ный повод ненадолго убрать с глаз Елку, чтобы вынуть из кармана посуду и продукты. Пусть думает, что я хранил их в одном из тех мешков, привязанных на задке кареты, куда Мая напихала всякой всячины — вплоть до теплых вещей.
С приготовлением пищи я не торопился.
Мои воспоминания обо всем, что встречается на пути из Уралии (столица носила то же название, что и королевство) до Залесска, были поверхностны (ночевать нам с Жасмином во время прошлой поездки приходилось в пустых домах, отдельно от женщин; днем нас из кареты не выпускали). Но позаимствованная у посла память позволяла нам с Ордошем ориентироваться в придорожных достопримечательностях.
Еще во дворце Волчиц мы спланировали, где и когда станем делать остановки. И потому я не спешил являться на постоялый двор. Там мы собирались заночевать, но я хотел приехать туда затемно, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.
Дорога в великое герцогство перекрыта. А значит, на постоялом дворе скопились путники, ожидающие возможности попасть в Залесск. Свободных мест может и не оказаться. Но я верил в силу золотых монет — за щедрую плату, уверен, свободные комнаты для нас найдутся.
Я с интересом наблюдал за тренировкой «костлявого квартета». Помешивал в котле гуляш, старался не обращать внимания на Елку (ту мои действия интересовали не меньше, чем занятия Астры и скелетов), смотрел, как девочки из квартета размахивают железками, точно вентилятор лопастями. Слушал комментарии Ордоша.
«Я же говорил, учатся они быстро. Им не приходится повторять дважды. То, что человеку нужно вдалбливать годами, слепцы запоминают мгновенно. Вижу, Астра хороший наставник. Еще до наступления темноты, наши девчонки превратятся в машины для убийства».
«За одно занятие?» — спросил я.
«Да. Ты забываешь о том, что их невозможно убить. Не представляю, что сможет им противопоставить боец со шпагой. Уколов девочки попросту не заметят. А значит, они могут полностью сосредоточиться на нападении. Неутомимы, быстры, сильны, бессмертны. От них сложно даже убежать. Они способны бегать с приличной скоростью и без устали — пока не закончится мана в накопителе. Астра помогла девочкам понять, для чего они носят с собой длинные железки. Наш квартет за сегодняшний вечер станет еще опасней. Без магии, у наших врагов почти нет шансов с ними совладать. Спастись от них можно лишь завалив их камнями. Или телами».
«Хочешь сказать, уже сегодня они научатся сражаться?»
«Сегодня они научатся убивать оружием. Сражаться с ними — все равно, что нападать с палкой на мельницу. Пусть та и неповоротлива, но твоих ударов она не почувствует. А тебе окажется достаточно и одного столкновения с ее лопастью. С каким бы мастером они не сошлись в бою — победить обычным оружием их невозможно. А любой мастер когда-нибудь устанет. И допустит ошибку. Девочки будут оттачивать навыки на каждом новом занятии. И приобретать опыт в каждой схватке».
«Ты с таким восторгом о них рассказываешь, словно с их помощью собираешься захватить королевство», — сказал я.
«Королевство мы могли бы захватить и без них. Если бы захотели. Но с ними, безусловно, сделать это будет проще», — сказал Ордош.
Пустырь мы покинули на закате.
Зажгли на карете фонари.
К постоялому двору подъехали, когда стемнело. Медленно прокатились вдоль хлипкого деревянного забора, разглядывая многочисленные повозки, сидящих вокруг костров людей. Свернули к массивному двухэтажному строению.
Карета остановилась. Отодвинув тяжелые шторки, я бросил взгляд за окно, приоткрыл дверцу и спрыгнул на землю. Потянулся, зевнул, не удосужившись прикрыть рот. Ощутил запах лошадиного помета, в разы более насыщенный, чем в городе, запашок гнили и дыма.
Елка уже дожидалась меня.
Я протянул ей сверток. Сказал:
— Здесь местные деньги. Хватит, чтобы купить все эти домишки вместе с землей. Раздобудь нам на ночь комнаты. Не хочу ночевать на улице. И не скупись. Жадность нам не к лицу.
Деньгами королевства меня снабдила сегодня Мая.
Елка посмотрела на покосившееся крыльцо.
— Ты хочешь спать в этом клоповнике? — спросила она. — Здесь чо, есть комнаты для принцев? Мож, лучше ляжем у костра? Щас ночью еще не холодно. Я раздобуду сено для лежаков — вон, как у тех теток.
— Хочу кровать. И крышу над головой.
— Ладно.
— И не забудь простирнуть свою одежду. Завтра поедешь со мной в карете. А от тебя уже попахивает.
— Ты чо? — сказала Елка. — Ничо от меня не воняет!
Сунула нос себе подмышку.
— Почти. И… я не умею стирать! Я ж говорила!
— Тебе и не нужно уметь, — сказал я. — Я дал тебе деньги. Найди кого-нибудь из служанок, заплати им. И повторяю: не жадничай. Как только приедем в столицу, оденем тебя в приличные вещи. Разберись с комнатой, потом загляни в те баулы, что привязаны позади кареты. Подбери себе что-нибудь из одежды. Те тряпки будут тебе великоваты. Но кто тебя будет ночью разглядывать?
— Эээ… Хорошо.
— Сперва — комнаты.
Елка кивнула. Зашагала по скрипучим деревянным ступеням. Решительно распахнула деревянную дверь. Вошла в дом.
Я огляделся по сторонам. Многолюдно. И шумно.
«Куда мы денем вещи из кареты? — спросил я. — Оставим на ночь на улице?»
«А что ты предлагаешь? Пространственный карман не безразмерный. Пока. Того, что нагрузила нам с собой жена, хватит, чтобы забить его под завязку. Стоит ли? Боишься, что утащат твои красивые наряды?» — сказал Ордош.
«А может, перенесем их в комнату?»
«Зачем? В какую? Ты, правда, думаешь, что будешь спать в хоромах?»
«Нет, но…».
«Расслабься. И не переживай. Я поставлю на твои вещи „сигналку“. Если кто-то на них ночью покусится, ты об этом сразу узнаешь. Не сомневайся».
Комнату Елка мне нашла. Только мне. Сама же она в компании Астры решила заночевать рядом с каретой, у костра.
Отговаривать женщин от этой затеи я не стал. Вполуха выслушал рассказ Елки о том, как часто она спала на улице в детстве, махнул рукой. Позволил ей взять пару своих новых вещей — из тех, что купила Мая.
Поделился с Астрой планами на утро. Я собирался уехать отсюда на рассвете. Завтракать на постоялом дворе в условиях полной антисанитарии я не хотел — уж лучше снова где-нибудь на пустыре. Пожелал бандиткам спокойной ночи и побрел в свою комнату — на второй этаж, в самый конец узкого темного коридора.
Переступил порог, прикрыл дверь.
Да, это не спальня во дворце. И даже далеко не одно из тех жилищ, которые мне приходилось арендовать в этом мире. Никакой уборной (все удобства общие — на улице). Из мебели — только кровать (узкая и короткая, но от стены до стены, занимающая полкомнаты). Окно с грязными стеклами. В воздухе — свежий спиртной запах.
«Кого-то отсюда только что вытолкали. Какую-то пьяницу», — сказал Ордош.
«Идея заночевать у костра не так и плоха, — сказал я. — Здесь, небось, и насекомые в кровати водятся».
Я распахнул оконные створки, впуская звуки улицы: голоса, смех, собачий лай, ржание лошадей.
С глухим стуком из пространственного кармана на пол выпал скелет.
Я не вздрогнул — привык к подобным фокусам колдуна.
По сапогам опознал Четверку.
Та выпрямилась. Шагнула к окну, прошуршав тканью плаща.
«Она здесь зачем?» — спросил я.
«Чтобы ты мог спокойно спать, Сигей», — сказал Ордош.
«Охранять будет? Думаешь, ночью в комнату могут забраться грабители?»
«И охранять тоже. Но не в первую очередь. Вот, поставь перед ней на подоконник».
В моих руках возник накопитель.
«Хочу поработать над пространственным карманом, — сказал Ордош. — Наши возможности возросли. Можно увеличить и карман. Чтобы не возникали в дальнейшем проблемы с хранением вещей. Нескольких часов мне для этого хватит. Но нашего резерва, как ты помнишь, для работы над карманом недостаточно. Четверка ночью будет изредка прижимать к твоему телу накопитель, чтобы я мог восстановить ману. Ты этого не почувствуешь, не переживай. Не хочу тебя будить. Спи спокойно. И еще. Обещаю: ни одна кровососущая тварь к тебе ночью не подберется».
Проснулся я от зубной боли.
— Ааау!
«Что за ерунда?»
С трудом разлепил веки. Не сразу сообразил, где нахожусь. Сел.
Пробежал взглядом по тесной кладовке-комнате. Посмотрел на темную фигуру застывшей в углу Четверки, на небо за окном. Прижал к челюсти руку, попытался понять, где болит.
«Сейчас пройдет, — сказал Ордош. — Успокойся. Это сработала „сигналка“. Кто-то прикоснулся к нашим вещам. Тем, что мы оставили на улице, в карете».
«Нас обворовывают?»
«Возможно».
Я соскочил с кровати, выглянул в окно.
Вдоль горизонта протянулась брусничная полоса рассвета. Еще темно. Но ночной мрак уже превращался в утреннюю серость.
Нашу карету отыскал быстро. Лошадей Астра вечером отвела в конюшню. Без них карета превратилась в большую будку на колесах. Она выделялась среди заполонивших территорию постоялого двора телег и крытых повозок.
А вот и костер рядом с ней. Еще горит, как и десятки других, разбросанных по территории постоялого двора. На охапках веток и сена около него улеглись ночью спать мои бандитки. Я отыскал взглядом их ложа, но самих женщин разглядеть не смог.
Зато я увидел, что возле привязанных к карете баулов кто-то суетился. Рассмотрел красное пятно ее спины (ну не его же) и светлый затылок. Если зрение меня не обманывало, этот кто-то рылся в наших вещах.
«Кто это такой наглый?» — спросил я.
«Не узнаешь свою рубашку? И свою подружку?» — сказал Ордош.
«Елка? Вот засранка! Не дала поспать! Что она там ищет?»
«Откуда мне знать. Спросишь у нее сам. Позже».
Я покачал головой. Придется просить колдуна, чтобы усыпил меня на час-два. Сам теперь не усну.
Зевнул.
«Что она там перебирает?»
Елка вынимала из баулов вещи, расправляла их, рассматривала.
«Не знаю. Могу лишь предположить: в ней проснулась привычная для нас тяга женщин к красивой одежде», — сказал Ордош.