Новое определение расширяет рамки доверия, заставляя отказаться от предпосылки, что люди обычно добропорядочны, честны и пристойны, и перейти к другому исходному условию: люди в общем и целом настолько последовательны в своих попытках получить желаемое, что можно предугадать их поведение.
Игнорируйте свои эмоции и чувства. Вам может нравиться кто-нибудь, но вы можете не доверять этому человеку. С другой стороны, вы можете доверять ему, но не испытывать симпатии. Оценка поведения, основанная большей частью на эмоциях, будет, скорее всего, неправильной. Предсказывание того, как будут поступать люди, требует рациональной, объективной, непредвзятой оценки их поведения.
Ищите признаки отчаяния. Когда люди находятся в абсолютно отчаянном положении, резонно предположить, что они готовы пойти на все, вплоть до предательства. Но также может быть справедливо и обратное утверждение: когда люди в отчаянном положении, они, возможно, захотят ублажить вас и любого другого человека, который мог бы помочь им. Ищите того и другого в вашем ближайшем окружении.
Доверяй, но проверяй. Иногда люди нарочно вводят вас в заблуждение, а иногда это происходит случайно. Даже если вы доверяете кому-то, предпринимайте разумные усилия для проверки того, что они говорят.
2Думай как агент ФБР и специалист по поведенческому анализу
24 декабря 2001 года
За гранью предательства
Был канун Рождества. Все ребята в нашем офисе сидели как на иголках. Для террористов предпраздничный вечер был идеальным моментом, чтобы нанести еще один удар: миллионы людей ходили по магазинам или праздновали дома, церкви были забиты до отказа, а общественность была обеспокоена наличием подземных пожаров, которые до сих пор выплевывали из трещин в земле сажу и ядовитые пары. Теракт в такое время мог бы послужить не для достижения тактического военного преимущества, а просто для создания театрального эффекта. Террористы, как и миллионы людей, манипулирующих другими посредством страха, любят драматические моменты. Я ненавижу это.
Поскольку наше здание временно находилось в нерабочем состоянии, мы разместились прямо рядом с Вест-Сайдским шоссе на авианосце времен Второй мировой войны Intrepid. Каждый агент работал над терактом 11 сентября, в то время как родные ждали нас дома, не жалуясь. Большинство наших детей были в курсе о грустной рождественской вечеринке, организованной в пожарном депо неподалеку от нас: мы хотели утешить несчастных сирот тех 15 пожарных, которые погибли при обрушении ВТЦ.
Ужас затуманивал сознание многим американцам, в особенности жителям Нью-Йорка. Хотя многие из страхов, присущих жителям сельской местности, казались совершенно иррациональными.
Как обычно, только самые расчетливые и рациональные ребята сохраняли присутствие духа и трезвость рассудка. Но в то утро после моей необычной встречи с Лео я не принадлежал к числу таких людей. Первое, что я сделал в день после встречи с Лео, – навел справки относительно потенциальных сожителей моей «мишени». Ведь во время нашего разговора кто-то же крикнул из другой комнаты нечто похожее на слово «дохлый».
Оказалось, у Лео в самом деле имелся сожитель: 12-летний внук, который, как и он сам, работал в городе. Я также разузнал, что русское слово «дед» было похоже на английское слово «дохлый», только в нем был некий призвук «е», как в слове «диета». Это помогло мне продвинуться вперед. Но только совсем немного.
Моя проблема заключалась в том, что даже через семь лет работы в ФБР я все еще слишком часто думал как морской пехотинец. Солдат приучают ко всяческим неожиданностям, так как они действуют в ситуациях, где внезапность – обычное дело. Однако агенты не строят вообще никаких предположений, пока не соберут объективные, материальные, рациональные данные, свободные от каких бы то ни было эмоций, включая наиболее деструктивную из них – страх. Такая стратегия часто приводит нас к наиболее прогнозируемому сценарию развития событий. Если вы частный предприниматель, этот метод почти наверняка будет эффективным, так как бизнес в основе своей нацелен на погоню за прибылью, что сильно облегчает предсказание ситуаций.
Врачи используют похожую систему, когда проводят осмотр пациента, и с ее помощью часто ставят наиболее вероятный диагноз. Они говорят, что в этом деле важно увидеть за деревьями лес. Другими словами, нужно проникнуть в суть проблемы, не отвлекаясь на несущественное.
Независимо от профессии, применять рациональный систематический подход гораздо мудрее, чем отдаваться на милость страхов, попадать под влияние иллюзий и раздумывать о маловероятных катастрофах, которые, может быть, никогда и не произойдут. Я называю такой тип сверхэмоциональной, бесцельной погони за призраками «эмоциональным затмением».
Похоже, Лео толкал меня прямиком к такому затмению. Возможно, даже заманивал в ловушку, и такая тактика, вероятно, была опробована им на тех 14 парнях, работавших с ним ранее. Все выглядело так, будто спектр вариантов взаимодействия с ним неожиданно сократился: я мог либо держаться на расстоянии от своего подопечного (и в таком случае подвергся бы осуждению за недостаточные усилия), либо попытаться подлизаться к нему и подождать, пока он не выставит меня дураком или не заставит потерпеть неудачу, бог знает по какой причине. Моя работа, конечно же, и заключалась в выявлении мотивов русского. Но я не был богом.
Попытка расколоть Лео заставила меня почувствовать себя юнцом, но не в хорошем смысле этого слова. В детстве я часто чувствовал себя жертвой вероломства и поступал так, как и большинство людей: осуждал предателей, пытался избежать вреда и клялся, что не допущу подобного снова. Но все повторялось, и каждый раз будто впервые, что неизменно удивляло, потрясало и оскорбляло. Обладая одной лишь скудной мудростью юности, я думал, что в достаточной мере закалился и строго ограничил круг своих знакомств и привязанностей, поэтому был уверен, что меня уже никогда нельзя будет застигнуть врасплох.
Как и многие другие, я тоже ссорился с друзьями, уходил с работы, прекращал романтические отношения, держал злобу на врагов, вынашивал в душе гнев на недругов и фантазировал о свершении возмездия. Нет нужды говорить, что, когда наступил пубертатный возраст, все вышеперечисленное превратилось, так сказать, в работу на полную ставку.
Когда же я повзрослел, то преодолел все рефлекторные реакции только потому, что они лишь создавали атмосферу изоляции и отчуждения от других. Но даже тогда у меня не было ни стратегии, ни философии для заполнения вакуума в голове. Куда бы я ни посмотрел, я все время видел людей, которые нуждались в чем-либо, плели интриги и не задумывались о желаниях окружающих. Мне, конечно, приходило в голову, что я был по сути дела таким же мерзавцем, называя подобное отношение к жизни личными амбициями.
Поскольку по натуре я оптимист, для меня каждый новый день озарен мечтой, что завтра жизнь изменится и вскоре я встречу прославленных и достойных людей, которые сдерживают свои обещания, всегда стойко переносят любой кризис, говорят только правду и работают настолько усердно для меня, как бы и я с удовольствием поработал для них. Но мои взгляды не изменили всего мироустройства. Жизнь, как известно, идет своим чередом и иногда подкидывает проблемы. Их причина меняет свою форму от эпохи к эпохе, от человека к человеку, но редко когда отдаляется от изначальных мотивов любой личности: необходимости выживания с мечтой о процветании.
Но даже та простота, которая когда-то обеспечивала выживание и процветание Америки, теперь ушла, потому что требования глобальной экономики представляют историческую неуверенность. Битва на этой новой, суперконкурентной арене стала борьбой против людей, которых мы редко встречаем, и она ведется в таких местах, где мы даже никогда не были. А такие удовольствия, как контроль и предсказуемость, стали такими же недостижимыми и неосязаемыми, как радуга или звезды на небе.
В течение оставшейся жизни изменятся только отдельные детали. Такова реальность. Как и весь физический мир, ваша жизнь не является ни хорошей, ни плохой. Просто она есть. Так получилось.
Один процент из нас, богатейшие и состоятельные люди, могут спрятаться от перипетий жизни, но остальные, которые живут в так называемой реальной действительности, должны образовывать союзы при первой удобной возможности и приспосабливаться, насколько это возможно, к жестокой правде окружающего мира, касающейся человеческого рода. Некоторые из этих истин трудно признать.
Изменчивость. Поведение почти каждого индивида очень изменчиво в зависимости от степени отчаяния человека, его соблазняемости и суровости наказания, которое грозит в случае нарушения морального кодекса или других правил поведения.
Иммунитет. Когда люди защищены от последствий благодаря богатству, власти или статусу, то это обстоятельство склонно оказывать сильный негативный эффект на их поведение.
Ранимость. Люди, которых легче всего предсказывать, склонны быть наиболее уязвимыми, потому что их легче всего наказать за нарушение правил кодекса поведения.
Некомпетентность. Одна из наиболее распространенных причин, по которой не удается предсказать чужое поведение, заключается в том, что люди просто не способны выполнить ту или иную работу, а не потому, что они не хотят ее делать.
Правило 50 %. Мы не можем предсказать благонадежность или альтруистический настрой другого человека точнее, чем на 50 %.
Интуиция – наиболее распространенный метод для предсказания поведения другого человека, его качеств и навыков. Он также наименее надежный. Интуиция может дать людям возможность испытать больше эмпатии, но в целом она не самый эффективный инструмент, поскольку слишком уж просто спутать простую симпатию к человеку с возможностью предсказать его поступки, особенно когда речь идет о самых отчаянных или авантюрных личностях.