Подземный ледник, казалось, был срезан ножом, вся его часть предстала перед ними, а часть от дна земли вытянулась почти на тысячу футов над поверхностью, образуя пропасть, подобную стене; на краю ледового участка, вверх смотрело серое и холодное свистящее небо, вниз – бездонная бездна. Северный ветер, окутывающий беспорядочную магию, дул с расстояния в сотни футов, и повсюду было белое, как будто это место было наполнено тысячами призраков.
Это было похоже на то, как Юбиус, богиня северных ветров, ехала верхом на своем зимнем пони или на ледяной синей реке, которая неслась без конца.
Эта сцена была именно такой, как описывала ее Пи раньше, и все были ошеломлены их прибытием сюда.
Использование снов для поиска ответов звучало невероятно. Хотя ведьмы твердо верили, что сны предсказывают реальность, большинство из них считало это абсурдным, даже Вероника, которая поддерживала Бренделя, не могла не думать, что идея молодого Лорда была слишком причудливой. Лоранна и Шидо тоже немного в этом сомневались.
Старший сын Империи уклончиво говорил об этом, как будто эта холодная хмурость была его визитной карточкой.
И единственными, кто поддерживал Бренделя, включая тех, кто первым последовал за ним, таких как Скарлетт и Медисса, которые были убеждены в его решении, были только Ведьма и Филас.
Что касается Фираса, то не нужно было спрашивать почему, наш рыцарь был готов верить во все, что казалось ему приличным, какими бы нелепыми ни были причины этой веры.
Но у самого Бренделя возникло смутное ощущение, на самом деле, он весь этот день пребывал в иллюзии, что ими что-то руководит.
Не раз он вспоминал странный сон, который видел его, с глазами позади него, которые не могли видеть/
— Ты имеешь в виду тот голос на льду? В голове вдруг прозвучал давно забытый знакомый голос. Брендель был слегка ошеломлен и тут же ответил: – Лорд Санорсо, вы не спите? –
Голос на льду преследовал их с тех пор, как они пересекли длинную переплетающуюся пропасть подо льдом, низкий шелестящий звук был незаметен с расстояния в сотни футов, и если бы не поток Темной Магии, Брендель время от времени думал, что это просто иллюзия.
Но он, по-видимому, был не единственным в группе, кто заметил это, Алос и Святой Меча Пепла оба были начеку.
Те, что могли жить подо льдом, кроме ледниковых червей, могли быть только какими-то неопределенными вещами. Но ледниковые черви редко перемещались между разломами, и Брендель прекрасно это знал.
— Я не об этом. Часть твоего тела становится беспокойной, разве ты не замечаешь этого, малыш? Голос Санорсо был немного ленивым, но вскоре она зазвучала серьезно, со свойственным ей – серьезным, но слегка насмешливым тоном – она сказала: – Вы не в хорошем настроении, вы ожидаете, что я буду спать в такой ситуации? –
— Не в хорошем настроении? Что ты имеешь в виду?
Брендель был немного сбит с толку. С момента входа в Шварцвальд у этой имперской сестры-эльфа было очень мало времени, чтобы поговорить с ним, лишь изредка обсуждая с ним эпоху Войны Святых, и чаще призывая его изучить фехтование и Утерянные знания Туманных эльфов. Если она сегодня внезапно проснулась, значит, она почувствовала что-то особенное.
Смятение, на тебя влияет этот сон, что-то здесь зовет тебя, пытается повлиять на твой разум. — строго ответил Санорсо.
Брендель вдруг вспомнил о золотой шкатулке. Он успокоился и затем спросил: – Лорд Санорсо, вы что-то почувствовали? –
Я думаю, что дело в том, что я не знаю, назвать тебя счастливчиком или несчастливцем. Имперская сестра-эльф вздохнула.
Брендель был слегка ошеломлен.
Тогда мы погнали группу Миирнасов на юг, преследуя их с равнин к северу от Ауина вплоть до южного царства, которое в то время все еще было покрыто Черным лесом. После того, как Дракон Тьмы был запечатан, они украли один из печати из Ясу и хотели войти в Петлю Пассатов, чтобы собрать другую печать, и мы и Серебряные Эльфы преследовали их здесь, думая, что они сбегут со стороны Бучче в Мадару, образуя потомков Миирнаса, которые находятся там сегодня. Мы и не подозревали, что они разделились на две части: одна прошла через Запятнанный Морозным Лесным Лабиринтом, а другая направилась на восток, к морю,
Погоди-ка -, Брендель был потрясен, когда он внезапно вспомнил слова святого эльфа-святого тумана и спросил: – Ты сказал, что они украли одну из печатей у Ясу и хотели войти в Петлю пассатов, чтобы собрать другую печать. Ты ведь говоришь не о Пепельном самоцвете, не так ли? –
Что еще? – Тон голоса Санорсо стал немного неприятным, казалось, что та погоня была не очень гладкой.
Брендель мгновенно кое-что понял, и ему снова пришла на ум золотая шкатулка, оставленная Миирнами в великой долине. Он поднял голову, чтобы посмотреть на скалу с изломанной поверхностью, гладкой, как зеркало, со странным выражением лица.
Понимать? –
Понятно, но я не понимаю, почему они не взяли эту печать и не привезли ее на борт, почему они оставили ее здесь? — мысленно спросил Брендель.
Какое-то предвкушение смутно поднялось в нем. Если первая печать Дракона Тьмы уже принесла ему бесконечные выгоды, то сила безумия, вызванная Талантом Дурака, теперь стала чуть ли не одним из его главных убийц, не говоря уже о верности Ведьмы.
Хотя Санорсо не выглядел таким счастливым, Брендель мог понять ее чувства. Что бы она ни говорила, она, вероятно, беспокоилась о том, что Дракон Тьмы снова вернется к жизни.
Брендель не был без таких забот, но он видел эту силу скорее как своего рода данные в игре, написанные черным по белому на панели персонажа, было действительно трудно заставить людей почувствовать какую-либо опасность; по крайней мере до сих пор, в этом мире для Брендела, что касается игровой части, почти ничего не произошло сверх его ожиданий, поэтому у него были основания полагать, что эта необъяснимая панель персонажей не подведет его в этом вопросе.
Если только эта – система – ада сама по себе не была призрачной вещью, созданной Драконом Тьмы.
Но это было маловероятно, потому что Один был всего лишь мироходцем. Брендель на самом деле имел смутное чувство в сердце, что авторитет этой – системы – в его теле был намного выше, чем у мироходца, потому что эта – система – вполне могла приспособить его. Как современный человек, он никогда не слышал ни о какой низкоуровневой системе, которая могла бы полностью вместить высокоуровневую систему, это было бы нелогично.
Санорсо – посмотрел – на него мысленно. Брендель почувствовал, что почти может видеть сестру имперского эльфа со скрещенными руками прямо перед ним – она, очевидно, сразу поняла, о чем думает Брендель, но, как всегда, она не обвиняла мысли Бренделя, а вместо этого ответила с гордым взглядом. – Кто знает, может быть, они не смогли его забрать. Вы должны знать, что их поддерживает наш Легион Лесной Бригады и Кавалерия Королевского Дракона Серебряных Эльфов, и с печатью Дракона Тьмы они не смогут оставь эту землю незамеченной.
Брендель скептически отнесся к словам Санорсо. Если бы Туманные Эльфы и Серебряные Эльфы были действительно такими могущественными, Миирны, возможно, не смогли бы пересечь Львиный Перевал на границе между Ауином и Кирлузом. Конечно, в то время не было Ауина, но Львиный перевал был установлен с момента первой битвы.
Но он благоразумно не стал останавливаться на этом вопросе, так как опрометчиво оскорблять эльфийскую даму было очень грубо, а оскорблять даму большой силы и возраста не было мудро. Он решительно пропустил этот вопрос и спросил: – Господь, ты хочешь сказать, что Камень Ясеня недалеко от нас, и мы можем найти способ вернуть его? –
— Ты действительно хочешь вернуть его? Санорсо еще раз посмотрел на него.
Конечно, мне нужна сила сейчас, лорд Санорсо, как вы понимаете. Я буду обращаться с ней осторожно, будьте уверены. — ответил Брендель.
Императорская сестра-эльф выпалила со смехом: – О чем ты беспокоишься, малышка? Я не говорила, что ты не можешь пойти и вернуть его, лучше позволить тебе получить море, чем позволить ему попасть в руки те, у кого есть скрытые мотивы. Кроме того, Один одобрил тебя, верно? Не так много людей могут заставить этого благородного парня смотреть на них, и я до сих пор не понимаю, что он находит в тебе.
Санорсо на мгновение задумалась и кивнула, подперев подбородок рукой: – Кажется, у меня высокие требования.
Так? – Брендель немного возбудился, как будто депрессия от того, что за ним весь день наблюдали, теперь развеялась.
— Не слишком ли рано ты радуешься, малыш, — проворчал Санорсо, — ты хочешь знать, где находится эта штука? На самом деле, тебе и не нужно. Она недалеко от тебя и приближается.
— Он приближается? Брендель был ошеломлен.
Вождь миирнов зовут Сейберс Ансу, может быть, вы о нем не слышали, но в наше время он был известным парнем. Кирллуцианцы называли его последним Хранителем Морозной Земли, имея в виду, что после него не было больше превосходный Ледяной Рыцарь, чем он,
Санорсо внезапно небрежно заметил: – Если бы его не убили или не узурпировали, Камень Пепла был бы под его опекой. Рыцари Мороза дают клятвы, и однажды дав клятву, они хранят свои обещания вечно, от жизни до смерти, –
— Ты понимаешь, что я имею в виду, да?
Брендель ошеломленно уставился на элегантную эльфийскую даму – перед ним -, глубокие глаза Лорда Святого были подобны звездному небу, сверкали и мерцали, как глаза маленькой девочки, ожидающей хорошего представления.
Как смешно, как я мог не узнать Сейберса? Лидер Черных Ворон Миирнаса, последний Лорд Рыцарей Мороза, человек, который удерживал Перевал Зимнего Свистка в финальной битве и заставил весь Легион Белых Волков в Киррлуце бояться наступления, с тех пор стал посмешищем.
Горцы еще пересчитывали его фигуру на горном перевале, что один человек и одна гора, как бы независимые от мира, нарисованы на красной каменной плите одинокого волка, что было его личной славой.