Но это лишь глупая несбыточная фантазия. Однако она толкает меня на более странный шаг.
— Может, поужинаем завтра? — спрашиваю тихо. — Перед этим?
Богатырев поднимается, оставив мое согретое собой тело мерзнуть под тянущейся с балкона прохладой. Застегивает ширинку и ремень, подбирает с пола рубашку и с абсолютным равнодушием говорит:
— Хорошо. В девять. В «Дуэте».
Любуюсь его отточенными движениями и, слабо улыбнувшись уголком губ, отвечаю:
— Я не опоздаю.
Глава 8
Визит мамы в гости — последнее, чего я хотела бы на этой непростой неделе. Но не прогонять же ее, раз она уже на пороге и в курсе, что дочь на больничном.
— Я тебе тут фруктов, йогуртов принесла, — достает все из сумок и выкладывает на стол. — Черный шоколад, мед, творог.
— Мам, у нас все есть, — устало отвечаю я, подойдя к окну. Скручиваю рулонную шторку и запускаю в кухню свет.
— Температура есть?! — Мама ловит меня, не дав сесть на стул, и прикладывает ладонь ко лбу.
— Нет у меня температуры. Я просто устала. В офисе завал. Сил нет. Решила отдохнуть, отлежаться, пропить магний. Чтобы не доставали с работы, сказала, что на больничном.
— А лист где возьмешь?!
— Твоя же знакомая еще работает в регистратуре нашей поликлиники? Помнится, раньше она за шоколадку все, что угодно, сделать могла.
— На пенсию ее отправили! Ритуль, ты почему раньше не сказала?!
Маме мои проблемы, которые могут возникнуть на работе из-за неподачи больничного листа, кажутся вселенской катастрофой. Мне же не более, чем обыденной трудностью. После мерзкого поступка мужа быть уволенной из-за прогулов — такая фигня!
— Здравствуйте, Мария Николаевна, — сонно бубнит вошедший в кухню Ден. Одной рукой потирает опухшие глаза, другой — подтягивает домашнее трико.
Маму всегда бесила бестактность Дена по отношению к гостям. Родители не привили ему нормы поведения, а у меня его перевоспитание в процессе.
Было в процессе.
— Доброе утро, — буркает мама, окинув его пренебрежительным взглядом.
Ден набирает стакан воды, выпивает залпом, капая на майку, и склоняется ко мне.
— Привет, солнышко. — Пытается поцеловать меня в губы, но я уворачиваюсь, и его губы касаются моей щеки. — Как спалось?
— Как в сказке, — натянуто улыбаюсь я.
Вернувшись вчера из «Шарма», мужа дома не застала. Успела принять душ и лечь в постель, когда он, гремя ключами, шарахался в темноте квартиры. Только утром выяснила, что он снова играл. Увидела пачку помятых купюр разным номиналом. Сумма немаленькая. Вчера ему вновь повезло. Только в этот раз мне не хочется с ним в ресторан или в кино, я не хочу себе колье или платье, и вообще меня одолевает желание выбросить купленный ему на годовщину подарок. Пусть лучше бомжей порадует.
— Что у вас стряслось? — интересуется мама, как только Ден уходит в ванную.
— Ничего, — пожимаю плечами. — Чай будешь?
— Врешь ты мне, — тяжко вздыхает она. — Говорила тебе, не будет счастья в этом браке.
— Мам, не начинай. Все образуется.
Она глядит на меня с сочувствием, и во мне просыпается маленькая девочка, которая вот-вот сорвется и прижмется к ее груди, поплачет, выговорится и почувствует, что она опять под надежной защитой.
— Ладно, давай чай.
Мама составляет мне компанию до самого вечера. Наконец-то мы досматриваем трехчасовой фильм, который начали еще в прошлом году и никак не могли выкроить время, печем шарлотку и делаем молочный коктейль, пока Ден пропадает в автомастерской.
— Давно хотел стойки поменять, — докладывает мне перед отъездом, будто меня действительно волнует, в каком состоянии наша машина. Лучше бы обо мне так пекся!
Папа заезжает за мамой в шесть. Я лишь машу ему рукой из окна. Боюсь, что если спущусь, то разрыдаюсь у него на груди, и после этого Дену точно несдобровать. Папа его на куски порвет.
Муж возвращается, когда я уже заканчиваю собираться на ужин с Богатыревым. Вчера тому понравился мой образ. Сегодня я тоже решаю надеть элегантное платье, которое покупала для празднования нашей с Деном годовщины и больше месяца держала от него в секрете, поразить хотела.
— Ты рано начала, — произносит он, плечом опершись о дверной косяк. О платье ни слова.
Всего на секунду отвлекаюсь от нанесения теней на глаза, бросаю на его отражение в зеркале колючий взгляд и продолжаю краситься.
— Сегодня мы встречаемся в девять, — отвечаю спокойно.
— Почему? — В его голосе проскальзывает нотка ревности. Неужели?!
— Ужинаем в ресторане.
— Даже так? Но такого уговора не было.
— Ресторан моя инициатива. Какие-то проблемы? — Встаю с пуфика и поворачиваюсь к мужу.
— Я чувствую, что теряю тебя, Ритка. А я этого не хочу. — Он делает шаг вперед, а я назад, тем самым давая ему понять, чтобы не приближался.
— Раньше надо было думать.
— О чем ты? — хмурится он.
— Пока ни о чем. Дай мне дожить эту неделю, потом решим, что будет с нами дальше.
— Потом? Рит, я скучаю по тебе!
Обойдя его дугой, выхожу из комнаты и иду в коридор. Он плетется следом.
— Что ты предлагаешь, Ден? Ночью спать с ним, а днем с тобой? Я так не могу.
— Но ты же моя жена! — срывается он. Опомнился, твою мать!
— Вот именно! — Надеваю туфли и беру сумочку. — Только на какое-то время ты об этом забыл.
— Еще не поздно все исправить.
— Исправь. Поверни время вспять. Вычеркни из моей жизни Богатырева и свое предательство.
— Мое предательство?!
— Не мое же. Ты поклялся, что завяжешь с играми. А где был вчера?
— А ты где была?!
— Перестань истерить, Ден. Будь мужиком. Я хочу поставить наши отношения на паузу и надеюсь на твое понимание.
— На паузу? — охрипшим голосом бормочет он, замерев на месте.
— Мне надо многое обдумать, но сейчас некогда. Если ты найдешь выход из этой ситуации, я с радостью тебя выслушаю. Ну а пока, — грустно улыбаюсь, открывая дверь, — я буду всецело дарить себя Богатыреву.
Глава 9
Высококлассный ресторан, располагающий изысканной атмосферой, встречает меня, как первую гостью вечера. Богатырев уже в вип-зоне, отделяющейся от основного зала ширмой, без интереса изучает меню и потягивает сигарету. При моем появлении лишь стряхивает пепел, обдает одобряющим взглядом, словно горячим паром, и кивает на кресло напротив.
— Ты ешь рыбу? — спрашивает, вернувшись глазами к меню.
— Ты же сейчас не про «селедку под шубой»? — подшучиваю я, стараясь как-то разрядить напряжение. Мы малознакомы, он немногословен, я с ним против воли. Бокалом вина тут не расслабишься.
— Нам два стейка из семги, — делает он заказ. — И «Ла Джойя».
Отдает официанту меню и винную карту, тушит сигарету и снова стреляет в меня глазами. Тихая, но волнующая музыка держит меня в тонусе. Под такую бы танцевать с любимым мужчиной после вкусного ужина, целоваться и смотреть на звезды.
— Давно ты дружишь с Мадлен?
Этот вопрос застает меня врасплох, выбив всю романтическую дурь из головы. Пристально смотрю на Богатырева и молча спрашиваю саму себя, он что, за мной следит?
— Это важно?
— Она не лучший советчик.
— Как будто тебе не все равно, с кем я дружу. Через несколько дней мы попрощаемся и больше никогда не увидим друг друга. Надо ли тратить совместное время на обсуждение вопросов, которые не касаются наших отношений?
— Тогда к чему ресторан? Мужа позлить? Удалось? Полегчало?
— Нет. — Виновато опускаю глаза. — Все стало хуже.
Павлиний хвост Богатырев не распускает, хотя мог бы позлорадствовать и напомнить мне, какая я набитая дура.
— Чем вас, женщин, привлекают такие трусы и неудачники?
— Себя ты относишь к везунчикам, так? — криво улыбаюсь я. — Считаешь победителем, выигрывая в карты чужих жен? Чего ты добиваешься, демонстрируя передо мной свою власть?
— Ты даже отдаленно не представляешь, насколько я победитель.
В его тоне, взгляде, словах сквозит что-то пугающее, настораживающее. Будто у меня ужин с самим дьяволом. Даже цвет его глаз — болотно-зеленый — похож на топь, в которую меня засасывает и засасывает, вопреки моим крикам и барахтаньям.
— Мне нужно в туалет, — срываюсь я, вместо того чтобы, как задумывалось изначально, снять туфлю, погладить пальцами ногу Богатырева под столом, завести его, дотронувшись ими до паха.
Не выйдет из меня стервы-изменщицы.
Скрывшись с его глаз, я влетаю в туалет, швыряю сумочку на каменную столешницу и руками опираюсь о край раковины. Сердце трепыхается. Совесть мелкими острыми зубками рвет меня на части. Обручальное кольцо превращается в неподъемное во всех смыслах украшение.
Снять его никак не получается. Открываю воду, намыливаю палец и, поджав губы, все-таки срываю с себя кольцо. Бросаю куда-то на пол и, выдохнув, задираю лицо к потолку.
Как он может обвинять меня в чем-то, продав, как вещь? После такого я не чище этого общественного туалета! Богатырев прав, Ден трус и неудачник. Вот за кого я вышла замуж!
Мне предстоит хорошенько подумать, стоит ли сохранить наш брак после выплаты долга. Пока я склоняюсь к тому, что развод неизбежен. Осталось лишь решить для себя, смогу ли я жить без Дена, или завою через неделю от тоски?
Дверь туалета, которую я забыла запереть, приоткрывается, и на пороге возникает Богатырев. Сунув руки в карманы брюк, распрямляет плечи и смотрит на меня сверху вниз.
— Ты сама захотела этот ужин.
— Все чудесно, — вру, перекрывая воду. — Правда. Дело не в тебе. Ресторан шикарный…
Дотянувшись до сумочки, вздрагиваю из-за громко хлопнувшей двери. Богатырев щелкает замком, расстегивает пиджак и, ослабляя галстук, медленно приближается ко мне. Я ягодицами упираюсь в раковину, положив ладонь на грудь. Страшно? Не то слово! У меня ноги дрожат от его нахрапа.
С хозяйской одержимостью подхватив меня за талию, садит на холодную столешницу, рукой пробирается под подол моего платья и разводит мои ноги.