и шотландцами».
Возникновение Сверх-Я Фрейд так же связывал с агрессивностью, только направленной не вовне, а внутрь самого себя. Этому способствует т.н. «чувство вины», возникающее в результате давления на сознание человека общепринятых моральных и нравственных норм, внушенных этому человеку родителями, школой и другими общественными структурами (например пропагандой, средствами массовой информации). Часть человеческого Я перехватывает эту агрессию и начинает противопоставлять себя как Сверх-Я остальному Я, стремясь подчинить его себе. Несмотря на столь странное, на первый взгляд, негативное отношение к такому издревле почитаемому понятию, как совесть, нельзя не отдать должное прозорливости великого психоаналитика, который фактически первым вскрыл механизм воздействия на людей любых видов массовой пропаганды и первым заговорил о феномене массового сознания.