«41°» — авангардное поэт, объединение, занимавшееся теорией и практикой заумного творчества. Возникло в нач. 1918 г. в Тифлисе и состояло из трёх основных участников: идеолога футуризма, лучизма и всёчества поэта Ильи Михайловича Зданевича (1894–1975), бывшего члена московской кубофутуристической группировки «Гилея» поэта и теоретика зауми Алексея Елисеевича Кручёных (1886–1968) и поэта и эссеиста Игоря Герасимовича Терентьева (1892–1937), ставшего автором программных трактатов объединения. Его члены организовывали лит. вечера, выступали с докладами, напечатали полтора десятка своих кн. (если не считать множества гектографированных изданий Кручёных), организовали одноимённое издательство, а также подготовили единственный номер газ. «41 °» (1919). Группа оказывала заметное влияние на всю худож. – лит. жизнь Тифлиса. В таком составе она фактически просуществовала в Грузии менее двух лет, однако, покинув в разное время Тифлис, поэты продолжали взаимодействовать и развивать её идеи. Кручёных стал выпускать свои кн. под маркой «4Г» в Баку (1919–1920) и затем в Москве (1923); Терентьев создал филиал группы в Петрограде, сформировав при Музее художественной культуры К.С. Малевича внештатный Фонологический отдел (1923–1924), куда привлёк поэтов-заумников А.И. Введенского и А.В. Туфанова; Зданевич в Париже организовал свободный лекторий «Университет 41°» (1922), слушателями которого были, в частности, поэты Б.Б. Божнев, А.С. Гингер, Б.Ю. Поплавский и В.С. Свешников. Также он возобновил издательство «4Г» (1923–1974), выпустив свою заумную драму и один из романов, а впоследствии сделав ряд кн. проектов в сотрудничестве с европейскими художниками. О тифлисских годах группы см.: Никольская Т.Л. «Фантастический город»: Русская культурная жизнь в Тбилиси (1917–1921). М.: Пятая страна, 2000. С. 57—133; Никольская Т.Л. Дада на сорок первой параллели // Никольская Т.Л. Авангард и окрестности. СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2002. С. 11–38.
Стихотворения
Студенческие годы. 1912–1917
В раздел входят ранние стихи Марра, сочинённые им после окончания гимназии, в годы учёбы в Императорском Санкт-Петербургском (Петроградском) университете. Сначала он учился на Историко-филологическом факультете, а затем на факультете Восточных языков, который закончил в 1917 г. по разряду араб. – перс. – тур. – татар, словесности. Стихи написаны как в рос. столице, так и в разных путешествиях и поездках, которые Юрий совершал каждый год летом (см. КЮМ, а также «Юрия Монтэгю графа Марр клана Фаркуэрсон на предмет представления в Акадэмию истории материальных культур curriculum vitae», далее – curriculum vitae).
«Раненный тяжко, во мраке лежу я, тебя ожидая…». НЦР, ед. хр. 163, л. 5. Под № 163 в архиве хранится тетрадь в твёрдом переплёте, содержащая стихи 1912–1921 гг. и дважды (спереди по-рус. и сзади по-араб.) озаглавленная «Полное собрание изданных и неизданных царя поэтов Душки Марра, именуемого Бедный Жор, Зюзику посвящаемый».
«Когда с неба падают три капли крови…». НЦР, ед. хр. 170, л. 165 (см. илл. 3). Тема туберкулёза, которым Юрий заболел, кажется, лишь в нач. 1920-х гг. (а такой диагноз был поставлен ему ещё спустя несколько лет), здесь связана, видимо, с болезнью отца. В КЮМ говорится, что тот тоже болел туберкулёзом, но вылечился. Впоследствии автор отнёс это стихотв. к циклу «Тибецетика» (или «Тебецетика»), куда включены поздние стихи и даже письма, где идёт речь о его собственной болезни (см. позднюю рук. стихотв. в МИГ, ед. хр. 3, л. 213). Название цикла происходит от медицинской аббревиатуры ТВ С (лат.), обозначающей туберкулёз.
«Я господин своей судьбы…». НЦР, ед. хр. 165, л. 83об. (см. илл. 6). Впервые: Дзуцова, 39.
Финл. – летом, а иногда и зимой Юрий ездил с родителями отдыхать на дачу к В.В. Бартольду, которая находилась в Финляндии в деревне Кирккоярви (Уусикиркко, ныне – пос. Поляны Выборгского района Ленинградской обл.).
«Развожу я чистый спирт…». НЦР, ед. хр. 163, л. 10. Впервые: Марр в Сирии, 136–137. Написано во время путешествия по Сирии летом 1914 г.
Шувейр — см. коммент, к curriculum vitae.
Мирта (мирт, греч. myrtos) – субтропический и тропический вечнозелёный кустарник с белыми душистыми цветами. «Нежный мирт» упоминается в стихотв. А.С. Пушкина «Редеет облаков летучая гряда…», написанном в 1820 г. в Крыму.
«Открыта дверь. Навьючены верблюды…». Марр в Сирии, 135.
«Затихла ругань на реке…». НЦР, ед. хр. 164, л. 4. Существует ещё один, вероятно, более поздний автограф текста с указанием: «СПб. 1912/13» (там же, ед. хр. 163, л. 14).
«Весь в коросте, покрытый гнойным струпом…». НЦР, ед. хр.
164, л. 22. Перед текстом помещён рис., изображающий этого персонажа.
Ани — см. коммент, к curriculum vitae.
«Я стих, облечённый в чужую форму…». НЦР, ед. хр. 164, л. 11. Строфы разделены между собою звёздочками, как будто это разные стихотв., но, кажется, это всё же единый текст, возможно, неоконч. – после 3-й строфы идут черн. записи. Приведём развёрнутый авт. коммент, к 1-й строфе из письма к неизвестному адресату от 21 марта 1929 г. (НЦР, ед. хр. 175, л. 12):
«а. Первый стих указывает на благородство души Ю.Н. Марра.
b. Фигура в чужих фуфайках и штанах есть пророческая аллегория. Ср. в бытность в Тифлисе ношение пальто Гордеева или в день бракосочетания Блэка с Надиной лежание в тройке и красном галстуке Путуридзе Владимира.
c. Пёс — пророческая аллегория. Ср. Е.П. Накашидзе, прослушав “Одудамам”, заметила, что после этого автор представляется ей в виде пса с высунутым языком и задранным хвостом, бегущим по следам ароматных красавиц.
с. Беззубый — аллегорическое пророчество, намёк на происшествие на Воронцовском мосту.
c. Лишённый корму. Намёк на несытость во время пребывания в Тифлисе. Пророческ<ая> аллегория. Ср. особый рулет “Почившие родственники”, покупавшийся Гордеевым и лежавший у Ю.Н. за окном.
d. Скверный запах. Неизвестно. Ю.Н. всегда пах водкой, табаком или одеколоном.
d. Монах. Стихотворение относится к эпохе, когда Ю.Н. твёрдо и непреклонно пытался вести монашеский образ жизни. Проживавший в коллегии Алекс<андра> III студент Орлов к тому его подвигнул. Ю.Н. собирался на сцену. Орлов отговаривал: “Сцена – это интриги. Но если хочешь быть хорошим артистом, живи как монах, учись пению, занимайся до переутомления спортом, например, на лыжах, изучай науки, а потом вдруг для оттяжки читай творения какого-нибудь Прокла или Ефрема Сирина”. <…> Впрочем, может, и здесь пророческ<ая> аллегория. Ср. стих “Я посетил 4 полюса… ”: “Хотя не хан я стану стану монахом”. Любопытно, что и здесь параллельно появляются штаны» (ошибка автора: эта строка, как и «вышитые Сильвестрами штаны», находится в стихотв. «Я третью шмамку выездил…»). Коммент, по поводу некоторых упоминаемых здесь имён будут даны ниже.
«Солнце сделало торс мой прекрасным и красным…». НЦР, ед. хр. 170, л. 49.
«В горах, где закрыты живым пути…». НЦР, ед. хр. 163, л. 11. Впервые: Памир, 185.
Нар — горное селение в Северной Осетии. Путешествию Марра в горы Осетии посвящена 5-я глава КЮМ. О Наре там сказано следующее: «Это своеобразный мир, замкнутый высочайшими снеговыми вершинами Адайкох, Зикара и Тепле, отрезанный ими от всего белого света. Люди жили здесь, не подчиняясь никому, кроме своего коллектива, сохраняя в неприкосновенности и почти в неизменности своё лицо. Только проведение Военно-Осетинской дороги вовлекло это селение в общую жизнь» (см.: КЮМ, 153).
«Я родился на горе…». НЦР, ед. хр. 165, л. 3.
«Стихописаньем когда я занят…». Маш. Т.Л. Никольской. Здесь уместно привести слова С.М. Марр из её воспоминаний: «Он шутил, говорил стихами, он пародировал любой попавшийся ему стих. Он писал почти бессознательно, забавляясь тем, как из-под пера выпархивали слова, о которых он ещё не успевал подумать» (см.: КЮМ, 38). А сам Марр 3 апреля 1935 г. писал иранисту, литератору и дипломату В.Г. Тардову: «Как рождались стихи? Помимо сознания. Они пелись». И признавался ему, что смысла некоторых своих стихов до сих пор не понимает. «Вот так и раньше, – рассказывал Марр, – в древности, когда я писал (1919—20) стихи, коими восстал против канонического стихописания и оглашал их в <кругу> поэтов в Тифлисе. Впоследствии они приобрели смысл» (цит. по неопубл, рук. Н.П. Дзуцовой «Юрий Марр, поэт и художник», МИГ, ед. хр. 7, л. 6–7).
«Долой законы, царя, корону!..». МИГ, ед. хр. 3, л. 143. Впервые: Дзуцова, 34.
«Буду пить сегодня ночью…». МИГ, ед. хр. 3, л. 153.
6 и 9 — «поза 69», она же «поза валета», положение двух партнёров в сексе, удобное для взаимной оральной стимуляции.
Грузили военная служба. 1918–1921
Стихи, вошедшие в этот раздел, написаны в первый «грузинский» и одновременно «военный» период Марра, относящийся ко времени Гражданской войны в России. Окончив университет в Петрограде, летом 1917 г. поэт переехал на родину отца. С мая 1918 по февраль 1921 г. в Грузии существовала независимая от сов. России республика, власть в которой принадлежала социал-демократам (меньшевикам). В Грузии Марр жил с перерывами до февраля 1922 г. – в основном в Тифлисе и в доме родных в Гурии. Тем же летом 1917-го, несмотря на повреждённую руку, поступил рядовым в 1-й маршевый эскадрон Грузинского конного полка, стоявшего в Армавире, и в августе оказался в Персии (Энзели, Решт). «Драгуны» появляются в стихах Марра того времени, а в посвящении Т.В. Вечорке-Толстойнарук. сб. «Еретический синаксарь» (1920) он называет себя «отставным унтер-офицером драгунского регимента» (см. коммент, к стихотв. «Выступай сольма пустыни…»). О его драгунском прошлом вспоминает и С.М. Марр (см. т. 2, с. 163 и др.). В нач. 1918 г., получив отпуск, Марр попытался добраться к родным в Петроград, но не смог пересечь зону боевых действий – был задержан при проверке документов, бежал, попал под нем. бомбёжку. Около полугода сражался в составе красногвардейского соединения Р.Ф. Сиверса, воевавшего на юге России. Получил новое отпускное свидетельство следующего содержания: «Юрий Марр, своим хладнокровием удерживающий панику по большому протяжению фронта, а также проявивший храбрость и находчивость, увольняется в отпуск» (см: КЮМ, 195). По дороге в Царицын Марр потерял все документы и написанные за прошедшие месяцы стихи. Вернувшись в Грузию, он снова был принят в конный полк и участвовал в столкновениях с тур. армией на юго-западе страны. Весной 1919-го отправился из Тифлиса с англичанами в качестве переводчика – в Турцию, Курдистан и Персию. Сохранилось несколько стихотв., написанных в Сарыкамыше, Ардануче, Эрзуруме. Осенью того же года, после демобилизации, он устроился на работу в библиотеку Тифлисского университета, а также стал сотрудником КП АП, ночевать оставался в одном из его помещений. В институте, который, благодаря собиравшейся там весёлой и пьющей компании друзей, заслужил у Марра название «алкоголического», работали Д.П. Гордеев и Р.П. Блэйк, чьё имя возникает в связи с несколькими заумными стихами Марра, а также в короткой шуточной пьесе (о нём см. в коммент, к стихотв. «Затверзел сернокаменный…»). Тогда же поэт познакомился со своей второй женой Софьей Михайловной Михайловой, молодой поэтессой, участницей кружка «Альфа-лира», основанного Т.В. Вечоркой-Толстой. Ей посвящено несколько любовных стихотв., написанных в 1920 г. Уйдя из библиотеки, Марр служил переводчиком с перс, языка в Кавказском отделении Российского телеграфного агентства. В 1920 – нач. 1921 г. несколько раз подпадал под мобилизацию в груз, армию, был на фронте и в феврале 1921-го, когда страна подверглась агрессии со стороны сов. России. Через год после советизации Грузии Юрий и Софья Марр уехали в Петроград, где он начал работать в Азиатском музее и в Институте сравнительного изучения языков и литературы Востока и Запада, а также преподавать фарси в Ленинградском институте живых восточных языков. В 1919–1921 гг. в Грузии Марр сочинил большинство с