— Саш, а тебе очень нужны эти кролики? — услышал я в один из дней вопрос моей опекунши.
— Не знаю, как-то не задумывался над этим. Просто они всегда были насколько я себя помню.
— Может стоит от них избавиться? Денег у нас хватает, да и честно говоря мне не слишком нравится кроличье мясо. К тому же, как не убирай клетки, а запах все равно остается, и он честно говоря не очень приятен. Нет, если конечно ты желаешь и дальше заботиться о них, нет проблем, но как мне кажется, лучше будет если ты это время затратишь на учебу, или просто на отдых. Вот, например, — Do you speak English?
— Дую, но фигово. — отвечаю я бабуле.
Бабушка на мгновение зависает, переваривая мой ответ. После этого вновь произносит.
— Это шутка? Пошловатая, честно говоря.
— Да. Но дело в том, что я учу французский язык. А кролики, я бы давно от них отказался, просто они были всем нужны, а я как бы бесплатное, но необходимое приложение к ним.
— Французский? — Удивленно переспрашивает она. — Какому чудаку пришла идея изучать французский? Впрочем, это неважно. On va apprendre le français. — бабушка тут же переходит на французский. С этого дня говорим только на нем. Поверь, трудно только первое время, после будет гораздо легче. А за изучение языка, обещаю тебе поездку во Францию.
В тот же день мои питомцы были розданы всем желающим, а клетки, частично разобраны и выброшены на помойку, а частично отданы тому, кто захотел их забрать. Точно так же был разобран и отцов сарайчик.
После ревизии, проведенной в нем, оказалось, что он забит большей частью, совершенно ненужным никому хламом. Перебирая эти вещи, вдруг вспомнились подначки отца и его презрительное прозвище, данное мне — Бестолочь. Честно говоря, я многое бы отдал, чтобы все стало как прежде, даже сейчас, кода жизнь, предложенная бабулей, стала очень интересной. Из нужных вещей было собрана небольшая сумка с инструментами и ящик с мелкими болтами, гайками и шурупами. Все остальное в тот же день было вывезено на ту же помойку. Правда встал вопрос с хранением велосипеда, но Карим-ака, любезно согласился держать его у него под лестницей. На месте же бывших клеток и сарая, бабушка развернула строительство гаража для «Волги», причем не просто из ржавого железа, а капитального, кирпичного. Видимо кому-то из соседей это не понравилось, и они пожаловались куда нужно. Но приехавшая комиссия вместо того, чтобы потребовать сноса непланового строения привезла разрешение на постройку оного и все благополучно разрешилось.
Все это время мне не давала покоя мысль, кто же такая моя бабушка на самом деле? Почему у нее выходит все так просто? Достаточно войти в любой магазин, и ее тут же узнают и начинают в буквальном смысле облизывать, стоит ей что-то захотеть и все решается практически мгновенно. И ладно если бы она жила в Ташкенте, так нет же, она приехала сюда из какой-то дыры, на самой окраине республики и тем не менее все ее знают. В один из вечеров я не выдержал и все-таки задал ей этот вопрос.
— Понимаешь, Саша, моим последним мужем был человек, который отвечал за проверку работы всех торговых точек в республике, и мы довольно часто приезжали в Ташкент, как, впрочем, и остальные города по служебной необходимости.
— А почему же ты ни разу не заезжала к нам в гости?
— Понимаешь, я не слишком была в ладах с твоей матерью, так получилось. Я давно жалею об этом, но исправить увы уже ничего невозможно. Поэтому появляясь в Ташкенте, я иногда встречалась с твоим отцом, но все эти встречи проходили на стороне.
Какое-то объяснение было получено. Не уверен в его полной правдивости, но так или иначе оно объясняло большинство вопросов, связанных с моей опекуншей. Тем временем жизнь продолжалась, и эта жизнь с каждым днем нравилась мне все больше и больше.
Первое время было очень тяжело общаться на языке, которого я практически не знал. То, что дают в школе рассчитано скорее на то, чтобы тебя понимала учительница и вряд ли кто-то еще. Да и запас слов полученный там тоже оставлял желать лучшего.
С бабушкой было все по-другому. Она говорила со мной только на французском, причем строила свои фразы так, что зная хотя бы пару слов из произнесенных ею, в контексте можно было понять смысл всей фразы. Если же я, что-то не понимал, она несколько раз повторяла ее, при этом указывая на предметы, соответствующие ее словам. Это была своего рода игра, с полным погружением в языковую среду, и буквально за месяц дало свои результаты. Уже через месяц я практически свободно мог говорить с ней на обычные домашние или школьные темы, при этом грассируя, как настоящий парижанин. Правда не обошлось без казуса. В школе учительница почти перестала понимать меня, и снижала оценки за мое произношение. Бабушка вначале возмутилась подобному отношению, и даже пару раз поприсутствовала на уроках французского, после чего сказала, чтобы я не заморачивался по этому незначительному поводу.
— Что делать, Саша, её учили именно так. Видимо о том, что твоего учителя, смогут понять только выпускники ее вуза никто не говорил. К тому же на следующий год ты будешь изучать английский.
— Почему? — Удивленно спросил я. — А что не так с этим языком?
— Все с ним так, просто судя по всему, твоя учительница скоро уйдет в декретный отпуск и наверняка, дирекция не будет заморачиваться с поиском нового преподавателя, а просто раскидают вас по другим группам. А уж я постараюсь сделать так, чтобы это был английский, а не какой-то другой. Впрочем, французский мы тоже не будем забывать.
К окончанию седьмого класса, я разговаривал на французском как истинный парижанин, во всяком случае это было так, по словам бабушки. Учебный год я закончил хоть и не отличником, но твердым хорошистом. Впереди было три месяца каникул и обещанная поездка во Францию.
Глава 4Французские каникулы
Странно, я всегда считал, что поездка за границу должна вызывать огромные проблемы. Мало того, что туда сложно выехать, а тем более с ребенком, бабушке в капстрану⁈ Поэтому ее обещание в том, что она мне покажет Францию, если я достаточно хорошо выучу язык, мне казалось не более чем обещанием. В конце концов если бы она объявила поездку сорванной из-за того, что нам не разрешили ее, или же появились трудности с визой, деньгами, чем-то еще, то ничуть бы не удивился, и скорее всего воспринял бы все это как должное. Ведь в конце концов бабушка не всесильна.
Но к моему удивлению, все оказалось совсем наоборот. Как только я закончил учебный год, отбыл десять дней бесполезной практики, где занимался наведением уборки в школе и отмыванием парт, которые через три месяца разрисуют вновь, так сразу же попал в цепкие бабушкины ручки. И не успел оглянуться, как оказался в самолете, летевшем в Москву. Впрочем, такой перелет меня еще не слишком удивил. О том, что мы попадем в Париж, я еще до конца не верил и поездку в столицу воспринимал как некую компенсацию неудавшихся обещанных каникул во Франции. Самым удивительным для меня стало то, что в Домодедово, куда мы приземлились нас встречала такая же черная «Волга», как у моей бабули. Без лишних слов шофер и его помощник приняли наш багаж, предложили нам занять места, и машина покатила в неизвестном для меня направлении. Как оказалось, мы просто переехали в другой аэропорт, во «Внуково». События развивались настолько стремительно, что я не успев удивиться уже вновь оказался в самолете, на этот раз в бизнес классе «Боинга-707» летящем в Париж.
Здесь все было необычно. Широкие удобные кресла, в которых можно было не только сидеть, но и разложив их лежать. В отличие от тесноты «ИЛ-62» в котором мы летели до Москвы, здесь было все совсем иначе. Если в нашем самолете нам подали небольшой кусочек древней холодной курицы, стыдливо прикрывавший собой две ложки гречневой каши и стакан с остывшем чаем, в котором плавала долька лимона, то здесь нам дали меню, где из десятка предложенных блюд мы выбрали то, что нам понравилось. Причем блюда были действительно горячими и вкусными, а кофе натуральным. Во всяком случае его аромат я запомнил надолго. Более того в отличие от московского рейса, где блюда подавали в пластиковых контейнерах и с такими-же ложками, здесь были настоящие фарфоровые тарелки, металлические ложки, фарфоровые чашечки с блюдцами. И на всех имелся логотип «Эйр-Франс» — компании, которой принадлежал самолет. После того, как я плотно поел нам был предложен десерт. Скажу честно, я еще никогда не пробовал столь вкусного мороженного и свежевыжатого ананасового сока. А предупредительность стюардесс просто поражала. В московском рейсе одной из пассажирок стало плохо, и кто-то нажал кнопку вызова стюардессы. Ждать пришлось несколько минут, а на просьбу принести стакан воды, последовал ответ, что через полчаса всех будут кормить и мы все что необходимо получим. Здесь же, стоило только прикоснуться к кнопке вызова, возле тебя тут же появлялась стюардесса и была готова решить любые вопросы.
В течение всего полета я смотрел французскую комедию с несравненным Луи де Фюнесом, по большому телевизору, установленному на стене перед нашими креслами. Причем звук с него подавался на наушники, которые лежали в кресле каждого пассажира. Таким образом комедия, транслируемая по ТВ, не мешала никому. Например, мой сосед справа просто спал, раздвинув свое кресло и укрывшись пледом.
Даже если бы бабушка сейчас сказала, что на этом наша поездка завершится, я и то был бы счастлив как никогда.
Но поездка продолжилась. В «Орли» — аэропорту, где мы приземлились спустя несколько часов, после оформления документов и получения багажа, мы к моему удивлению не стали нанимать такси, или пытаться сесть в автобус, а пройдя несколько шагов в сторону, дошли до конторы, которая занималась прокатом автомобилей, где бабушка, предъявив права арендовала небольшой автомобильчик «Фольксваген-жук», где загрузив багаж и усевшись в него мы продолжили наше путешествие уже на колесах. На мой вопросительный взгляд, бабуля усмехнувшись пояснила: — «Но ведь мы же не собираемся сидеть на одном месте? Согласись, что путешествовать на своем транспорте гораздо удобнее, чем на перекладных. Да и Франция не