Курок обогнул стойку бара и наклонился. На несколько секунд он исчез из виду и опять выпрямился.
- Парень мертв, мистер Огер.
- Тогда мы закрываем бар. Ключи у тебя. Курок?
- Я их прибрал.
- Очень хорошо, - похвалил Огер. - Двинулись.
Валявшийся на полу помощник шерифа с трудом принял сидячее положение и застонал. Теперь он точно знал, что случилось, и эта мысль была для него непереносима.
Даже Курок стал зыркать взглядом по углам, старательно делая вид, что все нормально, а гигант, высившийся над Огером, скорчил гримасу, которую трудно было назвать улыбкой.
- Мне нужна моя шляпа, - заявил я.
Напряжение уступило место удивленному молчанию. Курок выхватил револьвер, и голова у него склонилась набок, как у попугая.
- Что? - переспросил Огер.
- Моя шляпа. Без нее я никуда не пойду.
- Пристрелить его, мистер Огер?
У меня опять свело плечевые мышцы. Я понимал, что рано или поздно эти снова начнется, но на сей раз я быстро справился с собой, и все прошло.
- Лучше кинь в меня фруктовым тортом, - мрачно пошутил я, - а когда мы выйдем, я нахлобучу его тебе на голову. И как говорят на съемочной площадке, кончаем игру. Понял?
Я думаю, Огер в первый раз улыбнулся по-настоящему.
- Пусть он поищет свою шляпу. Курок, - разрешил он, блеснув безукоризненно белыми зубами. - Просто присмотри за ним, чтобы он взял только ее.
- Не сомневайтесь, мистер Огер.
Встав, я направился в туалет. Курок придержал дверь, я вошел и вышел со шляпой. Вернувшись к Кэрол, я отряхнул шляпу, водрузил на макушку и сказал:
- О'кей, парни, заседание суда начинается.
Такой реакции я не ожидал! Физиономия Аллена застыла мрачной маской, и все молча уставились на Огера. У нашего толстенького приятеля был вид карманника, которого самого только что обчистили, и он передернулся, колыхнувшись животиком.
- Идиотничает, - бросил он на меня колючий взгляд. - А у тебя крепкие нервы, наш... новый приятель.
- Он тебя морочит, Огер, - тихо сказал Аллен.
- Нет... не морочит... только пытается. Хотя ваша честь - человек чертовски умный.
У меня чуть глаза не вылезли на лоб, когда я, как бы со стороны, представил эту картину, которая возникла целиком и сразу и, черт возьми, была настолько смешна, что я чуть не расхохотался.
Огер покачал головой.
- Тут нет ничего смешного. Непредусмотренная ситуация. Мне приходилось ошибаться и раньше, и я знаю, что всего предусмотреть невозможно. - Лицо Огера разгладилось, и на нем опять засияла улыбка. - Хотя я могу оценить юмор его ситуации, Аллен. О вашей чести, которого нам никогда не доводилось видеть в лицо, известно, что вы - единственный человек в городе, который предпочитает стетсону соломенную шляпу. И он - явно не местный. Хочет он признаваться или нет, но он у нас в руках... и ему предстоит, как говорится, умереть со шляпой на голове.
Но Аллен продолжал стоять на своем:
- А эта баба, Огер. Она же соврала.
Он вскинул голову.
- Нашим источникам удалось кое-что выяснить. Они любят друг друга. А любовники соображают куда как быстро, когда вторая половина в беде.
- Так он киноактер или нет, Огер?
Улыбка была готова смениться смехом.
- Нет... но так смахивает на него, что стоило бы ему захотеть - и он смог бы зарабатывать на этом.
Тут уж я стал играть на всю катушку.
- Достоин ли я осуждения? - вмешался я. - Да, я притворялся. Останься я в живых, может, и признался бы.
- Очень тонко. Как жаль, что вашей чести придется умереть.
- В самом деле?
Теперь-то я видел, что он не лжет.
- В самом деле, - подтвердил он. - А ну, пошли.
- Я тоже?
- Именно. И ты и шериф. Вместе с нами войдете и вместе выйдете. - Он помолчал, мягко улыбнулся и добавил: - Нужно напоминать, что стоит кому-то не по делу открыть рот - и он тут же получит пулю в затылок? Мы играем по-крупному. Выбор можете делать сами. Шериф... хочу предупредить, пикнете и вашу дочь прикончат. Ясно?
Шериф кивнул, и морщины на его лице углубились.
Казалось, что загар Кэрол совершенно выцвел. Я широко, от всей души улыбнулся ей, словно мы присутствовали на интересном представлении, и, как бы она ни восприняла мою улыбку, на ее лицо вернулся загар, и глаза снова обрели серый цвет. Она криво усмехнулась мне и чуть вздернула одну бровь, словно мучительно стараясь понять смысл всего этого бреда, которому тут никак не могло быть места.
Она удивленно озиралась по сторонам, и было видно, что Кэрол прощалась со всем, что попадалось ей на глаза. Я попытался отвести от нее взгляд, но у меня ничего не получилось; в моей груди словно набухал плотный горячий ком.
Я перестал улыбаться. Я просто смотрел на нее, пытаясь беззвучно крикнуть "нет!" тому, что удушающей спазмой копилось в нас, прежде чем оно вырвется наружу.
Огер, стоящий у дверей, сказал:
- Кармен, подгони машину шерифа. Аллен... ты готов грузить пассажиров?
- Готов.
Держа руку в кармане с револьвером, Кармен подошел к помощнику шерифа. Он поднял его со словами:
- Вставай, парень. И держись как подобает служителю закона.
Тот безмолвно пошел к дверям. Мне показалось, что его сейчас вырвет. Оставив нас в ожидании, Аллен последовал за ними.
За все это время в баре никто так и не показался. Никто даже не прошел мимо. Словно все было специально организовано и приготовлено, как первоклассное кремовое пирожное.
Машины притерлись к обочине - темно-синий "олдсмобил"-седан и черный "форд" с высокой антенной и кронштейном на крыше с сиреной и мигалкой. Шериф сел за руль, а я пристроился рядом. Огер и киллер расположились на заднем сиденье. Помощник шерифа снова отключился и сполз на пол. Все остальные разместились в "олдсе" за нами - и деваться было некуда. Ну просто абсолютно некуда. Все разыгрывалось как по нотам.
В банке все прошло точно так же.
Ограбление состоялось в 3 часа 22 минуты - без малейших осложнений, ибо шериф понял, что от условий договора с налетчиками отступить не удастся, и возглавил процессию едва ли не с воодушевлением. Охранник открыл перед ним двери и, казалось, испытал скорее удивление, чем страх, когда очутился под прицелом оружия.
Огер, доставив нас к конторке управляющего, ткнул в нашу сторону дулом.
- Это налет. Стоит вам нажать кнопку - и вы и заложники будете убиты. Все остальные - тоже. Вы застрахованы, так что не пытайтесь изображать из себя героя.
Управляющий банком ответил ему с обезоруживающей откровенностью:
- Нет... не буду.
Больше от него ничего и не требовалось. И служащие сами все сделали. Кассир и два бухгалтера собрали и упаковали пачки банкнотов под присмотром киллера, который жадно облизывал губы, надеясь, что они допустят оплошность. Огер с видом умиротворенного клиента благодушно кивал и делал знаки киллеру, чтобы тот был терпеливее. В материнском кудахтанье крылся намек, что его час еще придет, и киллер перестал судорожно сжимать рукоятку револьвера.
- В чем дело, шериф? - тихо спросил я.
- Она обручена с мэром, - так же тихо ответил шериф. - И он нас вытащит.
* * *
Огромное пространство пустыни исчезло в сумерках, которые опустились на нас. Последние блики солнца еще освещали кромку горного хребта, и расщелины в нем, доходившие до самого подножия, рдели красновато-оранжевым светом.
Лицо сидевшего рядом со мной шерифа было напряжено так же, как и его руки, сжимавшие рулевое колесо, в глазах с покрасневшими белками застыла усталость. Он тяжело и с хрипом дышал, раздувая ноздри. И я прекрасно понимал, что он сейчас чувствует. У меня самого наливалась холодом та точка на затылке, куда может войти пуля, если мы попробуем оторваться от задней машины или свернем не в ту сторону. За нами сидели Огер с напарником, и даже сквозь шум двигателя я услышал щелчки взводимых курков.
Хуже всего было шерифу. В синем "олдсе" на заднем сиденье находилась его дочь, и от его действий зависело, погибнет она или останется в живых. Некоторым образом - и от моих. Там же, где сидели его помощник и дочь, были и деньги. Позади было то, что заставляло нас играть по их правилам.
Шериф приподнялся на сиденье, и нижнее полукружье руля уперлось ему в живот. Не поворачиваясь, он сказал:
- Или мы остановимся и протрем ветровое стекло от грязи и насекомых, или дайте мне включить фары.
У Огера был мягкий спокойный голос.
- Ни того, ни другого, - не проявляя никаких эмоций, ответил он.
- Так мы влетим в какую-нибудь яму.
- Не думаю, - возразил Огер. - Про вас говорят, что вы знаете каждый дюйм этой дороги.
- Но не ямы, мистер.
Он сбросил скорость и притормозил, объезжая ухаб, а потом переключил скорость, и щебенка заскрипела под колесами. "Олдс" влетел в глубокую колею и чуть не врезался нам в багажник. Шериф нажал педаль акселератора, чтобы оторваться от седана, и его лицо осунулось еще больше.
- Лучше дайте мне протереть стекло, мистер.
Мне было показалось, что Огер готов согласиться, но тут внезапно рация, затрещав, подала признаки жизни и стал слышен высокий женский голос, повторявший сигнал вызова.
- Настроить! - приказал Огер.
Шериф машинально подчинился. Он коснулся тумблера, и теперь мы ясно слышали далекий голос.
- Вызывает Маршалл, - объяснил шериф, не дожидаясь вопроса.
- Заткнись!
- ...Использовав две машины, прихватили с собой шерифа Лафонта и двух других. Видели, как они направились на запад по Девяносто второй. Патруль в шестом секторе, сообщите. Конец связи.
Снова раздался треск статических разрядов, но никаких голосов не было слышно.
- Что значит - патруль в шестом секторе? - все тем же ровным голосом спросил Огер.
- Лесная служба. Они работают на другой частоте. Мы их не слышим.
- Мистер Огер?
- Да, Курок...
- У нас неприятности?