И творца в умиленье любовном хвалил он.
И хоть просьба глупца бестолкова была,
Но за верность внята с полуслова была.
У любого безумца в душе своя тайна,
В ней и дерзость и кротость слились не случайно.
Всеблагому радетели истины любы,
Все одобрит он, что ни свершат боголюбы.
ВОПРОС
2285 Вопрошающий молвил: «Летящий по высям!
Я от всех отрешен и от всех независим.170
О высоком я помыслом гордым мечтаю,
С высшим быть в единении твердом мечтаю.
Если я без него даже раз не вздохну,
Что ж за ним мне пускаться в иную страну?»
ОТВЕТ
И Удод отвечал: «Вот спесивые речи!
От разумного смысла слова их далече.
Не любой согрешит бредом столь небывалым,
Похваляться дано только глупым бахвалам.
2295 Ты подумай-ка: мыкаясь множество лет,
Будешь ты о себе повторять этот бред.
Про свою отрешенность болтаешь ты много,
Да любезна ль она для благого порога?
От твоей болтовни ведь понятней не станет,
Чем тобою взыскуемый промысел занят!
Сколько ты притязаний своих ни чини,
А ему что за прок от твоей болтовни?
И в реченьях твоих — что ему за кручина?
Лишь в его совершеньях и смысл и причина.
Что бы ты ни сказал — прока в деле не будет,
Если божьей хвалы этой цели не будет.
Отказаться от глупых речей — благодать,
Лучше— милостей свыше с надеждою ждать!»
ПРИТЧА
Баязид Вистами, кладезь таинств сокрытых,
Шейх престола в преславных премудростью свитах,
Из обители бренности вышел в дорогу —
В те сады, что предвечному близки порогу.
Раз узрел его ночью мюрид среди сна
И сказал: «О вкусивший благого вина!
2300 Просвети нас, какой наделен ты судьбою,
И всеслышащий как обошелся с тобою?
Мы в разлуке с тобою от горестей ноем,
Услади наши души блаженным покоем!»
«В тот же час, — отвечал достославный муршид, —
Как я был под землею в могиле укрыт,
И наказ дан был ангелам грозноголосым
Испытать меня сразу же скорым допросом,
«Кто создатель, творец твой?» — они вопросили.
«Кто зиждитель, отец твой?» — они вопросили.
2305 Я сказал: «Не пытайте об этом меня,
Я смолчу—не корите, за грех мой кляня!
Лучше вы у него самого вопросите,
Буду ль принят рабом я в благой его свите?
Если он облечет меня этим обетом,
Речь его вам и будет достойным ответом.
Лишь смиреньем и смог бы достичь я его —
У подножия трона величья его!
А не в доле моей — сбыться этому чуду,
Я в разлуке с ним вечным скитальцем пребуду.
2310 Так и знайте тогда: я — отступник презренный,
В вашей воле карать меня казнью мгновенной».
И едва они вняли такой мой ответ,
В тот же миг снизошел всеблагого завет:
«Эй, пытатели, сей вопрошаемый вами —
Достославный мой раб, принят он небесами.
Кто лишен осененья божественным светом,
Не дано в его речи быть верным ответам!»
ВОПРОС
И еще был вопрос: «Ты мне равен степенством!
Словно морем, объят я благим совершенством.
2315 Совершенством души награжден я по праву,
Я и с высшим един, упованьям во славу.
Если мне довелось море благ обрести,
Будут тяжки мне муки лихого пути!»
ОТВЕТ
И ответил Удод: «Сам бежишь ты от блага,
Ты исполнен гордыни и дури, бедняга!
Из нелепых мечтаний гордыню содеяв,
Отлучен ты от сущности дел добродеев.
Речь твоя источала бессмысленный вздор, —
До конца от начала бессмысленный вздор!
2320 У хвалящих себя ум всегда не в достатке,
Славен тот, кто свои признает недостатки.
Не страдает достойный хвалительным зудом,
Лишь порочный привычен к таким пересудам.
Совершенства ты только в пороках достиг,
Чтить разумным себя ты, невежда привык!
Совершенством хвалиться — всех глупостей хуже,
Порицать свои скверны — достоинство в муже.
Те, кто хвалит себя, от зазнайства убоги,
Им порок не дает к совершенству дороги.
2325 Даже солнце, едва лишь достигнет высот,
В тот же час на закат совершит поворот.
И хотя в нем и много примет совершенства,
Лишь увидит оно их — и нет совершенства!
Если мнит совершенным себя лицемерный,
А глупец чтит себя мужем мудрости верной,
Трудно что-либо к лучшему выправить здесь,
Ведь основа пороков их — гордость и спесь.
Совершенство твое достохвальное — мнимо,
Знай, глупец: твоя сущность пороком томима!»
ПРИТЧА
2330 Абу Бакр, славный шейх, нишапурец был родом,
В странах мудрости жизнь его шла год за годом.[161]
Как-то раз Нишапур он оставил и смело
В путь далекий пошел из благого предела.
Вместе с ним и мюридов вокруг — без числа,
И сподвижников верных, и слуг — без числа.
Нет конца конным, пешим, знаменам, верблюдам —
Все пространство кишело толпившимся людом.
И увидел подвижник смутившимся взглядом
Суету и толченье, кишевшее рядом,
2335 И внезапная дума смутила его,
И смущенье совсем охватило его.
Тут какой-то осел вместе с ревом надсадным
Испустил вдруг и ветры со звуком изрядным.
Шейх почел это знаменье добрым указом,
Завертелся он в пляске и рухнул он разом.[162]
И, увидев тем поводом вызванный пляс,
Отреклись все мюриды от шейха тотчас.
Все покинули шейха, и, мненье их выдав,
Вопросил его дерзко один из мюридов:
2340 «В чем причина сих дел, объяснение дай нам!»
И сказал ему шейх: «Друг мой в помысле тайном,
Видел я, что вокруг всполошенье пошло,
И что спутников тешат тщеславье и зло.
И припомнил я сердцем радетелей славных,
Всех мужей на стезе добродетелей славных —
Джунаида, Шибли, Вистами Баязида,
И Убайда Нури и Абул Хайр Саида, — [163]
Кто из них столь же пышною свитой владел?
Сим воителям люб был смиренный удел!
2345 И когда сердце стало их силой согрето,
Рев осла послужил мне заместо ответа.
Раз нашел я ответ от повадки ослиной, —
Был осел моему озаренью причиной!
Если шейха от мыслей пробудит осел,
Если рев его вмиг к разуменью привел,
Ничего нет постыдного сделать раденье —
Словно ветром изгнать из ума наважденье.
Это дело понятно мужам справедливым:
Муж поймет, если будет и сам справедливым.
2350 А спесивый и глупый в злонравье своем
С этим благом вовеки не будет знаком!»
ВОПРОС
Вопрошающий молвил: «Достойнейший в чине!
Если с вами отправлюсь я в странствие ныне,
То какой же утехой забот избежать мне,
А настигнет печаль-— как невзгод избежать мне?
Как же быть, чтобы радость мне в душу вошла,
И была б единением с высшим светла?»
ОТВЕТ
«Если, — молвил Удод, — ты утехи желаешь,
И печалям своим ты помехи желаешь,
2355 Вечно помни единого, думай об этом,
Хочешь радости — тешь себя думой об этом.
А без думы о нем все утехи души
И при мыслях благих не всегда хороши!
Без него даже хвори достойней веселья
И стократное горе достойней веселья.
От него и люб?я беда будет счастьем
И погибелью путам невзгод и напастям!»
ПРИТЧА
Жил ходжа Ансари, — нет и слов для речений