Ведь это была не просто игра.
Он покачал головой и вздохнул. «Забудь об этом. Ведь всего этого не было. Эта барышня… возьми ее с собой. Если она не выдержит, по крайней мере устрой ей достойные похороны».
Все вздохнули с облегчением, когда услышали его слова, особенно Купер. Действия Бренделя можно было расценивать как попытку показать лицо премьер-министру. Любой, кто слышал такое, мог только похвалить графа с Ауина за его великодушие. Этот премьер-министр Нидеван не имел права вымещать свой гнев на Бренделе. Дворяне всегда обращали внимание на свое достоинство. Купер даже был втайне благодарен Брендель. Он знал, что граф Тонигель не обязательно боялся мести со стороны Империи, но они не могли себе этого позволить. Брендель был известен своей жесткостью. Он даже осмелился оскорбить Ее Величество Королеву Империи. Как он мог бояться простого премьер-министра? Так что наедине Купер чувствовал, что граф сказал это, чтобы позаботиться о них. Репутация графа в Эруине была превосходной. Он не льстил и не запугивал слабых. Эта поговорка, казалось, подтвердилась.
Конечно, Брендель не знал, что он сказал это просто из сочувствия. У низших дворян Кирлутца было так много мнений о нем. Как будто он стал синонимом благородного характера и завоевал отличную репутацию среди низшей знати. На самом деле его мысли были очень простыми. Поскольку мисс Дельфина была при смерти, ему не нужно было добавлять оскорбления к ране. С таким же успехом он мог бы быть великодушным и не позволить премьер-министру, чей характер был неизвестен, найти какой-либо предлог, чтобы доставить ему неприятности.
На самом деле он полностью боялся дочери премьер-министра. Даже столкнувшись с верховной властью Империи, по крайней мере действия другой стороны следовали логике. Однако эта юная леди была настоящей сумасшедшей. Мысли сумасшедшего нельзя было угадать с помощью обычной логики. Было ужасно держать такого человека своим врагом. К счастью, благородный мистер Мальтус помог ему решить эту задачу начисто.
Брендель был так благодарен некоему Черному Дракону, что чуть не прослезился от благодарности.
Поскольку Грейстоун-Таун превратился в руины из-за битвы между двумя драконами, гарнизоны в городе — независимо от того, к какой стороне они принадлежали, в глазах драконов Подземные жители Горного хребта Йоргенди ничем не отличались от людей. Точно так же, как нормальный человек не различает хороших и плохих муравьев, наступая на муравьев, он точно растопчет их всех насмерть одним ударом. Они уже давно бежали, так что группа посланников Ауина не столкнулась с какими-либо неприятностями, когда они уходили. В городе все еще были драконьи звери, но большинство из них ушли с Мальтусом. Те немногие, что отстали или потеряли сознание в руинах, не осмелились столкнуться с сотнями горгулий в небе. Все они держались подальше и прятались в близлежащих холмах.
Люди Эруины и люди Кирлутца а шли по улицам со сломанными стенами. Насколько мог видеть глаз, весь город представлял собой сцену опустошения. Улицы были полны щебня, повсюду валялись трупы троглодитов, гарпий и даже людей. Весь город был мертвой тишиной сверху, как город-призрак. Брендель посмотрел на полностью разрушенную восточную часть города Грейстоун и не мог не вздохнуть от разрушений, вызванных битвой между высшим царством. Можно было предвидеть, что в ближайшие десять лет этому месту будет трудно восстановить свое процветание, и более вероятно, что война оставит тень в сердце каждого. Беженцы, вызванные войной, могли еще долго не возвращаться сюда. Это место будет заброшено надолго, пока спустя десятилетия оставшиеся после него останки и увядшая трава не расскажут прохожим о том, что здесь произошло.
Истории о тенях драконов, несущихся по земле.
И такое распространение пламени войны было лишь началом эры войны и хаоса. Брендель подумал о металлическом диске в руках Майнильда, и у него возникло смутное ощущение, что некая эпоха, возможно, уже началась заранее. Эта Священная Война может перерасти в еще более масштабные потрясения и, таким образом, поглотить весь мир нескончаемым водоворотом.
В другой части истории он видел это своими глазами. Единственная разница заключалась в том, что в этом мире была Эруин.
Он обернулся и помахал Сиэлю вдалеке.
Дипломатическая группа Эруины готовилась покинуть Грейстоун, но у сэра Купера была другая работа. Возможно, Брендель наконец убедил его, или, возможно, он понял, что издевательства над маленькой девочкой — это не то, чем можно гордиться, поэтому он решил отпустить эльфа. Но теперь, когда они узнали происхождение Копья Убийцы Демонов, они не могли позволить этой неизвестной эльфийке забрать его, иначе граф Флойд обвинил бы их в этом. Они уже оскорбили Дом Нидвен, но никто не хотел добавлять Флойтов в список.
По предложению Брендель, Купер решил лично убедить ее отдать Копье Убийцы Демонов, и тогда она сможет идти, куда захочет, и никто не сможет ее остановить.
Но работа убеждения была не из легких.
«Маленькая девочка, мы не собираемся тебя запирать, но это копье принадлежит нам, жителям Кирлутца. Пока ты оставляешь его, ты можешь идти, куда захочешь».
“Это эльф тебя спас, а ты хочешь укусить руку, которая тебя кормит. Ты плохой!”
«Я признаю это, и мы можем дать вам компенсацию, но копье не ваше и не наше, так что вы должны оставить его здесь. Вы понимаете?» «Лжец, ты издеваешься над эльфом!»
Глаза эльфа блестели от слез. Купер внезапно почувствовал приближение головной боли. Он не хотел прослыть хулиганом, но во рту у него уже пересохло, а маленькая девочка перед ним упрямилась. Несколько раз он чуть не кипел от гнева, но был слишком смущен, чтобы навязывать себя маленькой девочке. Кроме того, даже если бы он захотел, Брендель мог бы этого не допустить. Перед ним эльф крепко держал Копье Убийцы Демонов и зорко смотрел на него. Она не хотела его оставлять и не хотела отдавать свое сокровище этому человеку. Хотя другая сторона преувеличивала, кто знал, правда это или нет? По ее логике, если бы эльф что-то поднял, это, естественно, была бы военная добыча эльфа.
В конце концов, Купер мог только сказать: «Забудь об этом. В любом случае, прежде чем ты оставишь копье, ты можешь только остаться здесь. Когда ты все обдумаешь, ты можешь вернуться и рассказать нам».
Сказав это, он покинул это проклятое место с ужасной головной болью.
После того, как Купер ушел на некоторое время, эльфийка в страхе сказала псевдодракону рядом с ней: «Шенни, Шанни, что нам делать? Они собираются меня ограбить».
Шанни закатила глаза, подумав, что это явно эльф украл чужие вещи. Однако, когда она подумала, что Копье истребителя демонов принадлежит плохим парням, которые хотели ее поймать, в ее сердце не было ни малейшего колебания. Она ответила как ни в чем не бывало: «Это легко. Они не позволят нам уйти, поэтому мы просто ускользнем».
«Ускользнуть? Но плащ эльфа уже потерян».
“Все нормально. ” Шанни взмахнула крыльями и уверенно сказала: «Смотри на меня».
Выражение лица эльфа изменилось: «Шанни, ты собираешься снова использовать свою страшную магию? Я, я думаю, нам не следует уходить. На самом деле, хорошо оставаться здесь. Эта человеческая сестра очень добра ко мне. Она даже дала мне конфеты. Я даже обменялся с ней именами. Она сказала, что ее зовут Йенид».
— Ты сказал ей свое настоящее имя? Шэнни был поражен.
“Конечно, нет. “
— Тогда почему вы обменялись именами?
— Я сказал, что меня зовут Маленький Эльф.
— Уходи, проклятый непослушный ребенок. Шанни ответила в плохом настроении: «Разве ты не можешь проявить немного уважения? Обмен именами — святое дело между друзьями».
«Хорошо, я сейчас пойду скажу Енид, как тебя зовут. Мы не уйдем». — осторожно ответил эльф. «Не пытайся сменить тему. Моя магия страшна!» Шанни была так зла, что хлопнула эльфа по лбу своими крыльями: «Если бы не моя магия в прошлый раз, мы бы погибли, когда эта плохая женщина и черный дракон сражались». «Но если бы не твоя магия, нас бы не сбили с облаков!» — пренебрежительно ответил эльф. «Это… Это было просто неправильное заклинание». — возразил Шанни.
— А на этот раз?
“Конечно, в этот раз не будет! Вы мне не верите. Я больше не буду с тобой дружить, проклятый эльф! “
— Ладно, ладно, правда? Маленькая эльфийка испугалась и поспешно успокоила свою спутницу.
«Конечно, это правда». Ксианни похлопала себя по груди и пообещала: «Просто посмотри на меня!»
… …
Брендель считал потери. Смертность Стражей Белого Льва в этой битве заставила его нахмуриться. Всего за несколько минут количество пострадавших превысило половину из них. К счастью, большинство из них были либо мертвы, либо искалечены при нормальных обстоятельствах. С помощью святой воды их можно было лечить как приемлемые легкие травмы. В противном случае он бы волновался больно. Гвардия Белого Льва была его элитой, костяком базовой пехоты будущей Эруины. Потеря даже одного из них заставила бы его сердце сжаться. Если бы не тот факт, что у него не было другого выбора, он бы даже не мечтал использовать их против дракона.
Он слушал цифры, сообщаемые Мейнильд ом и Юттой, наблюдая, как дипломатическая группа медленно проходит через западные ворота города Грейстоун. В этот момент он увидел Купера, идущего из глубины группы с кислым лицом. Глядя на выражение его лица, он понял, что уговоры Купера не увенчались успехом.
— Сэр Купер, как дела?
— Вздох, не упоминай об этом. Купер беспомощно покачал головой: «Я выставил себя дураком перед графом».
«Ничего страшного. Эльфы от природы недоверчивы к людям, особенно к Диким Эльфам. Хотя они часто появляются в человеческом обществе, на самом деле они даже холоднее, чем Эльфы Ветра». — ответил Брендель. Когда он сказал это, он не мог не думать о сестрах Диких Эльфов из дипломатической группы. Можно сказать, что Фелаэрн был типичным эльфом, которого он видел раньше. Ее сестра Тиа была немного другой. Вероятно, это во многом было связано с тем, что Тиа выросла в человеческом мире. «Если ты проявишь достаточно искренности, я думаю, она не будет неразумной. В конце концов, она всего лишь ребенок».