Слышен плач ребенка.
Пусти — ребенок плачет, кормить пора. Пусти, говорю! (Высвобождает руку из цепкой хватки молодого человека. Отступая к двери кухни.) Уходи и запри дверь своим кривым гвоздем. А еще лучше — оставь гвоздь у сторожа в проходной, а то мой муж ключи потерял…
Входя в кухню, видит, что рука молодого человека по-прежнему торчит сквозь дверь.
(Берет большую пластмассовую ложку.) Уходи. Лопнет мое терпение. Я тебя накажу. (Угрожающе.) Сейчас как дам этой ложкой — все пальцы отлетят… Не веришь? (Приближается к двери и изо всех сил наносит удар по торчащей оттуда руке.)
Раздается вопль молодого человека.
(В испуге глядит на ложку, затем бежит к окну.) Синьора, я вот этой ложкой заехала ему прямо по руке. Я его ранила, синьора. Что теперь делать?.. Продегустировать? Да вы что?! Продезинформировать?.. Ах, продезинфицировать!.. Да, конечно, продезинфицировать обязательно… А как же: есть, есть — мой муж следит, чтобы в доме все было. (Берет из плошки флакон с йодом и спешит к молодому человеку.) Сейчас, сейчас, не дергайся… Нет, не щиплет, это же детское средство — для детей… Бедный мой, как же я тебя покалечила! Ты уж прости меня, убийцу такую! А теперь уходи… Поцеловать? (Целует его руку.) В губки захотел? Обойдешься… Нет, цепочку снимать не стану… Да не пролезет туда моя голова, у меня же уши!!! Вот настырный! (Кое-как просовывает голову в щель.) А-а-а, пусти! Пусти! Ой, голова! Голова застряла! Толкай, толкай! Да не ртом толкай, дурак, а рукой! (С трудом вытаскивает голову из щели.) Ой-ой-ой, как больно! (Отходит на несколько шагов.)
Рука молодого человека неистово лупит по деревянной двери.
Ну, хватит!!!
Рука продолжает лупить.
Устроил, понимаешь, джазовый барабан в моем доме!
Молодой человек безуспешно пытается вытащить руку из щели.
Убирайся! Да что же это такое! Вот беда! (Бежит к окну.) Синьора, синьора! У него рука застряла в двери! Он тут состарится со своей рукой, а муж меня повесит! (В отчаянии.) Что же делать?.. Ах, точно — водой с мылом, как кольца снимают… (Кричит Извращенцу.) Пошел вон! (Соседке.) Я горячей водичкой, горячей лучше… (Хватает со стола тазик. В отчаянии кричит Извращенцу.) Извращенец! Лесбиян! (Лихорадочно кружит по комнате.) Так… На этого подонка с биноклем рявкнула, теперь горячей воды для молодого человека, теперь горячей каши для ребенка.
Раздаются звуки дудки.
Теперь деверя ублажить.
Звонит телефон.
Теперь еще эта телефонная сволочь прорезалась! (Подходит к телефону.) Але, скотина!!! (Изменяя тон: сначала думает, что это муж, затем холодно.) А, это ты, привет… Что? А кто это? Извините, я думала — это мой муж… Да, мужа нет дома, что передать?.. Да. Да… (Смеется.) Я вам так скажу: будьте здоровы и скатертью дорожка! Вы ошиблись номером. Здесь есть мужчина — мой муж — но детей от него рожаю только я!.. Как?.. Не только?.. Ваша дочь — тоже?! (В полном замешательстве.) Он мне ничего не говорил… Какой подлец! Сколько лет вашей дочери? Шестнадцать!.. Ну знаете: в шестнадцать лет нормальные дочери с чужими мужьями не шляются, а сидят дома, под замком! Мой муж меня, взрослую женщину, запирает на ключ, и вы свою дочку запирайте… Нахал! (Бросает трубку. Соседке.) Сказал, что я — шлюха! Его дочь забеременела от моего мужа, а я — шлюха!
Молодой человек стучит в дверь, стараясь привлечь внимание женщины.
Отстань! У меня в семье несчастье. Муж — беременный! (Заходит в кухню и тут же выходит, неся в одной руке — тазик, в другой — кашу для ребенка.) Иду, иду, малыш, кашу несу!.. Ай, горячо!.. Скорей, скорей, скорей!!! (Уходит в спальню, оттуда.) Не каша, а огонь… Сейчас остынет — будем кушать. А ты сиди спокойно, дурак, не хватай! У меня же каша горячая!!!
Раздается дикий вопль деверя.
Какой ужас! (Возвращается на сцену.) Синьоpa, что я натворила! Плеснула ему горячей кашей прямо в глаза!.. Нет, не ребенку, а деверю… Что делать?
Мчится в спальню и возвращается на сцену, толкая перед собой кресло-каталку, на которой восседает деверь, весь в бинтах и гипсе — похож на мумию. Это кукла. В руке у нее дудка-клаксон.
(Обращается к соседке.) Мазь от ожогов? Мазь… Есть, конечно, есть! Мой муж следит, чтобы в доме все было… (Молодому человеку, который снова колотит в дверь.) Отстань! Я своего деверя обварила! (Берет из плошки мазь, бежит к деверю, мажет ему мазью обожженную часть лица.) Я здесь, здесь… Больно? Ты тоже виноват. Я предупреждала: у меня горячая каша… Куда полез? (Играет так, словно деверь-манекен ухватил ее сзади свободной рукой.) А ну, убери руку! Пусти, слышишь? Пусти! (Пытается безуспешно освободиться. В ярости.) Сейчас кипятком ошпарю!!!
Деверь «отпускает» ее.
Ага, дошло! (Спешит с тазиком к молодому человеку.) Давай, скорей, опускай руку в тазик… Да не кипяток это; я нарочно сказала, чтобы деверя напугать.
Молодой человек опускает руку в тазик. Там оказывается кипяток. Молодой человек испускает вопль и отдергивает руку, которая исчезает за дверью.
Ох, неужели кипяток?! Подумаешь, зато — руку выдернул. Теперь уходи… Что, тоже обварился? Вот, мазью можешь помазать, на, держи!.. (Просовывает ему мазь через приоткрытую дверь.)
Становится понятно, что молодой человек с силой притянул Женщину к себе и пытается воспользоваться ее рукой, чтобы доставить себе вполне определенное удовольствие.
(Безуспешно старается освободиться.) Ты что?! А ну, пусти… С ума сошел? Пусти, говорю! Сейчас увидит кто-нибудь — нас обоих в полицию упекут вместе с этой дверью. Ну, пусти! Слушай, это, в конце концов, неприятно. Ты меня оскорбляешь… Смотри, накажу… Я накажу тебя! Ах, не веришь? (Резко дергает его за что-то и, высвободив руку, захлопывает дверь.)
Молодой человеке c истошным воплем убегает.
(В отчаянии. Сняв цепочку, распахивает дверь. Весьма удрученная, возвращается к столу и возобновляет разговор с соседкой.) Я наказала его… Наказала, потому что обидно… Я думала, он — моя настоящая ЛЮБОВЬ… А он на самом деле — такой же примитивный кобель, как все! (В отчаянии.) Синьора, я так больше не могу!.. Не могу больше!
Слышен плач ребенка.
Там мой ребенок. Только его одного и люблю. Он плачет… Я сейчас… (Направляется к комнате, но ее останавливает звонок телефона.)
Одновременно деверь принимается дудеть в дудку.
Да заткнись же ты, заткнись, болван!
Плач ребенка, телефонные звонки, дудка деверя становятся все неистовей и громче.
(Перестает владеть собой.) Ну, хватит! Хватит!!! (Хватает ружье и приставляет его себе к горлу.) Застрелюсь, застрелюсь… (Однако, внезапно замерев, внимательно прислушивается в полной тишине к словам соседки.) Да… Да… (Еле сдерживая слезы.) Да! (Кладет ружье на стол.) И правда, что это я? Господи… Спасибо вам, синьора! Какое счастье, что вы поселились рядом!.. Прямо сейчас и начну. Спасибо за прекрасные советы!
Нахально-требовательные звуки дудки.
Да, мой миленький, да, мой золотой! Я иду к тебе, вся твоя!
Восторженные звуки дудки.
Пойдем (везет каталку с деверем к входной двери) совершим с тобой упоительную эротическую прогулку. Пойдем! (Выталкивает каталку со сцены.)
Раздается оглушительный удар, затем удаляющийся куда-то вниз дробный грохот, сопровождаемый отчаянным дудением.
Осторожно, там стекло!
Следует не менее мощный звук разбиваемого стекла и осыпающихся осколков.
Первый — готов!
Слышен плач ребенка.
(Направляется к спальне, но на середине сцены вдруг останавливается и пристально глядит в сторону верхнего окна напротив.) И ты здесь со своим биноклем! (Томно улыбается Извращенцу. Приветствует его. Медленной, соблазнительной походкой приближается к столу. Посылает наблюдателю воздушный поцелуй. Внезапно схватив со стола ружье, стреляет в Извращенца.) Второй — готов! (Снова идет к спальне, но ее останавливает телефонный звонок. Отвечает грубо.) Чего еще надо?! (Совсем другим тоном.) Ой, это ты, Альдо? (Радостно, нежно.) Я — замечательно!.. Да, да, дома все спокойно. Поднимайся скорее, дорогой. Жду тебя, любимый! (Вешает трубку. Соседке.) Не волнуйтесь, синьора. Все в порядке. (Берет ружье.) Я спокойна… совершенно спокойна. (Облокотившись на стол, прицеливается из ружья прямо во входную дверь.) Я жду тебя, любимый…
Затемнение. Музыка.