– И тебе доброе утро, – прохрипела я в трубку, пытаясь сфокусироваться на часах.
Десять минут седьмого. Твою мать.
– Немедленно тащи сюда свою задницу, иначе, даю честное слово, я приду и вытащу тебя из кровати сам. Или, наоборот, не вытащу. У тебя пятнадцать минут.
Умывшись, я смогла хоть немного прийти в себя. Казалось, нет ни единой мышцы во всем теле, которую я бы не чувствовала. Собрала волосы в хвост и влезла в спортивный костюм. С трудом завязала шнурки на кроссовках. И вышла на улицу. Он ждал у подъезда. Дождь лишь слегка моросил, но мне окончательно расхотелось идти на пробежку.
– Красотка, слов нет! – Жданов даже языком поцокал. – Позволь спросить, ты вообще занималась спортом до вчерашнего дня? Или вся твоя подготовка – это танцы по субботам в клубах?
Мне так хотелось дать ему в челюсть, что даже рука зачесалась. С трудом преодолев это желание, я молча достала и надела наушники, включила музыку и припустила в сторону спуска.
Остановилась я только на променаде. Сделала несколько кругов шагом, выравнивая дыхание. Артур молча протянул бутылку с водой. Благодарно кивнула и выключила музыку.
– Бинго! – воскликнул Жданов. – Мне вернули право голоса. Спрошу только одно. Мы все еще команда?
Кивнула, глядя на темное осеннее море. Хотелось подойти к ближайшей лавочке, сесть и просто смотреть и смотреть.
Вперед.
В бесконечность.
Он схватил меня за руку, привлекая внимание:
– Ответь мне, Ксю. Просто скажи: да или нет.
– Да, – ответила, не спуская глаз с водной глади.
– Тогда возвращаемся к правилу первому. Ты слушаешься меня во всем!!!
– Артур, я… – сил у меня не осталось, хотелось бросить все и разрыдаться.
Он понял. Обнял меня и прижал к себе.
– Ты правда хочешь всего этого?
– Очень.
– Тогда вытирай слезы. Большие девочки не плачут. И покажи мне ката. Здесь отличная площадка.
Он знал их все. Все ката до единого. И мы скользили в предрассветных сумерках по пляжу, перетекая из стойки в стойку, предчувствуя каждое движение партнера.
По лестнице мы поднимались шагом. И легкой трусцой бежали к моему дому. Поднявшись на этаж, он отобрал у меня ключи и открыл дверь, пропуская меня вперед.
– В душ. Быстро!
Сам факт присутствия Жданова в моей квартире не позволил зависнуть в ванной надолго. Накинув халат и замотав голову полотенцем, я пошла на запах кофе на кухню.
– Жива? – спросил он, протягивая мне кружку.
– Практически, – я попыталась улыбнуться.
– В холодильнике нашел только яйца. Омлет готов. Через полчаса жду тебя в машине, мне нужно сходить домой и переодеться.
– Спасибо.
– Мы еще пожалеем об этом. Оба.
Я улыбнулась.
– Ксю, сегодня тебе достаточно одного бассейна. Но я не смогу снова бросить ребят.
– Я приду в зал.
– Хорошо.
Я была готова через двадцать минут, спустилась к машине, кинула сумку на заднее сиденье и завела мотор. Устроилась на пассажирском сиденье и мгновенно уснула.
Артур растолкал меня на парковке универа. Я потянулась и зевнула.
– Знаешь, это будут очень тяжелые три месяца, – Жданов ухмыльнулся, – домашнюю работу хотя бы сделала?
– А почему, ты думаешь, я проспала?
– Ксюш, скажи честно, как ты вообще себе все это представляешь? Тренировки шесть раз в неделю, бассейн и занятия в университете. Да у тебя сессия примерно за месяц до первого боя!
– Жданов, мне кажется, ты нагнетаешь, – я постаралась говорить спокойно, – неделя, максимум две. И мы все войдем в колею. Ребята наверняка еще и работают.
– А ты? На что живешь ты?
– Назовем это наследством. Или отступными.
– Такая большая тайна?
– Просто не хочу говорить об этом. Мне пора.
– До вечера.
Он коснулся моей щеки, а я поспешила выбраться из машины.
День прошел спокойно. Я отлично поплавала, позволив натруженным мышцам немного отдохнуть, переоделась в штаны и майку и отправилась к ребятам в зал.
Они работали в парах, отрабатывая стратегию перехода в партер. Тяжелее всего приходилось Игорю.
Увидев меня, Артур махнул рукой, предлагая присоединиться.
– Как самочувствие?
– Спасибо. Все в порядке. Я займусь растяжкой.
– Макс принес информацию о возможных противниках на первые бои, изучи и поделись своими мыслями.
– Ладно.
Их было трое.
Фамилия. Категория. Возраст. И никакой лишней информации.
– Так, двадцать шесть лет, – Макс рассматривал одну из карточек, – Легчайший вес. Карате.
– Она старая, – заметил Жданов.
Я перевела на него удивленный взгляд.
– Старая и травмированная. Так, три победы, одно поражение. А может и сойдет, как думаешь, Макс?
– Думаешь, согласятся на бой с темной лошадкой?
– Очень может быть. Возможно, ей уже ловить особо нечего. А тут молодняк без опыта.
– Легчайший вес, карате, – Макс задумался, – возможно, ты и прав. Как тебе, Ксю?
– Удастся раздобыть видео?
– Только после заключения договоренностей.
– Артур?
– Я думаю, надо брать. Макс, подтверди наше согласие, а с договором тяни до Нового года. Пусть понервничают.
Я поднялась на ноги и сделала пару махов руками.
– Разомнись и поработай с мешком, – посоветовал Жданов, – только вполсилы.
По дороге домой я чувствовала себя бесконечно счастливой, сидя рядом с Артуром и наблюдая, как он пристально следит за дорогой.
– Что? – не выдержал Жданов.
– Где? – не поняла я.
– Ты не спускаешь с меня глаз.
– Любуюсь, – пожала плечами, – ловлю момент, пока ты не можешь ответить тем же.
– О, да это вызов! – восхитился мужчина. – Я принимаю бой.
Я поспешно отвернулась. Артур засмеялся.
Он затормозил у моего подъезда. Вышел из машины и подхватил сумку, подал мне руку.
– Ты поднимешься?
– Ну раз ты настаиваешь… – Жданов улыбался. – Но вообще-то я планировал зайти без приглашения.
Он начал целовать меня, едва мы вошли в квартиру, удерживая одной рукой за шею, пока вторая по-хозяйски проникала под одежду. Я попыталась вырваться, но он только усилил захват. Его язык скользнул по моим губам, вынуждая ответить. Прохладные пальцы слегка коснулись груди, словно дразня, и спустились на живот, легко справились с верхней пуговицей ширинки.
Я накрыла его руку своей, но он только засмеялся мне в губы, быстро перехватив за запястье. Рывок, и я прижата к нему спиной. Он легко удерживает меня одной рукой. Вторая же медленно поднимает край кофты и тянет вверх, оголяя живот.
– Артур, – шепчу в смятении, – пусти.
– Но я ничего не делаю, Ксю, – шепчет он, – я просто любуюсь.
Достигнув края бюстгальтера, его пальцы вновь спускаются вниз и обводят по кругу пупок, задевая колечко пирсинга.
– Это что такое?
Я молчу из чистого упрямства. Он, наконец, отпускает меня, и я быстро отступаю к стене.
– Боишься?
– Ты специально дразнишь меня?
– Зачем мне это? – он пожимает плечами и продолжает совсем другим тоном: – Пирсинг снять. Завтра начинаем тренировки в партере. И да, в шесть утра на нашем месте!
Он просто уходит, аккуратно прикрыв за собой дверь. А я стою в темноте прихожей, не зная, что мне со всем этим делать.
Меня разбудил звонок в дверь, уже зная, кто это может быть, я моментально вскочила и кинулась открывать.
– Приятно видеть тебя бодрой и готовой к подвигам! – Артур мягко коснулся моей щеки губами в знак приветствия и протянул бумажный пакет. – С добрым утром, Раткевич! Здесь твой завтрак. Убираешь в холодильник, быстро приводишь себя в порядок и на весы. Я должен знать, с чем работаю.
Я решила вообще ничего не отвечать.
Умылась и заплела волосы. Встала на весы. Они показывали шестьдесят семь…
–Да ладно?! – я все-таки не сдержалась.
За ручку двери дернули.
– Открывай.
– Не открою.
– Сколько?
– Шестьдесят шесть.
– Врешь!
– Совсем немного!
– Открывай дверь, Ксю!
Мне ничего не оставалось, как послушаться.
Он вошел и с интересом уставился на весы.
– Легчайший? – его бровь издевательски поползла вверх, – снимай пижаму. Она одна весит центнер.
Расставаться с пижамой не хотелось.
– Раткевич!
– Артур, это ничего не изменит, – предприняла я последнюю попытку, – я обещаю к Новому году скинуть лишние килограммы. Скакалка. Ступеньки. И все такое…
– Скакалки! Ступеньки! Ксю, что за детский сад? Снимай штаны.
– Шестьдесят шесть четыреста, – проговорил Жданов, задумчиво потирая подбородок, – минус фуфайка. Может, и не врешь. Скакалки? Ступеньки? Отличная мысль, Раткевич! Пять минут на сборы.
Я очень боялась ступенек. Очень. Потому что на нашем маршруте была отличная лестница, ведущая от моря вверх, и сейчас бегом по ней я не поднялась бы и под дулом пистолета. А еще я не знала, насколько зол Артур. Нет, внешне он был совершенно спокоен. Бежал впереди, задавая темп, но я никак не могла отделаться от ощущения, что он чем-то встревожен.
На пляже мне выдали скакалку со словами:
– Сегодня, так и быть, три минуты. Завтра и до конца недели пять. Утром и вечером.
Кивнула. Скакалка – это не сложно.
Когда мы поднимались по шоссе, Артур спросил:
– Доберешься сегодня одна? У меня еще дела утром.
– Без проблем, – я кивнула.
– Тогда до вечера?
– Ага.
И мы простились.
На тренировку он не пришел.
В ночь на четверг погода испортилась окончательно. Накануне вечером я приехала домой в крайне умиротворенном состоянии и с ужасом поняла, что Жданов является тем самым провоцирующим фактором, который мешает мне и дальше наслаждаться жизнью и тренировками.
Я поужинала отварной индейкой с рисом и овощами, потом посмотрела конспекты и выполнила домашнее задание. Вымыла посуду и разобрала пакет, что утром принес мне Артур. Там оказались творог, легкий сыр и ржаные хлебцы. А также упаковка зеленого чая и плитка горького шоколада. Шоколада! Я не поверила своим глазам, и чуть было не съела ее целиком. Но в последний момент представила, что может заявить по этому поводу Жданов, и отломила небольшой кусочек. Итак, завтрак был готов. Осталось лишь собрать сумку, принять душ и поставить будильник на пять утра.