Так, чего бы такого написать? Ича Ича, как-то не то. А вот… Взять Таланианца, написать что он вылез из моря и поймал купающихся голышом девушек. Больше внимания деталям и акт любви девушек и клубка щупалец готов. Местные ничего такого в глаза не видели, должно зайти.
Чем я занимаюсь? Привычка. Ладно, пишем. Похотливое чудовище из тёмных глубин. Глава первая: неожиданная встреча. Ага, пошёл процесс. Ух, я сегодня в ударе. Главное не запнуться, а то упаду в пыль, тушью обольюсь. Некрасиво получится.
— Лимон съешь, — фыркает Сенджу, догоняет меня и вырывает из рук блокнот.
Всматривается, краснеет, закрывает глаза рукой и отдаёт его обратно.
— Понравилось?
— Идиот.
— Взаимно. Так что скажешь?
— Похабщина.
— Так там ещё ничего не началось. Цунаде, слушай идею.
— Н-н-не надо. Джирайя, вот честно, лучше не надо. О Ками. За что мне всё это?
— Видимо, за грехи. Ладно, можешь перейти на другую сторону дороги. Чтобы не смущаться. А я продолжу. Так…
— Зачем тебе в Коноху? — внимательно глядя на меня задаёт она давно интересующий вопрос. — Ни дома, ни друзей как ты сам говоришь. Не из-за источников же ты туда прёшься?
— Раскусила. Давно догадалась?
— Как только за стол к тебе присела, — напрягаясь тянет Сенджу. — Шизуне.
— Спокойнее, — поднимая руки говорю и медленно отхожу назад стараясь не терять их из вида. — Сам всё скажу. В Конохе меня интересует… Ребёнок.
— Ты издеваешься? Какой к чёрту ребёнок?
— Обыкновенный такой. Если всё получилось как хотел Минато, то мальчик. Их с Кушиной сын. Сейчас ему четыре, большой совсем. Вот я и иду посмотреть как он, что он. Кстати, ты ничего о нём не знаешь? Зовут Наруто, я имя придумал. А Минато назвал, наверное. Он просто собирался. Так ты что-нибудь о нём слышала? Намиказе Наруто.
— Нет, ничего, — растерянно выдаёт Цунаде. — А…
— Ну давай, скажи что такому как я нельзя к детям подходить. Вообще-то, Минато мне как сын был. Был… Эх! Вот надо же было тебе растревожить прошлое. Шли же спокойно. Пойдём уже, я внука увидеть хочу.
— Джирайя, ты…
— Что опять?
— Нет, ничего. Пошли. Прости, что заставила вспомнить.
И правда, заставила. Минато я на самом деле любил. И Кушину, несмотря на то что характер бешеный и сковородка тяжёлая всегда под рукой была. Но что поделаешь, Узумаки. Мелкий наверное в мать пошёл. Красноволосый, синеглазый и характер взрывной. Готов поспорить Хирузен его себе в клан забрал. Сейчас наверное учат его, может даже сам взялся. Скорее всего так и есть. С чего меня это беспокоит? Непонятно. То есть понятно, но…
— Цунаде, что опять не так? — спрашиваю совсем растерянную Сенджу.
— Да всё нормально. Просто… Нет, ничего.
— Подозреваешь? Думаешь я это не я? Призыв жаб и воспоминания о прошлом тебя не убедили.
— А что ты хотел? Как мне поступать? Я знаю, что ты это ты. Твои закидоны, движения, манера говорить, кривляния, но в остальном… Я не могу тебя узнать.
— Хорошо. Давай разберёмся. Спроси меня о том, что знали только мы с тобой.
— Тридцать лет назад, после теста с колокольчиками, когда мы фотографировались всей командой…
— От тебя пахло мятой, молоком и шоколадом. Я старался держаться ближе к тебе. Ты сказала что я дебил.
— Это все знают. Что было потом, когда Хирузен и Орочимару ушли?
— Вот ведь настырная какая. Всё никак не успокоится. Ладно. Я признался тебе в любви.
— Позже, — качает головой Сенджу. — Ну, вспоминай.
— Ты ушла. Послала меня и ушла. А потом стояла за деревом смотрела, хихикала и обзывала дураком.
— Точно, но…
— Проверка закончена? Мы наконец-то можем идти?
— Да, — хмурясь кивает она. — Можем.
— Если ты думаешь что барьер Конохи меня не пропустит, то глубоко ошибаешься. Ты ведь за этим пошла? Да, по глазам вижу что за этим. Заподозрила, хотела взять тёпленьким. Потом увидела жаб, но не успокоилась. Не мотай головой, я ещё из ума не выжил и всё прекрасно вижу.
— Джирайя…
— Молодец, правильно. Так и надо. В нашем мире никогда нельзя терять бдительность. А то ходят всякие, еду воруют. Слушай, а как ты краснеешь? На тебе же Хенге. А-а-а, понял. Это ты специально.
— Замолчи ублюдок, — становясь бордовой шипит Сенджу. — Ты, сука, доведёшь меня. Я тебя наизнанку выверну.
— Шизуне, вот смотри, перед тобой наглядный пример, того насколько вреден алкоголь женщинам. Посмотри на себя, и на Цунаде, сравнение будет в твою пользу… Цунаде, ещё немного и на твоём лице можно будет кипятить воду. Успокойся и выдохни, нам тут не нужен взрыв с уничтожением всего живого.
— Р-р-р-ра! Нарвался!
Цунаде сжимает кулаки, рвётся ко мне, но её снова ловит Шизуне. Обнимает, что-то шепчет на ухо и…
— Живи, пока, — успокаиваясь выдыхает Сенджу.
Интересно-интересно. Шизуне действует на неё как успокоительное. Их узы… Да нет, здесь так не принято. Хых! Глупые мысли. Ну не могут они быть парочкой. Нет, Джирайя, не надо. Заткнись. Не вздумай. Думай о чем-нибудь другом. Нет! Ты и так лишнего наговорил. Хватит.
****
Поздним вечером, остановились в какой-то неважно выглядящей придорожной гостинице. Взяли комнаты, заказали ужин и разбрелись подальше друг от друга. Потому как видеть меня никто не хотел, что безусловный плюс. Никто мешать не будет. Поэтому, съев более чем огромный ужин рассчитанный как минимум на троих, сажусь на кровать и принимаюсь сканировать своё тельце.
Нда, не всё так просто. Изменяться конечно же можно. Но, если наращу новых чакроканалов, меня узнавать перестанут. Так же есть вероятность того, что после таких изменений, меня не пропустит барьер Конохи, а это сразу крах. Цунаде и Шизуне, первыми набросятся на меня. А потом им помогут и меня банально забросают трупами. Мне этого не надо. Поэтому систему циркуляции чакры пока не меняем. Усилить систему можно, ускорить выработку чакры можно, выращивать новые каналы нельзя. Зато можно работать над телом. Скинуть лет пять, нарастить мышечную массу, ускорить реакцию и восприятие.
Усилие воли. На позвоночнике, у очага чакры формируется маленькое уплотнение, быстро вырастает в нервный узел и соединяется с СЦЧ. Теперь я могу контролировать выработку чакры. Пока ещё не умею, но могу.
Далее, нервы уплотняются, становятся крепче, чем ускоряют проводимость импульсов. С этим проблем нет, ничему учиться не надо.
Глаза. Зеркало души. Тьфу блин. Не туда. Зеркальную мембрану как у кошачьих и многих других видов, мне увы не сделать. Но усилить рецепторы я вполне могу. В обычном состоянии, видеть ночью как днём я не стану, но плюс будет.
Обоняние. Тут двояко. Скрываться здесь смысла нет, в нос мне заглядывать никто не будет. Но! Надо сделать ограничитель. Всё таки в человеческом мире нахожусь. Так пройдёт какая-нибудь местная облитая парфюмом модница и я слягу с сенсорным шоком. Ну или Цунаде дыхнёт.
С этим понятно. Заниматься собой нужно, хоть и без фанатизма. Несмотря на то, что возможно я в этом теле ненадолго. Но опять же, не всё сразу, а постепенно. Вырастить новые мышечные волокна, более крепкие, из себя. А что? Могу вырастить нервы, смогу и мышцы, это просто и даже не так затратно. Органы прокачать, на случай боя, потому как с отбитыми почками много не навоюешь. Начну с простого.
Концентрация, глубокий вдох. От нервов, прямо по мышцам тянутся тончайшие нити. Прирастают к связкам, укрепляются, увеличиваются в размерах. От чего тело наливается силой. Масса растёт. Новые мышцы, эффективнее, сильнее, прочнее. И чакрой их усиливать, несмотря на то что можно, не обязательно. Это плюс, это поможет. Мне уже здесь нравится. Правда, растут они не то чтобы быстро, но и меня пока никто не торопит.
Далее. Мне нужно немного омолодить тело. В чём мне помогут стволовые клетки. Надо ускорить их выработку и перепрограммировать по средствам хим и гормональных сигналов. А потом… А потом, когда время появится, мне надо будет насобирать сенчакры и проверить, то есть мутировать в полужабу и сравнить силы и возможности. Придётся для этого призвать двух пожилых жаб... Или...
Что-то мне есть захотелось. Нда, а вот тебе и минусы. Главный из которых — голод. На модернизацию расходуется слишком много энергии. А тело получает её слишком мало. К тому же большая часть уходит на чакру. Надо поработать над пищеварительной системой. Но это опять же не сейчас. Время у меня есть. Да даже если охотники прилетят, я буду готов.
Глава 7
(Некоторое время спустя. Где-то рядом с Конохой. Сенджу Цунаде.)
Вечер, сидим у костра, смотрим на усердно пишущего в блокноте Джирайю. Который… Подлец, мерзавец, тварь конченая. Только и делает, что доводит меня. Подкалывает, бросает тонкие намёки на очень толстые обстоятельства касательно моего возраста. Хамит, грубит, откровенно издевается. Собирается съесть Тон-Тон, причём не скрывает этого. Бесит! Он меня бесит. Бесит своим сарказмом, самоиронией, нытьём о старости. Ненавижу! Ненавижу за игнорирование меня, за то что вдруг стал таким серьёзным и собранным. За то, что смотрит на меня не с похотью и глупой улыбкой, а с теплотой и сочувствием. Ненавижу! Я даже подумала что это не он, а кто-то другой. Но нет! Это именно Джирайя. Призыв. Жабы, насколько я их знаю, слабоумием не страдают и обмануть их невозможно. Так вот они его знают. Ну ладно, у нас всякое бывает. Но его знания. Он помнит то, что кроме нас с ним никто не знал. Помнит в деталях. И пишет ещё более похабные книжки. Да ещё откровенно издевается над нами. Каждый вечер отходит подальше, раздевается до пояса и тренируется. Ниндзюцу, тайдзюцу и долгая на несколько часов медитация.
Но почему? Это его план? Игнорируя и издеваясь, он пытается заинтересовать меня? Глупости! Мне не интересно. Это Шизуне на него полуголого открыв рот смотрит. Меня же… Ну да,